Трещал огонь в камине
Автор: Saint-Olga
Бета: Die Marchen
Paring: Северус Снейп/Гарри Поттер
Рейтинг: PG-13
Жанр: Romance/Angst
Из цикла “Рождественские истории”
Summary: немного печальная, но милая история про Рождество и любовь.
Disclaimer: Все узнаваемое принадлежит Дж. К. Роулинг.
Размещение: Если вы хотите разместить этот рассказ на своем сайте, свяжитесь, пожалуйста, предварительно со мной.
Трещал огонь в камине.
За окном бесновался ветер, полными пригоршнями бросая в стекла снег, и черноты зимней ночи уже не было видно за зеленовато-белой неровной стеной. А в комнате оранжевое тепло разбегалось от камина по углам, и пламя кокетливо смотрелось в кривые зеркала золотых и красных шаров на маленькой пушистой елочке.
В Хогвартсе, должно быть, такие же шары отражают трепет узких язычков бесчисленных свеч, и снежные вихри кружатся высоко над головами школьников и преподавателей, бурно празднующих Рождество – первое Рождество без нависшей над миром угрозы, имя которой – Волдеморт…
Северус Снейп криво усмехнулся и машинально потер руку там, где всего несколько недель назад в кожу было впечатано позорное клеймо. Теперь лишь нежный розовый контур выдавал его тайну, да и он скоро должен был исчезнуть, как след от ожога. Снейп закатал рукав и долго всматривался в едва заметное в красноватом свете пятно, чувствуя, как подступают к горлу горечь, обида и тоска. Кто бы мог подумать, что в один прекрасный рождественский вечер Черная Метка и ненавистное имя – Волдеморт – будут пробуждать в нем только светлые воспоминания о том, чего уже не вернуть?
Он еще раз усмехнулся. С другой стороны, именно из-за Метки его жизнь стала лишь воспоминанием. О Хогвартсе, лицах детей в полумраке подземелья; о лимонных конфетках Дамблдора; о замысловатых символах на желтых страницах пыльных фолиантов и бурлящих зельях в блестящих котлах…
О презрительном голосе, читавшем приговор.
“Северус Снейп, Пожиратель Смерти; принимая во внимание вашу работу на стороне Света и поручительство Альбуса Дамблдора, суд решил заменить пожизненное заключение в Азкабане на ссылку в мир магглов без права контактов с волшебным миром. Пожизненно”.
И его палочка, черная, гибкая, прощально хрустнула в толстых пальцах, отозвавшись в нем эхом боли.
К магглам. Навсегда.
Спасибо Альбусу – он ни в чем не нуждался. Его имущество конфисковали (естественно!), но Дамблдору удалось выцарапать у Министерства некоторую сумму на какие-то гипотетические нужды, которая при превращении в маггловские фунты стерлингов оказалась весьма приличной. Если не роскошествовать, то до конца жизни вполне хватит.
До конца жизни.
До конца.
В мире, где он не знал ничего и никого.
В мире, где все было не так – и все ненавистно.
Этот дом, набитый странными, непонятными предметами – он до сих пор не разобрался в большей части устройств на кухне и питался в основном бутербродами. Улицы, по которым, подчиняясь неведомым ему законам, двигались шумные, фырчащие вонючим дымом, то и дело норовящие его переехать автомобили. Огромные блестящие магазины, где улыбчивые продавщицы строили ему глазки и шептались за его спиной. Здесь все было чужим. И он был чужим этому миру.
Он взглянул на каминную полку, где черным стеклом отблескивала узенькая запечатанная бутылочка. Один глоток – и сладкий, глубокий сон без сновидений. А если все до дна…
Северус покачал головой и отвернулся. Может быть, когда-нибудь… Он и сам не знает, чего ждет, но… Силы еще есть. Он не сдастся.
Он держался. Пятнадцать лет на грани жизни и смерти – он привык стискивать зубы и терпеть. Но сегодня было Рождество. Он не любил праздники, не любил визгливых восторгов малолеток и беспричинного веселья. Он всегда спешил укрыться в тихих, спокойных подземельях. Но сегодня он был один, в тишине и покое, и с удивлением обнаружил, что ему мучительно не хватает смеха и возни школьников и дурацких выходок Дамблдора, к которым он привык за пятнадцать лет, пятнадцать рождественских праздников, проведенных под потолком-небом Большого Зала Хогвартса…
Стук распахнувшейся входной двери вырвал его из воспоминаний, торопливые шаги пролетели по короткому коридору, и голос, который он меньше всего ожидал услышать, задыхаясь, произнес:
- Профессор…
Снейп медленно обернулся. Гарри Поттер, в растерзанной, залепленной снегом и промокшей парадной мантии, с метлой в руке, близоруко щурился на него поверх запотевших очков. Непослушные волосы смерзлись и торчали во все стороны серебристыми сосульками.
- Мистер Поттер?
Ему с трудом удалось скрыть рвавшуюся наружу радость за привычной холодностью. Да, он был рад видеть Поттера – как обрадовался бы чему угодно, лишь бы это явилось из волшебного мира, его родного мира… Но к чему это афишировать? Северус не хотел признаваться даже себе, что при звуке голоса Гарри сердце его сжалось как-то совсем по-особенному…
В ответ на его слова Гарри чуть сморщился, с трудом разжав занемевшие пальцы, отшвырнул метлу, шагнул к Снейпу и опустился на колени возле его кресла.
- Как они могли, профессор, как они могли… - замерзшие губы плохо слушались, и слова выходили не только несвязными, но и неразборчивыми. – Я не знал про суд, я был у Уизли, а когда узнал – уже все… Я искал, но они не хотели говорить, только сегодня – Добби подслушал… и я сразу – сюда…
Во время сбивчивой, горячей речи брови Снейпа поднялись на лоб. Он несколько раз порывался что-то сказать, но Гарри лишь встряхивал головой и продолжал. С оттаивающей челки срывались холодные брызги, капали на лоб, где лишь бледный зигзаг заживающего ожога, такого же, как и у Северуса, пока еще отмечал место знаменитого шрама. Наконец Снейп не выдержал. Его глаза раздраженно сверкнули, тонкие пальца прижались к губам мальчика, которые еще пару секунд порывался что-то сказать, потом умолк.
- Зачем, Поттер? – Снейп постарался не обращать внимания на сердце, которое с каждым словом Гарри отчего-то ускоряло бег. – Зачем я вам понадобился?
Вместо ответа Гарри просто посмотрел на него. Красными от лютого мороза пальцами бережно оторвал узкую ладонь от своих губ. И прижал к холодной щеке.
- Поттер… - голос Снейпа предательски сел. Он протянул руку и стянул с Гарри очки. Поттер чуть качнул головой, прильнул к его ладони, закрыл глаза, вдохнул его, только его запах – пряный аромат трав с тонкой примесью дыма, за много лет намертво въевшиеся в кожу – и едва слышно сказал:
- Гарри…
- Гарри, - послушно повторил Снейп, наклонился и поцеловал только этого и ждущие губы – обветренные, обкусанные во время многочасового полета от Хогвартса до Лондона, сквозь злой буран и кусачий снег…
- Северус, - шепнул Гарри, когда они оторвались друг от друга, чтобы вздохнуть. Снейп улыбнулся – ласково и тепло, как давно никому не улыбался. Поднес к губам закоченевшую ладошку и стал греть дыханием. Потом взял другую, судорожно сжатую в кулак. Бережно разогнул непослушные пальцы…
- Там был почти весь Совет, - пробормотал Гарри, отворачиваясь в сторону, когда Снейп перевел взгляд с обломков его волшебной палочки – новой, сменившей ту, что рассыпалась прахом вслед за своей сестрой – на него самого. – Я не мог… они так поступили с вами… с тобой… Я им все высказал, все! – внезапно вспыхнул он. И снова затих.
Снейп вынул обломки из его ладони, покрутил в руках и отложил на журнальный столик. Вздохнул и порывисто прижал Гарри к себе. Тот зарылся лицом ему в плечо, шумно втянул воздух, всхлипнул и посмотрел на Северуса. Провел рукой по шелковым волосам, в которых последняя битва оставила серебряные нити.
- Я туда больше не вернусь. Только с тобой.
Снейп хотел возразить, но увидел на лице Гарри такую же решимость, как и перед битвой, и промолчал. Вместо этого он закрыл глаза и окунулся в восхитительные ощущения нового поцелуя.
Тикали часы, и трещал огонь в камине.