"Как у пташки…"
Pairing: Гарри/Снейп, Гарри/Драко
Рейтинг: R
Жанр: humor/romance
Краткое содержание: профессор Снейп очень любил оперу…
Disclaimer: авторам персонажи не принадлежат, авторы персонажам тоже.
Размещение: с разрешения авторов
Драко Малфою пришлось с позором покинуть Хогвартскую Школу чародейства и волшебства. То есть, нет, покинуть пришлось Драко Малфою, а позор его остался в Хогвартсе. О чем они оба очень сильно сожалели.
Позором Драко Малфоя был Гарри Поттер.
Близился Новый год. Наконец-то маленькие паршивцы разъехались домой на зимние каникулы, и Северус Снейп получил небольшую передышку. Конечно, оставались еще Черный Орден и Орден Феникса, Министерство, авроры и лично Альбус Дамблдор… Но нельзя же требовать от Судьбы всего и сразу, не так ли?
Будем благодарны и за маленькие радости. Например, за возможность мирно и спокойно поработать в собственной лаборатории.
- Сердце красавицы… склонно к измене… мм-ммм-ммммм…
Конечно, в это трудно было поверить, но профессор Снейп был любителем и знатоком классической оперы. Как он рыдал над трагическим финалом "Травиаты", как замирал в немом восторге, вслушиваясь в величественные звуки "Аиды"…
Однако в данный момент песенка герцога Мантуанского звучала исключительно мрачно. На некоторых фразах профессор делал странные движения пальцами, как будто они сжимались на чьем-то горле.
А дело было в том, что Темный Лорд совершенно неожиданно перенес собрание Черного Ордена с тридцать первого на двадцать девятое декабря. Праздник, видите ли, он хочет провести в кругу семьи. Откуда это у него семья спрашивается, а? Однако этот вопрос никто Темному Лорду задать не решился. Собственно, никто из членов Ордена и не возражал. У всех были семьи.
А вот у Северуса Снейпа семьи не было. Зато у него был билет в оперу. Как раз на двадцать девятое. На "Кармен". В исполнении труппы гастролеров из Ла Скала. Он буквально в последний момент увел его из-под самого носа Люция Малфоя. Черт, черт, черт бы побрал их всех!!!
Объяснять что-либо Темному Лорду было делом безнадежным. Волдеморт признавал только Вагнера (за что профессор алхимии его втайне глубоко презирал). Попытка обратиться за помощью к Дамблдору тоже не увенчалась успехом. В ответ на просьбу прикрыть Снейпа перед Тем-Кого-Не-Называют-В-Приличном-Обществе, ректор Хогвартса отечески похлопал своего секретного агента по плечу и со словами: "Не грузись, Севочка… Посмотри лучше, какую я прелесть оторвал!", - протянул декану Слизерина компакт-диск с крупной надписью "Верка Сердючка". Алхимик позеленел и поспешил убраться из ректорского кабинета.
Но это ладно. Дамблдор и Том Ридлл всегда друг друга стоили. Ни нормального музыкального образования, ни вкуса. Плебеи. Но Люций! А еще друг, называется! Мелочная и мстительная личность. И всего-то Снейп попросил прочитать за него отчет о шпионской деятельности за истекший год… А Лорду сказать, что профессора арестовал Хмури и пытает в застенках Министерства… Отказался! Черт, и как он мог просечь, что именно Снейп перехватил у него вожделенный билетик?
Ах, если бы у него был компромат на Люция… Тогда можно было бы или выторговать себе помощь Дамблдора, или, на крайний случай, шантажировать самого Малфоя… Но… увы…
И тут в темной слизеринской душе профессора, отравленной общением со взбалмошными гриффиндорцами, родился ПЛАН.
- Ммм… как ветер мая…
Крылья большого носа затрепетали, определяя степень готовности зелья. Лучший алхимик Европы гордился своей способностью чуять это нюхом. Доведенная до кондиции субстанция пахла очень специфично. Букет Оборотного Зелья складывался из непередаваемого аромата тухлых яиц третьего дня выдержки, приправленного слабым оттенком сероводорода, и слегка разбавленного чистой нотой жженного павлиньего пера. О, точно, оно самое!!!
Сняв котелок с огня, Мастер разлил содержимое по колбочкам и поставил на холодную полку в дальнем шкафчике - остывать. Но один маленький пузырек исчез в бесчисленных складках робы, прежде чем профессор отправился в бесшумное путешествие по холодным каменным коридорам. Теперь надлежало приступить ко второй фазе плана.
- Мистер Малфой?
Белокурый слизеринец подскочил на полметра и испугано обернулся. С одной стороны, это понятно. Если в темном, наполненном промозглой сыростью коридоре Хогвартских подземелий вас вдруг окликает призрачный замогильный голос, это… слегка напрягает. Но, учитывая, что последние несколько лет самым опасным в существом в Подземельях (после Невилла Лонгботтома в кабинете алхимии) был сам Малфой… Чего ему, собственно, было пугаться? В иных обстоятельствах столь опытный педагог, как Снейп, ни за что не оставил бы без внимания подозрительную реакцию свого любимого студента.
Но сейчас у него было мало времени. Поэтому он ограничился тем, что смерил слизеринца грозным взглядом (так, для профилактики). А посмотреть было на что. Уложенная кокетливыми складками мантия… художественно разбросанные по плечам шелковистые локоны… Блондинчик явно куда-то собирался… Еще яснее о срыве намечавшихся планов на вечер сказала гримаса, исказившая бледную мордашку.
- Мистер Малфой, не вы ли просили у меня разрешения остаться в школе на праздники и дополнительно позаниматься алхимией? И где ж, в таком случае, изготовленное вами Зелье Абсолютной Правдивости? Как, еще не готово? - деланно изумился профессор. - Но что же вы тогда делаете вне стен лаборатории?
На смазливой треугольной рожице появилось фамильное малфоевское выражение. В вербальной форме этот соматический информационный конструкт можно было передать следующим образом: "Как бы это исхитриться, чтобы у меня все было и мне за это ничего не было?" Выражение было до боли знакомое. Снейп не раз наблюдал его как на великолепном в своей ледяной красоте лике Люция, так и на хорошенькой мордочке его единственного отпрыска. Ну-ну…
- Ой, профессор, я совсем забыл… А может, отложим на завтра, а? Сегодня же Рождество, и я…
Не то, чтобы Драко действительно крутил Снейпом, как хотел. Но у него была отработанная стратегия (он ее отрабатывал приблизительно с того времени, как ему исполнилось полтора года) Сводилась эта стратегия к тому, что Малфою проще сказать "да", чем объяснить, почему этого не хочешь. Идея-то была правильная. Только вот в этот раз она не сработала.
- Мистер Малфой! - Декан Слизерина не часто разговаривал таким тоном с префектом подведомственного факультета (этот тон тщательно приберегался для Гарри Поттера). - Мистер Малфой, вы меня удивляете! Подобное заявление я ожидал услышать от какого-нибудь тупоумного гриффиндорца… Но от сына Люциуса Малфоя!.. Неужели для вас какой-то глупый магглский праздник важнее Высокого Искусства Алхимии?!!
Судя по омрачившейся рожице, последнее предположение было очень близко к истине. Совершенно очевидно было, что все трансмутации и зелья на свете не стоят в глазах Драко Малфоя тех загадочных планов, которые наследник древнего аристократического рода строил на этот вечер.
- Крееееестный, ну пожалуйста, а? Ну, только один разочек…
Декан Слизерина содрогнулся. Канючить Драко умел. Что умел, то умел. Обычно Снейп признавал этот дар своего крестника и старался не доводить до применения означенных способностей к самому себе. Но в тот вечер у него был стимул.
- Мистер Малфой, вы слышали, что я сказал?!!
Белокурый студент прибег к крайним методам воздействия. Он молча вскинул на Снейпа круглые, влажно блестевшие глаза, полные немого укора и непролитых слез. Впрочем, непролитыми слезы оставались недолго. Грациозный взмах длинных ресниц и вот уже по бледной щеке пролегла первая влажная дорожка. Драко шмыгнул носом. Негромко, но с намеком…
У него могло бы получиться. Но… нет, не тогда, когда его соперницей выступала черноокая севильская цыганка. Снейп подавил в себе всякое сочувствие, стиснул зубы и молча указал на дверь лаборатории.
- Значит, так. Из лаборатории ни ногой, пока не закончишь… А то совсем разболтался. И чтобы сделано все было по стандартам, приду - проверю, и если будет что не так, шкуру спущу, не посмотрю, что мы с твоим отцом друзья.
Малфой, похожий на надломленный нарцисс, мрачно покосился на профессора. Если бы взгляды могли убивать… Собственно, взгляды Малфоев могли убивать. Но только не Северуса Снейпа. Слишком давно он был знаком с этой семейкой. У него был иммунитет. А вот большой перегонный куб, по которому слизеринец случайно скользнул пылающими очами, не выдержал. Раздался негромкий жалобный звон, и сложная стеклянная конструкция обрушилась на пол грудой осколков.
- Восстановишь, - невозмутимо отреагировал профессор.
Малфой вскинулся, но, осознав, что чем сильнее он разнесет лабораторию, тем дольше будет приводить ее в порядок, печально опустил глаза. Выхода не было. Если Снейпу что-то втемяшится в голову, выбить это оттуда невозможно даже направленным взрывом. Драко тяжко вздохнул, нащупывая на спинке стула рабочую хламиду, которой предстояло сменить на его плечах нарядную праздничную мантию. А прическа?!! Блондин зашипел от боли и злости, когда слишком резко стянул волосы лентой на затылке.
- Дай, помогу… - проявил неожиданное великодушие Снейп.
Малфой был слишком расстроен, чтобы протестовать. Он покорно повернулся затылком к любимому преподавателю и даже не почувствовал, как лишился одного из своих пленительных локонов.
- Все, работай, утром приду, проверю… Сбежать даже не пытайся, дверь я заговорил.
Бессердечный профессор скрылся в коридоре, прихватив по дороге зеленую шелковую мантию Малфоя.
Драко вздохнул, обвел взглядом стоящие перед ним стройными рядами стеклянные колбы и реторты, шеренги баночек с компонентами, высокие стойки с щипцами и дозаторами, плюхнулся на пол (вот! вот твоей хламиде! да чтоб она по ниткам сгнила!) и взвыл в голос.
…вечер был безнадежно испорчен.
- Фигаро здесь… Фигаро там… - негромко напевал профессор Снейп, спеша темными коридорами к выходу из Замка.
План реализовывался успешно! Надежда спасти заветный билет в оперу становилась все более реальной. Профессор, правда, слегка удивился, когда три милых викторианских ведьмы на портрете в Восточном коридоре при виде его вдруг испустили восторженный визг и некоторое время махали ему вслед с криками: "Дорогой, возвращайся, мы тебя любим!". А весьма почтенный волшебник на картине у кабинета теории магии, отложив свиток, пробормотал что-то вроде: "Ах, какая куколка…". Алхимик привык к несколько иной реакции на свое появление…
Но потом, поймав собственное отражение в одном из зеркал, удивляться он перестал… И скривился при виде возникшего в зеркальной поверхности лица. Столь критическое отношение к своей внешности бытовало за ним крайне редко.
Только когда он видел вместо своего благородного римского носа и прожигающих насквозь черных глаз бледное треугольное личико, обрамленное волнистыми пепельными прядями. Что делать, облик Драко был единственным надежным пропуском, который мог помочь Северусу Снейпу добраться до секретов Люция… Добраться и использовать с пользой для себя.
Если не считать неприятных последствий излишней популярности Малфоя-младшего, все шло прекрасно, все шло просто великолепно до тех пор, пока…
Пока профессор не обнаружил, что чья-то жесткая ладонь зажимает его рот, а мускулистая рука обхватила поперек туловища. И вообще, он, собственно, уже не идет по коридору, а его тащат куда-то сквозь совершенно непроглядную тьму.
Профессор слегка запаниковал. Подземелья Хогвартса - это вообще не то место, где вам хотелось бы, чтобы вас хватали в охапку и тащили, зажимая рот… А уж у Снейпа и подавно было немало причин сильно опасаться подобных происшествий. Он поспешно перебрал в памяти всех, кто мог выкинуть подобное. Значит, так: если тащат наверх, то это авроры во главе с Хмури… Если вниз, в глубину Подземелий, то в Замок пробрались Упивающиеся Смертью… Что хуже, Снейп решить не успел.
Путешествие закончилось совершенно неожиданно, когда его швырнули на что-то мягкое (похоже, куча одеял, с легким недоумением подумал профессор). Недоумение перестало быть легким, когда сверху на его распростертое тело навалилась какая-то тяжесть, а шею обожгло горячее дыхание.
- Птичка моя, ну наконец-то, я уже боялся, что ты не придешь…
Снейп приоткрыл один глаз. Посмотрел на своего похитителя. Открыл второй. Убедился, что ему не почудилось.
И попытался упасть в обморок. Упасть не получилось, поскольку он уже лежал. В обморок тоже, потому что шок с потрясающей быстротой сменился во вспыльчивом профессоре яростью.
- Поттер, что вы себе позволяете?!! - Фирменный Снейповский вопль немного испортило то, что его глубокий баритон превратился в приятный чистый тенор. Ну и реплика получилась не грозная, а, скорее, возмущенно-капризная.
- Голуба моя… ну не злись… Я все понимаю… Я опоздал вчера… Но я же не виноват… Честно-честно…
Монолог гриффиндорца звучал немного прерывисто… потому что… ну, потому что он постоянно прерывался (ужасно неусидчивый студент, просто ужасно). Отметим при этом, что и профессора некоторые ничуть не лучше. Во всяком случае, Снейп тоже слегка… отвлекся, когда теплые настойчивые губы начали жадно покрывать поцелуями его щеки, шею, грудь…
Грудь?!! Как это грудь?!! А вот так… пока он пытался понять происходящее, оно, в смысле, происходящее, зашло довольно далеко. Во всяком случае, зеленая шелковая мантия была уже пройденным этапом, и на повестке стоял вопрос о рубашке. Осознав данный факт, профессор пришел к выводу, что: а) его план под угрозой; б) все это страшное недоразумение, и он должен немедленно…
- Поттер, пусти… умммм… те… ммммм… - профессор отпихнул черноволосого парня, впившегося в его губы. - Да, прекрати ты, наконец! Выслушай…
- Выслушаю, соколик, выслушаю обязательно… Ты же знаешь, я тебя всегда слушаю… Но сначала…
- Поттер, нет!!!
Поздно. Одним отработанным движением гриффиндорец вытряхнул Снейпа из брюк и эффективно предотвратил новый взрыв возмущения, зажав профессору рот поцелуем. Да что же это такое?!! Алхимик был близок к отчаянью. Вконец обнаглевший Поттер запустил руки… ну, словом, он запустил руки туда, где его рукам совершенно нечего было делать.
Впрочем, у самого зеленоглазого студента на это счет было совсем другое мнение. Он, похоже, отлично знал, что делать и как. Во всяком случае, профессор никогда не испытывал ничего подобного с тех самых пор, как слушал "Севильского цирюльника" в исполнении… Ооооххх… Нет, пожалуй, даже тогда ощущения были не столь… Не столь… Оооо, Меееерлин Триждывеличайший… И… ооо… Моргана Прародиииительница…
- Да, цыпленочек, ты что-то мне хотел сказать? - неожиданно осведомился гриффиндорец.
Жертва его бурной эмоциональности вскинулась было… С припухших зацелованных губ уже готовы были сорваться слова: "Я - ПРОФЕССОР СНЕЙП!!!" Но… некоторые вещи очень трудно сказать при определенных обстоятельствах. В частности, очень трудно признаться, что ты всеми уважаемый (ладно, не всеми, но ведь важен принцип, так?) преподаватель, когда лежишь абсолютно голый под собственным студентом и… Словом, Северус Снейп только покорно прикрыл глаза и помотал головой.
- Вот и ладушки… - Поттер ловко закинул ноги профессора, уже переставшего отчаянно брыкаться, себе на плечи. - Расслабься, сладенький, мы… ВЗЛЕТАЕМ!!!
Что-то неприятно щекотало его нос. Он чихнул, помотал головой и отбросил с лица длинную черную прядь. ЧЕРНУЮ! Мерлин, сколько же он уже тут?!! Оборотное зелье было рассчитано на пять с половиной часов. А прошло… прошло… Черт его знает, сколько прошло. Он в последний раз смотрел на часы после того, как Поттер поставил его на четвереньки, но до того, как прозвучала фраза: "Открой клювик, птенчик, у меня есть для тебя хорошенький червячок…". Ну а после этого он думал о чем угодно, кроме времени…
Профессор мучительно покраснел и покосился на юношу, с которым разделил ложе в эту ночь (куча одеял на полу пустого класса может считаться ложем? Ну, если подойти к проблеме функционально… они же там лежали, так?). Поттер спал со счастливой улыбкой на губах. Обе его руки собственнически обнимали талию Снейпа. Алхимик опустил взгляд и сдавленно охнул… Ну и мощная же… хм… архитектура у этой гриффиндорской башни… Понятно, почему профессор так… ну… некомфортно ощущает себя пониже спины…
- Драааако… - сонный голос заставил алхимика вздрогнуть.
Драко?!! И это после того, что этот гриффиндорский мерзавец вчера сделал со Снейпом?!! Декан Слизерина не был злопамятен, он просто был немного непоследователен. Ощущая себя глубоко и несправедливо обиженным, он осторожно покинул объятия Поттера (тот завозился и промычал что-то вроде "Драко, ласточка, я тебя люблю…"). А профессор уже мчался прочь, скрежеща зубами и строя планы страшной мести.
Первое, что пришло ему в голову, было просто и незамысловато. Нажаловаться Дамблдору. Такое Поттеру точно с рук не сойдет. Но… представив себе как он будет рассказывать ректору о том, что его, профессора Снейпа, изнасиловал студент… Альби наверняка захочет знать подробности (старый развратник)… И как он будет давать показания, стоя перед Попечительским Советом ("Да, мистер Гарри Поттер изнасиловал меня семь раз, причем три из них - в особо извращенной форме…"). Нет. Нет. И нет.
Ну, крестник… Ну, паршиииивец!.. Нашел же, под кого лечь! Что скажет на это Люций?!!
И тут профессор остановился с разбегу и запустил пятерню в сальные пряди.
"Эврика!!!" - сказал он, задыхаясь. И погладил себя по волосам с самодовольным: "Какой я умныыыый…".
Дальше он пошел уже тихим шагом, достойным почтенного преподавателя и заслуженного декана факультета. К тому времени, когда он добрался до любимых подземелий, в его голове полностью созрел и оформился поистине дьявольский план.
- Да, сядь ты, Северус! Мельтешишь, аж в глазах рябит… - мистер Малфой-старший был сейчас сильно не в духе.
Он сердито покосился на Снейпа. Вот ехидна! Еще и доволен, небось! А может, и нет…
- Спасибо, я постою… - болезненно скривился алхимик. - Что ты собираешься делать, Люций?
- Да тут делать… Драко - в Дурмштранг…
- А Поттер?
- С Поттером разбирайся сам. Но чтоб я этого гриффиндорского Казанову близко от моего сына не видел… Понятно?
- Но, паааааап!.. - горестный вопль потряс комнату.
Белокурый слизеринец, до этого только жалобно всхлипывавший и потиравший левой рукой правое ушко, обычно такое маленькое и изящное, а сейчас распухшее и покрасневшее, вскинул на отца и крестного блестящие от слез глаза …
И натолкнулся на два взгляда. Первый - ледяной, полный обещания превратить жизнь сына в ад (сугубо в воспитательных целях), второй - торжествующий, насмешливый, к педагогике не имеющий никакого отношения. Драко, конечно, был Малфоем. Но даже Малфой может спасовать, если ему противостоит объединенная группировка, состоящая из другого Малфоя и Снейпа…
Когда семейство потомственных магов скрылось в пламени камина, и безутешные рыдания будущего украшения Дурмштранга стихли, оставшийся в одиночестве Снейп позволил себе, наконец, ухмыльнуться. Неееет, он не злопамятный. Он просто злой, и у него память хорошая. Настроение профессору не портил даже тот факт, что на "Кармен" он все-таки не попадет. В конце концов, в жизни есть немало радостей и помимо оперы…
Как там сказал Люций? "С Поттером разбирайся сам"? Гриффиндорец ведь еще не в курсе, что Драко уже нет в Хогвартсе, да?
Ухмылка профессора стала еще шире. Он оглядел полки с десятками флакончиков Оборотного зелья. Потом нащупал в кармане волнистый белокурый локон и, мечтательно улыбаясь, накрутил мягкие волосы на палец… Мы еще посмотрим, кто будет "птенчиком" на этот раз…
- У любви, как у пташки, крылья…