Ночью
Автор: Saint-Olga
Raiting: PG-13
Pairing: Сириус/Северус
Жанр: Romance/Angst
Summary: “Шаги спешат по коридорам, изменчивым лестницам, бесчисленным спутанным переходам замка, где можно плутать веками и не встретить другого такого же заблудившегося в каменном лабиринте…” Минифик-набросок.
Disclaimer: ну, вы знаете…
Размещение: если вы хотите разместить этот рассказ на своем сайте, свяжитесь, пожалуйста, предварительно со мной.
На покрывалах, заботливо застеленных домовыми, ни морщинки. Холодок стекла пробирается в пальцы. Огневиски пряно жжет горло. Привычный маршрут от камина к двери: четыре широких шага туда, поворот, четыре обратно.
“Мерлин! Это черное пламя, его глаза – как я мог жить без них все эти годы? Это была не жизнь – так, жалкое существование, и не дементоры тому причиной… Если бы в Азкабане я лишь раз в день видел его, на миг, как призрака, скользнувшего мимо – я был бы счастливейшим человеком на Земле. Но как презрительно поджались его губы, когда он взглянул на меня… он даже не снизошел до того, чтобы меня ненавидеть. Даже за Хижину – только презрение, густое и липкое, как смола, не ототрешься… Хотя на одну секунду мне показалось… что в его взгляде… взошло солнце – в черноте ночи, так красиво! – и согрело меня… нет. Не может такого быть. Просто показалось. Просто я очень хотел этого, вот и… я всегда видел то, что хотел, своей выдумкой заменяя истину. Это стоило жизни Лили и Джеймсу… из-за этого я, гриффиндорец, влюбленный в слизеринца, послал его на верную смерть… потому что я должен был его ненавидеть, хотел его ненавидеть – и не захотел признаваться себе, что люблю! Потребовались годы в Азкабане, чтобы я признался себе. А сколько уйдет на то, чтобы решиться открыться ему? Месяцы? Годы? Десятилетия?
Минуты. Я пойду к нему и все расскажу. Иначе я никогда не решусь. Сейчас
или никогда.”
“Я не могу. Я так больше не могу. Лучше сразу к Волдеморту. Сегодня он
так посмотрел на меня, что я подумал… Не думай, не смей! Ты сам это выдумал,
нафантазировал, ты врешь сам себе, ты всю жизнь врешь сам себе, хватит,
хватит… Но в его синих глазах была улыбка утреннего неба, и мне показалось…
Нет, невозможно. Он ненавидит меня, он всегда меня ненавидел, с самого
детства, он рассмеется мне в лицо… Что ж, я прощу ему. Как простил все
издевательства и насмешки, тычки и подножки, как простил даже Визжащую
хижину… ему так легко прощать любые грехи, стоит только увидеть его улыбку.
За одну такую улыбку, подаренную мне, именно мне, я отдам жизнь. Вручу
ему и скажу: “Делай что хочешь, можешь убить меня сейчас, можешь даже
засунуть в Азкабан – я буду счастлив..!” Азкабан… Он не простит мне. Не
простит той ночи, не простит дементора – Мерлин, как я мог, как я мог,
но я искренне считал его убийцей, тринадцать лет я думал, что люблю убийцу,
предателя, и ненавидел себя за то, что не мог справиться с этим чувством,
и ненавидел его за то, что не мог его разлюбить…
Я должен ему сказать. Простит он меня или нет – одной судьбе известно,
но я должен ему сказать. Сейчас. Немедленно. И будь что будет…”
Хлопает дверь. Шаги спешат по коридорам, изменчивым лестницам, бесчисленным
спутанным переходам замка, где можно плутать веками и не встретить другого
такого же заблудившегося в каменном лабиринте. Охранные заклятья сняты,
и дверь не заперта, но в комнатах пусто, и только едва тлеет камин, на
котором стоит стакан с недопитым огневиски. Никого.
“Никого! Он ушел! Куда? Постель не тронута… К кому? Флитвик, Дамблдор,
Хагрид… не то, не то… школьники? Малфой… Гарри говорил, что он прощает
ему любой проступок… да нет, он не стал бы с учеником, у него всегда были
какие-то дурацкие принципы… но Драко так смотрит на него… Мерлин, какой
я идиот… какая разница, с кем он? Главное, что не со мной… и не будет
со мной… кому нужен выжатый Азкабаном досуха обломок человека? Нет, прочь
отсюда…”
“Никого… Где же он? Что, если с ним что-нибудь… здесь, в Хогвартсе?
Опомнись! Скорее уж с ним кто-нибудь… Кто? Люпин, наверное… А ты думал,
он будет дожидаться тебя? Тебя, сального болвана из детства, способного
разве что морочить самому себе голову пустыми грезами и несбыточными мечтами,
годному только для подначиваний и розыгрышей… Остынь! Возвращайся к себе,
уползай в свою скорлупу, пугай детишек…”
Обратный отсчет поворотов и ступеней. Оглушительный стук захлопнутой двери.
Прохлада стакана, выпитое залпом огневиски, покрывала безжалостно отброшены
в сторону. Но руки еще долго измученно комкают подушку, прежде чем приходит
утомительный сон.