Ангел в коробке
Автор: Belegaer
Бета: Катриона
Рейтинг: PG
Pairing: Гарри/Драко
Жанр: angst, hurt/comfort/hurt
Краткое содержание: см. строчкой выше.
Дисклэймер: не мое, не мне, не я…
Размещение: с разрешения авторa.
Для Лилит
- Пять.
- Неделю назад мы договаривались - десять.
- А сейчас я говорю - пять. Ты опоздал почти на сутки.
Он почувствовал, как медленно поднимается волна раздражения. Три дня путешествия по раскисшим от ледяного декабрьского дождя дорогам. Три дня униженных просьб: "Нам ведь по дороге, сэр? Не подбросите до Гринвича?" Три дня постоянного нервного напряжения, временами преходящего почти в панику. Что если на очередном посту проверят его потрепанную сумку? Что будет?
- Вы, курьеры, на хрен, слишком много о себе понимаете. А у меня, мать твою, клиенты, между прочим, ждут… Мне это надо?
Ему это тоже было не надо. Но ему нужны были деньги. Были нужны неделю назад, когда он согласился доставить партию товара, и еще нужнее стали сейчас. Неделю назад это были просто деньги, сейчас это была жизнь. Отступать некуда. Он должен их получить.
- А что скажут твои клиенты, если узнают, что ты подмешиваешь в хорошую травку какую-то дрянь? - Улыбка-оскал вышла неплохо. Раньше он не умел так улыбаться… Научился. Верхняя губа вздернулась, открывая зубы. Собственный голос показался похожим на злое кошачье шипение.
- КАКОГО?!! Да, ты…
- Я хорошо учился в школе. У меня были отличные учителя по алхимии и арифмантике. И я прекрасно знаю, что из пяти фунтов каннабиса нельзя получить четыре тысячи доз.
Лумис надулся и побагровел, сейчас он был похож на огромную омерзительную жабу. "Лопнет!" Перед внутренним взором возникла отчетливая картинка: громадная туша наркодиллера взрывается, расплескивая по стенам и потолку тошнотворную слизь. Подкатила легкая дурнота. Его бедой всегда было слишком живое воображение. Но на этот раз он выиграл. На этот раз он получит то, что ему нужно.
Ощущение мимолетного триумфа было приятным даже сейчас.
Дождь не прекратился за те полчаса, которые он провел в темном, пропахшем какой-то неидентифицируемой гадостью логове Лумиса. Наоборот, стало еще хуже. Он позволил себе чуть-чуть постоять в проеме двери, собираясь с силами, чтобы выйти туда, где с низкого серого неба лилась какая-то мерзкая ледяная каша. Не то полузамерзший дождь, не то полурастаявший снег. Сколько не пытался, он не мог вспомнить такой мерзкой погоды раньше… ну до того, как все изменилось. Или, может быть, раньше он просто не обращал внимания? Раньше, когда у него был теплый дом, хорошая одежда… Когда сам он был другим.
Он машинально откинул назад пряди ржаво-каштанового цвета, но его волосы теперь были слишком короткими и сразу же упали обратно, неприятно щекоча кожу на лбу. Он все еще не мог привыкнуть к новому цвету волос. Но прежний слишком бросался в глаза. Теперь жить с таким сложно. А этот грязно-рыжий оттенок… Красоты ему явно не добавил…
Ну, в конце концов, какая разница? Зато гораздо удобнее. Пожалуй, ему даже нравилось.
Правую руку с монетами он сжал так сильно, что ныли пальцы. Но это ничего. Главное, что они тут. Канареечки. Кружечки. Галеоны. Десять. Десять это уже что-то. Но мало. Ему нужно минимум пятнадцать. На мгновение он задумался, может, следовало вытянуть из Лумиса всю необходимую сумму? Нет. Он слишком хорошо знал это порождение помоек. Наглость курьера, решившего не дать обсчитать себя, наркодиллер еще стерпит. Такие шавки начинают уважать тех, кто не позволяет вытирать о себя ноги. Но заходить слишком далеко пока нельзя, может когда-нибудь потом…
А сейчас недостающие пять галеонов нужно достать где-то еще. И быстро. Потому что сухой, отдающийся болью кашель, который мучает его вот уже несколько дней, и выматывающая дурнотная слабость ему хорошо знакомы. Слишком хорошо. Он прекрасно учился не только по арифмантике и алхимии. Уроки целительства он тоже не пропускал. Это пневмония. Слабые легкие. Одно из немногих, по-настоящему слабых его мест. Само по себе не смертельно. Не смертельно, если у тебя есть пятнадцать галеонов, чтобы заплатить целителю без лицензии за одно заклинание и два зелья.
Пятнадцать. А у него только десять. Но он выжил в Дарк-Энде, когда его швырнули на самое дно этой трясины год назад. Он не сдался. Не уступил людям и обстоятельствам. Он выживет сейчас. Пять галеонов можно взять в долг у Блеза. Противно даже думать о том, как именно приятель зарабатывает эти деньги, но он вернет их ему потом. Это можно пережить.
Сгорбившись и поплотнее запахнув свою старую, порыжевшую мантию в попытке уберечь от ледяного дождя последние остатки тепла, еще прятавшиеся где-то под одеждой, он побрел через залитые грязной водой переулки. Было холодно, но ничего, на ходу можно согреться.
Рыже-серые дома, рыже-серые заборы… Задворки Хелль-стрит, оборотная сторона вульгарной роскоши дорогих борделей. Живое напоминание о том, что таится под толстым слоем грима размалеванных шлюх. Он ненавидел эти кварталы, они напоминали ему, куда он может скатиться, если хоть чуть-чуть расслабится. Если будет слишком разборчив или позволит себе высокомерие отказаться иметь дело с людьми подобными Лумису.
Привыкнуть к этому было очень трудно. Но он справился. Он переломил себя. Сломал в себе что-то слишком хрупкое, слишком изысканное, для той жизни, которую он сейчас вел. Сумел.
И не жалел об этом.
Он даже испытывал по этому поводу некую иррациональную гордость.
- Неважно выглядишь, куколка… Не твой это цвет волос… Если примешь предложение мадам Йони, придется перекраситься.
Он мысленно выругался. Пробраться в этот вызолоченный притон, не составило большого труда. Его тут хорошо знали. Черный ход, лестница, небрежно кивнуть мающемуся с перепоя вышибале… Но на втором этаже его остановил низкий хрипловатый женский голос. Нууу, черт, нарвался на хозяйку, вовремя, ничего не скажешь… С мадам ссориться было неразумно. С такими людьми, как эта смуглая, пышная, избыточно сочная женщина лучше поддерживать ровные отношения. Один Мерлин знает, из каких колодцев еще предстоит ему пить.
Бордель у мадам Йони был как бордель… На Хелль-стрит таких… в каждом втором доме. Но эта сводница умела вести дела. И, прежде всего, она умела предоставить клиентам именно то, что они хотели. Своих "девочек" и "мальчиков" она отбирала педантично, как коллекционер, собирающий экзотических бабочек. И не колеблясь, выкидывала на улицу, если они переставали отвечать ее требованиям. Безжалостно заменяя все новыми и новыми "куколками", как она именовала их, вне зависимости от пола… Желая заполучить какую-нибудь смазливую мордашку, она не останавливалась не пред чем. Обманом и лаской. Принуждением и угрозами.
Он тоже испытал на себе, свойственные мадам Йони, методы вербовки.
Но с ним у нее ничего не вышло.
Теперь все это в прошлом, независимость он сохранил. А упорно повторяющиеся предложения были скорее дежурной шуткой. Хозяйка публичного дома уже признала его упрямую непреклонность и смирилась с ней. По-своему, они даже стали приятелями.
- Увы, мадам… - Он с трудом выдавил из себя улыбку, почтительно склоняя голову. Это тоже входило в правила игры. - Я просто хотел повидать друга…
- Синеглазка с клиентом.
Черт. Это плохо. Если это надолго, то это может вообще стать катастрофой. Потому что голова уже была горячей и тяжелой, как будто мозги превратились в переливающийся при каждом движении сгусток ртути. Температура быстро поднималась. А ему еще нужно успеть на Ноктюрн-аллею прежде чем он свалится в бреду. Времени все меньше. Впервые он ощутил отчаянье. У него даже мелькнула мысль попросить в долг у мадам, но эту идею он задушил в зародыше. Слишком хорошо ему было известно, как придется расплачиваться…
- А… давно?..
Спелые, яркие губы собеседницы изогнулись в усмешке. В сущности, мадам Йони не была злой женщиной. Помочь? Разумеется, нет. Это просто не принято. Но и топить человека нет смысла, если не получаешь от этого прямую выгоду.
Зачем? Не надо мешать, и он сам утонет.
- Только что пришел.
Все. Край. Дневные клиенты не заглядывали в заведение мадам Йони для пятнадцатиминутного перепихона. Если человек пришел в такое время, он пришел за чем-то особенным. Оставалось только уйти, уйти, удерживая на лице враз ставшую асимметричной улыбку…
Ничего, сейчас… Он только соберется с мыслями и что-нибудь придумает. Он справится. Не в первый раз. Главное, уйти на своих ногах. Только не упасть… Только не дать почувствовать местным стервятникам, сладкий запах жертвы… Иначе они уже не дадут ему подняться… Идти… Не останавливаться… Не расслабляться… Ни на минуту…
В глаза метнулось что-то ядовито-красное… Бархатный занавес… Почему во всех этих притонах так любят красный бархат? Почти как в Гриффиндоре…
Он с удивительной отчетливостью увидел собственные руки, вцепившиеся в кровавую ткань, худые руки с обломанными ногтями и загрубевшими пальцами… Грохот… Звон… Ваза разбилась… Та огромная ваза из поддельного фарфора… Возмущенный вопль мадам… Сердитый мужской голос… Да это наверное тот клиент, о котором они говорили… Тот, что был у Блеза… Тот, из-за которого… Голос ввинчивается в уши…
"Какого черта, тут происходит?! - лицо как нелепая дневная луна, удивленно раскрытые зеленые глаза. - Что?! Малфой?!"
Он уплывает… его качают волны… конечно волны, у него даже морская болезнь начинается… морская болезнь, значит море… Красное море… красное как флаг Гриффиндора… как портьеры в борделе…
Темно.
Полутьма.
Хриплые каркающие звуки. В полусне ему понадобилось некоторое время, чтобы сообразить, что это кашель. Его собственный кашель. Даже не открывая глаз, он заставил себя задержать дыхание, усмиряя маленького когтистого зверька, царапавшего ему бронхи. Во-первых, этот сухой кашель не принесет облегчения, наоборот, от него станет еще хуже. Во-вторых, он совсем не хотел, чтобы это услышал человек, который наверняка находился в соседней комнате.
Услышал. Скрипнула дверь. Пара секунд тишины. Пристальный взгляд в сторону кровати. Этот взгляд он чувствовал даже с закрытыми глазами. Может то, что он проснулся, незаметно? Как же… Обман никогда не удавался.
Упругие шаги по ковру… противно взвизгнули металлические кольца по медному шесту, и в комнату ворвался свет, с непривычки показавшийся нестерпимо ярким. Все. Дальше притворяться не имело смысла. Он сморщился и открыл глаза.
- Доброе утро, Драко. Как спал?
Он пробормотал что-то неразборчивое. Кажется "И тебе того же, Поттер". К этому утреннему церемониалу он уже привык. Ну, почти привык… Все-таки пару секунд колебался, прежде чем откинуть одеяло и вылезти из кровати под пристальным взглядом чужих глаз. Странно, раньше он не замечал в себе такой стеснительности. Глупо было бы, семь лет прожив в одной комнате с тремя другими парнями, стесняться необходимости предстать перед кем-то в одних пижамных штанах…
Тем более глупо, что за предшествующую пару недель, пока Поттер его лечил, гриффиндорец и не такое видел. Правда, отношения врача и пациента это одно… а некоторые вещи совсем-совсем другое… Пусть даже светило колдовской медицины (Поттер - модный и высоко оплачиваемый целитель, кто бы мог подумать!) решил вдруг заняться благотворительностью и поставить на ноги бывшего школьного недруга, подыхающего от пневмонии…
- Ты кашлял под утро. Тебе не стало хуже? Не уверен, что тебе стоит выходить сегодня из дома…
Опять эти заботливые интонации. Он подумал, что уже сейчас мог бы сказать, что здоров и вполне способен покинуть этот дом. Кашель - ерунда, пройдет сам собой через пару недель, он достаточно хорошо знал свой организм. Спасибо, доктор Поттер, счет можете выслать по адресу: Дарк-Энд, чертовой матери в собственные руки…
Да, наверное, это уже пора было сказать. Но… нет. Лучше чуть позже. Когда он умоется и оденется. Сейчас, когда он полуголый и заспанный, Поттеру легко вести себя с ним как с пациентом. В таких обстоятельствах кто угодно почувствует себя больным и слабым.
Очень хотелось попросить его не смотреть больше так.
Вздох. Спорить с Поттером было бесполезно. Это стало одной из первых истин, усвоенных в этом доме. Гриффиндорец не кричит, не спорит, ни к чему не принуждает. Но и протестовать против того, что он говорит спокойным мягким голосом, никогда не получалось. Любые возражения без следа тонули в пустоте. Хозяин снисходительно улыбался - и делал по-своему.
- Поттер, - в это имя все же удалось вложить достаточную дозу яда, хотя он очень давно не практиковался. - Если не возражаешь, я предпочел бы сам решать подобные вопросы.
Ему очень хотелось захлопнуть дверь ванной перед носом благородного гриффиндорца. А еще лучше запереть. Но, увы… Задвижка на двери была не предусмотрена. А если бы и была… Все равно Поттер уже стоял прислонившись к притолоке плечом, не давая закрыть. Не выпихивать же его вон, в самом деле? Да его и выпихнешь, пожалуй…
- Но Драко, если ты плохо себя чувствуешь… Ты же не хочешь снова заболеть? Пневмония это очень опасно. Я просто хочу, чтобы с тобой было все в порядке…
Может быть даже стоит уступить в вопросе о прогулке… Позволить решить врачу… Но… Нет! Ни за что!
Он ждал этого момента почти неделю, ему до тошноты опротивела необходимость все время сидеть в этой комнате. Плотно закрытые окна с видом на безобразно запущенный садик… Его достала необходимость рассматривать разросшиеся и одичавшие розовые кусты, лишенные листьев и напоминающие не то полипы, не то скелеты каких-то сюрреалистических монстров. Пустая бетонная чаша фонтана, заваленная прошлогодней листвой и грязным снегом. Бледная, убитая морозом трава на дорожках… Надоело.
Почти так же сильно надоело, как и забота со стороны Поттера.
Еще несколько раз глубоко вздохнув, Драко Малфой пообещал себе, что прекратит это сегодня же. Потом порывисто стянул с себя пижамные штаны. Ему хотелось, чтобы этот жест был вызывающим. Но его дерзость опять разбилась об участливый, заботливый взгляд…
Стоит, пялится безо всякого смущения. Внимательно и спокойно разглядывает чужое, полностью обнаженное тело. Как на приеме в клинике.
Какого черта, Поттер не даст ему спокойно принять душ?
- Драко, ты плохо выглядишь. Тебе нужно отдохнуть.
Он молча поднялся по лестнице, отчетливо ощущая восхищенный взгляд, противоречащий словам… Нет, Поттеру определенно нравилось, как выглядел его гость.
Очень хотелось с размаху хлопнуть дверью… Но он не стал этого делать. Просто осторожно прикрыл и привалился к створке, обшаривая невидящим взглядом знакомую до тошноты комнату.
Он уже немного отвык от ненавязчивых, аккуратных домовиков. И даже немножко удивился, когда, войдя в спальню, обнаружил, что купленные для него Поттером вещи уже распакованы и разложены по местам. Рубашки и брюки в шкафу. Мантии развешаны на "плечиках". Кроме одной. Светло-серая, шелковая аккуратно раскинута на кровати. Наверное, чтобы он надел ее к обеду.
Он устало опустился на край постели. Все получилось не так, как он рассчитывал.
От прогулки по городу пришлось отказаться. Он готовился к спору на протяжении всего завтрака. Ел, стараясь не обращать внимания на Поттера, который ограничился чашкой кофе. Гриффиндорец почти всегда поступал так по утрам. Не то ел раньше, не то просто привык обходиться без завтрака. Но все равно обязательно садился за стол. Хотел убедиться, что пациент все съел? И выпил этот чертов шоколад? Шоколад! Совсем как в Хогвартсе…
Только тогда горячий шоколад он действительно любил.
Он глотал густую, приторно сладкую жидкость и обдумывал, что скажет Поттеру после завтрака. В каких выражениях даст, наконец, понять, что лечение лечением, но он сам в состоянии определить, что ему нужно от жизни. И вообще, он не намерен дальше задерживаться в этом доме, он достаточно здоров чтобы…
Ничего он сказать не успел. Как только он отставил чашку и поднялся, намериваясь заговорить, Поттер с улыбкой шагнул к нему и произнес, одновременно обнимая за плечи и запахивая в свой собственный плащ:
- Готов?
Когда легкое головокружение аппарации рассеялось, он увидел такие знакомые примерочные кабинки, длинные кронштейны, увешанные одеждой. Магазин "Мадам Малкин"…
Сначала он даже обрадовался.
Наконец-то он получит одежду, в которой можно будет выйти из дома. Старую мантию, в которой его из Дарк-Энда доставили в дом на Гриммаунд-Плейс, похоже, просто выбросили. Если не сожгли. Когда он спросил о ней Поттера, тот только поморщился. Конечно, новая мантия была нужна. Зима, холодно, снег и дождь. А деньги Поттеру можно будет отдать потом.
Ему требовалось что-то черное или темно-серое, чтобы не бросалось в глаза.
Пока Поттер рассыпался в извинениях перед мадам Малкин, объясняя, что позволил себе аппарировать прямо в магазин, потому что Драко не вполне здоров, он быстро двинулся мимо вешалок. Светло-голубое… слишком ярко. Бархат… нет… Гм… это? Нет, сукно слишком хорошее, будет бросаться в глаза… Ага. Вот. Черная, добротная, но далеко не роскошная… Он поспешно снял приглянувшуюся мантию с вешалки.
- Драко? Иди, примеряй…
Позади него стояли Поттер и маленькая, заучено улыбающаяся, помощница мадам Малкин с ворохом яркой одежды в руках.
А потом Драко покорно стоял на небольшом подиуме, словно манекен в витрине, а девушки - теперь их было две - таскали и таскали все новые и новые мантии. Шелк, бархат, атлас… Нежные, мягкие, роскошные ткани… Серые, голубые, бледно-лиловые…
Поттер был серьезен и увлечен, как ребенок любимой игрушкой. Он то улыбался, то хмурился, придирчиво отсылая вещи, которые, как он считал, Драко не идут. Не подходят к глазам или к цвету лица, или еще к чему-то… Мерлин его знает, к чему… Что он там высматривал своим пронзительно внимательным взглядом.
Драко безучастно глядел в зеркала, полукольцом окружавшие подиум. Послушно поворачивался, когда Поттер хотел оценить, как мантия смотрится со спины. Покорно позволял облачать себя в эти яркие одежки, слишком нежные, слишком роскошные. Словно не для человека сшитые, а для куклы. Очень дорогой и красивой куклы.
Он все пытался посчитать, во что Поттеру все это обойдется… Но все время сбивался на третьей сотне галеонов…
Потом гриффиндорец вдруг сказал: "Ладно, на первое время хватит, а там видно будет…" И только когда Поттер уже закончил инструктировать служащих мадам Малкин, куда переслать эту гору покупок и, улыбаясь, шагнул к Драко со словами: "Ну, теперь еще одно дело и домой - обедать…" Только в этот момент Драко сообразил, что выбранная им самим черная мантия так и осталась лежать в углу диванчика… Он даже ее не примерил…
Драко потряс головой, рассыпая ворох пепельных прядей. Опять, как раньше светлых и гладких. Мягких, идеально ухоженных. И длинных. Это дорогое волшебство, за десять минут отрастить волосы до лопаток… Очень дорогое. Но результат впечатлял. А он, оказывается, успел практически забыть какие у него на самом деле волосы… А может раньше они и не были такими?
Вот и Поттер тоже сказал… Там в салоне красоты, куда они аппарировали от "Мадам Малкин"…
Парикмахер с противоестественно ласковыми руками сдернул простыню, словно фокусник, демонстрирующий Поттеру букет цветов, появившийся из ниоткуда под покрывалом… Драко ошеломленно смотрел в зеркало на неожиданно нежное, тонкое личико… На фарфорово-белую кожу, на кукольно-изящные черты в обрамлении сребристого шелка локонов. Смотрел, не узнавая себя.
А гриффиндорец наклонился к его плечу и негромко произнес:
- Ты невероятно красивый. Именно таким я всегда хотел тебя видеть…
Он открыл глаза и некоторое время смотрел на складки полога. В постели он был один, но Блез вот-вот вернется… Сквозь сон он слышал, как тот сказал, что сходит, купит что-нибудь пожевать. А потом негромко стукнула закрывшаяся дверь, и он позволил себе снова провалиться в сон, потому что очень сильно устал накануне.
Мускулы, отвыкшие от нагрузок, слегка, почти приятно ныли. Да, он здорово устал, пока дошел пешком от Гриммаунд-плейс до заведения мадам Йони, и опять шел мокрый снег, а светло-серая мантия была слишком легкой… Он очень надеялся, что влага не испортила дорогую ткань, потому что рассчитывал продать Поттеровский "подарок".
Лениво улыбнулся. Мантия была очень хорошей, она стоила достаточно, чтобы на эти деньги можно было заново начать жизнь… В Дарк-Энде это не дорого. Плохо только что, если он все-таки порвал мантию, когда вылезал из окна в доме Поттера, то заплатят меньше. Впрочем, неважно, в любом случае за нее дадут достаточно, чтобы купить что-нибудь теплое…
Гм… хорошо бы выкроить еще немного денег и опять выкрасить волосы… только теперь, наверно, в черный цвет… Или опять в рыжий? Неважно. Но покраситься нужно обязательно, эта белокурая шевелюра слишком бросается в глаза. Ему сильно повезло, что он без приключений добрался до места, хотя пару раз к нему пытались пристать какие-то типы, приняв не то за хаслера, не то просто за легкую добычу. Ничего страшного, он знал как вести себя в подобных обстоятельствах. Но все же лучше было обойтись без этого. Так что перекраситься и обрезать ставшие слишком длинными волосы необходимо…
Ладно, Блез одолжит немного - на одежду и волосы покрасить.
Драко найдет Лумиса. У этой жабы наверняка есть работа, и можно будет отдать долг.
А потом нужно будет переслать часть денег Поттеру… Тот столько потратил.
Он хотел улыбнуться, представив себе лицо гриффиндорца, когда тот поднялся звать Драко к обеду и обнаружил пустую комнату и распахнутое окно… Но почему-то ему совсем не было смешно, а стало чуть-чуть жутко. И холодно. Он потянул на себя отброшенное во сне одеяло. И провел дрожащими руками по мятым простыням, на которых Блез трахался вечером с клиентом, а потом они с Драко спали вдвоем до самого утра… Ощущение фальшивой роскоши дешевого шелка под пальцами успокаивало.
Подтверждало, что он больше не в доме на Гриммаунд-плейс, и Поттер не войдет сейчас, без стука… Хорошо.
Из сонного полузабытья его вырвал грохот распахнувшейся двери, чьи-то громкие голоса… Комнату наполнили люди, его грубо вытащили из кровати, вздернули на ноги, не обращая внимания на наготу… Несколько авроров… еще какие-то люди. Блез… мадам Йони… Скар-вышибала… Все говорили разом, а он никак не мог понять что происходит… Облава?..
- Точно, он.
Нет, не облава.
Они пришли именно за ним. Но в чем дело? Он поспешно натягивал брошенную ему одежду и продолжал лихорадочно соображать. Это важно. Важно сообразить, что сказать, когда его будут допрашивать. Груз для Лумиса? Нет, ерунда, из-за такой малости они бы не стали… Или его сдал Коротышка Гонтран? Черт, это серьезно… Некромантия это возможно Азкабан… Но тогда ему были очень нужны деньги…
Мерлин, прошло уже полгода! Неужели все-таки всплыло?..
- …вознаграждение?
Высокий звонкий голос Блеза врезался в беспорядочный поток его мыслей, как осколок стекла в тело.
Вознаграждение?
Он уже выходил из комнаты со скованными за спиной руками, но ошеломленно замер на пороге, когда услышал:
- Пять сотен. Мистер Поттер обещал пять сотен за любые сведения о местонахождении Драко Малфоя. Ты можешь получить их в участке, Синеглазка…
Продали. Его продали. За пять сотен галеонов.
Он не осуждал Блеза… Видит Бог, для недорогого хаслера пять сотен слишком много значат.
Блез его продал. А Поттер купил. За пять сотен галеонов.
Он безучастно стоял под горячими ласковыми струями душа. Поттер велел. "Прими душ и ложись". Он все сделал, как ему велели. Механически разделся, бросив разорванную и грязную мантию на пол. Просто пришедшая в негодность вещь, которую он собирался продать, чтобы вернуть себе свободу. Он знал, что больше ее не увидит. Встряхнул, откидывая с лица волосы. Слишком светлые, слишком длинные, слишком роскошные волосы, которые он так и не успел перекрасить и остричь. Теперь уже и не сможет.
Полностью обнаженный прошел через комнату, которую покинул днем раньше. Отстраненно отметил, как за эти сутки изменился интерьер. Видимо, Поттер не сомневался, что вернет его. И потратил это время, чтобы подготовиться. Значит, это надолго, может быть - навсегда.
Ему не было страшно. Просто тоскливо. Он закрыл глаза, чтобы не видеть себя в зеркалах. Не видеть себя таким, каким его сделал Поттер. Пусто. Пустое будущее впереди. Без надежды на свободу. Без права решать что-либо самому. Будущее чужой игрушки. Холодно. Против этого холода горячий душ не помогал.
Вода текла по коже, теплая вода, словно руки, ласкающие любимую вещь. Красивую и дорогую. Уверенно касающиеся собственности. По лицу. По плечам. От ямки во внутреннем сгибе локтя к запястью. По клейму на левом предплечье.
"Мистер Поттер, вы уверены?"
"Конечно, инспектор. Как врач, я вправе дать заключение, что Драко Малфой нуждается в постоянном наблюдении. Его психическое расстройство… прогрессирует. Попытка покинуть мой дом подтверждает это. Не дать ему сбежать снова - в его же интересах"
"Однако, мистер Поттер, вы знаете, что чары клейма являются неснимаемыми… Он будет привязан к вам пожизненно…"
"Боюсь… - спокойная уверенная улыбка. - Боюсь, это случится в любом случае. Он перенес столько лишений. Для человека его характера и воспитания оказаться в Дарк-Энде… Результат - запущенная мания преследования. Скорее всего, это неизлечимо"
Потом была боль. Слепящая, но короткая. Поттер действительно был хорошим целителем, он знал, как наложить клеймо, причинив минимальный вред. Как можно меньше повредив то, за что заплатил деньги.
И буквы H и P, разделенные коротким зигзагом молнии, были совсем маленькими. Крупнее и не нужно. Этого вполне достаточно. А потом их можно будет скрыть широким платиновым браслетом, который Поттер купил по дороге домой. Драко будет носить этот браслет всегда, кроме тех случаев, когда хозяину захочется видеть свое клеймо на его теле.
Он лежал, глядя в потолок и вытянув руки ладонями вверх так, чтобы была видна внутренняя сторона запястья. Лежал полностью обнаженный, не пытаясь прикрыть наготу. Лежал на серо-голубом шелке, которым теперь была застелена новая широкая кровать с серебристыми витыми столбиками. Серо-голубой и серебряный лучше всего оттеняли его светлые глаза, белокурые волосы и бледную безупречную кожу…
Серо-голубой шелк покрывала. Серебристые фигурные накладки, на белом дереве. Светло-серый с бледно-голубыми розами ковер на полу. Голубоватые провалы зеркал и нежно-серый мрамор камина. Серо-голубой бархат портьер. Тонкие, изящные серебристые решетки на окнах…
Он лежал в роскошной комнате, которая была идеальной оправой к его красоте. Роскошной подарочной упаковкой. Лежал и ждал.
Ждал когда скрипнет дверь и придет хозяин. Войдет - и сначала будет смотреть на красивое, покорно раскинутое тело. Смотреть, растягивая удовольствие. Потом коснется бережно. Так, чтобы не повредить ценное и красивое. Но коснется уверенно и спокойно. Осуществляя свои права. А потом…
А потом овладеет своей собственностью.