Четыре времени года

Часть 3
ЛЕТО
(окончание)

Глава 21

Церемония Посвящения проходила в просторной пещере. Новички входили в нее через узкие тесные врата цепочкой по одному. На каждом был просторный балахон с капюшоном, надетый на голое тело. Опущенный на глаза, капюшон позволял видеть только пол и ноги впереди идущего.
В центре пещеры стоял каменный алтарь, покрытый выбитыми на нем символами. Его подножие обвивала змея. На земле вокруг алтаря были начерчены два круга: большой и маленький. В малый круг была вписана гексаграмма со значками планет и соответствующими им буквами древнего алфавита. Большой круг был разомкнут. Шестеро человек, в числе которых был и Северус, вошли внутрь большого круга и приблизились к малому, следуя полученным до начала церемонии указаниям.. Остальные заняли места на второй окружности.
Волдеморт в серебряно-зеленой мантии стоял возле алтаря. Взмахом палочки он зажег свечи, расставленные на земле. Повинуясь приказу, изумрудным пламенем вспыхнула линия большого круга и замкнулась, слившись в кольцо.
- Мои слуги. Мои избранные, - начал Волдеморт, и звук его голоса разнесся по всей пещере. - Устремленные, благородные, царственные и гордые братья между собой. Вы здесь для того, чтобы обрести власть и могущество. Для того, чтобы с моей помощью получить силу и славу. Слуги мои, малочисленные и сокрытые, вы будете править многими и известными. Я - буду с вами, над вами и внутри вас. Для усердных я буду благословлением, для нерадивых - проклятием. Вы будете противостоять людям, избранные! Вы будете стремиться к большему, чем обладаете, и будете вознаграждены большим, чем желаете. Не бойтесь ничего: ни людей, ни богов, ни судьбы. Только я буду вашим страхом, но я же буду и вашей радостью. Для вас не будет препятствий, вам подчинятся деньги и страсти, покорятся силы в небесах, на земле и под землей.
Голос Лорда постепенно усиливался, обретая нечеловеческую глубину и силу, и в нем все явственнее слышались шипящие нотки. Северус чувствовал непроизвольную дрожь, пробегающую по телу от этого звука. Он пытался смирить свое тело усилием воли, но оно не подчинялось ему, продолжая дрожать.
- Я Змей, дающий Силу и Могущество, сияющую Славу, Наслаждение, Богатство и Знание! - продолжал Волдеморт, и Северус слышал, как гулкое эхо отражается от стен, речитативом вторя словам Лорда.
Подняв палочку, Лорд вытянул руку и над головой каждого из будущих Посвященных малого круга короткими взмахами начертал пылающие в воздухе гексаграммы, поместив в их центр по символу.
- Для вас нет и никогда не будет иного закона, чем мой приказ. Высшей награды, чем моя благодарность. Худшего наказания, чем моя немилость. Вы - братья между собой, слуги мои.
Окончив говорить, он перешел на парселтонг. Снейп слышал только свист и шипение, но не сомневался в том, что Лорд читал заклинание. Воздух вокруг дрожал от напряжения, пылающий зеленым огнем знак над головой засветился сильнее при звуках змеиной речи. Пещера наполнилась сильным запахом ладана, вербены и лотоса.
Подняв с алтаря узкий кинжал с волнистым лезвием, Волдеморт жестом призвал к себе несколько зажженных свечей.

Ввергнутый заклинанием в транс, Снейп не заметил, когда на алтаре появился младенец. Медленно подняв кинжал вверх, Волдеморт, продолжая говорить, начал опускать его. Ребенок заплакал и махнул кулачками, как будто отгоняя приближающееся лезвие.
- Вы будете моими воинами, моей армией, - продолжал Волдеморт. - Вы будете сеятелями смерти для магглов, которые расплодились по всей земле, как паразиты. Вы будете теми, кто очистит мир от грязной крови и подготовит его изменение для лучшей, правильной жизни. Магглы отбирают у этого мира магию, высасывают из него жизнь, чтобы размножаться, как черви на падали. Одним своим существованием каждый из них, от старика до младенца, пожирает энергию и тратит ее на то, чтобы поддерживать свое бессмысленное, тупое существование. Не щадите никого. Каждая смерть маггла - это избавление мира от лишнего груза, высвобождающее магию. Магию, принадлежащую по праву нам! Магию, которую эти животные используют для воспроизводства своих ублюдков!
Кинжал замер у горла новорожденного.
- Пусть эта кровь будет вашей пищей. Пусть она станет вашей силой. Вы будете возвращать себе жизнь, упиваясь смертью!
Коротким взмахом распоров дернувшееся тельце от горла до паха, Волдеморт окунул руку внутрь. То ли предсмертный хрип, то ли писк резанул уши Снейпу. На короткое мгновение ребенок обрел голос, и Северус вздрогнул так, будто крик пронзил под сердце его самого. Младенец на алтаре был жив, пока Лорд собирал в чашу его кровь, стекающую с алтаря. Он все еще был жив, Снейп видел это по сгибающимся и разгибающимся пальчикам, когда Темный Лорд, закатав рукав мантии, полоснул по запястью себя и добавил свою кровь к маггловской. Поднявшая голову змея, открыв пасть, уронила в чашу капли прозрачного яда.
Взяв сосуд окровавленными ладонями, Волдеморт подошел к первому из тех шестерых, что стояли в маленьком круге.
Когда дошла очередь до Снейпа и Волдеморт снял с него капюшон, Север был почти в полуобмороке. Обмакнув пальцы в чашу, Лорд оставил на его губах кровавый отпечаток:
- Обо всем, что ты здесь узнаешь, ты будешь молчать.
По закрытым векам он провел две красные полосы:
- Ты будешь видеть больше и дальше, чем прежде.
Глаза Лорда, холодные и спокойные, блестели отсветом зеленого пламени гексаграммы. Поднеся к губам Снейпа чашу, он приказал:
- Пей.
Снейп не хотел подчиняться, но не подчиниться не мог. Как будто не его, губы раскрылись и он почувствовал во рту омерзительный, горько-вязкий теплый вкус. Проглотив его, он почувствовал одуряющую тошноту, от которой закружилась голова. Протянув Снейпу маленький ритуальный нож, Лорд сказал:
- Мне нужна твоя кровь.
Оголив руку, Снейп рассек ее с внутренней стороны от запястья почти до локтя. Волдеморт вложил в рану пальцы, и Север закричал от невыносимо острой обжигающей боли. Ощущение было такое, будто под кожу вползла змея и свернулась там, оплетая кость гибким телом.
Улыбнувшись, Волдеморт перешел к следующему.
Взгляд Снейпа был прикован к алтарю, на котором лежало распоротое детское тельце. Кровь уже перестала литься из него, и только тихо капала на пол пещеры, собираясь у алтаря в маленькие лужицы. С трудом заставив себя поднять взгляд, Снейп увидел Люциуса. Тот стоял напротив, заметно шатаясь и еле сдерживая рвотные позывы. Его лицо было таким же зеленым, как слизеринский флаг.

- Пробудите свернувшееся кольцами величие внутри вас! Придите ко мне!
Волдеморт, стоя у алтаря, допил чашу. Люциус, закатив глаза, едва не грохнулся в обморок. Судя по всему, его удерживал в вертикальном положении только висящий над головой знак. Снейп сейчас чувствовал всю силу гексаграммы и заключенного в ней символа.
- Люциус!
Поманив к себе, Лорд подождал, пока Малфой сделает шаг, и, развернув его спиной к себе, заставил опереться на алтарь. Малфой сделал это, явно держась на ногах из последних сил. Встав за ним, Волдеморт распахнул свою мантию, под которой точно так же, как и у всех, ничего не было. Малфой вздрогнул и закусил губу, когда член резко и быстро вошел в него. Сделав три движения, Лорд ткнул палочкой в кровоточащую рану на руке Люциуса и что-то прошептал нараспев. Издав сдавленный стон, Малфой едва не упал. Волдеморт отпустил его от себя, и, выйдя за пределы малого круга, Люциус без сознания ничком упал на песок.
Следующим был незнакомый Снейпу, высокий темноволосый мужчина с безвольным подбородком и испуганными глазами. Потом - братья Лестранги. За ними - Регулус Блэк. И он сам.
Толкнув к алтарю, Волдеморт задрал на нем мантию. Зажмурив глаза, чтобы не видеть того, что лежало на алтаре, Снейп почувствовал резкую пронизывающую боль от проникновения и три сильных толчка, каждым из которых Волдеморт как будто протыкал его насквозь. Змеиный шепот заклинания, сопровождавший завершающий акт, прервался.
- Возгорись, сверкающий змей!
Лорд ткнул палочкой в распоротое предплечье, и затянувшуюся рану обожгла пылающая боль. На коже проступили контуры Метки. Не сдержавшись, Снейп застонал сквозь зубы. Резко высвободившись, Волдеморт за плечо отшвырнул его за пределы круга. Малфой все еще лежал без сознания. А Темный Лорд, выйдя за пределы гаснущего контура малого круга, с палочкой в руках направился к тем, кто стоял в пределах большого. Их Посвящение было существенно проще - и быстрее.

Глава 22

Йоркшир. Город готовился к праздникам. Витрины магазинов и окна домов украшали сверкающие огоньками гирлянды. Во дворах домов и на площадях были установлены принаряженные елки, всюду пестрели олени, Санта-Клаусы, рождественские ангелы, обвязанные золотыми лентами коробки для подарков. Из радиоприемников лились радостные песенки, детские голоса и нежный перезвон колокольчиков. Люди со счастливыми лицами выбирали своим семьям подарки, запасались угощениями для праздничного стола и приветствовали друг друга пожеланиями веселого Рождества. Они прибивали к дверям домов ветки омелы, развешивали над камином специально связанные носки для подарков и распевали в церквях гимны и славословия Богу, родившемуся в ночь.
Вернувшийся после Посвящения в город Северус всего этого просто не замечал.
Везде, куда бы только не падал его взгляд, он видел змей. В растянутых над улицами гирляндах. В ворохе блестящей мишуры. В летящей над проспектами поземке. Рубиновые, изумрудные, сапфировые, аквамариновые глаза немигающее смотрели на него из-за елочных украшений. Еле слышный шелест чешуи преследовал его, будто за ним по пятам неотступно следовала кобра.
Купив бутылку самого дешевого портвейна, он пил его из бумажного пакета прямо на улице. Он смолил одну за одной сигареты без фильтра, чтобы избавиться от памяти об омерзительном вкусе крови во рту. Он засовывал в глотку пальцы, но желудок не желал извергать из себя проглоченное. Кровь и змеиный яд вливались в вены Северуса, вызывая страшные ломки. А алкоголь испарялся вместе с дыханием, будто Снейп не брал в рот ни капли.
Кое-как добравшись до дома, Север как был, не раздеваясь, ввалился в гостиную. Допивая вторую бутылку, остановился, шатаясь, посреди комнаты. Бросил на пол окурок, раздавил ногой. Ботинок оставил на досках грязный мокрый след. Пробравшись через попадающуюся на пути мебель, остановился на пороге кухни. Бросив пустую бутылку в раковину, дернул дверцу холодильника. В желудке холодной змеей свернулся голод, но Снейп знал, что никакая пища не сможет его сейчас утолить. Ему была нужна не еда.
Откупорив новую бутылку, он жадно глотал портвейн из горлышка, не чувствуя обжигающего вкуса. Вытащив из кармана смятую пачку, вытряс из нее новую сигарету, закурил и сполз на пол.
Вот оно чем все обернулось.
Вот оно чем…
Мысли цеплялись за одну фразу и крутили ее, как колесико - вхолостую.
Йоркшир. Магглы. Еда.
Вот на что науськивал их Волдеморт. Вот чем им придется заниматься. Резать и убивать во имя прекрасной науки. Северус рассмеялся, хрипло и отрывисто, запрокинув голову. Они будут очищать мир от скверны. Они будут возвращать в мир магию… ценой грязной крови. Все еще смеясь, он поднес горлышко бутылки ко рту. Алкоголь постепенно начинал действовать, в глазах мутилось. С трудом поднявшись, Снейп потопал на второй этаж.
- Мама! - позвал он, затирая окурок о стену, - Мама, как хорошо, что ты умерла!
Ворвавшись в комнату матери, он стащил шаль с портрета и прислонил его к стене. Эйлин испуганно прижала руки к груди:
- Северус… Что с тобой!..
- Мама, как хорошо, что мне не придется тебя убивать! Хорошо, правда?..
- Северус, ты… ты пьян?!. - ее глаза наполнились ужасом, но Снейп не обращал на это внимания.
- Хорошо, что дед умер. Было бы хорошо, чтобы вся семья умерла. Мне тогда не пришлось бы их убивать. Я не хочу. Но они магглы. Магглы, да? Полный город чертовых беспомощных магглов, которых можно резать, как цыплят.
- Ты бредишь, мальчик мой!..
- Нет! О нет, мама. Помнишь, ты рассказывала мне про Хогвартс? Про то, как мне будет хорошо там? Так вот это все - вранье!.. Собачье дерьмо!.. Бред!..
- Северус…
- Что "Северус!"?.. Что? Ну, что ты мне скажешь? Северус, не надо? Северус, замолчи? Северус, не нарывайся? Я не нарывался всю свою жизнь! Только почему-то все об меня спотыкались! И только Лорд не делает вид, будто я дерьмо на дороге. За все надо платить, мама, этот урок я усвоил очень хорошо. И ты либо платишь сам - либо находишь того, кто делает это за тебя. Все просто!
Эйлин потрясенно молчала, не зная, что можно сказать.
- Магглы… - продолжал Снейп, укладываясь на кровати и возя грязными ботинками по покрывалу, - Магглы - это пушечное мясо. Когда их станет меньше… когда в цене будут настоящие маги… Я заставлю этот мир говорить обо мне. Меня будут уважать… или бояться. В сущности, это одно и то же.
Портрет молчал. На это призраку нечего было ответить.
- Я думаю, убивать - это нетрудно. Трудно решиться. Трудно выпутаться из рамок "приличий", как вы их называете. Знаешь, что говорит Лорд?.. "Радуйся, Посвященный, потому что, чем тяжелее твое испытание, тем более велик твой триумф". Если убийство - такое трудное испытание, то какая же награда последует за ним? И я ему верю. Мне плевать, что ты об этом думаешь. Мне плевать, что думает об этом директор. Я хочу знаний. Я хочу знать, как устроен этот дурацкий мир! Я хочу знать то, чего никто больше не знает. Я хочу отыскать то, что знал Салазар. Я хочу найти его проклятую лабораторию! Я хочу найти его книги. Я хочу уметь творить чудеса. Делать то, что больше никто не сможет сделать.

Закрывая глаза, Снейп продолжал бормотать что-то во сне. Портрет его уже не слушал. Эйлин, встав на колени перед креслом и сцепив пальцы в замок, первый раз в жизни истово молилась о том, чтобы Господь, кем бы он ни был, не оставил ее сына и помог ему вернуться на другую дорогу, чем та, что он выбрал себе.

А Северусу снилась змея, обвившая руку и вгрызающаяся в запястье. Она вспарывала предплечье ядовитыми клыками и ныряла под кожу гибким извилистым телом, прокладывая себе путь к истошно заходящемуся от ужаса сердцу. Снились жертвоприношения маггловских младенцев. Снился Лорд, облизывающийся тонким раздвоенным змеиным язычком и превращающийся в огромного питона. Снился мертвенно-белый от страха Люциус, похожий на запуганного до полусмерти подростка, беззащитный и беспомощный. Снились сотни плавающих в воздухе свечей и под ними - кровавое озеро, в котором резвился, как морской дракон, Змей-Волдеморт, и красные капли стекали по его идеально гладкой чешуе.

Глава 23

Посвященные Упивающиеся по требованию Волдеморта жертвовали в пользу организации деньгами, связями, людьми и даже фамильными замками. В северной Ирландии в поместье Балликасл Волдеморт устроил временное проживание Северуса. Роджер Антрим не высказывал большой радости по поводу подобного гостя, но не смел перечить. В доме устроили лабораторию, и Снейп дни и ночи проводил в ней, выполняя поручение Лорда. Ему был вручен список ядов с заданными свойствами, и Волдеморта интересовало только одно - когда появятся первые образцы. Антрим снабжал Снейпа всем необходимым, жалуясь на скорое разорение, Север пропускал его причитания мимо ушей и бесцеремонно поторапливал хозяина, грозясь гневом Лорда.
Новое место, новые люди, новые впечатления отвлекали его от мыслей, которые зудели в голове, беспокоя неприятными вопросами. Он отмахивался от них, углубляясь в работу.
Штудируя Малый и Большой алхимический своды Альберта Великого, он осваивал обращение с атанором, собственноручно складывал печи для взгонки, перегонки, сушки и обжига. Несмотря на то, что зельеварение строилось на общих алхимических принципах, разница была огромна. Алхимия оказывалась намного сложнее, глубже и интереснее, чем казалась издалека. Волдеморт дал Снейпу полгода для того, чтобы пройти начальное обучение. Яды были его экзаменом. Практикуясь в выбеливании, выпаривании, взгонке, растворении, создании из одних веществ - других, Северус постепенно переходил ко все более сложным задачам.
Ужас и потрясение от Посвящения постепенно стирались. Метка уже не жгла руку так, как в первые месяцы. Окрестности поместья привлекали почти нетронутой природой, поэтому в перерывах между возней в подземельях Снейп с удовольствием бродил по незнакомым местам. Новая жизнь увлекала широтой далей. Хозяин поместья боялся его едва ли не так же как Лорда. Снейп находил невинное удовольствие в том, что шпынял беднягу Антрима и его семейство вместе с прислугой.

Когда подошел срок принимать экзамен, Лорд явился в поместье не один. Он привел с собой нескольких гостей, чтобы угостить их местной кухней, а заодно обсудить разные насущные мелочи за ужином. Отдавая пузырьки с ядами, Снейп ожидал, что Лорд проверит все на месте, но тот спрятал их во внутренний карман и только коротко похлопал Севера по плечу, благодаря за работу.
За столом Лорд выспрашивал приглашенных о делах: планах, результатах, препятствиях. Снейп слушал краем уха, не утруждая себя вниманием к переговорам. Он поднял голову только тогда, когда услышал в наступившей тишине звон разбившегося стекла. Лорд, сцепив пальцы у подбородка, пристально наблюдал за тем, как медленно зеленеет один из гостей, хватается за горло и рвет, задыхаясь, строгий воротничок. Присутствующие с окаменевшими лицами в молчании следили за происходящим, не двигаясь с места.
- Я недоволен вами, Огден, - вполголоса произнес Лорд. - Вы слишком долго тянете, и у меня появляются сомнения в вашей лояльности.
- М-мой Лорд… - хрипел несчастный, выпучив глаза, - простите… я не виноват… Задержка вызвана обстоятельствами…
- Вы решили, что можете обмануть меня? Вы потратили выделенные вам деньги отнюдь не на те нужды, о которых я говорил.
- Мой Лорд, это ошибка! - завопил тот, царапая горло. - Это ошибка, клянусь вам! Через десять дней гримуар будет у меня! Его доставка обошлась в значительную сумму… Мне пришлось присовокупить свои деньги… Доверенное лицо доставит его ко мне на будущей неделе!
- Кто ваше доверенное лицо? - резко спросил Лорд.
- Монах из аббатства Святого Петра… Брат Майкл… Он не знает, что он везет с собой, я клянусь вам!.. Я дал ему амулет… Книга трансфигурирована в ларец с мощами рыцаря Святой Земли… Мой Лорд, прошу вас... пощадите…
Волдеморт чуть склонил голову набок.
- Пожалуй, ваш ответ выглядит убедительно. Северус! - Снейп вздрогнул. - Ты готовил противоядия?
Отравленный Огден, обернувшись в сторону Снейпа, с мольбой и надеждой смотрел на него, почти потянувшись рукой за спасительным зельем. Снейп сглотнул, не в силах видеть эти глаза, и молча помотал головой, только сейчас осознав, каких подопытных кроликов выбрал себе Волдеморт.
- Какая жалость, - Волдеморт с сожалением поджал губы. - Увы. Противоядие пока не создано. И я сомневаюсь, что Северус приготовит его за те… - Волдеморт глянул на часы, - пятнадцать минут, что у вас остались. Весьма прискорбно.
- Мой Лорд!.. - человек, бухнувшись на колени, схватился за полу мантии Волдеморта, - Мой Лорд, пощадите!.. Я верно служил вам!
- Ты слышал, - резко ответил Волдеморт, отпихивая от себя приговоренного, чье горло распухало на глазах, лишая возможности говорить. - Противоядия нет.
Встав, он холодно улыбнулся оставшимся гостям:
- Предлагаю пройти в курительную комнату. Северус, ты со мной.

Оставив умирающего биться в судорогах на полу в столовой, Лорд перешел в соседнюю комнату. Гости и потрясенный Антрим потянулись за ним. Снейп шел последним. Он чувствовал себя так, будто сам, своими руками только что убил человека. Яд, который опробовал Волдеморт, медленно парализовал дыхательную систему человека, и тот погибал от удушья, будучи не в состоянии снабжать сердце и мозг кислородом. Это была мучительная смерть. Сознание угасало не сразу.
Нарушая общее молчание, в котором люди невольно прислушивались к тому, как перекатывался по полу столовой обреченный, стремясь отвоевать у смерти хотя бы глоток воздуха, Лорд спросил, опустившись в кресло:
- Сент-Джон, как обстоят дела с вашим поручением?
- Все прекрасно, мой Лорд, - ответил тот, подобострастно кланяясь. - Известное вам лицо уже приступило к работе в Министерстве на должности первого помощника иммиграционного инспектора.
- Возьмите сигару, - предложил Лорд, протягивая коробку. - Итак, вы говорите, он уже приступил?
- Да, милорд, - Сент-Джон, бледнея от страха, торопливо раскуривал сигару, чтобы угодить Волдеморту. - Первая партия иммигрантов из Африки уже готовится пересечь границу. Все пройдет как по маслу, - он нервно улыбнулся, отрываясь от раскуривания, и поперхнулся дымом. Закашлявшись, побагровел и согнулся, но Лорд милостиво махнул рукой: мол, постучите его по спине. Выпрямившись и утерев слезы, Сент-Джон отдышался и сунул сигару в рот.
- Прекрасный вкус, не так ли? - улыбнулся Лорд, показывая, что удовлетворен ответом. - Слегка отдает кардамоном и перцем. По-моему, это тонко: вымачивать табачные листья в перечном настое. Придает остроту.
Упивающийся согласно кивнул, радуясь, что избежал участи Огдена.
- Мильтон, вы должны были подготовить корабль для переброски Слуг Шанго из Бенина.
- Да, мой Лорд, корабль уже в порту и ждет сигнала.
- Прекрасно, - Волдеморт удовлетворенно кивнул. - У меня есть только один вопрос к вам обоим. Я слышал, что тайный союз Огбони узнал о готовящейся операции и вмешался в мои дела.
Мильтон порозовел.
- До меня также дошли слухи, что на корабле не будет Слуг Шанго, вместо них в Англию доставят двух верховных служителей Огуна. Как вы понимаете, мне бы не хотелось сталкиваться с воинственными жрецами.
- Но мой Лорд, этого не может быть, - начал Мильтон. - Слуги Шанго готовы присягнуть вам на верность, они не могли…
- Сколько вам заплатили Огбони? - спокойно спросил Волдеморт. - Что они предложили в обмен на предательство? Деньги? Хорошеньких мулаток? Ваше сексуальное безрассудство погубит вас, Мильтон.
- Мой Лорд! - тот бросился на колени. - Мой Лорд, умоляю вас! Это клевета! Корабль прибудет вовремя!
- Корабль с двумя жрецами и женщинами? Сколько вы попросили?
Волдеморт сжал подбородок Мильтона, заставив того вздернуть голову, и впился взглядом в его глаза.
- Десять? Десять нежных маленьких негритянок с шелковой черной кожей и шоколадными губками? Как же дешево продается ваша преданность.
Мильтон дрожал от страха, ожидая немедленной смерти. Отпустив его, Волдеморт вынул из внутреннего кармана два пузырька и показал ему:
- Выбирайте. Возможно, вам улыбнется удача, и смерть будет быстрой.
Зная уже, что расплаты не миновать, Мильтон протянул дрожащую руку к одному из флакончиков. Вытащив пробку, он под внимательным взглядом Лорда поднес яд к губам. Поглаживая себя указательным пальцем по щеке, Волдеморт молча следил за его действиями.
- Будь ты проклят, - бросил Мильтон перед тем, как залпом проглотить яд.
Ни словом не ответив на это, Лорд проследил глазами упавшее тело и кивнул Снейпу, оцепеневшему в углу комнаты:
- Прекрасно, Северус. Прекрасно.
Сент-Джон судорожно курил, выпуская клубы дыма, не замечая, как из уголка рта ползет тонкая струйка крови.
- А этим ядом ты должен гордиться, Северус. Произведение искусства, - Лорд указал на Сент-Джона. - Несколько капель из шприца внутрь сигары - и ни о чем не подозревающий собеседник начинает истекать кровью всеми своими порами.
Побледневший Упивающийся, закатив глаза, упал в обморок.
- Я доволен тобой, мой мальчик, - тонко улыбнулся Лорд. - Ты прекрасно справился.

Глава 24

Кинув, как кость собаке, пару слов вежливой благодарности хозяину, Волдеморт поднялся в отведенную ему спальню, позвав за собой Снейпа. Тот шел по лестнице, считая ступени. Должен ведь был догадаться, что не ради забавы Лорд требовал от него яды! Должен был понимать, еще на Посвящении должен был сообразить, что Лорд не в игрушки играть собирается. Снейп казнил себя за недальновидность, понимая, что пути назад уже нет. Только что на его глазах Лорд хладнокровно и безжалостно умертвил троих человек. Неизвестно, была ли в самом деле их вина так велика, или нет. Лорд не прощал ошибок. Не допускал проступков. Можно быть лишь на его стороне, ибо альтернатива одна: не быть вовсе.
Снейпу очень хотелось жить. Он думал, следуя по пятам за Лордом, как дорого ему было то, чем он занимался. Он относился к священной науке как к объекту истинной страсти. Он хотел обладать ею. Он хотел быть лучшим. Он хотел уметь…
Лорд казался ему настолько мудрым и могущественным, что Снейп начал сомневаться - не упускает ли из вида чего-то важного, не придерживается ли неверной точки зрения?
- Ты хочешь о чем-то спросить меня, Северус? - сказал Волдеморт, войдя в комнату и поворачиваясь к Снейпу лицом.
- Да, мой Лорд…
- Спрашивай, - разрешил тот, поднимая руку к застежке на своей мантии.
- Какую цель вы преследуете, мой Лорд? В чем заключается работа нашего ордена?
- Ты умеешь задавать вопросы, Северус, это хорошо, - кивнул Волдеморт. - Я буду с тобой откровенен. Тысячу лет назад в мире жили могущественные маги. Сильнее, чем те, что живут сейчас. Эксперименты, которые проводил Салазар, уже невозможно повторить. Магия этого мира была сильнее, потому что магглов, которые расплодились сейчас, как грибы, и жрут энергию жизни, было намного меньше. Но дело даже не в этом. Если бы они просто размножались, беда была бы не так велика. Но они возомнили себя всемогущими. Они отравляют планету нефтью, дымом, они вырубают леса, осушают моря и поворачивают реки, нарушая экологический баланс. Жизненные силы этого мира истощаются. Скоро их будет не хватать даже на простейшие заклинания. Магглы тупы и примитивны. Они уничтожают себя в непрекращающихся войнах. Они пожирают мир, как раковая опухоль. Если бы ты больше интересовался политикой, Северус, ты бы знал, что происходит в этом мире. Если заразу не остановить, маги выродятся. Ты знаешь, сколько сквибов рождается в семьях? Раньше об этом даже не слышали. Благодарить за это нужно только магглов, уничтожающих наш мир. И я хочу это остановить.
Сделав паузу, Волдеморт внимательно посмотрел на Снейпа.
- Я хочу возродить магию на том уровне, что она была раньше. Жизнь магглов должна строго контролироваться нами, чтобы во всем поддерживался разумный баланс. Те глупцы, что проповедуют невмешательство в дела магглов, сами копают себе могилу. Они не понимают, что через несколько поколений, если не предпринять решительных мер, магглы погубят мир. И тогда не останется никого. Ни их, ни нас. Я не хочу, Северус, проснуться однажды утром и обнаружить, что палочка стала бесполезным куском дерева, неспособным даже разжечь огонь в камине, - резко добавил он в конце. - Пусть меня называют сумасшедшим или убийцей, но если болезнь зашла слишком далеко, спасти жизнь может только решительное вмешательство.
Он замолчал, давая Снейпу возможность переварить и обдумать услышанное. Все доводы казались такими логичными, правильными и продуманными…
- Борьба с болезнью неизбежно требует жертв… Я правильно понимаю вас, мой Лорд?
- Совершенно правильно, мой мальчик, - Волдеморт ободряюще улыбнулся.
Подойдя ближе к Снейпу, он погладил его по щеке. Жест был мягким, но повелительным. Снейп чувствовал запах сексуального желания, исходящий от Лорда.
- Ты очень далеко пойдешь, если будешь прилежным учеником, Северус. Я думаю, пришло время завершить твою инициацию.
Проведя рукой по его плечу и руке, Волдеморт приказал раздеваться. Снейп повиновался, догадываясь, что его ожидает.

Кожа Лорда была сухой и шершавой. На груди, на локтях и вдоль позвоночника она слегка отсвечивала зеленоватым и на ней пробивались твердые некрупные чешуйки. Они были гладкими на ощупь, как змеиная кожа. Волдеморт был скуп на ласки, требователен и почти строг. Снейп решил спокойно повиноваться ему, поскольку смысла в каком-либо сопротивлении здесь быть не могло. Возможной боли он не боялся. В отличие от Малфоя он решил принимать все, что бы Лорд ни решил с ним сделать, не испытывая по этому поводу каких-либо чувств. Секс - это обычные действия. В них нет ничего унизительного или запретного. Просто два тела. Совершенно обычный процесс.
Волдеморту, похоже, было по нраву поведение Снейпа. Он двигался размеренно и глубоко, ровно дыша. Северус практически не чувствовал боли, несмотря на то, что Лорд не заботился о его комфорте. Списав это на свой порог болевой чувствительности, Снейп изучал ощущения, как исследователь. В конце концов, это был опыт. Почему бы не использовать новую информацию бесстрастно, не задействуя при этом эмоции и чувства?
Снейп повиновался приказаниям Лорда, рассматривая свое тело как инструмент для выполнения необходимой работы. Относясь к нему с тем же равнодушием, с которым использовал котлы для варки зелий или ступку для размельчения порошков. Когда Лорд велел ему перевернуться на спину, Снейп выполнил приказ без промедления. Не закрывая глаз, он смотрел в лицо Волдеморту. Тот, в сущности, был весьма привлекательным мужчиной, хорошо сложенным, с тонко выписанными чертами лица. Волдеморт поймал его взгляд, губы слегка изогнулись в усмешке. Неожиданной вспышкой Снейп вдруг увидел Люциуса - подмятого под гибкое тело с почти змеиной пластикой. Увидел зажмуренные от ужаса глаза и прикушенные губы. Видение пропало так же неожиданно, как и появилось, но вместе с ним пропало и равнодушное спокойствие, будто со Снейпа одним махом сорвали кожу, как покрывало с кровати. Волдеморт резко подался вперед, и Снейп увидел еще одну картину - Люциус, сидящий на разведенных в стороны коленях Лорда, обнаженный, с разметавшимися по плечам распущенными волосами, всхлипывающий от боли, от резких движений, которыми Лорд насаживал его на свой член. Снейп вздрогнул, словно сам почувствовал ужас и отчаяние Малфоя. Неожиданно проснувшееся тело застонало от ноющей боли, возникавшей в животе при слишком резких и глубоких толчках. Перед глазами возникло лицо Люциуса, вжатое в подушку, угол которой он закусил, чтобы не кричать, его вздернутая вверх, покрасневшая от сильных шлепков задница, в которую, как тараном, врубался Лорд, сотрясая все тело Малфоя. Снейп задохнулся от бессилия. Противное сосущее чувство, уже однажды знакомое ему, снова возникло в центре груди. Волдеморт припал губами к солнечному сплетению Снейпа, и тот замер, лишенный возможности дышать, будто вместе с его силами Волдеморт пил воздух из легких. Каждая новая сцена, мелькавшая перед глазами, вплеталась в ледяной узел агрессии, злости, отвращения и беспомощности. Движения Лорда ускорились, член погорячел, и Снейп чувствовал, как его тело начинает сопротивляться вторжению, сжимая мускулы и пытаясь вытолкнуть из себя. Однако Лорда, похоже, это только подстегивало. Сжав зубы, Снейп боролся с самим собой, давя желание сбросить с себя Волдеморта. Последнее видение искаженного безмолвным криком лица Малфоя оказалось решающим, и Снейп, не сознавая, что делает, инстинктивно попытался оттолкнуть Лорда, отрезав его от себя промежутком пространства. Однако тот, без усилий проглотив едва возникший магический щит, единым вдохом всосал в себя остатки сил Снейпа, резко откинулся назад, и Северус почувствовал заливающее его изнутри горячее семя. Оно словно выжгло его, оставив пустую оболочку с воздухом.
Лорд отстранился, покидая его тело, и встал. Снейп остался лежать. Исходившие от Лорда волны собранной силы не докатывались до него. Он ощущал себя умирающим от жажды, лежащим на берегу океана не в силах доползти до воды.
Облачившись в мантию, Волдеморт подошел к постели.
- Завтра ты возвращаешься вместе со мной в Лондон.
Снейп перевел на него расфокусированный взгляд.
- Твое обучение закончено, Северус. Тебя ждет работа.

Глава 25

Лондонский загородный дом Волдеморта, ранее, вероятно, принадлежавший одному из Упивающихся, служил одновременно и штабом, и укрытием, и рабочим пространством. Здесь кипела бурная жизнь. Иногда появлялся Малфой с отчетом об очередном задании Лорда или с партией желающих вступить в ряды, и если у него выдавались полчаса-час, они со Снейпом уединялись в комнатке в подземелье. Заперев дверь, кидались друг к другу, путаясь в рукавах, с треском отрывая крючки от одежды. Если Малфою случалось оставаться ночевать, он спал, положив голову на плечо Снейпу и обхватив его поперек груди. Спал всегда беспокойно: вздрагивал, что-то тревожно бормотал, иногда тихо всхлипывал. Снейп гладил его по голове, успокаивая, и тот затихал, выравнивая дыхание.
Волдеморт нечасто приказывал Северусу разделить с собой ложе. Снейп учился контролировать свои эмоции, и вызвать в нем ответную реакцию становилось все труднее и труднее. Он наглухо закрывался, отгораживаясь от Лорда упрямым "не вижу, не слышу, не знаю". Снейп игнорировал даже незримое присутствие Люциуса, и Лорд оставил его в покое, видимо, решив пока не распылять силы: затраты не окупали себя. А может быть, у него просто появились другие проблемы.

В лаборатории Снейп экспериментировал с галлюциногенными и психотропными средствами, продолжал изучать алхимию, штудировал древние гримуары и учил проклятия. Политика все так же пребывала вне сферы его интересов. Постановку высших целей он отдал на откуп Лорду. Это была его работа - думать о том, к чему все придет в итоге. Снейп лишь выполнял поручения, совершенствуя свои знания и оттачивая ум, как скальпель. По старой привычке и из любопытства зелья он все так же проверял на себе. По крайней мере, именно любопытством и привычкой он объяснял себе это.
Одно из своих изобретений Снейп назвал Семицветником. Это было тонизирующе-возбуждающее средство, многократно обострявшее восприятие. Мир становился прозрачным и четким, как граненый хрусталь, работа кипела в руках, как никогда раньше. Порой Северус даже не трудился переводить книги, по которым работал: он понимал написанное и так. Угадывая слова и достраивая фразы, он восстанавливал древние рецепты по намекам. Логически-ассоциативные цепочки мгновенно развертывались перед ним бесконечными стеклянными нитями, испещренными узелками фактов, догадок и выводов, следующих одни за другими. Это был экстаз, это был полет. Снейп чувствовал себя творцом и богом среди склянок, сухих жуков и испарений. Иногда он даже не оборачивался к раскрытым книгам, следуя своей интуиции, которая то ли по случайности, то ли по гениальному наитию вела его к верному решению.
И когда Волдеморт привел первую партию магглов, предназначенных на роль живого материала для исследований, Снейп ни минуты не задумывался о том, правильно ли он поступает. Высокое искусство требовало серьезных жертв. Страх, совесть и любые проявления человечности отсекались будто лезвием гильотины. Они были где-то далеко, за дверью подземелья, и Снейп не чувствовал ни жалости, ни сожаления, совершенствуя на жертвах составы отрав и тщательно, аккуратно, подробно записывая реакции бьющегося на полу в судорогах человека.
Похмелье не торопилось его нагнать. Порой он чувствовал его у своего плеча, но отгонял двойной дозой Семицветника - или же сонным зельем, позволявшим проводить ночи без снов.
Забираясь в своих исследованиях все дальше и дальше, Снейп вообще перестал покидать лабораторию. Подстегивая свой разум, постоянно по глотку прикладывался к Семицветнику, не замечая, что все чаще делает это не оттого, что хочет увеличить эффективность деятельности, а оттого, что рука сама по привычке тянется к закупоренному пузырьку. Ощущая на языке взрыв острого холодного вкуса и чувствуя, как мир становится ломким и стеклянно-прозрачным, он испытывал настоящий экстаз.
Когда в один из таких дней его очередной раз навестил Люциус, Снейп в полной мере испытал, что это такое - "секс под кайфом". Он вытворял с телом Малфоя то, что раньше ему даже не снилось. Он упивался безграничной властью. Он приказывал ему кончать - и тот кончал, не в силах сопротивляться голосу. Он доводил Люциуса до оргазма одними только словами, рассказывая о том, как и в каких позах будет иметь его. Возбуждение Снейпа не утихло даже тогда, когда Люциус, оттраханный всеми мыслимыми способами, полуживой от усталости и напряжения, попросил пощады. Снейпа заводило его безвольное несопротивление, мягкий растянутый анус, бессильная покорность, и он не оставлял Люциуса в покое. Медленно и плавно вводя член внутрь, он начинал движение нежно, чтобы не причинять сильной боли, но, не в силах сдерживаться, убыстрял темп, вызывая жалобные стоны и вскрики Малфоя.
До тех пор, пока не заметил, что Люциус уже некоторое время не подает признаков жизни. Испугавшись и перевернув его на спину, он нашел Малфоя в глубоком обмороке. Заметил наконец искусанные в кровь губы. Догадался, что последние полчаса стоны были вызваны отнюдь не удовольствием. Отхлестав по щекам, вернул Люциуса к жизни. Сначала тот даже дышать мог с трудом. Когда заговорил - его было еле слышно.
Снейп испугался, что утратил контроль. Над собой, над Люциусом, над ситуацией. Отпоив восстанавливающим зельем, попытался было нанести на воспаленный зад обезболивающую мазь, но Малфой так кричал от любого прикосновения, что Снейп долго не мог решиться сделать это и обработать вход, который сам же едва не порвал. Раскаяние накрыло его так внезапно, что Снейп не мог даже открыть рот, чтобы хотя бы извиниться за то, что сделал. Самым ужасным было то, что Малфой и не думал всерьез обвинять его. Он шипел, ругался, стонал, сыпал проклятиями, жаловался и кричал, но он воспринял произошедшее едва ли не как должное. И от этого Снейпу было хуже всего.
Поклявшись себе больше никогда в жизни не притрагиваться к подобным зельям, Снейп покорно и безмолвно принимал поток проклятий, лившийся на его голову.
Неожиданное прозрение было болезненным. Он понял, что не заметил порога. А решив отказаться от зелья, испугался, что без него уже никогда и ничего не сможет создать.

Похмелье следующих недель оказалось тяжелым. Он начал казаться себе неуклюжим, неповоротливым, тупым и приземленным по сравнению с тем, каким был под действием Семицветника. Перечитывая свои записи, он с трудом улавливал связи между соседними фразами, схемами и значками.
Об испытании ядов на людях речь даже не шла. Если раньше он без колебаний разжимал стиснутые зубы и вливал в рот жертве образец, а потом с нетерпением ждал результата, то сейчас у него тряслись руки при одном только взгляде на людей.
Лорд, между тем, оказался недоволен внезапным замедлением исследований. Снейп в ответ не мог привести ни одного оправдания. Впрочем, оправданиями Лорд и не интересовался. Ему был важен только результат.
Исследования пришлось заканчивать под надзором одного из доверенных.
Переступая через себя и ненавидя свои руки, несущие смерть - неважно кому и за что - Снейп начинал сомневаться в правильности своего решения служить Лорду.
Теперь ему не удавалось полностью заглушить в себе внутренний голос. Красивые слова о спасении мира входили в противоречие с теми методами, которыми Лорд спасал этот мир. Цена оказывалась слишком высокой. Заглушая ночные кошмары бессонницей, Снейп размышлял о том, что порой поставленные задачи не оправдывают использование любых средств достижения. Это открытие выбивало почву у него из-под ног.
Гораздо проще было бы оставаться фанатиком науки и не задумываться о последствиях. Но начав рассуждать, остановиться он уже не мог.
Как Лорд собирается осуществлять контроль деятельности магглов?
Почему он не действует другими, более мирными путями?
Если вопрос заключается в экологии планеты, можно же, к примеру, вводить в маггловских школах соответствующие дисциплины… создавать организации… Восстанавливать саму природу, а не просто уничтожать магглов, вредящих ей.
Снейп понимал, что с этими вопросами вряд ли можно будет идти к Лорду. И боялся очередной аудиенции, в ходе которой Волдеморт мог легко заглянуть в его мысли и узнать об этих сомнениях.

Глава 26

Весной 1980-го года Волдеморт начал готовиться к активной войне. Судя по слухам, долетавшим до ушей Снейпа, Дамблдор готовился к ней же. Темному Лорду требовался шпион, который мог бы поставлять достоверные сведения о планах Альбуса, и на эту роль он назначил Снейпа. Чтобы исключить опасность разоблачения, Волдеморт лично обучал Северуса оклюменции. Ученик оказался настолько талантлив, что Лорд решил действовать без промедления, и в один прекрасный летний вечер Снейп был отправлен в Хогсмит, где Дамблдор проводил собеседования с будущими преподавателями.
Сидя с нетронутой кружкой сливочного пива в углу бара, Северус прислушивался к гомону голосов. Задымленное помещение было наполнено людьми, обсуждавшими свои насущные проблемы. На одинокую фигуру за столиком никто не обращал внимания, и это было только на руку Снейпу.
Проведенное бок о бок с Лордом время так и не научило его отличать плохое от хорошего. Начиная учиться в Хогвартсе, он был полон радужных надежд и планов. Сейчас все они рассеялись, оставив трезвую ясность ума и четкость взгляда. Дымка иллюзий больше не мешала ему видеть мир, но то, что Снейп видел, не доставляло радости.
Он уже не считал себя таким верным приверженцем идей Лорда, как раньше, но прекрасно понимал, что не сможет уйти. С теми, кто предавал его, Лорд расправлялся быстро. И чтобы продолжать жить, чтобы продолжать погружаться в науку, вкус которой приобретал все более отчетливый оттенок горечи, Снейп выбирал путь несопротивления. На его счету было уже достаточно жизней. Платить за них пожизненным заключением в Азкабане ему не хотелось. Если уж и продолжать существовать, то выгоднее было делать это под боком у Лорда - с ним хотя бы была возможность учиться. А там - либо Волдеморт победит, и уже не будет нужды думать о противостоянии, либо найдется способ уйти от него. Либо, в случае проигрыша, их всех ждет смерть. Снейп давно решил, что в Азкабане ему не бывать. И свой уход из жизни подготовил тщательно и детально. Его можно было осуществить даже будучи лишенным палочки - старые приемы шаманов, покидавших свое тело, усовершенствованные им самим. Первый раз было страшно осознать себя отделенным от тела. Видеть себя самого со стороны, лежащим неподвижно, как в глубоком сне. С каждым разом он все дальше и дальше отходил от себя - пока не почувствовал, что связь с физическим телом рвется, и промедление с возвращением действительно будет означать смерть.
Тогда он вернулся, удовлетворенный тем фактом, что запереть его в тюрьму никому не удастся. Он сбежит даже из самых охраняемых темниц.
В некотором роде Снейп был бы рад умереть и начать другую жизнь с чистого листа - без крови, без убийств, без этих игр за власть между Лордом и Дамблдором. Ни одного из них он не считал правым. Один руководствовался жаждой силы, другой - маггловскими понятиями о добре и зле. И то и другое казалось Снейпу не стоящей внимания чушью. Но выбор был сделан, и он уже стоял за одну из сторон. Предавать свой выбор он не желал.

- Мисс Трелони, простите, что я заставил вас ждать.
Голос Дамблдора, полный искреннего радушия, донесся до слуха Снейпа.
- Вы заметили, какая сегодня прекрасная погода? Прошу вас, пройдемте наверх - нам будет намного удобнее беседовать в одной из комнат, нежели здесь.
Взяв под руку молодую женщину, задрапированную в шаль несусветных оттенков, увешанную стеклянными бусами и амулетами, Дамблдор проследовал на второй этаж. Навострив уши, Снейп выждал, пока за ними закроется дверь, протянул еще несколько минут в ожидании и со скучающим видом поднялся со своего места. Взойдя по лестнице, он нашел нужную комнату и затаился в тени неподалеку. Голоса, заглушенные расстоянием и закрытой дверью, доносились до него слитным нечленораздельным шумом. Придвинувшись ближе, Снейп начал разбирать отдельные слова. Говорили о Предсказаниях - мисс Трелони сообщила о своем родстве со знаменитой прорицательницей и на этом основании просилась в Хогвартс на должность преподавателя. Дамблдор, судя по тону, был полон решимости вежливо отказать. Неожиданно в комнате наступила тишина, прервав директора на полуслове. Голос Трелони, неузнаваемо высокий и хриплый, произнес:
- Приближается некто, обладающий силой, достаточной, чтобы победить Темного Лорда, рожденный у тех, кто трижды бросал ему вызов, рожденный на исходе седьмого месяца…
Снейп весь обратился в слух, но в этот момент на лестнице послышались шаги. Он едва успел отпрянуть от двери, как к нему обратился бармен:
- Прошу прощения, сэр? Я могу вам чем-нибудь помочь?
Дверь комнаты распахнулась, в проеме стоял Дамблдор с палочкой наготове. Втянув голову в плечи, Снейп поспешно отвернулся.
- Я, кажется, задумался… зашел не туда. Я хотел осмотреть комнаты, чтобы выбрать одну… Извините.
Шмыгнув мимо хозяина бара, Снейп вылетел на улицу. Кажется, Темный Лорд будет доволен, услышав новости. Судя по всему, пифия действительно была предсказательницей, а не шарлатанкой. Какая удача, что ему удалось услышать пророчество! Потерев ладони одна о другую, Снейп свернул с освещенной улицы в промежуток между домами и аппарировал в Лондон.
Что Волдеморт станет делать с этим туманным предсказанием, Снейпа не волновало. Приближается некто, обладающий силой… некто, способный повергнуть Волдеморта… Северус весьма скептически относился к предсказаниям, но сейчас что-то подсказывало ему, что в его руках появилась тоненькая ниточка надежды.

Глава 27

- Северус, я хочу, чтобы ты разделил со мной мой успех.
Волдеморт протянул ученику тонкостенный бокал.
- Я нашел разгадку. Мне пришлось потратить на это немало сил, но теперь я знаю имя.
Улыбнувшись, Лорд пригубил вино и жестом предложил Снейпу сделать то же самое. Подойдя к заваленному бумагами и астрологическими картами столу, он небрежно смахнул свитки на пол.
- Пророчества, мой мальчик - это лишь вариант возможного развития будущего. Мы можем воспрепятствовать этому, если захотим. Взять хотя бы этого никому не известного младенца, которому предсказали победу. Что может сделать полугодовалый ребенок? Ничего! Он даже не сможет взять в руки палочку. Возможно, если бы у него был шанс вырасти, он и смог бы встретиться со мной. Но у малыша не будет этого шанса. Он умрет в колыбели.
Волдеморт улыбнулся и качнул бокалом.
- Ты рад известию, Северус?
Глаза смотрели пристально и холодно. Снейп пожал плечами, демонстрируя полное равнодушие к судьбе безвестного младенца.
- Да, мой Лорд.
- В будущем году ты должен будешь получить место преподавателя в Хогвартсе, - сказал Лорд, резко меняя тему разговора. - Мне необходим человек, который будет находиться в непосредственной близости от Дамблдора. Ты войдешь к нему в доверие и будешь докладывать мне о каждом его шаге.
- Да, мой Лорд.
- Надеюсь, ты не подведешь меня.
- Нет, мой Лорд.
- Это важно. Дамблдор содействует укрыванию ребенка и его родителей. Я знаю, кто они, но не знаю пока - где. Именно это ты и поможешь мне выяснить. Они наверняка поддерживают связь. Ты узнаешь, какую именно. И узнаешь, где они прячутся. - Волдеморт поставил пустой бокал на стол и поднял один из сброшенных на пол свитков. - Я даже немного жалею, что этот мальчик обязан умереть. У него весьма любопытный гороскоп. Подойди сюда, Северус. Необычно, не так ли? Такие натальные карты - редкость. Планеты предрекают ему весьма насыщенную жизнь.
Улыбнувшись своим мыслям, Лорд отошел от стола к книжным полкам, оставив Снейпа разглядывать карту. На краю листа были нацарапаны день и час рождения, а также имя ребенка, которому принадлежал гороскоп.
Г. Поттер.
Поттер?
Сын Поттера? Сын Лили и Джеймса?
Пергамент едва не выпал из ослабевших пальцев. Снейп бережно скатал его и аккуратно положил на край стола. Это могло быть просто совпадением. Мало ли в Англии людей с фамилией Поттер?
Да, мало ли в Англии магов этой фамилии?
Снейп вспомнил Лили. Красивую, рыжеволосую и зеленоглазую Лили, которая всегда старалась помочь ему, которая пыталась помирить его с Мародерами, которая учила с ним Зелья, которая плакала от невозможности остановить вражду, которая была единственным человеком в Хогвартсе, не брезгующим дружбой с "Нюниусом"…
Волдеморт собирался убить ее сына? Снейп представил себе Лили, держащую на руках первенца, услышал ее ласковый голос, напевающий колыбельную. Внезапно вспомнил свою мать, давно умершую Эйлин, которая сидела с ним за книжкой и читала вслух сказки.
Лорд собирался разрушить счастье Лили, отняв у нее сына, смысл ее жизни? Снейп мог бы помочь ему в этом, если бы речь шла о каком-то абстрактном младенце. Но он не мог обречь на смерть сына Лили. Несмотря на то, что он носил ненавистную фамилию Поттер. Снейп знал, что способен пережить убийство еще не одного десятка магглов - и пережил бы, если бы потребовалось - но сын единственной девушки, к которой у него сохранились светлые чувства, не должен был пострадать. Эту цену Снейп не собирался платить. Он должен помешать Волдеморту убить Поттера.
Должен. Обязан.
- Ты о чем-то задумался, Северус? - Волдеморт обернулся от книжных полок. Снейп опустил взгляд в свой бокал, где дрожало едва пригубленное вино.
- Да, мой Лорд. Я думаю о том, как добиться доверия Дамблдора.
Отработанный механизм вранья работал на автомате. Все лишние мысли, эмоции, чувства - все пряталось за свинцовым занавесом лжи. Есть цель. Есть способы ее достижения. Он - верный ученик Лорда. Он ищет возможность осуществить план. Все просто.
- У тебя уже есть какие-нибудь идеи? - заинтересованно произнес Волдеморт, не отводя глаз.
Подняв на Лорда бесстрастный взгляд, Снейп сказал:
- Да. Дамблдор видел меня в "Кабаньей голове" в Хогсмиде. Он наверняка догадывается о том, что я служу вам. Убедить его довериться мне можно только одним способом.
- Каким же? - протянув руку, Волдеморт призвал к себе свой бокал и заново наполнил его.
- Дамблдор верит в прощение и милосердие. Это можно использовать, если заставить его поверить в то, что я решил раскаяться и вернуться на сторону "добра".
На этих словах Снейп криво усмехнулся, и мгновенно почувствовал вторжение в свой разум. Однако тут ему нечего было бояться. Он в самом деле не считал Дамблдора "добром". В его системе ценностей было лишь зло - большее или меньшее.
- Продолжай, - произнес голос Лорда в его голове. Снейп послушно возобновил изложение плана, по мере развертывания все больше и больше убеждая самого себя в его работоспособности.
- Я попрошу Дамблдора о встрече. Сделаю вид, что умоляю его о прощении и мечтаю вернуться в лоно сил добра и справедливости.
Снейп искренне испытывал отвращение от упоминания этих понятий, и Волдеморт удовлетворенно кивнул:
- Дальше.
- Он поверит мне, потому что убежден, что в душе каждого человека можно найти искру света, - Снейп давно считал себя едва ли не живым мертвецом, поэтому в искренности своих мыслей о том, что в его душе давно не осталось ничего хорошего, не сомневался. А потому не усомнился в них и Волдеморт.
- И он решит дать тебе еще один шанс, - закончил его мысль Лорд, - это будет очень похоже на старину Альбуса.
С трудом вздохнув, Снейп ощутил, как Волдеморт покинул его голову, и прикрыл глаза. Держать чувства и истинные побуждения под контролем в непосредственной близости от жадного взгляда было трудно. Он отер лоб холодными пальцами.
- Это рискованно, Северус, ты не находишь?
- Возможно.
- Мне нравится твоя идея. Я обдумаю ее, возможно, внесу кое-какие поправки. Но ты можешь считать, что я одобряю ее.
- Благодарю вас, мой Лорд, - Снейп устало поклонился. Он не испытывал ни торжества, ни радости. Последнее касание Волдеморта попыталось всколыхнуть эмоции, но не нашло ничего, кроме безразличной констатации факта: план одобрен, можно приступать к исполнению.

Получив разрешение покинуть покои Лорда, Снейп сам удивлялся тому, что его не подвела интуиция, которой обычно он не любил доверять, и что родившийся за секунды план сработал. Он сумел обмануть Лорда. Волдеморт недооценивал Дамблдора. И переоценивал свои способности как легиллимента. Он ставил на то, что правда и ложь должны вызывать в людях эмоции. Он не учитывал, что Снейп научился их контролировать, подменяя реальность вымыслом. Немного настоящих переживаний, немного холодной логики - и Лорд оказался убежден в том, что Снейп - мерзавец подстать ему самому, способный расчетливо играть на людских чувствах.
Боясь, что успех вскружит голову, Снейп старательно осаживал в себе радость. Рано праздновать. Сначала надо спасти. Сначала надо в самом деле убедить Дамблдора в своем искреннем намерении перестать служить Лорду.
Почему-то Снейпу казалось, что это будет задача намного сложнее, чем обман Волдеморта.

Глава 28

На встречу с директором Снейп отправлялся с тяжелым сердцем. Если бы не Лили, ноги бы его не было сейчас в Хогвартсе. Но уважение к святости материнской любви, неожиданно для самого Снейпа оказавшееся живым, гнало его вперед. Думая о Лили и ее сыне, он невольно вспоминал свое собственное детство и короткие, тоскливые, но светлые моменты своей далекой йоркширской жизни. Материнские книги, рассказы и уроки. В его воспоминаниях вставал тот Дамблдор, в которого он верил в детстве, как в Санта-Клауса: добрый, мудрый, справедливый и всепрощающий. Воспоминания затуманивали его собственный опыт, заменяя один образ другим. Северус не верил в чудеса, но сейчас ему очень хотелось, чтобы произошло чудо. Он не знал, каким образом заставит Дамблдора поверить ему, но был готов на любую жертву. Вплоть до допроса под действием Веритасерума.
Он загубил уже столько жизней по прихоти своего хозяина. Мог ли он спасти сейчас хоть одну? Мог ли он хотя бы одному-единственному человеку подарить детство, которого не было у него самого?
Снейп удивлялся самому себе - откуда, из каких глубин подсознания вдруг выбрались все эти вопросы, на разные голоса подгонявшие его по дороге из Хогсмида в Хогвартс, и откуда взялся главенствующий над ними самый тихий, но вместе с тем самый пугающий - голос совести. Он считал, что все эти чувства спали летаргическим сном, если еще не были вытравлены из души кровью и ядом. Оказалось, твари были живучи.
Снейп пытался запретить им говорить, но не слушать этот хор было невозможно. Наперебой они вспоминали ему все и всех, включая принесенного в жертву младенца во время Посвящения.
Почти оглохнув от обвинений, Снейп уже было решил, что чувство вины незамедлительно убьет его, как только он передаст Дамблдору план Лорда. Тогда ему не нужно будет заботиться о том, чтобы уговаривать и убеждать - смерть на пороге станет лучшим доказательством.
Добравшись до замка, он беспрепятственно преодолел крытые галереи и лестницы, ведущие к башне директора. Ученики в этот поздний час уже разошлись по спальням.
Войдя в нишу, из которой открывался ход наверх, Снейп остановился. Он не знал пароля, но сейчас было явно не то время, когда он стал бы искать Филча или МакГонагалл, способных подсказать нужные слова. Глубоко вздохнув, он поднял руку и постучал в стену.
- Кто там? - раздался сверху голос директора, усталый и чуть надтреснутый.
Со Снейпа враз слетела вся мишура значимости и самоценности, в которую он кутался возле Лорда.
- Это… я, профессор, - произнес он, подняв голову вверх.
- Кто - я? - переспросил Дамблдор. - Мистер Уизли?..
- Нет… Это… Северус. Снейп.
Слова давались с таким трудом, как будто их приходилось вручную проталкивать в горло сквозь связки. Вся решимость, которую Снейп копил по пути, растеклась под пятками вязкой лужицей. В голову пришла мысль о том, что директор может, чего доброго, и не пустить его к себе - и что тогда делать?
- Северус? - в голосе Дамблдора скользнуло удивление. - Что же, входи.
Статуя огромной птицы пришла в движение, вынося Снейпа наверх. Комкая в руках края мантии, Северус пытался незаметно вытереть взмокшие ладони.
Кабинет директора не изменился ни на йоту. Все те же стеллажи с книгами, все те же столики с астролябиями и свитками, Сортировочная шляпа, телескоп на площадке обсерватории…
- Здравствуй, Северус, - директор отошел от стола и приблизился к Снейпу. - Ты хотел меня видеть? Что-то случилось?
Приготовленные и отрепетированные слова застряли в горле, и Снейп только беспомощно смотрел в ярко-голубые глаза, не в силах открыть рот.
- Профессор, - наконец выдавил он из себя, - профессор, я… Простите…
Ноги подогнулись в самом прямом смысле, и он рухнул на колени, больно ударившись о каменный пол. Эта школа, этот кабинет, вся эта жизнь была сейчас для него недосягаема, как холодная искра в ночном небе: он мог разглядывать ее с земли, сколько угодно - но он не мог потрогать ее руками. Самым ужасным было осознание того, что он сделал ее недосягаемой для себя сам. Своими собственными руками. Он отказался от друзей, оставив себе только врагов. Он отказался от жизни во имя смерти, которую сеял вокруг себя Темный Лорд. Он пытался отвлечь свой разум наукой и запретил себе радость, смех, счастье… и что-то еще, какие-то еще понятия, которые должны были бы вспомниться, но названий которых не приходило на ум.
Рефлекторно ухватившись за мантию Дамблдора, Снейп попытался подняться.
- Профессор, я должен сказать вам…
- Что, мой мальчик? - Дамблдор присел на корточки, взяв его за плечо, и с тревогой заглянул в глаза. Сжав судорожно задрожавшие губы, Снейп попытался проглотить подкатившие к горлу слезы, чтобы не расплакаться постыдно и жалко от неведомой пронзительной боли, возникшей в груди. Но она разрасталась, захватывая все тело, не позволяя сжать зубы, ослабляя скрюченные пальцы, обжигающей ледяной коркой сковывая мышцы. Внимательный взгляд Дамблдора казался Снейпу пыткой похуже, чем Круцио. Никто… никогда… не смотрел на него с таким беспокойством, никто не заботился о том, что с ним происходит, никто не держал за плечо, не позволяя упасть, никто не вглядывался в глаза, стараясь отыскать причину… Зажмурившись, Снейп прерывисто вздохнул и попытался заговорить еще раз:
- Профессор Дамблдор, я пришел, чтобы сообщить вам…
На этом слове голос почему-то сорвался на всхлип, и Снейп инстинктивно кинулся прятать лицо в плечо Дамблдора, чтобы тот не видел его искаженного непонятной и страшной болью выражения. Мертвой хваткой вцепившись в серебристую мантию, Снейп беззвучно рыдал в это твердое стариковское плечо, и тихий голос директора над ухом только усиливал эту агонию.
- Ну, будет… будет, мой мальчик. - Дамблдор успокаивающе гладил его по волосам, не переставая что-то говорить, а Снейпа выворачивали наизнанку мягкие и ласковые интонации: - Не стоит, Северус… Не надо плакать… Успокойся…

Когда дрожь, колотившая тело, начала затихать, Дамблдор отстранил его от себя:
- Тебе нужна чашка хорошего сладкого чая. Пойдем.
Встав на ноги, Снейп, пошатываясь, добрел до комнатки, находящейся под лестницами в обсерваторию. Дамблдор усадил его на мягкий диван, и сунул в руки чашку и блюдце. Снейп поставил их на колени: руки дрожали слишком сильно, чтобы держать. Рукавом вытер лицо, чтобы не выглядеть зареванным.
- Я слушаю тебя, - директор присел напротив и чуть наклонился вперед. - Что ты хотел сказать мне, Северус?
- В-волдеморт знает о пророчестве, - стараясь не стучать зубами, произнес Снейп, - Он-н н-нашел имя ребенка, о котором оно было сделано. Эт-то Пот-тер, сын Пот-тера и Л-лили Эванс. Он-н собирается убить его, чтобы помешать исполнению пророчества.
Начав отхлебывать горячий чай, Снейп постепенно приходил в себя после истерики.
- Ты служишь Темному Лорду? - напрямик спросил Дамблдор, и Снейпу оставалось только кивнуть:
- Да.
- Откуда мне знать, что это не он послал тебя?
К этому вопросу Снейп готовился, но сейчас он был далеко не в той форме, о которой думал прежде, поэтому ответил кратко:
- Он не знает, что я здесь. Он не посылал меня. Я сам решил сказать вам.
- Почему?
Слова полились изо рта прежде, чем Снейп успел затормозить мысль:
- Потому что я люблю Лили, она была моим другом, когда мы учились, и я не хочу, чтобы пострадала она или ее сын, она любит своего сына, а для матери потерять ребенка будет страшным ударом, я не хочу, чтобы она страдала…
Опешив от собственной тирады, Снейп поглядел на чашку.
- Это Веритасерум, Северус, - подтвердил Дамблдор его предположение.
- Мне нечего скрывать, сэр, - сказал Снейп, глядя ему в глаза, - спрашивайте, я расскажу все.
- Что ты знаешь о планах Волдеморта?
- Очень мало. Он говорил мне лишь о том, что хочет получить власть над магглами и принудительно контролировать их численность. Он упоминал, что магглы отбирают у планеты магическую силу, и он желает восстановить ее путем регулирования числа магглов на всей земле. Но я не думаю, что это правда, сэр, - добавил Снейп от себя.
- Как ты полагаешь, чего он добивается?
- Этого я не знаю точно. Многие эксперименты он проводит втайне от всех. Он очень интересуется работами Салазара и вообще исследованиями древних магов. Но я не знаю, какую цель он преследует.
Дамблдор помолчал немного, затем произнес:
- А чего добивался ты, переходя на его сторону?
- Знаний. И мести.
- И чего ты хочешь сейчас, предавая своего господина?
- Я хочу, чтобы Лили…
- Чего ты хочешь для себя, Северус?..
Наступила долгая пауза. Снейп искал ответ, но не мог найти. Чего он хотел для себя? Ничего. О себе он не думал.
- Я не знаю, профессор, - наконец произнес он. - Мне ничего не нужно.
Встав со своего места, Дамблдор взял у него из рук чашку.
- Я хочу предложить тебе работу, Северус. Очень опасную. Но очень нужную мне. Я хочу, чтобы ты был моим осведомителем в лагере Волдеморта.
Снейп открыл рот.
- Вы доверяете мне?..
- Да, Северус. По здравому размышлению - доверяю.
- Волдеморт просил меня о том же самом - шпионить за вами.
- В самом деле? - Дамблдор улыбнулся, и его глаза хитро блеснули за стеклами очков. - Что же, это прекрасно. С твоей помощью мы будем дезориентировать его. Давай подумаем о способе связи…
- Он приказал мне поступить работать в Хогвартс преподавателем.
- Все складывается как нельзя лучше!
Директор выглядел необычно довольным. Снейп смотрел на него, не понимая, чему тот радуется.
- Я дам тебе должность. Здесь, под присмотром, ты будешь почти в безопасности. Ты будешь передавать ему то, о чем я буду просить тебя. И докладывать мне о том, что он планирует. Он ведь доверяет тебе - иначе не послал бы следить за мной, верно? Значит, ты будешь в курсе его дел.
- А Лили?
- За нее не беспокойся. Джеймс, Лили и Гарри надежно укрыты от его рук.
- Гарри?
- Гарри Поттер. Мальчик, я думаю, поблагодарит тебя за свое спасение, когда научится разговаривать. - Дамблдор улыбнулся. - Не беспокойся за них, Северус. Я позабочусь. Если появится что-то важное - немедленно дай мне знать. Передай весточку через Олливандера, который держит лавку на Диагон-аллее.
- Да, сэр, - Снейп кивнул и встал. - Вы уверены, что Волдеморт не сможет отыскать Поттеров?
- Я абсолютно уверен в этом, мой мальчик. Хочешь еще чаю? Нет? Тогда ступай. Если Волдеморт не знает, что ты здесь, твое отсутствие не должно затягиваться.
- Да, сэр. Прощайте. Я хотел сказать - до свидания.
- До встречи, Северус. Летом жду тебя на собеседование. Ты знаешь, где оно проводится, верно?

Глава 29

Осень выдалась тревожной и хлопотной. Приступив к работе в Хогвартсе, Снейп стал намного реже видеться с Лордом. Соблюдая секретность, тот не вызывал его к себе без причин, и Северус посвятил время попыткам наладить преподавательскую деятельность.
У Люциуса родился сын, Малфой разрывался между поместьем и поручениями Лорда, которых становилось все больше. Снейп даже не ревновал его к Нарциссе: он прекрасно понимал, что Малфой был обязан жениться и обзавестись наследником. Виделись они редко и мельком. В Хогвартсе Малфой не появлялся, а Снейп не мог позволить себе вырваться из замка. Но все сильнее и сильнее скучал по нему, гадая, когда может состояться новая встреча. Уже начинался октябрь, и ветер мел опавшие листья по внутреннему дворику замка. Оставаясь наедине со своими мыслями в подземельях, Снейп вспоминал строгую черную ленточку на забранных в хвост волосах и то, как серебряные пряди шелковисто струились меж пальцев, когда он развязывал ее. Он воссоздавал в памяти мраморно-белую кожу Малфоя, его нежные плечи, светлые точки едва заметных родинок на теле, дорожку жестких волос, спускающуюся по животу в пах, сильные ноги, сжимающие его бока, жадные поцелуи и торопливое скольжение ладоней по своей спине, побуждающее не медлить… Он вертелся ночами, не в силах заснуть. Люциус, где же ты был и чем занимался, Люциус?
Не выдержав расставания, Снейп в один из выходных отправился в загородный дом под Бристолем, куда Лорд перенес свой лондонский штаб из-за слишком пристального внимания авроров. Снейп надеялся найти там кого-нибудь, кто мог сказать, где стоит искать Люциуса.
Однако Люциус нашел его сам.
Ввалившись на подгибающихся ногах в пустую гостиную из соседней комнаты, Малфой ухватился за стену, и Снейп едва успел подскочить к нему, чтобы не дать упасть. Люциус вцепился в него, как утопающий в спасательный круг.
- Забери меня… забери меня отсюда… - едва слышно пролепетал он прежде, чем свалиться в обморок. Снейп, не раздумывая, аппарировал с ним в дом, который первым пришел на ум - старое место встречи Упивающихся на Ноктюрн-Аллее. Уложив Малфоя на скрипучий диван, он отхлестал его по щекам, чтобы привести в чувство.
- Снейп… - узнав Севера, тот схватился за его рукав. - Я не могу… не могу так больше… Это не человек!..
Растрепанная одежда Малфоя говорила о том, что тот явно в очередной раз побывал с визитом у Лорда.
- Я боюсь его… - задыхаясь, шептал Малфой, - Он однажды убьет меня!.. Ты не представляешь… Он… он покрывается чешуей… Он будет в ней весь!..
Ткнувшись лбом в грудь Снейпа, Люциус зарыдал в голос, как ребенок. Напуганный, потерянный, измученный мальчик. Снейп, тихо шепча ему на ухо что-то успокаивающее, гладил его по волосам. Люциус рыдал, захлебываясь кашлем, цепляясь за одежду Снейпа, как за спасение, загораживаясь им ото всего внешнего мира.
- Господи, это так больно… - повторял он. - Я не могу так!.. Ему нравится, нравится издеваться!.. Я каждый раз мечтаю о том, чтобы он сорвался и убил меня… Но он… он чувствует грань… Он не дает мне уйти… Он держит на самом краю… так больно!.. Я так его боюсь!..
Безутешные рыдания промочили мантию Снейпа. Он в растерянности обнимал Малфоя, не зная, что можно предпринять, чем помочь. Он не мог даже ничего толком сказать в утешение, потому что это означало бы - выдать информацию напрямик Лорду.
- Ты не понимаешь, - продолжал Малфой, слабо стуча кулаком в его грудь, - ты, замороженный угрюмый ублюдок, ничего не понимаешь!..
Вскинувшись, Малфой больно вцепился в его волосы, притягивая голову Снейпа ближе к себе:
- Ты чудовище, слышишь, ты, носатый урод?.. Ты выглядишь так, будто тебя всю жизнь выращивали под землей, но ты восхитительно, божественно трахаешься!..
Снейп отшатнулся, но Малфой за волосы дернул обратно:
- Ты знаешь, каково это - оказаться в его руках после тебя?.. Я мечтаю сойти с ума, чтобы не помнить о тебе, когда я с ним!..
Слезы высыхали на горячих и бледных щеках, и Малфой смотрел на Снейпа зло, почти ненавидяще:
- А он заставляет помнить тебя! Он трахает меня и заставляет вспоминать, как это делал ты! Я бы убил тебя, если бы мог, Снейп, чтобы мне нечего было помнить!
Оттолкнув его, Люциус поднялся на ноги. Снейп остался сидеть возле дивана, наблюдая за стремительными перемещениями Малфоя по периметру комнаты.
- Если я не свихнусь раньше, он сожрет меня и выбросит, как пустой фантик! А все потому, что я… Мерлин! - Люциус оборвал себя, сжав кулаки, и развернулся к Снейпу: - А все потому, что воспоминание о твоем члене зудит у меня в заднице, и я не могу избавиться от него!
- Люциус, иди сюда, - позвал Снейп, и Малфой, будто не по своей воле, сделал к нему несколько шагов. - Ненавидишь ты меня или нет…
- Не смей, Снейп, - предупредил Малфой, приближаясь. - Не смей, даже не думай. Если ты еще раз дотронешься до меня, Лорду достанется труп, а не любовник. Он тебе этого не простит.
- О чем ты?..
- Он знает о нас! - крикнул Люциус. - Он знает, как хорошо мне с тобой, и ревнует! А я… я ничего не могу сделать с собой, потому что думаю о тебе постоянно! Ты не понимаешь этого, идиот?! Каждый раз, когда мы встречаемся, он знает об этом! И каждый раз потом трахает меня так, что я не могу после даже лежать! Потому что мне больно! От меня ничего не останется, если мы продолжим, и не надейся, что он тебе это простит! Он убьет сначала меня, а потом возьмется за тебя, ты этого не понимаешь?!
- Погоди, - Снейп встал. - Лорд ревнует?..
- Он ревнует, потому что я… - выкрикнул Малфой и снова остановился. - Мерлин, ну какой же ты тупоголовый осел, Нюниус!
Засмеявшись, он бессильно упал в пыльное кресло:
- Он не позволит нам быть вместе! Он знает, что я постоянно думаю о тебе и о твоем члене. Природа обделила тебя всем, кроме мозгов… и причиндалов. Ты трахаешься лучше, чем все, кого я знаю. А я знаю немало.
- У тебя много любовников? - ревниво вырвалось у Снейпа, и Люциус рассмеялся:
- Да уж не ты один! Но ты лучший из всех, - тихо добавил он и снова вскочил: - И я ненавижу тебя за то, что ты со мной сделал! Ненавижу тебя! - подскочив к Снейпу вплотную, он ударил его в живот: - Я ненавижу твои руки, твои губы, все твое тело, ненавижу твое умение трахаться, потому что я жить без этого не могу!
Схватив занесенную для удара руку, Снейп прижал Малфоя к себе:
- Я не могу разучиться хотеть тебя, Малфой. Я не могу разучиться трахаться. У меня есть только одна радость в жизни, и это ты.
- Скотина… - бессильно прошептал Люциус, обнимая его, прижимаясь всем телом и вдавливая свой член в бедро Снейпа. - Как ты посмел это сделать… ты же жалкий урод… ты хуже, чем жаба… но я так хочу тебя…
Обхватив Малфоя за пояс, Снейп второй рукой удержал голову Люциуса за затылок. Они целовались алчно и яростно, как будто это была драка, а не поцелуй. Завалив Малфоя прямо на старый ковер, Снейп сдирал с него одежду, не заботясь о ее целости.
- Обещай мне… - торопливо шептал Малфой, высвобождаясь из его рук, - ты должен обещать… иначе мы оба погибнем… Сделай так, чтобы я все забыл. Трахни меня еще раз, последний раз… Мы не должны больше встречаться… Лорд не простит…
Разрывая крючки и пуговицы, Снейп вытряхивал его из штанов.
- Снейп, я прошу тебя… Это наш единственный шанс… Я не выдержу, если он еще раз сделает со мной… Если я буду тебя помнить, я прикончу себя сам. Обещай… Обещай мне!..
- Да… Да, Люциус…
- О Господи Боже, Снейп… Я так соскучился…
Вжимаясь в тело любовника, не заботясь ни о боли, ни о неудобстве, Малфой рукой направлял его член в себя. Снейп разрывался от будущей тоски, представляя себе одинокие ночи, и под крики Малфоя врубался в его тело. Как в последний раз. В самый последний. Не жалея себя, Люциус распластывался под ним, как послушная шлюха, со слезами на глазах умоляя: "Еще… еще… еще!.." Прижимая Снейпа к себе, царапая его спину ногтями, он кричал: "Я люблю тебя!.. Я люблю тебя!.. Я люблю!.."
Северус запоминал каждое слово, каждое движение, каждую мелочь - гладкость кожи, их совместный запах, вкус пота, судорожно вцепившиеся друг в друга, переплетенные до боли пальцы… Стоны Люциуса, эхом отдававшиеся к голове. Его слезы и безумные глаза, зубы, впивающиеся в плечо, яростные крики от боли.
Они не отрывались друг от друга всю ночь, пока под утро в пыльные окна не просочился сероватый рассвет. Люциус гладил его по щеке, целуя виски и брови.
- Ты обещал… Ты обещал, помнишь?..
- Я заберу твои воспоминания себе, - хрипловатым шепотом говорил Снейп.
- Ты тоже сорвал голос…
- Это неважно. Я буду хранить их. Я все буду помнить.
Прижавшись последний раз, Люциус отстранился:
- Нам пора. Одевайся.

Омутом памяти мог служить любой подходящий сосуд. Воспоминания не имели объема и веса. Бережно вытягивая из виска Малфоя серебристые нити, Снейп опускал их в пустой флакон из-под какого-то зелья, найденный в доме. Притихший, молчаливый Малфой сидел смирно, не шевелясь.
- Проверь. Ты ничего не оставил?
- Все чисто. Не беспокойся. Я помню, сколько раз это было. И когда.

Злой осенний ветер трепал платиновые волосы.
Они стояли на расстоянии нескольких шагов друг от друга. Слишком близко. Но Снейп не мог сделать ни шага назад. Он только стоял и смотрел. Запоминая его. Зная, что видит его в последний раз. Таким - в последний. Пальцы остервенело сжимали рукоятку палочки. Он не мог заставить себя поднять ее. Не мог. Сжимая губы, удерживал в себе желание попросить что-нибудь... на память. Перчатку. Черную ленточку. Пуговицу. Что угодно. Нельзя.
Тело в ледяной хватке озноба отказывалось слушаться, будто под действием заклятия оцепенения. Искаженное ожиданием лицо Люциуса отпечатывалось в памяти. Каждая черточка. Каждый идеально заправленный в хвост волосок. Изгиб плотно сжатых, дрожащих губ. Напряженные брови. Взгляд. Пронзительный, холодный, предсмертный. Снейп понимал, что мучает и себя и его. В кармане мантии до боли сжимал пальцы на круглых боках флакона дымчатого стекла.
Надо поднять руку.
Надо произнести слово.
Надо убить, вычеркнуть из памяти, стереть, запретить, заставить замолчать... О нет, только не из памяти.
Серая пустота. Смертельное одиночество. Что чувствуют самоубийцы, глядя на покидающую артерии кровь? Что чувствует человек, глядящий под ноги с высоты обрыва? Что чувствует человек, собирающийся похоронить себя заживо?
Холодный осенний ветер обжигал щеки.
Никогда - что такое никогда? Где оно кончается? Как добраться до линии горизонта?
Никогда на всю оставшуюся жизнь.
Никогда до линии горизонта.
Надо поднять руку. Надо прервать агонию. Остановись, замолкни, глупое. Не ори мне в уши - я слышу тебя, но так НАДО. ТАК НАДО.
Палочка весит столько, сколько целый вагон булыжников. Откуда в этом легком черном дереве такая тяжесть?
Надо. Всего одно слово.
Люциус?
Дрогнул, грозя опуститься вниз, уголок безупречных губ.
Снейп вскинул руку
- Obliviate!

Тупичок Ноктюрн-Аллеи перед черным выходом из лавки Борджина. Вопросительно изогнутая бровь Малфоя. Сдержанный светский кивок.
Леденящий осенний воздух, вливающийся наконец в застывшие от боли легкие в долгожданном, вечном и верном, и теперь уже - неизменном одиночестве.
И все. Все.

Северус не знал, что Малфой солгал ему дважды.
Он принимал за чистую монету признания в любви, не догадываясь, что Люциус просто решил поиграть в красивое драматическое расставание. Учитывая предстоящее забвение завтра, сегодня он позволил себе почти полюбить Снейпа, и даже подарить трагическую легенду о жертве во имя спасения жизни.
Северус не знал, что ревность Лорда была выдумкой, что Малфой просто нашел удобный предлог для разрыва тяготивших его отношений. По мнению Люциуса, никакой секс не стоил наличия под боком такого опасного и неконтролируемого любовника, каким был Снейп.

Глава 30

- Северус, - под утро вернувшийся в замок Дамблдор вызвал Снейпа к себе. - Как это ни банально, но я должен сообщить вам две новости. Хорошую и плохую. С какой вы предпочитаете начать?
- С хорошей, - напряженно проговорил Снейп.
Он ждал директора всю ночь, едва ли не бегая по потолку в подземельях, и сейчас его волновал только один вопрос: удалось ли защитить от Волдеморта семью Поттеров.
- Хорошая новость такова, - медленно произнес директор, опускаясь в кресло за столом, - Волдеморт повержен.
- Что?.. - Снейпу показалось, что он ослышался.
- Темный Лорд убит.
- Они убили его? - неужели Лили и Джеймс оказались настолько сильны, что смогли справиться с таким серьезным и подготовленным магом?..
- Нет, Северус, его убили не те, о ком ты сейчас думаешь.
- Там были авроры?
- Нет. Его убил Гарри. Хотя, пожалуй, можно сказать, что Волдеморт убил себя сам.

Снейпу показалось, что мир начал понемногу сходить с ума. Годовалый ребенок убил Лорда? Полный бред. Но еще более бредовым было заявление Дамблдора о том, что Волдеморт убил себя сам.
Может быть, директор повредился рассудком?..
- Я не сошел с ума, Северус. Волдеморт пытался убить Гарри. Однако непростительное заклятие по неведомой мне причине срикошетило от Гарри в того, кто его произнес. Таким образом, Волдеморт убил себя своим собственным проклятием.
- Этого не может быть!
- Я тоже так полагал, Северус, пока не убедился воочию, что дело было именно так. Мы не знаем всех законов, по которым существует наш мир. И очевидно, что здесь сработал один из них. Гарри выжил, а Волдеморт - нет.
- Представляю, как обрадовалась этому Лили, - буркнул себе под нос Снейп.
- Это вторая новость, Северус, - негромко произнес Дамблдор. - Лили и Джеймс убиты.

Лили умерла.
Лили умерла, и это именно он был виновен в ее смерти. Если бы он не доложил о пророчестве Волдеморту…
Смерть деда, потом - матери, почти-смерть Люциуса, который отказался от права быть собой ради спасения их жизней - каждая из потерь казалась ему тем ударом, от которого он не сможет оправиться. Как будто они отсекали куски от его души. Однако проходило время, шрам рубцевался, и он жил дальше, привыкая к своей инвалидности.
Он терял тех, кого он любил, но он еще никогда не убивал их собственноручно.
Придавленный к земле страшным известием, Снейп не мог даже поднять взгляд.
- Не вини себя, Северус, - произнес Дамблдор, - ты ничем не мог им помочь.
Снейп покачал опущенной головой. Не винить себя, будучи убийцей? Директор просил о невозможном.
Он сожалел даже о смерти Поттера. Кем бы тот ни был, и как бы Снейп ни ненавидел его - он не желал ему такой судьбы.
Прокинув кабинет Дамблдора, Северус возвращался на территорию Слизерина. Война окончена. Лорда больше нет. Впереди была - жизнь? Или расплата?

Глава 31
Эпилог (десять лет спустя)

Истязание августом заканчивалось. С неудовольствием покинув душную липкую жару Йоркшира, Северус с неменьшим неудовольствием аппарировал в ХогсмиД.
Экспресс должен был прибыть только вечером. Непривычно пустые галереи школы (во время учебного года они не бывали настолько безмолвными даже по ночам) встретили мастера зелий сухой осенней листвой и пронзительной тишиной. Даже призраки куда-то попрятались.
Не отказав себе в удовольствии пройтись по окрестностям Хогвартса, свободным от галдящей детворы, Северус набрел на Хагрида, полоскавшего что-то в озере.
- Профессор Снейп, сэр, - великан дружелюбно кивнул Северусу. - Рад видеть вас. Как прошло лето?
- Как всегда, - сухо ответил Снейп.
Встав у кромки воды, он заложил руки за спину. Легкая рябь, как серебристая рыбья чешуя, дрожала на поверхности озера. Пронизывающий ветерок морщил воду. Холодало. Снейп вдохнул полной грудью чистый воздух, пахнущий дождем, мокрой травой и приближающейся осенью.
- Каждый год думаю о том, что наши выпускники уже не приедут сюда, - продолжил Хагрид, - Я скучаю по ним, а потом, когда приезжает новая малышня, как-то все забывается... А вы не скучаете по своим ученикам, сэр?
- Нет, - с плохо скрываемым раздражением ответил Снейп, удивленный таким вопросом. Впрочем, у сентиментального великана глаза всегда на мокром месте...

Жизнь профессора Снейпа протекала в неизменном одиночестве. Конечно, это не означало, что дни и ночи он проводил в подземельях Хогвартса, заперевшись в лаборатории и забаррикадировав дверь. Это означало лишь то, что профессор Снейп очень не любил окружавших его людей и постоянно отгораживался от них - раздраженным видом, запахнутой мантией, язвительной ухмылкой.
Единственным, к кому Снейп не испытывал зависти (или, скажем, испытывал ее реже обычного), был, как ни странно, Хагрид. Хагрид, как и Северус, был кем-то вроде изгоя в Хогвартсе. Волшебник-недоучка, он не представлял себе иной жизни: без своей лачуги на краю леса, без своих чудовищ и без учеников, к которым он питал наивную полудетскую нежность. Сам Хагрид вряд ли задумывался об этом, но Снейп понимал, что в отличие от всех остальных преподавателей Хогвартса Хагриду деваться было некуда. Он не был нужен ни единой живой душе за пределами школы. Он с удовольствием служил на побегушках у Дамблдора, не обременяя себя сторонними размышлениями. Снейпу он доверял исключительно по одной причине: Снейпу доверял (или, по крайней мере, говорил, что доверял) Дамблдор.
Чувствуя в Хагриде товарища по несчастью, Снейп в глубине души (ни за что не признаваясь в этом себе самому) испытывал благодарность за бескорыстную, открытую и простую симпатию, которую питал к нему Хагрид.
Но, к сожалению, собеседник для Снейпа он был никудышный. В основном их общение сводилось к пространным монологам Хагрида и односложным ответам Снейпа. Впрочем, для Северуса даже это было отдушиной.
Он не общался больше ни с кем.

Непрозрачная пелена облаков затягивала небо. Северус любил осень (настолько, насколько он вообще способен был что-то любить) больше прочих времен года. Холодные дожди по утрам, прилипающие к подошвам ярко-рыжие листья, туман, а потом - изморозь на зеленой траве. Подобрав намокшую от сырой земли мантию, Северус развернулся и направился вверх по тропинке.
- Профессор, сэр! - окликнул его Хагрид, - А может быть, по кружечке чего-нибудь горячего, а? По-моему, глоток грога в такую погоду - самое лучшее, что может быть.
Снейп остановился.
В самом деле, почему бы и нет?
Повернувшись, он кивнул Хагриду.
- Ну, раз уж получше занятия для меня не нашлось...
Хагрид дружелюбно улыбнулся в ответ и стал взбираться вверх по склону.

Первое сентября - самый шумный день в году после Рождества. Голоса учеников воспринимаются особенно остро после одиночества и тишины каникул. Коридоры, галереи и крытые переходы наполняет гомон разновозрастных голосов. Большой Зал кажется растревоженным осиным ульем. Факультеты гудят, обсуждая летние каникулы и знакомя новичков с правилами. Сидеть в это время за преподавательским столом - сущее наказание.
Снейпа раздражали дети. Но он был обязан присутствовать на церемонии Распределения, и с этим ничего нельзя было поделать.
По соседству со Снейпом копошился новый преподаватель Защиты от Темных Искусств - профессор Квиррел. Подобострастный заикающийся типчик, воняющий чесноком и производящий отталкивающее впечатление несмотря на все свое желание угодить.
Профессор МакГонагалл, как обычно, возглавляла первогодок на пути к Сортировочной Шляпе. Снейп скользил глазами по лицам, отыскивая Драко: сыну Малфоя уже исполнилось одиннадцать, и он должен был быть в этом наборе, если только отец в последний момент не передумал и не отправил его учиться в Дурмштранг. Заметив прилизанную светловолосую голову, Снейп отметил про себя, что Драко мало изменился с тех пор, как они виделись последний раз в поместье Малфоев. Разве что немного вытянулся. Шляпа без колебаний отправила его в Слизерин, и Драко с фамильной ухмылочкой, позаимствованной у отца, отправился к своему столу.
Снейп следил за церемонией, отмечая своих будущих учеников, когда его взгляд споткнулся о невысокого темноволосого мальчика в круглых очках.
Безусловно, Снейп предполагал, что Гарри будет похожим на своих родителей. Но он никак не рассчитывал, что тот окажется точной копией Джеймса. Мальчик смотрел на него с подозрительно знакомой неприязнью, потирая правой рукой шрам на лбу. Очевидно, по наследству ему передалась не только внешность Поттера.
Утихомиривая зачастивший пульс, Снейп недовольно констатировал, что появление сына Джеймса вызвало в нем недопустимо сильное беспокойство. Без сомнений, знаменитый мальчик, с младенчества осененный славной победителя Темного Лорда, будет мнить себя важнее профессоров. И если его не осадить сразу же, из него вырастет точно такое же чудовище, каким был его отец.
Покосившись на Квиррела, который в этом момент бесцеремонно развернулся спиной к залу, Снейп поднес руку к лицу, привычным жестом потирая подбородок.
История, как говорят, склонна повторяться: первый раз - как трагедия, второй - как фарс. Любопытно, какую комедию вы устроите из вашего обучения в Хогвартсе, мистер Поттер…

Часть 4

На главную   Фанфики    Обсудить на форуме

Фики по автору Фики по названию Фики по жанру