Все наоборот

Автор: Mavis Claire
Пейринг: Снейп/Люпин, Блэк/Малфой
Рейтинг: PG-13
Жанр: romance
Краткое содержание: друзья познаются… если познаются вообще.
Предупреждение: АУ, ООС, и вообще это бредовая история.
Оправданная только посвящением: очень запоздавшая валентинка для Ferry.
Дисклеймер: все - многодетной мамаше Роулинг.
Размещение: с разрешения автора.

"Все счастливые семьи счастливы одинаково".
Л.Н. Толстой

"Не верю!"
К.С. Станиславский

Люциус Малфой мрачно наблюдал за расплывающимся на бежевых обоях темно-красным пятном. Он мог многое простить создателю замысловатой цветовой композиции. Собственно, он и прощал. Многое. Но не всё. Именно это и следовало бы сказать, но кому? Или чему? Хлопнувшей двери? Вспышке дымолетного порошка в камине? Мерзавец слишком любил эффектные уходы, и это Люциус Малфой тоже хорошо знал.
- Кричер, - прошипел Малфой, в сотый раз за последний год поклявшись себе, что ничего, ни-че-го не предпримет для исправления ситуации. С беспорядком в столовой справится домовик, а беспорядок в собственной малфоевской, чудом еще не поседевшей, голове придется ликвидировать самому. Без посторонней помощи.
Кричер, озираясь, уже осторожно стирал пятно со стены, бестрепетно переступая по осколкам бокала.
- Что ты дергаешься? - раздраженно спросил Люциус, - он не вернется больше.
Домовик сжался еще больше, но в его скрюченной под немыслимым углом спине Малфой увидел однозначное неодобрение.
Дожили. Домашняя мелочь смеет выражать собственное мнение.
Кричер, на самом деле, был совсем не при чем. И первый должен был радоваться их ссоре, но Малфою хотелось быть пристрастным и несправедливым. И отказать себе в такой приятной мелочи он не мог.
- Он еще пожалеет, - злорадно сообщил Люциус бежевым обоям. - Я отомщу.
Только не сразу, надо придумать, как ударить побольнее. Как ни странно, но за прошедший год он успел убедиться, что уязвимых мест у Сириуса Блэка оказалось не так уж много. По-настоящему уязвимых, чтобы проклятый анимаг пропустил удар, захлебнулся обидой, подавился раз и навсегда своей самоуверенностью, наглостью, безалаберностью, - всем тем, что так привлекало Малфоя. И так его бесило одновременно.

Ремус Люпин обреченно смотрел на переминающегося на подоконнике черного ворона с идиотской розовой ленточкой на шее.
- Откуда он знает, где тебя искать? - спросили из глубины комнаты.
- Это Розмертин ворон, Северус. Ну что ему неизвестно?
- Розмертин, - пробормотал Снейп, - значит, сегодняшний вечер…
- Может, все еще обойдется, - примиряюще пробормотал Люпин, впуская птицу и вынимая записку из кольца на морщинистой лапе.
- Пятница. Розмертин ворон. Не смеши меня, Люпин. Опять побежишь успокаивать своего ненаглядного приятеля?
- Я ненадолго, - виновато сказал Ремус.
- О, конечно. Пять пинт пива, полбутылки огневиски, пьяные слезы…
- Зачем ты так? Сириус никогда не плачет…
- Плачет его печень. Она когда-нибудь вся изойдет слезами - вот тогда нам точно будет легче.
- Северус. Он - мой друг. Я должен помочь ему…
-"В трудный момент". Сколько их было, трудных моментов, за последние месяцы? А, Ремус?
Возразить было нечего. Самым противным в появлениях Сириуса в Хогсмиде было то, что они обычно приходились на пятницу - первый из двух вечеров, который Снейп и Люпин могли провести в своё удовольствие, не загоняя в спальни студентов и не поглядывая на часы, некстати вспоминая о раннем завтраке.
Они были тихи и ленивы, эти вечера; Люпин любил их больше всего - с неторопливыми репликами и приятными паузами, с почему-то не надоедавшими пикировками по поводу предстоящего в субботу квидиччного матча, с шелестом пергаментов и недовольным ворчанием Снейпа, поминавшим кстати и некстати "мисс Грейнджер, единственную студентку на его памяти, которая могла выполнить контрольную без ошибок". Первое время Ремус удивлялся чуть ли не всему: и тому, что они оба занимают так мало места в не самых просторных комнатах декана Слизерина; и тому, что воздух между ними в кои-то веки не пропитан враждой и неприязнью, а остается просто воздухом - с ароматным паром от чашек чая и кофе, и сладким запахом шоколада; на самом деле, Ремус, как и Снейп, похоже, не хотел произнести даже для себя, мысленно или шепотом, простой глагол "уживаться", но именно он как нельзя лучше характеризовал сложившиеся отношения.
За вечером следовала ночь; именно такая ночь, о которой они оба и подумать не могли в свое время: размеренная, как длинный летний закат и уютная, как теплая комната осенью, когда за окнами шумит дождь; уязвимая, как первый снег во дворе Хогвартса и свежая, как порыв майского ветра.
Ремус никогда не говорил об этом Северусу; если бы кто-то спросил его, как это все так получается, он и сам бы удивленно пожал плечами и, в любом случае, избежал бы красочных описаний и ярких эпитетов. Но это получалось, и уже не первый год, только вот в последнее время часть прекрасных пятничных вечеров пропадала даром.
То есть, не совсем даром. И, может быть, Снейп и Люпин сами были виноваты в этом.

Так получилось, что они вернулись в Лондон почти одновременно, с интервалом в несколько дней.
Вышедший из Азкабана Люциус Малфой и вытащенный из-за Завесы неугомонным Поттером Сириус Блэк.
До поры до времени не пересекавшиеся в замкнутом мирке магического Лондона, они все-таки встретились - на большой рождественской вечеринке, которую Минерва МакГоннагал устроила в опустевшем каникулярном Хогвартсе. Снейпу все это напоминало подсчет телят по головам; Ремус был доволен и печален одновременно: первая послевоенная встреча наглядно свидетельствовала о невосполнимых потерях, но, с другой стороны, нельзя было не надеяться на восстановление некой корпоративной солидарности. Даже то, что всех прибывших, независимо от возраста, рассадили по факультетам, а не по годам выпуска, казалось Ремусу неплохой идеей. Хотя…Гриффиндор и Слизерин пострадали больше всех; их столы занимали откровенно меньше места в увеличенном Большом Зале.
...Но рядом с Люпином сидел Сириус - живой, веселый и, кажется, даже примирившийся с тем, что его лучший друг оказался в одной постели с его лучшим врагом. Ремус с содроганием вспоминал скандал, бушевавший в стенах Дома на Гриммаульд-Плейс не один день. Когда все аргументы были исчерпаны, Сириус привел наиболее абсурдный и явно родившийся в последний момент.
- Это просто оскорбляет эстетические чувства. Если тебе наплевать на то, что это Сопливус, что это Мерлин-знает-сколько-кратный агент, убийца и все такое… Ремус, это же противно!
Люпин засмеялся. Как будто они снова оказались в полутемной гриффиндорской спальне, Сириусу всегда удавалось одним словом повернуть время вспять.
- Я ценю твою любовь к прекрасному. Поэтому обещаю, что никогда, честное слово, никогда, ты не увидишь этого.
- Утешил, - обиженно фыркнул Блэк.
- Послушай, Сириус. Я понимаю, что так складываются обстоятельства, и ты все время вынужден догонять события, но, поверь мне, все изменилось.
- Что изменилось?
- Всё, - убежденно ответил Ремус. - Сейчас другое время, совсем другое. Можно остановиться. Оглядеться. Понять, наконец…
- Как прекрасен Снейп? Ничего себе времечко.
- Понять, Сириус, что ты не хочешь и не можешь быть один. Подожди, придет и твой час.
- У меня есть Гарри.
- Гарри женат. Он вырос, и у него своя жизнь. Давай, посмотри по сторонам.
- У меня есть ты.
Возразить этому Люпин не мог. Не слишком честный удар, но он действительно не смог бы бросить Сириуса - и оставалось только надеяться, что неуемному другу не придет в голову ставить его перед выбором.
Но Блэк - опять, как это умел только он, легко хлопнул Люпина по колену, закрывая тему, и добавил, улыбаясь:
- Если я и найду себе кого-нибудь, Луни, то это будет…- он зажмурился и потряс головой, - красиво. Так красиво, что вы там обзавидуетесь в Хогвартсе.
И до какого-то момента Ремус Люпин искренне верил, что Сириус Блэк пошутил.

Если та "встреча выпускников" и не закончилась скандалом, то исключительно благодаря мудрости младшего поколения.
Именно так Ремус и заявил злому и всклокоченному Сириусу, притащив того в пустую гриффиндорскую гостиную.
- Теперь ты видишь, насколько все стало по-другому, Бродяга?
- Да уж, - несколько разочарованно ответил Блэк, оглядываясь. - Стены те же, а вот начинка…
- Это не начинка. Это - здравый смысл, в существование которого, ты, похоже, не веришь. Это - выросшие и поумневшие дети. И кое-кто, который назло всем впадает в детство.
- Я сдерживался.
- Я знаю, что ты сдерживался. Я прекрасно понимаю, Сириус, что ты хотел сорваться на Снейпа. Я признателен тебе за то, что ты этого не сделал. Но при чем здесь Малфой?
- О, Мерлин. Ты говоришь как Минерва. Еще сними с меня баллы.
- Я бы отправил тебя на отработку, только это не поможет. Ну неужели тебе не стыдно, подумай сам: вас, двух взрослых мужчин, растаскивают мальчишки!
Сириус хмыкнул и потер плечо.
- Ты же сам сказал: дети выросли.
- А тебе захотелось поиграться. Минерва и устроила этот праздник как некий символический акт примирения, и все это поняли. И оценили. Нам надо объединяться снова, и только Сириус Блэк готов затеять свару.
- Он первый…
- Сириус, - Ремус выдохнул и постарался воспроизвести наиболее убедительный "строгий деканский взгляд". - Сириус, кому ты врешь? И зачем?
- Я даже не успел соврать как следует, ты, зануда. Твоя правильность тебя погубит, Рем.
- Для начала моя правильность озадачит тебя, дружище.
- О, нет.
- О, да. Ты извинишься перед Малфоем.
- Ни-ког-да.
- Отлично, - Ремус опять подтолкнул Сириуса к двери.
- Куда? Зачем? Я сказал: нет.
- Не думаю, что ты так же откажешь своему крестнику.
- Гарри?
- Гарри, радость моя, Гарри. Который прекрасно может поддерживать рабочие отношения с Драко Малфоем, не прибегая к Непростительным заклятиям и прочим милым шалостям. А то ты не знал.
- Ну, я понял, что они оба в Министерстве…
- Они в одном отделе, Сириус. До дружбы там далеко, но в остальном - вполне приемлемо.
- Так. Стоп. Мы, что, теперь живем по принципу "Возлюби врага своего"? Всепрощенчество как модус операнди?
- Толерантность. Терпимость. Терпение…
- Тьфу…
- А придется.
- Значит, и Гарри…
- Ну ты же сам видел, что именно Гарри и Драко прекратили скандал.
Против этого Блэку возразить было нечего.
- Только я сделаю это сам.
- Хорошо.
- И не сейчас. Без свидетелей.
- Кхм…
- Ну, Сопли…Снейп тебе доложит, правда?
- Сириус. Я не призываю тебя всех возлюбить. Я всего лишь хочу, чтобы ты понял: все по-другому. И Малфой - уже не тот Малфой. Его не было здесь пять лет.
- Можно подумать, я был в центре событий.
- Ну что ты за идиот? Не перебивай. У Драко своя жизнь; Панси ждет ребенка. Нарцисса…
- Да, кстати, где моя красавица-кузина?
- Она давно во Франции. Развелась с Малфоем и уехала, как только сняли обвинения с Драко. Он сидит один в этом своем поместье…
- Я сейчас заплачу, честное слово.
- Не надо. Просто извинись.
- Знаешь, Рем, иди обратно в Зал. Я посижу тут. Так тебе будет спокойнее, правда?
- Ты что, обиделся?
- …Какой-то клоун. Лишний. Чужой. Не понимаю, вламываюсь. Раньше…раньше все было просто, да? Мы - и они. Граница.

…Люпин устал думать, почему это всегда выпадало на его долю. Утешать, объяснять, примирять. Увидеть за шуткой - недоумение, а за улыбкой - горечь.
Вот и сейчас: уставившийся на угли в камине Сириус, такой правильный, такой не изменившийся Сириус, до сих пор существующий в своем двухполярном мире. Отставший и потерянный.
- Чего я не видел в Большом Зале, Бродяга? Подвинься.
Люпин сел рядом и закрыл глаза, не увидев, как довольно улыбнулся Блэк.
Как будто им не сорок лет. На пять минут, на десять, оказаться в прошлом. Почти-в-прошлом. Набраться сил. Чтобы освоиться в этом новом мирном мире.
Чтобы извиниться перед Люциусом Малфоем, заклюй его горгулья, хлыща этакого.

Розмерта приветливо кивнула Ремусу и покрутила рукой над головой, подсказывая, что Сириуса следует искать наверху, в комнатах, которые она иногда - в виде исключения - сдавала неким избранным.
Люпин поднимался, пытаясь подобрать нужные слова, которые, как он прекрасно понимал, будут бесполезны.
В который раз под его ногами скрипели продавленные ступени "Трех Метел" - он и думать не хотел.
Не то, чтобы ему не повезло; скорее, каждый приезд Сириуса свидетельствовал об их близости и тесной дружбе.
Но кое в чем Снейп оказался удачливее: Люциус Малфой всегда ограничивался переговорами через камин.
Сириус валялся на кровати, изучая потолок и ненадежно установив на груди стакан с огневиски.
"Надо же. Сегодня даже без сливочного пива".
- Все. Вот теперь точно все, Ремус.
"Наверное, раз в тридцатый", - решил Ремус, опускаясь в кресло.
- По крайней мере, хоть кому-то будет хорошо…
"Мне. Я так люблю тихие пятницы в Хогвартсе".
- …Я о Добби. Бедняга трясется каждый раз, как видит его.
- Из-за чего теперь? - полюбопытствовал Люпин, возвращаясь в привычное русло.
- Вино.
"Вот что удивительно: они никогда не повторяются. Две недели назад они не сошлись во взглядах на цвет постельного белья".
- Вино, - терпеливо повторил Ремус. - Отлично. Что это было? Последняя бутылка? Только не говори мне, что опустошил все подвалы Малфой-Мэннерса.
- Вино к обеду. Ну, по крайней мере, с него началось…
Ремуса давно уже интересовали исключительно поводы для ссор, дальше скандалы катились по накатанной и заканчивались одним и тем же.
Мудрость младшего поколения дала себя знать сразу: на пятом конфликте Драко и Гарри пожали плечами и устранились от всякого участия в разборках. Только Снейп и Люпин, проклиная себя, Малфоя и Блэка, продолжали барахтаться в паутине чужих отношений, запутываясь в ней, как мухи, чувствуя себя на самом деле бессильными несекомыми.
- Я даже придумал, как покончить с этим…
Ремус насторожился. "Придумал", - это было что-то новенькое. Обычно Сириуса хватало только на изобретательную ругань, тоскливые взгляды, от которых хотелось почесать ему за ухом, два-три дня медитации под крылышком Розмерты, непонятно почему взявшейся опекать нерадивого постояльца. Потом он возвращался в Лондон. Потом - пропадал, и это означало, что все хорошо. Их даже приглашали в гости. В по-прежнему чопорный Малфой-Мэннерс и все такой же суматошный Дом на Гриммаульд-Плейс…
- И здорово придумал, Луни. Я докажу этому снобу, что на нем свет клином не сошелся.

"Сорок лет. Нет, сорок один. Спокойно, Ремус. Где-то я читал, что у тех, кто долго просидел в Азкабане, может произойти некоторая задержка в развитии. И Завеса…И вообще. Он - мой друг".
- Ты ведь мне поможешь мне, Ремус?

Если бы чуть больше года назад Ремус Люпин мог предположить, как далеко заведет его требование "извиниться перед Малфоем"…
Он просто забыл, что требовать чего-либо от Сириуса Блэка - занятие неблагодарное и бесперспективное. Или перспективное настолько, что оставалось только удивляться масштабам блэковской изобретательности.
Когда через неделю после того рождественского банкета Ремус затащил Снейпа в гости к Сириусу - исключительно с благородной целью примирения и налаживания контактов, почти забыв о ссоре в Хогвартсе и не предвидя ни малейшего подвоха…
Северус первым заметил нечто необычное. Пока Ремус оглядывался в поисках как сквозь землю провалившегося Добби, которого сердобольный Гарри отправил присматривать за крестным, Снейп сильно дернул Люпина за руку, и, не произнося ни слова, подбородком указал на это самое необычное, мирно висевшее на вешалке в прихожей.
"Необычным" оказалась мантия. Обыкновенная, пусть и очень дорогая, зеленая мантия, отороченная темным мехом.
- Гости? - переспросил Ремус.
- Кхм… - невнятно подавился Снейп в ответ.
- Подожди, я посмотрю наверху. Уже полдень, сколько можно спать?
- Ну-ну, - еще более непонятно ответил Снейп и с увлечением начал рассматривать мантию. - Посмотри, Ремус, посмотри.
И Ремус поднялся на второй этаж. И посмотрел. Ему даже не было стыдно потом. То есть, потом было, конечно, но не сразу. Потому что, даже поняв, что происходит, он не мог не согласиться с Сириусом, пообещавшим ему…
Мерлин, это действительно было красиво.
Он никогда бы не подумал, что двое, которым явно было чем заняться прошедшей ночью, эти двое могут спать так …независимо. Как будто кровать была разграничена четкой линией посередине; как будто их разделял барьер, те самые несколько шагов расстояния - из старых правил Дуэльного Клуба.
Только в отличие от дуэлянтов Сириус Блэк и Люциус Малфой развернулись спинами друг к другу, вроде бы утверждаясь в том, что ничего особенного не произошло.
Но Ремус смотрел не на полуприкрытые одним, сбившимся в центр одеялом, тела. На смятых подушках разворачивалось куда более захватывающее зрелище.
Черные и почти-белые пряди, противореча всему демонстративно-отчужденному, стремились навстречу, дотягиваясь, перемешиваясь, сплетаясь странным узором, больше всего напоминавшим о серебре с чернью.
- Просто у них обоих длинные волосы, вот и все, - подумал Ремус, не отводя взгляд. - И больше ничего.
Только все равно это было красиво. Как навсегда застывшая картина, как слепок противоречивого черно-белого мира, отказавшегося от полутонов. Настолько красиво, что ему захотелось позвать Северуса - поделиться с ним этим случайно увиденным, нечаянно захваченным, но отпечатывающимся в памяти навсегда.
Впрочем, Снейпа звать и не пришлось, он стоял в дверях, и, когда Ремус повернулся, демонстративно закатил глаза.
- Вот это да, - шепотом сказал Люпин уже в коридоре.
- Кошмар - вот что это такое, - мрачно ответил Снейп.
И оказался прав.

- Ты ведь поможешь мне, Снейп?
Иногда Северусу Снейпу казалось, что он может общаться с Люциусом Малфоем только потому, что ему нравилось наблюдать за тем, как пламя в камине обволакивает высокомерную малфоевскую физиономию. Хоть какое-то относительное удовлетворение.
- Почему я должен помогать тебе, а? Достаточно того, что я выслушиваю тебя не хуже маггловского психоаналитика.
- Северус, - интонация милорда в безупречной пропорции сочетала мёд и яд одновременно, - ну всем известно, как ты не любишь Блэка.
- Не люблю, - спокойно согласился Снейп.
- И ты не откажешься досадить ему.
Снейп задумался. Между "не любить" и "досадить" имелся один небольшой нюанс. Нюанс был худ, высок, любил коричневые костюмы, чай с мятой, шоколад, Северуса Снейпа (по крайней мере, так нюанс заявлял иногда) и звался Ремус Люпин.
В любом случае, надо было узнать, чего хотел доведенный до белого каления - и отнюдь не огнем в камине - старый соратник.
- Допустим, я соглашусь.
Но и Люциус прекрасно понимал, что играть со Снейпом на грани допуска нельзя. Можно было назвать тысячи причин такого недоверия, но Малфой всего-навсего хорошо помнил историю. Недавнюю историю.
- Без "допустим", Северус.
Проще было согласиться. Не из-за желания помочь Малфою, Мерлин упаси. Только для того, чтобы он отстал.

Если бы Северус Снейп знал, к чему приведут две безобидные просьбы двух его выпускников - просьба Драко Малфоя подписать прошение о досрочном освобождении отца и просьба Гарри Поттера о небольшой консультации по неким, достаточно щепетильным, и вполне запрещенным аспектам темной магии, он послал бы обоих прямо с порога своих комнат. Послал бы туда, откуда каждый из них старался вытащить родственника - одного в Азкабан, второго за Завесу. И прожил бы прошедший год спокойно и благополучно.
Впрочем, хоть какую-то компенсацию за несвойственное ему благодушие он все-таки получил.
…Пока в гостиной изрядно округлившаяся Панси мило беседовала с Джинни о токсикозе первого триместра беременности, а Ремус Люпин, не боясь показаться невежливым, делал вид, что внимательно изучает содержимое книжных полок в кабинете Драко Малфоя (плечи его вздрагивали судорожно, но Снейп подозревал, что совсем не из-за рыданий), сам декан Слизерина наслаждался происходящим. Обед был прекрасен, а знаменитый малфоевский херес - выше всяких похвал, но все гастрономические изыски меркли в сравнении с удовольствием от наблюдения за двумя молодыми людьми, настороженно замершими в креслах напротив.
Драко был бледен и расстроен, Гарри - румян и смущен, неописуемое в своей красоте зрелище.
- Я …просто не понимаю… - в сотый, наверное, раз промямлил Поттер. - Как они могли?
- Ну, - цинично ответил Снейп, - может быть, им просто скучно.
Ремус хрюкнул и усиленно зашуршал страницами книги.
- Мне, по большому счету, наплевать на то, что способен отмочить твой крестный, Поттер, но отец…
- Малыш, - слово, казалось, повисло прямо перед носом бывшего снейповского любимца, - ты просто плохо знаешь своего папу. Он и не такое может.
Драко подавился хересом.
- Я не имел в виду …э-э-э- э…сексуальные извращения, - после правильной паузы уточнил Снейп, - я всего лишь говорил о богатом и нереализованном… потенциале.
На этот раз хрюкнул уже Гарри, но, поймав взгляд Малфоя, уткнулся в свой стакан.
- Что же касается мистера Блэка…
- Сириус, - быстро перебил Снейпа Люпин, - Гарри, Сириус, он всегда был такой… Просто раньше было как-то не до этого…
- Какой - такой, - переспросил Гарри, - Какой - такой?!
- Отмороженный, - ласково уточнил Снейп.
- Я не понимаю, мальчики, что вас не устраивает в сложившейся ситуации? - перехватил инициативу собравшийся с силами Люпин.
- Всё! - хором ответили Гарри Поттер и Драко Малфой, и, честное слово, ради такого единодушия можно было уложить в постель Сириуса и Люциуса на веки вечные.
Как двух спящих красавиц. Или красавцев. Или неспящих.
Снейп поднял голову и перехватил взгляд Люпина - веселый, довольный и счастливый карий взгляд, обещавший очередной благополучный вечер.
Надо было раскрутить ситуацию до конца. И возвращаться в Хогвартс. Чем скорее, тем лучше.
- Я не понимаю, почему два взрослых, очень взрослых, - Ремус подчеркнул слово очень, - независимых и свободных мужчины не могут …кхм…встречаться?
- Потому что мой отец - не гей!
- О, нет, конечно, - покладисто ответил Снейп. - Судя по тому, что ты сейчас сидишь в этом кресле, твой папа как минимум бисексуален.
Как и следовало ожидать, в атаку ринулся Гарри, правда, неожиданно подставив товарища по несчастью.
- Драко считает, что это вы виноваты.
- Ммм? - обычно за таким вот недобрым мычанием в приснопамятных классах Хогвартса следовало снятие баллов, но сейчас шантажировать мальчишек было нечем.
- Ну… пример… дурной…
- Так. Я даже пропущу мимо ушей безобразное замечание насчет неподобающего примера, Поттер. Но если вы считаете, что два ваших, - Снейп приостановился, подбирая формулировку, - два ваших старших родственника способны так легко поддаться чужому влиянию, мне вас очень жаль. Потому что вы оба ничего не понимаете ни в людях, ни в отношениях. Более того, ваши представления об отце и крестном оскорбительны для них. Они - не первокурсники, то, что происходит между ними, это не спор на "слабо" и, в принципе, не касается никого, кроме них самих…
- Это гораздо серьезнее, мальчики… Постарайтесь принять…
- Ремус, я думаю, дальнейший разговор бесполезен. Спасибо за приглашение, Драко. Вино было великолепным.
- Мы сами попрощаемся с молодыми леди, - очень вежливо добавил Люпин.
- Да, кстати, - уже стоя в дверях добавил Снейп, - Драко, насколько я понимаю, твоя работа как-то связана с аналитикой?
- Моя? Ну… в некотором роде, да, - с подозрением ответил Драко.
- Тогда я посоветую тебе обратить внимание на процент гомосексуальных союзов среди магов, достигших определенного возраста. Ну, скажем так, ближе к сорока. Небезынтересным может оказаться и число однокурсников среди подобных пар. Коллег по работе, кстати, тоже.
Драко позеленел. Гарри непроизвольно дернулся в кресле, стараясь оказаться подальше от однокурсника и коллеги одновременно.
- Зачем ты так с ними? - спросил Люпин, отсмеявшись на улице.
- А что я сказал? Пусть побегает, поспрашивает, подумает и убедится, что никакого такого процента нет. Ну, или что он ничтожен. Я же всего лишь посоветовал ему проанализировать, а не заваливать Поттера на стол.
- Ты навел его на мысль, - уточнил Люпин, - и если что-нибудь случится, на этот раз точно виноваты будем мы.
- Мерлин, они оба прекрасно женаты. Панси вот-вот родит, Джинни, насколько я понимаю, тоже в положении, им будет не до этого через пару месяцев. И вообще - прежде чем бросать камень в чужой огород, поищи бревно в своем глазу.
- Джинни в положении? - услышал Ремус только то, что показалось ему важным.
- Как у тебя получалось работать на Орден, объясни мне? Неужели было трудно прислушаться к болтовне в гостиной?
- То есть…получается, что они оба - почти дедушки?
- Дедушки, - хмыкнул Снейп. - Два озабоченных дедушки.

Сириус Блэк осторожно приоткрыл один глаз и взглянул на Ремуса Люпина. Он опять не смог справиться со странной привычкой, прилипшей к нему еще в детстве. Сириусу непременно нужно было закрыть глаза перед тем, как сказать что-то важное. Так - отгородившись от мира - многое воспринималось и произносилось легче.
Если припомнить хорошенько, большую часть азкабанского заключения он и провел, валяясь на продавленной койке с закрытыми глазами, выстраивая за сомкнутыми веками целые миры - прекрасные, справедливые и добрые. Только Азкабан давно остался в прошлом, Сириус перешагнул через него легко, или, кажется, легко. Осталась неизменная привычка и щемящее воспоминание о правильных мирах, заполненных любовью. Но, как выяснилось, представлять было просто - а вот жить в таком мире оказалось гораздо сложнее.
Во всем была виновата очередная ловушка, в которую - с похвальной последовательностью - он опять-таки загнал себя сам. На этот раз в ней не было решеток, мрачных теней или страшного шепота в серой бездне. Никакой безнадежности, никакого отчаяния и пустоты. Ловушка была комфортабельна или даже роскошна, пленительна и заманчива - все, как полагается.
Непонятные отношения с Люциусом Малфоем, тянувшиеся больше года, сводили Сириуса с ума. Причем одновременно всем: и тем, что ему было неожиданно легко с новообретенным любовником, и тем, что они всегда могли найти какие-то темы для простого общения, и тем, что в этом самом общении можно было, наконец, не прикусывать себе язык, заботясь о декларированной Люпином и всеми остальными "толерантности" - и это даже не приводило к скандалу, как ни странно. И Люциус ни разу не посмотрел на Блэка так, словно тот ляпнул что-то совсем неподобающее, похоже, пикировки доставляли ему такое же удовольствие, как и Сириусу.
Испугало Блэка совсем другое: абсолютно безобидное событие, рождение сына у Драко.
…Точнее, то, что последовало за ним. Предсказуемый пьяный вечер, который Блэк и Малфой провели вдвоем в поместье счастливого деда, с глупыми тостами, с обсуждением не прошлого, а невнятных перспектив.
…Точнее, то, что последовало за предсказуемо пьяным вечером. К хорошему привыкаешь быстро, к отличному - еще быстрее, и Сириус уже давно не сомневался, что некто, занимавшийся произведением на свет магов, оставим в стороне банального маггловского аиста, пусть будет романтичный и гордый гиппогриф (какая же чушь лезет в голову после попойки), этот гордый гиппогриф с самого начала знал, что Люциус Малфой и Сириус Блэк просто прямо-таки предназначены для того, чтобы оказаться в одной постели. Именно в этой позе. Или вот в этой. Или так…тоже получалось неплохо.
…Точнее то, что произошло после отличного секса, когда Сириус проснулся ночью, припомнив во сне все, что они наговорили за ужином - необязательные милые глупости о Сортировочной Шляпе и факультетах, о том, что у Гарри и Джинни непременно родится дочка…
"…и тогда можно пожениться" - "ты делаешь мне предложение руки и сердца, Люциус?" - "при чем тут ты, старый идиот" - "ты сказал: пожениться…ха…"- "я сказал…что?…ну, прости, я, похоже, пьян" - "не про-щу…обманщик, испугался, да?" - "я никогда не сомневался в твоем испорченном воображении, Сириус…как ты себе это представляешь?" - "тебе пойдет флер-д-оранж…все такое…белое…хи" - "спешу тебя разочаровать: я уже был женат, так что ни о каком флер-д-оранже речи быть не может, он достанется тебе, как последнему оплоту невинности…" - "что? оплоту че-го?" - "Песни Невинности и Опыта. Блэк, знаешь Блейка?" - "о, нет, только не стихи. Только не сейчас. Я предлагаю поподробнее рассмотреть проблемы невинности и опыта…" - "вот прямо здесь, да?" - "а почему бы и нет?"…
Сириус лежал, прислушиваясь к шорохам ночного дома, шлепанью босых ног домовиков в коридоре, к тихому дыханию справа, все было настолько хорошо, что он подумал: "А вдруг это навсегда?"
И испугался. Он не любил этого слова - "навсегда". Навсегда был Азкабан. Была Завеса. Он привык бороться с издевательским сочетанием времени и обстоятельств, которое напрочь исключало из себя вот такие простые отношения.
Выход был известен: бежать. Бежать не хотелось и не моглось, но привычку к сопротивлению тоже никто не отменял, и Сириус мгновенно увяз в бессмысленной борьбе с самим собой, с Люциусом, со всем только складывающимся, размеренным, соблазнительным будущим. Его вел инстинкт. И он никак не мог его победить.
…Поэтому пару минут назад он сказал Луни это. То, что он никогда не собирался произносить. Даже никогда не предполагал, что скажет такое Люпину. Но вот зажмурился же и…
- Я хочу, чтобы ты провел со мной ночь, Рем.
Услышал вздох. И приоткрыл один глаз.
Ремус смотрел куда-то мимо, нет, не мимо, а сквозь него, не улыбаясь, не удивляясь, не возмущаясь, как будто Сириуса и не было в комнате.

- Я хочу, чтобы ты провел со мной ночь, Рем.
Люпин ожидал чего угодно, вплоть до тщательно разработанного плана убийства Малфоя, но только не такого.
Одна фраза, произнесенная скороговоркой, с закрытыми глазами и виноватой улыбкой - как будто Сириус заранее извинялся за непристойное предложение - опять - легко и непринужденно, повторила привычный фокус, перекинув Ремуса во времени и пространстве - в Хогвартс времен их последнего курса.
Он, наверное, умер бы от счастья, услышав эти слова… тогда.
Тогда, но не теперь.
Но как объяснить это Сириусу?

- Это… Это не совсем то, о чем ты подумал, Рем. Совсем не то.
Час от часу не легче. Почему Люпин молчит? Похоже, он быстрее потеряет Ремуса, чем Люциуса. Ну что за идиот.
- Рем, мы просто посидим здесь. Хочешь - выпьем. Не хочешь - не будем. Поговорим. Так надо. Так надо мне. Не обижайся, я не имел в виду ничего плохого.
…До Люпина, наконец, дошел смысл услышанного.
- Что ты еще придумал, неугомонный?
О, слава Мерлину.
- Мы останемся здесь. Розмерта точно всем разболтает и тогда…
На слове "разболтает" Люпин нахмурился, но Сириус увлеченно продолжал развивать идею.
- Ну, самолюбия у него навалом…И мы покончим с Малфоем раз и навсегда…
- Сириус, - осторожно спросил Люпин, - а ты уверен, что хочешь кончить с Малфоем?
Как бы ни была печальна ситуация, Блэк в полной мере оценил нелепость фразы и расхохотался.
- Вот этого я как раз больше не хочу. Ремус, что за оговорки?
- Скажи, Сириус, а обо мне ты подумал?
- Конечно. Ну, у вас-то всё в порядке…
- Сомневаюсь, что все будет в порядке, если правильно изложенная Розмертой версия дойдет до Северуса. А до него она дойдет куда быстрее, чем до Малфоя.
- Но у вас же всё не так!
- Что - не так, Сириус? - теряя терпение, переспросил Рем. - Нам незнакомо чувство ревности? Мы не можем обидеться? У нас не бывает разногласий и размолвок? Наша выдержка безгранична?
- Я только имел в виду, что вам гораздо проще договориться, чем…
- А ты хоть раз пробовал о чем-нибудь договориться с Люциусом? Объяснить ему, что происходит? Или - все решил сам, как всегда?
"Имея в перспективе те же результаты, что и всегда", - подумал Ремус, но сдержался.
- Он вряд ли поймет.
- Замечательно. Ломать - не строить. Причем не только своё, но и чужое.
- Ты мне не чужой.
- Я тебе - нет. Но сейчас ты влезаешь в то, что моё и только моё. И ты не знаешь, какую цену я заплатил за это, Бродяга.
Блэк оцепенел, предвкушая крах всего его безупречного, на первый взгляд, плана.
Люпин вздохнул. Никуда не денешься, лучше это нейтрализовать, пока оно не натворило чего похуже…
- Два условия, Сириус: пока мы будем тут сидеть, ты объяснишь мне, почему тебе так приспичило "покончить с Малфоем". И еще: я все расскажу Снейпу. Сегодня же.
- Сегодня расскажешь, а завтра придешь, хорошо?
"Прощай, субботний вечер тоже".
- Куда ты так торопишься?
Сириус молчал.
- Ну? Я жду.
- Я боюсь передумать, - нехотя выдавил Блэк и отвернулся к окну.

Ремус Люпин безнадежно смотрел на запертые двери комнат Снейпа. Никакого труда не составляло войти; пароль он знал, но то, что Северус ушел куда-то, не дождавшись его, показалось Люпину предсказуемо-тоскливым. Сегодняшний вечер погублен, мысль о завтрашнем могла вызвать только зубную боль. Не потому, что Ремус не любил Сириуса, вовсе нет. Он просто так привык дорожить внутренним пространством, так ценить минуты покоя - вполне объяснимая и годами войны, и преподавательской должностью привычка - что отказ от обыденных, но милых сердцу мелочей в мирное время приобретал оттенок Высшей Несправедливости.
Ремус старался не думать о том, что произойдет, если "гениальный план" Блэка сработает. Ничего хорошего - это точно. Честно говоря, его пугала только одна картина, представшая его внутреннему взору по дороге из Хогсмида - Сириус переселяется в "Три Метлы" (и ведь Розмерта ему не откажет, ведьма такая!) и ежевечерне изливает Люпину душу.
Хотелось завыть или выругаться. Но Ремус вздохнул, развернулся, чтобы отправиться к себе, и наткнулся на задумчивого Снейпа, который переводил взгляд с люпиновской спины на пыльный пергамент с печатью Запретной Секции и обратно.
- Здравствуй, - неожиданно грустно, а вовсе не недовольно, как ожидалось, ответил Снейп на удивленный взгляд Ремуса. - Проходи.
- Что-то случилось?
- Сначала - твои новости.
Неприятный разговор быстро превращался из перспективы в реальность.
- Ничего особенного, Северус. То есть, все, как всегда, то есть, нет, все наоборот, то есть…, - пытался сформулировать Ремус, входя в темное помещение вслед за Снейпом, косясь на потухший камин и усаживаясь в любимое кресло у окна.
- То есть, в деле есть определенный прогресс?
- Ну… В некотором роде, да.
Люпин не назвал бы действия Сириуса "прогрессом". Скорее - очередным прыжком в неизвестность, порт-ключом "лети туда, не знаю куда". Но к делу это не относилось. Увы.
- Я не смогу быть завтра в Хогвартсе, Северус.
Снейп оторвался от пергамента.
- То есть…я схожу на матч, пообедаю и…мне нужно будет просидеть в "Метлах" с Сириусом до утра.
Ремус Люпин ожидал чего угодно, только не такого. Снейп отложил документ, посмотрел на оборотня и засмеялся.
Смеялся Северус Снейп редко. Иногда его лицо искажало нечто, похожее на довольную ухмылку, иногда привычно недовольное выражение сменялось саркастической гримасой, но вот смех…
Ремус попытался припомнить - так ехидно и заразительно его любовник не выражал свои чувства очень давно.
Если смехом можно было назвать довольное гуканье и растянутые в улыбке тонкие губы.
Люпин машинально улыбнулся в ответ.
- Правильно ли я понял, Рем? Твой неугомонный друг ангажировал тебя …кхм…на ночь?
- Увы.
- И-ди-о-ты, - выделяя каждый слог, сказал Северус. - С ума сойти.
- Ты о чем?

- Ну, и что ты хотел сказать, Люциус?
Ох уж эти малфоевские паузы! Сиди и ломай голову, что там, за этими блеклыми глазами и холодным - даже в пламени - лицом. Иногда Снейпу хотелось хотя бы краем глаза взглянуть на пресловутые скандалы, ставшие причиной того, что Люциус сейчас общался с ним куда чаще, чем во времена их общего служения…Ладно, пусть служения. Только для того, чтобы воочию убедиться, как у наглеца Блэка получается вывести Малфоя из себя. То, что это удавалось Блэку легко и просто - сомнений не вызывало. Вопрос был только один: на какие-такие неведомые кнопки он нажимал.
Мечты об этом своеобразном вуайеризме помогли Снейпу дождаться следующей реплики, не задумываясь над тем, почему молчит Люциус, и поэтому, наверное, она оказалась …оглушающей.
- Я хочу, чтобы Люпин провел со мной ночь.
Северус Снейп очень внимательно относился к услышанным словам. Жизнь приучила, знаете ли. К быстрым, но обдуманным реакциям тоже приучила.
Малфой в камине беспокойно повел глазами, пытаясь проследить за движением снейповской руки.
- Accio кувшин.
- Снейп, что ты задумал?
- Я сейчас объясню. Запомни, Люциус, раз и навсегда: это - моя комната. Мой камин. И мой любовник. И я никому не позволю…
- С каких это пор ты стал таким собственником?
- Давно пора было, - прошипел Снейп и кувшин, угрожающе расплескивая воду, поплыл к камину.
- Так, - очень быстро сказал Малфой, - тогда очередь плана номер два.
- Ну уж нет…
- Северус, послушай. Можно сделать по-другому. Это будешь ты.
Кувшин левитировал около каминной полки.
- Я? Уволь.
- Мерлин, я не собираюсь к тебе приставать! Мы просто посидим…Выпьем…Можем поиграть в шахматы…
- Ты не умеешь играть в шахматы. Точнее, то, что ты умеешь, нельзя назвать игрой.
- Не придирайся к словам! Ты понял, о чем я.
- И что это даст?
- Только ты будешь не ты, Северус, - подозрительно мягко продолжил Малфой. - Ты будешь Люпином.

Люциус Малфой не любил отвечать за свои слова. И совсем не привык за них извиняться. Но он готов был это сделать, чуть ли не первый раз в своей жизни. Если бы ему объяснили, за что. Но тот, кто мог объяснить - Сириус Блэк - явно к этому не стремился. Кстати, понять к чему стремился Сириус, Малфой тоже был не в состоянии. Если задуматься и припомнить, получалось, что Сириус обиделся - самозабвенно, раз и навсегда, на бессмысленные и нетрезвые фразы о флер-д-оранже, невинности и опыте, но это было чересчур даже для него. А уж насколько чересчур это было для Люциуса Малфоя, обоснованно считавшим себя специалистом по Блэкам - и говорить не следовало.
Люциус устал. Мерлин, во время скандалов, накатывавших на них с бездушной регулярностью морского прибоя, эта простенькая мысль: "Я устал", отвратительная, полная недостойной жалости к себе, выводила его из себя больше, чем все эскапады Сириуса.
Вот только когда Блэк, хлопнув дверью и выругавшись, пропадал, или сам когда Люциус, цепенея от злости, аппарировал домой, тогда-то и начиналось самое плохое.
Ох, как не хотелось в этом признаваться. Но как же отвратительно было бродить по пустому особняку, подхватывая очередной бокал у суетливого и омерзительно услужливого Кричера (Добби, кажется, был не так навязчив, эта прихотливая ирония судьбы - обмен домовыми эльфами, тоже выглядел форменным издевательством).
У Блэка, как смог понять Малфой за прошедший год, был один плюс. Большой. И такой же огромный минус. Сириус был честен. Всегда. Он был честен, покрыв Малфоя последними словами на вечеринке в Хогвартсе. Он был честен, заявившись в Малфой - мэнерс и заявив: "Ты - дерьмо, Малфой, но Ремус хочет, чтобы я извинился. Извини. Но ты все равно дерьмо".
Он был честен в последовавшей за "извинениями" перепалке, чуть не перешедшей в полноценную драку или дуэль, и потом тоже - честен.
Вероятно, что-то все-таки изменилось в этом мире, если Люциус, всю предыдущую жизнь ценивший изворотливость, интриги и умение сыграть на недосказанности, пал жертвой такой банальной простоты, оказавшейся хуже воровства.
Сначала это считалось захватывающей игрой: сказать что-нибудь, дождаться ответной реплики и, забыв о сдержанности, сорваться, помянув достойный и славный род Блэков до десятого колена, особенно выделив некоторых магглолюбивых отщепенцев. Можно было завести разговор о Поттере, получить в ответ не блещущую изощренностью фразу о хорьках - оба моментально забывали, что мальчишки благополучно сосуществовали в новом мире - им привычней было видеть их врагами.
Можно было удивляться тому, что они говорят на одном языке. Собственно, с этого все и началось: Блэк зажмурился, потряс головой и сказал, так и не открыв глаз:
- Как здорово.
- Что? - осекся на очередном обвинении Люциус.
- Не сдерживаться. Не думать об этом их…примирении. Так же правильно, да, Малфой?
Он просто оторопел от такой честности. И не поверил - как он мог поверить Блэку?
Люциус не собирался отказываться от неожиданного развлечения - Сириус был всего лишь забавным милым механизмом с предсказуемыми рефлексами; собственно, и их поцелуй являлся не более чем шуткой или желанием увидеть реакцию - тоже предсказуемую, так почему-то показалось Люциусу, только он ошибся.
...А вот когда это перестало быть игрой - Люциус Малфой так и не понял.
Иногда ему казалось, что это гораздо хуже, чем вся история его отношений с Лордом - Вольдеморт всегда был извне, холодная, увлеченная собой сила, равнодушно очаровывающая и прихватывающая с собой всех, попавших в сферу влияния… Сириус же почему-то оказался внутри - теплым пониманием, отключающими рассудок глупостями, словно он всегда присутствовал там и вернулся на привычное место. Которое пустовало до последнего времени. И которое проще, спокойнее и лучше для себя самого было оставить вакантным.

- Только ты будешь не ты, Северус, - подозрительно мягко продолжил Малфой. - Ты будешь Люпином.

…Когда Северус Снейп нелепо моргнул, не отводя глаз от камина, но все-таки промолчал, Малфой понял, что первый раунд он выиграл.
- А смысл, Люциус? - уточнил Снейп, собравшись, наконец, с мыслями.
- Он этого не переживет, - торжествующе ответил Малфой.
- Он, знаешь ли, и не такое переживал…
- Ну, вот совсем "такое" вряд ли, но я просто имел в виду, что это будет полный и окончательный разрыв.
- Блэк может пойти к Ремусу и спросить…
- Нет, Северус, - и это тоже было то, до чего Малфой додумался сам, и что являлось предметом его гордости. - Не пойдет. После всего, что было между ним и Люпином - маловероятно. А если и пойдет…Дело не в Ремусе. Дело во мне.

Снейп сдавал позиции постепенно.
- А если это буду я? Ну, я - как я?
Малфой оценивающе взглянул на собеседника.
- Прости, Северус. Он не поверит.
- Спасибо.
Снейп еще помолчал, на этот раз Малфою показалось, что обиженно, потом буркнул:
- Оборотное …
- Нет, не Оборотное зелье. Слишком долго.
- Ты с ума сошел!
- Северус, мы же не собираемся грабить Гринготтс. Или подменять Скримджера. Мы просто…
- Люциус, Чары Подобия вот-вот отнесут к Непростительным…
- Но пока же не отнесли. А все, что не запрещено, то…
Снейп вздохнул. Тягаться с Люциусом в юридической казуистике он не хотел, но и промолчать не смог.
- Неплохой метод, Малфой - согласился он после паузы, - безукоризненный. Азкабан - самое надежное место для того, чтобы спрятаться от Блэка.
Люциус не обратил на реплику никакого внимания.
- …Вот только готов поспорить, что твой приятель моментально сотворит что-нибудь этакое и окажется там же… Из принципа. Хорошо, что хоть сидеть вам придется в разных камерах.
- Чары Подобия, - откровенно не слушая Снейпа, мечтательно и зло протянул Малфой, - ты, как Люпин, придешь в "Три метлы". Мы посидим в зале, выпьем… Нет, сначала мы посидим в комнате, а потом спустимся в зал, а потом опять уйдем наверх. Эта болтушка наверняка разнесет по всему Хогсмиду…
- Разнесет, - безукоризненно в тон ему ответил Снейп. - Только вот незадача: что делать с Люпином? С настоящим Люпином? И проблема не в том, что ты лишаешь меня законного выходного, Люциус. Проблема в том, что я должен буду как-то ему объяснить…
- Какая проблема, Северус? - недоумения в голосе Малфоя было столько, что оно вполне могло оказаться искренним. - Какая проблема? Он же слушается тебя…
- Он - что? - переспросил Снейп, - еще раз: он - что?
- Слушается тебя.
- Меня слушаются так же вода в озере, ветер, звезды и луна. У тебя какие-то превратные понятия о Люпине.
- По крайней мере, он способен внимать доводам рассудка.
- Люциус. Когда-то и ты способен был им внимать, но общение с кое-кем наложило неизгладимый отпечаток на твою психику.
- Вот, ты же хочешь, чтобы я стал прежним? Помоги мне, - собеседник в камине легко вернулся к основной теме.
И тут Снейп замолчал надолго - просто потому, что не знал, какой из Малфоев нравится ему больше. Тот, прежний, злой и хитрый, или сегодняшний - озабоченный совсем не тем, яростный и несчастный.
- Хорошо. Я подумаю.
- Только не надо думать, Северус! Всего лишь узнать нужные параметры Люпина, подставить их в заклинание и встретиться со мной завтра. Только не в "Метлах", а "Кабаньей голове". После квиддича. Или после обеда? Или хочешь - обед за мой счет.
- Благодарю, я сыт по горло.
- Значит, договорились, - отвратительно равнодушно сказал Люциус и исчез из камина.

Всего Северус Снейп рассказывать Люпину не стал - но поставить оборотня в известность о том, что он, Северус Снейп, проведет завтрашний вечер в том же самом месте и, более того, в том же самом облике, - следовало.
Это было произнесено ровным и равнодушным тоном, сопровождаемым взглядом, демонстративно направленным на рукопись из Запретной Секции - с описанием тех самых злокозненных Чар Подобия.
Ремус, как и ожидалось, посмотрел на него потрясенно.
- Они сговорились, да?
- Знаешь, есть маггловская поговорка: сходные мысли приходят в голову дуракам и влюбленным одновременно.
- Они не дураки, - помрачнев, ответил Люпин. - А может быть, зайти к Рози утром? Пусть она прогонит Сириуса…
- Они - не дураки, да. Они оба - мерзавцы. Причем из той породы, которая нравится Розмерте… Поэтому нас она не послушает.
Люпин передернул плечами.
- Рем, они, за свои визиты в "Метлы" выпивают больше, чем мы за весь учебный год. Так что… Она откажет нам не как наша знакомая. Как трактирщица. Что еще безнадежней.
Снейп встал, развернулся к окну - смотреть на обиженного Люпина не хотелось совсем.
- Уж если они пытаются втянуть нас в свои разборки, мы можем попробовать…
- Не трогай Сириуса, - тихо сказал Рем в худую черную спину.
- С чего ты взял, что я хочу им навредить? Ремус Люпин! Я начинаю думать, что общение с Блэком действует на мозги хуже, чем настойка опия! И потом - я не враг себе - если их развести, Блэк переселится в "Метлы" и будет требовать твоего присутствия ежесекундно. Он жаждет, чтоб его жалели…

Нельзя сказать, что Ремус Люпин любил Северуса Снейпа именно за это. Он вообще вряд ли решился бы объяснить самому себе - за что. Но иногда, как сейчас, этот общий, единственно возможный для них обоих, взгляд на проблему успокаивал. Умиротворял. Значил для Ремуса больше, чем все остальное, включая неловкую нежность.
- Прости, - помолчав, добавил Снейп. - Мне надо подумать. Посмотри пока это, - он кивнул на пергамент.
Ремус уткнулся в свиток - про Чары он знал, хотя волшебников, которые пользовались ими в последние лет пятьдесят, можно было пересчитать по пальцам одной руки.
- Мне не нравится это, Северус.
- Знаешь, я тоже не в восторге, - Снейп отвернулся, наконец, от окна, - что именно тебя беспокоит?
- Не что, а кто. Чары будет накладывать Люциус?
- Естественно.
- Лучше, чтобы это был я…
- Невозможно. Ты - объект.
- Знаю. Но весь комплекс ограничений, связанный с Чарами…
- Он снимет их с утра.
Люпин забарабанил пальцами по столу.
- Ремус. Если избавиться от Чар течение суток, никакого вреда здоровью причинено не будет.
- Я не доверяю ему.
Снейп открыл было рот, но оборотень не дал ему вставить ни слова.
- Это все теории. Никакой проверенной базы. Ничего более-менее подтвержденного…
- Ремус, ничего страшного не произойдет.
- С ними практически никогда не работали! Кто из нас идиот, Северус?!
- Ну, - улыбнулся Снейп, - в конце концов, я тоже иногда общался с Блэком…
Люпин замолчал.
- Все обойдется, Рем. Может, понадобится всего несколько часов. Я кое-что придумал…
- Ну, и? - без особого энтузиазма спросил Люпин.

Поздно ночью, стараясь прогнать беспокойство и странные мысли о предстоящем им завтра эксперименте, по-другому и не скажешь, - Ремус вдруг повернулся и погладил Снейпа по руке.
- Ммммм? - сонно протянул тот.
- Почему Люциус не захотел, чтобы это был ты?
Снейп понял невнятный вопрос сразу.
- Я не подхожу. У наших аристократов хороший вкус.
- Хороший вкус у меня, - тихо сказал Люпин. - А они - идиоты.
- С последним - согласен. Это уже аксиома. А вот насчет первого…
- Помолчи, Северус. Мне лучше знать.
То ли Снейп хотел спать, то ли что еще - но он промолчал, перевернувшись на бок и прижавшись к Ремусу.
- Все будет хорошо. И не такое переживали, Рем.
- И не такое, - согласился Люпин, подхватывая его левую руку и накрывая ладонью шрам, оставшийся от Метки. - Спокойной ночи.

- Ведь взрослые же люди, - укоризненно сообщил Снейп собственному отражению в зеркале.
Стекло пошло рябью, но промолчало: о нелюбви профессора к говорящим предметам меблировки знали уже, похоже, все зеркала в округе.
Вместо него откликнулся Малфой.
- Вот именно. Прожить столько лет и ни разу не попробовать. И это мы с тобой, Северус, со всем нашим…э-э-э-э …богатым прошлым.
Снейп поморщился. Не из-за мыслей о днях прошедших, только потому, что и тон Люциуса, и сама фраза напомнили ему об одной настырной личности.
- Ты даже разговариваешь как Блэк.
- Скажи еще: думаю, как Блэк.
"И думаешь, увы", - мысленно согласился Снейп. Произносить это вслух он, однако, поостерегся.
- Мы должны уложиться в сутки.
- Да понял я, понял… Кстати, как к твоему отсутствию отнесся Люпин?
- Обиделся, - ответил Снейп, не покривив душой.
Люциус благоразумно промолчал, еще раз заглянул в принесенный Снейпом листок, взмахнул рукой, отрабатывая движение.
- Ну, попробуем…
И быстрым шепотом начал перечислять необходимые данные.
Снейп слушал его отстраненно, как будто не он вечером составлял этот странный список, эту потрясающую опись принадлежавшего ему, Северусу Снейпу. Закрыл глаза и представил себе Ремуса. Вчера. Высокую нескладную фигуру. Неловкую извиняющуюся улыбку. Пушистые брови, сведенные к переносице. Сильные пальцы. Внимательный взгляд. Темно-русые спутанные волосы.

- Simulare Lupini, - произнес, наконец, Малфой. И взмахнул палочкой.

Можно было подумать, что Чары Подобия балансировали на грани запрещенных не только по своим, сугубо практическим, свойствам. Это совсем не напоминало использование Оборотного Зелья - легкая волна магии обволакивала и наполняла все внутри какой-то чуть ли не наркотической радостью. Которой срочно хотелось поделиться с окружающими. О которой хотелось говорить. Говорить без остановки. Чего делать ни в коем случае было нельзя - такая легкомысленная болтовня никак не относилась к отличительным чертам оборотня, а уж Снейпа - и подавно.
Он резко открыл глаза: из зеркала на него смотрел Ремус Люпин.
Люциус довольно фыркнул.
- Видишь, как все просто.
- Да, - односложно ответил Снейп, оглядывая себя. Дождался, пока Малфой отвернется, и расстегнул коричневый пиджак, потом рубашку - на животе, действительно, обнаружился шрам. Значит, и на спине тоже…
- Ну что… Ремус? Пошли?
Они вышли из "Кабаньей головы" через боковой выход, ведущий прямо в номера и контролируемый только затюканным домовиком. И отправились в "Три метлы", где субботним вечером яблоку было негде упасть.

- Про студентов ты не подумал?
- А что такого?
- Конечно, ничего, - прошипел Снейп, пробираясь к столику, который был заказан предусмотрительным Малфоем.
- Как бывший член Попечительского совета и как дед потенциального студента Хогвартса я вполне имею право полюбопытствовать, чему вы учите подрастающее поколение. Нашу смену, так сказать, - громко и чопорно ответил Люциус. - Присаживайтесь, Ремус.
- Ваша смена… - Снейп с трудом сдержался, - ваша смена гораздо вменяемее вас, милорд.
- Ты должен улыбаться, - тоже прошипел Малфой. - у нас, как бы, свидание.
- Не дождешься, - огрызнулся Снейп. Подумал и добавил, - не при детях.
Они устроились за столиком. Дети - а в "Метлах" гулял нежданно-негаданно выигравший матч Райвенкло - дети проводили их равнодушными взглядами. Похоже, сегодня был первый раз, когда Снейпа порадовало поражение родного факультета. Представить, что весь этот цирк мог разыгрываться на глазах его подопечных…
- Помягче, Ремус, - повторил Малфой, - не надо смотреть на меня…волком. Дети уйдут через полчаса и вот тогда…

- Ты слушаешь, о чем я говорю, Рем? Рем!
Ремус Люпин открыл глаза и посмотрел на Сириуса.
- Ты что, не выспался?
- Все в порядке. Прости.
Честно говоря, Ремус не разобрал ничего из сумбурного сириусовского рассказа. Да и не хотел. Он прислушивался к себе - где-то внутри, тяжело и липко ворочаясь, обустраивалось новое, неизвестное ему ощущение, противное как комок слюны, который успеваешь проглотить за минуту до Трансформации. Это было не беспокойство за Снейпа, нет. Беспокойство зудело себе противным комаром где-то в правом виске и не мешало.
- Когда мы пойдем в зал?
- Я думаю, чуть попозже, - Люпин выбрал момент и украдкой взглянул на часы.
Оставалось подождать минут пятнадцать - практически вечность, а потом Снейп и Малфой поднимутся наверх. От одной мысли, что там, в опустевшем зале Люциус Малфой пытается изобразить … Мерлин-знает-что, а Северус подыгрывает ему в этом абсурдном спектакле… От одной этой мысли липкая пакость начинала разрастаться, дотягиваясь до сердца.
- Попозже так попозже, - покладисто сказал Сириус и подытожил свой почти бесконечный монолог. - Поэтому, собственно, я и решил, что с этими отношениями пора завязывать.
Блэк попереминался с ноги на ногу.
- Как ты считаешь, я прав?
Ремус промолчал. Хотелось верить, что Сириус поймет это молчание правильно - как осуждающее.
- Спасибо за поддержку, Рем.
О, нет. Разбираться не хотелось, а то, что самоуверенный приятель решит, что Ремус на его стороне… Слишком самоуверенный. Впору было пожалеть Малфоя, который сейчас, наверное, несет какую-нибудь чушь, поглядывая на Снейпа сальным…точно, сальным взглядом.
Пожалуй, жалеть Люциуса не стоило.

После получасовой бессвязной беседы ни о чем, когда зал почти опустел, Люциус улыбнулся обворожительно, развернулся так, чтобы не загораживать Снейпа от Розмерты, и заговорил по делу.
- Так как насчет выпить? Или закажем в номер?
- Закажи, - согласился Снейп.
Время приближалось к назначенному.
- Закажем вместе?
- Как хочешь.
- Что это ты стал таким послушным? - насторожился Люциус, но потом засмеялся и добавил в полный голос, - что, не терпится, Ремус?
Они подошли к стойке, и Снейп был, наконец, вознагражден за свои мучения - в первый за этот вечер, но, как он надеялся, не в последний раз.
Розмерта уставилась на них потрясенно.
Люциус изобразил легкое смущение, плавно переходящее в привычную самоуверенность, Снейп попытался последовать его примеру.
Это, как ни странно, получилось. Улыбаться - Люпином - было легко и приятно. Он даже пожалел, что не видит себя со стороны - ему нравилось смотреть на Рема в такие минуты.
- Добрый вечер, мадам Розмерта, - в последний момент вспомнив про несколько церемонное обращение Ремуса к трактирщице, сказал Снейп.
- Добрый-добрый, профессор.
- Я могу заказать шампанское наверх? - спросил Люциус.
Снейп подавил желание закатить глаза. Этот стратег не позаботился даже узнать, что пьет его потенциальный любовник.
- Пожалуй, я откажусь сегодня от сливочного пива, мадам.
- Да, - все еще растерянно повторила она. - Шампанское. Наверх. Я пришлю домовика.
- О. Мы заберем сами. Не хочется, чтобы нас беспокоили, - Люциус многозначительно помолчал, прихватил выставленную на стойку бутылку. - Спокойной ночи, Розмерта. Наш номер…
- Восьмой, - машинально ответила она и прикусила губу, - но…
Снейп насторожился. Тут начиналась зона ответственности Люпина.
- Что? - переспросил Люциус.
- Ничего, - Розмерта опустила глаза. - Ключ в двери. Спокойной ночи.

Ремус не подвел. Что уж там он наплел болтливой, любопытной и вздорной дамочке, Северус не знал. И знать не хотел. Достаточно было того, что она промолчала, изобразила недоумение - или на самом деле была удивлена? - и, главное, не ляпнула ничего, вроде: "А как же ваш бедный друг, который пьет один наверху, профессор Люпин?"

- Пошли, - сказал Ремус, выдохнул и направился к двери.
- Ну, наконец-то! Рози обещала поставить нам какую-то чуть ли не коллекционную выпивку. В любом случае, огневиски в "Метлах" лучше всех малфоевских портвейнов…

Все получилось как нельзя лучше: именно так, как планировал Снейп - словно он всего лишь записал рецепт всем известного зелья.
- Ты… - прошипел Малфой, уставившись на Сириуса, - ты…
- Я? - глупо переспросил Блэк, - я?!
Два Ремуса Люпина синхронно сделали шаг к стене, переглянулись и замерли, выжидая.
- Вы! - обретя голос, наконец, гаркнул Люциус, уставившись на Люпинов, - что вы задумали?!
- Вот что, - холодно сказал один из Ремусов, - слушайте. Если вам, двум взрослым мужчинам…
- Практически дедушкам, - ухмыльнулся второй.
- …Практически дедушкам, - согласился первый, - охота валять дурака и портить себе жизнь, - помешать этому мы не в силах. Если вам так нравится сидеть по домам в одиночестве - сколько угодно. Только вот что…
Люпин посмотрел на Малфоя, потом на Блэка и произнес равнодушно:
- Я больше не буду тебе помогать. Ты мне стал неинтересен.
Подхватил своего второго Ремуса под локоть и направился в комнату номер восемь.
- Луни… - Сириус потрясенно уставился на вздрогнувшую от демонстративного Колопортуса дверь.
Люциус втолкнул его в номер.
- Кто это говорил?
- Ты меня спрашиваешь? Ты - меня?
- Он же твой друг! Что, отличить не можешь?
- Не могу. Оборотное кто варил, Снейп? Постарался…
- Это не Оборотное, - мрачно сказал Люциус.
- Тогда - что? Неужели?
- Да.
- Ну, ты даешь, - восхитился Сириус. - Мне никогда наглости не хватало. И как оно?
- Сам видишь.
- Неплохое заклинание. И что, вот прямо сразу превращается?
- Да. Быстрее, чем с Оборотным.
- Покажешь?
- Я ничего тебе не собираюсь показывать. Если ты забыл, то я напомню: неделю назад кое-кто сообщил мне, что - как там дословно - "выцветшие злодеи никогда не были его мечтой". Так?
- Это не мечта, Малфой.
- Я понял.
- ... это - реальность. Трагическая реальность, в которой я существую.
- Трагическая?!
- Ну, я опять немного не так выразился.
- Да уж, изволь выразиться точнее.
И тут Сириус опять повторил это. Простенький трюк, от которого у Люциуса замирало сердце - как будто на ладони, вздрагивая, лежал снитч или перед глазами крутился яркий, завораживающий черно-белый калейдоскоп.

Блэк сделал шаг вперед. Закрыл глаза, словно не мог больше видеть лицо любовника, или боялся, или еще почему-то. Только это показалось неважным.
- Держи меня. Держи меня, Люциус, - он виновато улыбнулся, так и не посмотрев на Малфоя. - Я склонен к побегу.
- Склонен? Так беги. - Малфой распахнул дверь. - Свободен. Песик.
Сириус, действительно, ощерился как-то по-собачьи, толкнул Малфоя плечом и шагнул к выходу.

Снитч вырывался из руки, его острые перья рвали до крови пальцы и ладонь.
Яркое черно-белое сменялось серым. Спокойным серым. Безжизненным и бесконечным, как тлен. Как вечность - в которую легко могли превратиться все отведенные Люциусу Малфою под этим небом годы.
Редкие визиты Драко, невестки и внука.
Однообразные беседы со Снейпом.
Кричер, следующий за ним надоедливой тенью.
Отупляющее размеренное безделье.
И - всё?
Люциус Малфой не привык извиняться за свои слова.
- Прости, - сказал он в спину Сириусу Блэку.

- Ремус, - сказал Снейп, как только они оказались вдвоем. - Я потрясен.
Люпин пожал плечами.
- Что, позволь полюбопытствовать, мешало тебе сказать это Блэку раньше?
- Он никогда не узнает, кто сказал это на самом деле.
- Какое коварство, однако.
- Учусь. У тебя весьма соблазнительная репутация.
- Так вот что тебя привлекло…
- Порочный шарм.
- О, с этим не ко мне. Порочный шарм - сейчас за стенкой.
- Кстати, надо зайти к ним. Люциус должен снять Чары.
- Люпин, ты никуда не пойдешь. Пусть разбираются сами.
- Ты думаешь, - Ремус прислушался, - ты думаешь, они разбираются?
- Насколько я понимаю, дверь не хлопала.
- И все-таки…
- Иди сюда, - Снейп дернул Люпина за рукав, но не соразмерил новообретенную силу, и они повалились на кровать.
Это получилось случайно, но очень удачно.
Ремус закрыл глаза и поцеловал Снейпа. Очень осторожно, в угол рта. Липкая тяжесть исчезла, оставляя после себя облегчение и усталость.
- Ну, Рем, - почувствовав что-то, тихо сказал Снейп, - вот и все. Завтра Люц снимет Чары...
Ремус приоткрыл один глаз. Потом - второй.
- Чары?! Что происходит?
- Что?
- Ты…ты стал самим собой.
- Не понял.
Снейп провел рукой по волосам.
- Да нет же, Рем.
- Но я вижу тебя.
В шкафу обнаружилось зеркало. В зеркале обнаружилась фантасмагория. Люпин утверждал, что видит Северуса. Снейп видел двух Люпинов. Зеркало гнусно хихикало, но от комментариев воздерживалось.
- Мы можем пойти и спросить. У Сириуса. У Розмерты. Я же предупреждал, что нельзя пользоваться непроверенными Заклинаниями!
- Собственно, единственный вопрос, который меня беспокоил, нежданно-негаданно оказался снят, - устало ответил Снейп. - Тебе не придется спать…с самим собой. А почему так получилось, можешь выяснять хоть целый год. Но только не сегодня.
- Тебе плохо?
- Мне - никак. Я хочу спать. Нам не по двадцать лет, и вчера мы полночи занимались совсем не тем, чем хотелось бы.
Снейп вернулся к кровати и начал раздеваться.
- Прекрати ломать голову над бесполезными загадками. Завтра, Рем. Все завтра. Может, это произошло потому, что на меня смотришь именно ты. Потому что ты поцеловал меня. Потому что ты… Потому что я…
Снейп неловко замолчал.
- Что-то там про глаза смотрящего? - сдался Ремус, присаживаясь на край кровати.
- Ну да.
- Тогда это нельзя откладывать…
Снейп хотел было обругать настырного оборотня, но Ремус имел в виду вовсе не таинственные Чары.
То, что нельзя откладывать, было простым, соблазнительным и очень приятным.
Вероятно, это можно было определить одним словом, но Северус Снейп и Ремус Люпин не любили разговоров в постели. Даже совсем коротких.
Впрочем, Снейп успел спросить кое-что.
- Скажи мне, как получилось, что все спиртное оказалось в том номере?
Люпин фыркнул.

- Я знаю, с кем сотрудничает Розмерта.
- Мммм? - лениво спросил Малфой.
- С Азкабаном. Готов поспорить, она скупила там эти койки по дешевке. Почему они не увеличиваются? Почему мы должны спать друг на друге?
- Тебя что-то не устраивает?
- Только то, что я сваливаюсь с кровати, когда ваша светлость изволит пошевелить плечом.
- Наша светлость вообще не желает шевелиться.
- Ну, может, все-таки смоемся отсюда? Давай, Люциус, не ленись.
Комната тонула в предрассветных сумерках; сон на узкой и жесткой кровати на самом деле был сомнительным удовольствием.
Они - почему-то шепотом - повыясняли, к кому отправиться из Хогсмида. Уже у двери Сириус спохватился.
- Чары, Малфой. Только ты можешь снять со Снейпа Чары.
- Ты предлагаешь вломиться к ним?
- Неплохая была бы шалость… Хорошо, по-тихому.
- По-тихому снять Колопортус?
- Пойдем, дилетант.
Блэк вытащил Малфоя в коридор, подошел к соседнему номеру. Почему-то принюхался. Поводил пальцами по стене рядом с дверью.
- Ремус накладывал. Сейчас.
Дверь, действительно, открылась после нескольких пасcов палочкой и негромкого треска вырвавшихся из косяка искорок.
Сириус заглянул в номер.
- Спят. Заходи.
Кровать была точно такой же, как и у них, только Снейпу и Люпину это не мешало. Точнее, помогало. Точнее…
Прижавшись друг к другу, безупречно друг в друга вписываясь, повторяясь зеркальными отражениями, на постели расположились два Ремуса Люпина.

Сириус прикусил губу. Улыбнулся.
- Снимай Чары. Я сейчас, - и выскользнул из комнаты.
Малфой не стал задумываться, какой из Люпинов настоящий. Он очертил вокруг кровати широкий круг и пробормотал заклинание.
Убедился, что каштановые волосы одного из спящих меняются в длине и в цвете, вышел. Блэк ждал его, привалившись к стене.
- Отнеси им это, - он протянул Люциусу благополучно позабытое ими шампанское и листок бумаги. - Оставь на столе, пожалуйста.
- А у тебя что, ног нет?
- Я не могу. Я объясню тебе. Потом. Дома.
Малфой хотел сказать, что он не мальчик на побегушках, и блэковские прихоти выполнять не собирается, и что это за тайны… Но Сириус улыбался - довольно и многообещающе, и выбившаяся из хвоста черная прядь, легкомысленно заправленная за ухо, и вся его расхлябанно-самоуверенная поза…
- Мальчишка, - буркнул Малфой. - Никакого почтения к старшим.
- Не-а, - протянул Блэк. - Не дождетесь, ваша светлость.

- Ох ты, смотри-ка, аристократы пожертвовали самым дорогим.
Снейп приподнял бутылку. - Записка. Тебе. Читай, Люпин, и не вздумай сказать мне, что там опять жалобы.
Ремус растерянно уставился в текст.
- Никогда я его не пойму.
Потом улыбнулся, припоминая что-то.
- Ну? - нетерпеливо спросил Снейп.
- Было бы пари - я бы выиграл, - довольно ответил Ремус и опрокинулся на подушки.
Снейп подхватил листок. И прочел вслух:
"Я видел, как ты спал со Снейпом. Это было прекрасно, Рем".
- Ну и что он хотел этим сказать?
Ремус покачал головой.
- Ты не поверишь, Северус. Именно это.

На главную   Фанфики    Обсудить на форуме

Фики по автору Фики по названию Фики по жанру