Жарко
Автор: Катри Клинг
Pairing: Гарри/Драко, подразумеваются Снэйп/Люпин
Рейтинг: PG
Жанр: romance
Краткое содержание: что случается, когда в Хогвартсе жарко.
Дисклаймер: уж если красть, так красть (с) Туве Янссон.
Размещение: с разрешения автора.
С воздухом происходило странное. Вот уже неделю он был тёплым и плотным, как зелёная ряска на стоячей поверхности пруда. Этот воздух лип к покрытой испариной коже, делал волосы влажными и непослушными, оседал в лёгких мельчайшими капельками, набивался в рот и ноздри, словно мокрая паутина.
Все стали рассеянными. Даже Снэйп. Квиддич - и тот не вызывал ничего, кроме скуки. Не хотелось шевелиться без крайней необходимости. Никто не бегал на переменах. Ученики и учителя передвигались медленно, стараясь случайно не коснуться друг друга. И движения у всех были плавными, как в танце. Гарри казалось, что он бредит. Каменные плиты пола сделались мягкими, будто пластилин. А Драко Малфой ходил по Хогвартсу в светло-голубых джинсах на размер меньше, чем нужно.
Ночами невозможно было укрыться даже лёгким покрывалом. Пижамы упрятали в комоды до лучших времён и спали нагишом.
Шрам припекало, будто ко лбу прикладывали горячее полотенце, но никакой боли Гарри не испытывал. Только слабость. Словно в тяжёлом сне.
"Гарри, ты не сможешь обмануть свою природу, - строго сказала Гермиона. - Смирись. И прекрати дурить голову девочкам!"
Было жарко. Оглушительно жарко.
У Рема в карманах таяли шоколадки. На худых щеках оборотня появились веснушки. Гарри случайно их заметил, когда Люпин слизывал растаявший шоколад с блестящей обёртки. Солнце сияло, отражаясь в золотой фольге, и рассыпалось искрами по бледной коже Рема. От него остро пахло корицей и миндалём, и от этого аромата у Гарри кружилась голова.
У Снэйпа была расстёгнута пуговица на вороте. Резкие черты некрасивого лица мастера зелий словно оттаяли и казались мягче в зыбкой дымке майского полудня.
За эту неделю Снэйп ни разу не наказал Гарри. В жаркую погоду даже Снэйп стал не такой, как обычно. Он отменил уже два факультативных занятия по зельям для аспирантов, чем всех сильно удивил.
Ледяные напитки пользовались сумасшедшим спросом, и половина учеников Хогвартса слегла с ангиной. Мадам Помфри запретила подавать к столу мороженое, соки со льдом и холодное молоко. Купаться тоже не разрешали, потому как, несмотря на палящее солнце, вода в озере до сих пор не нагрелась.
А шоколадные лягушки в тумбочке у Рона больше не могли квакать. Они превратились в бесформенные комки и беспомощно прилипли ко дну своих коробочек.
Жара, и мир встал с ног на голову. Слизеринцы ходили мимо гриффиндорцев с таким видом, словно между факультетами никогда не существовало никакой вражды. Когда жарко, нет сил ненавидеть.
Девчонки, как только заканчивались занятия, спешили сбросить школьную форму и облачались во что-нибудь цветное и короткое. Гермиона надевала яркий жёлтый сарафан с ромашками на подоле, брала с собой книги и шла заниматься к озеру. Рон частенько увязывался за ней. У озера учащиеся проводили почти всё свободное от уроков время. Но Гарри предпочитал одиночество. Чем меньше людей видишь вокруг, тем проще пережить свою ненормальность. Правда, Гермиона не считала это ненормальностью, а Рон вообще заявил, что ему плевать, лишь бы Гарри не вздумал клеиться к нему. Но в школе помимо Гермионы и Рона училось много других ребят, которые едва ли захотели бы с ним общаться, узнав про его странность.
Да, Гарри нашёл силы признаться себе, что он не такой, как все остальные. А что толку? Выглядит он… скажем, очень неплохо. Мужественно. Наконец-то он больше не тощий угловатый подросток, а интересный молодой человек. И ему почти двадцать. Это такой возраст, когда абсолютно всё отступает на второй план. Всё, кроме секса… Только с кем?
"С тобой полный порядок! - ярилась Гермиона. - И никто ничего тебе не скажет! Мы живём не в средние века! В мире множество таких, как ты! Ты обязательно найдёшь себе кого-нибудь!"
Гарри пришлось соглашаться. Было слишком жарко, и на споры с Гермионой просто не хватало сил.
Кожу постоянно покрывала липкая плёнка, волосы от повышенной влажности вели себя совершенно неуправляемо и торчали во все стороны больше обычного. Гарри очень хотелось искупаться, но запрет мадам Помфри по-прежнему был в силе, и учащимся разрешалось только чинно лежать на берегу в тени деревьев.
Спать стало почти невозможно. Гарри крутился с боку на бок до самого рассвета, а потом, поднявшись с влажных простыней, выходил на улицу, забирался на дерево и сидел на нём тех пор, пока не раздавался колокол к завтраку. Рон и Гермиона с пониманием смотрели на него, но на самом деле они ничего не понимали. Потому что Гарри, признаться, понимал ещё меньше.
А всё началось с того, что во вторник утром у него появилась компания.
По поверхности озера резво прыгали солнечные зайчики. Они слепили одуревшего от жары гриффиндорца, и, видимо, поэтому Гарри не сразу заметил, что к нему направляется Драко Малфой. Солнце путалось в его платиновых волосах, превращая их в нимб.
Слизеринец одним движеним стащил через голову рубашку, опустился на колени у самой кромки воды и поднёс к лицу сложенные ковшиком ладони, в которых сверкал пойманный в ловушку солнечный зайчик.
Гарри подумалось, что Малфой пытается хотя бы таким способом нарушить запрет купания, но не почувствовал никакой неприязни. Слишком душно, чтобы тратить силы на раздражение.
А слизеринец тем временем провёл мокрой пятернёй по волосам, и намокшие платиновые пряди стали тёмно-золотистыми. Затаившийся на дереве Гарри внезапно заметил, что кожа у Драко гладкая, бело-розовая, и что это очень красиво.
В среду Малфой до самого завтрака бродил по берегу без рубашки. В четверг блондин снова проделывал водные процедуры, а в пятницу Гарри не удалось занять свой наблюдательный пост на иве, потому что Драко уже сидел под этой самой ивой и кидал в воду камешки.
Малфой бросил на Гарри короткий взгляд, и Гарри почему-то показалось, что Драко ожидал его прихода.
- Сегодня будет гроза, Поттер, - лениво
заметил блондин. Поза у него была расслабленная, рубашка расстёгнута почти
до пояса, а ещё он был растрёпан - кажется, в первый раз на памяти гриффиндорца,
- и Гарри, увлечённый разглядыванием Малфоя, ответил на его замечание
о погоде не сразу.
- Эээ… И что?
- Ничего. Просто в грозу опасно прятаться под деревьями, - Драко медленно
поднялся - на его светлых джинсах зеленели травяные полосы - и устремил
мечтательный взор на густую ивовую крону. Глаза у него были серые, но
вовсе не холодные. Наверное, в такую жару даже глаза Малфоя не могли оставаться
холодными.
- Любишь гулять на рассвете, Поттер?
- Откуда ты знаешь, что я люблю, а что нет?
- Я слежу за тобой. Чтобы потом отчитаться перед отцом.
- Ты врёшь.
- Ну… В общем, - слизеринец смотрел на него с плохо скрытым любопытством.
- Да, вру. Ты ведь уже знаешь, что я в Ордене.
- Да. Но...
- Мне интересно.
- Что?
Драко усмехнулся. Над верхней губой у него блестело несколько крошечных
капелек.
- Про тебя говорят, ты…
- Про меня всегда что-нибудь говорят, - перебил Гарри, машинально приглаживая
волосы.
- Да-а-а, - насмешливо протянул блондин. - Спорим, ты первый начинаешь
распускать про себя слухи.
- Смотря какие.
- Ну уж эти - точно нет, - Малфой окинул его оценивающим взглядом.
- О чём ты?
- А ты не догадываешься?
- Не догадываюсь.
- Брось прикидываться дураком, Поттер.
- Я тебя не понимаю.
- Говорят, ты не интересуешься девушками. Это правда?
- Что?! - у Гарри остановилось сердце. Меньше всего ему хотелось, чтобы
об этом узнал Малфой. Кто угодно, но только не он!
- Так да или нет?
- Не думал я, что ты веришь всякому вранью.
- Этому вранью мне хотелось бы поверить, - негромко проговорил слизеринец.
На мгновение их настороженные взгляды встретились, а потом Малфой неторопливо направился к замку.
Жарко.
После грозы сделалось только хуже.
Рано утром над озером клубился белый, как молоко, туман. Что-то капало
и хлюпало в рассветных сумерках. Но когда туман рассеялся, стало ясно:
день снова будет солнечным и жарким.
Выходные прошли, как во сне. На пергаментах с домашним заданием от влажных пальцев оставались разноцветные разводы. По ночам над Хогвартсом постоянно бушевали грозы, но эти ливни не приносили никакого облегчения. Было душно и сыро. Земля пропиталась водой, как губка, и мадам Помфри попросила Хагрида поставить на берегу деревянные скамьи, чтобы студенты не сидели на мокрой траве.
А в понедельник молния дотла сожгла старую иву.
Гарри явился на завтрак сонный и небритый, чем заслужил неодобрение Гермионы. Волосы у неё завивались, и даже многочисленные заколочки не могли справиться с непокорными вьющимися прядями.
- Первым уроком зелья, Снэйп опять вычтет у нас баллы, если ты явишься
в таком виде.
- Да ладно, он и так вычтет. Даже если Гарри обреется налысо, - буркнул
Рон в бутерброд.
- Зачем давать ему лишний повод?
- Гермиона, Снэйпу не нужен никакой повод, - отмахнулся Рон. - Забей,
Гарри. Не фиг мучиться попусту.
- Я подарила тебе очень хороший гель для бритья! Гарри! Почему ты им не
пользуешься? Он снимает любое разражение с кожи.
- Ну да… - Гарри вяло жевал, не глядя по сторонам.
О каком Снэйпе и о каком бритье она говорит, когда случилось такое? И
мало вероятно, что Снэйп вообще заметит что-нибудь. Последнее время учитель
не обращал на него внимания. И ещё от мастера зелий почему-то стало пахнуть
миндалём и корицей, а на высоком глухом вороте его чёрных одежд теперь
было расстёгнуто две пуговицы.
- Дело не в геле! Если ты такая умная, то научила бы нас какому-нибудь
заживляющему заклинанию, - Рон потёр порезанную щёку. - Я хочу сказать,
Гермиона, что жертвую здоровьем исключительно ради тебя!
- В вашем возрасте стыдно не уметь бриться! И я ценю твои жертвы, Рон,
но сомневаюсь, что тебе было бы приятно увидеть меня с расцарапанным подбродком
или с... - Гермиона осеклась и оглянулась на проходящего мимо Малфоя.
Он шёл какой-то неувереной шатающейся походкой, а вокруг рта у него зловеще
краснели яркие пятна.
- Что это с ним такое? - спросил Рон, брезгливо морщась.
- Наверное, съел что-нибудь не то. Поэтому, Рон, если ты не хочешь, чтобы
я выглядела также, то будь любезен бриться регулярно! - язвительно ответила
Гермиона.
- Хорошо, ты права.
- Конечно, права. Неужели плохо выглядеть опрятным? Но я не об этом. Гарри.
Гарри. Ну скажи же что-нибудь.
Гарри вздохнул.
- По-моему, ему было всё равно.
Гермиона непонимающе вскинула брови.
- Мы просто переспали. И больше ничего. Переспали. Без продолжения.
- Вы о ком?
- Рон, у тебя есть глаза, или ты уже совсем ничего не видишь? Напряги
мозги! До сих пор не понимаю, как тебе удалось попасть на повышенный уровень!
- не выдержала Гермиона.
Рон перестал жевать. Он думал несколько секунд. Потом подавился тостом
и долго кашлял.
Гермиона похлопала его по спине.
- О Господи, Рон!
- Гарри… Ты…
- Рон, давай ты ничего не будешь сейчас говорить, - попросил Гарри.
У него кружилась голова от жары и вообще от всего. И он ни о чём не мог
думать. Только о вчерашней ночи. Жаркой, душной, липкой. Восхитительной.
Мокрая трава, туман над рекой. И Драко… Просто невероятно, до чего было
хорошо от одного лишь сознания, что рядом с ним парень. Такой же, как
он сам.
- Ну... Я только… - Рон оглянулся на Малфоя. - Мерлинова борода… И слава
всем святым, что… Не пихайся, Гермиона! Ладно, ладно. Но Гарри, почему
ты решил, что продолжения не будет? Ты что, оскандалился в первую же ночь?
- Кажется, нет… - пожал плечами Гарри. - Но ты ведь ничего не знаешь…
- Хвала небесам, не знаю!
В Большой зал влетели совы с почтой, и разговор прервался.
Рону прислали из дома пирожки, Гермионе измочаленная сова принесла связку
книг. А Гарри на колени свалился свёрток, упакованный в серую бумагу.
- Ой. От кого это?
В ту же секунду напротив Гарри уселся ушастый коричневый филин и начал
угощаться беконом, которым было наполнено большое блюдо.
- На твоём месте я бы не стала это открывать, - заметила Гермиона, откладывая
книжки. - Там есть хотя бы имя отправителя?
- Ничего нет, - Гарри взял ножик и разрезал шнурок.
- Не нужно разворачивать! А вдруг…
- Всё нормально, Гермиона, - Гарри разорвал бумагу. В посылке оказалась
картонная коробочка.
- Как ты можешь быть уверен?
Огромный филин тем временем ловко расправился с несколькими ломтиками
бекона и, взмахнув крыльями, спикировал к слизеринскому столу.
Рон и Гермиона машинально проследили за грозной птицей и увидели, что
она взгромоздилась на плечо Малфою, чуть не свалив хрупкого слизеринца
со скамьи на пол.
- И всё-таки я не думаю… - Гермиона с тревогой наблюдала за тем, как Гарри
снимает картонную крышку. - О… Ну… Что ж… Похоже, он настроен на продолжительные
отношения.
- Блин, - вырвалось у Рона. - Вот радость-то!
Гермиона сурово посмотрела на него взглядом "Гарри-наш-друг-что бы-там-не
произошло!", и Рон поспешил реабилитироваться:
- Я просто хотел сказать, что сегодня жарко. Ведь сегодня жарко, правда,
Гарри?
- Да. Очень, - отозвался Гарри.
На острых гранях бритвенного станка, который он держал в руках, играли ослепительные солнечные блики.