Просто жить

Автор: Нюшка

Pairing: Северус Снейп/Люциус Малфой

Рейтинг: PG-13

Жанр: romance

Дисклеймер: Все герои принадлежат Ролинг

Краткое содержание: Не будет сказано ни одного слова о любви, да ее тут и не наблюдается. Просто два немолодых одиноких человека, которым некуда больше идти.

Он выходит завтра. Его друг, его враг, никогда не бывший большой часть его жизни, но всегда присутствующий на ее заднем плане. Что с ним сделал Азбакан? Сломал?
Завтра. Он узнает об этом завтра.

Северус Снейп не слишком хорошо помнил окончание боя, который сейчас пафосно называли Последней Битвой. Память зафиксировала лишь страшные слова Непоправимого проклятия и зеленую вспышку. Гаснущее сознание, и мысль, воспринятая почти с облегчением: "Конец". Нет, еще нет. Альбус Дамблдор, ставший между ним и зеленой смертью. И новый булыжник на ту чашу весов, где копились долги Северуса Снейпа Альбусу Дамблдору. Долги, которые теперь некому было вернуть.

Только сейчас, еще даже осознав всего ужаса потери, Снейп понял, как много в его жизни значил этот старый манипулятор. Наверное, это была любовь, в той мере, в какой профессор зельеварения вообще был способен испытывать подобное чувство. Какое-то мгновение боль была настолько сильна, что хотелось лечь на землю рядом с директором Хогварца и закончить этот фарс. Потом боль сменилась злостью. Альбус не оставил ему выбора. Как всегда. Умереть после такого самопожертвования было бы просто свинством. Интересно, чего Альбус от него хотел? Дамблдор ничего не делает просто так. Вернее, не делал. Своей смертью, он крепко привязал Снейпа к жизни.

Прошло некоторое время, прежде чем Снейп заметил на поляне, среди лежащих тел, худенькую сидящую фигурку. Поттер. Вот чего хотел Альбус. "Позаботься о Гарри, Северус", - как наяву услышал Снейп голос директора, и скривился. Но все-таки пошел к парню. Усталый мозг вяло фиксировал страшные картины, которые не мог проанализировать. И слава Мерлину, что не мог! Потом они встанут перед глазами слишком явно, заполонят сны, но сейчас на это не оставалось сил.
Три рыжие головы рядом. Чарли и близнецы Уизли. Неужели все мертвы? Нет. Джордж, кажется жив. "Лучше бы ему умереть" - цинично и почти равнодушно думал Снейп, проходя мимо. В глазах оставшегося в живых Уизли стояло безумие. И руки, которыми он цеплялся за тело брата…

Люциус Малфой. Жив или мертв? Жив. Ранен. Собирается бежать. Остановить? А, да пошел он…

Минерва МакГонагалл. Шарит по земле руками, ищет очки. Снейп, не останавливаясь, автоматически подбирает блеснувшие под ногами стекла, и подает ей. Она кивает, и также автоматически одевает их на нос. Вряд ли это ей помогло, у нее теперь нет глаз.

Люпин. Окрашенные кровью волосы лежат на лбу. Он мертв.

Трупы, трупы, трупы…Авроры, Упивающиеся.

Смерть уравняла всех.

Гарри Поттер, выживший очередной бесчисленный раз сидел над телом убитого им Темного Лорда и держал его мертвую руку. О, Вольдеморт всегда был прекрасным психологом. Он сделал все, чтобы выжить. Перед Поттером предстало не то безносое красноглазое чудовище, которым Темный Лорд был на протяжении четырех лет, прошедших после возрождения. И даже не тот юноша, с которым Поттер был знаком по дневнику, и которого видел в Тайной Комнате.

Пожилой мужчина, легкие светлые, наполовину седые волосы, морщины на лице, обаятельная улыбка, добрые чуть выцветшие синие глаза. Вольдеморт точно знал, кого Гарри Поттеру будет тяжелее всего убить. Просто человека. Поттер, как всегда, оказался сильнее, чем его считали. И теперь синие глаза невидяще смотрели в небо.

Снейп заглянул мальчишке в лицо. Отрешенность. Профессор ведь тоже всегда ошибался в мальчишке. Считал его похожим на Джеймса. Они совсем разные. Джеймс Поттер уже бросился бы оказывать помощь пострадавшим, отодвинув мысли и воспоминания о только что убитых врагах подальше в память, откинув их как ненужный груз. Младший Поттер сидел над телом Вольдеморта, который сделал его убийцей.

Снейп знал, что сейчас сюда прибудут все те, кто предпочел наблюдать за битвой с почтительного расстояния. Представители Министерства, журналисты, зеваки, медики. И к свиданию с ними Поттер готов не был. "Вот этого ты хотел, Альбус?" - горько думал профессор Снейп, поднимая Гарри. Он бережно прижал к себе мальчика. Тот не сделал попытки отстранится, а постарался сильнее вжаться в худое тело Снейпа.

И они аппарировали в маленький домик в горах Шотландии. Это была личная собственность профессора Северуса Снейпа, о которой мало кто знал. Первое, что сделал Снейп - направил сову в Министерство с сообщением, что их обожаемый Поттер жив и в безопасности, но письмо было без обратного адреса. Время - вот что нужно мальчику.

В этом доме они вдвоем провели почти месяц, практически не разговаривая, просто проживая рядом.

Первые дни Гарри практически не выходил из своей комнаты, и Снейп серьезно опасался за его душевное здоровье. Но мальчик удивил его опять. Он справился. И день за днем принялся заново строить свою жизнь и возрождать душу.
Снейпу было стыдно признаваться, но он оказался слабее восемнадцатилетнего юноши и справился с собой гораздо позже. Но он тоже смог сделать это. Справился с желанием навсегда запереться в своей комнате, справился с притягательностью маленького пузырька с сильным зельем, которое могло дать забвение уже навсегда. Глядя на Поттера пришлось и свою жизнь приводить в порядок.

Поттер проводил свое время либо в маленьком аптечном огородике Снейпа, либо в прогулках по горам. Он не заговаривал о возвращении в общество, а Снейп не предлагал ему этого, предоставив половину дома в полное распоряжение Поттера. Сам профессор засел за давно задуманную книгу о зельях, и целые дни просиживал за письменным столом, забывая иногда даже перекусить.

Вечером они вместе ужинали, обмениваясь незначительными общими фразами. Ничего серьезнее погоды или финансовых новостей. Потом Снейп еще на несколько часов возвращался за работу. Поттер садился в кресло возле камина и читал или просто смотрел на огонь. Через час он вставал, вежливо желал профессору спокойной ночи и уходил в свою комнату. Еще через некоторое время гостиную покидал и Снейп. Ночами каждый из них возвращался в свои собственные кошмары.

В общем, Поттер оказался вполне удобным соседом для профессора Снейпа.
В день рождения Гарри, когда ему исполнилось девятнадцать лет, их маленькое убежище обнаружил Драко Малфой. Как он их нашел, Северус Снейп не мог даже предположить. Наверное, к этому пришлось приложить немало усилий, потому что Драко исхудал как гончая, а его глаза горели сухим слегка одержимым огнем. Младший Малфой не утратил своей способности прятать чувства, но очевидно его контроль над эмоциями все-таки ослабел. Когда он смотрел на Снейпа, его зрачки расширялись, и в них стыла дикая ревность. Когда серые глаза обращались к Поттеру… О, совсем другие чувства! Снейп не смог отказать себе в небольшом развлечении, из которого извлек почти садистское удовольствие. Он как мог долго затянул ужин и ничего не значащий разговор. Профессор ожидал, что Драко, явно находящийся на пике сильного нервного напряжения, сорвется, но тот, к большому удивлению и небольшому разочарованию профессора, выдержал весь вечер нейтральный любезный тон. Наконец Снейпу надоела тяжелая атмосфера полная подавляемого гнева и сексуального напряжения и он, ехидно пожелав юношам невыполнимого - спокойной ночи - удалился в свою спальню.

В оставленной им гостиной тут же разразился скандал. Мальчишки орали друг на друга примерно часа полтора, пока Снейп не накинул халат, и демонстративно не вышел из своей комнаты. Поттер и Малфой замолчали, только две пары горящих напряженным огнем глаз наблюдали за действиями профессора. Снейп молча и все так же демонстративно налил стакан воды, накапал туда Сонного зелья и прошествовал в свою комнату. За все это время тишину в доме не нарушил не один звук, и только после того как дверь за профессором закрылась, Гарри Поттер несколько нервозно рассмеялся. После этого они, видимо, не ругались. Следующий раз профессор увидел Поттера и Малфоя только после полудня следующего дня. Они появились из спальни Гарри очень довольные друг другом и явно счастливые.

Поттер и Малфой жили в доме Снейпа еще целую неделю. Кажется, они всерьез считали, что ему должно быть приятно их общество. И с чего они это взяли?! Снейп лишился спокойных дней. Мальчики много времени проводили в спальне, не всегда вспоминая о заглушающих заклятиях. Снейп лишился тихих ночей. Очень логично, что ночи они тоже проводили в спальне, а заглушающие заклятия, явно не являлись их любимой темой уроков в школе. Понадобилось еще несколько дней и несколько отнюдь не тонких намеков профессора, что бы Гарри решил, что теперь готов предстать перед обществом.

В тот вечер Поттер и Снейп впервые говорили не о погоде. Профессор сидел в кресле у камина, и читал новый выпуск журнала по алхимии. Гарри взял стул, устроился прямо напротив него и пристально посмотрел в глаза своему учителю. Потом порывисто обеими руками сжал ладонь Снейпа.

- С Вами ведь все будет в порядке? - негромко спросил он.

Северус Снейп удивленно приподнял брови и коротко кивнул. Но руку не отнял. Теплые пальцы мальчика грели ладонь, а теплое отношение и простой вопрос - душу. Свидетельство того, что кому-то не все равно. Пальцы Снейпа ненадолго сжались вокруг руки Гарри.

Гарри и Драко покинули домик Снейпа этим же вечером, но не дали надолго забыть о себе. Через несколько дней профессор получил с совой приглашение на пресс-конференцию Поттера, ожидающуюся в актовом зале Министерства магии. Он уже хотел кинуть пергамент в огонь, когда заметил приписку, сделанную летящим почерком: "Пожалуйста, появитесь. Нам может понадобится Ваша поддержка".

"Да Альбус, опека над маленьким негодяем Поттером, обещает быть мне прекрасным развлечением на всю оставшуюся жизнь. Что он еще затеял?". Снейп часто мысленно разговаривал с мертвым директором Хогварца, но не считал это поводом для волнений. В конце, концов, давно доказано, что абсолютно нормальных людей не существует, да и не вслух же он с ним разговаривает.
Ответ на свой последний вопрос он получил очень быстро. На открытую пресс-конференцию с представителями всех возможных колдовских изданий, спаситель колдовского мира, мальчик-который-несмотря-ни-на-что-опять-выжил, явился с цветущей счастливой улыбкой на открытом лице и с Драко Малфоем. И тут-же спокойно, но совершенно твердо заявил о своем намерение жить с вышеозначенным Драко в официально зарегистрированном по маггловским законам однополом браке. Если бы в центре зала именно в этот момент материализовался совершенно живой Вольдеморт, на него бы попросту никто не обратил внимание. Весть произвела эффект разорвавшегося ящика петард.

Впрочем, Снейп вполне одобрил поступок мальчиков. При известности Гарри кота в мешке (то бишь Малфоя в спальне) не утаишь. Репортеришки типа Вриттер, будут вечно кружить у них над головой, а так, по крайней мере, все выкричатся, а там глядишь, и забудут. Через пару десятков лет. В самый момент заявления Гарри Поттер лишился лучшего друга. Рон Уизли, который не захотел ничего понимать, демонстративно покинул зал. Не смог Поттер удержать и лучшую подругу. Гермиона Гренжер предпочла закрыться в оскорбленном молчании. Снейп, при перешептывании зала, вышел на импровизированную сцену и громко поздравил юношей, и негромко, только для Гарри добавил с убийственной иронией:

- Все что угодно, лишь бы быть в центре внимания, не правда ли, Поттер?

Гарри только несколько растроганно улыбнулся, принимая шутку. Когда профессор покидал сцену, его место заняла Джинни Уизли, которая поразила Снейпа своим поступком. Она громко от имени всей семьи Уизли поздравила Гарри и Драко и звонко поцеловала обоих. Смотри-ка, а среди Уизли попадаются вполне нормальные люди. Молли и Артуру ничего не оставалось, как несколько неуверенно присоединиться к словам дочери. После этого плотину прорвало, и на сцену бросились все, кто мог.

Скандал еще несколько недель обсуждался всем колдовским миром, но вскоре перешел в разряд старых новостей. А первое место занял суд над Упивающимися Смертью. Снейпа тоже пытались вызвать для дачи показаний. Он отказался почтить министерство своим присутствием, и даже не удостоил ответом несколько повторных вызовов. На преподавании в Хогварце пришлось поставить крест. Но главное, Снейп вновь чуть не потерял свободу. В Министерстве нашлось достаточно чиновников, которые очень хотели видеть бывшего Упивающегося Смертью только в одном месте - в Азбакане.

Гарри Поттер, конечно, в свете последних событий, был личностью далеко неоднозначной, но влиянием в Министерстве все же пользовался. Целую неделю Гарри ходил из кабинета в кабинет, требуя только одного - чтобы профессора Снейпа оставили в покое. Поттер сорвал голос и повредил руку, когда в порыве злости со всей силы шарахнул кулаком по столу одного слишком тупого и слишком уверенного в своей правоте чиновника. Свободу Снейпа удалось отстоять. Свободу, но не должность.

Северус Снейп, правда, не очень то переживал по поводу потери этой работы. В Хогварце он жил только из-за его безопасности, а преподавал - только выполняя просьбу Альбуса. Альбуса не было, и со школой его не связывало совершенно ничего. Профессор поселился в своем доме в Шотландии, и занялся, наконец, тем, о чем мечтал всю жизнь - исследовательской работой, благо у него был неплохой наследственный капитал.

Следствие по делу Упивающихся велось еще почти год. Все это время их содержали в Азбакане. Среди них был и Люциус Малфой, арестованный в своем поместье в день последней битвы. Снейп пристально следил за процессом. Какое-то время казалось, что Малфою удастся выкрутиться, тем более что Драко задействовал все фамильные связи и деньги, чтобы выручить отца. Следствию удавалось доказать лишь сам факт того, что Люциус Малфой был Упивающимся Смертью. Но и этого оказалось достаточным для вынесения довольно сурового приговора.

В день оглашения приговора Снейп находился в суде. Гарри не было. Драко просил его не приходить, чтобы не создавать лишнего шума. Младший Малфой сидел рядом с Северусом с каменно спокойным лицом и рукой, судорожно вцепившейся в рукав мантии профессора. Когда прозвучал приговор, Люциус Малфой даже не вздрогнул, и лишь когда дементоры выводили его из зала, глаза отца встретились с глазами сына.

Пять лет Азбакана. Легко отделался, если разобраться. Питер Питтигрю, который получил пожизненное, истерически захохотал, услышав приговор Люциуса.

Северус Снейп раздраженно смотрел на стоящего перед ним молодого мужчину. "Черт, Альбус. Мне что Поттера мало? Неужели теперь в мои обязанности входит пожизненная опека еще и над Драко Малфоем? - Никто и не обещал, что будет просто, Северус".

Пять лет. Он выходит завтра. Его старый друг, его враг, верный последователь того, кого сам Снейп предал. Люциус Малфой покидает Азбакан.

- Почему вы не хотите встретить своего отца сами, Малфой?

- Я много раз получал разрешения на свидания за эти годы. Но он… Ох, профессор, он не разу не захотел увидится со мною. И теперь я не знаю, захочет ли он вообще видеть меня.

- Ну, может, не захочет, и Мерлин с ним, - с последней надеждой спросил Снейп.

- Нет. Он мой отец. Я его люблю.

Да, Драко Малфой сильно изменился за эти пять лет. Представить себе, что прежний Драко мог спокойно произнести нечто такое, было невозможно. Жизнь с Гарри Поттером не прошла даром для Драко Малфоя. Люциус будет в шоке. Даже он, Снейп, который несколько раз бывал в гостях у счастливой семейки и видел все этапы перерождения, и тот шокирован. А шок - не самое лучшее из того, что можно предложить человеку, выходящему из Азбакана.

- Ладно, - неприятным тоном сказал Снейп, окончательно смиряясь с судьбой.
- Встречу я его. А дальше?

- К нам, наверное, - неуверенно сказал Драко, представляя себе милую картину возвращения родителя к семейному очагу, и заранее содрогаясь от дурных предчувствий.

- Куда это к вам? В ваше уютное маггловское гнездышко или в Имение, к Нарциссе и ее новому мужу?

Снейп знал одно: сейчас он сделает глупость. И от того, что эту глупость можно назвать благородным поступком, ее последствия легче не станут.

Драко растерялся. Дальше этого момента - выхода отца из тюрьмы - он ничего не планировал.

- Пусть он какое-то время поживет у меня в Шотландии, - раздраженно сказал профессор Снейп, поминая про себя черта и Драко Малфоя в одной строке и, присоединяя к ним Гарри Поттера, умудрившегося навесить на него множество своих семейных проблем.

Через несколько часов Снейп понял, что, пожалуй, не был откровенен с собой, когда обвинял Поттера и Драко Малфоя. Он и сам этого хотел. Дело в том, что Люциус Малфой оставался почти единственным человеком, который знал его с молодых лет. Многие из их ровесников-слизеринцев погибли или были осуждены еще тогда, после первого падения Вольдеморта. Некоторые из осужденных уже закончили оплатили свои долги перед обществом. Лестранги, Трой Забини умерли в Азбакане. Те, кто не погиб в последней битве, умрут там же через несколько лет. Северус Снейп чувствовал какое-то странное чувство вины перед бывшими соратниками.

Конечно, были еще Равенкло и Хаффлпафф, но они не в счет. Они никогда не входили в расклад, и жизнь и смерть ровесников с этих факультетов ничего не значила для Снейпа. А Гриффиндор… Благородный и безрассудный Гриффиндор с другой стороны пришел к тому же результату, что хитрый Слизерин. Поттеры, открывшие счет потерям, Франк Лонгботтом, умерший, наконец, в клинике святого Мунго, его жена, вернее тело его жены, продолжающее "жизнь" в этом адском месте. Десятки других имен. Рем Люпин, оставшийся лежать на поле рядом с Томом Реддлем. И, наконец, Питер Петтигрю, заканчивающий свою жалкую жизнь в Азбакане. И единственный выживший - Сириус Блек. Сириус Блек, который по-прежнему ненавидит Снейпа, и который с трудом освоился с новой жизнью крестника.

Если разобраться, профессор Снейп мало чем отличается от Питера Петтигрю, просто он правильно выбрал сторону, которую предавать. Сейчас он ничего не может изменить, но он может помочь Люциусу, если тому, конечно, будет нужна его помощь. Навязываться он не станет.

Снейп и ждал, и боялся завтрашнего дня. Что он увидит, когда Люциус выйдет на пристань? Сохранил ли он разум, душу за пять лет ада или это удалось только неистовому гриффиндорцу Блеку? Завтра он узнает, что сделал Азбакан с горделивым Люциусом Малфоем.

Снейп стоял на пристани, кутаясь в шерстяной плащ. Несмотря на весну, было довольно холодно. Или дрожь вызвала близость этих тварей? Дементоры находились довольно далеко от пристани, но даже здесь можно было почувствовать страх, разлитый в воздухе. Снейп сосредоточился на приятных воспоминаниях. Не так их и много в его жизни. Мягкий взгляд голубых глаз из-под очков-полумесяцев и собственные пальцы, сжимающие теплую ладонь. О, конечно, в его жизни была целая куча счастливых моментов связанных с любимыми зельями. Новые удачные рецепты, первые открытия. Беда в том, что в такой близости от самого страха это не годилось. Нужны были чувства. Тень чувств Снейп испытывал только к мертвому старику, бывшему ему кем-то вроде отца и молодому мужчине, бывшему ему кем-то вроде сына. Дамблдор и Поттер. "Не густо", - подумал он с оттенком самоиронии. Но все-таки лучше, чем было в прошлый раз, двадцать четыре года назад. Тогда он находился значительно ближе к дементорам, а главное, в его памяти не нашлось даже тех минут, на которые он мог опереться сейчас.

Наконец причалила лодка. В ней сидело несколько сопровождающих и гребцы. Единственная стоящая фигура принадлежит, конечно, Люциусу Малфою. Малфои стараются не падать, а если упали - всегда встают. Драко похож на отца больше, чем даже сам думает.

Снейп пристально вглядывался в приближающегося Малфоя. Те же холодные глаза, то же высокомерное лицо. Люциус сильно похудел, отчего стал выглядеть даже моложе, чем пять лет назад. Только волосы теперь короче, и, пожалуй, со значительным количеством седины. Малфой с короткими волосами. Вот уж не думал, что когда-то увидит такое зрелище. А ему, пожалуй, идет, делает резковатые черты лица чуть мягче. Что же внешне, по крайней мере, все в порядке. Нет безумия в глазах, которое отличает почти всех проводивших долгое время в Азбакане. Собственно, в глазах Люциуса нет никаких чувств, но так и должно быть. Не в правилах Люциуса Малфоя демонстрировать публично свои эмоции. Лодка причалила. У Северуса Снейпа возник глупый и нерациональный порыв подойти и помочь Малфою выбраться из лодки, но он с раздражением его подавил. Он не знал, каков Люциус сейчас, но прежнего Люциуса такой порыв мог только оскорбить.

Лодка отчалила. Малфой и Снейп остались на причале одни. Люциус какое-то время постоял, глядя на море, на то место где виднелся в смутной дымке страшный остров с ужасной тюрьмой и кошмарными созданиями бдительно охраняющими ее. Потом повернулся и посмотрел Снейпу прямо в глаза. Тот с совершенным спокойствием выдержал пристальный взгляд. И сам не лыком шит. Уж чему-чему, а противостоять разнообразным взглядам преподавание в Хогварце его научило. Сколько сотен раз он смотрел в глаза какого-нибудь оскорбленного в лучших чувствах ученика, и читал в них: "Круцио на твою голову". Так Малфою и не посмотреть. К тому же на нем сказалось длительное отсутствие практики бросания убийственных взглядов.

Снейп нехотя и очень незначительно склонил стан, не отдавая, а скорее обозначая поклон:

- Мистер Малфой, - хмуро поздоровался он.

- Профессор, - протянул манерный голос. - Вы ничуть не изменились.

- Вы тоже, - несколько раздраженно ответил Снейп, раздумывая, на сколько растянется бесцельный обмен любезностями.

Несколько минут продолжался весьма содержательный разговор о погоде. Снейп раздражался все сильнее. Провести пять лет в Азбакане, что бы непосредственно по выходе спокойненько стоять, изысканно обсуждая слишком солнечную весну? На такое способен только Малфой. Пора было кардинально менять тему и ситуацию, если он не хотел простоять на причале еще пару часов.

- Драко просил меня встретить тебя, Люциус, - заявил он, нимало не беспокоясь, как Малфой воспримет его фамильярность. Заявление он сделал совершенно тем же тоном, каким только что говорил: "Яблони зацвели рано в этом году".

Тень какого-то чувства прошла по лицу Малфоя:

- Сам Драко не счел нужным почтить отца своим присутствием, - холодно констатировал он.

- Ты ни разу не захотел с ним увидеться, когда он просил свидания, - равнодушно сказал Снейп. - Он и решил, что ты просто не хочешь его видеть. Он ждет твоего решения.

Малфой задумчиво проводил глазами облако в небе.

- Потом. Быть может.

- Хорошо. Тогда я предложу тебе пожить некоторое время у меня. Пока ты не освоишься, - задумчивые глаза оставили в покое облака и занялись лицом Снейпа. Через некоторое время Малфой коротко кивнул.

- Сейчас мы аппарируем, - предупредил Снейп.

- У меня… - голос Люциуса внезапно сорвался на хрип, и ему пришлось откашляться. - У меня нет палочки.

Первое, поддающееся определению чувство - растерянность. "Черт, плохо. Малфой никогда не терялся. Раньше" - подумал профессор Снейп и неожиданно мягко произнес:

- У меня есть, - и, подойдя вплотную к Малфою, крепко обхватил рукой его плечи. Они аппарировали прямо в гостиную дома профессора, хотя обычно Снейп предпочитал аппарировать на крыльцо, и заходить в дом через порог. Малфой стоял с опущенной головой, и Снейп не сразу убрал руку с его плеча. Потом он кивнул в сторону свободной спальни:

- Твоя комната. Драко привёз кое-какие вещи. Посмотри, что там есть и что еще надо.

Люциус продолжал молча стоять. Тогда Северус резко нагнулся к нему и, заглянув в лицо, спросил деловым тоном:

- Как самочувствие?

- Физическая слабость, - равнодушно откликнулся Малфой. - Постоянное пребывание в камере не способствует наращиванию мускулатуры.

- Это скоро пройдет. Иди, тебе надо отдохнуть.

Малфой провел в своей комнате все время до вечера. Около семи часов Снейп постучался в его дверь. Получив ответ, он не открывая дверь, произнес единственное слово:

- Ужин.

Люциус Малфой вышел через несколько минут. Он был в той же одежде, хотя Драко позаботился о гардеробе. И Снейп сильно сомневался, что он отдыхал. Люциус выглядел гораздо хуже, чем днем. Под глазами залегли темные круги, что сделало его немного похожим на сову. "Или на МакГонаголл в очках", - пришла на ум Снейпу неожиданная ассоциация. Это немного подняло настроение, и он с трудом сдержал улыбку. Малфой вяло поковырялся в тарелке. "Мог бы и побольше энтузиазма проявить. Омлет, конечно, не ужин из семи перемен блюд, но вполне съедобен", - Снейп понимал, что его раздражение вызвано необходимостью жить рядом с другим человеком. Единственным соседом, который когда-то делил кров с профессором, был Поттер, но того было почти не заметно. "К тому же тогда готовил именно Поттер" - до конца сформулировал свое беспокойство Снейп. Его терзали подозрения, что Малфой не знает даже простейших кухонных заклинаний. Да, о правилах совместного проживания с Малфоем нужно еще думать и думать. Именно этим Снейп занимался до конца ужина. Думал. Ни одному из двух мужчин не пришло в голову нарушить тишину, да она их и не тяготила. В конце концов, Снейп пришел к выводу: то, что годится для Гарри Поттеров, может подойти и для Люциусов Малфоев. Поэтому после ужина профессор спокойно уселся за письменный стол и занялся работой. Люциус, будто оправдывая оптимистические ожидания Снейпа, сел в кресло возле камина и, точно так же как Гарри, взял в руки книгу. Правда, в отличие от Поттера, прихватил еще и бокал с бренди. Но Снейп счел это хорошим признаком. Профессор слишком увлекся своей работой, и не заметил, что Малфой не перевернул ни одной страницы. Через несколько часов Снейп, пожелав новому соседу спокойной ночи и получив вполне вежливый ответ, удалился в свою спальню.

Долго проспать ему не удалось. После часа проведенного в непосредственной близости от Азбакана, можно было ожидать возобновления старого кошмара. После таких снов он просыпался и уже не мог заснуть самостоятельно. Теперь ему предстоял небогатый выбор. Либо всю ночь крутится с боку на бок на кровати без сна; думать, вспоминать, и мучить себя бесцельными сожалениями, а утром встать с головной болью и полдня быть вялым, как змеи зимой. Либо принять несколько капель зелья забвения, проспать в полном покое всю ночь, а утром встать с головной болью и … Далее по предыдущему сценарию. Результат будет тем же. Так что - зелье предпочтительнее. Сегодня у него не было мазохистского желания истязать свою память.

Снейп встал и надел бледно-зеленый халат. Халат страшно ему не шел, делая его нездоровый цвет лица совсем уж невозможным. Он купил его, повинуясь не вполне четкому импульсу после прочтения глупой статьи в идиотском журнале. Мол, проверьте, если у Вас в гардеробе преобладают черные вещи, это может означать наличие склонности к душевным болезням. Именно после этого, профессор приобрел мерзкий халат, и даже стал одевать иногда зеленый слизеринский шарф. Теперь он совершенно искренне считал, что разнообразил свой гардероб.

Профессор вышел в гостиную. В комнате было темно, горела только небольшая лампа, которую он оставил уходя. В кресле в той же самой позе, глядя на мертвый камин, сидел Люциус Малфой. Похоже было, что он не пошевелился с того времени, когда Снейп ушел спать. У него на коленях лежала та же книга, и из бокала бренди не было отпито ни одного глотка. Совершенно неподвижное спокойное лицо, каменная напряженная спина, руки на подлокотниках. Ни единого движения, даже дыхания не видно. И только на потолке судорожно мечутся золотые блики - отражение слабого света лампы в янтарном напитке. Рука, держащая бокал мелко-мелко дрожит.

Вот и проблемы начались.

Северус Снейп подошел к креслу, не делая резких движений, очень аккуратно разжал пальцы, стискивающие хрупкий хрусталь, и поставил бокал на маленький столик. Под тонкой рубашкой Люциуса можно было увидеть каменные бугры, будто сведенных в судороге мускулов. Сильными короткими движениями Снейп начал массировать спину и плечи сидящего, чувствуя, как под руками расслабляются мышцы.

- Больно, - тихо произнес Люциус, выходя из странного почти трансового состояния.

- Это еще не больно, - хмуро "обнадежил" его Снейп. - Больно будет завтра. Что с тобой?

Люциус сделал попытку пожать плечами и поморщился от малоприятного ощущения.

- Может, я вчера из Азбакана вышел, - медленно и иронично произнес он.

- Хочешь поговорить? - неожиданно для себя предложил Снейп. И тут же пожалел о неразумном поступке. У него было достаточно проблем с собственной душой и психикой. И с какой стати он решил взгромоздить на себя еще и похожие проблемы Малфоя? Снейп в который раз помянул про себя Драко Малфоя и черта в одном предложении.

- Ты не поймешь, - несколько пренебрежительно и со странной гордостью сказал Малфой. - Этого не сможет понять никто, кто не был в этом аду.

- Тогда я могу предложить тебе в качестве собеседника Сириуса Блека, - зло съязвил Снейп. Он закончил массаж и, взяв стул сел перед Малфоем.

- Впрочем, - неохотно процедил Северус, - я-то как раз там был.

В глазах Люциуса мелькнуло недоумение и недоверие:

- Я не знал.

- Никто не знал. Альбус хорошо позаботился о подчистке документов. Это было еще во время первых процессов. Меня посадили еще до Лестрангов и продержали примерно полгода. Немного, но мне вполне хватило.

Малфой смотрел на Снейпа полуприкрыв глаза. Неожиданно он сбросил свою сдержанность и цепким движением ухватился за рукав халата профессора:

- Я боюсь.

Люциус говорил так тихо, что Северусу приходилось прислушиваться.

- Я боюсь, что все это мне снится. Я боюсь, что если усну здесь, то проснусь уже так. Снова там.

"Черт, Драко Малфой, ты мне за это ответишь. Повесить на меня такое", - мысли Снейпа были раздраженными, но его действия совершенно не вязались с тем, что он думал. Он взял ледяную руку Люциуса и крепко сжал.

- Ты замерз. Пойдем, я помогу тебе лечь. Дам тебе зелье забвения, и ты спокойно проспишь до утра. А когда проснешься, все еще будешь здесь.

Люциус покорно, точно ребенок позволил уложить себя в постель, и эта покорность было самое худшее из всего, что Снейп уже увидел сегодня. Профессор не стал переодевать Малфоя в пижаму, оставил в рубашке и брюках, и накрыл тонким одеялом. И аккуратно, со всех сторон подоткнул его.

Потом Снейп вышел, сопровождаемый пристальным взглядом, а вернулся уже со стаканом воды и флаконом с зельем. Он пристально посмотрел на лежащего. "Слишком напряжен. Придется вкатить ему просто лошадиную дозу. А заодно и себе".

Снейп приподнял голову Люциуса и поднес стакан к его губам. Пальца Люциуса обхватили стакан поверх руки Северуса. Когда стакан опустел, Малфой не сразу освободил руку Снейпа.

- Ты…- неуверенно начал Люциус. Снейп и не думал, что ему когда-нибудь доведется услышать такой голос у Люциуса Малфоя.

- Ложись здесь. Пожалуйста. Не могу сегодня… один.

Снейп уже давно догадался, что эта просьба последует. Последний раз он делил постель с… Впрочем, не важно. Важно, что это было давно, годы и годы назад. Профессор уже давно смирился с одиночеством своей жизни, обвыкся в ней и вовсе не хотел что-то менять. Снейп в сотый раз помянул черта, Драко Малфоя и присоединил к их тихой компании Люциуса.

Профессор принес свою подушку и одеяло и улегся как можно дальше от соседа. Люциус нашел в темноте руку Снейпа и вцепился в нее мертвой хваткой. Они уснули практическим мгновенно, но за ночь Люциус так и не выпустил руку Северуса.

Утром у Малфоя, как и предсказывал Снейп, ныл каждый мускул. Но, несмотря на это, он побрел на прогулку в горы. Не прошло и получаса с того момента, когда Люциус покинул дом, как в гостиную аппарировал Гарри Поттер. "Надо будет осмотреть комнаты на предмет всяких маггловких и магических подслушивающих устройств", - почти злобно думал Снейп.

- Как мистер Малфой? - немного зажато спросил Гарри. Его отношения с профессором Снейпом никогда не были слишком простыми, и он всегда испытывал неловкость, по крайней мере, в начале разговора.

- Неплохо, учитывая тот факт, что он пять лет провел в не слишком приятном месте, - резко ответил Снейп.

- Драко очень волнуется за отца, - извиняющимся тоном негромко добавил Поттер.

- Все наладится. Тут может помочь только одно - время. Пока не заметил нечего критического. Я видел и более бурные реакции на освобождение.

"Ага, после собственного освобождения, я провел неделю в госпитале Хогварца. Слабак" - мрачно подумал Снейп.

- С ним все будет хорошо?

- Да.

Гарри опустил глаза. "Ну, вот. Сейчас ляпнет какую-то сентиментальную банальность" - испуганно подумал Снейп. И Гарри оправдал его ожидания:

- Я не слишком поддерживал Драко с этой идеей, - заявил Поттер. - Это должно быть тяжело для Вас.

Очень странно, но Снейпу было приятно, что в такой ситуации кто-то подумал и о его чувствах.

Ответить он не успел. Именно эту минуту выбрал Люциус Малфой, что бы присоединиться к их милой беседе.

- Мистер Поттер, - протянул он в своей самой неприятной манере, когда не понятно хочет ли этот человек убить тебя немедленно или просто отравит стрихнинчиком и будет долго, с удовольствием наблюдать за твоей мучительной смертью.

И тут Поттер с очередной раз удивил Снейпа. Мальчик-сюрприз. Он поклонился Малфою и сказал весьма даже почтительным тоном:

- Мистер Малфой. Я рад видеть вас здоровым.

Глаза Малфоя опасно сузились:

- Мистер Поттер, никогда ранее вы не страдали лицемерием. Общение с моим отпрыском не идет вам на пользу. Вы думаете, я поверю, что вас волнует здоровье вышедшего из Азбакана преступника, если этот преступник не Ваш крестный?

- Меня волнует здоровье отца Драко, - негромко, но твердо ответил Гарри и протянул руку для пожатия.

Снейп напрягся. Ему сильно не хотелось убийств в его маленьком домике, и он не был уверен в реакции Люциуса. Старший Малфой несколько секунд смотрел на открытую ладонь так, будто это была ядовитая змея непонятной породы, потом поднял пылающий взгляд на Поттера. Гарри стоял с протянутой рукой, и совершенно невозмутимым видом.

"Люциус ошибается. Общение с младшим Малфоем идет парню на пользу", - мрачно думал Снейп.

- И вы пожмете руку убийце? - негромко и страшно спросил Малфой. Выражение глаз Поттера изменилось. Теперь перед старшими мужчинами сияла зеленая бездна, в которой можно утонуть.

- Кто из нас, из тех, кто непосредственно участвовал в тех событиях, может сказать о себе, что он не убийца? - Гарри говорил почти шепотом, но каждое слово зависало в воздухе, будто было чем-то материальным. - Никто, ни один из нас не остался чистым.

Снейп с сочувствием смотрел на молодого красивого мужчину, который в этот момент выглядел почти стариком. Малфой резким жестом пожал Поттеру руку, но тот еще не закончил препарировать свою душу, тревожа шрамы и в сознании двух других мужчин. Гарри накрыл пальцы Люциуса второй рукой, удерживая физический контакт. Он посмотрел Малфою прямо в глаза, и, читая ужас в ответном взгляде, проговорил:

- В чем разница между мной и вами? Вы убивали магглов и авроров, я - Упивающихся и… его. Разве это различие имеет значение ночью, когда они приходят в наши сны.

Снейп даже прикрыл глаза, пытаясь справится с наплывом эмоций. Теперь ему было совершенно не до Люциуса и Гарри. Если бы мальчишка знал, насколько сильный удар он нанес своими словами именно ему, профессору Снейпу.

- Простите, я причинил Вам боль, - раздался виноватый голос Поттера. Снейп открыл глаза. Гарри стоял с виноватым лицом и выглядел уже вполне обычно, Люциус еще тяжело дышал, но тоже вполне справился с собой. "А я опять оказался слабее всех",- недовольно подумал Снейп, а вслух сказал:

- Пустое, Поттер.

- Что же, - раздался спокойный голос Малфоя. - Пусть мой сын и остался ведомым, он хотя бы выбрал себе достойного ведущего.

- Вы ошибаетесь, - Поттер усмехнулся, блеснули белые зубы. - Мы равноценные партнеры. Поверьте, ваш сын еще удивит Вас.

- Я встречусь с ним завтра.

День и ночь прошли без происшествий. Утром следующего дня, как только Снейп и Малфой перекусили, появился Драко. Он рассеянно поздоровался со Снейпом, не сводя глаз с отца. Пошел безличный общий разговор. Снейп некоторое время понаблюдал за Малфоями, которые крутились вокруг да около, не затрагивая ни одной темы, которая бы их по-настоящему волновала. Люциус наносил мелкие словесные удары и уколы. Драко спокойно и достойно их парировал. Они походили на двух породистых псов, которые и не прочь подраться, но собственная длиннющая родословная не позволяет им даже громко гавкнуть. Так же сохраняя достоинство, они покинули дом, и пошли далее выяснять отношения на природе, оставив Снейпа в блаженной тишине, наедине с рукописью, которой он с огромным удовольствием и занялся.

Вернулись они только к вечеру. Драко очень вежливо отклонил предложение поужинать. "Никто не ценит мой омлет" - с некоторой грустью подумал Снейп. Младший Малфой попрощался с отцом. Почтительно и вежливо. И неожиданно крепко обнял Снейпа. Это удивило профессора. Никогда еще Драко Малфой не проявлял к нему столь теплых чувств. Потом он понял, что Драко обнял его вместо отца. Он не решился прикоснутся к Люциусу.

Ночью Снейп снова застал Малфоя возле камина. Только на этот раз поза Люциуса была совершенно расслабленной. Он просто теплой лужицей растекся по полу, и был совершенно, просто ужасающе пьян. Почти пустая бутылка бренди стояла возле кресла, и аристократ Малфой изредка прикладывался к горлышку, не затрудняя себя поисками стакана. Снейп мрачно осмотрел открывшуюся картину. Малфой же весело осмотрел самого Снейпа.

- Мой дорогой друг Северус, - громко и радостно провозгласил Люциус.

Он сделал попытку подняться, надо сказать, даже успешную, что безумно удивило Снейпа. Бутылка бренди после пяти лет воздержания - и Малфой еще держится на ногах? Однако тот хоть и смог встать, но двигался неуверенно. Споткнувшись об угол ковра, Люциус Малфой рухнул к ногам профессора Снейпа. Пришлось транспортировать Люциуса в его комнату. Не вручную, естественно. Снейп был все-таки колдун, а не просто погулять вышел. Волшебная палочка, пара заклинаний, и Люциус очутился в собственной постели, изредка глупо хихикая. Снейп же пошел на кухню к заветному шкафчику с зельями. Были у него кое-какие рецепты, которое он использовал в похожих случаях. Правда, ранее он решался проверить это только на себе. Он вытащил один такой флакончик. Зелье не могло сразу убрать из крови Люциуса такое количество алкоголя, но, по крайней мере, могло немного облегчит тому завтрашнее пробуждение. Отчасти, потому что после маггловской отравы даже зелье не на многое было способно. И, с неким оттенком удовлетворения, Снейп подумал, что Малфоя ждет завтра неприятное утро.

- Что ты тут делаешь? - неожиданный вопрос заставил профессора вздрогнуть. За его спиной, пьяно покачиваясь, стоял Люциус Малфой. И Снейп снова поразился его силе и умению бесшумно передвигаться.

- Возьми, ты должен это выпить, - коротко приказал он, протягивая стакан, и Люциус, морщась от отвращения, подчинился.

- Теперь иди проспись, - снова приказал Снейп, но на этот раз в глубине зрачков Малфоя вскипело бешенство.

Рука Люциуса больно вцепилась в волосы Снейпа на затылке. Резко дернув, Малфой притянул голову Северуса к своему лицу и, глядя прямо в глаза, отчеканил:

- Никто не смеет приказывать Люциусу Малфою.

Ни в голосе, ни в движениях Малфоя, казалось, не осталось и следа опьянения. И тут Северус Снейп ощутил такую же дикую ярость. Он еще пытался себя контролировать и анализировать свои ощущения. Некоторое время. Он понимал, что эта буря чувств направлена не против Малфоя, да и тот просто хочет выместить на ком-то обиду на суку-судьбу. Северус это понимал, но подчинить себе эмоции уже не мог. И не хотел. Просто с восторгом отпустил себя.

Двое мужчин катались по полу, обмениваясь самыми сильными и болезненными ударами, на которые были способны. Каждый видел перед мысленным взором не противника, которому в этот момент крушил челюсть или нос. Каждый переживал свой самый страшный кошмар. Боль и ярость концентрировались в каждом ударе, превращались в пар и уносились к потолку, освобождая души.

Профессор Снейп очнулся от неприятных ощущений во всем теле. Он сразу вспомнил драку и сильно удивился собственной нерациональной глупости - выяснять отношения с Люциусом кулаками. Малфой всегда был физически гораздо сильнее, чем он, и даже последние пять лет, проведенные в тюрьме, не могли во многом изменить этого соотношения. Опьянение скорее даже увеличило его физическую силу и совершенно сломало контроль, выпуская наружу зверя. Снейп мог сразу догадаться, что Малфой просто изобьет его. Но вместе с болью Снейп чувствовал странное облегчение, в том месте, где он обычно мысленно помещал душу. Кроме того, его голова лежала на чьих-то коленях, и теплые руки касались его волос.

- Мерлин, Снейп. Я что же, угробил тебя? - ради того, чтобы услышать испуг в голосе Малфоя, можно было даже немного пострадать.

Но Снейп не собирался страдать слишком долго. Не открывая глаз и не поднимая головы с теплых коленей, он ощупал ребра и руки. Все болело, но сломано, кажется, не было.

- Я тебе ничего не сломал? - с опаской спросил Малфой.

- Ничего, - коротко ответил Снейп, открывая глаза и с трудом поднимаясь с пола. - И я тебе ничего, к большому сожалению.

Вид Малфоя очень потешил его честолюбие. Они и раньше, в юности, пару раз дрались. И еще никогда Люциус не выглядел так паршиво, как сейчас. Правда, если сам Снейп выглядит хоть наполовину так ужасно, победа представлялась весьма сомнительной. Лицо Малфоя представляло собой один сплошной синяк, и он морщился от боли, потирая бока.

Снейп, полюбовавшись на дело рук своих еще с минуту, пошел на кухню за заживляющими составами. Сначала он обработал все свои раны и царапины. Выглядел он, кстати, лучше Малфоя, а обморок, скорее всего, объяснялся огромной шишкой на голове. Да, головная боль завтра не минует и его. Одно утешение, правда, сомнительное: Люциусу все равно будет хуже. Он вернулся в гостиную. Люциус продолжал сидеть на полу с закрытыми глазами и отсутствующим видом. Снейп начал аккуратно протирать лицо Малфоя. Синяки блекли прямо под его руками. Неприятная процедура. Но Малфой даже не поморщился. Снейп чувствовал, что они странным образом стали ближе. Люциус открыл глаза. Удивительно, но он улыбался.

- Вы поссорились с Драко? - осторожно начал Снейп. Ему необходимо было знать, чем вызван срыв Люциуса. Тогда профессор, возможно, понял бы, чем вызвано его собственное дикое поведение.

Люциус перестал улыбаться, и его лицо стало печальным.

"Он все-таки пьян. Не может себя контролировать".

- Знаешь, я ему завидую, - тихо сказал Малфой. - Он нарушил все писанные и неписаные правила. Не только правила Малфоев, но и общества. И он счастлив. Знаешь, он сильнее меня. А я… сломался.

- Ты не сломался, ты просто упал, и теперь тебе надо подняться, - проворчал Снейп. Вести душеспасительные разговоры - это не для него. И почему, ему всегда достается именно это? Изломанные судьбы, непростые характеры. Чертов Вольдеморт.

- Я не могу один.

- Но ведь ты и не один.

- Иногда мне кажется, что этот дом просто другая тюрьма для меня. А ты - просто еще один надзиратель.

- Это не тюрьма. Ты можешь прямо сейчас выйти в эту дверь. Только сначала реши, куда тебе идти.

Они помолчали. Снейп закончил с лицом Малфоя и принялся за ребра. Для этого он не слишком бережно задрал Люциусу рубашку, заставив того зашипеть.

- В этом и беда, - немного прерывающимся голосом сказал Люциус. - Снейп, что мне делать, а? У тебя хоть работа твоя есть, а у меня нет совершенно ничего.

- У тебя есть Имение, у тебя есть сын. Ты можешь снова жениться, наконец. Опять завести детей, попытаться исправить свои ошибки, - методичным голосом перечислял Снейп.

По лицу Малфоя прошла гримаса отвращения при упоминании женитьбы:

- Никогда, - пробормотал он почти испугано, - еще раз этот кошмар… Никогда.

- Делал ты же что-то раньше? Этим и займись. Только больше не убивай никого. И тебя больше не посадят.

- Знаешь, - тихо, еле слышно сказал Люциус. - каждый день я себя убеждаю, что этих пяти лет не было в моей жизни. И каждую ночь я вижу во сне те страшные стены, фигуры и они издевательски кричат: "Мы были, были, мы есть. Мы останемся с тобой навсегда".

Теперь пришла очередь Снейпа мягко касаться отросших за пару недель волос Люциуса. Некоторое время они просто сидели, а потом молча разошлись по своим спальням.

Северус проснулся от скрипа открывающейся двери. Перед этим Северусу снился кошмарный сон, и он кричал, но разбудил его именно этот негромкий звук. Тяжелое тело опустилось рядом с ним на кровать.

- Чего тебе не спится? - проворчал Снейп.

- Ты кричал, - негромко сказал Люциус. Прохладная ладонь легла на лихорадочно горячую руку Снейпа. Подушечкой большого пальца Люциус легко гладил тыльную сторону кисти Северуса, как раз в том месте, где под тонкой кожей бешено скакал пульс.

- Ты кричал: "Не смотри"

- А, - только и сказал Снейп.

- Расскажи, - негромкий голос Люциуса, это успокаивающее движение почти гипнотизировали Снейпа, но внезапно он вскипел и выдернул руку.

- А разве тебе никогда не снится посвящение? - злобно сказал Снейп.

- Посвящение? - даже в темноте можно было увидеть недоумение на лице Малфоя.

- Ну, да посвящение, принятие метки, милое доброе испытание неофитов? - уже открыто издевался Снейп и вдруг сменил тон. Все эти годы, все тридцать лет, у него в душе копился гнев на Малфоя, так просто отделавшегося тогда. И теперь в голосе Снейпа было бешенство и презрение:

- Как же тебе помнить посвящение. Для тебя оно не было ничем особенным. Вольдеморт, просто избавил от этого своего молодого любовника. Тебе досталось только немножко боли при выжигании знака. Нам… Остальным не так повезло.

- Не надо, пожалуйста, не надо, - у Люциуса дрогнул голос. Но Снейп продолжал, уже полностью захваченный картинами прошлого. - Я знал, что обряд включает убийство. Я был готов убивать. Мне было все равно кто - мужчина, женщина…Но Том… Он так хорошо нас знал. Манипулятор, грязный манипулятор. Он поставил передо мной ребенка. Девочку десяти-одиннадцати лет. Взрослые закрывают глаза, когда понимают, что их ждет. А она смотрела…Такие красивые зеленые глаза…

Снейп почувствовал усталость, когда сказал это вслух. Пальцы Люциуса вновь нашли его руку и продолжили свой утешающий танец. Малфой не произнес ни звука, и Северус был ему за это благодарен. Но еще не было сказано все:

- А потом второй старый манипулятор поставил меня перед классом, полным детей десяти-одиннадцати лет и заставил меня смотреть им в глаза.

Тишина давила на нервы. Каждый из мужчин видел перед мысленным взором нечто свое, то, что составляло суть их ночных кошмаров. Страшное молчание нарушил Малфой:

- Перестань мучить себя. Поттер прав, чтобы жить дальше, нужно оставить только настоящее, - мягко произнес Люциус.

- Я не могу забыть, - тоскливо сказал Снейп.

- Никто не просит тебя забывать. Нужно просто перестать этим жить. И я постараюсь тоже.

Люциус, не отпуская руки Северуса, лег рядом с ним и медленно притянул его к себе. От волос Малфоя исходил слабый, но отчетливый свежий запах лимона, подчеркнутый горечью табака. Теплые губы коснулись лба Северуса, провели мягкую дорожку вдоль бровей, и замерли, будто спрашивая разрешения. Снейп лежал совершенно опустошенный воспоминаниями и чувствами, но простое тепло, которое дарил ему человек, от которого он никогда этого не ожидал, приносило утешение и заставляло память утихнуть. Он тоже ласково коснулся губами виска Люциуса, давая разрешение на все. Удивительно, что два сдержанных, холодных человека, с изломанными судьбами и искалеченными душами, могли дать друг другу все это. Нежность и утешение.

Утром Снейп испытывал множество чувств, но главным в этой мешанине эмоций было одно - неловкость. Не из-за секса, Мерлин с ним, с сексом. В конце концов, они ведь не прыщавые подростки, впервые осознавшие свою нетрадиционную ориентацию. Снейпа до паники напугала собственная слабость, готовность поделится своими кошмарами с другим человеком. Падение с таким трудом возведенным защитных барьеров.

Северус повернул голову и как в зеркале увидел отражение собственных чувств в открытых глазах Малфоя. Неловкость и паника. Люциус схватил свой халат и стремительно вылетел из спальни Снейпа. Оба были напуганы душевной близостью и возможностью возникновения связи между ними, которая повлечет зависимость.

За завтраком они не поднимали глаз друг на друга. Бывшее ранее таким естественным молчание за завтраком, на этот раз было слишком напряженных и тяготило.

- Я хочу уехать, - внезапно заявил Люциус Малфой, поднимая глаза на Снейпа. - Выставлю, наконец, Нарциссу из Имения. Навещу Драко. И вообще проедусь по стране, посмотрю, что нового.

Говорилось все это небрежным тоном, но Снейп слышал в этой простой фразе и вопрос. Люциус почти надеялся, что Северус начнет его отговаривать. Странно, отъезд Люциуса вроде решал все проблемы. Снейп должен был испытывать облегчение, но сильнее всего оказалось разочарование. Профессор только приподнял брови, не давая тому чувству, которое его захватило, проявиться. Конечно, он не произнес ни слова.

Решение Люциуса было вполне логичным, сам Снейп в такой ситуации уже сбежал бы. Как, собственно, он и поступил, уехав за некоторыми необходимыми компонентами зелий в Косой переулок на целый день.

Снейп вернулся только вечером. Как всегда, он аппарировал на крыльцо дома. Начиналась буря. Вполне нормальная погода для осенней Шотландии.
Люциус уехал. Северус сразу все понял, когда увидел темные окна. Он долго стоял перед дверью, не решаясь зайти в пустой дом. Пошел дождь. Плащ мгновенно промок, с волос потекли холодные капли. Снейп обеими руками отер мокрое лицо, провел рукой и по волосам. Мутные холодные струйки тут же потекли за шиворот. Профессор вздрогнул, когда ледяная дорожка пролегла вдоль позвоночника. Наконец он открыл дверь. Не снимая плаща, Снейп прошелся по периметру темной гостиной, изредка кончиками пальцев касаясь мебели. Потом сел в кресло. Знакомый четкий запах лимона и табака окутал его. "Кресло останется только выбросить. Ничто не изничтожит этого запаха", - вяло думал Северус, обводя глазами комнату. Запахи и вещи. Его взгляд упал на бокал, стоящий на маленьком столике. Рука сама собой потянулась, тонкие пальцы сомкнулись вокруг хрупкого предмета. Северус медленно поднес бокал ко рту и коснулся губами кромки. Потом резко, точно боясь передумать, швырнул бокал в стену. Серебряный дождь из осколков…

Осознаешь, когда теряешь

Снейп аппарировал к своему заваленному снегом дому. Странное, наверное, представляли зрелище совершенно не потревоженные снежные сугробы и следы, которые начинались и заканчивались на пороге. Снейп всегда предпочитал открывать собственную дверь при помощи ключа. Это придавало возвращению домой некую завершенность. Профессор был доволен. Его недавно законченная книга прекрасно раскупалась. Уж неизвестно, как это удалось новому директору Хогварца Флитвику, но преподавание зельеделья в школе теперь велось по учебнику Снейпа. Северус, почти улыбаясь, открыл дверь.

В камине пылал огонь. Знакомый запах, как призрак вытек из-под двери. Свежий лимон и табачная горечь. И голос:

- Не прогонишь?

На главную   Фанфики    Обсудить на форуме

Фики по автору Фики по названию Фики по жанру