Предсказание
Первый семестр
Автор: Катри Клинг
Редактор: DieMarchen
Pairing: Гарри/Драко, Гарри/Снэйп, Снэйп/Драко, Снэйп/Люциус, Люциус/Драко
Рейтинг: NC-17
Жанр: romance, angst
Краткое содержание: Волдеморт все-таки уничтожен. Это, как ни странно, сломало всю жизнь великому Гарри Поттеру, но ему остался еще год обучения в Хогвартсе. И этот год будет не забываем...
Предупреждение: Слэш начнется во второй части. В конце произведения предполагается инцест.
Disclaimer: Персонажи и предыстория принадлежат J.K.Rowling, сюжет мне, а искусство народу!
Размещение: если возникнет желание, размещайте фик на своих сайтах, но, пожалуйста, не забудьте указать имя автора.
Глава 15
К огромному удивлению гриффиндорца Драко спал, а не копался в своих письмах и счетах. Видимо, он читал в постели, и его сморило. Гарри некоторое время разочарованно постоял на пороге, созерцая эту мирную картину, и уже хотел потихоньку выйти из комнаты - только напрасно вытащил Рема из библиотеки, чтобы тот открыл ему комнату - но Малфой поднял голову от подушки.
- Гарри? - сонно пробормотал он. - Что-то случилось?
- Ничего, - тихо отозвался гриффиндорец. - Я не хотел тебя будить. Спи. А я пойду.
Драко протёр глаза и сел.
- Ещё чего! Он пойдёт! Я не хочу спать. Сколько времени?
- Кажется, половина десятого.
- Надо же... - Малфой потянулся. - Даже не помню, как заснул... Что ты стоишь в дверях? Иди сюда.
- Извини. Мне всё-таки лучше...
Драко встал и подошёл к нему:
- Поттер, ты пришёл сюда извиняться, или займёмся чем-нибудь ещё? Поговорим, например? Как тебе погода?
Гарри неуверенно улыбнулся. Драко обнял его за плечи и потянул к постели.
- Садись. Ты какой-то бледный. Хорошо себя чувствуешь?
- Нормально.
- Тогда что с тобой?
Гриффиндорец рассеянно пожал плечами.
- Да так.
- Да так. Ясно.
- Драко, прекрати. Я просто пытаюсь вспомнить... Не даёт покоя...
- Что вспомнить?
- Не знаю.
- Как это не знаешь?
- Не знаю. С тобой такого не бывает, что ли?
Драко хмыкнул и достал сигарету.
- Бывает, Поттер. Понимаю.
- Так объясни мне, если понимаешь!
- Я лучше помолчу. Опасаюсь за здоровье.
Гарри устало улыбнулся в ответ.
- Драко, ну что у тебя опять за идеи.
- Никаких идей, Поттер. Абсолютно никаких.
- Прекрати ухмыляться.
Драко удивлённо вскинул брови:
- Я и не ухмыляюсь вовсе. Я только подумал...
- О чём?
- В общем-то, ни о чём. Просто забавно, - улыбаясь во весь рот, ответил Малфой.
Гарри не стал вдаваться в подробности малфоевских размышлений и решил больше ничего не спрашивать. Что бы он там ни думал, это сущие пустяки по сравнению с ПРАВДОЙ. На прикроватной тумбочке Гарри заметил фотографии. Со своего места он не видел, кто на них изображён, но там было что-то очень красивое.
- Можно посмотреть? - осторожно спросил гриффиндорец.
- Конечно, - с деланным равнодушием отозвался Драко.
Гарри взял верхнюю фотографию и на пару секунд онемел. Наверное, от восторга. Это была свадьба Люциуса и Нарциссы. Ничего подобного Гарри в жизни не видел. Фотография была сделана в голубовато-сиреневых тонах, всё на ней серебрилось и сверкало - снег под ногами жениха и невесты, иней в морозном воздухе, драгоценности юной Нарциссы и её шитое серебром жемчужно-серое платье. Люциус - Гарри подумалось, что с тех пор он не сильно изменился - выглядел просто потрясающе в своём белом бархатном костюме. Разумеется, это было не бог весть какой новостью - Люциус Малфой отличался редкой красотой и умел одеваться, но потрясающе он выглядел вовсе не поэтому. Гарри никогда не думал, что у мистера Малфоя может быть такое лицо. Он так смотрел на Нарциссу... Словно... Ну... Как будто он действительно любил её. Странно. У Гарри почему-то и мысли не возникало, что это возможно. Ведь Драко сам столько раз говорил о браках по расчёту, о том, что в их семье жениха и невесту обручали ещё при рождении... И о какой любви может идти речь, когда тебе навязывают кого-то насильно?
- О Драко... Как красиво...
Слизеринец невесело улыбнулся.
- Да. Пустить пыль в глаза мой папенька всегда умел.
- Почему пыль?
- Потому что это просто ловкая постановка. Он никогда её не любил, - Драко презрительно посмотрел на свадебную фотографию. - Все сыграли в этом фарсе свои роли. Она - застенчивую невесту, он счастливого жениха, а на самом деле... Она уже была беременна.
У Гарри слегка закружилась голова. Беременных женщин с него на сегодня было уже больше, чем достаточно.
- Но... Они же поженились не поэтому...
- Конечно, не поэтому, - Драко мрачно усмехнулся. - Отец был на плохом счету у Министерства. В тот год к нему подобрались совсем близко. Так что молодая беременная жена была прекрасным прикрытием. Его оставили в покое. А потом... Потом можно было больше не притворяться. Лорд исчез. Отца оправдали. Конец истории.
Гарри снова посмотрел на свадебное фото.
"Не может быть. Нет. Не может ВСЁ быть фальшиво. Так не бывает".
- Но дело не в том, что он её не любил, - произнёс Драко каким-то другим голосом. - Про него много рассказывали... Всякого. Много лили грязи... Но он был хорошим мужем и хорошим отцом! Никто не может упрекнуть его! Ни в чём!
Гарри хотел обнять его, но Драко уже справился с собой.
- Ничего. Я в порядке.
Гарри осторожно положил фотографию в стопку снимков на тумбочке и придвинул их Малфою.
- Убери.
- Ты же хотел посмотреть.
- Лучше убери.
- Ладно, - Драко взял фотографии, и из-под них выпала колода гадальных карт. - Чёрт.
- О, - Гарри был рад сменить тему. - Решил заглянуть в будущее?
- Можно и так сказать, - пробормотал Драко, собирая рассыпавшиеся карты.
- Что интересного принёс расклад?
- Может быть, конечно, я просто разучился... Не знаю. Хотя я и поклялся, что больше не стану гадать себе, но, видишь, не утерпел. Вышла такая абракадабра... Знаешь что... - Драко внезапно оживился. - А давай-ка я погадаю тебе.
- Мне?
- Ну да. Почему бы нет?
Гарри с сомнением посмотрел на слизеринца. Ему больше не хотелось слышать никаких предсказаний и пророчеств на свой счёт, но проклятое любопытство начало брать верх над страхом.
- Я даже не знаю.
- Да что тут думать! - Драко взял колоду и ловко перетасовал её. - Давай. Неужели тебе не интересно? Снимай сверху.
Гриффиндорец неуверенно протянул руку и стащил несколько карт.
- Драко, а у тебя есть что-нибудь выпить?
- Есть. В столе, - Малфой снова протянул ему колоду. - Теперь снимай снизу.
- А можно...
- Доставай. Что, Снэйп разрешил?
- Ага, - Гарри вытащил из ящика письменного стола бутылку огневиски. - Ох, ничего себе.
- Ну извини, что есть... Открывай её уже и иди сюда. Не отвлекайся. Теперь тяни из середины.
Гарри выудил из колоды ещё несколько карт.
- Та-а-ак... - Малфой перевернул все три стопочки картинками вверх. - Ну-ка...
- У тебя нет стакана?
- Поттер, не морочь мне голову, мы не на приёме. Пей так.
Гарри с облегчением вздохнул и сделал большой глоток. Господи. Как же... вкусно...
- Хм.
- Что такое? Всё плохо?
Драко взял у него бутылку и тоже глотнул.
- Нет, не плохо. Но как-то напутано.
- Напутано? - Гарри сел с ним рядом.
- Вот, смотри. Любовь. И тут тоже. И здесь. Всё держится на ней. Можно сказать, что она основа всей твоей жизни. А ещё здесь опасность. Видишь?
- Да. Но что за любовь? Я ни в кого не... Ты не путаешь? Может быть, это другое?
- Например? - Драко придвинул к себе карты и нахмурился.
- Ну... Дружба.
- Нет. Эту карту иначе не растолкуешь. Любовь. В прошлом её нет. Она в настоящем и в будущем. В будущем - везде. И слава. Громкая слава. И снова опасность.
Гарри посмотрел на картинку и к своему ужасу увидел на ней бегущего по пустынной равнине чёрного пса.
- Она всё время стоит на твоём пути. Хотя с другой стороны, это опасность не для тебя, а для твоей любви и славы. Это... Постой-ка. Получается, что это поворотная карта в твоей судьбе, и она решит, что с тобой будет дальше. С тобой и твоей любовью.
- Да Боже мой, с какой любовью?! Я ни в кого не влюблён! - Гарри торопливо отпил из бутылки. - А ты уверен...
- Уверен. Тут всё ясно. Если эта карта не вмешается, то готовься к великому счастью.
- А если вмешается?
- То твоя судьба сложится иначе, - Драко посмотрел на него. - Эй, Поттер. Не бойся. Я бы ещё поспорил, что лучше - вся эта любовь или такой вот поворот. Если любовь не сложится, то тут ничего плохого нет. С ней как раз всё очень напутано. Карты легли в странном порядке. О, вспомнил, как эта форма называется. "Испытание любовью".
- Слушай, убери их к чёрту, и давай пить, - Гарри приложился к бутылке, стараясь не думать об этом дурацком гадании.
- Как скажешь, - Драко смахнул колоду с постели. - Надо купить другую. С этой происходит что-то непонятное. Мне тоже выпала любовь. Но не новая. А из прошлого. Любовь из прошлого в будущем, представляешь? - Малфой взял у гриффиндорца бутылку. - Упаси меня Мерлин всю жизнь думать о ней.
- Почему? А... Ты до сих пор любишь?
Драко помолчал немного, но всё же ответил:
- Люблю. Но если я посвящу мыслям об этом все своё будущее, то сойду с ума.
Гарри не стал спрашивать, потому как видел, что слизеринец не в настроении откровенничать на эту тему. В голове зашумело, но Гарри не собирался останавливаться на достигнутом и сделал ещё несколько хороших глотков. Ему необходимо расслабиться и забыться. Хотя бы ненадолго. И гадание это дурацкое. Наверное, Драко прав - ему нужны другие карты. Откуда там взялось столько любви? Ведь он никого не любит. Сейчас - никого. Это совершенно точно. И эта чёрная собака - разумеется, она не имеет к Сириусу ни малейшего отношения. Просто это его анимаговая форма. Он с тем же успехом мог бы превращаться в овчарку. Или в лабрадора. Один раз Гарри уже думал, что чёрный пёс предвещает ему смертельную опасность, но как оказалось, он ошибался. Скорее всего, Драко что-то напутал.
В этот момент пальцы Малфоя скользнули по его животу и легли на молнию джинсов. Слизеринец придвинулся к нему и лизнул мочку Гарриного уха.
- Щекотно, - прошептал Гарри, но не отстранился, а наоборот прижался к нему теснее. - Драко...
- Без тебя уже что-то не так, знаешь, - Малфой сжал его в объятьях и увлёк за собой. - Я даже не думал...
Гарри с удовольствием отдался этому неспешному поцелую и закрыл глаза. Кровать покачивалась в такт движению губ Драко.
- Нам с тобой никакой любви не нужно, правда?
- Ага...
- Но ты же не оставишь меня? Даже если влюбишься? Мы ведь будем вместе?
Гарри на секунду пришёл в себя, очнувшись от сладкого забытья:
- Почему я должен тебя оставить? Разве мы не друзья?
- Друзья, если ты так считаешь.
- Считаю. Я никогда тебя не брошу. Пока ты сам этого не захочешь.
- Не захочу, Поттер, можешь мне поверить. Я слишком долго о тебе мечтал, чтобы так легко отказаться.
Гарри почувствовал, как Малфой начинает снимать с него джинсы, и закрыл глаза. Может быть, хотя бы сегодня не будет этих фантазий... Будет только Драко. Драко.
Тёплые губы Малфоя обхватили его возбуждённый член. Гарри застонал, и последнее, о чём он подумал, было: "Только бы не вырвалось это имя. ЕГО имя".
- Невилл, я тебя прошу, помолчи хотя бы пять минут!
- А лучше десять.
- Думаешь, мне не страшно?
- В самом деле, Невилл. Дай хотя бы пообедать спокойно.
Невилл обиженно замолчал и опустил глаза в пустую тарелку. Гарри было жаль его, но всё же он не мог не улыбнуться. Очень уж это было забавно - такой здоровенный парень, чуть ли не со Снэйпа ростом, а трясётся, будто собирается на собственную казнь. Ну что сделает Снэйп, даже если не пройти этот контрольный опрос? Ну, назачит пересдачу. Снимет баллы. Не смертельно же. Чего ради так трястись и злить остальных?
Гриффиндорец посмотрел поверх голов на склонившегося над тарелкой Снэйпа и вдруг услышал голос Драко:
- И всё-таки я не понимаю ваших отношений.
- Каких отношений? С кем?
- Со Снэйпом. Между вами что-то происходит. Я только никак не могу понять, что, - Драко говорил спокойно, словно для него это уже не было новостью. - И мне кажется, я понимаю.
- Понимаешь? - гриффиндорец почувствовал, как краснеет.
- Да. Ведь Министерство не зря запретило тебе колдовать, - Драко наклонился к нему. - Я прав?
- Драко, мне кажется, тут на самое подходящее место, чтобы обсуждать такие вещи, - стараясь говорить спокойно, произнёс Гарри. - Давай не будем об этом, ладно?
- Как скажете, сир.
Гарри не успел возмутиться по поводу "сира". К слизеринскому столу подошла квиддичная команда Гриффиндора с Деннисом Криви во главе.
- Мы хотим с тобой поговорить, - без предисловий начал Деннис.
Гарри уже понял, о чём пойдёт речь.
- Ты, может быть, не знаешь, но существует Правило факультетского секрета, - начал Деннис. - Чужие факультеты их знать не должны.
У остальных игроков был растерянный вид. Судя по всему, они не очень верили в то, что их бывший капитан тренирует слизеринца. К тому же Гарри был готов поклясться, что все они трусят и не хотят с ним связываться. И если бы Деннис не был таким самоуверенным сукиным сыном, то тоже трясся бы вместе с ними. И не нарывался на неприятности.
- Значит ли это, Деннис, что ты великодушно считаешь меня учеником Гриффиндора?
Деннис не ожидал подобного вопроса и не нашёл, что сказать. В разговор вступил Роджер Лоуренс, выбранный в этом году капитаном гриффиндорской команды. Гарри всегда нравился этот спокойный серьёзный юноша, и ему было интересно послушать, что он сейчас скажет.
- Гарри... Послушай, ты, конечно, в своём праве. Но если Деннис не ошибся, если ты на самом деле тренируешь Малфоя... Это нечестно по отношению к нам.
- К вам? - уточнил Гарри.
- Ко всему нашему факультету, - Лоуренс смотрел ему прямо в глаза. - Так это правда?
- Правда в том, что Деннис увидел, как я разговаривал с Драко. Только и всего. Этого достаточно, чтобы решить, будто я тренирую игрока для Слизерина?
- Не делай из меня идиота! - не выдержал Деннис, делая шаг к нему. - Я отлично понимаю. Я всё понимаю, Гарри. Но речь сейчас не об этом, - его губы на мгновение дрогнули в презрительной улыбке. - Речь о том, что ты нарушаешь правила!
- Правила кончились в мае прошлого года, Деннис, - холодно ответил Гарри.
Эта фраза возымела должное действие на всех. Но не на Криви.
- Ах да. Я и забыл, что ты у нас теперь выше правил. И ты, наверное, уже не помнишь о том, сколько человек убил отец твоего дружка.
- Человек? - Драко, до сих пор сидевший молча, начал медленно подниматься из-за стола. - Ты хочешь сказать, Криви, что мой отец убивал людей?
- А чем же он, по-твоему, занимался, Малфой?
- Мой отец избавлял наш мир от всякой рвани и швали вроде тебя, - ледяным тоном проговорил Драко. - Жаль, что он не успел добраться до твоей семейки, Криви, но я думаю, мы это исправим. Очень скоро.
Деннис побелел, как полотно, гриффиндорские игроки залились румянцем, и Гарри понял, что если не вмешаться сейчас же, начнётся драка, но за спинами гриффиндорцев, как из-под земли, возникла тёмная фигура мастера зелий.
- Что тут происходит, позвольте спросить?
Снэйп обвёл взглядом собрание и посмотрел на крестника.
- Мы разговаривали, - невинно хлопая длинными ресницами, ответил Малфой - куда только девалась вся его жестокость и лёд в голосе?
- Да? И что же вы так эмоционально обсуждаете?
- Квиддич, сэр, - отрапортовал Драко, глядя декану в глаза.
Брови Снэйпа сошлись у переносицы.
- На вашем месте, мистер Криви, я бы интересовался квиддичем после сдачи семестровой контрольной. Но никак не раньше. Ваши успехи оставляют желать лучшего... И будьте любезны отправиться на занятия. До конца перемены осталось десять минут, - холодно произнёс Снэйп и пошёл к выходу из зала.
- Гарри, как ты думаешь, что он спросит? - чуть не плача, спросил Невилл, когда они спускались в подземелья.
- Ох, Невилл, откуда же я могу это знать.
- А мог бы, между прочим, выяснить, - шепнул ему на ухо Малфой.
- ДРАКО!!!
Гарри отмахнулся от него и постарался сделать вид, что он не понимает намёков блондина. И охота же ему без конца об этом шутить... Где-то в уголке сознания снова заворочалась странная мысль, будто он забыл о чем-то важном. Но о чем? Вот ещё нашёл себе проблему перед опросом! Смутное беспокойство не отпускало его уже давно. Оно то появлялось, то становилось слабее, но до конца так и не проходило. За несколько дней Гарри уже успел свыкнуться с этим странным чувством. Чёрт. Что такое с ним творится? Ну вот же, вот ответ совсем близко, надо только сосредоточиться, и... Нет, сначала надо сосредоточиться на опросе. А всё остальное после.
Но сказать это было легче, чем сделать. Мысли бродили где-то в неизвестных далях. Снэйп начал урок и уже два раза обращался к Гарри, но гриффиндорец не смог ответить ни на один поставленный вопрос. И не потому что не знал ответа, а потому что просто ничего не слышал.
Гермиона по обыкновению не опускала руку, в отчаяньи оглядываясь на Гарри, который в очередной раз молча стоял, не в силах сказать ни слова. Снэйп снова снял с него пять баллов и вызвал Дина Томаса.
Гарри сел. Рон непонимающе покосился на него.
- Ведь это был совсем простой вопрос. Что с тобой?
- Не знаю, - искренне ответил Гарри.
- Мистер Уизли, расскажите нам, какие компоненты потребуются для приготовления основы полётной мази. А мистер Поттер, раз уж сегодня он не в силах связать двух слов, разделает для нас далийского ежа. Мисс Паркинсон, проследите пожалуйста, чтобы Поттер всё сделал правильно.
Снэйп указал на разделочный столик, стоящий рядом с учительским столом, и подступил к Рону, а Гарри занялся безжизненной скользкой тушкой. Ядовитые иглы уже были сняты, гриффиндорцу предстояло распороть брюшко твари и извлечь из неё внутренности. Судя по выражению лица Панси, красавица-слизеринка была близка к обмороку, но Гарри, который принимал близко сердцу лишь человеческие раны и увечья, спокойно взял нож и сделал первый надрез.
В общем, потрошение далийского речного ежа было занятием не из приятных, хотя это, конечно, не шло ни в какое сравнение с извлечением безоарового камня из желудка козы (в прошлом году после этого занятия половину студентов вывернуло наизнанку). С ежом дело обстояло проще - крови из него, к счастью, выливалось немного, но разделывать эту тварь было чертовски трудно - плёнка на печени ежа должна была оставаться целой и невредимой, в противном случае она теряла свои магические свойства. Гарри начал потрошить тушку, машинально прислушиваясь к тому, как Снэйп терзает Невилла.
- Итак, мистер Лонгботтом. Вы положили туда сырое яйцо иволги.
- Да, сэр.
- В кипящее зелье? - уточнил Снэйп, прохаживаясь между рядами.
Невилл понял, что вопрос задан не просто так, и в панике начал смотреть на одноклассников, но подсказать ему никто не решился. Только рука Гермионы неизменно качалась над опущенными головами.
- Я жду ответа.
Невилл побледнел и вцепился в край стола.
- Пожалуйста! - не выдержала Гермиона, привстав.
- Сядьте, - бросил ей Снэйп и подошёл к парте Невилла. - Меня поражает, почему вы не слушаете ответов других учеников. Минуту назад я спрашивал мистера Малфоя, при какой температуре сворачивается яичный белок. Всем известно, что в кипящее зелье нельзя класть сырое яйцо, иначе оно свернётся, и ваше снадобье будет испорчено. Это ясно?
- Да, сэр, - чуть слышно прошептал Невилл.
- Между прочим, в последнем тесте вы ответили на этот вопрос верно. Вероятно, списали у мисс Грэнжер, я прав? - Снэйп взял перо и собрался было занести результаты Невилла на пергамент, но в последнюю секунду передумал и задал ещё один вопрос: - Как вы будете мешать зелье верности, мистер Лонгоботтом? По часовой стрелке или против?
Невилл, которого уже давно не держали ноги, сделал судорожный вздох и прошептал:
- По часовой.
Гарри вытряс из разодранного ежа печень в синеватой переливающейся плёнке и начал соскабливать с рёбер слизь. Голос Снэйпа звучал словно издалека, и гриффиндорец почти не разбирал слов. В этот самый момент мысль, не дававшая Гарри покоя, внезапно подобралась совсем близко, и он застыл на месте, пытаясь не упустить её. Нет уж, сейчас он должен это вспомнить, иначе сойдёт с ума...
- По часовой, мистер Лонгботтом? А почему вы так решили?
Невилл переступил с ноги на ногу.
- Я... Это не правильно, сэр?
- Правильно. Но я хочу быть уверенным, что это ваш ответ, а не подсказка класса. Почему вы стали бы мешать зелье верности по часовой стрелке?
Невилл облизал губы и прошептал:
- Я не знаю, сэр.
- Конечно же, вы знаете! - неожиданно резко и зло ответил Снэйп. - Я больше не желаю слышать этих слов! Извольте отвечать.
- Но я не знаю, сэр!
- Хорошо. Какие зелья вы стали бы мешать против часовой стрелки?
- Яды. Все яды, - пробормотал Невилл.
- Яды, - повторил Снэйп. - Зелье верности - это яд, мистер Лонгботтом?
Невилл замер и покачал головой.
- Не яд. И какой же вы сделаете вывод, исходя из всего вышесказанного?
- Неядовитые зелья мешают только по часовой стрелке, - прошептал Невилл.
- Ну слава создателю! Садитесь.
Невилл почти упал на скамейку, а Снэйп направился в другой конец класса.
Гарри машинально проследил взглядом за учителем, и внезапно понял, что всё стало каким-то другим. Словно... Чёрт возьми, ну сколько можно?... Словно... Да что же это?
"Я люблю его. Просто я его люблю. Вот и всё. Вот и всё..."
Нож выпал из ослабевших пальцев.
- Что с тобой? - Панси тронула его за рукав.
Гриффиндорец потрясённо посмотрел на неё.
- Ты порезался?
Гарри покачал головой.
"Не может быть... Нет. Ведь это ошибка... Ошибка. Правда же? Ну, пожалуйста... О, пожалуйста. Только не это!"
Снэйп обернулся и посмотрел на него. И Гарри понял, что не ошибся.
Большая часть учеников уехала вчера, а завтра утром Хогвартс-экспресс должен был увезти оставшихся. Из-за этого дурацкого ремонта всем пришлось в обязательном порядке отправляться по домам, и последние два дня в школе царил настоящий хаос. Даже во время войны такого не было. По крайней мере, Гарри ничего подобного не помнил. Несмотря на то, что на каникулы в замке никого не оставалось, его всё равно празднично украсили. Хотя никакого праздника не ощущалось. Может быть оттого, что Гарри уже вырос из этого. А может быть оттого, что теперь ему всё на свете было не мило. И меньше всего хотелось веселиться по какому-либо поводу. Поводов и раньше было не слишком много, потом стало ещё меньше, а теперь-то и подавно... Для себя Гарри решил, что не хочет никакого Рождества, и постарался сделать вид, что это просто обычный день в начале каникул. И плевать ему на все эти ёлки и хлопушки с сюрпризами. Всю ночь проворочавшись без сна, Гарри вышел из замка в пять часов утра и решил, что не вернётся в комнату до самого вечера. Даже мысль о яствах, от которых ломились столы на Рождество, не заставила гриффиндорца пойти в Большой зал. Праздничное убранство угнетало его сильнее, чем слякоть на улице. Гарри больше не мог смотреть на нетающие снежинки, искрящиеся шарики и сияющие лица оставшихся в школе учеников.
Последние несколько дней гриффиндорцу пришлось ежеминутно находиться у всех на глазах - в Хогвартс приехала комиссия из Министерства, и Гарри, по настоятельной просьбе Снэйпа и профессора МакГонагалл, старательно делал вид, что весел, бодр и вполне нормален. На весь этот фарс ушло столько сил и нервов, что теперь, когда чиновники признали его вменяемым и не опасным и наконец-то убрались, Гарри хотелось одного: побыть в полном одиночестве. Если ни с кем не разговаривать, становилось легче. Не надо было делать вид, что всё в порядке, и притворяться здоровым, скрывая своё безумие.
Конец декабря был сырым, на улице постоянно царил полумрак - можно было даже днём ходить в простых очках, столь тусклый свет никак не мог повредить его глазам. Гарри бродил вокруг замёрзшего озера, проваливаясь в рыхлый снег, и старался заставить себя думать о помолвке Рона и Гермионы, объявленной вчера вечером. Только эта мысль почему-то не вызывала никаких чувств. Вообще. Должна была вызывать, но не вызывала. И Рон, и Гермиона сейчас казались ему не настоящими. Живыми картинками из иллюстрированного волшебного романа. Прошлое. В прошлом любви не было. Так, детские увлечения. Как он вообще мог думать когда-то, что любил Гермиону? Это же смешно. И так по-детски глупо... Боже мой, до чего глупо! И что ему теперь делать? Как жить, нося в себе это безумие? Понимать, что всё безнадёжно, бесполезно и никогда, НИКОГДА ни к чему не приведет.
"Господи. Пусть кончится. Пусть. Я не вынесу вот ТАК".
Гарри прислонился к стволу дерева и закрыл глаза.
"Как это могло случиться? Ведь это произошло не сегодня и не вчера. Это началось давно. А я ничего не видел. Не понимал. Не замечал. Не хотел замечать. Если бы можно было вернуть время вспять, остановить этого палача, эту проклятую судьбу, исправить что-то там, в прошлом... Успеть оттолкнуть Драко, когда Люциус направил на него волшебную палочку... Почему кто-то наверху решил, что мне мало всего пережитого? Оставьте меня в покое! Забудьте обо мне. ЗАБУДЬТЕ! И дайте лелеять мою боль. Мою любовь. Северус. ЧЁРТ БЫ ТЕБЯ ПОБРАЛ!"
Гарри снял очки и прижался лбом к корявому узловатому стволу. Оледеневшая кора приятно холодила горящее как в лихорадке лицо. Непонятно, от чего ему было жарко. Может быть, он просто заболел? Наверное. Да...
"Я не хочу... Я не хочу. Я не выдержу. Это слишком. Не заставляйте меня. Отпустите. Ну пожалуйста. Пожалуйста".
Гарри сам не знал, кому возносит свои мольбы. Каким богам? Каким стихиям? У кого просить помощи? Ведь это бессмысленно. В таком деле помощи ждать не приходится. Это должно отболеть и пройти само. Само. Но когда? Это может продолжаться и продолжаться. Длиться месяцами. А ведь ещё несколько таких недель, и он сойдёт с ума! Потому что такое терпеть невозможно.
Стены. Стены давят. Если бы можно было не возвращаться в замок. Не важно, что снег. Гарри просидел бы на улице до ночи, но теперь ему запрещали находиться за пределами здания после наступления темноты.
Последние дни в Хогвартсе в этом году. Нет сил. Сил нет. Нет. Но он сильный. Выдержит. Сможет. Сможет? Гарри бросил пустую сигаретную пачку в сугроб и зашагал к замку.
"Нельзя столько курить. И пить тоже. Конечно, я уже не спортсмен. Но это всё равно не дело. Надо взять себя в руки. Но я не могу. Ну не могу. Я не виноват. А Снэйп, интересно, помнит, что собирался увезти меня к себе?"
За эти две недели профессор ни разу не обмолвился о предстоящих им совместных каникулах. Всё было как всегда. Они почти каждый день собирались у него в кабинете. Драко, Рем, миссис Маршалл, на удивление похорошевшая, Гарри и Снэйп. Но теперь вечерние чаепития потеряли для гриффиндорца всякую прелесть. Они превратились в пытку. Надо было постоянно следить за собой. За своими словами, жестами, голосом. И по возможности за выражением лица. Надо было делать вид, что всё в порядке. Как всегда. Снэйп не должен ничего заподозрить. Он никогда не узнает. Не узнает... Ну да... Наверняка он уже всё понял. Как ни прячь глаза, как ни загораживайся. Не поможет. Хотя его действительно никто ни о чём не спрашивал. А может быть, все просто считали нормальным то, что спаситель человечества блуждает по Хогвартсу с отсутствующим видом.
Гарри медленно прошёл мимо кабинета мастера зелий и не устоял - задержался у приоткрытой двери, услышав чей-то приглушённый сиплый голос.
- Северус, мне нехорошо. По-моему, уже сегодня...
- Раньше, чем надо, не начнётся.
- Но я не могу больше здесь... Ты видишь, что со мной?
- Вижу, Рем.
"Рем?!"
- Пожалуйста, можно мне в лес?
- Нельзя.
- Но Северус!
- Пей и ложись.
- Я не могу лежать. Всё горит. Ну я прошу тебя. Я не выдержу снова взаперти.
- Ты будешь спать эти дни и ничего не заметишь.
- Но мне плохо уже сейчас!
- Рем, держи себя в руках, хорошо? Ты человек и вполне можешь контролировать свои порывы...
- Северус, - в севшем голосе Рема прозвучали предупреждающие нотки.
И не успел Гарри сообразить, что его обнаружили, дверь распахнулась, и на пороге возник Снэйп.
- Поттер, вы собираете вещи? Или как всегда всё будете делать с последний момент?
Гарри, который уже приготовился к головомойке, от неожиданности не нашёл подходящих слов.
- Эээ... А... А когда мы уезжаем?
- Завтра утром. Вместе со всеми, - Снэйп нервно оглянулся назад. - И будьте любезны уложить свои вещи заблаговременно.
- Да, профессор.
Отвечал он уже плотно закрытой двери.
Ничего. Может быть, оно и лучше так. Значит, он едет к Снэйпу. Он едет к Снэйпу. О Боже милосердный. Что же это будет?
- Поттер, готовишься к отъезду?
Гарри оказался в тёплых нежных объятьях Малфоя и внезапно не захотел из них выбираться. Плевать, что кто-то увидит. Кажется, Деннис уже по всей школе растрепал об их с Драко отношениях. Хотя в это мало кто верил, а Колин даже собственноручно подбил брату глаз. Всё равно. Пусть думают, что хотят. Главное, что никто не знает правды.
- Драко. Пойдём к тебе. Скорее. Пожалуйста. Сейчас.
- Да подожди, куда ты так торопишься? До отъезда ещё куча времени.
- Но я тебя не увижу почти три недели!
- В самом деле. Так долго... Значит, едешь к Снэйпу?
- Он тебе сказал?
- Сказал. Странно, что не ты.
- Я думал, он несерьёзно.
- О да. Значит, вернёшься совсем взрослым...
- Прекрати! - Гарри с неожиданной силой отпихнул Малфоя от себя, да так, что слизеринец едва удержался на ногах. - Он меня в упор не замечает! И перестань шутить на эту тему! Слышишь?
Некоторое время в комнате царило молчание. Потом Малфой медленно подошёл к нему.
- Я должен был догадаться, - тихо сказал Драко.
Гарри вспыхнул и отвернулся.
- Здесь не о чем догадываться.
- Прости.
- Это ты меня прости. Все эти люди... Эта комиссия... Они совсем меня задёргали.
- Гарри, и давно это с тобой? - глаза Драко стали тёмно-серыми.
- Что "это"? Со мной всё нормально, - Гарри старался говорить спокойно и непринуждённо. - Глупости. Просто нервы ни к чёрту.
- Ещё бы. Понимаю.
- Ну что ты понимаешь, Господи, а? Драко, не смотри на меня так, я в порядке. В полном порядке. Я же ещё не умираю.
- Конечно.
- Только я прошу, не надо вот этого... Я... Со мной всё хорошо.
- Я вижу.
- Что ты видишь? Что ты видишь, чёрт возьми? - Гарри вцепился в него и прижал к себе. - Хватит разговаривать! Я хочу, чтобы ты меня трахнул, Драко! Сейчас! - гриффиндорец в отчаяньи прижался губами к его рту. Невозможно больше думать и дышать ИМ. Пусть хотя бы такая разрядка!
- Как вы заговорили, ваше величество, - прошептал Малфой, глядя ему в глаза, и внезапно резко дёрнул с его плеча рубашку. - Держись крепче, Поттер.
Сегодня Гарри в первый раз стало по-настоящему больно, но он отдавался этому всем своим существом, пытаясь заглушить физической болью другую боль. Ему хотелось забыть. Забыться. И Драко, кажется, понял это. Поэтому сегодня всё было по-другому. Да и с Малфоем тоже было что-то не так. В какой-то момент Гарри даже показалось, что слизеринец видит в нём сейчас кого-то другого. И когда всё кончилось, они попросили друг у друга прощения.
- Ничего себе, прощальный вечер в самый святой праздник в году, - пробормотал Драко, выскальзывая из него и бессильно падая на постель.
Гарри посмотрел на измученного слизеринца, и рука непроизвольно потянулась к шее. Туда, где, как думалось Гарри, должна была находиться кровавая рана. Припух и сильно саднил укушенный сосок. Хотя если не делать резких движений и ни за что не цепляться, то было вполне терпимо. Можно, конечно, попросить у Драко обезболивающего зелья, но стоило Гарри вспомнить, что рану будет немилосердно драть и щипать, как он сразу же отказался от этой мысли. Переживёт. Подумаешь, пара царапин. Главное, не делать резких движений. Резких движений... Тренировка. Тренировка?! Нет.
- Драко.
- Мммм?
- Давай сегодня отменим тренировку.
- Давай. Мне безразлично. По-моему, это всё равно безнадёжно.
- Нет. Ты уже почти в прежней форме. Ещё немного, и можно будет... Чёрт.
- Что?
- Сделать тренировки через день... Блин. Драко, ты сегодня с цепи сорвался что ли?
- Извини. Не смог удержаться. Очень уж ты аппетитно выглядел.
- Ты что, не пообедал?
- Поттер, это другой голод. К тому же ты сам меня об этом просил. Разве нет?
- Да.
- Вот видишь.
- Но я не хотел, чтобы ты пускал мне кровь.
Драко придвинулся к нему.
- Я так тобой болел... Особенно этим летом. Знал бы ты. Мерлин, мне хотелось такое с тобой делать... Я думал, с ума сойду. Слава небесам, отпустило. Но теперь, кажется, всё стало ещё хуже...
- Как это? - Гарри прикрыл ладонью укушенную грудь и прижался к нежному телу слизеринца.
- Я думал, что всё пройдёт, и ты мне больше никогда не понадобишься, - Драко вздохнул и запустил пальцы ему в волосы. - Выходит, я ошибся. Не знаю, как тебе это удалось. Но мне тебя не хватает.
- Ты имеешь в виду секс?
- Нет. Я имею в виду тебя.
- Меня?
- Мне просто хочется быть с тобой. Это пугает.
Гарри уткнулся носом ему в плечо.
- Драко.
- Ммм?
- Я очень глупо себя веду?
- Я не понимаю.
- Ну... Я в последнее время стал вести себя иначе... Ведь заметно?
- Нет.
- Честно?
- Зачем мне врать?
- Я не знаю, что мне теперь делать.
Драко вздохнул и прошептал чуть слышно:
- Он ведь жив. Так что ты можешь хотя бы надеяться.
- На что? Я рад уже тому, что он со мной нормально разговаривает. Представляешь, какой прогресс? Но дальше... Дальше ничего не будет. Я знаю.
- Никто не может этого знать, - тихо возразил Драко. - Кстати... У меня для тебя кое-что есть. Как узнал, что ты едешь к Северусу, сразу понял, что подарю тебе на Рождество.
Гарри, морщась, приподнялся на локте и заметил на простыне кровь. Ого.
- Драко, но у меня нет для тебя подарка.
- Поттер, то, что мне нужно, никто не достанет. А всё остальное у меня есть. Держи, - Малфой бросил ему на колени лёгкий свёрток.
Гарри надел очки и с любопытством потянул за ленту. "О Господи Боже мой".
- Ты ненормальный!
- Нравится?
- Что мне с ним делать?
- А ты подумай.
- Прекрати так противно улыбаться!
- Я лучше пойду в ванную, - ухмыльнулся Малфой. - Если надумаешь - присоединяйся.
Гриффиндорец остался один, пытаясь успокоить сердцебиение. На его коленях, переливаясь и сияя, лежал халат из изумрудно-зелёного шёлка.
"Зачем? Для чего он мне это подарил? Он издевается надо мной? Это шутка? Или..."
- Драко!
- Ко мне хочешь, Поттер?
Гарри решительно вошёл и сердито посмотрел на развалившегося в ванной Малфоя.
- Если ты думаешь, что это смешно...
- Я?! Мерлин и Моргана! Я подумал, что Снэйп очень любит зелёное, и...
- Что-то я не замечал, что он любит зелёное, - Гарри всё ещё казалось, что в этом подношении кроется какой-то подвох. - Ни разу за семь лет не видел, чтобы он носил зелёное!
- Я имел в виду, он любит, когда молодые люди надевают зелёное. Поверь мне, он не устоит. Клянусь. К тому же ты такой красивый. Просто глаз не оторвать.
- Ну да. Особенно, со всеми своими шрамами, - невесело улыбнулся Гарри. - Не надо. Я ведь могу поверить. Не хочу. Это бессмысленно. Но всё равно спасибо. У меня никогда не было ничего подобного.
- Да хватит меня благодарить. Лучше иди ко мне.
Гарри в нерешительности посмотрел на него.
- Ну Гарри, - Драко привстал и протянул к нему руку. - Мы ведь не увидимся чёрт знает сколько времени. И знаешь что...
- Что?
- Ему нравятся светлоглазые.
- Господи, мы можем поговорить о чём-нибудь другом?
- Можем. Но ты всё-таки имей это в виду. Иди сюда.
Гриффиндорец пересилил себя и залез в ванную. Вода была не очень горячая, но Гарри знал, что когда она соприкоснётся с укушенными местами, будет адски больно. И пусть. Только бы не думать...
Вернувшись в свою комнату, Гарри обнаружил на кровати небольшую горку подарков. Настроение было совсем не праздничное, и открывать их он не торопился. В этом году он никому не делал никаких подарков. В основном потому, что сейчас гриффидорец знал, на чьи деньги существовал последние шесть с половиной лет. Теперь на остатки этих средств не поднималась рука - он брал из них только на сигареты.
Гарри присел на край постели и машинально перебрал свёртки. Чувство вины, жгучее, почти болезненное немедленно сжало горло. Он думал, что о нём забыли, что кроме Хагрида и миссис Уизли никто не вспомнит о его существовании. Но помимо свёртков с домашними ирисками от Молли и пирожками от лесничего, на кровати лежали пакеты, подписанные Ремом, Джинни, Биллом и Чарли и... Гарри не поверил собственным глазам. Среди разноцветной фольги лежал маленький неприметный конвертик. От Сириуса. Гарри трясущимися руками разорвал его и начал читать.
"Извини, что не писал так долго, но все мои письма дают читать врачу, а то, что я хочу тебе сказать, посторонних не касается. Так что лучше дождаться личной встречи. Надеюсь, что она случится очень скоро. Счастливого Рождества. Сириус".
Гарри так обрадовался весточке от крёстного, что не обратил внимания на краткость и сухость письма.
"Скоро? Очень скоро? Это когда же? Что он хочет мне сказать? Почему ничего не рассказал о себе? - Гарри ещё раз перечитал послание. - Очень скоро. Скоро... Но в состоянии ли он путешествовать на такие расстояния?"
Среди подарков была коробочка шоколадных лягушек от Рона и Гермионы (надо же!), неизменный зелёный свитер от Молли, всякие мелочи для ухода за метлой от Рема и Джинни и обалденный кожаный ремень с пряжкой из драконьего панциря от Билла и Чарли - ужасно дорогая вещь. Вероятно, компенсация за ту выходку близнецов прошлой осенью. А с чего бы ещё им так для него стараться? Они никогда особенно близко не общались.
Гарри сложил свёртки на тумбочку и развесил на спинке стула подарок Драко. Шёлк был точно пропитан какой-то магией. Он переливался, мерцал, как водная гладь, и притягивал к себе взгляд. Хотелось взять его в руки, прижать к лицу... Гарри отвернулся и открыл шкаф. Разумеется, он оставит халат тут. В доме Снэйпа ему эта красота вряд ли пригодится. Драко так ничего толком и не рассказал ему про имение профессора. "Завтра сам всё увидишь". Сам... Но гриффиндорец вовсе не был уверен, что ему хочется видеть это. "И ещё у него слегка странная мама. Но ты быстро к ней привыкнешь. Она должна тебе понравиться". Странная... Гарри знал, что она из рода вампиров, способных родить ребёнка от мага. Вампир. Гриффиндорец выразил свои опасения на этот счёт, но Драко довольно беспечно сказал, что она обожает гостей и разные развлечения, и совсем не страшная. "Она не из немёртвых и выглядит так же, как обычная женщина. Расслабься. Тебе, как гостю, в любом случае ничего не грозит. Таково правило: гости неприкосновенны". Утешение было слабое, и Гарри немного волновался по этому поводу, но сейчас не это было главной проблемой в его жизни.
Стараясь не обращать внимания на ноющее сердце, Гарри покидал в чемодан свои немногочисленные пожитки, свитеры, несколько рубашек, вторую пару брюк и чистое бельё. Кстати о белье. Добби бдительно следил за его трусами и носками безо всяких напоминаний с Гарриной стороны. Не говоря уже о спиртном. Вот кого совершенно не годится обделять вниманием в Рождество. Гриффиндорец пошарил в ящике стола и достал золотую монету.
- Добби.
Домовый эльф немедленно бухнулся ему под ноги.
- Господин звал Добби?
- Да. Ты очень хорошо работал... И всегда меня выручал, - Гарри протянул ему галлеон. - Держи.
Лучше бы он этого не делал. Добби так рыдал и так бился головой об пол, что Гарри почти силой впихнул в его трясущуюся руку монету и отправил эльфа восвояси. Уже потом сообразил, что надо было попросить его залечить укусы, но подумал и решил, что лучше немного помучаться, чем слушать Доббины причитания. Благо в ванную сегодня лезть уже не придётся. Омовение в компании Драко стоило Гарри не меньше года жизни. Слизеринец, как и следовало ожидать, предложил ему то жгучее зелье, но Гарри смалодушничал и отказался. Боль отвлекала от главного. И этого было достаточно, чтобы оставить всё, как есть.
"Что же делать? Что делать... Как избавиться от этого расплавляющего ощущения в груди, когда ОН рядом? Какое зелье выпить, чтобы прекратилась дрожь в руках и перестал срываться голос? Так. Хватит. Спокойно. Пре-кра-ти".
Гарри захлопнул чемодан и присел покурить. За две недели он уже почти смирился со своим недугом. Шок прошел через пару дней. Теперь нужно было думать, как жить дальше.
Как.
КАК?
Гарри посмотрел на часы и подавился дымом. Блин. Надо предупредить Снэйпа насчёт тренировки. Наверняка он рассердится. Ведь ещё неделю назад они с Драко слёзно упрашивали его устроить тренировку в Рождество, чтобы день не пропадал даром. И тут вот нате вам... Наверняка Снэйп его за это отчитает... Господи. Всё равно. Ему необходимо увидеть Снэйпа. Теперь даже несколько часов, проведённых без него, казались бесконечными.
Гарри подошёл к зеркалу. Последние две недели у него вошло в привычку смотреть на свое отражение перед тем, как явиться к Снэйпу. Гриффиндорца почему-то стала беспокоить нездоровая бледность собственного лица и вид шрамов на теле. Кое-что, конечно, зажило и перестало так ужасающе уродовать кожу, но в целом... Гарри опустил рукава рубашки, чтобы скрыть ожог на запястье. К счастью, второй такой же ожог на левой руке закрывал браслет.
Гриффиндорец пригладил волосы, придирчиво осмотрел себя со всех сторон и от души пожалел, что не одолжил у Драко никакого одеколона. Кстати, надо будет что-нибудь купить. Гарри отошёл от зеркала и задержался перед ящичком с ингредиентами для зелий. "Средство от головной боли", - внезапно вспомнил он и начал торопливо перебирать коробочки и пузырьки. Кофейного масла в баночке оказалось немного, а эссенции яблочного цвета было и того меньше, но Гарри решил, что этого пока хватит, а потом он попросит Добби раздобыть ещё. Благо у домового эльфа был богатый опыт в делах подобного рода.
Гарри достал пустой пузырёк, смешал в нём масло и эссенцию и понюхал. Кажется, два к одному. Две части масла и часть яблочного цвета. Или наоборот? В любом случае запах получился такой, какой и был нужен. Спасибо Эмили. Гарри осторожно смочил пальцы пахучим снадобьем и втёр немного в волосы.
- Ты жалкий придурок, - сказал он своему отражению и торопливо вышел из комнаты.
"Пытаться понравиться СНЭЙПУ! Великий Боже. О чем я думаю?! Да разве я ему хоть капельку интересен? Ведь было столько подходящих моментов - неужели Снэйп упустил бы их, если б ему захотелось? Или отнести это к его природной застенчивости? О, Бога ради, Гарри, хватит думать о том, что могло бы быть. Ничего не будет. Уясни это для себя раз и навсегда и повторяй, как мантру".
Гарри постучал, но ответа так и не дождался. Ладно. Какая теперь разница. Он толкнул дверь и заглянул.
- Рем... А где профессор Снэйп? - Гарри переступил через порог.
Люпин, сидящий за столом, не поднял головы от дымящегося кубка:
- Он сейчас придёт.
- О... - Гарри посмотрел на приоткрытую дверь соседней комнаты. - Ты не мог бы передать ему, что... Нет, это как-то неудобно. Я сам.
- Какой-то важный секрет?
Голос Рема внезапно прозвучал низко и глухо, и Гарри от неожиданности вздрогнул.
- Не бойся, - оборотень поднял голову и улыбнулся. - До превращения ещё сутки.
Гарри взглянул в его бледное и такое милое лицо - и устыдился собственного испуга. "Идиот! Ему же больно видеть, как ты шарахаешься от него!" Чтобы доказать Рему, что он не боится, и ему не противно, Гарри подошёл поближе и встал рядом с креслом Люпина.
- Северус решил меня запереть, - глядя перед собой, проговорил Рем. - Никакого леса. Так он сказал, - голос оборотня звучал чуть слышно, и в нём ясно слышалась тоска.
- Ты скучаешь по лесу? - осторожно спросил Гарри.
- Не скучаю. Мне просто невыносимо сидеть в четырёх стенах, когда полнолуние так близко. Стены давят, - прошептал Рем, и Гарри, услышавший собственные мысли, сделал шаг к оборотню и положил ему руку на плечо, внезапно поняв, что сейчас терзает Люпина.
- Мне жаль.
- О, не надо, - Рем тряхнул волосами. - Нужно просто взять себя в руки. Я человек. И я могу контролировать свои действия.
Эта фраза прозвучала так, словно Рем пытался убедить самого себя, но не очень-то в это верил.
Их взгляды встретились, и Гарри заметил, как глаза Рема сверкнули в полумраке. Нет. Конечно же, ничего этого на самом деле не было. Просто отблеск свечи отразился в зрачках. Вполне логичное объяснение, но Гарри всё равно стало не по себе. Рем снял со своего плеча его руку и, поднявшись, неожиданно потянул Гарри на себя. Гриффиндорец послушно подошёл, но его не оставляло тревожное чувство, что всего этого происходить никоим образом не должно. Вторая рука Рема с внезапной силой обвилась вокруг Гарриной талии. Это было... Как-то странно. Хотя Гарри не взялся бы объяснять, что тут странного - Рем часто обнимал его и мог поцеловать в лоб или в щёку. Ничего такого в этом не было. Гарри даже в голову не приходило, что под этими знаками дружеского расположения скрывается какая-то сексуальность. Но сейчас... Укушенный сосок напомнил о себе в самый неподходящий момент. Гарри приглушённо застонал и попытался отстраниться, но это оказалось совершенно невозможно - руки оборотня сцепились за его спиной в замок.
- Не бойся, - прошептал Рем.
Рем?
Нет. Это был кто-то другой. Кто-то, кого Гарри не знал. В голове с опозданием мелькнула мысль, что в последние дни перед полнолунием оборотни становятся неуправляемыми в своих желаниях, но Гарри не мог поверить, что Рем... Нет. Рем - нет. А вот ЭТО... То, что выглядело, как Рем...
- Чего ты боишься? - ласково спросил оборотень, подтягивая его к себе.
И губы почти соприкоснулись, и Гарри затрясло. От того, что с лица Рема Люпина на него смотрели совершенно чужие страшные глаза.
- Я не боюсь... - испуганно прошептал Гарри и почувствовал, как ладонь оборотня забралась ему под рубашку и легла на обнажённую спину. Понимая, что если он издаст хоть звук или окажет хоть самое слабое сопротивление, произойдёт что-нибудь кошмарное, Гарри замер и перестал дышать. Пальцы Рема (нет, не Рема!) пробежались по позвоночнику и остановились у поясницы. А потом оборотень резко прижал его бёдра к своим. Гарри инстинктивно зажмурился, и...
- Отпусти его, Рем, - раздался вкрадчивый, почти нежный голос.
Гриффиндорец подумал, что так говорят с сумасшедшими. Их нельзя пугать или раздражать - чтобы они ничего не натворили. И не навредили себе и другим.
Губы Люпина освободили Гаррины, но объятья оборотня так и не разжались, поэтому Гарри не решился открыть глаза.
- Реми, ты ведь будешь жалеть об этом, - голос обволакивал мозг и лишал воли. Нежный и в тоже время очень властный.
Руки оборотня разжались, и Гарри открыл глаза, на всякий случай отступив подальше. Снэйп стоял за спиной Рема и едва ли не нежно держал его за локти.
- Ты снова не выпил лекарство, - мягко проговорил мастер зелий.
Люпин моргнул. Раз. Другой. Сделал глубокий вдох и потряс головой. И Гарри понял, что Рем вернулся.
- Северус...
Снэйп протянул ему кубок с остывающим зельем.
- Давай. Выпей. И иди приляг.
Гарри широко раскрытыми глазами смотрел на них. Рем послушно проглотил зелье и направился к двери. На пороге он обернулся, посмотрел на Гарри и хотел что-то сказать ему, но Снэйп выступил вперёд и мягко произнёс:
- Всё в порядке. Гарри всё понял. Иди к себе, Рем.
Люпин кивнул и взялся за ручку двери.
- Северус... Ты зайдёшь ко мне? - слабым голосом спросил он.
- Зайду.
- Спасибо, - пробормотал Рем и вышел.
В кабинете воцарилось молчание. Гарри уже пришёл в себя и теперь ожидал, что скажет Снэйп. Но Снэйп молчал. Он был без мантии и сюртука, такой странный в этой белой рубашке... И наверное, поэтому профессор выглядел бледнее обычного. То есть бледнее, чем Гарри привык его видеть в последнее время.
- Вы понимаете, ЧТО он мог с вами сделать? - едва слышно произнёс профессор. - В такие моменты он не реагирует даже на собственное имя. Вы знаете, что в этом состоянии, встречая сопротивление, он может сломать человеку шею одним движением кисти?
Гарри не ответил. Он был не в силах думать об этом сейчас. Он даже почти успел забыть о том, что произошло... Ну, чуть было не произошло. Ведь Рем не хотел причинить ему боль. Гарри был уверен. Это просто недоразумение. Снэйп должен понимать. Ведь должен? Или... Нет?
- Садитесь.
Гарри молча опустился в кресло. Снэйп подошёл к нему и склонился над гриффиндорцем, опершись о подлокотники.
- Вам почти восемнадцать! А вы шагу не можете ступить, чтобы не нарваться на какие-нибудь неприятности!
- Это вышло случайно... Я...
- Как обычно, не подумали, - закончил за него Снэйп. - Это я уже понял. Зачем вы пришли сюда?
Гарри осмелился поднять на него глаза, и взгляд непроизвольно скользнул под распахнувшийся ворот рубашки Снэйпа. Сердце сильно стукнуло где-то в горле. А потом Гарри почувствовал полынный запах алкоголя, исходящий от мастера зелий.
- Я хотел попросить вас отменить сегодняшнюю тренировку, - растерянно пробормотал гриффиндорец.
- Помнится, вы битых два часа убеждали меня, что мечтаете провести рождественский вечер на поле.
- Да, но так получилось, - Гарри умоляюще посмотрел на Снэйпа. "Боже, да он пьян". По телу пробежала дрожь. Словно в предвкушении чего-то гадкого, но очень возбуждающего.
- Понятно, - отозвался Снэйп и внезапно наклонился ниже: - Прошу прощения за бестактность, но разрешите поинтересоваться: кто сделал это?
Он едва коснулся того места на шее, где побывали зубы Драко, и у Гарри из глаз едва не посыпались искры от боли.
- Надеюсь, это не Люпин, - Снэйп взял его за плечи. - Или всё-таки он? Скажите мне правду.
- Это не Рем, - выдохнул Гарри. Прямо у него перед глазами оказалась верхняя пуговица профессорской рубашки, и гриффиндорец с трудом удержался, чтобы не вырвать эту чёртову пуговицу с мясом. Чтобы она не мешала любоваться белой кожей на груди Снэйпа.
- Слава богам, - мастер зелий выпрямился и указал ему на стол. - Сядьте сюда.
Гарри непонимающе уставился на учителя. Гриффиндорец никогда не знал, как вести себя со Снэйпом, и уж разумеется не имел понятия о том, как вести себя с нетрезвым Снэйпом. Наверное, в Хогвартсе следовало ввести такой предмет...
Гарри всё ещё продолжал стоять истуканом, и Снэйп не выдержал:
- Послушайте, я пытаюсь быть с вами терпеливым, но но всему на свете есть предел!
Гарри торопливо подошёл к письменному столу и сел на край.
Снэйп бросил на него короткий взгляд, но ничего не сказал и начал возиться с какими-то порошками и склянками. Гарри наблюдал за профессором и внезапно поймал себя на мысли, что любуется им. Уверенный в себе человек. Чёткие экономные движения. Гибкое сильное тело. Красивые руки. И Гарри вдруг безумно захотелось оказаться в кольце этих рук и прижаться к груди Снэйпа лицом. Губами... Попробовать на вкус эту молочно-белую кожу. Запустить пальцы ему в волосы. Желание было таким ярким и сильным, что Гарри в испуге вцепился в край стола обеими руками. "Нет. Хватит. Не смей. Ещё не хватало, чтобы он это почувствовал".
Снэйп вылил зелье в неглубокую чашу и подошёл к столу.
- Снимайте рубашку.
Вопрос "Зачем?" вертелся у Гарри на языке, но он сдержался и начал неловко теребить пуговицу. Та зацепилась за нитку в петле и ни в какую не желала расстёгиваться. К тому же у Гарри почему-то вдруг безумно затряслись руки.
Снэйп наблюдал за его безуспешными попытками с насмешливой улыбкой. Гарри в отчаяньи дёрнул воротник, намереваясь покончить с проклятой пуговицей, но профессор остановил его.
- Довольно, мистер Поттер.
И прежде чем Гарри успел сообразить, что сейчас произойдёт, Снэйп придвинулся к нему вплотную и сам начал расстёгивать его рубашку. Легко, без особенных усилий. И при этом он смотрел Гарри в глаза. И гриффиндорец в очередной раз почувствовал, что испытывает кролик, готовый прыгнуть в пасть к удаву. Боже. Снэйп был совсем близко. Достаточно протянуть руку, и... Безумное ощущение того, что Снэйп раздевает его, превратило Гаррин мозг в кисель. Снэйп не просто помогал ему раздеться. Он раздевал его. Медленно. Глядя ему в глаза. Последняя пуговица. Гарри сидел, не шевелясь, хотя руки тянулись к нему. Коснуться. Обнять. Прижаться. Почувствовать его всем телом. Снэйп помедлил секунду и ладонями сдвинул рубашку с Гарриных плеч. Гарри вздрогнул, когда прохладные руки скользнули по его горячей коже. Кажется, кровь начала закипать в жилах. Снэйп намочил в зелье салфетку и, не отжимая её, приложил к пораненной шее гриффиндорца. Прикосновение мокрой ткани к укусу заставило Гарри громко застонать. Стало очень больно, и он дёрнулся было, но Снэйп удержал его и прижал компресс ещё крепче.
- Не двигайтесь, - прошептал учитель, и от звука его голоса у Гарри по телу пробежала горячая волна.
Он изо всех сил стиснул зубы и заставил себя смотреть Снэйпу в глаза. Боже, какие у него глаза... Он... Он прекрасен! А между тем боль утихала, и теперь от шеи по всему телу расползалась приятная щекотка, постепенно перерастающая в...
- Неужели это было так больно?
Гарри помотал головой. Снэйп начал снимать компресс, но гриффиндорец схватил профессора за руку.
- Подождите. Можно мне ещё один?
- Сколько угодно. Только сделайте одно одолжение: не забывайте дышать. Здесь? - Снэйп осторожно коснулся Гарриной груди чуть выше пораненного соска.
Гарри смог только кивнуть. Тело заныло в предвкушении новой порции боли, но гриффиндорец заставил себя думать о том, что боль сейчас пройдёт... Совсем. Снэйп намочил салфетку, и Гарри обеими руками прижал ладонь учителя к своей груди. Голубоватое прозрачное зелье протекло сквозь ткань и тонкой струйкой поползло по Гарриному животу к поясу джинсов. Снэйп машинально стёр эту мокрую дорожку ладонью. По телу гриффиндорца прокатился электрический разряд. Гарри вздрогнул и сообразил, что сейчас ему уже не больно. А совсем наоборот.
- Всё? - тихо спросил Снэйп. Он склонился над ним, и Гарри ощутил на своих губах его дыхание. Алкоголь и мята. Порочный и возбуждающий запах.
- Нет... Ещё нет, - с трудом выдохнул Гарри, съезжая на самый край стола.
Боль уже давно прошла, и по телу наперегонки побежали царапающие коготки возбуждения. Терпеть это стало практически невозможно, но Гарри не отпустил руку Снэйпа. Они смотрели друг другу в глаза. И слушали, как постепенно учащается у обоих дыхание. А потом с Гарриных губ сорвался громкий стон. Но это был уже не стон боли. И он привел Снэйпа в себя - профессор немедленно отобрал у Гарри руку. Но было поздно: гриффиндорец уже не мог остановиться. Его ноги раздвинулись и обвили узкие бёдра Снэйпа. Гарри подался ещё ближе и обхватил учителя за шею.
- Поттер, нет! - вырвалось у Снэйпа, и он уже собрался было расцепить Гаррины объятья, но одна рука гриффиндорца наклонила его голову ещё ниже, а вторая потянула рубашку из брюк и, поползла по груди вверх. "Какой он тёплый... И какая нежная кожа..." Пальцы нашли сосок и сжали его. У Снэйпа оборвалось дыхание, и он схватил гриффиндорца за руку.
- Прекра...
- Пожалуйста, - умоляюще выдохнул Гарри и потянулся к нему губами.
- Да вы спятили!
- Ну я прошу вас! - у Гарри сердце замерло от одной лишь мысли, что сейчас всё закончится, так и не начавшись. А что будет потом... Нет.
- Поттер, вы с ума сошли?! - Снэйп решительно схватил его за руки, но Гарри подался вперёд и изо всех сил прижался губами к губам мастера зелий. Какие мягкие...
Полуголое тело немедленно отреагировало на близость другого не менее разгорячённого тела рядом. Гарри надавил своей эрекцией на бёдра Снэйпа и сильнее сжал свои ноги вокруг его ног. Это было уже больно. Почти нестерпимо. Пожалуйста, нет... Только не сейчас... Пусть он согласится. Пусть он... Но Снэйп не отстранился от него.
- Поттер, вы, вероятно, считаете, что я сделан из гранита? - прошептал профессор ему в шею, и его язык вдруг скользнул Гарри в ухо. - Надеюсь, вы хотя бы понимаете, что мы с вами этого делать не должны?
Гриффиндорец прижался к Снэйпу ещё теснее и потёрся о его бёдра своими. "О Господи, я сейчас кончу..."
- Я... Ах... Я по... нимаю...
- Понимаете? В самом деле? - насмешливо прошептал Снэйп и снял с него очки.
Того, что случилось дальше, Гарри не испытывал ещё ни разу в жизни. Сильные властные руки стиснули его так, что Гарри стало трудно дышать. А потом... Потом, кажется, случился конец света. Но, в общем-то, даже если бы он и случился прямо в этой комнате, Гарри едва ли заметил это. Жадные губы Снэйпа захватили его, они завладели Гарриной жизнью и всем миром. Гриффиндорца накрыло этим поцелуем, буквально затопило им. "Я никогда до этого не целовался по-настоящему..." Вот ТАК. Чтобы всё вокруг померкло, и был только этот рот, пьющий из него дыхание, уносящий разум, забирающий душу. Гарри ощутил, что проваливается куда-то. В пропасть. В бездну. А потом до его затуманенного мозга стало доходить, что это начало оргазма. Он накатывал очень медленно, почти коварно и откуда-то издалека. Сначала, как эхо. Шорох. Лёгкий всплеск. Как на море в тихую погоду. Потом чуть сильнее. Немного ближе. Ещё ближе. Почти рядом. Свет начал мерцать и тускнеть. На мгновение Гарри словно парализовало. А потом он понял, что значит выражение "умереть от удовольствия". Его пронзило этим оргазмом, смело, уничтожило и развеяло, как пепел.
Гарри открыл глаза и инстинктивно похлопал около себя ладонью, ища очки. В воздухе почему-то сильно пахло озоном, как после сильной грозы. Странно, почему в подземелье так пахнет? И почему он по пояс голый? В поле зрения попала знакомая фигура, и первой мыслью было "Северус". Почему "Северус", а не "Снэйп" - непонятно, но тем не менее.
Виски сжимало, словно обручем. Гарри пощупал голову. Что это с ним?
- Вам получше?
Гарри попытался подняться, и Снэйп помог ему сесть.
- Что со мной случилось? - близоруко щурясь на учителя, пробормотал гриффиндорец.
- Вы потеряли сознание.
Снэйп протянул ему очки. Гарри машинально надел их и огляделся. Странно, но он совсем ничего не помнил.
- Я упал в обморок? - уточнил он, глядя на мастера зелий.
- Именно.
Гарри нахмурился и потёр лоб. Странно. Что было перед этим? Почему он раздет? Гарри дотронулся до шеи и внезапно вспомнил: зелье. Ну конечно. Снэйп сделал какое-то зелье, чтобы залечить укушенные места. Сейчас ничего не болело. Видимо, зелье помогло. Но почему...
- Вам следует поменьше тренироваться и побольше времени проводить на свежем воздухе, - Снэйп протянул ему чашку.
Гарри машинально взял её и сделал глоток. Чай. Горячий до горечи крепкий чай с молоком. "Разве этим надо отпаивать после обморока? И почему я ничего не помню? Я же хорошо себя чувствовал".
- Сэр, но ведь тренировки проходят на улице...
- Я имел в виду цивилизованные прогулки, мистер Поттер, а не эти безумные виражи в поднебесье. Пожалуй, надо снова за вас взяться. К тому же в последнее время вы стали злоупотреблять сигаретами, - продолжал Снэйп. - Я не вижу никакой необходимости курить так много.
"А я вижу", - подумал Гарри мрачно. Ему уже сейчас безумно хотелось выкурить сигарету. И может быть, даже две подряд.
- Меня поражает, до чего легко вы падаете в обморок. Я раньше думал, что подобное случается лишь с не в меру впечатлительными девицами. Признаюсь, мне неоднократно приходилось жалеть о том, что я на это не способен.
- А вы сами никогда не теряли сознание? - не выдержал Гарри.
- Терял. Дважды, - Снэйп медленно прохаживался по кабинету, переставляя банки с ингредиентами. Голос мастера зелий звучал спокойно и буднично. - От пыточного проклятия и от большой потери крови.
- От пыточного... - Гарри, надевавший рубашку, запутался в рукавах и уставился на профессора.
- Да. Что вас удивляет? Тёмный Лорд отбирал слуг очень тщательно. И все они проходили определенные испытания. В том числе и это.
Его равнодушный тон едва не свёл Гарри с ума.
- Но... Получается, вы не прошли испытание... Раз потеряли сознание.
Снэйп остановился перед ним.
- Мистер Поттер, от пыточного проклятия Тёмного Лорда люди умирали ещё до того, как он успевал произнести заклинание целиком. Так что я прошёл испытание с блеском. Мне было, чем гордиться, - Снэйп отвернулся к столу.
Гарри с трудом удержался, чтобы не подбежать к нему и не обнять. Плохо. Чёрт возьми. Контролировать себя становилось всё сложнее.
- О... Профессор... Я никогда не думал, что... - у гриффиндорца предательски дрогнул голос.
- Поттер, Бога ради, я не хочу, чтобы вы забивали этим свою голову, - Снэйп собрал со стола бумаги и подошёл к шкафу. - Всё это уже давно в прошлом. Кошмаров во сне я не вижу, и призраки замученных мною жертв не являются ко мне ночами, - саркастически добавил он. - Моё тёмное прошлое меня не беспокоит, я не желаю, чтобы оно беспокоило вас.
- По-вашему, я должен всё это вежливо выслушать и забыть?!
- Помилуй небо, а почему нет?
- Потому что мне... Мне не всё равно! - выпалил гриффиндорец и залился краской.
"И всё-таки странно, что Снэйп до сих пор ничего не заметил... Может быть, Драко прав, и мне на самом деле удалось скрыть то, что я чувствую? Но ведь Снэйп умеет читать мысли... Ведь умеет же? Неужели он ничего не... Совсем ничего? Совсем-совсем?"
- Я вижу, вы уже пришли в себя. Если так, то отправляйтесь спать. Уже довольно поздно, а завтра рано вставать.
И Гарри заметил, что Снэйп почему-то не поднимает головы. Это было странно. Обычно мастер зелий никогда глаз не прятал.
Гриффиндорец поднялся с потёртого кожаного дивана. Голова не кружилась, на ногах он стоял твёрдо. Только немного давило виски.
- Я провожу вас.
- Спасибо, сэр, но я...
Снэйп молча взял его за локоть и вывел в коридор. Они в полнейшем молчании дошли до Гарриной комнаты. Это было странное молчание. Такое бывает, когда люди не могут подобрать нужных слов. Гарри открыл стенку и оглянулся на учителя, словно приглашая его войти. И Снэйп вошёл. Точнее, остановился на пороге.
- Вы собрали вещи, - заметив уложенный чемодан, констатировал профессор. - Отрадно это видеть.
- Вы же сами мне сказали, сэр, - чуть слышно отозвался Гарри.
- О, если бы вы всегда делали то, что я вам говорю, мистер Поттер...
Гриффиндорец понимал, что Снэйп сейчас уйдёт... Уйдёт... Почему он не может остаться? Почему всегда будет именно так, а не иначе? "Профессор Снэйп, сэр". И никогда "Северус". Никогда...
- Спокойной ночи, Гарри.
Слово "Гарри" прозвучало безлико и равнодушно.
Но всё же прозвучало. Пауза. Гарри поднял на мастера зелий глаза. "Пауза... Он ждёт. Это означает, что мне можно? Он ждёт. Секунды уходят... Гарри, не тяни, ведь он сейчас уйдёт! Ну же? Ведь можно? Можно?"
Снэйп уже начал поворачиваться к выходу, и гриффиндорец, сорвавашись с места, порывисто обнял его, уткнувшись лицом в широкую грудь. Пальцы Снэйпа легко коснулись его плеч.
- Спокойной ночи, сэр.
- Не сидите долго. Я приду за вами в восемь.
Холодный голос. Нет, не холодный. Просто невыразительный. Только и всего. Если бы ему было неприятно, он бы... Ну, разумеется, он бы не позволил. После того вечера, когда Гарри вылечил миссис Маршалл, у них почти вошло в привычку обнимать друг друга на ночь. Вот только одно "но": Снэйп никогда не обнимал его первым.
Гарри обвёл взглядом опустевшую комнату. Завтра он поедет в незнакомый дом. Вместе со Снэйпом. Как его встретят там? Как всё пройдёт? На секунду Гарри подумалось: лучше бы его отправили к Дурслям. Не самое приятное времяпровождение, но по крайней мере, там всё знакомо и привычно с детства. Ему вспомнился тот странный бармен из "Кровавой бани"... Как же его звали? Эдмонд? Эдвард? Да. Его звали Эдвард. И, должно быть, он предпочитал молодых людей, поэтому так смотрел на него тогда. Чёрт возьми, по словам Драко выходит, что Снэйп тоже... Но он ни единым взглядом, ни единым жестом никогда не... "Неужели ему безразлично, когда я к нему прикасаюсь? Или он столько раз видел меня голым, что ему уже все равно?"
Гарри заметался по комнате, как тигр по клетке. "Стены давят..." На секунду он вспомнил о Люпине, но ничего, кроме мысли "Бедный Рем!" в голове не задержалось. Нет, он не может думать о Реме. Он ни о ком и ни о чём не может сейчас думать!!! Как это пережить? КАК С ЭТИМ ЖИТЬ? Он больше не мог молчать. Нужно было сказать это вслух. Иначе у него остановится сердце.
- Я люблю тебя, Северус Снэйп. Я-люблю-тебя! Люблю. Северус. О Боже мой...
Гарри обессиленно опустился на кровать. Взгляд упал на сияющий шёлк, струящийся со спинки стула. "Глупо. Как глупо... Зачем мне это? Всё равно ничего не будет... Ничего".
Змейка на запястье влажно поблёскивала в полумраке. Вот единственное, что их по-настоящему связывает.
"Он не любит тебя. Он тебя не любит, Гарри Поттер. И не полюбит никогда. Даже если он хочет тебя. Даже если ему не безразличны твоё тело и магия, которой ты владеешь... Он не любит тебя. Запомни это".
- Я знаю, - прошептал Гарри. - Но я всё равно его люблю.
Конец второй части