Игра в пряности
Автор: DieMarchen
Beta: Saint-Olga, Helga
Pairing: Гарри/Сириус, Сириус/Рем
Рейтинг: R
Жанр: romance/angst
Краткое содержание: последние дни каникул, приключения духа и странные тайны.
Предупреждение: AU (теперь уже), квази-инцест
Дисклеймер: персонажи одолжены у Дж. К. Роулинг. Обещаю потом обязательно положить их на место.
Размещение: с разрешения автора.
Глава II
Дом у Блэка был в Кенте.
До самой границы Суррея они ехали, как добропорядочные магглы, но, оказавшись на безлюдной проселочной дороге, поднялись в воздух. Сколько пришлось лететь, Гарри не помнил – острота ощущений постепенно стерлась, его начал одолевать сон, и пару раз мальчик задремывал. Строго говоря, он умудрился проспать и сам момент прибытия, и очнулся только когда его мягко потрясли за плечо. Он открыл затуманенные глаза и спросонок не сразу вспомнил, как зовут склонившегося к нему человека с темно-русыми, пронизанными сединой волосами.
- Профессор Люпин, - сказал он вслух – скорее от неожиданности, чем от желания привлечь его внимание.
- Гарри, - улыбнулся тот. – Просыпайся, приехали.
- А я и не сплю, - сказал Гарри.
За спиной у него хмыкнули, и Гарри вдруг понял, что полулежит, уютно откинув голову крестному на плечо.
Он спрыгнул с мотоцикла и огляделся.
Заходящее солнце обливало золотом стены большого и с виду безнадежно заброшенного дома. Сбоку высилась островерхая башенка с осыпающейся черепицей. Буйные побеги плюща ползли по стенам, цепляясь за еле заметные выщерблинки, шапкой оплетали крыльцо. Среди уцелевших стекол в узких переплетах кое-где попадались цветные. За домом угадывался старый неухоженный сад. От крыльца через заросший высокой травой двор к запертым воротам (через которые они перелетели, только Гарри этого не знал) вела дорожка, вымощенная искрошившимися плитками.
Блэк вынул волшебную палочку и левитировал его пожитки.
- А я как раз чай приготовил, - сказал Люпин. – Гарри, хочешь чаю?
Мальчик глубоко вздохнул – и молча бросился на шею одновременно и Рему, и Сириусу.
Зарывшись лицом в плащ крестного, он не увидел, что взрослые обменялись поверх его головы каким-то странным взглядом.
Следующая неделя вспоминалась Гарри одним размытым пятном. Образы, впечатления, и мелкие, но такие приятные домашние заботы смешались, густо приправленные ощущением совершенно неприличного счастья. Если бы мальчика попросили рассказать, как он провел остаток каникул, он вряд ли смог бы это сделать. Мудрым был человек, заметивший, что об опасностях и неприятностях рассказы получаются длинными и захватывающими, а о хороших днях рассказывать особо нечего, да и слушать не так уж интересно.
Одно изучение огромного, похожего на лабиринт дома могло бы занять мальчика до конца лета. Гарри, Сириус и Рем пользовались только кухней, библиотекой и изредка – гостиной на первом этаже, да тремя соседними спальнями и ванной - на втором. В остальных комнатах и коридорах громоздились покрытые внушающим уважение слоем пыли большие зеркала, мебель в чехлах, шкафы. На чердаке, как в лавке старьевщика, были беспорядочно собраны и диковинные, и бесценные, и совершенно бесполезные вещи. Гарри не один час провел там, с разрешения крестного перебирая содержимое давно забытых сундуков и ящиков.
Однажды он нашел коробку со стеклянными волшебными шахматами. Стройные фигуры в вычурных доспехах так и просились в руки. Рем сказал, это называется «ар нуво». С тех пор они по вечерам иногда разыгрывали партию-другую, причем Сириус неизменно выигрывал и у Гарри, и у Рема, который шутил, что здесь, должно быть, не обошлось без семейного заклятия.
В другой раз Гарри выудил из шкафа несколько древних книг и, не разобравшись в переплетении алых готических букв на черных страницах, не долго думая, показал одну Рему. Увидев книгу, оборотень переменился в лице, забрал ее у Гарри и коротко, но доходчиво объяснил, что такому молодому волшебнику как он опасно даже брать в руки сочинения чернокнижников. Узнав, в чью кожу был переплетен найденный том, Гарри с трудом сдержал тошноту. Ему не сразу пришло в голову, что таким вещам вроде бы не место в доме Сириуса. Впрочем, случая спросить, где крестный их взял и почему хранил, так и не подвернулось.
Вскоре после этого Рем как бы невзначай заманил его в библиотеку и показал, на какой полке стоят Шекспир и Мэлори. Гарри, впрочем, пренебрег классикой ради волшебных приключенческих романов. Особенно ему понравилась история про трех французских ауроров и одного молодого провинциального мага, где были погони, интриги, поединки и любовь к прекрасной придворной ясновидящей. Про любовь было неинтересно, а вот про приключения неразлучной четверки – очень.
Однако куда чаще Гарри, забросив книжки, отправлялся полетать в большом запущенном саду за домом. Билл Уизли как-то показал ему сложное заклинание, позволяющее удерживать в воздухе сразу несколько предметов - то, при помощи которого они в Норе играли в квиддич с яблоками и сливами вместо бладжеров и кваффлов. Гарри часами мог закладывать виражи между раскидистыми старыми деревьями, пытаясь поймать заколдованную ягоду крыжовника, исполняющую роль снитча. Несмотря на то, что компанию для игры удавалось заполучить не так уж часто, ему не надоедало.
Летая в одиночестве, он несколько раз падал с метлы, и дело заканчивалось синяками и ссадинами. Боли Гарри не боялся, но когда это случилось в первый раз, больше всего испугался, что Рем и Сириус рассердятся - крови было ужасно много. Опасения, впрочем, оказались напрасными. Сириус, которого он увидел первым, отвел мальчика в кухню, осторожно подержал его разбитый локоть под струей воды и сотворил заживляющее заклинание. А, покончив с незамысловатым лечением, приподнял Гарри подбородок:
- Болит?
- Нет.
- Голова кружится?
- Нет.
- Молодец. Больше не падай.
И все. Ни раздраженного ворчания до самого ужина, ни причитаний, ни угроз. Гарри задумчиво раскатал подмокший рукав и вышел во двор.
Изредка они с крестным, или с Ремом, или с ними обоими выбирались на речку. Погода стояла ясная и теплая, и каждый поход заканчивался каким-нибудь забавным происшествием
Однажды они взяли метлы и вместо купания весь вечер летали над рекой. Сириус держался на метле с тем же небрежным изяществом, что и на своем мотоцикле. Они с Гарри то взмывали ввысь, то резко снижались и мчались на бреющем полете, чиркая носками туфель по спокойной глади реки. Рем в такие ребячества не ввязывался. Высоко, как амазонка, подтянув пятки, он парил на своей метле в некотором отдалении, готовый в случае чего прийти на помощь. Окончились эти забавы вполне предсказуемо. Гарри, желая перещеголять крестного, вначале встал на древке метлы на колени, затем приподнялся и выпрямился во весь рост. Несколько секунд он балансировал на мчащейся на немыслимой скорости метле, раскинув руки, - а потом его «Молния» вильнула и на полном ходу врезалась в метлу Сириуса. Всадники полетели в воду, подняв водопады брызг, метлы, устремились куда-то вдаль. Рем вернул их, произнеся «Акцио», а вымокшие до нитки Гарри и Сириус тем временем вылезли на берег. Гарри хохотал как сумасшедший, и даже на спокойном лице Блэка появилась одна из редких улыбок.
Время от времени прилетали незнакомые совы, и тогда один из взрослых ненадолго куда-то пропадал. Гарри догадывался, что это связано с подготовкой к войне, но ни крестный, ни Рем ничего ему не рассказывали. Мальчик не раз ловил себя на том, что с тех пор, как он поселился в полуразрушенном особняке в кентском захолустье, нависшая над миром угроза казалась ему какой-то отдаленной и будто не имеющей к нему самому отношения. Спокойная доброта Рема и мрачноватая надежность Сириуса отгоняли воспоминания даже о смерти Седрика Диггори и воскрешении Темного Лорда.
Наступила суббота - время ехать за покупками. Соседний городок был милым, но скучноватым, и после двух-трех поездок гулять по одним и тем же узким улочкам становилось не особенно интересно.
Впрочем, на этот раз, выйдя из супермаркета и погрузив свертки на мотоцикл, Сириус, к удивлению Гарри, завернул в аптеку.
Там было светло и чисто. В стеклянных витринах пестрели всевозможные коробочки и пузырьки: лекарства, сладости, косметика. За прилавком высокая девушка с гладко зачесанными каштановыми волосами что-то объясняла капризничающей пожилой покупательнице. Увидев Сириуса, она вдруг улыбнулась и скользнула рукой по своей безупречной прическе. Гарри показалось, они с крестным знакомы.
Через несколько минут в аптеке никого не осталось. Закончив с беспокойной клиенткой и продав пачку аспирина взлохмаченной девчонке Гарриных лет, девушка, наконец, повернулась к ним.
- Добрый день, мистер Блэк.
- Здравствуйте, Миранда.
- Чем могу… О, - она осеклась, заметив Гарри. – Ваш сын?
- Крестник.
Девушка несколько мгновений смотрела на Сириуса, а потом сказала:
- Какой красивый мальчик.
У Гарри, выглянувшего из-за стеклянного стенда, от неожиданности отвисла челюсть
- Возьми, - Миранда вынула что-то из кармана накрахмаленного халата. В руке у обалдевшего Гарри оказалась плитка шоколада. Волшебного, из «Сладкого королевства».
Девушка тем временем заперла дверь, повесила табличку «Извините, перерыв 15 минут» и снова обернулась к Блэку.
- Так чем могу помочь?
Сириус достал из кармана листок бумаги и протянул Миранде, снова пригладившей волосы.
- Все, кроме предпоследнего пункта.
Аптекарша развернула листок, и на просвет Гарри увидел, что это длинный список из двух колонок. Почерк решительный, с острыми углами. Спутать его невозможно было ни с чем – им записывались формулы на доске в классе алхимии, а в контрольных Гарри выводились слова «Убожество» и «Позор».
- Простите мое любопытство, - сказала Миранда. - Это список ингредиентов для одного зелья или для нескольких?
- Одного.
- Незнакомый состав - задумчиво протянула девушка. - Вы экспериментируете?
- Скорее, повторяю чужой эксперимент.
Вынув из рукава волшебную палочку (на этот раз Гарри не удивился), Миранда отперла шкаф и начала выдвигать ящики и доставать из них явно немаггловские флаконы, банки и коробочки, время от времени заглядывая в рецепт.
- Белладонна, трехпроцентная настойка … та-ак… Толченый мак … Нитрат серебра…
Гарри некоторое время прислушивался, пытаясь понять, что это будет за зелье, но чем дальше, тем больше запутывался. Некоторые ингредиенты он знал только по названию, о других вообще слышал в первый раз. Он покосился на Миранду, которая к тому времени прочла примерно треть списка.
- Рыбье дыхание… Или русалочье… Русалочье есть. Перья змеи… Мексиканский кетцаль подойдет? Отлично…
Вздохнув, Гарри отошел к витрине с мазями от ушибов. Некоторое время разглядывал тюбики, машинально запоминая названия, потом стал рассеянно читать рекламные листки и плакаты. Чудо-таблетки, домашние тренажеры, капли от аллергии, омолаживающие кремы...
«Слюна мертвеца, экстракт однопроцентный…» – донеслось до него. Гарри улыбнулся, но по спине пробежали мурашки. У Снейпа на уроках им, конечно, приходилось иметь дело с разнообразными мерзкими ингредиентами, но это было … куда серьезнее. А, кроме того, плохо сочеталось с обстановкой магглской аптеки и приятным голосом девушки в аккуратном голубом халате.
Гора баночек и коробочек на прилавке росла.
- Рог единорога… Боюсь, у нас… нет, остался, вот он, вот он… но пора заказать еще…
Серебряная вспышка показалась яркой даже среди стекла и белого пластика.
- Мандрагора трехлетняя… Сушеные волчьи ягоды…
До Гарри неожиданно дошло. «Ах, вот что это будет…» Неудивительно, что Миранда не узнала рецепт. Судя по тому, что Гарри знал, Волчье Проклятье было изобретено совсем недавно. Мысли мальчика неожиданно вернулись на год назад, к концу его третьего курса. Сириус и Снейп ненавидели друг друга. Об этом деликатно упомянул Рем, об этом знал директор. Это, в общем-то, мог понять любой, кто видел их вместе. Так почему, интересно, рецепт, написанный рукой Снейпа, оказался у Сириуса? Вряд ли мастер зелий сделал это, потому что беспокоился о Люпине. Единственное объяснение, которое приходило Гарри в голову – Дамблдор попросил Снейпа если не продолжать готовить для Люпина зелье, то хотя бы передать ему соответствующие указания. Гарри почувствовал странную смесь досады и благодарности. Снейп, конечно, был просто невыносимым, но иногда демонстрировал некое странное благородство. Гарри не мог понять, радует его это или раздражает - после каждого такого случая приходилось заново обдумывать, как относиться к учителю. Насколько проще было бы, если б его можно было со спокойной душой ненавидеть…
- Волосы реципиента… ах да, это и есть предпоследний пункт… И аконит, спиртовой раствор. Пять унций? - девушка кокетливо взмахнула ресницами. - Великий Мерлин, мистер Блэк, неужели вы собрались кого-то отравить?
Сириус ответил, по всей видимости, что-то забавное, потому что Миранда нежно рассмеялась. Потом извлекла из-под стойки аптекарские весы и принялась взвешивать порошки, корешки и гранулы, рассыпая их по бумажкам и аккуратно надписывая.
- Ну вот, готово. Сто тридцать галлеонов.
Гарри вытаращил глаза – сумма была внушительная. Сириус развязал кошелек. Звякнули, переходя из рук в руки, монеты. Перед дверьми аптеки остановились мужчина и женщина, увидели табличку, потом разглядели, что внутри кто-то есть, и непонимающе нахмурились.
- Благодарю.
- Всегда рада помочь, - Миранда опять поправила волосы. – Выпьете чашку кофе?
- Спасибо, в другой раз.
- Может быть, завтра вечером?
Сириус, складывавший фунтики и пузырьки в бумажный пакет, поднял голову и внимательно посмотрел на девушку. У той на щеках появились розовые пятна. Гарри подумал, что ей идет. Она вообще была очень славная – красивая и приветливая.
Блэк по-старинному галантно поцеловал Мирандину руку, и, раскланявшись, они с Гарри вышли из аптеки. Мужчина и женщина, которых заставили ждать, проводили их раздосадованными взглядами.
Мотоцикл мчался по проселочной дороге, в небе горами взбитых сливок громоздились тяжелые летние облака, а Гарри догрызал шоколадку. В прошлую неделю он, похоже, съел больше сладкого, чем за всю предыдущую жизнь, даже если принимать во внимание оргии, которые они с друзьями устраивали, дорвавшись до кафе Флориана Фортескью. Когда они выбирались в город, Сириус покупал ему все, на чем он хоть ненадолго задерживал взгляд. А в карманах у Рема постоянно болтались шоколадки – молочные, горькие, с орехами, с начинкой. Шуршание фольги, «Будешь? – Ага», и в руке у мальчика неизменно оказывалось полплитки. В отличие от крестника и Рема, Блэк сладкого, кажется, совсем не ел. Впрочем, нет. Гарри вспомнил как, выйдя из аптеки, он развернул шоколадку и протянул ее крестному, а тот – руки были заняты свертком с ингредиентами - наклонился за ней к руке Гарри.
Дорога стала хуже, мотоцикл затрясло, и Сириус крепче прижал Гарри к себе. От тяжести чужой ладони и от воспоминаний о шоколадке Гарри вдруг стало жарко и как-то неловко. Он подался вперед и остаток пути сидел, выпрямившись, стараясь не коснуться крестного ни затылком, ни локтем.
Вскоре показался последний поворот перед домом. Гарри в очередной раз рассеянно удивился тому, что до самого последнего мгновения такое приметное место – поваленное дерево, россыпь неярких поздних цветов и странного вида пенек на обочине – всякий раз кажется ему незнакомым. «Интересно, - подумалось мельком, - нашел бы я дорогу обратно, если бы меня отпустили в город одного?».
Когда Сириус повел мотоцикл в небольшой флигель (кажется, когда-то там жил садовник), Рем вышел, чтобы помочь Гарри занести свертки в дом. Заглянув в пакет из аптеки, оборотень поморщился.
Гарри захотелось сказать что-нибудь ободряющее. Рем нравился ему еще в Хогвартсе, а теперь, когда они жили под одной крышей, мальчик проникался к бывшему учителю все более и более теплыми чувствами. Один раз Гарри попытался представить, каким был бы Рем, если бы дикая случайность не сломала ему жизнь – и не смог. Это было намного серьезнее, чем злые родственники или учительские придирки. От этого нельзя было убежать, на это невозможно было не обращать внимания. Это как будто уничтожило того, кем должен был стать мальчик по имени Рем Люпин, и создало некое совершенно новое существо. Гарри ужасно хотелось посочувствовать ему, показать, что он все понимает, утешить… Он только не мог придумать, как это сделать, чтобы получилось не глупо и не по-девчачьи. Рем терпеть не мог, когда с ним обращались, как с безнадежным больным, вокруг которого нужно ходить на цыпочках и говорить шепотом.
- Куда это Сириус опять пропал, - ровно произнес Люпин. – Гарри, ты не позовешь его – пора обедать.
Гарри кивнул и порадовался, что так и не успел ничего сказать.
Посуда со звоном плескалась в полной мыльной воды раковине. Гарри мог поклясться, что слышал, как тоненький голосок крикнул: «Айда утопим соусницу!». Он присмотрелся повнимательнее, но ничего подозрительного не заметил. За спиной у него Рем прижал кулак ко рту, пряча улыбку. Решив, что ему показалось, мальчик открыл дверцы буфета, чтобы про запас набрать в карманы печенья, но тут из-за спины донесся голос, прозвучавший для него как труба архангела в судный день.
- По-моему, кому-то самое время заняться летним заданием.
- Ы-ы, - закатил глаза Гарри. – До школы еще столько времени!
- Всего две недели.
- Ну Си-ириус… Давай лучше я помогу тебе с мотоциклом?
Блэк бесовски ухмыльнулся.
- В библиотеку, Гарри.
Мальчик мученически вздохнул. Попробуй тут не послушаться.
Двадцать минут спустя они с Ремом сидели друг напротив друга в библиотеке. В окно лился солнечный свет. Перед Гарри были разложены учебники, звездные карты, пергамент и чернильница. Рем, изящно облокотившись о край стола, читал какую-то книгу. Большие часы потихоньку откусывали одну минуту за другой.
- Рем, можно спросить?
- Конечно.
- Что такое… э-э…
- Что-что?
- Ну вот, здесь. Я не могу прочитать.
- Дай-ка... Canes Venatici? Это созвездие Гончих Псов.
- Спасибо.
Рем снова опустил глаза к своей книге. Гарри рассеянно полистал атлас, потом подпер щеку рукой и засмотрелся в никуда. Астрология никогда не была его любимым предметом.
Оборотень перевернул страницу - взлетела и упала изящная кисть. Мальчику подумалось, что у него, наверное, очень легкие руки. А у Сириуса - наоборот. И еще, если взять крестного за запястье, пальцы не сомкнутся.
- Гарри, не отвлекайся, - не поднимая глаз, сказал Рем.
Мальчик вздрогнул от неожиданности. Уши вспыхнули. Он слышал, оборотни обладают сверхъестественно острыми чувствами и способны чуть ли не читать мысли собеседников. Спеша загладить неловкость, Гарри с удвоенным энтузиазмом бросился на штурм звездных карт.
Задача была запутанной и совершенно неинтересной: на основании нескольких исходных параметров рассчитать положение Сатурна для заданной даты и выяснить его влияние на характер человека, рожденного в этот день.
Мальчик с головой ушел в хитросплетения траекторий планет. Падавшие в окно лучи из белых превращались в густо-золотые, потом стали янтарными. Тени, удлиняясь, ползли по столу и по учебникам. Шуршали страницы.
- Ну все, готово, - победоносно объявил Гарри. - Сатурн окажется в Тельце, а…
- Неправильно, - покачал головой Рем.
- Почему?
- Ты забыл сделать поправку на движение Луны.
Гарри негромко, но выразительно застонал.
- Тихо, тихо, - улыбнулся Рем, откладывая книгу. – Ничего страшного. Смотри. Орбита Сатурна обозначена вот здесь. Видишь, вот крайние метки? Одна, другая, третья, четвертая… Теперь посмотри сюда. Это ось вращения Сатурна.
Игла циркуля коснулась точки, затерянной среди россыпи алых, золотых и серебряных звездочек на темно-синем поле. Гарри кивнул.
- Она соответствует вот этой метке на зодиакальной карте… Запомнил?
Гарри снова кивнул. От склонившегося над ним оборотня пахло какой-то сладкой пылью, и это отвлекало.
- Луна движется… как у нас движется Луна?
Гарри поморгал, соображая, потом указательным пальцем вывел на карте кривоватый эллипс.
- Хорошо. Где будет ее ось? Отлично. Теперь берем третью карту…
Через десять минут задачка была разделана под орех. Сатурн оказался в Весах, а Луна – в Овне, что означало властолюбие, гордость и справедливость.
Гарри сверкнул счастливой улыбкой. Астрология внезапно стала казаться не такой скучной.
- А давай еще вот эту, – сказал он.
Рем тихо рассмеялся, смахивая с глаз наискось упавшую русую прядь.
Они просидели над учебником до самого вечера, пока Рем не спохватился, что ему нужно написать несколько писем. Оборотень отправил Гарри ужинать, а сам остался в библиотеке.
Прибрав в кухне, мальчик вышел побродить по саду и сам не заметил, как ноги принесли его к флигелю.
Солнце недавно село, двор затопили нежные и как будто прозрачные сумерки. Гарри, устроившись на крыльце, грыз яблоко. От травы тянуло холодком. Свежий аромат ночи смешивался с запахом мастерской и растворителя, которым оттирал пальцы сидевший ступенькой ниже Сириус.
Колено Гарри прижималось к локтю Блэка. Мальчик мог отодвинуться – на крыльце было достаточно места – но ему не хотелось. Мысли невольно возвращались к тому, как Сириус обнял его сегодня днем, когда они ехали из города.
Тогда он готов был провалиться сквозь землю, а сейчас даже не мог вспомнить, что же его так обеспокоило. Он посмотрел на крестного. Сириус тыльной стороной испачканной ладони отвел угольную прядь, которая немедленно снова упала на глаза.
Гарри взял отставленную на ступени бутылку и осторожно смочил грязную тряпку. Поднялась новая волна кисловатого резкого запаха. Мальчик протянул тряпку Блэку. Тот взял не глядя, машинально кивнул в знак благодарности.
Мысли Гарри плыли, как листья по ручью, сталкиваясь, кружась, перепрыгивая друг через друга, то опускаясь на дно, то снова устремляясь к хрустальной поверхности. Его ведь никогда не обнимали по-настоящему. Ну конечно. Это просто глупо. Обнимаются только первоклашки. Ну или совсем взрослые, после того как признаются друг другу в любви, но об этом Гарри ничего не знал и, строго говоря, особенно не интересовался. Одно дело – обниматься со своей командой после удачного матча, когда все орут как сумасшедшие, хохочут, хлопают друг друга по спинам. Другое – когда миссис Уизли на пару мгновений по-матерински прижимает тебя к груди. Но когда кто-то оказывается так близко, как сегодня, и ваши тела сходятся, словно части головоломки, изгиб к изгибу, колено к колену... так непривычно, сладко и тревожно …
Гарри вздрогнул.
- Замерз? – спросил Сириус. - Садись поближе.
И сбросил тяжелую куртку с плеча. Гарри неожиданно стало трудно дышать. «Ну, вот же оно. Ты только что хотел, чтобы он сделал это еще раз».
- Мне не холодно, - быстро сказал он.
Сириус покосился на синеватые в сумерках голые коленки крестника и поднялся со ступеней.
- Идем домой.
Тень Рема скользнула в оранжевом прямоугольнике окна. Отчаянно заливались сверчки. Блэк медленно шел по дорожке, опережая Гарри на полтора шага. Протянув руку, мальчик в темноте дотронулся до рукава крестного. Тот не оглянулся – должно быть, просто не почувствовал.
Они поднялись на крыльцо. Дверь закрылась за ними, отрезав дышащий росой и звездами ночной сад. Под ногами оказались потемневшие высокие ступени. Четыре, пять, шесть, поворот, семь, восемь…
Гарри взялся за ручку своей двери и неуверенно посмотрел на Сириуса.
- Спокойной ночи, - сказал тот.
- Спокойной ночи.