Прекрасный Мир
(Beautiful World)
Автор: Cinnamon
Переводится с разрешения автора.
Перевод: Elara
Бета: Рене
Оригинал: на fictionalley.org
Pairing: Гарри/Драко
Рейтинг: R
Жанр: angst
Спойлеры: первые четыре книги
Краткое содержание: Драко испытывает страх перед жизнью, а Гарри - перед смертью, но иногда выбора не существует. Драко должен понять, что значить жить по-настоящему, показав Гарри, как прекрасен мир, если ты не боишься его увидеть.
Дисклеймер: все принадлежит JKR и ее издателям, как вы уже догадались.
Архивы: предупреждайте, окей?
Глава 7
- Добрый день, Гарри.
Он кивнул, немного нервничая. - Мне сказали, вы хотели меня видеть, директор?
- Хотел. Как я понимаю, сегодня твоя вторая беседа с Сириусом? - Дамбльдор улыбнулся ему и жестом предложил присесть.
Опустившись на стул, Гарри сказал:
- Да. На самом деле, он, наверное, сейчас как раз меня ждет… - он с надеждой замолчал.
- Я предупредил его, что сегодня ты немного опоздаешь, не переживай. - Дамбльдор некоторое время изучал Гарри, потом сказал:
- Я вызвал тебя, потому что хотел кое-что с тобой обсудить. Ты знаешь, откуда этот шрам у тебя на лбу?
- Вольдеморт пытался меня убить, - хмурясь, сказал Гарри. Он не знал, выдержит ли еще одно "обсуждение" Дамбльдора, и мог только гадать, какое признание ему предстояло услышать на этот раз.
- Да, но шрам появился, потому что ты начал умирать. Вот как мы узнали, что заклинание твоей матери не было завершено. Ты начал умирать, самую малость, и…
- Начал умирать? Часть меня мертва? - воскликнул Гарри.
- Не такая часть, чтобы это имело какое-то значение, Гарри, часть, достаточная только для того, чтобы оставить тебе этот шрам. Потом твоя уже умирающая мать использовала все оставшиеся у нее возможности перед тем, как перейти в Другой Мир, для того, чтобы придать силу заклинанию.
- Половине заклинания, - поправил Гарри. - Она не сделала все по правилам.
- Если бы она вовсе не использовала это заклинание, ты сейчас здесь не сидел бы. - Дамбльдор никогда раньше не был так близок к резкости с ним, и Гарри был ошеломлен. - Я понимаю, что ты испуган, и понимаю, что это сложно принять, но мы делаем все, что можем, Гарри. Как и твоя мама. Если бы не она, ты умер бы еще ребенком. Шестнадцать лет, несомненно, лучше, чем только один год. - Теперь его голос стал мягче. - Это неуважение к памяти о твой матери, зацикливаться так на том, чего она не смогла тебе дать, вместо того, чтобы быть благодарным за то, что она дала.
- Через месяц я умру, и вы хотите, чтобы я был благодарен?
- Я хочу, чтобы ты был благодарен матери, потому что прожил почти шестнадцать лет. Не теряй надежду, Гарри, ведь даже твоя мама, умирая, не теряла ее. Это, по меньшей мере, твой долг перед ней.
В его глазах читался упрек, и Гарри почувствовал детскую потребность накинуться на что-нибудь, на что угодно, потому что он ощущал бессилие, и, подо всем этим, неожиданную вину.
- Что это? - спросил он язвительно. - На прошлой неделе разговор с Сириусом прошел недостаточно хорошо, так что в этот раз вы решили сперва вызвать меня сюда, чтобы немного разговорить? Чтобы я разрыдался? Вы хотите, чтобы я плакал? Может, все это просто какая-то глупая… глупая… - голос изменил ему, но плакать он не собирался. - Глупая игра, чтобы заставить меня рыдать.
- Я не играю в игры, от которых люди рыдают, - очень тихо сказал Дамбльдор. - Я только пытаюсь заставить тебя понять.
- Что понять?
- Что тебе был сделан дар. Очень ценный дар.
- А сейчас его отбирают, - сказал Гарри, и даже для его собственных ушей это прозвучало слишком обиженно.
Дамбльдор только смотрел на него очень серьезно, пока Гарри не почувствовал себя совсем маленьким. Он поежился и тихо сказал:
- Я хотел бы пойти сейчас к Сириусу. - Он тяжело сглотнул, чувствуя себя так, словно истекает кровью, но не может сказать, где именно рана.
- Конечно. Он ждет тебя в своей комнате.
Он кивнул и слепо вышел из кабинета, ноги автоматически повели его к комнате Сириуса. Постучав, он подождал секунду и вошел, тупо опустившись на кресло. Сириус, который сидел на другом кресле, читая книгу, взглянул на него и слегка улыбнулся.
- Я не знал, сколько ты пробудешь у Дамбльдора, - сказал он.
Гарри его почти не слышал. Он быстро дышал, в панике хватая воздух маленькими глотками, его взгляд нервно блуждал по комнате, словно он боялся надолго задержать его на чем-нибудь, потому что если бы его глаза перестали двигаться, их бы тут же наполнили слезы. - Я, - всхлипнул он, и этот единственный слог обжег ему горло. Он не стал продолжать предложение, все равно он не знал, что пытается сказать.
Отложив книгу, Сириус долго изучал лицо Гарри, затем произнес:
- Я принес тебе кое-что. Я не был уверен, что ты захочешь это, на прошлой неделе, поэтому сохранил пока. Вот, подожди, я сейчас достану.
Он встал и отошел к большому сундуку, покопался в нем, потом вернулся в свое кресло с какой-то книгой, которую передал Гарри. Обложка была непримечательной, из простой потрескавшейся кожи, и Гарри долго только смотрел на нее, поглаживая пальцами корешок.
- Что это?
- Подарок на день рождения. От Ремуса, Джеймса и… и Питера.
При имени Питера Гарри чуть было не уронил книгу с шипением, но имя отца заставило его сдержаться. Его пальцы сомкнулись на корешке, и он прижал ее ближе к груди.
- Открой, - мягко подсказал Сириус. Он подошел и встал за креслом, чтобы видеть через плечо Гарри. - Той ночью, когда меня отправили в Азкабан, Ремус пришел ко мне домой и взял все мои вещи, чтобы сохранить их для меня. Он считал меня предателем, но, наверное, просто не хотел… не хотел, чтобы мои вещи забрали и распродали. Он отдал мне их как раз перед тем, как я приехал сюда.
Гарри не столько открыл книгу, сколько отпустил ее, и она упала ему на колени, распахнувшись. Это был фотоальбом, на страницы которого было втиснуто так много движущихся фотографий, что у него чуть не закружилась голова. Он перелистнул альбом к началу дрожащими пальцами.
Хагрид, конечно, подарил ему один альбом в конце первого курса, но этот был другим. Этот был сделан его отцом для своего друга. В нем были фотографии, которых он раньше никогда не видел.
Там был отец, постепенно взрослеющий от фотографии к фотографии. Одиннадцать, потом вдруг четырнадцать, пятнадцать, семнадцать, потом совсем взрослый, а дальше ничего. И Лили, хорошенькая девушка с широкой улыбкой. Она появилась в альбоме, когда на вид ей было лет шестнадцать, и присутствовала только на нескольких последних страницах. Сириус, Ремус и Питер, все улыбались, пихали друг друга, подмигивали. Отрывались от книг или шахмат, округляя глаза, словно были слишком заняты, чтобы фотографироваться, но кто-то настоял. Фотографий, где все четверо были бы вместе, не было, пока им не исполнилось шестнадцать, и не появилась Лили, чтобы снимать их. До этого, один из них всегда держал фотоаппарат.
На последнем снимке его родители сидели вместе на кушетке, они улыбались друг дружке и не обращали внимания на камеру, а с правого края кадра ухмылялся Сириус.
- В тот день она обнаружила, что беременна, - тихо сказал Сириус, и Гарри напрягся. Значит, он тоже вроде как был на этой фотографии. Он разглядывал маму, но не мог обнаружить признаков своего присутствия.
Пока он смотрел, его отец потянулся и убрал прядь маминых волос с ее лица. Они оба сияли, светились. Из-за него.
Это уже было слишком, и Гарри захлопнул книгу, но притянул ее к груди и обнял.
- Спасибо. - Он сказал это скорее потому, что от него это ожидалось, чем потому, что действительно был благодарен. Он не знал, сможет ли с этим справиться, со свидетельством того, что его ранее почти безликие, бестелесные родители, особенно, мама, которую так легко было винить во всех своих теперешних проблемах, сияли из-за него.
- Ты бы видел Джеймса в ту ночь, когда ты появился на свет, - сказал Сириус, который все еще стоял позади него, глядя ему через плечо на потертую кожу обложки. Гарри вздрогнул, он не хотел этих образов, не хотел историй, он хотел кого-то, на которого можно было направить свой гнев. Но Сириуса это не волновало, он продолжал рассказывать. Историю за историей, словно они ждали у него в голове, все эти истории со всеми подробностями, только и ждали, чтобы выплеснуться из его рта горой драгоценных камней.
Гарри задавался вопросом, охваченный смутной паникой, такие ли истории удерживали Сириуса от безумия в Азкабане.
Наконец, солнце село, и Сириус, казалось, закончил. Гарри встал, он едва мог видеть ясно, едва мог двигаться, и он крепко прижимал альбом к груди. - Много домашней работы, - солгал он и бросился прочь из комнаты.
На полпути к гриффиндорской башне его ноги подкосились, и он осел на пол, альбом выскользнул из его пальцев и упал с глухим звуком. Он уткнулся лицом в руки, скрещенные на подогнутых коленях, и зарыдал.
Все время, пока его сотрясали громкие рыдания, он все ждал и ждал, чтобы Драко появился и спас его, но он не пришел.
Иногда нужно самому спасти себя, решил он, поднимаясь на ноги. И иногда нужно просто пойти и найти того, кто подберет оставшиеся от тебя кусочки и снова склеит их вместе.
Дело в том, что когда ты разваливаешься на части, а потом собираешь их, делая себя таким, как прежде, ты упускаешь возможность сложить эти части иначе, изваять из себя что-то новое, более сложное, более сильное, то, что больше никогда не развалится. Или, если и развалиться, то это не зайдет так далеко.
Учение с Гарри превращалось все больше в изучение Гарри, поэтому большинство вечеров Драко проводил, занимаясь один в библиотеке. Раньше Гарри никогда не давал себе труда появиться, и это было вполне понятно, учитывая, что он собирался завалить экзамены, так что Драко был несколько удивлен, когда тот рассеянно вошел, выглядя так, словно весь мир вокруг него рушился. Лицо его было бледным, глаза огромными и затуманенными, в руках он держал большущую книгу.
- О, пожалуйста, - вздохнул Драко. - Пусть это будет не очередная книга о смерти.
Гарри пробрался к его столу и тяжело упал на стул напротив, роняя книгу, словно она была каменной. - Привет.
- Здравствуй, - осторожно ответил Драко. - Что ты здесь делаешь?
- Я разговаривал с Сириусом.
Драко медленно кивнул, все еще пытаясь вычислить, что именно случилось, чтобы у Гарри появился такой ошеломленный раненый взгляд.
- О чем?
- О маме и папе.
- А что о них?
- Как сильно они… как сильно они меня л-любили.
Он слегка озадаченно нахмурился, чувствуя себя немного беспомощным. Как он мог помочь, если даже не мог понять?
- Ты по ним скучаешь?
- Как можно скучать по тем, кого никогда не знал?
- Не знаю. Что это за книга?
Гарри подтолкнул альбом к нему и перелистнул на последнюю страницу. - Фотографии, - сказал он. - Вот эта была сделана в день, когда они узнали обо мне. Видишь? Посмотри на нее, она сияет.
- Ты так похож на своего отца, - сказал Драко, разглядывая снимок. Он перевернул назад несколько страниц, глядя, как Джеймс становится все моложе и моложе, пока он не начал выглядеть на пятнадцать. Он были почти идентичны, только у Джеймса была широкая кривая ухмылка, и глаза Гарри казались старше.
Он издал странный сдавленный звук, и Драко вскинул голову. Гарри отчаянно пытался сдержать слезы.
Захлопнув книгу, Драко быстро встал и поднял Гарри на ноги.
- Пойдем, - сказал он внезапно, таща его прочь из библиотеки.
Гарри спросил еле слышно:
- Куда мы идем?
- Ну, я заметил, ты обычно любишь ходить к озеру, когда расстроен.
- Ты ведешь меня к озеру?
- Да.
-… ладно.
Драко вывел его из дверей в темную ночь и вел до самой пристани. Там он стянул с себя мантию, рубашку и брюки.
- Пойдем. Будем купаться.
Гарри выглядел слегка развеселившимся, он облегченно сказал:
- Но, Драко, ты же знаешь, там гигантский кальмар. - Его взгляд был все еще затуманенным и убитым.
- Да пошел этот кальмар, пусть только попробует связаться со мной сегодня, - сказал Драко. - Снимай с себя одежду. - А потом добавил дразнящим тоном:
- Я ведь и раньше видел тебя голым.
Бросив на него странный взгляд, который заставил тело Драко напрячься, и живот сжаться от волнения, Гарри начал это делать, и вскоре, оставив всю свою одежду и очки на пристани, разбежался и спрыгнул с края. Драко увидел быструю вспышку, когда лунный свет коснулся обнаженной кожи, и Гарри исчез. Он глубоко вздохнул и стянул свои боксеры перед тем, как соскользнуть в воду, которая казалась холодным шелком на его коже.
Гарри дрейфовал на спине посреди озера, глядя в небо, и Драко подплыл к нему, стряхивая с глаз мокрые волосы. Он коснулся Гарриной груди, главным образом, потому, что не смог сдержать в себе желания провести пальцами по капелькам воды там, и Гарри повернулся к нему, слегка улыбаясь, и передвинулся так, чтобы удерживаться на плаву вертикально, как и Драко.
- Спасибо, - сказал он, и в этом прозвучала такая болезненная, безраздельная грусть, что первым побуждением Драко было отстраниться, на случай если этот мрак был заразен.
Глаза Гарри медленно закрылись, он позволил голове откинуться назад на воду, и широко раскинул руки. - Я так устал, - прошептал он.
Схватив его руку, Драко изучил порезы на ней, но все они были старыми, и он с облегчением отпустил Гарри. - Тогда поспи.
- Это не та усталость. - Гарри снова выпрямился, его глаза теперь были другими. Они почти вибрировали от какой-то странной, сердитой энергии, и он подплыл немного ближе, так, что Драко мог чувствовать волны, распространяющиеся по воде от его движений, которые касались его ног. Он потянулся и убрал прядь волос со лба Драко, заправив ее за ухо. Рука Гарри дрожала, его голос был хриплым от слез. - Я думаю, лучше всего было бы умереть, утонув, - сказал он, отводя взгляд. - Как ты считаешь? Это было бы так тихо, словно дрейфовать пока не уснешь, а просыпаться уже никогда не придется.
Руки Драко немедленно оказались на Гарриных плечах, удерживая его на поверхности, на случай, если он решил, что наступило подходящее время проверить наверняка, насколько это спокойно - утонуть. - Клянусь, - сказал он ласково, ища в лице Гарри какие-нибудь признаки того, о чем тот думает. - Твои настроения меняются быстрее, чем у любого, кого я знаю. Чего ты хочешь, Гарри?
Гарри хлюпнул носом и закрыл глаза, слегка улыбаясь.
- Ты миллионный раз уже меня спрашиваешь об этом.
- В первый раз ты не ответил.
- Место в квиддичной команде Малолетстон. Такой запас сливочного пива, чтобы хватило на всю жизнь. Долю в магазине приколов Уизли. Дом. Живых родителей. Метлу, которая летает еще быстрее. Первый поцелуй. Свидание с…
- Первый поцелуй? Тебя никогда не целовали?
- …свидание с Маршей Инглмен, той девушкой, которая представляет модели женских квиддичных…
Драко снова перебил его. - Ты говоришь несерьезно, Гарри. Скажи мне правду. Чего ты хочешь?
Гарри долго молчал, потом он произнес еле слышно:
- А что, если я не могу сказать тебе этого? Я знаю только, чего не хочу…
- И что же это?
Но глаза Гарри становились темными, цвет в них таял, его нижняя губа дрожала. Легендарный Гарри Поттер собирался заплакать? Его, похоже покинула прославленная Гриффиндорская смелость, и Драко охватил ужас. Он не хотел видеть, как Гарри плачет, это было просто неправильно.
Гарри приоткрыл губы, и с них сорвался дрожащий выдох, его умоляющий взгляд встретился с глазами Драко, словно он не мог найти слов и хотел, чтобы Драко нашел их за него. Но Драко даже не знал, с чего начать.
Наконец он решил начать с нижней губы Гарри, потому что она дрожала. В животе у него словно бились бабочки, и его охватил странный, почти парализующий страх, но Драко проигнорировал и это, и то, как дрожали его руки, когда они скользнули вверх и он провел пальцами по нижней губе Гарри.
- Что ты делаешь? - с дрожью в голосе прошептал тот.
- Не знаю, - тихо ответил Драко, прикусив губу, чтобы она тоже не задрожала.
Глаза Гарри были огромными, они сияли и снова наполнялись цветом, он смотрел на Драко с нескрываемым доверием, светящимся в зеленых глубинах, которое можно было разглядеть даже в темноте.
Не было слышно ни звука, когда Драко закрыл глаза и притянул Гарри чуть ближе, кроме плеска воды и отдаленного стрекота сверчков. Их губы неуклюже встретились, носы столкнулись, Драко был так напуган, что сдавленно всхлипнул. Его руки были все еще на лице Гарри, и долгое время оба они не двигались, не дышали, и даже не думали ни о чем, потому что мысли только усилили бы страх.
Потом Гарри немного переместился, инстинктивно наклоняя голову так, чтобы их губы скользнули друг к другу, он нервно поднял руки и опустил их на плечи Драко. Выпустив вздох облегчения, Драко ответил на поцелуй, воодушевленный тем фактом, что Гарри не закричал, охваченный безумной паникой. Он не знал, что делает, но это казалось верным, казалось ответом на все странные вещи, которые творились с ним в последнее время.
Что вовсе не делало их менее пугающими.
Но все-таки, он хотя бы целовался раньше. Гарри, по его собственному признанию, никогда этого не делал, и это придавало Драко чуть больше уверенности. Он придвинулся ближе, одна его рука скользнула за шею Гарри, чтобы поддержать его голову, когда Драко заставил его чуть отклонить ее назад, делая поцелуй более глубоким.
Пальцы Гарри впились ему в плечи, то ли из-за паники, то ли из-за чего-то
еще, Драко не знал наверняка, и только потому, что не хотел пугать его
сильнее (или самого себя, если уж на то пошло), Драко отстранился, хотя
продолжал обхватывать одной рукой шею Гарри. Другая рука скользнула вниз
к его предплечью, чтобы удержать Гарри над водой.
Гаррины глаза сияли от слез.
- Что? - шепнул Драко, напрягшись от охватившей его паники.
- Я не хочу умирать, - произнес Гарри так тихо, что Драко был уверен, он неправильно его расслышал.
- Что? - спросил он снова, теперь уже более мягко, его пальцы играли с волосами на затылке Гарри.
- Я не хочу умирать, - повторил Гарри, слова сорвались с его губ, словно прорвалась плотина, это походило скорее на всхлип, чем на что-либо еще. И Гарри действительно заплакал. Горькие, мучительные рыдания сотрясали его чуть ли не до икоты.
- О. О черт. Гарри. Гарри, успокойся, - сказал Драко, поддерживая его, когда силы его оставили. - Шшш… Все хорошо, хорошо, ты не умрешь.
Грудь Гарри тяжело вздымалась, он слабо уронил голову на плечо Драко, цепляясь за него, утыкаясь ему в шею.
- Умру, - всхлипнул он.
Драко почувствовал, что в тот момент что-то внутри него самого умерло, похолодело, и он поежился, поглаживая Гарри по спине.
- Нет, не умрешь, - сказал он твердо.
- Умру. В мой день рождения, через месяц, я умру.
- Нет.
- Так мне сказал Дамбльдор, - голос Гарри ничего не выражал, словно он уже смирился.
Для Драко все встало вдруг на свои места, и он прошептал:
- Когда он это тебе сказал?
- В день, когда я сломал руку об стену.
О. Как раз перед тем, как началось его странное поведение, гнев, порезы, пропуски занятий… Драко медленно закрыл глаза. - Почему? - всхлипнул он.
- Я не знаю! - воскликнул Гарри. - В этом нет смысла, ни в чем нет никакого смысла. Я не хочу умирать, не хочу… я не могу…
- Ты даже не сказал мне!
- Я никому не сказал.
- Но я мог бы… я даже не… я мог бы тебе помочь…- это звучало так же потерянно, как он себя сейчас чувствовал.
Теперь Гарри отстранился, хотя он все еще держался за плечи Драко, его лицо было бледным, в глазах ярость. - Ты помог, - резко прошептал он.
- Как?
- Ты был здесь. Даже когда я не хотел здесь быть, каждый раз когда я задыхался от страха, ты появлялся и… и исцелял все, что бы я с собой ни сделал, и… и ты всегда был таким… живым, а я всегда переживал, что исчезаю, и что я на самом деле даже не существовал, но я никак не мог считать все это сном, когда ты так смотрел на меня, потому что то… то, как ты на меня смотрел, вот как сейчас… я… я так сильно нуждался в том, чтобы это было настоящим. - Он внезапно осекся и захлопнул рот, помотав головой.
Драко мог только смотреть на него, его охватило какое-то печальное удивление, пока он отчаянно пытался придумать что-нибудь, что мог бы сказать сейчас, что-нибудь, что изменило бы все в лучшую сторону.
- Что... что я могу сделать, чтобы избавиться от этого?
- Я вроде как… надеялся… что ты мне это скажешь, - еле слышно проговорил Гарри, тихонько хлюпая носом. - Это все еще не похоже на правду. - Он рассмеялся дрожащим смехом. - Каждый раз, когда мне начинает казаться, что все это сон, я… вот когда я… - он показал на свою руку, порезы можно было разглядеть, несмотря на колеблющуюся воду.
- Нет, - с внезапной яростью произнес Драко. - Нет. Ты больше не сделаешь этого, никогда, я тебе не позволю! - По крайней мере, это было тем, что он мог контролировать.
- Если ты захочешь вспомнить, что это не сон, - сказал он отчаянно, все еще сердитый, - тогда найди другой способ, чтобы заставить себя почувствовать. Каждый раз, когда тебе будет так казаться…я… я буду целовать тебя, чтобы напомнить, что все это правда…
Гарри слегка улыбнулся и сказал тихо:
- От этого мне все еще больше покажется сном.
Это казалось верхом иронии, что Драко наконец мог быть здесь, с Гарри, вот так, наконец мог целовать его, касаться его, и знать, что Гарри не сбежит, не сочтет это ошибкой, только чтобы узнать, что это не будет длится вечно. Он медленно отпустил Гарри, слегка отодвигаясь, чтобы подумать. - Я… я считаю, это неправда, - сказал он наконец. - Ты не можешь умереть только потому, что Дамбльдор так сказал.
Гарри объяснил тихим голосом:
- Заклинание, которое моя мать использовала, чтобы спасти мне жизнь и защитить от Вольдеморта, не было завершено, потому, что она умерла, когда произносила его, и в нем хватило силы только на то, чтобы дать мне детство, которое формально закончится, когда мне исполнится шестнадцать, а это случится тридцать первого июля.
- Нет.
- Драко.
- Нет.
Гарри вздохнул и медленно закрыл глаза. - Думаешь, для меня это легко? Я не.. не хочу умирать. Шестнадцати лет недостаточно. Я хочу семнадцать, двадцать, тридцать, даже восемьдесят. Я хочу увидеть мир. Хочу поехать во Францию и в Америку, и хочу… хочу… - Он сглотнул и отвел взгляд, потому что снова плакал. Это были не такие горькие рыдания, как раньше, а что-то более тихое. - Я хочу научиться танцевать, чтобы не опозориться снова, как в прошлом году. И я хочу узнать все, что только можно, о магии и о мире волшебников. Хочу играть в профессиональный квиддич, хочу… уехать из дома моего дяди…
Драко старался сказать что-нибудь несерьезное. Что-нибудь про то, как Гарри только минуту назад утверждал, что не знает, чего хочет, и вот уже он перечисляет все свои желания. Но вместо этого он только держался на плаву, вода текла сквозь его пальцы, плескалась о плечи.
Наконец, он сердито произнес очень низким голосом:
- Ты не умрешь, Гарри.
Небольшая, печальная улыбка приподняла уголки Гарриных губ, и он прошептал:
- Думаешь, у меня есть выбор?
- Я не собираюсь позволить тебе умереть! Я не собираюсь отпускать тебя! Ты думаешь, есть хоть один шанс, черт возьми, что я мог бы это сделать...
Он не закончил. Сердитые слова изменили ему, он плакал. Драко Малфой никогда не плакал, но вот теперь он здесь, голый, в озере с Гарри Поттером, рыдает, как ребенок. И Гарри внезапно оказался рядом, его грудь была прижата к груди Драко, руки обхватили его за плечи, и он целовал его отчаянно, пытаясь заставить остановиться.
Поцелуй был неуклюжим, Гарри Поттер, герой в мире волшебников, который должен был умереть почти пятнадцать лет назад, не знал, как целоваться.
Недостаток опыта, тем не менее, возмещался чистыми эмоциями, потому что
все его тело била дрожь, и он гладил лицо Драко мокрыми, трясущимися руками,
пытаясь высушить слезы и, преуспев только в том, чтобы их смыть. Его губы
тоже дрожали, Драко чувствовал это, и дыхание Гарри было прерывистым,
словно он старался сдержать слезы.
Драко понял, как это было несправедливо, что он смог повернуть это так,
словно он испытывал страх, а не Гарри. Заставил Гарри переживать из-за
него. Ведь не он был тем, кому придется умереть.
Он все еще плакал, но теперь уже тише, и обвил рукой Гарри, чтобы притянуть его ближе, прижимая к груди, потому что Гарри, похоже, забыл о необходимости держаться на плаву. Закрыв глаза, он твердо ответил на поцелуй Гарри, без труда беря контроль над ним, делая его нежнее, и продолжая отталкиваться в воде ногами, пока они оба не оказались на мелководье, стоя теперь на илистом дне озера.
Тогда поцелуй изменился, перестал быть почти целомудренным касанием губ, перестал заключаться в том, чтобы заставить Драко почувствовать себя сильнее, и, превратился в утешение для Гарри, стал ободрять его, показывая так, как Драко не мог сказать на словах, что он ни за что не умрет.
Прижимаясь ближе, Драко провел рукой вверх по обнаженной спине Гарри, от этого движения вода вокруг них закружилась. Другая его рука скользнула к подбородку Гарри, нежно наклоняя его лицо так, чтобы их губы идеально сошлись вместе, как и должно было быть. Он ощутил, как сердцебиение Гарри замедлилось, становясь из панического более тихим и спокойным.
Одна рука Гарри скользнула вверх к груди Драко, пока не оказалась зажатой между ними, и он инстинктивно обнял Драко за плечи. Их тела были прижаты друг к другу, их торсы, их бедра, Драко впервые находился так близко к другому человеку без всякой одежды, но это оказалось не так страшно, как он себе представлял, не заставляло его так нервничать. Это был просто Гарри. Ничто не могло быть не так, когда это Гарри.
Он осторожно приоткрыл губы, неуверенный в том, как далеко может зайти, пока это не станет чем-то, чем быть не должно. Большим, чем просто утешение, потому что он не знал наверняка, что сможет справиться с этим сейчас, не испытывая никакой вины, ведь Гарри нуждался в чем-то, но конечно же, не в этом.
Его язык на мгновение легко коснулся нижней губы Гарри, и он почувствовал, как тот напрягся. Поглаживая его по спине, пока он снова не расслабился, Драко сделал это снова, в этот раз, проводя по губе языком, легонько втягивая ее в свой рот, и он все еще поглаживал его спину, продолжая успокаивать. Драко не знал, что еще может дать ему, чтобы все исправить, и поэтому давал это.
Его пальцы сильнее сжали подбородок Гарри, нежно уговаривая приоткрыть рот, и Гарри охватила дрожь, когда он это сделал, его рука нервно дрогнула за плечами Драко.
Пытаясь его успокоить, Драко издал тихий гортанный звук, когда его язык проскользнул в рот Гарри, это было странное, теплое урчание, и он все еще поглаживал спину Гарри и его щеку. Это было не так, как представлял себе Драко. Раньше он никогда не целовался с мальчиками, по-настоящему он целовал только Лизу. Она целовалась так, словно пыталась решить, пристрастится она к этому ощущению или нет; а Гарри целовался, как будто обнаружил что-то, чем никогда не сможет насытиться, но не был уверен, имеет ли право ощущать это. С Лизой это было попыткой увидеть, как далеко она позволит ему зайти, а с Гарри… было иначе. Это было что-то более хрупкое, до сих пор. Ласковый уговор, убаюкивание, срывание барьеров, за которыми Драко прятался всю свою жизнь и приглашение для Гарри взять все что угодно, все, что он укрывал за ними. Это было что-то намного, намного более глубокое, мрачное и пугающее.
Он не хотел его пугать, Гарри, должно быть, и так уже был напуган, и поэтому Драко оставил поцелуй нежным, всего лишь пробуя, легкими касаниями их с Гарри языков, а потом отстранился, упершись лбом в лоб Гарри, открыв глаза.
Гарри не стал их открывать, сбивчивое дыхание касалось губ Драко.
- Ты в порядке? - спросил тот немного застенчиво.
Гарри кивнул, позволив своей голове скользнуть вниз, пока она не оказалась на плече Драко, и уткнулся лицом ему в шею.
- Да, - шепнул он, его губы при этом коснулись горла Драко.
- Все будет хорошо, Гарри. Я обо всем позабочусь. Позабочусь о тебе.
Гарри снова кивнул, и Драко крепче сжал его в своих объятьях, его глаза были огромными, и в темноте в них сияла паника, которую он отказывался проявлять. Он разберется во всем, он победит это. Обязательно.
- Драко, - внезапно прошептал Гарри.
- Да?
- Мы целовались, да? - пробормотал он, и Драко понял, что Гарри практически засыпает.
Он чуть улыбнулся, улыбкой, полной боли.
- Да, похоже на то.
- О.
- Это… это ничего?
Гарри поднял голову, он улыбался, едва заметно.
- Думаю, да. - И потом снова поцеловал Драко, словно проверяя, чтобы знать наверняка. Быстрый, нежный, сладкий поцелуй, и теперь его улыбка стала шире. - Да. Да, ничего, -прошептал он, застенчиво склонив голову.
- Ладно. Ты устал, нам лучше вернуться.
- Я не хочу обратно в Гриффиндорскую башню. Лучше я останусь с тобой.
Драко притянул Гарри ближе, уткнувшись подбородком ему в макушку.
- Хорошо, - сказал он тихо. - Я буду в библиотеке, ты можешь пойти со мной. Предыдущий опыт показал, что ты не испытываешь трудностей со сном в библиотеке.
Спустя двадцать минут, после нескольких высушивающих заклинаний, они пробрались в библиотеку. Часы ее работы закончились, и формально им нельзя было там находиться, но Драко это не волновало.
Он делал вид, что занимается, пока Гарри не уснул, положив руки под голову. Он догадывался, как весь этот день, должно быть, истощил его силы. Сначала альбом с фотографиями родителей, потом поцелуй и признание… Он долго изучал лицо Гарри, потом вздохнул, наконец позволив себе опустить плечи, и закрыл лицо ладонями.
- Все хорошо, все хорошо. - Он встал и прошел между рядами книг, просматривая названия и отбирая некоторые.
Он работал до восхода солнца, искал все, что только мог найти, об этом заклинании. К утру он знал немногим больше, чем когда начинал эту работу.
Гарри, на самом деле сказал ему не так уж много, а Драко не хотелось будить его и выспрашивать подробности. Ему вообще не хотелось, чтобы Гарри говорил об этом, или даже думал. Он сказал, что все исправит, и он это сделает. Кроме того, Драко знал, по меньшей мере, одного человека в этой школе, которому должно быть известно больше, чем Гарри, обо всем этом, и он вполне намеревался встретиться с ним лицом к лицу за завтраком.
Который, как он смутно осознал, начнется примерно через двадцать минут.
Он встал, оставив свои вещи, обошел вокруг стола, и осторожно потряс Гарри. - Проснись, - тихо позвал он его. Он не знал, почему вдруг начал обращаться с ним, словно тот был хрупкий, как стекло, но это казалось естественным. Он даже не заметил, как Гарри стал значить для него больше, чем целый мир.
- Что? - невнятно пробормотал Гарри, моргая и оглядываясь вокруг. - Это библиотека.
Драко не смог сдержать улыбки. - Да. Пойдем, я провожу тебя обратно в Гриффиндорскую башню, ты слишком измучен, чтобы идти сегодня на занятия. - Он взял его за руку, помогая подняться на ноги, переплетая свои пальцы с его, и таща за собой к выходу. Гарри послушно следовал за ним, он все еще выглядел озадаченным спросонья.
- Я не хочу в Гриффиндорскую башню, - сказал он вдруг, останавливаясь и прирастая ногами к каменному полу. - Гермиона заставит меня идти на занятия.
- Она, скорее всего, уже завтракает, - ответил Драко, продолжая тянуть его за руку.
- Она вернется за мной. Она всегда так делает. Я останусь здесь.
- Я не оставлю тебя одного спать в библиотеке, - сказал Драко, вздыхая от неотвратимости всего этого. - Пойдем тогда.
Гарри даже не стал задавать вопросов, когда Драко отвел его в подземелья, в свою спальню, и подталкивал его легонько, пока он не свернулся клубком на его кровати, тогда Драко набросил на него свое одеяло и плотно задернул полог кровати.
- Не вылезай из постели. Не стащи тут ничего. Я скоро вернусь.
Но Гарри не слышал, он уже спал.