Я свободен
Автор: Countess Vampire
Pairing: Снейп/Люциус, Снейп/Том Риддл, Снейп/Гарри
Рейтинг: R
Жанр: song-fiction, romance, монолог, dark.
Краткое содержание: воспоминания о былой любви профессора Снейпа
Предупреждение: смерть героя.
Дисклеймер: все герои принадлежат Роулинг. Слова песни - группе "Кипелов".
Размещение: если хотите разместить фанфик на своем сайте, сообщите, пожалуйста, мне.
Надо мною тишина
Я понял, что такое счастье. Слишком поздно…
Небо полное дождя
С детства я думал, что никогда не буду счастлив. Не знаю почему… И, как мне казалось, жизнь моя не раз доказывала это утверждение.
Признаться, я даже немного гордился подобной ситуацией. Мистер Северус Снейп - человек, который не может быть счастлив. Это звучало. Это оправдывало сам факт моей несчастливости.
Дождь проходит сквозь меня
А сейчас мне все это кажется смешным и нелепым. Много времени прошло с тех пор…
Но боли больше нет
Или я это все придумал? Я попытался понять свою жизнь, а была ли она? А был ли я? Северус? Снейп?
Теперь я в этом сомневаюсь.
Под холодный шепот звезд
Жизнь человека - это воспоминания о прошлом, попытки осмыслить настоящее и постоянное перекладывание проблем на плечи будущего. Это старания застрелиться того, кому суждено утонуть…
Это мое мнение. Но я так не жил.
Мы сожгли последний мост
Я решал все проблемы немедленно, потому что мое "сейчас" требовало действий, а не размышлений, а прошлое…
И все в бездну сорвалось
У меня его не было…
Вернее, я так хотел…
Я пытался спихнуть груз воспоминаний. Они были слишком тяжелы для меня… Том… Люциус… Гарри… Почему жизнь свела меня именно с вами?..
Свободным стану я
Я всегда был один: сам себе лучший друг, сам себе помощник. Это позволяло решать старые проблемы, создавая как можно меньше новых. Я ни от кого не зависел - сам себе господин… По крайней мере, я так думал. Я построил на этом свою систему ценностей, свою реальность…
От зла и от добра
Я был слуга двух господ, но про себя смеялся над ними: наивные "благородные сэры"! Вы думали, что Северус - пешка в вашей игре; нет, я не пешка и даже не ферзь - я лишь наблюдал за вашей игрой…
Моя душа была на лезвии ножа
А потом я оказался фигурой на вашей шахматной доске. Шестьдесят четыре поля, черное и белое, добро и зло - а я пытался убедить себя, что это судьба, хотя в нее не верил.
Я бы мог с тобою быть
А может быть, я всегда обманывал себя? Когда одиннадцатилетним мальчишкой я попал в Хогвартс и влюбился в Люца, разве тогда я не зависел от него? Такой холодный и надменный с окружающими, я был готов на все ради одного взгляда его ледяных глаз, ироничной полуулыбки-полунасмешки, равнодушного приглашения к нему в комнату. А он смеялся надо мной, он относился ко мне, как к половой тряпке - но я радовался, что он обращает на меня внимание.
Я бы мог про все забыть
Была ли это любовь? Не знаю… И не хочу знать теперь…
Я бы мог тебя любить
Хотя тут я, наверное, ошибаюсь. Любовь была… вернее, было что-то, когда за два месяца до окончания школы он вдруг обратил свой благосклонно-презрительный взгляд в мою сторону. Он был как солнце, и я грелся в его лучах. По одному легкому движению руки я упал в его объятья. И каждую ночь, шепча: "Я тебя люблю…" (о, как ненавидел я себя за эти слова!), слышал ту же фразу в ответ.
Но это лишь игра
Люциус возился со мной, как с комнатной собачкой, а я буквально таскал ему газету в зубах. Но я был для него не больше, чем новая игрушка, которую можно выбросить, как только она наскучит… Так он и поступил со мной…
В шуме ветра за спиной
Впрочем, это не было чем-то неожиданным для меня. Малфой ни с кем долго не задерживался. Ходили слухи, что у него есть любовник, значительно старше него, и кто-то довольно известный. И он разрешает "своему мальчику" иногда сходить "налево" поразвлечься. Насколько это было правдой, мне сложно ответить даже сейчас, а тогда я просто старался не верить этому или пытался успокоиться, говоря себе, что сейчас-то Люциус со мной. Но, на что бы я ни надеялся, все это не могло длиться вечно…
Я забуду голос твой
Все это даже не могло длиться долго… Моя любовь закончила школу и упорхнула… Журавль вернулся в небо, а в руках у меня не осталось даже полудохлой синицы. Только письмо, в котором он говорил, что постоянный любовник у него действительно есть, и теперь, после того, как он окончил школу, они могут быть вместе… А еще он клялся, что никогда не забудет меня… Но я не верил… Только понял, что слова: "Я тебя люблю" на самом деле ничего не значат.
И огонь любви земной
Это было самое ужасное лето в моей жизни… Каждую ночь, лежа в своей кровати и наблюдая, как луна совершает свой ночной променад, мысленно я возвращался в тот наш последний вечер в комнате Люциуса. В тот последний момент, когда мы были вместе… Когда он любил меня… Наверное, это был единственный раз, когда он испытывал ко мне такие чувства…
Что нас сжигала в прах
В ту ночь он… нет, не любил меня… Это была страсть, вспыхнувшая в одно мгновение и в одно же мгновение погасшая… Я пытаюсь забыть те безумные слова, что он шептал мне тогда, те его страшные клятвы, остаться со мной навсегда… И мое тело было синим от засосов, а сам я чувствовал себя разбитым после того безумного наслаждения, что он доставил мне тогда…
И только луна с легким укором смотрела на нас, как будто знала все, что случиться потом. А я улыбался ей, как дурак…
И я сходил с ума
Первая любовь заставила меня страдать. В то лето я часто задумывался о самоубийстве. Но я еще верил в клятвы Люциуса и решил, что смогу вернуть его себе… Особенно, когда узнал, кто его любовник…
В моей душе нет больше места для тебя
Том Реддл… Забавно, он ненавидел это имя, но мне он разрешал называть себя так.
Я пришел к нему, потому что хотел вернуть Люциуса. Но…
Том был моим идеалом. Он выглядел как хрестоматийный романтический герой: бледное лицо с тонкими аристократичными чертами, тихий омут черных бездонных глаз, волосы цвета ночи, волнами спускавшиеся на плечи, немного женственные руки. Нет, Реддл не был красив, как, например, Люций с его порочной малфоевской красотой, но в то же время было в нем что-то такое, что заставило меня забыть обо всем. Он обладал определенной харизмой, и люди внимали ему и соглашались с каждым его словом, несмотря на всю хрупкость его суждений. И я тоже попался в ловушку, расставленную его обаянием. Я лишь на минуту забыл о Люциусе, а что из этого вышло…
Я свободен, словно птица в небесах
Нет, я не влюбился. Я больше не мог позволить себе такой роскоши - позволить кому-либо разбить свое сердце и сломать душу. Я стал старше, серьезнее, опытнее; мне казалось, что я смогу выжить без любви.
Я свободен, я забыл, что значит страх
Но я выдумал себе ее.
Для меня существовало два Темных Лорда. Один - мой господин, которому я служил и которого боготворил. Если я и любил когда-нибудь Тома, то именно эту его ипостась. Он был для меня чем-то вроде Дамы Сердца. Здесь мне не на что было надеяться, и я не боялся поранить свою душу.
Я свободен, с диким ветром наравне
Другой Темный Лорд был моим любовником. Я испытывал к нему очень сильное влечение, я сгорал от страсти в его объятиях, но сердца моего это не касалось. Я знал, что у него есть и другие ?мальчики для согревания постели?, но и сам не хранил ему верность. Такие отношения нас ни к чему не обязывали.
Я свободен, наяву, а не во сне
Тем не менее, я оказывался в его постели чаще других. О, как это злило Люциуса! Мы поменялись ролями: теперь уже он хотел вернуть меня, пытался возобновить наши отношения, смотрел на меня с обожанием - и мы оба прекрасно знали, что все это лишь чудесно разыгранный спектакль. Впрочем, малфоевская гордость была сильно уязвлена: ему предпочли другого, и не кого-нибудь, а мальчишку, которого он сам не так давно бросил. И который теперь презрительно нос от него воротит.
Надо мною тишина
Нет, я не пренебрегал Люциусом совсем. В этом просто не было смысла - я это понимал, и он тоже. Но теперь в постель я с ним ложился с таким видом, будто делаю ему одолжение. Его это злило, очень злило, но и отказаться от меня он не мог, потому что всегда исполнял прихоти своего тела.
Небо полное дождя
Даже если бы я потерял его тогда, это мало бы меня задело. Том был куда более искусным любовником, чем Люций.
Дождь проходит сквозь меня
А еще он многому меня научил, и в том числе всегда скрывать свои чувства. Он был хорошим учителем, а я прилежным учеником. Впрочем, это сыграло со мной злую шутку: я настолько хорошо научился прятать свои чувства, что уже не прислушивался к некоторым из них. Когда я понял, что полюбил ?реального? Тома, того, с которым спал, а того, не которого боготворил, было уже слишком поздно…
И я свободен вновь
И я решился на отчаянный шаг. Черная пешка, сделав ход конем, выбилась в белые слоны. Но это не было предательством: я никогда не разделял идей моего господина, просто недолюбливал маглов, вот и все.
Дамблдор считал своей заслугой то, что переманил на свою сторону хорошего специалиста по Зельям и Темным Искусствам. А на самом деле, этот специалист просто позорно бежал с поля боя, проигранного собственным чувствам.
Я свободен от любви
Это были не раны любви, а лишь порезы. Но очень глубокие и кровоточащие.
Я знал, что мой лорд не простит предательства. Я знал, что мой любовник не простит того, что его бросили. Я знал, что он придет убить меня. Я ждал. Я не сидел на месте и всячески пытался облегчить ему эту задачу. Я брался за самые сложные и опасные задания Ордена Феникса. Я сделал много для них, даже слишком много, на мой взгляд. И все еще был жив…
От вражды и от молвы
Время шло, и мне надоело ждать. Любые раны когда-нибудь заживают, даже если они душевные. А мои не были ранами вовсе - так, крупные царапины. Но облегчения мне это не принесло. Я осознал, что больше не готов принять смерть из рук моего господина. Я чувствовал, что буду защищать свое жизнь, но не потому что ценю ее, а потому что он не имеет на нее никаких прав. И это положение злило меня не меньше недавней любви.
От предсказанной судьбы
Избавление пришло неожиданно. В одну далеко не прекрасную ночь Волдеморт заявился домой к Поттерам и… в очередной раз доказал, что пророчества сбываются только тогда, когда в них верят.
В ту ночь он потерял все: власть, могущество, жизнь. В ту ночь погиб Мой Господин, тот, кого я уважал и любил по-настоящему. В ту ночь мир волшебников обрел нового героя, и имя ему было Гарри Поттер…
И от земных оков
Гарри Поттер… Я ненавидел его отца Джемса, но было за что. Говорят, он спас мне жизнь - чушь собачья! Мои способности были всегда на высшем уровне, и я был вполне способен постоять за себя при встрече с оборотнем.
А вот его сын действительно спас меня. Он помог мне сохранить то, что было для меня ценнее жизни, - мой разум. Я сходил с ума, ожидая, когда придет Том, чтобы убить меня, потому что понимал всю бесполезность данной ситуации: ни мне, ни ему от этого бы не стало лучше.
Я оказался в долгу перед Гарри Поттером.
От зла и от добра...
Говорят, что если один волшебник спасет другого, то между ними образуется некая связь. В моем представлении это напоминало долговое обязательство с очень высокими процентами. По крайней мере, мои отношения складывались именно так. В ту ночь, когда я обрел свободу, я потерял ее окончательно.
В моей душе нет больше места для тебя
Десять лет спустя я спас жизнь Поттеру на матче по квиддичу. Я думал, мы с ним в расчете, но, видимо проценты были слишком велики, а жизнь рассудила по-иному.
Я свободен, словно птица в небесах
Я знал, что Поттер меня ненавидит и всячески старался усилить это чувство. Чем меньше мы будем с ним общаться, тем лучше для обоих. Но я забыл, что если человека долго бить, он начинает поклоняться палке, которой его бьют.
Однажды нечто подобное я прочел в его глазах.
Я знал, что значит этот взгляд, слишком хорошо знал. Никогда не думал, что кто-нибудь еще способен на такие же чувства, как я когда-то. И это ставило меня в тупик. А надо было срочно что-то делать.
В ход пошло все: мелкие незаслуженные придирки, открытые издевательства, "Мистер Поттер, не надо на меня так смотреть: поджигание взглядом не относится к ряду ваших способностей - я даже не дымлюсь…" - мой арсенал был достаточно велик. И дело было не в Поттере, я просто не хотел больше любви… Но все было безрезультатно.
Я свободен, я забыл, что значит страх
Наверное, я все-таки сошел с ума… Когда-то я боялся полюбить, но это было нормально, это было хотя бы объяснимо. А теперь я испугался, что кто-то полюбит меня. Вернее, уже полюбил. Это не поддавалось никакой логике, и мне становилось только хуже.
Я избегал лишних встреч с Гарри - но только все чаще сталкивался с ним в коридорах Хогвартса. Я старался не смотреть ему в глаза - но постоянно ловил на себе его взгляд. Это было страшной пыткой для нас обоих.
Я свободен, с диким ветром наравне
И тогда я решил поговорить с ним.
Я долго искал благоразумный предлог (а вернее, возможность поговорить так, чтобы об этом никто не узнал), но однажды вечером Поттер сам пришел ко мне. "Профессор, я так больше не могу", - прямо с порога начал он. Я тоже больше так не мог, но промолчал. Я знал, что именно он скажет мне, и уверял себя, что готов к этому, но на самом деле готов не был. Я пригласил его пройти в мой кабинет, но он отказался. "Северус, я люблю тебя", - эти слова звучали искренне, им можно было верить. А Поттер, хлопнув дверью, убежал.
К счастью, он не видел моей реакции. Потому что мне хотелось закричать ему вслед: "Я тоже люблю тебя, Гарри!" Но я промолчал.
Он так и не услышал этих слов…
Я свободен, наяву, а не во сне
Я не смог сказать их тогда, не пытался потом и не хочу теперь.
Гарри победил Волдеморта (не без моего участия), окончил школу и уехал с глаз моих долой.
Кстати, я не говорил, что между нами ничего не было. Просто "Я тебя люблю" я ему так и не сказал.
Зато теперь я остался один и отдыхаю душой и телом… на кладбище.
Ничего особенного - я умер от старости.
Мои соседи-покойники - милейшие люди: они не надоедливы и с ними есть о чем поговорить.
Впереди меня ждет вечность, в которой я ничего никому не должен, ровно как и не должны мне. Это и есть мое счастье.
Я свободен… даже от счастья.