Веселый месяц май
Автор: Belegaer
Бета: Luna
Pairing: Все что движется, а так же ряд неподвижно закрепленных объектов
Рейтинг: R
Жанр: педагогическая поэма. Romance, юмор.
Краткое содержание: Что страшнее Волдеморта? Что неотвратимее, чем Авада Кедавра? Правильно - экзаменационная сессия.
Disclamer: все упомянутые в тексте персонажи представляют объект интеллектуальной собственности Дж.К. Роулинг. Хотя причем здесь интеллект?
Предупреждение: Мне пришлось внести некоторые поправки в возраст учащихся Хогвартса, мне было жаль лишиться кого-нибудь из своих любимых персонажей только потому, что они закончили школу. Кроме того, были сделаны некоторые изменения в названиях предметов и кафедр Школы, это не в порядке критики работы переводчиков, просто так мне нравится больше.
Глава VI
Ночью и днем
Экзамен для меня всегда праздник
(Из собрания афоризмов профессора С. Снейпа)
Ночью. Охотники за привидениями
Тиха и безмятежна ночь на исходе мая. Долго не гаснет бледное зарево на западе, куда в сиянии и славе удалилось солнце, и уже дразнит намеком на рассвет восточный горизонт, откуда оно вскоре вновь явится в мир. Звезды мягко мерцают, словно дружелюбная улыбка. Бесшумно течет ночная жизнь. Ну, или почти бесшумно.
- Джесс, индюк неуклюжий ты мне ногу отдавил!
- Джордж, будь моя воля, я не ногу бы тебе отдавил, а…
- Тихо вы, Филча хотите накликать? – прервал пикировку полузадушенный шепот. – Думайте лучше, как нам его искать!
- Ты на карту, на карту смотри!..
- Опа, вот он… в Зале Славы… Быстрее!..
Довольно громкий топот пяти пар ног, приглушенная ругань, ознаменовавшая очередной случай членовредительства. Охотничья экспедиция устремилась вверх по лестнице. Но… В помещении, обозначенном на карте как Зал Славы, было пусто. Коллективный разочарованный вой представителей семейства Уизли прервал возглас Джастина Финч-Флетчли, догадавшегося схватиться за карту Мародеров:
- Он в Библиотеке!
Снова топот, на этот раз вниз по лестнице. Быстрее, еще быстрее. На площадке на мгновение краткая остановка, для того чтобы еще раз свериться с Картой. О, черт, объект охоты уже не в Библиотеке, а двумя этажами выше в Южной галерее! Разворот на девяносто градусов. Бегом, марш! Шире шаг, а то опять уйдет!
Бегом, бегом, но нельзя забывать об осторожности. Поэтому смелые охотники вынуждены были остановиться, услышав за ближайшим поворотом отголоски весьма бурного спора. Приостановиться их заставило возмущенное восклицание, произнесенное до боли знакомым голосом:
- …не думай даже об этом! Если ты думаешь, что я буду выставлять себя на посмешище ради…
Мерлин Всемогущий и его штаны! Это же Перси. Н-да не самый подходящий момент для того чтобы нарваться на старосту Школы, хотя стоп, а сам-то он что делает спустя два часа после отбоя в коридоре? Впрочем, ответ на этот вопрос студенты получили почти сразу.
- Персик, не психуй так, ничего же…
Колин Криви, можно было догадаться. Последние недели златокудрый четверокурсник постоянно пребывал где-то в непосредственной близости от старшего из имеющихся в Школе Уизли. Слухи… Вы ведь знаете, что такое слухи? Ну, тогда вам нет необходимости что-то объяснять. Так что встретить эту парочку в одном из тех узких коридоров, которые веками служили традиционным местом свиданий, было не слишком удивительно. Гораздо более странным было то, что парочка оказалась совсем не парочкой. Ведь когда участников трое, парой это назвать уже нельзя.
- Привет, Лиза, - стараясь по возможности говорить буднично, произнес Гарри, заворачивая за угол. Позади него раздался восторженный вопль Джорджа:
- А что это вы тут делаете? А?
Не то чтобы Гарри самого это не интересовало, ситуация действительно была пикантная. Присутствие в компании Перси, Лизы или Колина само по себе было бы неудивительно, но по отдельности. А вместе… Это перебор даже для старосты Школы.
Заметив округлившиеся глаза Джастина и ехидные усмешки близнецов, Лиза вспыхнула от гнева и смущения.
- Но-но, держите свои безнравственные идеи при себе, я тут совсем не для этого…
- Все мы тут не для этого, – философски ответствовал Фред, - однако…
- Еще одно слово, и я скормлю вас конголезской росянке, – предупредила Лиза. – Я здесь исключительно в связи с моей дипломной работой. У этих, – Лиза небрежно махнула рукой в сторону задыхающегося от ярости Перси и безуспешно пытающегося его успокоить Колина, - есть прекрасный экспериментальный материал по защите от Прокрустикс. Способ, который они использовали, известен с глубокой древности, но удачно применялся всего трижды. Я пытаюсь убедить их, что они просто обязаны зафиксировать результат, это же такой вклад в науку, тянет на статью в «Вопросах гербологии». Но мне нужно детальное описание процесса…
При словах «описание процесса» Перси проскочил на полметра из положения сидя на полу и, наверное, перебудил бы весь Замок возмущенным воплем, если бы Колин не принял меры для предотвращения шума. Лиза некоторое время продолжала возмущенно смотреть на целующуюся парочку, и, наконец, сделала неутешительный вывод:
- Ладно, Мерлин с ними, обидно, что на повторение эксперимента в Хогвартсе надежды почти никакой. Контингент неподходящий… Так, а что это вы ночью по коридорам шастаете? – прищуренные глаза Лизы и ее менторский тон лучше всяких слов подтверждали тот факт, что люди, потерпевшие неудачу в исследовательской деятельности, часто находят себя в административной работе. Сейчас ночные охотники имели дело со старостой факультета Рейвенкло, и старостой весьма серьезно настроенной.
Оптимальным вариантом было сочтено чистосердечное раскаянье. Поэтому Гарри набрал в легкие побольше воздуха и честно сообщил:
- Мы Пивза ловим…
Вопреки обыкновению, данная акция не была очередной безбожной шалостью близнецов. Наоборот, охота на полтергейста преследовала цели самые гуманные.
- Понимаешь, Оли так и не верит, что Марк принял Джорджа за него из-за Серой лампы… Джорджу он не верит, Фреду не верит, даже Джастину не верит… А вот если бы мы заставили Пивза сказать, что он видел на самом деле…
- А с чего вы решили, что Пивзу он поверит?
- Ну, Пивз же совершенно неспособен придумать про человека что-нибудь хорошее, значит, если он такое скажет, то это правда. Нам бы только его поймать, а там он у нас все вспомнит… И все расскажет…
Данный план родился в головах близнецов при некотором участии Джастина, которого замучила совесть за то, что он предоставил материалы своего дипломного проекта для их жестоких шуток. К спасательной миссии были привлечены Гарри Поттер (потому что у него была Карта Мародеров) и Рон Уизли (потому что он категорически отказался отпустить Гарри с близнецами). К величайшему разочарованию участников экспедиции поймать Пивза оказалось довольно трудно. Полтергейст был самым непоседливым из всех привидений Хогвартса. Как, спрашивается, ловить существо, чья извращенная фантазия мгновенно переносит его через весь Замок, на сотни метров по горизонтали и вертикали? Здесь довольно слабо помогало даже знание того, где призрак находится в данный момент, потому что не было никакой уверенности, что он будет оставаться там еще хоть сколько-нибудь.
- Но как ему это удается? В Замке же нельзя аппарировать?
Бурное возмущение данным случаем нарушения школьных правил звучало бы убедительнее, если бы не исходило из уст самых знаменитых хулиганов Школы. Лиза сочувственно вздохнула, но не сообщила ничего утешительного.
- Он же привидение и, соответственно, нематериален, это не аппарация. Так вы его не поймаете, - вынесла приговор староста Рейвенкло. – Вот если бы иметь хоть какое-то упреждение… знать не где он находится сейчас, а куда он перенесется…
- Да как же это можно знать… Пойдем у миссис Трелони спросим?
Да, эта идея действительно выглядела сомнительно. Предсказания вещь такая ненадежная!
- Эээ… Лиза, а помнишь… в оранжерее… Ну, когда Блез… я ведь действительно собирался тебя, ну, поцеловать…
Монолог Перси был прерван возмущенным воплем Колина, и несколько минут ушло на то, чтобы убедить его, что какие бы намеренья ни имел в отношении Лизы староста Школы, все это в прошлом. Представительница Рейвенкло с интересом подлинного естествоиспытателя наблюдала за сценой ревности в традициях факультета Гриффиндор. Временами она шевелила губами (вероятно, стараясь запомнить весьма красочные эпитеты, которыми четверокурсник награждал старшего товарища). Джастин чуть испуганно хлопал глазами. Это грозило затянуться на неопределенное время, так что в конце концов вмешаться вынуждены были близнецы.
- Так что ты говорил насчет Блез? - слегка задыхаясь, произнес Джордж, пытаясь удержать некое подобие мумии, сооруженной из двух мантий и одного студента четвертого курса. – Да не дергайся так, ничего с твоим Криви не случится, выскажешься, и мы его отпустим…
- Ну, я хотел сказать, что я ведь действительно собирался… а значит, Блез правильно угадала, значит, эти ее краткосрочные прогнозы работают. Если она согласится помочь…
Присутствующие уставились на Перси в благоговейном восторге. Сейчас даже близнецы на мгновение поверили, что говорят с будущим главой Министерства. Старший из имеющихся в наличии Уизли слегка покраснел. План был действительно хорош. Значит, следовало связаться с Блез… но как? Все глаза, естественно, устремились на Лизу. Но она только растерянно развела руками.
- Ребят, мы же поссорились тогда… Она у себя сейчас, как попасть в Слизерин, я не знаю…
Вся компания слегка приуныла, план рушился на глазах. Взгляд Гарри случайно упал на карту, которую он продолжал держать в руках несмотря на ее признанную всеми бесполезность. О, а вот это может быть небезынтересно в сложившихся обстоятельствах! Две точки, подписанные "Симус Финниган" и "Малкольм Бэддок", уютно расположились в небольшом закутке у кабинета Трансфигурации… Это выход. Лиза, окончательно махнувшая рукой на уникальный эксперимент, поставленный Уизли и Криви в оранжерее, и так и не ставший достоянием гербологической науки, присоединилась к охотникам за привидениями. Колина и Перси брать не стали. Посмотрев как староста нежно распаковывает Колина, представители трех факультетов единодушно решили, что пользы они принесут в таком настроении минимум. Так что пусть остаются там, где есть…
- Ээээ… Малкольм, ты не мог бы прерваться ненадолго, мы хотели бы с тобой поговорить.
- Гарри, тебе не кажется, что ты немного не вовремя? - голос Симуса из-под вороха мантий на полу звучал сдавлено и прерывисто. К сожалению, ткань мантий была не столь толстой и плотной, чтобы у присутствующих могли возникнуть какие-нибудь вопросы типа «А чего это вы тут делаете?». Все было кристально ясно и так.
Да, Гарри понимал, что в ТАКОЙ момент прерывать людей, действительно, нежелательно, во всяком случае, он сам не хотел бы, чтобы к нему начали приставать с какими-нибудь глупыми проблемами при подобных обстоятельствах. Но что, спрашивается, он мог сделать? Соединенная группировка Гриффиндора, Хаффлпаффа и Рейвенкло выдвинула его полномочным представителем (точнее, выпихнула, если быть точным).
- Извини, Сими, дело не терпит отлагательств, нам нужно поймать Пивза.…
- Мать твою, Гарри у тебя всегда дело не терпит! То у тебя дуэль, то охота, в следующий раз что будет? Рыбалка?
Симус тяжело вздохнул, слегка приподнялся, и скомандовал, обращаясь к Лизе:
- Отвернись!
Девушка пожала плечами и выполнила просьбу. Симус еще раз задумчиво посмотрел на Малкольма, которого заботливо прикрывал своим телом, потом на близнецов и потребовал:
- Вы двое тоже!
В ответ на их капризное нытье, что если он посмотрят на Бэддока, от него не убудет, и вообще их внимание к слизеринцу ничем Финнигану не угрожает, ирландский маг многозначительно заметил:
- Мне не угрожает. Оно угрожает вам…
И многозначительно показал близнецам волшебную палочку. Те смирились и честно повернулись к одевающейся парочке спиной, так что на этот раз все обошлось относительно мирно. Правда, когда Малкольм понял, чего от него хотят, он насмерть перепугался, и тряся головой, твердил, что Малфой спустит с него за это шкуру. Гарри от отчаянья ляпнул совсем уж непостижимую вещь:
- Не тронет он тебя. Я с ним поговорю…
К его величайшему изумлению, этот аргумент оказался решающим. Ободренный обещанием защиты со стороны Мальчика-Который-Выжил, Бэддок вдруг согласился, оставив гриффиндорца размышлять, почему слизеринский третьекурсник полагает, что слово Гарри Поттера может иметь какой-то вес для Драко Малфоя. Он упорно продолжал думать об этом всю дорогу до Подземелий.
- Значит так, я сейчас потихоньку пройду до девчоночьей спальни и вызову Блез, я знаю, где она спит, а вы тихо ждите в гостиной, и ни звука, понятно? Если вас застукает Снейп, плохо будет всем, ясно?
Малкольм был настолько серьезен и суров, что Симус даже решил отложить на потом выяснение обстоятельств, при которых юный слизеринец приобрел такую потрясающую осведомленность о расположении кроватей в женской спальне. Однако Финниган поклялся себе, что досконально выяснит этот вопрос потом, при более удобных обстоятельствах. Малкольм, подозрительно косясь на гриффиндорцев, пробормотал что-то невразумительное, каменная кладка стены расступилась, и компания, состоящая из студентов всех четырех факультетов, крадучись проникла в слизеринскую гостиную, стараясь даже не дышать. Темнота в помещении, лишенном окон, царила кромешная. Несмотря на все предосторожности, студенты то и дело цеплялись за мебель и повалили два или три стула. Приложившись коленом об угол журнального столика, Гарри ощутил острую вспышку ностальгии - точно так же он стукнулся в ту ночь, когда… когда они с Драко…
- Это еще что такое? Люмос!
Это называется, не поминай черта. Говорят, когда очень сильные маги чего-то сильно желают или боятся, то их желания и страхи могут материализоваться. Пару секунд Гарри почти верил, что стройная фигура в черном шелковом халате, увенчанная чуть растрепанными белокурыми локонами, - его галлюцинация. Но следующая фраза, сорвавшаяся с розовых губ, убедила его, что это не сон, а суровая реальность.
- Бэддок, ты что, совсем с ума сошел? Тебе что, мало этого ирландского полукровки, ты еще и полшколы сюда притащил? Я сейчас сообщу Снейпу, и у тебя будут такие неприятности, каких ты и представить себе не можешь!
Малкольм метнул в Гарри панический взгляд. В глазах слизеринца Поттер отчетливо прочитал: «Ты же обещал». Что он обещал? Поговорить с Малфоем? Но… А, ладно, обещал, значит обещал.
- Ээээ… Малфой, послушай, ты же не знаешь, зачем мы тут…
- Зачем здесь ты, Поттер, я примерно догадываюсь. А вот зачем ты привел с собой столько народу…
О? Малфой имел в виду то, о чем подумал залившийся краской Гарри Поттер? Не исключено. Потому что сам слизеринец тоже слегка покраснел. Решительности в его лице, правда, не убавилось. Гарри, наверное, должен был объяснить блондину, что все это затевается с единственной целью - спасти Маркуса Флинта. Что Слизерин заинтересован в успехе не меньше, чем Гриффиндор, и куда больше, чем Хаффлпафф и Рейвенкло. Но почему-то он ничего такого не сказал. Зато он выдал такую фразу, от которой сам чуть в обморок не грохнулся.
- Драко, пожалуйста, пойдем со мной…
О черт, ну сейчас точно начнется.
Гарри шел почти в полной темноте во главе длинной колонны охотников за привидениями и медленно оправлялся от шока. От двух шоков сразу. Первого, вызванного его собственными словами, и второго, вызванного ответом Малфоя. Он слушал, как позади него Малькольм поспешно вводит в курс дела слизеринцев, присоединившихся к операции, которую можно было считать первой за последние семьсот лет общей акцией всех четырех факультетов Хогвартса. Ему не могло испортить настроение ничто. Даже когда Малфой вдруг начал противно хихикать и распространяться о печально знаменитой (по его словам) тупости гриффиндорцев, его это не задело. Потому что это не заглушало в его памяти слова, прозвучавшие в гостиной Слизерина: «Ну, если ты просишь».
- Все, пришли, – объявил Гарри, непонятным образом оказавшийся вдруг предводителем маленькой армии, выступившей против пока еще ничего не подозревающего Пивза.
Гм… маленькая армия? Слово "маленькая" как-то не приходило в голову, когда они с гомоном пытались разместиться на площадке, от которой лестничные пролеты вели к четырем главным башням Замка. Откуда они все взялись? Похоже, присоединялись по дороге. Гарри показалась, что даже в разгар дня тут не собиралось столько народу. Все непрерывно галдели, пихались и сталкивали друг друга со ступенек. Единственное, что утешало, это то, что если Пивз их увидит, он может принять их за кого угодно - за демонстрацию протеста, за сборище воинствующих противников предоставления избирательного права домовым, - но только не за охотников. Хорошо замаскировались?
В этот момент толпа, заполнившая лестницы, колыхнулась, и на руки Гарри свалилось что-то теплое, упругое и обтянутое черным шелковым халатом. Гарри с легкой дрожью обнаружил, что обнимает за талию Малфоя, которого спихнула со ступенек злорадно улыбающаяся Чжоу Чанг. Если бы не подвернувшийся вовремя грффиндорец, блондин имел бы все шансы пропахать по крайней мере один лестничный пролет своим изящным носиком.
- Поттер, руки!
Гарри, впрочем, благодарности и не ждал. А вот следующая фраза, произнесенная Малфоем почти с отчаяньем, повергла его в глубокую задумчивость.
- Ты с ума сошел, у меня завтра же защита дипломной!
Гарри не понял, как эти два факта могут быть связаны. И почему Драко нельзя обнять накануне защиты диплома, и значит ли это, что после защиты… Вопросы крутились в его голове, как целая стая снитчей, совершенно не оставляя места для мыслей. Поэтому он подпрыгнул на полметра, услышав торжествующий крик Блез:
- Есть, готово, вот он, паршивец! Смотри Поттер, это же твоя Карта…
Гарри только сейчас понял, что пока он предавался фантазиям, соединенные силы четырех факультетов обнаружили Пивза простым и удивительно эффективным способом. Даже с помощью хрустального шара зловредное привидение можно было искать до утра. Ведь пришлось бы последовательно просматривать все коридоры и лестницы. Но слизеринка сделала куда умнее, она смотрела через шар на Карту Мародеров. И сейчас торжествующе тыкала в какую-то точку на ней.
- Вот, вот он где!
Гарри благодаря огромному опыту без труда опознал место - это был коридор ведущий от Читального Зала к учительской. Студентов, правда, предупреждали, что заходить в этот коридор до конца сессии не рекомендуется. Но кто вспоминал об этом сейчас, когда всех охватил азарт охоты?
Ничего не подозревающий Пивз покрывал стены коридора рядом с учительской надписями, сделанными великолепным почерком и блестевшими свежей краской (и краска, и почерк были краденые). Злобный призрак как раз приступил к монументальной граффити, которая должна была протянуться от пола до потолка чуть под углом. Полтергейст так увлекся, что не заметил угрожающую ему опасность. А когда заметил, было уже поздно. Оба конца коридора были забиты неторопливо приближающимися студентами. Среди них Пивз увидел несколько десятков, которые довольно сильно пострадали в свое время от его шуток, несколько десятков, которым просто серьезно досталось, и неисчислимое количество тех, с кем он «немного пошалил». Полтергейст запаниковал (и не без основания). Оба конца коридора были полностью перекрыты, переместиться он не успевал. Поэтому он сделал единственное, что ему оставалось - вытянувшись в некое подобие длинной струи пара, скользнул в замочную скважину в двери учительской.
- Черт, - не смог скрыть своего разочарования Гарри. - Опять упустили?
- Наоборот! – близнецы просто лучились восторгом. - Он от нас никуда не денется. Стены к учительской заговорены, он сможет выбраться оттуда только через дверь… Это они на Волдеморта ловушку готовили.
Мерлин с ним, с Волдемортом, с Пивзом бы разобраться.
- Как мы-то попадем внутрь? - вопросил Гарри.
- А очень просто, – спокойно объявил Фред. Он погремел каким-то железными штучками, и дверь распахнулась. – Прошу!
- Тихо, он где-то здесь… следите за дверью! Нужен свет…
- Гарри, только не Люмос!.. – встревоженный шепот Фреда заставил пятикурсника замереть на середине взмаха палочкой. - Я слышал, как Флитвик говорил, что установил здесь сигнализацию, срабатывающую при применении магии…
О, черт! Замечательно, и как, спрашивается, ловить привидение в непроглядной темноте? Кажется, на столе в противоположном конце комнаты были свечи, зажигалка у Гарри имелась. Только не спрашивайте, пожалуйста, зачем зажигалка человеку, который может зажечь огонь простым усилием воли. Задавать такие вопросы неделикатно, зажигалка была подарком.
Шорох осторожных шагов. Гарри, вытянув руки, медленно продвигался в ту сторону, где, по его прикидкам, должен был находиться стол. К сожалению, планировку учительской Гарри знал лишь приблизительно. Тихо, осторожно, еще осторожнее… А-ах!..
Неожиданно сильный удар подсек Гарри под колени, он потерял равновесие и со сдавленным вскриком рухнул на пол. Ой! Вокруг его плеч обвилась пара сильных рук. Чье-то тело стремительно подмяло гриффиндорца под себя. Юноша в ужасе рванулся прочь, но, даже несмотря на панику, успел подумать, что для покушения на убийство объятья, пожалуй, слишком нежные. Это странное ощущение усилилось, когда из кромешной темноты прозвучали слова, произнесенные прерывающимся, полным страсти голосом:
- Ооо… малыш, счастье мое… я так ждал… я так мечтал о тебе…
Гарри испуганно и изумленно всхлипнул. Знакомый, слишком знакомый голос. Всхлип пришел в сдавленное мычание, когда рот гриффиндорца накрыли чьи-то настойчивые губы. Гарри ничего не понимал, но он, по крайней мере, чувствовал, что происходит, у его товарищей не было даже такого утешения. Ничего удивительного, что кто-то запаниковал и забыл о том, что магию в учительской применять нельзя. Сразу несколько человек разом выкрикнули одно и то же заклинание:
- Люмос!
Комнату залили потоки яркого золотистого света и оглушительного звона - это сработала сигнализация. Славные представители всех четырех факультетов в ошеломлении замерли в дверях. Впрочем, их можно было понять, от ТАКОГО зрелища не мудрено действительно впасть в ступор.
Возможно, при иных обстоятельствах Гарри и сам не без удовольствия посмотрел бы на что-то подобное. Наверное, они смотрелись вместе совсем неплохо. Оба стройные, оба с длинными угольно-черными волосами и удивительно яркими глазами. Зелеными и синими.
- Сири!.. Что?..
Ой-ой-ой… Обнаружив себя в объятьях собственного крестного, Гарри на мгновение решил, что более ужасного недоразумения просто не может быть. Но поспешно пересмотрел свой вывод, увидев в дверях Рема. В карих глазах оборотня плескались ужас и недоумение, правая рука, придерживавшая за шкирку обмякшего Пивза, растерянно опустилась. Мееерлин! Он что подумал, что они с Сириусом…
Ага, подумал. И не он один, судя по выражению лица Драко. Ледяная полная презрения маска. Нет, Гарри должен немедленно объяснить ему, что это просто ошибка, что Сириус ждал совсем не… Мысли людей, оказавшихся в сходной ситуации, часто идут сходным путем. Блэком, вероятно, тоже двигало аналогичное желание, крестный и крестник одновременно попытались вскочить на ноги.
Гарри сам не успел понять, как оказался в коридоре. Он сейчас все объяснит! Да, может быть, только вот Драко ему не поверит. Это юноша понял, заглянув в прозрачные серые глаза. Он держал Малфоя за плечи и пытался произнести какие-то слова сквозь сбитое дыхание. Но уже понимал, что все безнадежно, любого другого он, возможно, смог бы убедить, что все это недоразумение. Ведь это же совершенно немыслимо! Да, любого, только не Малфоя.
- Поттер, я тебя не-на-ви-жу! Ненавижу тебя и твоего проклятого Блэка. Убери от меня свои руки!
Несколько минут Гарри в отчаяньи смотрел вслед слизерицу, растворившемуся в полумраке лестницы, ведущей в Подземелья. А потом обессилено сполз вдоль стены. Драко, что же это? Что теперь делать?
- Н-да, Поттер, изумительная ситуация. Принять вас за Люпина, очень в стиле вашего дворняги-крестного…
Если он улыбается, то Азбакан за применение Непростительного заклятья - это почти не страшно. Гарри принял такое решение, прежде чем перевести взгляд на лицо Снейпа. К его удивлению, декан Слизерина вовсе не улыбался. Его черты сложились в странное задумчивое выражение, и, если бы гриффиндорец мог хотя бы в мыслях допустить что-то подобное, он бы назвал это выражение мечтательным. Как будто Снейп что-то вспоминал, что-то грустное и приятное одновременно. Это выражение заставило Гарри задать ему вопрос, который он боялся задать даже самому себе:
- Профессор, что же теперь будет? Сириус, Реми… как они теперь…
- Нормально, - вот теперь Снейп точно ухмылялся. - Нормально с ними все теперь будет. Если уж Блэк ухитрился убедить Люпина, что ничего не было после той истории на пятом курсе, и после той на шестом, и… вообще всякий раз, то уж сейчас это ему будет не трудно. Однако должен с удовлетворением отметить, что через три дня свадьбы не будет. Это точно. Даже Блэку понадобится больше времени, чем три дня, чтобы объяснить Люпину, что такое квази-инцест и почему он никогда бы на такое не пошел.
- Как вы можете так говорить. Это бессердечно… Они так ждали свадьбы, даже вас пригласили!
Гарри хотел, чтобы его слова прозвучали упреком, но получилась почему-то горькая жалоба.
- А вам когда-нибудь предлагали надеть розовую мантию?
Юноша, подавился своей следующей фразой и с ужасом воззрился на профессора алхимии. Снейп в розовой мантии?!! Как… Ах да, подружка невесты и знаменитый талант Реми к убеждению.
- Вот-вот, и вообще лучше подумайте о собственных проблемах… Малфой не Люпин, его убедить гораздо труднее. Я, например, так и не смог…
Снейп давно ушел, а Гарри продолжал сидеть на полу коридора, его взгляд уперся в противоположную стену, и он почувствовал как на глаза наворачиваются слезы. Крупно, ярко-красной краской там было со всей тщательностью выписано: «Поттер + Малфой = Любовь». На фоне черных плиток творчество Пивза смотрелось эпитафией.
Днем. Учение свет
- Гарри, а почему Малфой всегда закрывает глаза, когда вы целуетесь?- Понимаешь, Джинни, он видеть не может, когда мне хорошо…
У Северуса Снейпа, профессора, доктора алхимии, лауреата премии Парацельса за 1996 год*, действительного ЧМО Ее Величества**, кавалера орденов и т.д. и т.п. было отвратительное настроение. Но не стоит обвинять столь уважаемого человека в неоправданном пессимизме только потому что в такой прекрасный майский день он пребывал несколько не в себе.
Не стоит, поскольку прекрасному майскому дню предшествовала не менее славная майская ночь. Она началась с бешеного звона сигнализации, которую верный своей навязчивой идее Дамблдор распорядился установить в учительской. Только старому маразматику могла взбрести в голову безумная идея, что голубой мечтой Темного Лорда (фу, как вам не стыдно! Слово "голубой" имеет много разных смыслов) являются личные дела студентов пятого курса. Но как было сказано выше, спорить с ректором Хогвартса дело совершено бесперспективное.
Но чем, интересно, Северус Снейп виноват, что этот кобель Блэк… Ммм? Да нет, никого мы не хотим обидеть, но чисто по логике, едва ли данный анимаг оборачивался эээ… собакой-самкой, не так ли? Так вот, этот кобель воспринял предложение подежурить в учительской как очередную возможность устроить свидание со своим ненаглядным оборотнем. А поскольку мозги у него атрофировались от слишком редкого применения уже курсу к третьему, а их функции взяли на себя другие, более часто используемые органы (биологи нас поняли, это весьма распространенный феномен)… Словом, Блэк хватал в объятья все, что двигалось в пределах досягаемости, а уже потом разбирался, пригодно это для дальнейшего употребления или нет.
На это раз он ошибся. Объект оказался неподходящий. Хотя нельзя отрицать, смотрелись они вместе неплохо. Люпин, впрочем, явно не оценил. Ничего удивительного, эстетическое чувство у всех вервольфов недоразвито. Но опять же, причем здесь Северус Снейп? Почему он должен тратить краткие часы своего отдыха на то, чтобы успокоить рыдающего оборотня? Причем учтите, что ввиду приближающегося полнолуния никакие человеческие седативные зелья на Люпина не действовали. Кстати, что вы скажете о самой идее назначить свадьбу анимага и оборотня на ночь полнолуния? Просто переспать как нормальные люди (люди? кто сказал «люди»?) им было мало.
О, это так романтично, бежать бок о бок в бледном свете, а потом вместе выть на луну… Психи, как есть психи.
Ах да, мы отвлеклись, так вот, поскольку применять магические успокаивающие средства оказалось невозможным, Снейп с тяжелым вздохом прибег к привычному, но несколько неприятному средству. Пиво плюс огневиски в пропорции один к трем. Привычную? Ну, Снейп был знаком с хвалеными Мародерами много, очень много лет (слишком много по его собственному мнению), и оказывался в такой ситуации далеко не в первый раз.
Словом, он знал, что следует делать, но это не значит, что утешение Люпина доставило ему какое-то удовольствие. Это было очень, очень тяжело и неприятно. Отчасти, правда, он сам был виноват. Вливая в почти уже успокоившегося профессора ЗОТС очередную порцию фирменного средства профессора Снейпа для потерпевших жизненный крах вервольфов («за маму, за папу, за ректора Дамблдора, чтоб его…»), полусонный Снейп имел неосторожность сказать «За Сириуса»… Ох… ну вот, подавился, нельзя же так рыдать.
Нет, ну говорил же он Дамблдору, что недопустимо брать этого неуравновешенного типа на работу.
В конце концов, он сумел переправить заснувшего (но не переставшего всхлипывать) Люпина в его спальню. Снейп мстительно не стал раздевать оборотня. Несколько минут он умиленно его разглядывал, рисуя в воображении картину того, как утром мучительно страдающий от похмелья профессор будет лихорадочно приводить в порядок безобразно измятую мантию. В любой ситуации нужно уметь найти светлую сторону.
Ага, а то она найдет вас сама.
Вот как нашел Снейпа Сириус Блэк, не к ночи будь помянут. Да, ночь и Сириус Блэк в пропорции один к одному, это коктейль явно не для смертельно уставшего профессора алхимии. Лучше всего было бы выгнать этого ненормального в шею. Но вы пробовали выгнать Сириуса Блэка, если он не хочет уходить? Не пробовали? Вот попробуйте, а потом предлагайте.
Правда, анимага виски отпаивать не пришлось. Он уже. Сам. Пока дожидался Снейпа в его комнате. Взломав последовательно входную дверь и дверцу буфета. После чего самостоятельно применил к себе данный вид психотерапии. И ведь предупреждают же нас медики, избегайте самолечения. Не кончится это ничем хорошим. Пьяный Блэк в постели Северуса Снейпа - живая и наглядная иллюстрация к этому утверждению. И опять вы не правильно поняли. Да, Сириус был в постели Северуса, но самого Северуса там не было.
Он был в кресле. Всю ночь. С ноющей безнадежно затекшей шеей. Традиционно общение с Блэком дарило ему все самое мерзкое, что способен дать адюльтер. Минус его же приятные стороны. Как всегда. Как в тот раз, когда их застукал Люций… И благо бы действительно… Но ведь НИЧЕГО ЖЕ НЕ БЫЛО! Посмотрите в честные, искренние глаза профессора Снейпа, и вы поймете, что это правда. Ну, почти правда.
Ну, где-то и в чем-то правда.
В идеальном смысле правда.
Чудесную майскую ночь сменило не менее чудесное майское утро. А Сириуса Блэка – Гарри Поттер.
Ах да, был ведь еще один раунд. От участия в котором профессора Снейпа избавило счастливое стечение обстоятельств. В шесть утра, когда Блэк и Люпин естественно мирно почивали (нет правды на земле!), слизеринского декана в очередной раз выдернули в кабинет ректора. Они что, все с ума посходили?!!
Маркус Флинт (какой был студент, какой студент, пока не связался с этим Вудом, хулиганье гриффиндорское) получил, наконец, назад человеческий облик. Пивз был убедителен, очень убедителен. Еще бы ему не быть убедительным после трех часов воспитательной работы, проведенной Кровавым бароном. Отелло гриффиндрский наконец признал, что был не прав, вспылил… И что вы думаете, на это все кончилось и можно было пойти и поспать хоть пару часов?
Первое, что сделал расколдованный Флинт, это превратил своего коварного возлюбленного в лягушку. Второе, что он сделал, это стиснул изготовленное им земноводное в пылких объятьях и разрыдался. Северус Снейп тоже. Нет, не от умиления пред силой настоящей любви. А от мучительного предчувствия, что сейчас все начнется сначала.
От Флинта, трансформированного в шкаф, еще была какая-то польза. Ректор приспособил семикурсника для хранения всякого хлама, которого в его кабинете всегда было пруд пруди. Кстати кто-нибудь позаботился проверить, они всё достали, прежде чем производить обратную трансформацию? Видимо, нет. Впрочем, теперь уже неважно.
Вуд в виде лягушки был еще более никчемен, чем человеческом облике (если такое возможно, конечно). Так что ситуация не только не улучшилась, но, пожалуй, стала еще более безнадежной.
Но мир разумен, как утверждал один маглский философ. Не важно, что у него (у мира в смысле, а не у философа) периодически съезжает крыша. На всякое действие есть противодействие. На всякое заклинание - контрзаклинание. Словом, когда чувства Флинта достигли апогея, он эту свою жабу поцеловал. Не надо морщиться. Любовь зла и склонна к мелкому садизму, но все равно сексуальная магия - одна из самых сильных известных науке. Словом, те же и Оливер Вуд. Правда, с немного выпученными глазами. Не то остаточное действие чар, не то следствие чрезмерно пылких объятий Маркуса.
По мнению Снейпа, возвращение Вуду человеческого облика никак не могло осчастливить этот мир. Но кто его, интересно, спрашивал? И кому интересно, что «милые детки» распоряжением ректора получили на этот день освобождение от занятий, чтобы они могли отдохнуть и восстановить силы (для чего это, интересно, им эти силы понадобятся?), а вот профессор Снейп должен идти и принимать экзамены. Никому это не интересно…
И все бы ничего. В конце концов, спать с открытыми глазами Северус научился еще на втором курсе, сразу же, как начал посещать лекции по истории магии. Если бы не еще одно прискорбное явление действительности. Браво, вы угадали! Вы получаете десять баллов и почесыватель спины с дистанционным управлением от фирмы «Мулинекс»! Именно, именно Гарри Поттер лишил профессора алхимии последней надежды на заслуженный отдых.
Надо отдать ему должное, он не пришел сам и не нагрузил профессора своими проблемами по собственной инициативе. Рыдать зеленоглазый гриффиндорец тоже не стал (отрыдался уже, судя по опухшим глазам). И понятно, виски ему Снейп не налил. И даже не потому, что анимаг и оборотень соединенными усилиями вылакали практически все запасы действительного ЧМО. Нет, просто спаивать студентов неэтично. Они и сами в состоянии…
В любом случае, Гарри Поттер оказался в спальне Северуса Снейпа не ради утешения (стыдно, стыдно, как вы могли подумать?), а исключительно ради спасения жизни. Опять? Да, опять. А жизни надежды колдовского мира, несомненно угрожала опасность. Если бы взглядом можно было убить, в Замке Темного Лорда уже накрывали бы стол для праздничного банкета.
А если бы от смущения действительно можно было сгореть, домовые эльфы сегодня стерли бы себе руки, очищая от копоти пол Большого Зала, где проходила защита курсовых работ. Нет, нет и нет. Вы думаете, Поттеру было стыдно за безобразно выполненный проект? Как бы не так. Не родился еще тот студент, который… Ладно не о том речь. Совсем не о том…
А о том, что мечты, конечно, личное дело каждого. До тех пор, пока вы не делаете их достоянием широкой общественности. Хотя изображение, возникшее в Зеркале Еинлеж, когда Поттер подошел к нему во время экзамена, было по своему даже милым. Как картинка в раме. Ну, разумеется, если вы предпочитаете ТАКУЮ тематику. И столь откровенную трактовку. Драко Малфой, правда, выглядел на этой картинке несколько идеализированно (впрочем, Поттеру лучше знать, он слизеринца при подобных обстоятельствах видел, а мы – нет).
К тому же профессор Снейп не был уверен, что человек физически способен принять такую позу… Но в целом… Плюс десять баллов, мистер Поттер, за весьма нестандартную фантазию, еще десять за смелость воображения.
И минус двести баллов за глупость. Кто бы мог подумать, что самым горячим желанием Гарри Поттера является именно ЭТО? И он будет думать именно об ЭТОМ во время защиты курсовой работы?
При том, что объект поттеровских фантазий присутствует здесь же и готовится отвечать следующим.
При том, что в комиссии на месте представителя Министерства восседает никто иной, как Люциус Малфой, нежный отец вышеупомянутой жертвы слишком пылкого воображения нашего национального героя.
Снейп в легкой прострации наблюдал, как симметрично искажаются прекрасные лики обоих Малфоев. Он успел прикинуть, что будет, когда на том месте, где стоит Поттер, столкнутся две Авады. Ничего страшного, аннигиляция с выделением энергии мощностью… Посчитать Снейп не успел. Потому что Дамблдор схватил одной рукой за шкирку Поттера, другой Снейпа, а затем аппарировал в подземелья.
- Позаботься о нашем мальчике, Северус…
И аппарировал обратно. Вот, а вы говорите, нельзя, нельзя… ректору все можно.
- Где он?!!
Профессор Снейп ахнул. Нет, внешне он остался совершенно спокоен, но неожиданно ощутил, что ему хорошо было бы сесть.
Все-таки он уже далеко не молод, такие потрясения явно не для его расшатанной долгой педагогической работой нервной системы. Он оставил своего любимого ученика (имейте совесть, любимый ученик совсем не обязательно означает – ученик, которого… гм… любят), так вот, он оставил своего любимого ученика пусть и в растрепанных чувствах, но полного готовности защищать курсовую работу, написанную ценой таких страданий. А когда, указанный любимый ученик спустя двадцать минут ворвался в апартаменты не менее любимого учителя…
Всегда такая холеная внешность Драко Малфоя претерпела разительную трансформацию. Его мантия сбилась на сторону, глаза пылали такой жаждой человекоубийства, что лорду Валдемоту оставалось только локти кусать от зависти. Но особый шарм аристократическому лицу придавала надпись на лбу, изумрудно-зеленый цвет которой прекрасно оттеняли непривычно порозовевшие щеки Малфоя.
«Гарри любит Драко». Профессор мысленно застонал, он предполагал нечто подобное, но чтобы так… Так ярко и откровенно.
- Мистер Малфой, кажется, вы забыли постучать.
Если декан Слизерина рассчитывал, что ледяная отповедь произведет на студента подведомственного ему факультета какое-то впечатление, то его ждало горькое разочарование. Потому что в этот момент Драко заметил Гарри Поттера прижимавшегося к стене. Странное при этом у него, надо отметить, было лицо. Впрочем, в этот момент Снейпу было не до того, чтобы анализировать душевное состояние Мальчика-Который-Выжил. Потому что было совершенно очевидно, что промах Вольдеморта легко исправить, возможно, белокурый слизеринец сделает это прямо сейчас.
- Мистер Малфой, я понимаю ваше состояние, но не понимаю, почему вы возлагаете ответственность за случившееся на мистера Поттера?
- Ооо… его волосы, его проклятые волосы…
Снейп, едва удержался, чтобы не расхохотаться. Он был слишком опытным алхимиком, чтобы не просчитать в мгновение ока возможные последствия ошибки, совершенной Малфоем. Это надо же добавить в Зелье Проницательности вместо волос злейшего врага волосы человека, который… И выпить это зелье.
Размышления профессора алхимии были прерваны душераздирающим стоном - пытаясь подобраться к своему врагу поближе, Драко случайно поймал своё отражение в зеркале над камином.
- Она… она становится еще ярче! О, Мерлин! Что происходит?
Голос Драко вибрировал от едва сдерживаемой истерики. Действительно, надпись у него на лбу явно налилась цветом и даже начала слегка светиться. Гарри не сводил завороженного взгляда с лица Малфоя, которому отчаянье придавало выражение очаровательной беззащитности.
- Успокойтесь, мистер Малфой!
Реплика Снейпа прозвучала как пощечина. Он еще никогда не говорил таким тоном с Драко, тот притих и даже в таком состоянии понял, что его научный руководитель по-настоящему зол.
- Не заставляйте меня думать, мистер Малфой, что все эти пять лет я безнадежно переоценивал ваши умственные способности. Вы готовили зелье Проницательности и непреднамеренно модифицировали формулу. Большая часть свойств не изменилась, вы действительно воспринимаете то, что мистер Поттер думает о вас, однако модифицированное Зелье производит селекцию и отбирает мысли определённого характера. Ну а интенсивность рецепции зависит от интенсивности эмоций индуцирующего сознания! Одним словом, чем больше и эмоциональнее мистер Поттер думает о вас, тем ярче надпись у вас на лбу. Вы могли бы и сами догадаться!
Внезапно за незакрытой Драко дверью раздался шум шагов. О, эту скользящую походку Снейп узнал бы где угодно! Юный Малфой, вероятно, тоже, он на мгновение забыл о Потере и устремил умоляющий взгляд на своего декана. Да уж, кто-кто, а Драко мог предсказать реакцию своего отца на разразившийся скандал. Конечно, он сам виноват, но с этим можно будет разобраться потом:
- Живо в спальню. Оба. И чтоб ни звука!
- Где они?!!
Н-да, похоже, такая манера начинать разговор составляет фамильную черту Малфоев. Сквозь ледяную внешность Упивающегося смертью пробивалась ясная, как магниевое пламя, ярость. Снейп был знаком с Люциусом многие годы и знал, что периодически у невозмутимого аристократичного выпускника Слизерина возникает настоятельное желание устроить безобразную сцену, и он никогда не отказывает себе в этом невинном удовольствии. Сейчас был именно такой случай.
- Люциус, успокойся, пожалуйста. Ошибка, совершенная Драко, вполне простительна. В целом он справился прекрасно, это Зелье действительно очень сложное, – Снейп осторожно, приставными шагами переместился таким образом, чтобы занять позицию между благородным отцом и спальней, где в этот момент находилось легкомысленное чадо. – Твой сын показал себя блестяще и…
- С Драко я разберусь дома. Сейчас я хотел бы увидеть мистера Поттера и узнать у него, что его связывает с моим сыном.
Ну почему необходимость спасать Мальчика-Который-Выжил от неприятностей, которые он сам накачал на свою голову, неизменно выпадает на долю преподавателя алхимии? Неизвестно. Ведь мальчишка ему даже не нравился! Однако когда Люциус превратит Поттера в головастика разбираться в том, как к нему относится Снейп, будет поздно.
- Люциус, в этом нет ничего страшного. В таком возрасте это совершенно нормально. Я имею в виду такие чувства, это случается… В конце концов, семестр кончается, они расстанутся. За три месяца любая влюбленность остынет и надпись исчезнет сама собой, – Снейп позволил себе усмехнуться. – Ты же знаешь, разлука это не то, что может выдержать юношеская страсть. Уж ты-то должен знать, что это так!
К его удивлению его речь произвела определенное впечатление на Малфоя-старшего. Люциус приостановился в своем продвижении к дверям спальни и пристально уставился на декана Слизерина. Снейп начал чувствовать себя исключительно неуютно, этот взгляд напоминал ему… напоминал нечто из далекого прошлого. И воспоминания были такого рода, что Северусу сразу же захотелось запахнуть мантию поплотнее.
- Эээ… я имел в виду, что ты же наверняка не раз видел такое… мальчишки увлекаются, клянутся в вечной любви, а потом заканчивают школу, и всё… женятся и забывают обо всем…
О Мерлин, вот этого говорить определенно не стоило! Легкий блеск в глазах Люциуса стал чуть ярче. Не говоря ни слова, он шагнул в сторону начавшего паниковать алхимика. Снейп хотел бы отодвинуться, но тогда дорога к спальне оказалась бы открытой, а негромкие звуки, раздававшиеся из-за приоткрытой двери подсказывали опытному педагогу, что сейчас крайне неподходящий момент для появления в спальне разгневанного отца. Так что Северус вынужден был смириться с тем, что Малфой гибким кошачьим движением проскользнул ему за спину, смириться с ощущение теплого чуть влажного дыхания на шее и шепотом, прозвучавшим у самого уха.
- Точно? Забывают? А может, ты все-таки что-то помнишь?
Разумнее всего было просто отпихнуть это гибкое тело, обжигающее его сейчас сквозь слои шелка и сукна, но в этот момент из соседней комнаты донесся какой-то грохот и сдавленный вопль: «Поттер, руки!!». Люциус вздрогнул и слегка обернулся. В поспешной попытке не дать ему заинтересоваться происходящим в спальне Северус поспешно забормотал:
- Люций, я… я, конечно, помню… я не знаю…
Слава Мерлину, внимание Малфоя снова переключилось на более близкий объект. Северус не видел его лица, но мог поклясться, что бледно-розовые губы сейчас изогнуты в насмешливой улыбке, которую Снейп особенно ненавидел.
- И что же ты помнишь?.. Северус…
О, как он произносит это имя, голос как бархат, интонации как прикосновение кончиков пальцев к самым чувствительным точкам. Нет, это нужно прекратить, прекратить, прежде чем изящные руки, откидывающие в сторону черную гриву, сделают что-то еще, после чего пути назад уже не будет. Нужно…
- Вот, например, это ты помнишь?
Едва ощутимое влажное касание на обнажившейся шее.
- Мерлин! Люциус, ты…
Снейп перехватил тонкие запястья рук, которые с необычайной сноровкой уже распустили ворот его мантии. Он резко развернулся к Малфою и встретил ту самую улыбку, от которой у него всегда слабели колени.
- Что «Люциус»?
- Ты думаешь, что можешь приехать сюда и сделать вид что ничего не было?
Черт с ним со всем, на этот раз он скажет этому самоуверенному негодяю, что он о нем думает. Все, что он думал о нем все эти годы, каждый день каждую ночь…
- Ты думаешь, что можешь просто залезть ко мне под мантию и все? И я забуду, как ты меня бросил? Только потому что Блэк… Хотя ты прекрасно знал, что НИЧЕГО НЕ БЫЛО!.. И после этого ты считаешь, что сможешь вот так приехать через много лет и просто взять и трахнуть меня?..
- Я думаю… Я думаю, что ты не сможешь мне помешать…
Тонкие запястья, которые Северус продолжал сжимать, вдруг рванулись, как стальные рычаги, тонкие пальцы с жемчужными ногтями рванули ворот мантии алхимика. А затем мир перевернулся. Снейп обнаружил, что лежи,т распростертый на ковре, придавленный гибким сильным телом.
- Нууу… А ты как думаешь, Северус?
Никак, никак он не думает. Чертов, чертов Поттер, из-за него, только из-за него Снейп оказался в этой идиотской ситуации. Однако в следующее мгновение даже тень мысли о Гарри Потере и вообще каких бы то ни было мыслей исчезла из всегда такого ясного и холодного сознания профессора Снейпа, изгнанная умелыми и нежными губами, скользившими по его груди. Теперь уже его собственные руки поспешно дергали ткань, ломая ногти о застежки, чтобы дать этим губам доступ к каждому дюйму трепещущей от нетерпения кожи.
Негромкий смешок, щекочущий кожу между сосками.
- А ты помнишь куда больше, чем я думал, Северус… сейчас я тебе напомню остальное…
Пропало всякое желание сопротивляться. Его руки, еще пытавшиеся оттолкнуть ладони, легко, слишком легко проникающие под его одежду, безвольно упали. Пусть, это можно будет обдумать потом, а сейчас можно считать, что это сон. Неправдоподобно реальный и прекрасный кошмар. А потом он проснется, и все будет по-прежнему. А сейчас пусть… Пусть будут сильные руки на покорном теле, пусть будет томительная выматывающая пытка, которой его подвергают безжалостные губы, вытягивающие, высасывающие из него мучительные стоны.
И слова, разорванные попытками удержать их внутри.
- Люций… Оооо… Люююций… Я люблю тебя…
Душераздирающему воплю, сорвавшемуся с губ профессора алхимии, ответил крик из соседней комнаты, под дверью которой ритмично разгоралось травянисто-зеленое свечение, в такт столь же ритмичному скрипу кроватных пружин.
* Если помните это, был год, предшествующий поступлению в Хогвартс Гарри Джеймса Поттера. Вскоре после этого прискорбного события научная карьера доктора Снейпа прервалась по не зависящим от него причинам.
** Не подумайте ничего плохого, это значит всего лишь Член Магического Общества Ее Величества королевы.
Продолжение следует