Дом, который построим не мы
(- три новеллы -)

Автор: Ивга
Бета: Азазелла (3я новелла)
Pairing: Гарри/Драко
Рейтинг: PG
Жанр: angst, darkfic
Предупреждение: смерть персонажей
Дисклеймер: мир, Рон, Гарри и Драко - Роулинг, Сольвейг - от Jude, остальное - моё воспаленное сознание.
Размещение: с разрешения автора.

- новелла первая -

"Давай построим дом", - предложил он в последний раз. И неожиданно легко получил согласие: "Давай".

- Милый, ты почему не ешь? - губки его жены сложились бантиком, и захотелось вдруг ударить её, чтобы больше никогда-никогда не смогла она сложить их так.
- Я ем, - нехотя возвратившись в реальность, ответил он.

Что-то неуловимое прозвучало в его интонации, и Сербине хватило ума не спрашивать больше ни о чем. Лишь когда он уже застёгивал в коридоре мантию, равнодушно уставившись в зеркало, она позволила себе вновь подать голос:

- Тебя сегодня к ужину ждать?
- Никогда меня не жди, - медленно ответил он, переводя взгляд со своего отражения на неё.

И стало вдруг понятно, что он говорит совсем не об ужине.
"Как же с ним жить, - спросила себя Сербина, уставившись взглядом в одну точку, где-то над его головой, - может, бросить всё к такой-то матери и вернуться домой?"

- Давай построим дом?
- Давай.

Он не уходил. Дождавшись, когда жена вновь посмотрит на него, а не сквозь него, Ивар неожиданно для самого себя улыбнулся. Это было равносильно шаровой молнии, влетевшей прошлым летом к ним в окно, - опять досталось посуде. Дернувшись, как от электрического разряда, Сербина задела вазочку, стоявшую на изящной этажерке, и стекло тут же превратилось в тысячи сверкающих осколков.

- Репа…
- Не надо, Ив, она никогда мне особенно не нравилась.
Он легко согласился. Кивнул головой и скрылся за дверью. Дом опустел. Сербина никогда бы не смогла оживить этот холодный, чужой дом, даже если бы захотела. И, может быть, оттого, что она это знала, подобное желание никогда не посещало её. Просто становилось подчас обидно, ведь его этот дом тоже не был, но, тем не менее, оживал, когда он переступал порог. Почему же она должна смириться с этим склепом? Должна…

Звук льющейся из крана воды успокаивал. Только из-за этого абсолютного покоя, накрывавшего с головой, она мыла посуду без помощи магии. Мыла ли? Четверть часа она смотрела на струю, ничего не предпринимая, затем сунула палец, проткнув ледяной поток, и вновь убрала.

- Давай построим дом?
- Давай… .

- …если ты хочешь, конечно, - быстро добавил Гарри.
- Конечно, хочу, - передразнил его Драко.
- Что-то не так? - решил уточнить Гарри, подходя к любимому и испытующе заглядывая ему в глаза.
- А ты как думаешь, - ледяным голосом ответил Драко, прикрывая веки, - тебе не кажется, что стоило бы изобразить на лице чуть больше радости, соглашаясь?
Губы гриффиндорца тронула легкая улыбка.
- Ты же знаешь, как я хочу…
- Ничего я не знаю, - перебил Драко.
- Тогда я сейчас расскажу тебе, - прошептал Гарри, притягивая к себе блондина.

- Может заведем привидений? - предложила Сербина, стараясь не выдать всю силу своего желания их завести.
- Нет, - ответил Ивар.

Это "нет" было из разряда окончательных и бесповоротных, впрочем, она не особенно верила в удачу: ни этот дом, ни её муж, не потерпят здесь чужих "вещей", они и её-то с трудом терпели.

Стараясь не скрипнуть, Сербина закрыла дверь в кабинет, оставив его наедине с домом. Работать не хотелось, но сесть посреди коридора и рыдать - то чего она желала сейчас больше всего на свете - было нельзя. Это "нельзя" тоже было из разряда окончательных и бесповоротных. Она вообще-то любила создавать новые ароматы для лондонских модниц, но в последнее время ей приходилось вновь и вновь убеждаться в том, что ничего у неё не получается - работа не клеилась, потому работать и не хотелось. Поборов собственное нежелание, она поднялась на чердак. "Только ты могла сделать лабораторией чердак, а не подземелье", - отчитывал её Ивар в первое время, но потом привык и он.

Единственное окно было закрыто плотной шторой, и в лаборатории царил мрак. Первым делом Сербина зажгла спиртовку, слегка коснувшись фитиля. Пока та разгоралась, она уже успела раскупорить пару колб и начертить в воздухе несколько таинственных символов. Запахи послушно зашевелились, а поставленная на огонь вода начала булькать. С каждой секундой становилось труднее дышать, но она продолжала.

- Давай построим дом?

- Кто здесь? - спросила Сербина, вздрогнув. Но мрак не пожелал отозваться вновь. Проба номер триста девяносто четыре была безнадежно загублена.
- Опять, - сжав в бессилии кулаки, прорычала ведьма. .

Сегодня они спорили уже почти час, но сдаваться никто не собирался. Пачка сигарет была давным-давно уничтожена и начата вторая, громогласные крики сменились тихими упреками, но спор всё равно продолжался.
- Я так и не понял, зачем, - упрямо повторил Гарри, не зная, что же ему не нравится.
- Я так хочу.
- Это не ответ, Малфой! Должна же быть причина, - вновь занервничав, докапывался гриффиндорец.
- Тебе не понять, - ответил Драко, затягиваясь, - если ты не понял сразу, то теперь уже не объяснить.
- Ты попробуй, - настаивал Гарри.
- Это наш дом, Поттер, и я хочу его построить сам!
- Ты не умеешь, - решил попробовать этот аргумент Гарри, придумать что-то ещё было тяжело - липкий страх уже протянул к нему свои руки.
- Я, кажется, не говорил, что строю всё сам, - вздохнув, ответил Драко, - за кого ты меня принимаешь, конечно, я нанял рабочих.
- Если ты нанял рабочих, зачем же ты проводишь там столько времени?
- Тебе никогда не нравилась эта идея!
- Не уходи от ответа, Драко.
- Я помогаю, чем могу. Контролирую, если хочешь, процесс.
- Ладно, - сдался Гарри, - я понял, ты рехнулся. Не против, если я навещу тебя в эти выходные на твоей стройке.
- Нет проблем, - не понятно чему обрадовавшись, ответил Драко, - можем поехать с утра вместе.
- Мне нужно будет сначала заскочить в Министерство.
- Это без меня. .

Отчего-то в этом доме было трудно спать. Сначала Сербина думала, что ей трудно спать без Ивара, но потом убедилась, что дело вовсе не в муже. Лёжа на огромной кровати, прикрытой пологом, она смотрела вверх и не закрывала глаза. Казалось, если она закроет их, кто-то непременно проникнет в комнату, и она окажется беззащитной перед этим кем-то.

За окном были отчетливо слышны раскаты грома, и это могло означать лишь одно - дождь с новой силой застучал по карнизу и крыше, желая, наверное, пробраться внутрь. Сербина свернулась клубочком и все-таки сомкнула веки. Мысли, не преминув, ворвались в её воспаленное сознание. Если лёжа с открытыми глазами, она могла думать только о пугающей темноте, то с закрытыми - только о них.

Сегодня он не сказал за ужином ни слова, даже за солью встал сам, не утруждая себя просьбами. Потом заперся в кабинете и, может быть, там и уснул. Нет, скорее всего, он там уснул. Над чем Ивар работал, Сербина не знала: или над новым законом, или над новым указом - выбор был не велик. Отпускать он её не хотел, о чём безапелляционно заявил ещё в начале недели. Расставил, по-своему, точки над i. Только зачем ему она, Сербина, хоть убей, не понимала. Слава Мерлину, сейчас не то время, когда развод для политика равнялся краху. В чём же тогда причина?

Мы любили друг друга. Давно. До ребёнка. Может быть, дело в этом - она нужна ему. Не складывается. Не склеивается. Не состыковывается.
Негромко скрипнула дверь. Сербина мгновенно сжалась, но не открыла глаз. Захотелось, наконец, разобраться хоть с этим, а не пугаться, как сегодня в лаборатории. Лёгкий ветерок тронул её волосы - температура в комнате упала, наверное, до нуля.

- Давай построим дом?

Тишина. Словно невидимый собеседник ждал ответа, но, не получив его от Сербины, он продолжил:

- Я согласен, если, конечно, ты хочешь. Я мог бы помочь тебе в этот раз.

- Ты кто, - выдавила из себя Сербина, но сразу же после того, как её слова нарушили тишину комнаты, наваждение исчезло. .

- Мистер Поттер, рады вас видеть, - приветствовали его у ворот строящегося дома архитектор и прораб.
- Здравствуйте, как подвигаются дела? - пожимая джентльменам руки, спросил Гарри.
- Рождество вы будете справлять уже в новом доме, - искренне радуясь за Гарри, ответил архитектор Д' Жевьен.
- Славно, - ответил Гарри. - А где мой муж?
- Скорее всего на крыше, - сообщил прораб Портмунд, - сегодня после дождя в ней обнаружили течь и мистер Малфой лично решил от неё избавиться.
- А сколько этажей… хмм…в нашем доме? - смутившись, спросил Гарри.
- Три, мистер Поттер, - гордо ответил Д' Жевьен, - но первый состоит из двух, ведь в гостиной потолок должен быть выше в два раза.
- Что ж, - сотрясаясь от страха, - продолжил Гарри, - пойдемте найдем Драко. .

Открыв глаза, Сербина тут же вскочила с кровати - оконная рама с грохотом ударялась о стену, и дрожащее стекло обещало разбиться в любую секунду. С трудом справившись с тяжелой рамой, она, наконец, отошла от окна и осела на пол. Вся мокрая от дождя и изрядно замерзшая, Сербина тихо заплакала, в чём не призналась бы даже самой себе.

- Что случилось?

Голос мужа напугал её сильнее странного ночного гостя, и она не смогла сдержать вздох облегчения, убедившись что Ивар случайно заглянул к ней и не собирался задерживаться.

- Окно открылось, - нехотя пояснила Сербина, удивляясь, что изо рта у них выходит пар.
- Я иду спать, - сообщил пустоте Ивар и прикрыл за собой дверь.
- Иди, - ответила двери Сербина, и мысли её, тут же оставив мужа, завертелись вокруг ночного происшествия.

"Интересно, кто же жил здесь раньше?" - подумала она и, тряхнув головой, подошла к двери в свою комнату.
Если и было место, где можно было найти ответ на этот вопрос, то это место - кабинет её мужа.

Осторожно пробираясь по коридору к лестнице, она в который раз удивилась громадности окружающего её пространства и пустоте, завладевшей этим пространством целиком. Встав перед нужной дверью, она окинула взором темноту за спиной, будто проверяя, есть ли возможность отступить, и, убедившись, что такой возможности у неё нет, взмахнула рукой. Дверь послушно открылась.

Переделывать кабинет Ивар отказался напрочь. Ему, видите ли, нравилась эта пугающая мрачность и скованность, поселившаяся здесь раз и навсегда - еще со времени постройки, как им объяснил агент, ведь кабинет никогда не переделывался.

Обилие черного и зелёного создавали иллюзию подземелья, а если учесть, что стены здесь были выложены из цельных кусков старого камня и лишь кое-где прикрывались тяжелыми гобеленами, то атмосфера подземелья становилась совсем реальной. Кроме шкафов с книгами и громоздкого письменного стола здесь ничего и не было. Ах, да, старое кресло! Как Сербина могла забыть о нём, ведь именно здесь оставался ночевать её муж, пренебрегая её постелью.

Отгадка могла оказаться на самом видном месте, а могла быть спрятана за семью печатями. Сербина прикрыла веки и постаралась сосредоточиться. Раньше она с завидной лёгкостью отыскивала нужные ей вещи, но эта способность почти покинула её после смерти Гашека. Она так истово пыталась искать своего ребенка, что, казалось, вот-вот найдет с её-то способностями, но колдомедики заявили, что скорее её найдет смерть, и успокоились лишь, прописав сильные транквилизаторы.

Сейчас все её мысли были направлены на тайну. И тайна поддалась. Подойдя к камину, Сербина нажала на статуэтку, открыв нехитрый тайник мужа над каминной полкой. Кипа газет быстро перекочевала к ней в руки. Со своей добычей Сербина устроилась в кресле. .

- Проснись, - кричал Гарри, тряся Драко за плечи, - проснись же!
- Мистер Поттер, Вам не следует…
- Вон. Убирайтесь вон из нашего дома! - заорал Гарри, обрушивая свою ярость на находящихся здесь людей.
- Мы хотим помочь…

Но Гарри, решив, что сказал им всё, не слушал больше. Он склонился над своим "дивным ангелом" и изо всех сил старался добиться от него ответа.

- Я умоляю тебя, Драко, открой глаза и пойдем… строить дом… наш дом… скоро же Рождество, нам нужен дом…

К нему больше никто не обращался. Все-то им было понятно, все-то ясно. Спустя несколько минут в дом ворвалась Сольвейг Снейп и прочно скрутила хаос в кулак, как умела лишь она - не зря ведьма работала только на самых тяжелых объектах, таких как, например, землетрясения и пожары третьей категории сложности. В срочном порядке был вызван министр магии Рон Уизли с женой, и одно присутствие друзей должно было помочь. Кто сказал, что должно?

Он умер на Рождество. Это было неизбежно, как вообще неизбежна смерть. Просто перестал дышать, потому что не мог дышать без него. Почему-то важно было дожить до Рождества. Сначала никто не мог понять, почему. Но потом всё встало на свои места - к Рождеству дом был достроен и Гарри перевёз в него все их вещи. .

- Ты не собирался мне рассказывать, - скорее утвердительно произнесла Сербина, обращаясь к мужу, который всерьез полагал, что застанет её врасплох.
- Нет, - согласился он и улыбнулся второй раз за последние полгода.
- Потому что знал, что я не стану здесь жить, - вставая с кресла, объяснила Сербина то ли себе, то ли мужу.
- Наверное, - легко сдался Ивар. - Для тебя это так важно?
- Пожалуй, - задумавшись, сказала она.
- Если хочешь, мы построим здесь флигелёк для твоих опытов, - предложил Ивар компромисс.
- Построим, обязательно построим… только не мы. .

- новелла вторая -

"Мы никогда не умрём, правда?" - спрашивали эти зелёные глаза. "Я лично не собираюсь, - отвечали ему серебряные, - по крайней мере, пока не дострою дом".

На дворе стоял май, и дети пользовались этим во всю. Они бегали по двору и пугали бабочек или плескались в луже, ими же самими созданной, а если удавалось получить разрешение матери, то гоняли на новых мётлах, купленных отцом в прошлое воскресенье. Жизнь, во всех её проявлениях, радовала их безмерно. "Так можно радоваться только в этом возрасте", - думал он, разглядывая в окно детей, мастеривших качели.
Марк купил этот дом, чтобы отомстить ей, но теперь сожалел, что месть его недостаточно страшная - она заслужила гораздо большего.
О том, что в доме странным образом погибли предыдущие жильцы, Тина узнала на следующий же день после оформления сделки. Марк просто сообщил ей об этом за завтраком. Хотя, нет, не просто сообщил, он был ужасно зол, сообщая эту новость, и Тина, к сожалению, знала, на кого злился её муж:
- Знаешь, дорогая, здесь сдохли эти чёртовы поляки.
- Ты о ком, милый? - стиснув зубы, спросила она, стараясь не замечать, как он зол на неё.
- Я о Вильмовских. Ивар и его чокнутая жёнушка скончались так и не узнав, что я купил их дом! Ха, да все почившие либералы перевернулись по десять раз в гробу за одну только эту ночку.
- Вишнёвый или клубничный? - уточнила Тина, доставая из тостера поджаренный хлеб, который собиралась намазать джемом, и изображая абсолютное равнодушие.
- Тебе, конечно, плевать на то, что я здесь рассказываю, да? А что ты скажешь, когда узнаешь, где обнаружили труп этой грязнокровки Сербины? - Марк постарался выдержать эффектную паузу, но гнев пересилил актёрство, и он продолжил, - у тебя в спаленке, милая! Новость не самая приятная, конечно, но Тина решила пережить и её молча, чем окончательно вывела мужа из себя.
- Бесчувственная шлюха, - выплюнул он ей в лицо и, отбросив вилку, встал из-за стола.
- Кофе будешь? - не замечая брошенной вилки, спросила Тина.
- Да пошла ты со своим кофе!
Тине было плевать на Марка и на его гнев, по крайней мере, сегодня. Впрочем, ей давно было плевать на всё, в том числе и на себя. Давно. .

- Я не слышу, Поттер, - издевался Драко над мужем, которому только что показал проект нового дома.
- Ве-ли-ко-ле-пен, - по слогам произнёс Гарри, подходя к Драко.
- Я же говорил, - гордо вскинув голову, ответил блондин, - а кого мы должны поблагодарить?
Вместо ответа гриффиндорец схватил Драко за шею и притянул к себе, но тот плотно сжал губы.
- Мы что, дуемся? - улыбаясь, спросил Гарри, и, не дождавшись ответа, приник к чувственной жилке на шее мужа.
- Да, - просто ответил Драко, - мы дуемся. Почему мне всё время кажется, что ты не хочешь, чтобы у нас был свой дом?
- Тебе… это… только… кажется, - успокаивал Гарри, покрывая шею и грудь Драко поцелуями.
- С тобой невозможно разговаривать, Поттер, - ответив, наконец, на поцелуй, констатировал Драко и теснее прижался к мужу, устав спорить и отдавшись ласкам. .

- Почему ты? - нахмурившись, спросил Тим.
- Потому что я старший, - ответил Дум.
- Так не годится, - поразмыслив, решил Тим, - давай спросим у мамы.
- Давай, - согласился Дум, который рад был поводу ворваться к матери.
Она почти совсем не разговаривала с ними с тех пор, как погиб дядя Майкл. Она переживала, и Дум старался не беспокоить её, ведь он, и вправду, был старшим. Папа ненавидел её, а Дум любил - им-то Тина не изменяла. Как и всех авроров, дядю Майкла постоянно преследовала смерть, и настигла-таки первым весенним днём. Говорят, он погиб, как герой. Старый кулон с фамильным гербом Дарлингов принесли ей, хоть папа и был его братом, а она - по сути, никем.
Подойдя к двери её комнаты, Дум обернулся и, посмотрев на брата в упор, внезапно сказал:
- Хорошо, давай Мерлином будешь ты.
- Идёт, - весело согласился Тим и, не желая терять ни секунды, побежал вон из дома готовиться к игре.
Дум какое-то время просто стоял перед её дверью и думал. Думал о лете, которое должно было скоро сменить весну, о школе, где так рано наступили в этом году каникулы, о папе, купившем этот странный дом, и ещё он думал о голосе, будившем его по ночам.

- Мы никогда не умрём, правда?
- Пока строится дом, нет. Давай строить вместе?
- Давай.

Почему он слышит их? Папа жутко разозлился, когда он в третий раз спросил, живут ли в этом доме привидения. По всему выходило, что в доме никого нет, кроме них. Тогда чьи же это голоса?
- Сынок, ты что здесь делаешь? - спросила Тина, она, видимо, уже довольно долго рассматривала его, стоящего напротив её двери.
- Ничего, - ответил мальчик, не до конца выйдя из задумчивости.
- Ну, раз ты не занят, пойдём попьем чая с малиной, - предложила Тина, поглаживая Дума по голове, как маленького.
- Пошли, я только Тимку позову.
- Зови, - согласилась мать и тряхнула пшеничными волосами в знак одобрения.
- Мам, а мы не скоро умрём? - тихо спросил Дум, продолжая стоять посреди коридора
- Что?
- Да так, ничего. .

- Да… котёнок… вот так… ааа…
- Так я прощён? - спросил вдруг расчётливый гриффиндорец.
- Что? - стараясь вновь обрести контроль над собственным телом, переспросил Драко.
- Ты простил меня? - оторвавшись от соблазнительной кожи мужа, повторил Гарри.
- Да, - серьёзно ответил блондин, - но в следующий раз ты приедешь.
- Обязательно приеду, - тряхнув шевелюрой, пообещал Гарри, - ты же знаешь, я и в этот раз очень хотел… но не смог.
Врать Гарри не любил и не умел, но признаться в собственной слабости он не мог - Драко не должен был думать, что его муж слабак. Подумаешь, боязнь неизбежного! Ведь смерть неизбежна, зачем же её бояться. Но Гарри боялся, боялся сильнее, чем когда-то Волан-де-Морта, впрочем, того недоноска он не боялся вовсе. А теперь? Что с ним теперь? Самое время обратиться к психологу - кажется, это модно сейчас у американцев.
Стройка, которую затеял Драко, стала для него живым воплощением страха. Там могло произойти всё что угодно, кроме того, Гарри совсем по-другому представлял себе их новый дом. Он почему-то думал, что дом будет у них сразу и целиком, что строить ничего не придётся, единственное, что им нужно будет сделать - нанять самого дорогого в Лондоне агента и довериться ему.
- Драко, обещай мне, что не умрёшь! - озвучил вдруг Гарри свои мысли.
- Я и не собирался пока, - решил отшутиться Драко, которого сильно тревожило состояние мужа последнее время.
- Мы никогда не умрём, - упрямо повторил Гарри, зарываясь в шелковых волосах цвета луны.
- По крайней мере, пока не достроим дом, - уточнил Драко, перехватив губы Гарри, начавшие путешествие по его лицу.
- Тогда… давай… будем строить…
- Давай… ааа… .

Темнело в мае очень поздно, и Тим был готов до сумерек носиться по двору, не зная усталости. Дум же к вечеру становился каким-то печальным и старался скрыться от брата на заднем дворе, где стояли так и не доделанные качели. Мальчик садился под молодой липой и погружался в странную апатию.

- Мы никогда не умрём, правда?
- Пока строится дом, нет. Давай строить вместе?
- Давай.

"Раз так, я тоже хочу строить, - размышлял Дум, - вот, например, качели. С ними было бы гораздо лучше. Но я, наверное, не смогу… мы с Тимом не сможем. Их постоит кто-то другой, не мы. Ах, если бы можно было попросить эти странные голоса построить нам качели - они бы точно смогли". Не замечая, как сгущаются сумерки, превращаясь во мрак, мальчик продолжал сидеть на земле. Туман, не отступавший даже летом, окутал маленькое тельце с головой, и трудно было разглядеть собственные пальцы, а вскоре и вовсе ничего нельзя было разглядеть, потому что мир поглотил мрак. Температура заметно упала, и термометры ничего не могли поделать с ртутными столбами, стремительно падавшими вниз.
- Дум, - позвал кто-то из темноты.
- Иди домой, - подключился второй голос.
- Иду, сейчас иду, - шёпотом ответил Дум, и, конечно, его никто не услышал, никто из тех, кто только что звал.
- Ты скоро умрёшь? - раздался вдруг совсем рядом грустный таинственный голос - голос из темноты.
- Почему? - спросил Дум, отчего-то решив, что ему задали не вопрос, а поделились страшным секретом.
- Не нужно достраивать дом, - объяснил голос, - Рождество уже наступило.
- Я не люблю Рождество, - всхлипнув, сказал Дум, - и никогда не любил… А почему Вы умерли?
- Я достроил наш дом, я всё-таки его достроил, - вновь заговорил голос, но Дум никак не мог понять, что тот хотел ему сказать.
Внезапный порыв ветра налетел на Дума, и мальчик сильнее обхватил себя обеими руками. Тоненькая футболка совсем не защищала его от холода, казалось, что тепла и вовсе не было в его жизни - только этот пронизывающий до костей ветер.
"Иди, тебя звала мать", - мелькнула в голове Дума мысль, но слишком быстро исчезла. Как зачарованный, мальчик ждал, что ещё ему скажет голос.
- Давай строить вместе?
- Ведь вы достроили дом?! - удивился Дум, но вдруг вспомнил о качелях, которых так не хватало им с Тимом.
- Давай?
- Нужно спросить у мамы, - забеспокоившись, ответил Дум. - Нужно спросить… .

- С тобой действительно всё в порядке?
- А как ты думаешь, Сольв?
- Я думаю, тебе стоит поговорить об этом со мной.
- С каких это пор ты записалась в чёртовы психологи, Снейп?!
Сольвейг подошла ближе и сильно ударила Гарри по лицу - истерика отступила, предоставив место боли, навалившейся незамедлительно. Гарри шатнулся.
- Не хочу я говорить "об этом" и "не об этом" тоже, - осев на диван, произнёс Гарри.
- Что намерен делать дальше? - упрямо продолжала разговор Сольвейг, предпочитая хоть какие-то звуки немой тишине нового дома.
- Я умру, Сольв, - без тени сожаления произнёс Гарри.
- Он не хотел бы… - начала было она, но Гарри перебил её.
- Он не хотел умирать, понимаешь? Не хотел... это… - Гарри задумался, вспоминая, что хотел сказать, - …трагическая случайность, да? Так обычно пишут в газетах?!
- И что, - не унималась Сольвейг, - тебе тоже хочется умереть?
- Больше всего на свете мне хочется строить этот дом… с ним… .

Никому не показалось странным, что он не прибежал на зов, ведь дети всегда обладали гораздо большей свободой, чем взрослые. Им не нужно было возвращаться домой к указанному сроку или оправдываться, если они опаздывали. Их не связывали обещания, данные в молодости, от которых невозможно было избавиться. Детям не приходилось стоять у плиты спиной ко всему остальному миру и тонуть в собственном одиночестве.
- Тим, найди брата, - не глядя на сына, попросил Марк.
Тина мельком взглянула на черный провал окна, но ничего не сказала. Непоседливый Тим бросился к входной двери и закричал, ещё не переступив порог: "Дум, пора ужинать!"
Шипящий стейк был похоже зол на Тину не меньше, чем собственный муж. Грозно разбрызгивая жир, он вертелся на сковородке и грозился достать её - чего не удалось сделать Марку, решил сделать безмозглый кусок говядины. Собственные мысли позабавили бы её раньше, но как-то внезапно Тина растеряла всё чувство юмора. Жизнь постепенно уходила от неё, и дом это чувствовал. Даже эти угрюмые стены удивлялись её добровольной капитуляции - наверное, она должна была вдыхать в дом жизнь, а не хоронить себя заживо в этом склепе.
- Тебе здесь не нравится? - оторвавшись от газеты, прервал гнетущее его молчание Марк.
- Нет, - честно призналась Тина.
Марк некоторое время изучал спину жены, а потом продолжил:
- Это из-за того, что здесь кто-то умер?
- А здесь кто-то умер? - переспросила Тина бесцветным голосом, действительно, позабыв об утреннем разговоре.
- Да, дорогая, - протянул Марк, не зная плакать ему или смеяться, - с тобой невозможно жить.
- Не живи… .

- новелла третья -

"Будьте вы прокляты… оба!" - в сердцах подумал он. "Услышано", - эхом отозвался состарившийся за одну ночь Дом.

Всего пару дней назад её выставили из квартиры, потому что она не успела заплатить в срок. А теперь у неё был собственный дом. С огромной лужайкой и задним двором, на котором предусмотрительные бывшие жильцы поставили качели, с высокими потолками в комнатах, со смешным чердаком и с мрачным кабинетом. Дом был слишком велик для неё одной, но объяснять агенту, что она боится оставаться в доме, не входило в её планы.
- Это всё? - уточнил агент Споук, забирая подписанные бумаги.
- Да, - просто ответила Кира.
- Вы хотите о чем-то меня спросить? - проявил чудеса догадливости Споук.
- Нет, - решила не злоупотреблять чужой добротой девушка. - Нет, не хочу.
- Тогда, я уезжаю, мисс Браун.
- Прощайте, мистер Споук. И ещё раз спасибо.
Не дожидаясь, пока Споук заведёт машину, Кира повернулась к нему спиной и, плотно прикрыв за собой калитку, зашагала к дому. .

- Я без тебя умру, - всхлипнул Гарри, теснее прижимаясь к мужу.
- Ага, и представь, сколько проклятий обрушится на твою грешную голову, - ухмыльнулся Драко, подтягивая ногой одеяло.
- Чьих проклятий? - не понял Гарри.
- Министра Уизли, конечно, - серьёзно ответил блондин.
- Почему Рона?
- Потому что вместо Рождественских праздников, ему придётся организовывать наши похороны!
- Наши?
- А ты думал, я оставлю тебя там одного? А ну как ты соблазнишь самого Аида?!
- Мне казалось, ты со своим домом и не заметишь моего отсутствия, - развеселившись, пошутил Гарри. И тут же приподнялся, чтобы посмотреть в глаза мужу - что же тот ответит?
- Дом, безусловно, важен, - хитро начал Драко, - но испорченные выходные Уизли гораздо важнее…
Гарри прыснул после этих слов, и Драко показалось, что не было вовсе грустных зелёных глаз, смотревших на него, а слова о смерти - лишь игра его воображения. Отсмеявшись, Гарри вдруг сказал:
- Давай.
- Я ничего не предлагал, котёнок, - слегка удивился Драко.
- Конечно, предлагал. Давай скорее построим этот дом.
- А я уж подумал, ты скажешь, давай умрём на Рождество, - скривившись, пошутил Драко.
- Давай. .

Более-менее пригодный для житья вид имела лишь эта комната. Разложив свои вещи, Кира села на огромную кровать под пологом и закурила. Ужасно захотелось уехать куда-нибудь, хоть в "Стэнли", хоть в "Кросс-авеню", где можно было бы всю ночь протанцевать, а, вернувшись домой, свалиться от усталости и спокойно уснуть. Но она прекрасно знала, что никуда не поедет: во-первых, она могла наткнуться на Лиру, а во-вторых, кутежи плачевно отражались на её и без того скудных сбережениях. Подтягивая к себе телефон, Кира уже точно знала, что останется ночевать здесь, а потому и развлекаться придётся тут же - дома.
- Алло, - отозвался дружелюбный голос на другом конце провода.
- Сольвейг Снейп, пожалуйста.
- Кто её спрашивает? - голос стал отчего-то менее дружелюбным.
- Старая знакомая, - подлила масла в огонь Кира.
- Представьтесь… Пожалуйста.
- Валькирия Браун.
- Соединяю.
Кира не сомневалась, что на её счёт у секретарши были особые распоряжения. Ведь уже через несколько секунд в трубке раздался усталый голос Сольвейг:
- Ты откуда?
- Привет, моё солнце, я в Лондоне.
- Всё ещё?
- Кажется, ты не рада меня слышать, - закапризничала Кира. - Извини, что помешала. Развлекалась с секретаршей?
Эта нелепая шпилька была пропущена Сольвейг мимо ушей.
- Не смей вешать трубку, Браун, - отрезала Сольвейг. - Я тебе ещё не всё сказала.
- А если повешу, то что? Опять меня бросишь? Но ведь два раза подряд этого нельзя сделать, Сольв, - голос Киры предательски дрогнул.
- Где ты живёшь? - обеспокоено продолжила Сольвейг, бывшая в курсе вечных финансовых проблем своей экс-подружки.
- Я купила дом, - тихо ответила Кира.
- Можно, я заеду к тебе? - стараясь не удивляться, попросила Сольвейг и, затаив дыхание, стала ждать ответ, от которого, что бы ни думала Кира, зависело многое.
- Уиллисон-Кросс, 17.
- Что? - переспросила удивлённая Сольвейг.
- Стареешь, Сольв? - ухмыльнулась Кира, которая была лет на сто моложе. - Совсем слух потеряла? Уиллисон-Кросс, 17.
- Никуда не уходи, я скоро приеду, - буркнула Сольвейг и, не дождавшись ответа, бросила трубку.
- Подумаешь… .

- Рон, ну давай же, - уговаривала мужа Гермиона, - ведь сегодня Сочельник, а он там один.
- Хорошо, хорошо, я съезжу за ним.
Гермиона встала на цыпочки и поцеловала мужа в щёку:
- Ты у меня замечательный.
- Не забудь об этом сегодня ночью, - пошутил Рон и пошёл искать ключи от машины.
- Он, кстати, уже переехал, - крикнула вслед уходящему мужу Гермиона. - Уиллисон-Кросс, 17.

Сумерки постепенно сгущались за окном, но Кира не зажигала свет, хотя и боялась темноты до смерти. Обхватив колени, она сидела в углу на голом полу и смотрела на дверь - Сольвейг должна была открыть её и развеять мрак, как делала всегда. Но она почему-то всё не шла и не шла.
Дом был ещё мертвее, чем утром - если дом вообще мог быть живым. "Я умру в этом склепе, и никто меня не найдёт", - думала Кира, которой раньше были не свойственны такие мрачные мысли.
Казалось бы, что может быть проще: взмах палочки, тихое "люмос", и комната перестала бы быть такой чужой. Всё это Кира прекрасно осознавала, но не могла пересилить липкий страх, в котором тонуло всё её сжавшееся в комочек существо.
В комнате было так тихо, что Кира отчётливо слышала стук своего сердца, с каждой секундой ускорявшего бег.
Вой ветра за окном становился всё более пугающим, и Кира вспомнила вдруг, что этот же самый ветер был рядом с ней, когда её бросила Сольв. С тех пор Кира ненавидела эти заунывные звуки.
- Ты заслуживаешь большего, малыш, - сказала тогда Сольвейг, и ветер вторил ей за окном.
- Я хочу только тебя, - не унималась Кира, споря с ветром.
- Это пройдёт, - бросила через плечо Сольвейг и ушла, а ветер остался, холодный и пугающий.
"Лучше не думать об этом, - подумала поникшая Кира. - Лучше вообще ни о чём не думать". Она сидела довольно долго, уставившись в одну точку и не подавая никаких признаков жизни. Безразличие и сонливость навалились на её плечи, и груз оказался неподъёмным - девушка почти задремала.
А потому не сразу услышала звонок.
Более неестественного звука, чем этот телефонный звонок, спальня, наверное, ещё не слышала ни разу. Некоторое время понадобилось Кире, чтобы понять, откуда в доме маггловский телефон. Когда же ведьма вспомнила, что он достался ей вместе со всеми остальными странностями этого дома, было уже поздно - телефон звонить перестал.
Кира затряслась. Её неосознанные страхи обрели форму - уродливую черную форму пластика, стоящего на прикроватной тумбочке. Никто не мог знать её новый номер. Никто. Не мог. Знать.
"Ошиблись номером, просто ошиблись номером", - медленно раскачиваясь из стороны в сторону, успокаивала себя Кира. Но страх не покидал комнату; он проникал сквозь щели в окнах с утонувшей во тьме улицы и растекался по углам, как пролитый неосторожным гостем пунш растекается по паркету.
"Почему мне так страшно?" - старалась занять себя самокопанием Кира. Это не сильно помогало, но девушка, не сдаваясь, продолжала: "Конечно, здесь слишком много пространства, и тишина почти гробовая, а так, ведь неплохой дом. Мой дом. И мне нечего бояться".
Резкий звук вновь разорвал тишину в клочья. По спине девушки скатилась капелька пота, холодного, как рассветная роса. С трудом справившись с затёкшими конечностями, Кира встала и подошла к телефону. Оглушающий звон грозился взорвать всю её изнутри. И Кира сняла трубку.
- Мама, - услышала девушка тоненький голосок перепуганного насмерть ребёнка.
- Кто говорит? - плохо справляясь с дрожью в голосе, спросила Кира.
- Мама, - ещё жалобней позвали из трубки.
- Да, - бессильно согласилась Кира и стала ждать, что ей ответят.
Несколько секунд она слышала лишь тишину, а потом на другом конце провода тихо заскулили, не в силах заплакать в голос.
Трубка плавно выскользнула из её руки, и случайный взгляд, брошенный на телефонный провод, развеял последнюю надежду - кабель аккуратными кольцами лежал на ковре, и Кира могла видеть его выдернутый из розетки конец… .

Гарри был его другом. И всегда, сколько Рон его помнил, с ним что-то случалось. В четырнадцать лет это казалось настоящей жизнью, наполненной приключениями и риском. Но в тридцать пять уже совсем по-другому смотришь на чужие проблемы.
Когда они поженились, Рон смог, наконец, облегченно вздохнуть и заняться своей собственной жизнью. Лучшей доли он и не мог желать: стремительная карьера в Министерстве, красавица-жена и в перспективе - куча карапузов с огненно рыжими - как у отца - волосами.
"Почему мы ещё не завели детей?" - спрашивал себя Рон, припарковываясь у семнадцатого дома по Уиллисон-Кросс. Так и не найдя удовлетворительного ответа, он вышел из машины на улицу, подставив колючему ветру уставшее бледное лицо.
"Сегодня Сочельник, - размышлял Рон, преодолевая незначительное расстояние от калитки до дома, - и если он поторопится, то пирог не успеет остыть".
Черные провалы окон угрюмо следили за каждым шагом рыжего человека. Дом чувствовал, что пришельцу не хочется находиться здесь, но неведомое чувство тянуло человека внутрь. Когда-то здесь жили чувства, похожие на те, что испытывал он: сочувствие, любовь, нежность… Чувства умерли вместе с тем другим, божественно красивым, так и не достроившим дом… Вторая половинка умершего ничего не могла изменить, ведь Дом нельзя достроить одному. Для этого мало Памяти, нужно что-то большее, что-то, чего не стало. Знает ли рыжий человек, зачем он вообще идёт сюда? Наверное, нет. Скорее всего, нет. И всё-таки он ускоряет шаг. Что ж, Дом уже приготовился…
- Это странно? - спросил сам у себя Рон и тихо пробубнил в ответ, - это очень странно. Дверь была не просто не заперта, она была приоткрыта. В Сочельник многие двери остаются открытыми, но Рону как-то сразу стало понятно, что это совсем другой случай - здесь не ждали приезда гостей с минуты на минуту, здесь не торопились накрыть на стол, здесь просто некому было закрыть дверь. Некому.
- Гарри, - неуверенно позвал Рон, переступая порог.
Давящая тишина проглотила его слабый зов и притаилась до поры до времени.
- Гарри, это я, Рон, - громче позвал он, но и на этот раз ему никто не ответил.
Внутри было жутко. Рон нащупал палочку в кармане пиджака и более уверенно зашагал в глубь дома.
Первый этаж оказался совершенно мёртв. Ругая себя за несообразительность, Рон поднялся на второй этаж и начал искать спальню. Не то, чтобы он совсем не помнил этот дом, ведь пару месяцев назад - ранней осенью, кажется - они с Гермионой приезжали навестить их, но с тех пор Дом сильно… постарел…
Высокие потолки уже не казались "летящими", они, вопреки геометрии, нависали над Роном, пугая и заставляя невольно сутулиться. Стены, так весело отражавшие золотое сентябрьское солнышко, встали теперь мрачной непреодолимой преградой, и слабые блики от зажжённой палочки приобретали мрачные очертания, скользя по ним. На чёрные же провалы глазниц - окна - Рон и вовсе старался не смотреть, а если всё же видел такое пятно в проёме незапертой двери, то, по возможности скорее, отворачивался.
Кажется, здесь. Почти всю комнату занимала кровать с опущенным чуть не до пола пологом. Откинув тяжёлую ткань, Рон увидел его. Он не сразу понял, что с ним. Казалось, Гарри спал. Только грудь не вздымалась. И хоть и было неимоверно холодно, но пар не клубился над ним.
"Будьте прокляты… вы оба… вместе с вашим чёртовым домом! - подумал Рон в бессильной злобе, сжимая палочку. - Всё Рождество к чертям собачьим".
Он не мог так думать всерьёз, но Дом услышал сказанное в сердцах и, казалось, запомнил. Навсегда запомнил. .

Детский плач поселился в её голове. Вышвырнув всё содержимое сумочки на пол, она схватила ключи от машины и бросилась прочь из комнаты. Плачь всё ещё слышался ей. Пробегая по длинному коридору мимо кабинета, Кира вновь услышала телефонный звонок, но на другом конце провода быстро поняли, что подходить она не собирается - и гнетущая тишина склепа вновь завладела пространством.
"Добежать бы до двери, - стучала в висок единственная мысль, - только бы добежать до двери".
Спускаясь по лестнице, Кира услышала, как хлопнула чердачная дверь. Этот звук трудно было с чем-то перепутать. Из-за многочисленных опытов, проводимых там чудаками, сделавшими лабораторией чердак, а не подземелье, дверь разбухла и покосилась. Её гулкое "бам-бам-бам" весьма позабавило Киру при первом знакомстве с домом. Теперь же от этого звука у неё по спине побежали мурашки - она отчетливо помнила, как плотно заперла дверь на чердак, чтобы та не стучала ночью на сквозняке и не мешала спать. Видимо, кто-то только что вышел из лаборатории.
Кира старалась сосредоточиться на входной двери, которая отчетливо была видна, ведь располагалась она прямо напротив лестницы. Но между лестницей и дверью был тёмный холл, а по правую руку - дверь на кухню, раскрытая настежь.
Кира слышала голоса - на кухне кто-то ругался, но чёрный провал двери был абсолютно необитаем на вид. Пару секунд она просто стояла у подножья лестницы, размышляя, как быть. Проходить мимо двери не хотелось, но другого пути она не находила, до рези в глазах всматриваясь в темноту.
Усталость подкралась к ней из-за спины и слегка толкнула под рёбра. Захотелось лечь ничком прямо здесь же и не двигаться… Никогда не двигаться. Шум в голове начал сводить с ума: голоса на кухне, детский плач, шаркающие шаги на верху - всё это тонуло в гулкой тишине Дома. Так. Не. Бывает. Или я добегу до двери… или я… добегу… двери… добегу… .

- Вы уверены? - скорее для протокола переспросил доктор Ваер, уже прикрывая белоснежной простынёй её лицо.
- Да, абсолютно. Это мисс Валькирия Браун.
- Сочувствую, мисс Снейп. .

- Министра Уизли, пожалуйста.
- Кто его спрашивает?
- Мисс Сольвейг Снейп.
- Соединяю.

- Я ждал твоего звонка.
- Проницательность, Уизли?

На главную   Фанфики    Обсудить на форуме

Фики по автору Фики по названию Фики по жанру