Четыре времени года

Часть 3
ЛЕТО

Автор: Макс Фальк
Бета: Serpensortia
Пейринг: Снейп/Гарри, Снейп/Люциус Малфой, Вольдеморт/Снейп
Рейтинг: NC-17
Жанр: аngst
Краткое содержание: Жизнь Северуса Снейпа начиная с его рождения. Детство, юность, служение Вольдеморту, работа в Хогвартсе, пост-Хогвартс.
Предупреждение: AU (Снейп и Люциус ровесники). Насилие в разумных пределах.
Дисклеймер: все герои принадлежат Дж. К. Роулинг
Размещение: с разрешения автора.

Глава 1

Хогвартс-Экспресс мчался сквозь зеленые холмы, унося к волшебному замку первогодок и будущих выпускников. Северус сидел в пустом купе, глядя за окно.
Все было так, как рассказывала мама. Диагон-Аллея, где встречались волшебники и волшебницы. Чудесные лавки. Волшебные книги, волшебные палочки, волшебные мантии. Настоящие волшебники. Север не обращал внимания на то, что книги были потрепанными, мантия была перешита из старой взрослой, и котел грозил прохудиться. Это был праздник. Это было намного лучше, чем день рождения. Он ехал в Хогвартс.
На дорогу мама засунула ему в карман купленные на Аллее сладости. Несмотря на то, что Север не любил конфеты, невзирая на то, что у них не было денег. Он решил не ссориться из-за пачки шоколадных леденцов, хотя лучшим, чем сласти, подарком счел бы еще одну книгу. Мама хотела его порадовать. Он не хотел ее огорчать.
Зато у него была настоящая волшебная палочка. Из ореха. Тонкая, длинная и пружинистая, она слегка гнулась, если взяться за оба ее конца. Север предпочел не проверять пределы ее прочности, но опробовал на ней несколько простейших заклинаний. Они работали гораздо легче и мощнее, чем обычно, когда он просто произносил слова или желал.
Стучали колеса, за окнами летели пасмурные холмы. По вагону прокатилась тележка со сладостями, Север проводил ее слегка сожалеющим взглядом и вытащил из кармана леденцы. Они прыгали на ладони и просились в рот. Он привык к тому, что у него никогда ни на что не было денег. Мама сунула ему несколько сиклей, но он твердо решил не тратить их. В Хогвартсе ведь не нужно будет платить за еду. В Хогрватсе он будет учиться магии. В Хогвартсе, возможно, он даже найдет себе друзей. Таких же волшебников, как и он сам.
Вспоминая семью деда, с которой пришлось проститься, он мечтал, что в школе у него появятся такие же верные и надежные друзья, как те, которыми ему почти стали двоюродные братья.

За несколько проведенных дома дней Север понял, что отец не на шутку побаивается его. Страх и злобу он срывал на матери. Беседы с дедом оказали свое влияние - Север постарался перестать ненавидеть его. Сейчас он думал скорее о том, что попробует попытаться изменить отца. Может быть, маги знают какие-нибудь заклинания, отучающие человека от любви к пьянству.
- Прости… У тебя не занято?..
В купе заглянул невысокий русоволосый мальчик. Он жался у двери так, будто ожидал, что его немедленно прогонят. Север подвинулся:
- Не занято.
- Спасибо, - тот робко протиснулся внутрь и аккуратно прикрыл за собой дверь. Сев напротив, задвинул чемодан к полке. - Ты тоже в Хогвартс?.. Ой, извини, я глупость спрашиваю… Это же Хогвартс-экспресс… - он неловко засмеялся, и Север улыбнулся, чтобы подбодрить его. - Меня зовут Ремус Люпин. А тебя?
- Северус Снейп.
- Северус? Как здорово. Так звали римских императоров. Очень красивое имя.
Север кивнул, исподлобья наблюдая за новым знакомым. Он вел себя так, будто постоянно боялся, что его ударят или закричат на него. Извиняющийся тон голоса слегка раздражал - хотелось, чтобы он расслабился и перестал чувствовать себя настолько скованно.
- Ты уже знаешь, на какой факультет хочешь поступить? - продолжал Ремус, явно пытаясь завязать непринужденную дружескую беседу, - Я мечтаю о Гриффиндоре или Райвенкло.
- Я не знаю. Это решает Шляпа.
- Но ты ведь наверняка хотел бы, чтобы она отправила тебя на факультет, который больше всего тебе нравится?
Север пожал плечами.
- Наверное, Райвенкло. Мне все равно.
Ремус вздохнул - его попытки подружиться терпели сокрушительное поражение.
- Эй, носатый!
Север обернулся от окна. Небрежно облокотившись о верхнюю полку, в дверях стоял высокий тонко сложенный мальчик с растрепанными черными волосами.
- Носатый, ты что, не слышишь? Я с тобой разговариваю или с твоей мантией?
Из-за плеча мальчика выглянула голова второго:
- Блэк, ты нашел свободные места? Ха, слушай, у него такая старая мантия, что я спорю на галеон - она умет разговаривать!
Оглядев пустые сиденья и съежившегося Люпина, Блэк оглянулся:
- Здесь никого, заваливай!
Север молча следил за неожиданными соседями, к которым у него не просыпалось никакого дружелюбия. Хотелось по привычке втянуть голову в плечи, и от этого спасал только несчастный вид Ремуса. Выглядеть так же жалко Северу не хотелось.
- Что это у тебя? Можно посмотреть?
Тот, кого звали Блэком, потянулся к зажатым в кулаке леденцам, вопросительно глянув на Севера. Решив, что для установления контакта нужно что-то предпринять, Север раскрыл ладонь. Но сказать "Угощайся" он не успел. Блэк ударил снизу по его руке, и липкие разноцветные леденцы прыгнули прямо в лицо и заляпали волосы. Блэк с товарищем покатились от смеха, решив, что он страшно комично выглядит.
- Сгоняй умойся! - беззлобно показывая зубы, посоветовал второй, лучась от радости, - Тебе все равно следует помыть голову! Или ты специально ее смазываешь?
- Кремом!.. - подхватил Блэк, - От чего? От вшей?
- Слушай, носатый, поделись рецептом, - наклонившись ближе, доверительно зашептал приятель Блэка, - я никак не могу вывести блох у своей собаки.
- Поттер!.. - захохотал Блэк, хватаясь за живот, - ты меня уморишь!..
Задвинувшись в угол и отлепляя дрыгающиеся леденцы от волос, Север наблюдал за тем, как внимание соседей переключилось на Ремуса. Извиняющимся тоном отвечая на шутки и виновато улыбаясь, тот никак не пытался себя защитить, что, видимо, было расценено двумя приятелями как хороший признак.
- Если этот урод только попробует тебя обидеть, - вещал Поттер, обхватив Ремуса за шею и притянув к себе, - то ты сразу скажи нам, мы его сразу уговорим вести себя как следует!
Блэк согласно кивал и демонстрировал Северу сжатый кулак:
- Понял, носатый? Держи свои лапы подальше от наших друзей!

Глава 2

Пыхтя и фыркая, экспресс замедлял ход. Блэк и Поттер уже выскочили в коридор и высовывались в окна, высматривая в темноте платформу. Север начал было вытаскивать свой сундук, но его остановил Люпин:
- Наши вещи заберут в замок. Оставь.
Север скептически хмыкнул. Доверять кому-то свои учебники и школьные принадлежности, на которые они с матерью так долго копили, ему совсем не улыбалось. Однако раздавшийся над их головами голос машиниста подтвердил слова Ремуса. С неохотой оставив сундук, Север вышел из купе. Ученики уже высыпали на платформу, на которой рокотал чей-то зычный бас:
- Новички, собирайтесь возле меня! Новички! Вы отправляетесь в Хогвартс отдельно!
Пропустив основную толпу, Ремус юркнул в коридор. Север последовал за ним, убедившись, что Блэка и Поттера нет поблизости.
Всю дорогу эти двое не давали ему спокойно вздохнуть, цепляясь то к его внешности, то к его старой форме, то к акценту. Доставалось и Люпину, только он почему-то покорно терпел их издевки, лишь вымученно улыбаясь в ответ. Север едва не затеял драку с Поттером - помешало только то, что на шум из соседнего купе заглянули старшекурсники и растащили их по разным углам.
Красивые, богатые, высокомерные - эти двое вызывали у Севера презрение, смешанное с завистью. Люпину, которого они с ходу определили в свои друзья (видимо, чтобы его заискивающее молчание оттеняло их остроумие), он почти сочувствовал. Таких друзей не пожелаешь и врагу.

Над платформой возвышался человек, ростом почти с поезд. Держа фонарь в высоко поднятой руке, он созывал к себе первогодок. Север присоединился к ученикам, и великан повел их вниз по скользкой узкой тропинке. После недолгого спуска в кромешной темноте проводник объявил:
- Смотрите внимательно! Хогвартс!
"Уже?.." - едва успел удивиться быстрому окончанию пути Север, и тут темнота внезапно оборвалась. Сердце дало перебой, воздух замер. Огромное сияющее озеро, как черный бриллиант, заполняло собой все пространство, насколько хватало глаз. Только на другом берегу, вырастая из высокой скалы, взлетал в ночное небо замок с остроконечными башнями, освещенный сотнями золотых окон. Север смотрел на него, почти открыв рот. Хогвартс. Он был точно такой, каким представлялся в мечтах - и в тысячу раз лучше, красивее, волшебнее. Глаза заслезились от порыва холодного ветра, встрепенувшего волосы. Школа волшебников. Он будет здесь учиться. Он будет по-настоящему, а не украдкой, как дома, изучать магию… Тихое сумасшедшее ликование постепенно наполняло его, вытесняя из памяти все обиды и воспоминания. Сказка сбывалась, обретая плоть, кровь и кости, набегая черной озерной водой на берег, взмывая ввысь зубцами башен, освещая дорогу ласковым светом горящих окон. Севера пробрала дрожь. Он не помнил даже, как залез в лодку - он во все глаза смотрел на медленно вырастающий перед ним замок, стараясь сохранить каждое мгновение, каждую деталь, успеть увидеть каждый кирпич каменной кладки и каждую тень за узким окном.
Лодки вплыли в черный тоннель и причалили к подземной гавани. Оттуда великан повел первогодок наверх по сырому широкому коридору, оборвавшемуся на лужайке под мощной стеной замка.
- Все здесь? Все готовы? Никто не потерялся?
Пересчитав детей по головам, великан поднял огромный кулак и трижды гулко ударил в громадные створки ворот.

Распахнувшись, ворота открыли новичкам высокую сухую волшебницу в темно-зеленой мантии.
- Благодарю вас, Хагрид, - строго произнесла она и оглядела учеников. - Добро пожаловать в Хогвартс.
После короткого инструктажа, который Север почти прослушал, перед ними отворились двери в Большой Зал. Ученики застыли бы на пороге, если бы их не подтолкнули вперед. Четыре длинных стола - по количеству факультетов - тянулись на всю длину зала. Под потолком плавали сотни свечей, а над ними сквозь легкий туман облаков проглядывало ночное небо. Задрав голову, как и все остальные, Север шел, не глядя себе под ноги. Именно поэтому он и не заметил услужливо подставленной подножки, и кувырнулся носом вперед, распластавшись на полу и вызвав веселый смех у сидящих за столом.
- Что, нос перевесил? - шепнул на ухо Блэк, когда Север поднялся. Поттер весело подмигнул, и они с Блэком, отпихнув Севера локтями, пробрались вперед. Но даже этот инцидент не мог испортить поселившееся в груди чувство счастливого предвкушения будущей жизни здесь. В этом прекрасном месте просто не могло быть ничего плохого. Просто не могло быть.
Остановившись перед табуретом с Распределительной Шляпой, Север наблюдал за церемонией, терпеливо ожидая своего имени.
- Лилия Адамс!
- Райвенкло!
- Джоан Арчер!
- Хаффлпафф!
Столы факультетов взрывались аплодисментами, приветствуя своих новых учеников.
- Сириус Блэк!
- Гриффиндор!
- Кэти Корнулэлл!
- Слизерин!
- Джеймс Поттер!
- Гриффиндор!
Оба приятеля, пожав друг другу руки, уселись рядышком и, обернувшись, корчили рожи Северу.
- Северус Снейп!
Подойдя к табурету, Север уселся на него с легким волнением в груди. Куда его направят? Где он будет учиться? Какие его качества Шляпа сочтет самыми главными?
- Северус, - раздался скрипучий голос в его голове, - Какой интересный случай. Много смелости, честность… Жажда знаний… Жажда быть первым… Тут надо подумать. Райвенкло? Для него в тебе слишком много упрямства и страсти, не хватает веселья. Может быть, Гриффиндор?
- Нет, - шепотом взмолился Северус, глянув на Поттера. - Нет, пожалуйста, только не Гриффиндор! Что угодно, только не Гриффиндор!..
- Что угодно, хмм?.. Ты уверен? Гриффиндор может помочь тебе укротить свои страхи…
- Нет! - отчаянно прошептал Север, - Я не хочу в Гриффиндор!..
- Не хочешь, да? Будь по-твоему. Тогда - Слизерин!..
Соскочив с табурета, Север с облегчением перевел дух. Распорядительница церемонии подтолкнула его к столу, передавая Шляпу следующему. Добравшись до своего факультета, Север незаметно оглядел своих соседей. Новички уже вовсю знакомились со старшими и между собой, выкладывая длинные родословные и какие-то цифры.
- .. а ты?.. - обратилась к нему какая-то девочка, начало фразы которой он прослушал. Север собрался было извиниться и попросить повторить вопрос, но она почему-то брезгливо поджала губы и отодвинулась от него на полметра: - Не надо. Можешь не отвечать. По тебе и так все видно.
Наморщив нос, будто от дурного запаха, она отвернулась. Хорошо одетые, причесанные и высокомерные дети один за другим оглядывали его с недоуменным презрением, как будто удивлялись, за какие заслуги он попал на их факультет.
- Это наверняка просто ошибка, - обсуждали соседки, склонившись головами друг к другу и поглядывая на него исподтишка, - Сразу же видно, что это грязная кровь.
- Шляпа тоже может ошибиться.
- Она такая старая, неудивительно, если ей померещилось в нем что-то благородное…
- На его распределении она, должно быть, заснула.
Север уткнулся носом в тарелку.
- Помолчите. Я хочу послушать, что скажет Дамблдор, - раздался еще один голос.
Сидящий недалеко от новичков красивый светловолосый мальчик презрительно улыбался. Север уставился на него, и был вознагражден уничтожающим взглядом:
- Отвернись. От твоего вида меня начинает тошнить.
- Добро пожаловать! Добро пожаловать в Хогвартс!
Север развернулся на месте, как ужаленный.
За столом преподавателей стоял высокий седой волшебник в длинной светлой мантии. Разведя руки в стороны, он короткими поклонами приветствовал каждый из факультетов. Север едва не потянулся протереть глаза: волшебник был так похож на деда, что на секунду почудилось, будто это и есть Абрахам. Приглядевшись, он разочарованно опустил плечи: волшебник был намного старше и выше, у него на носу сидели маленькие очки, и добрая улыбка была совсем непохожа на дедовскую. Но вот глаза - глаза были теми же самыми: голубые, пронзительно-светлые, молодые и мудрые одновременно.
- Меня зовут Альбус Дамблдор. Я приветствую вас в стенах школы Хогвартс!

Глава 3

Мокрый ноябрьский снег залеплял двор, превращая статуи в чудовищ. Филч с фонарем обходил галереи, вглядываясь в сырую темноту. Слепленные из первого снега единороги и русалки медленно расползались под холодным дождем, смешанным с ледяной крошкой. Спустившись поглядеть на оплывающие творения детских рук (а заодно проверить, не потерял ли кто рукавиц или шарфа), Аргус прошелся между рядами снеговиков. Снежная слякоть хлюпала и скользила под ногами, затвердевая тяжелой коркой. В одном из снеговиков, вылепленном чуть поодаль остальных, виднелся кусок слизеринского шарфа. Подойдя поближе, чтобы выковырять добычу из снежной груды и отправить потерявшему, Филч ухватился за шарф и потянул на себя. Тот не поддавался. Филч дернул посильнее, и мокрый пласт обледенелого снега шлепнулся к его ногам.
Едва не выронив фонарь, Аргус отпрянул в сторону, завопив, как сумасшедший. Там, в снегу, виднелось белое мертвое лицо с посиневшими губами. Первая мысль была об убийстве. Бросившись вытаскивать несчастного ученика, Филч сбил с него налепленный вокруг снег. Слизеринец стоял, прямой, как палка. Кляня на чем свет стоит свои недомагические способности, Аргус схватил его за плечи и потащил в школу.

В больничной палате мадам Помфри, увидев ученика, побелела не хуже своего чепчика. Взмахом палочки сняв с него заклятие оцепенения, еле успела поймать беззвучно свалившегося в обморок парня. Его одежда была мокрой до нитки, пришлось содрать с него все, включая белье, и завернуть в одеяло. Уложив его на пол у гудящего камина, чтобы согреть, мадам Помфри прибежала с пузырьком зелья, но напоить слизеринца оказалось невозможным: его челюсти свело судорогой, и рот не открывался, что бы она ни делала. Филч пришел на помощь, разжав ему зубы ножом. Влив обжигающее снадобье в горло парню, мадам Помфри возмущенно всплеснула руками.
- Аргус, какое счастье, что вы нашли его! Он мог замерзнуть до смерти, если бы ночью ударил мороз! Кому пришли в голову такие игры?..
Всматриваясь в некрасивое лицо с несоразмерно длинным носом, мадам Помфри пыталась вспомнить имя ученика - он был нечастым гостем в ее палате.
- Он из Слизерина? Кажется, я знаю беднягу, только не могу вспомнить имени... Такое... холодное и мрачное... Ах, да, Снейп! Северус Снейп! Он учится на четвертом курсе.
Услышав свое имя, Снейп открыл глаза и обвел потолок нечетким взглядом, повернул голову. Лицо мгновенно приняло угрожающее и отталкивающее выражение.
- Конечно же, это Северус! - мадам Помфри была рада поделиться этой информацией с Филчем, - Северус, что с вами случилось?
- Н-не помню, - сквозь зубы процедил Снейп, устремив на добросердечную женщину злобный взгляд.
По мере того, как холод отпускал тело, его начинала бить крупная дрожь. Озноб пробирался до самых костей, леденящим дурманом проникая сквозь кожу. В горячем бреду Снейп метался на больничной постели, что-то глухо стонал сквозь зубы. Удушливый кошмар сжимал воспалившееся горло, голова горела. Во сне перед ним мелькали воспоминания, лихорадочно сменяя друг друга.
Он видел смерть деда, плачущих родственников, красивый, убранный цветами гроб, рыдающую бабу Ханну. Север не был на похоронах - он узнал о том, что в конце ноября Абрахам умер, лишь приехав домой на каникулы после первого полугодия в Хогвартсе. Мать не догадалась послать ему сову, не предполагая, что сын так привяжется к деду. Двенадцатилетний Север не проронил ни слезинки, даже взглядом не упрекнул мать, только почувствовал, как больно оборвалась под сердцем какая-то ниточка, державшая его все это время.
Он видел темную Слизеринскую гостиную, надменных сокурсников, наглое лицо Блэка, возле которого ухмылялся Поттер. Он видел пьяного отца, которому мать проговорилась, что ученикам запрещено колдовать вне школы. Он видел синяки на ее плечах и самого себя, отлетающего в угол от хорошей затрещины. Видел Люциуса, проходящего мимо с неизменной улыбочкой на губах, видел клубы горячего пара в душевой для мальчиков, сквозь которые проступали обнаженные молодые тела. Судорожные рыдания рвались к горлу, горячий шершавый воздух царапал глотку и легкие. Кидаясь от края до края постели, Северус даже в бреду не разжимал зубы, чтобы не выдать себя.
Что-то коснулось его руки, и он мгновенно очнулся, выдернутый из тяжелого кошмара, будто из кипящего озера.
- Кто здесь?
- Это я, - тихий голос. В полосе лунного света стоял Люпин.
- Что тебе нужно? - Северус сел на постели, в упор глядя на Ремуса.
- Я пришел извиниться. Я не знал, что они…
Северус презрительно скривился.
- Надо же, ты не побоялся ночью уйти из спальни. Тебе надо дать медаль за храбрость.
Люпин вспыхнул.
- Северус, я… Мне жаль, что…
- Тебе жаль, что меня закопали в снег и случайно забыли? Не ври. Твои друзья были бы счастливы, если бы я сдох там.
- Это неправда. Они не хотели…
- Они хотели всего лишь пошутить, верно? - Снейп неприятно оскалился, - Всего-навсего поразвлечься. Убирайся, пока тебя не хватились. Иначе следующим развлечением станешь ты.
Люпин неловко топтался на месте, не решаясь ни уйти, ни продолжать говорить. Снейп улегся обратно.
- Если бы я знал… тебя не оставили бы там… правда… - в голосе мальчишки-оборотня послышались слезы.
- Да, если бы ты был там, то ты подождал бы в сторонке, пока они навеселятся, а потом скомандовал бы: "Давайте вернем игрушки на место и раскопаем Нюниуса". Так?..
Люпин звонко всхлипнул, отвернулся и побрел к выходу из больничной палаты.
- Слизняк, - прошипел Снейп под одеялом.

Он закрыл уставшие глаза. Прохладная подушка приятно леденила пылающие щеки. Глухо закашлявшись, Снейп с трудом перевел дыхание. Если не перехватить простуду сейчас, завтра у него будет ангина. Или воспаление легких. Или что-нибудь еще. С трудом спустившись с постели, он на подгибающихся ногах добрел до шкафчика, в котором мадам Помфри хранила медикаменты. От температуры кружилась голова и слегка подташнивало. Распахнув дверцы, Север оглядел ряд склянок: масса чудодейственных средств от всех видов волшебных болезней, а от обычной простуды нет даже самого слабенького зелья. Придется, как всегда, действовать самому. Достав с полок пару флаконов, Север поискал глазами какую-нибудь подходящую посудину. Деревянная чашка показалась ему прекрасным вариантом. Вытянув зубами пробки из склянок (руки от слабости уже не слушались), он смешал в чашке несколько зелий.
- Будем надеяться… что они не нейтрализуют друг друга… - бормотал он, глядя, как жидкость меняет свой цвет. - Настойка горной ромашки… это спирт. Две капли огневичной эссенции… О, желчь полосатой кобры, в самый раз! И… щепотку горного двулистника…
Размешав получившуюся смесь, он поднял плошку к лицу и понюхал.
- Надеюсь, я от этого не умру… А если что - меня найдут утром… и вылечат… В любом случае - невелика потеря.
Глубоко вдохнув, он залпом выпил чашку, сморщившись от невыносимой горечи. Отплевавшись от остатков травы, прислушался к ощущениям. По телу из желудка наверх побежала огненная волна, за ней еще одна, и еще. Кости и суставы вспыхнули ноющей болью, быстро растворившейся в тепле. Севера наполнило чувство здоровой усталости, а потом его начало клонить в сон. Наощупь добравшись до постели (глаза уже не открывались) и закутавшись в одеяло, он успел только сказать себе, что состав исцеляющего средства надо будет не забыть записать… Утром, когда он проснется.

Глава 4

Утром вместе с мадам Помфри Снейпа навестил Дамблдор. Обычно он сквозь пальцы смотрел на шалости гриффиндорцев, но угроза жизни одного из учеников - пусть даже это был слизеринец - заставила его вплотную заняться вопросом дисциплины. Захватив с собой декана Слизерина, Дамблдор намеревался узнать у пострадавшего ученика, кто в Хогвартсе позволяет себе подобные развлечения. Снейп не знал, на что рассчитывал директор - но делиться с кем бы то ни было своей местью он не собирался.
- Северус, - мягко говорил Дамблдор, присев на край его постели, - расскажи, что произошло вчера? Как ты оказался в снеговике?
- Я не знаю, - угрюмо отвечал Снейп, поглядывая на профессоров из-под отросших волос, закрывающих глаза. - Я никого не видел.
- Кто наложил на тебя заклинание, Северус?
- Я не помню, - упрямо твердил он.
Слагхорн нетерпеливо топтался возле директора. Снейп не представлял для него никакой ценности: ни связей, ни денег, ни влиятельных родственников. Он рад был бы уже принять версию о том, что это была просто шутка, и замять дело, но Альбус был настроен иначе.
- Северус, если ты вспомнишь какие-нибудь детали, я прошу тебя сразу же сообщить мне, - продолжал вещать директор, - я хочу выяснить обстоятельства и найти виноватых. Ты поможешь мне в этом?
- Я ничего не помню, - упрямо повторил Снейп.
Наверняка Дамблдор знал, что именно Блэк и Поттер ответственны за все случившееся, но единственный свидетель молчал, как рыба. Доказательств было не найти.
- Бедный мальчик… - вздохнул директор, когда они со Слагхорном выходили из больничной палаты, - Из очень трудной семьи. Его отец пьет… Из-за этого Северус почти не уезжает домой на каникулы. Я более чем уверен, что он прекрасно помнит обстоятельства инцидента, но почему-то не хочет нам говорить. Не доверяет… Возможно, он просто запуган. Таким детям нужно уделять вдвое больше внимания. Если над ними потерять контроль, последствия могут быть непредсказуемы.

Поначалу Снейп собирался покинуть гостеприимное крыло мадам Помфри сразу, как только почувствует себя лучше. Но потом передумал: отдохнуть пару дней в тишине и покое совсем не мешало. Без Мародеров, без Слизерина, без необходимости в каждом проходящем мимо человеке искать угрозу. Подложив руки под голову, Снейп рассматривал картины под потолком. Мысли отвлеченно блуждали вокруг занятий, книг, предстоящих экзаменов. Вспомнив об экзаменах, он вспомнил Люциуса. Время от времени высокородный Малфой снисходил до общения со Снейпом. Каждый раз это из ряда вон выходящее событие случалось перед контрольными, тестами или перед сдачей рефератов и сочинений. Тогда Люциус неожиданно вспоминал, что Снейп существует на белом свете, и обращался к нему с милостивым пожеланием увидеть свое сочинение написанным до завтрашнего утра. Быстро усвоив, что лучшей платой он считает не деньги, а знания, Малфой начал интересоваться редкими книгами и рассказывать о своих абсолютно случайных находках в слизеринской гостиной. Слушающий эти повествования Снейп исходил завистью к богатому аристократу, имеющему доступ к частным библиотекам и букинистическим лавкам. В награду за выполненные для Малфоя задания ему перепадали не книги - нет, всего лишь отдельные страницы из них. Люциус знал, что это удержит Снейпа на поводке крепче любых подкупов и угроз. Его тянуло к знаниям, как наркомана. Получив в руки несколько ветхих листков, он на много часов был способен забыть обо всем, включая еду и сон.
Предвкушая новый разговор с Малфоем, Снейп, закрыв глаза, представлял себе темную гостиную и негромкий бархатно-любезный голос, делающий одолжение всем вокруг одним фактом своего существования. Люциус вызывал в нем нервную дрожь. Длинные белые волосы, ледяная ирония, мягкие змеиные жесты, острый язык. Отец Люциуса, наверное, гордился отпрыском. По крайней мере, сам Люциус и множество его поклонников считали именно так. Несмотря на заносчивость, он был всегда окружен восхищением и любовью. Конечно, находились и те, кто на дух не переносил Малфоя, но в основном симпатии учащихся были на его стороне. Сколько было разбито сердец, Малфой не считал. Он как будто не замечал вокруг себя несчастных и заплаканных глаз. При этом, будучи уверенным в своей исключительности и в неоспоримом превосходстве, он оказывался достаточно умен для того, чтобы в большинстве случаев вести себя с непревзойденной вежливостью. Он обладал искусством так сделать комплимент, что человек начинал чувствовать себя выше, красивее, умнее и талантливее. Но в то же время Люциус обожал при случае изысканно оскорбить, не повышая голоса и не оставляя оппоненту ни единого шанса обвинить его в неучтивости.
Он никогда не вступал в стычки и драки, избегал открытых конфликтов, предпочитая действовать иными способами. Он говорил, что лучший способ разоружить врага - подружиться с его друзьями. В его окружении было полно людей, которые в любой момент были готовы броситься защищать его доброе имя за одну лишь благодарную улыбку тонких прохладных губ. Цена этой преданности была невелика. Немного лести, чуточка внимания, легкий флирт, пара слов, сказанных в нужный момент.
В свои шестнадцать Малфой уже знал, что люди делятся не на умных и глупых, красивых и уродливых, богатых и бедных - а на тех, кого можно использовать, тех, кого нужно использовать, и тех, кому нельзя дать использовать себя. С теми, кто каким-то образом умудрялся доставить ему беспокойство, обязательно происходили очень неприятные вещи. Но он сам всегда оказывался к этому решительно непричастен.
Он с удовольствием развивал свои навыки манипулирования людьми, совершенствуясь, как игрок в шахматы. Просчитывая ходы наперед, изучая, рассматривая, экспериментируя. Он уделял этой игре куда больше времени, чем занятиям, но вокруг всегда вовремя оказывались те, кто с радостью делал за него задания. Одним из таких людей и был Снейп.
Однако, несмотря на превосходное качество работ Снейпа, Люциуса не устраивал характер установившегося между ними взаимовыгодного сотрудничества. Снейп казался ему слишком опасным, несмотря на кажущуюся простоту, с которой им удавалось манипулировать. Угрюмый затюканный подросток, вечно стремящийся забиться в темный угол, порой оказывался совершенно неконтролируемым, причем иногда в самый неподходящий момент. И тогда его невозможно было соблазнить никаким раритетным томом, позаимствованным из отцовской библиотеки.
Снейп надеялся, что Люциус не догадывается, какие мысли ему приходится прятать. Иначе Малфой наверняка неплохо повеселился бы. Сверкая глазами из-под неухоженных волос, Снейп кровожадно следил за Малфоем, собирая в памяти коллекцию жестов, взглядов, ироничных полуулыбок, непринужденных поз, ласковых интонаций, наклонов головы, профилей, прикушенных губ, закинутых одна на другую ног, переплетенных у подбородка пальцев, завязанных в хвост или распущенных волос. Он собирал их, как алчный ростовщик, чтобы потом, перебирая одно из другим в пустой душевой, обреченно дрочить на кафельную стену, молча и яростно ненавидя и себя, и Малфоя.

Северус ненавидел себя.
Ненавидел слишком большой нос - тот казался ему огромным, уродливым чудовищем на лице. Ему часто чудилось, что он ощущает его тяжесть, и когда ему приходилось, закутавшись в мантию и втянув голову в плечи, спрятав лицо за спутанными волосами, пробегать по коридорам Хогвардса, ему казалось, что нос заметно тянет его к земле. По представлениям Северуса, его лицо украшал ни больше ни меньше, а клюв взрослого гиппогрифа.
Северус ненавидел слишком бледную кожу, которая к тому же беззастенчиво цвела всеми прелестями юношеского гормонального буйства. Страшно стесняясь этого, он прятался за волосами и старался не слишком часто поднимать голову. Высокий рост, выделявший его среди некоторых слизеринцев, Снейп компенсировал феноменальной сутулостью, ухитряясь на уроках скрючиваться над книгами и тетрадями в три погибели так, будто страдал последней стадией близорукости.
Волосы были отдельным мучением. Все тем же гормонам Снейп был обязан тому, что мытье требовалось его голове едва ли не два раза в день. Но поскольку никакого желания делать это у него не возникало, да и не могло возникнуть, он предпочитал не обращать внимания на эти мелочи, берясь за шампунь не больше раза-двух в неделю.
Внешность Снейпа распугивала любых желающих утешить или пожалеть, а самых стойких отгоняли колкости и язвительные ответы. Так что он мог в полной мере наслаждаться таким желанным и таким ненавистным ему одиночеством.

Глава 5

Подготовка к СОВам занимала у Снейпа все свободное время по вечерам. Он был рад, что у него есть возможность спрятаться от охватившего Хогвартс весеннего сумасшествия в библиотеке или в спальне. Пристроившись на кровати под светом плавающей над книгой свечи, он углублялся в древние трактаты, старательно отгораживаясь от внешнего мира. Высоко подобрав колени, Снейп удерживал на них издание писем Пико дела Мирандолы, адресованных Лоренцо Великолепному, где среди страстных признаний, ревнивых угроз и язвительной критики в адрес церкви встречались необыкновенные по своей гениальности идеи. На соседних кроватях вполголоса болтали Гойл и Лестранг. С головой уйдя в текст, Снейп не услышал, как тихо открылась дверь спальни, прошуршала по полу темная мантия, отороченная серебром, и мягкий ласковый голос предложил студентам пойти немного проветриться перед сном.
Кто-то опустился на край его кровати, и Снейп поднял взгляд от книги.
Тонкие губы Малфоя растянулись в улыбке, однако в холодных прозрачно-серых глазах был непроницаемый лед.
- Здравствуй, Северус. Ты выглядишь расстроенным. Должно быть, скучаешь?..
- Нисколько, - напряженно ответил Снейп, сжимая книгу. - Я в прекрасной компании и отлично провожу время.
Появление Малфоя каждый раз приводило его в замешательство и одновременно нервировало, как ощущение невидимой ниточки паутинки на лице, которую чувствуешь, но не можешь снять. Северус не раз думал, что в роду Люциуса были вейлы или другая подобная им нечисть. Может быть, даже суккубы.
Малфой слегка наклонил голову, рассматривая книгу в руках Снейпа. Пара серебристых прядей, словно тонкие змейки, сползли на руку с плеча, обтянутого бархатом мантии.
- Я смотрю, тебя этим вечером развлекает знойный итальянец... Ну и как, этот мачо справляется? - на лице Малфоя на миг появилась усмешка, которая тут же уступила место участливой заинтересованности.
Снейпу не стоило никакого труда догадаться о том, что без веской причины Малфой и бровью не пошевелил бы в его сторону. А это значило, что Люциус собирается сделать ему одолжение, позволив выполнить за себя кое-какую скучную работенку. Приближались экзамены, однако Малфой явно был настроен провести время за чем-то более увлекательным, нежели корпение над заданиями.
Обдумывая все это, Снейп смотрел на Малфоя, который уже начал проявлять нетерпение в ожидании ответа. Выражалось оно в приподнятой на десятую долю дюйма брови и удивленно изогнутом уголке рта. Без всякого сомнения, Люциус уже собирался осведомиться, не проглотил ли Снейп язык от восхищения и благоговения.
- Если кому-то хочется занять его место и развлечь меня, я готов рассмотреть кандидатуры, - процедил наконец Снейп, глядя в глаза Малфою.
- Моя кандидатура подойдет? - Люциус вопросительно вскинул брови. - Представь себе, мне решительно нечем заняться в этот вечер.
Снейп настороженно сощурился. Такое неожиданное благоволение со стороны высокородного слизеринца не внушало ему доверия. Люциус, конечно, никогда не скрывал, что всего лишь использует его, но самолюбию Снейпа льстил тот факт, что Малфой, хоть и по необходимости, но все же обращал на него свое внимание.

Снейп не врал себе в том, что завидует ему. Завидует богатству, аристократичной надменности, беспрекословной свите, но больше всего завидует его внешности. Рядом с Люциусом Снейп отчетливее, чем обычно, осознавал все свои недостатки. У него не было таких струящихся, как жидкий шелк, платиновых волос, не было таких безупречных манер, привычки выражать свое мнение одним движением брови, такого ледяного непроницаемого-дружелюбного взгляда, ореола всемогущества, отрепетированных, лениво-утонченных жестов наследника рода.
Люциус, бесспорно, был самой харизматичной и чистопородной скотиной из всех, что знал Снейп. Рядом с ним мелочные пакости Мародеров казались детской возней в песочнице - Люциус был птицей совсем другого полета. Может быть, потому Снейп и соглашался помогать ему. А может быть, потому, что каждый разговор с Люциусом против воли кружил юношескую голову и горячил кровь.
Закрыв книгу, Снейп оценивающе прищурился на Малфоя.
- Сомневаюсь, что ты сможешь меня развлечь. Только если ты знаешь об алхимии больше Фламеля и откроешь мне тайну философского камня.
Серые глаза сверкнули ледяными искрами: Люциус тихо рассмеялся. Уголки его губ, приподнявшись, оттенили точеные скулы.
- Браво, Северус! Ты так же, как и я, всегда на первое место ставишь практическую пользу от общения. - Его лицо снова стало серьезным. - Наверное, поэтому твои знания настолько превосходят всё, чего удалось достичь не только нашим однокурсникам, но и некоторым педагогам… Не так ли? Жаль, что этого никто не может оценить по достоинству... - Он сделал паузу, отведя глаза в сторону, и пару секунд спустя тихо добавил: - Кроме меня, разумеется.
Он замолчал, откинув прядь волос за спину, потом продолжил:
- Разумеется, Северус, я не могу претендовать на то, что могу быть настолько же увлекательным собеседником для тебя, как господин Фламель... или господин Мирандола… И о свойствах философского камня знаю в основном из того сочинения, которое ты написал для меня пару лет назад... Но, возможно, я смогу предложить тебе кое-что пусть менее познавательное, но куда более… оживляющее... в качестве времяпрепровождения.
Замолчав, он вопросительно посмотрел на Снейпа.
Чувство опасности, редко подводившее Севера, мгновенно предложило отказать Малфою наотрез, чем бы тот ни мотивировал свое неожиданное желание скоротать вечер в его обществе. На щеках очень некстати начал разгораться лихорадочный румянец.
"Люциус - расчетливая и хладнокровная скотина" - твердо сказал себе Снейп, но почему-то этот довод разума вместо того, чтобы успокоить вскипевшую кровь, заставил ее бурлить еще сильнее. Голос рассудка становился все слабее и неразличимее в хоре других голосов, требовавших немедленно и безоговорочно принять любые предложения Малфоя. Провести вечер в компании первого красавчика школы! Какой идиот откажется от этого?
Затравленно глядя на Малфоя, Снейп ощущал усиливающееся с каждой минутой напряжение внизу живота. Если Люциус догадается - Слизерин будет хохотать над Снейпом до конца его дней. Ощущая себя помойной крысой, он отгородился от Люциуса книгой.
- Н-например? Что ты можешь предложить? - спросил он, отводя глаза от пристального взгляда Малфоя и надеясь, что это вышло не слишком двусмысленно
Люциус ответил невинной дружелюбной улыбкой:
- Я не предложу тебе ничего экзотического... Но, быть может, пара бутылок сливочного пива в моей комнате внесут некоторое разнообразие в твою жизнь? Кроме того, приближается зачет по зельям, и я был бы тебе благодарен, если бы ты помог мне подготовится к нему.
Снейп сглотнул. Похоже, Люциус не шутил. Шутить по мелочи он вообще не имел привычки. Когда он задумывал что-то, жертва замысла узнавала обо всем последней - если вообще узнавала.
Северус подозревал, что ничем хорошим это предложение ему не грозит: если бы требовалось только написать за Малфоя зачет по зельям, тот не стал бы звать его к себе и угощать пивом.
Но почему бы и нет? Жизнь не баловала его разнообразием. А Люциус... Снейп кинул быстрый взгляд на бесстрастно-дружелюбное лицо Малфоя и вцепился в книгу. Тело не желало слушать доводов разума. Оно требовало внимания, прикосновений и... в общем, всего того, что полагается. Снейп объяснял себе это исключительно тем, что ему всегда нравились длинноволосые блондинки.
И сам понимал, какая это жалкая отговорка.
- Хорошо, - кивнул он, машинально сжимая несчастный томик Мирандолы до боли в костяшках, - Если задачки покажутся мне интересными, я их сделаю
- Ну вот и отлично! - с радостным воодушевлением произнес Люциус, мимоходом дотрагиваясь до плеча Снейпа перед тем как встать. - Ты очень меня выручишь. Я думаю, нам стоит прямо сейчас отправится ко мне и позволить остальным обитателям этой спальни вернуться в свои кровати. Ты согласен?
Сдержавшись, чтобы не вздрогнуть от прикосновения, Снейп замер, продолжая ощущать на своем плече легкие пальцы. То ли Люциус дразнил его, то ли подчеркнуто демонстрировал, насколько ему безразличен внешний вид Снейпа - сутулость, костлявость, бледная кожа и жирные волосы. Укутавшись в мантию, Снейп встал с постели. Широкое черное облачение как нельзя кстати скрывало наглядные признаки душевного состояния слизеринца.

По дороге Северусу приходилось подстраивать шаг, чтобы не идти ни впереди, ни позади Люциуса. Отвлекая себя от неуместных мыслей, он тешил свою гордость тем, что мало кто мог похвастаться вот таким вот поздним визитом в спальню Малфоя.
Хотя, зря он это подумал.
Воображение тут же подсунуло ему видение двух, нет, трех полуобнаженных красоток, раскинувшихся на широкой постели, и ублаженного их ласками Малфоя. Уж он-то точно не был девственником... В отличие от некоторых.
Снейп машинально сдвинул брови и ссутулился еще больше.

Комната Люциуса сверкала безупречным порядком. Малфой пропустил Снейпа внутрь, закрыл за ними обоими дверь и сказал, указывая на пару мягких кресел, которые явно не были собственностью Хогвартса:
- Присаживайся, Северус.
Сам же, достав откуда-то из шкафа пару бутылок, сел на подлокотник соседнего кресла.
- Как и я обещал - сливочное пиво. Угощайся.
Опустившись в кресло, Снейп по привычке поставил локти на колени. Глотнул из бутылки. Пробовать пиво ему доводилось нечасто. Средств к существованию за пределами Хогвартса у него практически не было, и позволить себе купить что-то лишнее - даже такую мелочь - он не мог. Все деньги, что у него имелись, он тратил на учебу. На книги, зелья, препараты, ингредиенты - на все, что только могло ему понадобиться в его изысканиях, регулярно выходивших за рамки стандартной программы обучения. И хотя некоторые преподаватели шли навстречу рвению Снейпа, полностью снабжать его всем необходимым они не могли.

Алкоголь растворился в желудке, согревая изнутри распространяющимся по телу жаром. От него заломило кончики пальцев, бутылка в руках как будто потяжелела. Возбуждение, которое Снейп надеялся загасить разговором о занятиях, от выпивки только усилилось еще больше. А Люциус, как назло, непринужденно оперевшись локтем о спинку своего кресла, слегка откинулся назад, потягивая пиво. Угрюмо сгорбившись, Снейп исподлобья следил за ним. Взглянув на него, Малфой любезно заметил:
- Ты явно выглядишь лучше, Северус. Как видишь, мое общество ничуть не хуже, чем общество старых пыльных книжек.
Снейп скрипнул зубами. Уж лучше бы он остался в обществе книжек - не пришлось бы терпеть разгорающийся в паху пожар. Мысли о занятиях и предстоящих экзаменах улетучивались из головы, будто подхваченные дымом. Глотнув еще пива, Снейп поморщился. Сидеть становилось все труднее, член и яйца как будто были налиты горячим свинцом, а не кровью. Руки сами тянулись вниз, и от попыток облегчить желание Снейпа удерживало только присутствие Малфоя. Скорее бы он уже разродился, что ему требовалось.
- Я знаю, что ты ко мне хорошо относишься. Ты ведь согласишься помочь мне как другу, правда? - голосом невинного ангела спросил Малфой.
Снейп едва не откусил горлышко у бутылки. Друг! Правая рука - вот кто ему друг, а не эта тощая длинноволосая задница.
Кресло под Снейпом рисковало воспламениться, он встал. Член стоял, нацеливаясь в зенит на зависть всем оловянным солдатикам мира. Снейпа так и подмывало распахнуть мантию и заняться самоудовлетворением, не обращая внимания на Люциуса. Подойдя к письменному столу, он уткнулся взглядом в лежащие на нем бумаги.
- Мне нужно, чтобы ты разобрался в том, как приготовить одно зелье. Очень редкое и ценное. Я смогу дать тебе ингредиенты и всю возможную информацию, а ты, в свою очередь, должен будешь приготовить его для меня. Идет? - Малфой развернулся в его сторону. - Возьми на столе крайний свиток и подойди ко мне.
Протягивая Люциусу пергамент, Снейп уже ничего не слышал, кроме звона в ушах, и ничего не чувствовал, кроме обжигающей тяжести между ног, которая грозила перерасти в нестерпимую боль, если он немедленно что-нибудь не предпримет. Выпрямившись на подлокотнике, Малфой развернул свиток и уже ткнул длинным пальцем в строчки, но сказать уже ничего не успел. Схватив Малфоя за локоть, Снейп сдернул его с подлокотника, развернул спиной к себе и толкнул вперед. Люциус с коротким вскриком упал на кресло, перегнувшись через ручку, на которой только что сидел. Одним взмахом задрав ему мантию, Снейп сорвал с него тонкие штаны вместе с бельем.
- Что ты… - возмутился Люциус, попытавшись приподняться, но Снейп воткнул его лицом в мягкую обивку кресла:
- Лежать.
Едва успев высвободить багровый от распирающей его крови член, он обеими руками раздвинул маленькие ягодицы Люциуса.
- Снейп! Ты!..
Еле смочив слюной сжавшийся вход, Снейп толкнулся вперед, вызвав короткий сдавленный вскрик у Малфоя. Он, кажется, пытался высвободиться, но Снейп прижал его руки к креслу, придавив всем своим весом.
- Отпусти меня… скотина… ты пожалеешь… - шипел Малфой, стараясь вывернуться. Снейп, не обращая на это внимания, остервенело проталкивался в узкую задницу. Его до красных пятен в глазах бесило то, что сухой вход не желал принимать его член. Пробившись внутрь головкой, он услышал, как Малфой под ним зашипел от боли. Но неудобства Люциуса волновали его сейчас меньше всего. Чем дальше он проникал, чем мягче и горячее становились сжимающие его стенки. Ему до смерти опостылело дрочить в кулак, видя перед собой безликую кафельную стену. Он чувствовал, что свихнется, если не воткнет член в эту тугую задницу и не спустит в нее все свое одиночество, ненависть, боль и ярость. Люциус сдавленно стонал от резких движений.
- Ты порвешь меня… Сволочь… Больно!.. Снейп… Сука…
Снейп держал его за ягодицы, а Люциус, уже не пытаясь вырваться, коротко толкался навстречу.
- Я… тебя… ненавижу… - шипел Малфой, скребя ногтями по мягкой обивке кресла.
Загнав член полностью, Снейп вцепился в его бедра. Он сам не мог сказать, боль это была или удовольствие. Рефлекторно убыстряя сильные глубокие толчки, он почувствовал, как усиливается пульсация вен, оплетающих ствол, и поджимаются к основанию тяжелые яйца. Дергая на себя, он насаживал стонущего Малфоя на член, пока напряжение в окаменевшем теле не пробило себе выход наружу, и пальцы на бедрах Люциуса свело судорогой. Снейпу показалось, что из него изливается вся его жизнь, оставляя только пустое тело, как мешок с гремящими костями. Ноги подогнулись, он задохнулся от внезапной слабости. Малфой, громко застонав, просунул под себя руку и сжал свой член. Почти упав на него, Снейп держался на вытянутых дрожащих руках, упираясь Малфою в плечи.
- Ублюдок… Урод… Я убью тебя… - всхлипывал Люциус.
Схватившись за спинку кресла, Снейп с трудом разогнулся и вытянул из Малфоя свой член, вызвав у того новый стон боли. Сил стоять не было, голова кружилась.
- Я тебя ненавижу… - Люциус сполз с подлокотника. Поперек его живота отпечаталась широкая красная полоса, обещающая стать роскошным кровоподтеком. Снейп запоздало подумал о том, что подлокотник, наверное, очень больно врезался Малфою в живот при каждом толчке. Однако блестящий прозрачно-беловатый потек на кресле свидетельствовал о том, что Люциус не остался без удовольствия.
Приходя в сознание, Снейп пытался осознать, что только что произошло. Он и Люциус. Он - и Люциус… Кажется, именно это называется изнасилованием?..
- Ты всего меня разодрал, скотина, - морщась, Люциус непослушными руками оправлял мантию. - Что уставился? Радуешься, что порвал мне задницу?
Снейп сел на полу, скрестив ноги. Кивнул на кресло:
- Незаметно, что тебе не понравилось.
На лице Малфоя отразилось выражение брезгливого омерзения. С гадливостью покосившись на след своей спермы, он передернулся.
- Даже не надейся, что твоя виртуозность доставила мне удовольствие. Ты мне отвратителен. Ты мерзкий, уродливый, грязный ублюдок. Я не выбрал бы тебя в любовники, даже если бы ты оставался последним человеком на земле. Это, - он покосился на стекающие к полу капли и снова скривился, - всего лишь физиология. Не более того. Я привел тебя сюда, чтобы поговорить о деле, а не для того, чтобы ты меня изнасиловал.
Несколько раз вдохнув, Люциус осторожно опустился в кресло.
- Я хотел обсудить с тобой приготовление эйфории. Нет, не того зелья, которое числится в списках разрешенных и тонизирующих, а куда более мощного. Пара капель этого зелья были в твоей бутылке. Мне было важно, сможешь ли ты, такой сведущий в зельях, распознать его вкус. Оно сделано на славу, как мы оба можем заметить. Ты даже не заметил, что оно там было. Это зелье, в отличие от обычного, не обладает ни вкусом, ни запахом, и имеет несколько иное воздействие на человека. Ты испытал его на себе, - тонкие губы скривились в ироничную, слегка болезненную улыбку.
- Ты дал мне афродизиак?
- Нет, Снейп. Я не знаю, почему на тебя оно оказало такое… необычное действие. Это зелье развеивает любую тоску и горе. На короткое время вселяет веру в себя и ощущение полноты жизни. Человек, выпивший это зелье, становится счастливым. Ненадолго. Рецепт этого зелья держится в секрете. У меня есть некоторое количество информации, которая может иметь отношение к его ингредиентам и пропорциям... Но недостающие звенья должен будешь восстановить ты. Ведь ты пообещал мне сделать это, если ты не забыл. Я уверен, что у тебя хватит таланта и мозгов на то, чтобы сделать это... Все ингредиенты - за мой счет. Я ясно выразился? - серые глаза пристально впились в бледное лицо Севера.
Снейп скривился от осознания того, что доброта Малфоя, как он и предполагал, не принесла ему ровным счетом ничего хорошего. Подопытный кролик, значит. Подопытная крыса, на которой можно проверить действие зелья, а потом полюбопытствовать, каковы были ощущения. Он подумал, что ему еще повезло, что Люциусу не пришло в голову в качестве эксперимента дать ему яд, а затем попросить составить противоядие.
Похмелье от сливочного пива и эйфории было тяжелым. Лицо Малфоя казалось пятном бледного света, видимым со дна колодца. Снейп ощущал себя отделенным от всего мира как минимум лигой пустой выжженной земли. Он говорил себе, что это ощущение - всего лишь обратный эффект зелья, но легче от этого не становилось.
- Я сделаю, - выговорил он, - раз я обещал.
- Отлично. - Люциус обозначил свое удовлетворение улыбкой, хоть она и была слегка вымученной. - Я предоставлю в твое распоряжение книги и любые ингредиенты... Все, что может тебе понадобится. Разумеется, этот разговор только между нами. Никто не должен об знать о нашей сделке, - он сделал паузу, которая должна была показаться Снейпу многозначительной, - это важное дело, Северус. Не просто каприз.
Он еще немного помедлил и добавил с улыбкой, почти вернув свои обычные манеры:
- Ах, да... Совсем забыл со всем этим... Ты же не откажешься помочь мне с зачетами?

Вяло кивнув, Снейп отметил, что даже факт того, что в связи с исследованием у него будет доступ к неизвестным ранее книгам, не вызвал у него никакой радости. Подумаешь, книги. Подумаешь, зелье. Он исподлобья смотрел на Малфоя. Тот выглядел... так, как и должен был бы выглядеть после подобного секса. Потрепанным. Снейп с глухим удовлетворением отметил оставшиеся на нежной аристократической коже следы. Конечно, их можно будет скрыть, а со временем они и сами сойдут... Но осознание того, что на шее и бедрах Люциуса сейчас горели следы его пальцев, действовало почти ободряюще и помогало взять себя в руки. Несмотря на то, что собственная жизнь по прежнему казалась Снейпу изощренной садистской выдумкой Мироздания, факт причастности Люциуса к этой жизни утешал. Утешал, в основном, тем, что Снейп начал лелеять план однажды заставить Люциуса вдоволь наесться этого пепла и сгоревшей земли.
Для этого ему придется набраться терпения.
Но уж что-что, а терпеть и ждать Северус мог.
- Да, конечно. Мы отвлеклись от главного. Что там с твоими зачетами? - Снейп постарался изобразить заинтересованность гораздо более интеллектуальным занятием, нежели секс с первым красавчиком школы. И мысленно ухмыльнулся тому факту, что только Малфой был способен так сохранять лицо. Несколько минут назад он корчился, насаживаясь на член - а сейчас уже спокойно и по-деловому обсуждает вопросы научного характера.
- Завтра я дам тебе список вопросов, по которым мне нужно написать реферат. Сейчас не вспомню, где он завалялся, - лениво произнес Люциус.
- До завтра, - коротко ответил Северус и поднялся на ноги. Нервное напряжение и слабость накатывали на него поочередно, но он собирался добраться до своей спальни на прямых ногах. - Дай знать, когда будешь готов воспользоваться моими услугами.
- Непременно, Северус. И... надеюсь тебе хватит ума никому не рассказывать о том, что здесь было. - Люциус замялся, а потом агрессивно добавил: - Тебе все равно никто не поверит.
Снейп ухмыльнулся, отметив, что Малфой... великолепный и гордый Малфой боится.
- Можешь не волноваться за свою репутацию. Никто не узнает, что ты трахался со мной. Считай это своей сбывшейся эротической фантазией, - добавил он уже от двери.

Глава 6

Несколько дней Снейп пребывал в странном состоянии полного разброда мыслей. В его жизни что-то изменилось, а он никак не мог отследить, что. Он прокручивал в памяти сцену с Люциусом, возвращался в воспоминаниях на несколько дней или недель назад, чтобы сравнить и вычислить изменения, но попытки были безуспешны. Он осознавал только, что ему стало неудобно ходить, сидеть и лежать. Привычные физические действия вдруг стали доставлять ему дискомфорт. Он ерзал за партой, пытаясь влезть обратно в уютную скрюченную позу, но никак не мог этого сделать.
Размышляя о случившемся, он задавал себе вопросы - как вообще могло произойти то, что произошло? С чего он сам кинулся на Малфоя, было понятно - во всем виновато зелье. Но почему не сопротивлялся Малфой, оставалось загадкой. В конце концов Снейп остановился на той версии, что, во-первых, Люциус мог его испугаться (действие зелья было способно спровоцировать Снейпа на нешуточную агрессию), а во-вторых, драться, будучи перекинутым через подлокотник, не с руки. Да и времени на сопротивление у Малфоя было немного.

Склонившись над пергаментом, Снейп недовольно морщился: казалось, тело состоит исключительно из ноющих позвонков, скованных болью мышц и зажатых в тиски ребер. Бросив перо, он огляделся, вытянул руки вверх и выпрямился. Глубоко вдохнув, распрямил плечи, сведя лопатки. Полегчало. Неожиданно догадавшись, в чем дело, Снейп хмыкнул.
Он больше не мог сидеть, скрючившись. Не мог ходить, втянув голову в плечи.
"Волшебная задница Малфоя" - усмехнулся Снейп. Видимо, его необоснованно приподнятое настроение в последние несколько дней было следствием первого сексуального опыта. И какого! Подобным расставанием с девственностью можно было только гордиться. Люциуса жаль не было: он получил по заслугам. В следующий раз трижды подумает, прежде чем поить кого попало незнакомым зельем.
Однако на горизонте маячила новая проблема. Попробовав всего один раз, Снейп желал ознакомиться с процессом любовных игр во всех подробностях. Интерес к самостоятельному удовлетворению в одиночестве душевой пропал. Но реальность не оставляла Снейпу ни единого шанса на возможность завязывания хоть каких-нибудь отношений. Его репутация честно служила ему, отгоняя даже сочувствующих. Высматривая максимально некрасивых девочек за столами факультетов (в том, что мало-мальски красивые не станут с ним даже разговаривать, он уяснил давно), Снейп столкнулся с новой проблемой. Некрасивые девочки его не привлекали. Даже в качестве объекта для изучения своих сексуальных возможностей. Глаза останавливались исключительно на признанных красавицах вроде Лили Эванс или Нарциссы Блэк. Мысленно поздравив себя с наличием хорошего вкуса, Снейп все же сделал попытку заговорить с какой-то пятикурсницей из Хаффлпаффа. Но мало того, что девушка была несимпатична - она оказалась еще и неумна. Снейп сбежал от нее через три минуты. Выбрав новый объект для ухаживаний, на этот раз из Райвенкло, он заболтался с ней о применении лунного камня в медицине и вспомнил о том, что намеревался затащить ее в постель, только когда они уже попрощались и разошлись. Твердо решив не дать следующей беседе углубиться в научные дебри, он даже почти получил согласие на настоящее свидание, но память выкинула неожиданный фортель. Стоило ему взять девушку за руку, чтобы притянуть к себе и поцеловать - перед глазами вспыхнула страшная сцена на кухне: пьяный отец, заплаканная мать, грубые руки, лезущие в распахнутую блузку. Воспоминание оказалось настолько живым, что Снейп отшатнулся от девушки, как от чумной. Ужас и отвращение, впечатавшиеся в сознание, оказались непреодолимы. Любая мысль о чувственном прикосновении к женщине вызывала в памяти бессмертную сцену, чувство страха и гадливости. Приходилось смириться с тем, что отношения с девушками ему были заказаны.
Отношения с мальчиками тоже не являлись доступным путем решения задачи. Если бы кто-то в Хогвартсе узнал о направлении интересов Снейпа, рано или поздно весть дошла бы до ушей Блэка и Поттера. А они и так уже шутили о том, что Снейп стирает носки Малфою.
Кстати о Малфое.
Снейп был уверен в том, что тот скорее наложит на себя Круцио, чем согласится стать его любовником. Значит, Малфоя нужно было заставить. Но чем ему пригрозить, Снейп не представлял. Тот был слишком богат и имел слишком влиятельных родственников. Вряд ли его можно было чем-то запугать. Но вот если бы представилась возможность шантажировать Люциуса…

Вынашивая коварные планы, Снейп совсем позабыл о Мародерах. Они напомнили о себе сами, дождавшись, когда Снейп допоздна засидится в библиотеке.
- Говорят, ты начал интересоваться девочками, Нюниус?
Блэк, Поттер и Петтигрю встретили его в коридоре. Снейп зло прищурился.
- Ты решил помочь мне наладить личную жизнь, Поттер? Как благородно с твоей стороны.
- У меня есть на примете одна жаба, - серьезным тоном ответил Джеймс, - правда, не ручаюсь, что когда она тебя увидит, у нее не случится сердечный приступ.
- Locomotor Mortis! - выкрикнул Снейп, отскакивая в сторону. Защититься от заклинания Мародеры не успели: слишком привыкли нападать первыми и вести для разминки долгие беседы, оттачивая свое остроумие. - Expelliarmus!
- О какой, интересно, жабе ты говорил, Поттер? - спросил Снейп, обходя кругом обездвиженную и разоруженную троицу. - Уж не об этой ли? - он нацелил палочку на гневно матерящегося Сириуса: - Bufo marinus!
C лицом Блэка произошли серьезные изменения. Заклинание покрыло его бурой ороговевшей кожей с россыпью твердых бородавок. Схватившись руками за лицо, Сириус закричал. То, что в такое позднее время возле библиотеки уже никого не было, теперь оказывалось на руку Снейпу, а не Мародерам. А Снейп не собирался проявлять милосердие. Поигрывая палочкой и не обращая внимания на угрозы, он обдумывал продолжение своей мести. Мародеры были прекрасным объектом для отработки нового заклинания, некоторое время назад вычитанного им в одной из книг Малфоя.
- Хочешь избавиться от своей новой физиономии, Блэк? По мне, так нынешняя подходит тебе как нельзя лучше, но я не буду жестоким. Подскажу способ, как помочь твоему горю. Ведь внешность - это твое самое главное достоинство.
Поттер, сверкая глазами, раздувая ноздри, сжимал и разжимал кулаки. Питер тихо дрожал, явно беспокоясь только о том, чтобы ему не выпала участь Сириуса.
- Через четыре часа после рассвета отыщите в одной из теплиц профессора Спраут бочку с удобрениями, которыми поливают рассаду, - продолжал Снейп, подойдя ближе к Поттеру и наслаждаясь сладким вкусом власти. - Знаете, ту, в которой плавает перегной, навоз, в которую вы кидаете огрызки яблок и пару раз хотели запихнуть меня. Вы ее точно не пропустите. Когда отыщете, возьмите своего лягушачьего принца за уши… и окунайте в бочку с головой до тех пор, пока все бородавки не сойдут. А цветом лица вам придется озадачиться самим. Может быть, обратитесь к мадам Помфри… А может, спросите совета у ваших девочек - они же не откажут в помощи первому красавцу Гриффиндора и поделятся какой-нибудь мазью.
Сириус зарычал, сжав кулаки, и дернулся, но заклятие не давало ему сдвинуться с места.
- Мы тебя похороним в этой бочке, Нюниус, - пообещал Джеймс, - Помяни мое слово.
Насладившись триумфом и перекошенными лицами врагов, Снейп с притворным сожалением вздохнул:
- Жаль, что через минуту вы уже не вспомните о нашей приятной встрече. В вашей памяти не останется и следа от нее. Вы будете убеждены, что не я, а директор Дамблдор дал вам совет, как избавить вашего ненаглядного друга от проблем с кожей. В подростковом возрасте с лицом что только ни случается… - Снейп ухмыльнулся. - Неприятно, конечно, что как раз через четыре часа после рассвета начинается первый спаренный урок Гриффиндора и Слизерина по Гербологии… Но, я полагаю, вы это как-нибудь переживете. А я, будьте уверены, не пропущу шоу.
Отойдя на пару шагов назад, он оглядел искаженные яростью лица и с видимым удовольствием нацелил палочку на Петтигрю:
- Ты будешь первым. Legilimence!

Глава 7

Возвращаясь в подземелья, Снейп радостно предвкушал утреннее представление в теплице профессора Спраут. Он был уверен, что младшекурсники обоих факультетов надолго запомнят зеленовато-бурую бородавчатую физиономию Блэка и его купание в бочке с удобрениями. Снейп часто захаживал к мадам Спраут за травами для своих экспериментов, получая их в обмен за выполнение какой-нибудь грязной работы, так что его появление на уроке младшего курса не вызовет подозрений. Окрыленный мечтами, он подлетел к проходу, ведущему в гостиную Слизерина.
- "Зубы дракона!"
Стена раскрылась, пропуская его внутрь. В гостиной, как обычно, царил полумрак. Огромный камин был потушен, комнату освещали только масляные лампы на стенах. Проскользнув вдоль стены к спуску в спальни, Снейп был остановлен приглушенным шепотом. Малфой. Он узнал бы эти интонации даже с закрытыми глазами. Уютно устроившись в глубоком кресле, Люциус держал на коленях какую-то девушку и что-то ворковал в вырез ее платья. Нарцисса.
Снейп отступил к стене, все еще оставаясь незамеченным. Парочка была занята друг другом. В пустой гостиной был слышен только неразборчивый томный шепот, тихие звуки поцелуев, шелест одежды и приглушенный смех. Глядя на то, как тонкие пальчики Нарциссы скользят по гладкой щеке Люциуса, как она склоняется к нему, целуя в губы, и как Малфой вытаскивает из ее прически шпильки, чтобы распустить волосы, Снейп неожиданно испытал болезненный приступ ревности. Он сам не заметил, как начал считать Малфоя своей собственностью. А сейчас эта собственность, дразня, проводила серебряной шпилькой по тонкой шее Нарциссы и приникала к ней узкими губами и острым языком, вызывая прерывистые вздохи. Снейп прижался к стене, не в силах отвести взгляд. Малфой обнимал Нарциссу, целуя ключицы и шею, а она запрокидывала голову, прижимая к себе его лицо. Молодые, красивые, богатые, счастливые. Аристократы. Шелестела ткань, вздохи становились все глубже, Нарцисса откровенно прижималась к Малфою и не стеснялась запускать руки под его мантию. Снейп ненавидел ее в эту секунду сильнее, чем всех Мародеров, вместе взятых. Она могла ласкать его, не беспокоясь даже о случайных свидетелях. Она могла шептаться с ним, заигрывая и флиртуя. Она наверняка спала с ним. Наверняка. А ему - ему оставалось только прятаться в тени и ненавидеть их обоих за то, что они умели так беззастенчиво и просто радоваться жизни и любоваться своей красотой. Снейп бесшумно оторвался от стены и скрылся на лестнице к спальням. Безупречный Малфой еще не раз пожалеет о том, что связался с ним. Полунищее происхождение Снейпа не будет тому помехой. Если бог дал ему мозги - нужно наконец учиться ими пользоваться не только в классах и на занятиях. Они высокомерны? Он научится держаться еще высокомернее. Они не считают деньги? Он будет делать вид, что его интересы лежат гораздо выше низменных материальных сфер. Они одеваются в драгоценный бархат? Он будет носить свою старую, латанную-перелатанную мантию так, будто рыжие пятна от горячих углей, прожженные дыры и вытравленные едкими кислотами пятна на ней почетнее и благороднее всех их кружев и бриллиантов. Высоко вздернув голову, Снейп вошел в темную спальню. Повалился на свою кровать, не раздеваясь. Малфой еще пожалеет. Этот надменный, заносчивый, высокородный красавчик еще пожалеет о том, что посмел унижать его. Придет время, и он окажется на коленях перед ним - перед Снейпом, перед полукровкой. Северус улыбнулся в темноте. Как забавно прозвучала в памяти девичья фамилия его матери. Принц. Принц-полукровка.

После Высших Чар Снейпа встретил возле класса Слагхорн.
- Вас вызывает к себе директор Дамблдор, - недовольно оглядывая его, поведал декан, - Что вы натворили на этот раз?
Снейп пожал плечами:
- Я не знаю, почему директор хочет меня видеть.
Скептически хмыкнув, профессор смерил его еще одним недовольным взглядом.
- Надеюсь, не произошло ничего, что бросило бы тень на наш факультет?
- Я не знаю, - повторил Снейп, - Могу я идти, сэр? Директор ждет.
- Ступай. - бросил Слагхорн, провожая его мрачным взглядом.
Кабинет Дамблдора в башне был предметом жгучей зависти Севера. Распиханные по полкам книги вызывали в нем алчную дрожь одними своими названиями. Золотые буквы на потрепанных черных, малиновых, коричневых, зеленых корешках манили к себе, уговаривая взять в руки и раскрыть пожелтевшие страницы. Спрятав руки от греха подальше и сцепив пальцы за спиной, Снейп с трудом отвел взгляд от книг и уставился в камин. Благоговение перед маленькой, но внушительной библиотекой заставляло его дрожать, как первокурсника перед Запретным лесом. Что бы он только ни отдал за разрешение прикоснуться к этим волшебным томам! Без раздумий - полжизни. Подавив непроизвольный вздох, Снейп вздрогнул от шороха: Дамблдор спускался из обсерватории.
- Здравствуй, Северус. Прости, что заставил тебя ждать.
Директор подошел ближе, глядя на него поверх маленьких очков. Дружелюбное выражение лица смущало и пугало Снейпа.
- Я позвал тебя, чтобы ты помог мне решить одну в высшей степени запутанную историю. Представь себе, сегодня утром меня находит разгневанная мадам Помфри и начинает возмущаться тем, что я якобы послал каких-то пятикурсников в теплицы профессора Спраут купаться в бочке с удобрениями. Я начинаю уверять ее, что и в мыслях не держал такой шалости, однако она ссылается на слова трех гриффиндорцев, твердо убежденных в обратном. У одного из них с лицом произошла какая-то неприятность, и они уверены, что я посоветовал им умывание перегноем. Я, Северус, ничуть не страдаю потерей памяти, и был весьма удивлен этим происшествием. Мадам Помфри помогла пострадавшему мальчику - кажется, его зовут Блэк, - однако полностью нейтрализовать действия наложенного заклинания не смогла, так что бедняга отсиживается в больничной палате со свежим огуречным цветом лица.
На этих словах Снейп не смог сдержать кривой ухмылки, и Дамблдор, внимательно следящий за ним, удовлетворенно отметил ее появление.
- Я знаю, что ты неплохо разбираешься в различных заклятиях - может быть, ты согласишься помочь мне разобраться в этом деле, Северус? Мальчикам, по всей видимости, вложили в головы фальшивые воспоминания. Это непростая магия, требующая особого внимания и серьезной концентрации. Ты не хочешь просветить меня, что бы это могло быть?..
Глядя на Дамблдора, Снейп понимал, что отпираться бессмысленно. Директор уже обо всем догадался и делал вид, что проявляет милосердие, позволяя Снейпу раскаяться самостоятельно.
- Это я наложил на них заклятие, - мрачно сказал он, не отводя глаз от сочувствующего лица директора.
- Вот как, - продолжал удивляться Дамблдор, - Скажи, пожалуйста, кто научил тебя этому заклинанию? Легилименция не входит в школьную программу.
- Я сам научился.
- Как? - здесь, похоже, директор был искренне удивлен. Снейп пожал плечами:
- Я читал об этом. Мне показалось, что это не сложно.
- Не сложно?.. Хм… Это высшая магия, Северус. Очень опасная, ее можно сравнить, наверное, только с непростительным заклятием подвластия. Ее нельзя применять по своей прихоти.
Опустив голову, Снейп угрюмо молчал. Он не собирался делиться с профессором своими соображениями на этот счет, а также причинами своей ненависти к гриффиндорцам. За применение Империо сажали в Азкабан. Интересно, отправляют ли туда несовершеннолетних? Или для преступников-подростков существуют особые тюрьмы? Снейп запоздало подумал, что теперь его наверняка исключат, чтобы положить конец его стычкам с Мародерами. А значит… значит, его жизнь была кончена, толком даже не начавшись. Без денег и образования он не найдет ни одной мало-мальски приличной работы. Это Хагриду повезло, что его оставили при Хогвартсе. А он? Он не располагает благоволением директора. Он ведь учится не в Гриффиндоре. Слагхорн будет рад избавиться от студента, мозолящего глаза своей дырявой мантией. А уж как будет рад Малфой…
Снейп сглотнул подступающий к горлу комок. Все его честолюбивые мечты и планы летели коту под хвост. Он был один - у него не было протекций, связей или хотя бы приятелей. Если Дамблдор решит выгнать его из школы, ему останется только лечь и умереть сразу, чтобы не мучиться.
- … но принимая во внимание некоторые обстоятельства, - продолжал говорить Дамблдор, - я все же наложу на тебя взыскание. Отрабатывать его ты будешь вместе со мной. И первым делом сними, пожалуйста, заклятие с Блэка. Надеюсь, ты знаешь, как это делается?..
Снейп поднял голову, не веря своим ушам.
- Вы не исключаете меня?..
Дамблдор мягко улыбнулся, положив руку ему на плечо.
- Нет, Северус. Наверное, я должен был бы это сделать, подойдя к ситуации со всей строгостью, но я не стану. Мне кажется, это будет разумным решением. Ты будешь заниматься со мной до конца этого года… и в течение всего следующего. Если ты способен освоить такие высокие ступени магии, я должен, как ответственный за тебя и за всех учеников Хогвартса, направить твою энергию в нужное русло. - Дамблдор развел руками. - Как видишь, Северус, некоторым талантливым ученикам не хватает талантливых преподавателей. Надеюсь, я справлюсь с твоими запросами.
Снейп смотрел на него во все глаза. Он не видел подобного отношения к себе с того памятного момента, когда дед вернул ему кипу, хотя Северус уже был готов навсегда распрощаться с семьей. Дамблдор был очень похож на деда. И, как и рассказывала мать, он был справедлив во всем. И милосерден. Снейпу хотелось как-то выразить свою благодарность, но директор уже мягко отстранил его от себя:
- Беги. Я думаю, тебя заждались в Больничном крыле. Скажешь мадам Помфри, что тебя послал я. А остальное, - он подмигнул, - останется нашей маленькой тайной.

Глава 8

Северус сгибался над столом, как дракон над сокровищем. По отношению к знаниям (это распространялось и на книги, из которых он эти знания получал) он вел себя, как алчный скупец, по крохам собирающий в сундук золото и не чурающийся поднимать мелкие монеты с грязного пола, а иногда и стоять на паперти. Каждая монетка, каждый факт, мысль, каждая заслуживающая внимание строчка любовно и бережно исследовалась им и препровождалась в бездонный сундук, хранивший в себе его знания. Отдать из него что-то, пусть даже на время, представлялось Северусу таким же кощунством, как ростовщику - отдать взаймы кожаный кошелек, в котором он хранит наличность. Даже если бы это был пустой кошелек. И взаймы. Под проценты.
Люциус с помощью Слагхорна получил для него разрешение пользоваться книгами из Запретной секции. Выяснить состав испробованного на нем зелья эйфории или хотя бы найти упоминание о возможных аналогах было делом не одного дня. Озадачившись теорией, Снейп с головой ушел в книги, обложившись толстыми томами в дальнем конце библиотеки. Делая выписки, сверяя заметки разных авторов, пачкая пальцы в чернилах и обгрызая перья до твердого стержня, он кружил в незнакомых дебрях, пытаясь найти дорогу.
Люциус, выполняя свое обещание, снабжал Снейпа всеми средствами, которые требовались для исследования зелья. Экспериментируя с составом, действие получавшихся зелий Северус проверял на себе. Порой оно было достаточно безобидным, порой же Снейпу приходилось прибегать к экстренной помощи мадам Помфри. Порой он просто отлеживался до утра, выжидая, когда пройдет звон в ушах и перед глазами перестанут плавать разноцветные пятна. Но нащупанное опытным путем направление, кажется, не собиралось его подводить.
Испытывая совершенствующийся состав, последние несколько дней Северус провел в крайне нервном и раздерганном состоянии. То, что зелье эйфории действовало на него как мощный афродизиак, не доставляло и без того не отличавшемуся миролюбивым нравом Снейпу никакого удовольствия. Эффект зелья заключался в том, что оно вызывало в жертве самые сильные из ощущений, которые расценивались ею как "приятные". Снейп мрачно ухмылялся тому, что его натура под действием зелья начинала проявлять самые низменные животные инстинкты. Он не начинал любить весь мир, на его глазах не появлялись розовые очки, он не чувствовал радости или безумного счастья. Он просто начинал хотеть немедленно кого-нибудь трахнуть. Падать дальше, кажется, было уже некуда.
Малфой торопил, напоминая о времени и косвенно намекая на то, что зелье нужно не ему самому, а кому-то очень влиятельному, и в случае неудачи на голову Снейпа падут самые разные кары. Секрет спешки был в том, что оно не входило в список препаратов, под воздействием которых любое данное обещание, расписка или клятва не считались бы действительными. По реестру зелий оно лишь поднимало настроение человеку, а следовательно, он оставался в здравом уме и трезвой памяти и нес полную ответственность за свои поступки и решения. Кому-то очень требовалось иметь возможность влиять на других людей. Снейп осаживал нетерпение Люциуса и провожал его плотоядными взглядами. Он лелеял свой собственный план.

Наконец долгожданный день наступил. Распрямившись над рабочим столом, Северус посмотрел зелье на свет. Едва заметные мерцающие искры в глубине пузырька радовали глаз, говоря о том, что на этот раз у него все получилось.
Сообщив Малфою о том, что драгоценное зелье готово, Снейп назначил встречу в пустой лаборатории после заката. Пунктуальный Люциус появился минута в минуту. Проводив его вглубь лаборатории, Снейп постарался не заострять внимание на ассоциации: посещение высокородным монархом хижины монаха-отшельника.
Малфой выглядел царственно. Скрываемый им азарт только придавал ему притягательности. Стараясь пока не смотреть на Люциуса, Снейп подвел его к столу и показал на ряд из пяти одинаковых пузырьков, выставленных в ряд:
- Зелье здесь, Люциус, - и все-таки не удержался от короткого голодного взгляда на Малфоя.
Глаза Люциуса вспыхнули:
- Тебе удалось сделать так много?.. - он обвел глазами ряд пузырьков, явно прикидывая их стоимость. Заметив этот жадный блеск, Снейп ухмыльнулся:
- Нет, Люциус. Зелье только в одном из них. Но я скажу тебе, в каком именно, только при одном условии...
Серые глаза сузились в две острые полоски льда. На секунду лицо Малфоя исказило негодование и отвращение, но он быстро взял себя в руки.
- Условия? Какие условия? А... я так понимаю, ты хочешь денег... - В его голосе мелькнули нарочито скучающие нотки. - Я понимаю... Твое положение вынуждает тебя. Сколько?
Снейп прищурился, почти с радостью увидев отвращение на лице Малфоя.
- Нет, Люциус, - тихо произнес он, машинально подбираясь, как кобра перед прыжком, - мне не нужны от тебя деньги. Мне все равно не на что тратить их. Я бы... попросил тебя... - интонация у слова "попросил" получилась весьма двусмысленной, - об ответной услуге.
Снейпу доставляло удовольствие знать, что Малфой, приманенный запахом власти, будет биться о непроницаемое стекло, отделяющее его от заветного зелья, как яркая бабочка, и вынужден будет согласиться на это "условие". Потому что у него просто не будет другого выхода.
Люциус видимым усилием воли подавил в себе вспышку ярости, хотя тонкие холеные пальцы все же сжались на рукоятке палочки.
- Шутки в сторону, Северус. Мы не дети. Что ты хочешь? Защиты от Поттера и его компании? Доступа как редким манускриптам? Что еще?
Быстрый взгляд, кинутый Малфоем на пузырьки с зельем, выдал его желание смести Снейпа в сторону, забрать все и отыскать среди пяти образцов единственный искомый. Север делал ставку на то, что Люциус не решится. В четырех обманных склянках была далеко не вода. А найти за короткий срок четырех подопытных кроликов будет не так-то просто. Да и отлучаться из Хогвартса надолго Малфою нельзя.
Глядя на мучительные колебания сокурсника, Снейп наслаждался мгновениями триумфа. Люциус мог сколько угодно грозиться и негодовать, но он не выйдет из этой лаборатории без зелья, через что бы ему ни пришлось пройти. И они оба это знают. Поэтому Северус медлил, предвкушая взрыв еще более яростного гнева, когда Люциус узнает, на ЧТО Снейп согласен обменять зелье.
- Мы не дети, как ты совершенно справедливо заметил, - медленно протянул Снейп, - и поэтому мы, как взрослые люди, разговаривать будем об услугах несколько другого толка.
Оперевшись о высокий стол позади себя, Снейп распахнул мантию.
- Надеюсь, корчить из себя оскорбленную невинность ты не станешь. Мы оба с тобой знаем, какая натура прячется за этим вельветом и бархатом.
Погладив себя по члену, вызывающе торчащему над кромкой приспущенных штанов, Снейп приглашающе поднял брови.
Люциус замер, задохнувшись от возмущения, ярости и неожиданности. Кровь прилила к его бледным щекам, заставив вспыхнуть лицо. Через секунду оно стало белее прежнего, и Малфой разъяренно прошипел бескровными губами:
- Да как ты смеешь... Жалкий урод... требовать от меня!.. Я раздавлю тебя, как слизняка!
- Раздави, - ухмыльнувшись, Снейп пожал плечами и погладил свой член, чуть прикрыв глаза от удовольствия, - Только потом тебе придется самому делать для себя зелье.
Он сделал ставку и выиграл. Если бы он проиграл, Малфоя уже не было бы здесь. Если бы у него была возможность найти другого зельевара, он оставил бы Снейпа дрочить на стеклянные пузырьки. Но у Люциуса не было времени, и он не раз говорил об этом Снейпу. Доверившись талантливым мозгам и понадеявшись на то, что при необходимости он одним взглядом сможет осадить его, Люциус сам загнал себя в ловушку.
По лицу Малфоя казалось, что его сейчас стошнит. Продолжая поглаживать себя кончиками пальцев, Снейп наслаждался исходящим от него потоком ненависти, злобы, бессильной ярости, гнева, страха и отвращения.
- Не говори глупостей, Северус, - с трудом произнес Малфой. - Возьми деньги и разойдемся по-хорошему. Я никогда... не стану... делать этого.
- Никогда? - Снейп покачал головой, - Люциус, неужели ты, пройдя такой долгий путь к цели, сейчас готов отступить от нее из-за такой мелочи? От тебя не требуется написать за час сочинение по Арифмантике. Всего лишь взять в рот. Это займет у тебя не больше десяти минут.
Снейп видел, как Люциус менялся в лице, и это ублажало его больную гордость. Увидеть бесподобного Малфоя на коленях у своих ног - об этом можно было только мечтать. А сейчас эта мечта практически готова была сбыться. Резко сменив тон голоса, он приказал:
- Подойди сюда, Малфой.
С горящими от ярости глазами, с прямой, как палка, спиной, Люциус медленно подошел к Снейпу и встретился с ним взглядом.
- Не вынуждай меня ставить тебя в список моих врагов... Неужели ты думаешь, что после того, как я получу то, что хочу... даже если мне придется сделать то, что ты просишь... ты умрешь быстро и безболезненно?
- Мне нечего терять, Люциус, - глядя ему в глаза, ответил Снейп. - Моя жизнь не настолько дорога мне, чтобы бояться твоей мести. Хватит разговоров. Приступай.
Положив руку на плечо Малфою, он надавил, опуская его вниз.
Становясь на колени перед Снейпом, Малфой зажмурился, впившись ногтями в ладони. Ярость и унижение придавали его чертам новую прелесть. Ноздри Снейпа щекотнул резковатый запах собственной возбужденной плоти. Люциус сглотнул, сжав челюсти так, что у него наверняка свело скулы. Губы кривились в болезненной гримасе.
- Я... не могу... - выдавил он с трудом.
Глядя на безупречное лицо Люциуса, искаженное сейчас страданием и унижением, Северус испытывал очень двойственные чувства. Жалость и возбуждение. Малфой тяжело дышал, его ноздри широко раздувались - может быть, от гнева, может быть, от стыда. Из уголка плотно сомкнутых глаз по щеке скользнула злая слеза. Дрожащие тонкие губы были сжаты в дюйме от члена: Малфой не мог заставить себя наступить на гордость и открыть рот. Горячее дыхание, дразня, касалось обнаженной гладкой кожи.
Снейп решил ему помочь. Положив руку на затылок Люциусу, он ткнулся в его губы влажной, нежной головкой и тихо приказал:
- Соси.
Судорожно вздохнув, Люциус слегка приоткрыл губы. Он осторожно прикоснулся языком к ложбинке, будто пробуя на вкус то, что проникало в его рот, боясь, как ребенок, что это будет горько или отвратительно на вкус. Ощутив прикосновение горячего языка, Снейп со свистом втянул в легкие воздух. Нажав на затылок Люциусу, с силой протолкнул свой член глубже в рот Малфоя. Тот почти задохнулся, инстинктивно подняв руку, схватился пальцами за ствол, чтоб не дать ему войти слишком глубоко. Твердая живая плоть, казалось, заполнила всю полость его рта, упираясь верхнее нёбо. Член Снейпа подрагивал от растущего возбуждения. Осторожно отстранившись, Люциус пробежал языкам по сеточке вен ствола и сделал первое движение, втянув в себя головку.
Северус смотрел на Малфоя и почти не верил тому, что видел. Бледное лицо Люциуса пылало от отвращения и задавленной ярости, становясь от этого еще привлекательней. От вида того, как Малфой берет его в рот, член Снейпа просто каменел от прилива крови, становясь ощутимо тяжелее. Прерывисто вдохнув, Снейп сжал зубы, сдерживая желание вогнать Люциусу в глотку на всю длину и кончить прямо в горло. Осторожность Малфоя раздражала, и покрепче взяв его за затылок, Снейп толкнулся бедрами вперед, проникая внутрь. Малфой замер, опять отстранился, его чуткий язык прошелся по головке, по вершине ствола, и Снейп застонал. Мерлин, это было... это было в сто, в тысячу раз лучше, чем он себе представлял.
Продолжая сжимать основание члена рукой, Люциус то облизывал его, то захватывал губами. Снейп схватился за стол позади себя: ноги предательски отказывали. Тонкие, сильные губы держали его член в кольце, постепенно захватывая все глубже и глубже.
Снейп стонал, не сдерживаясь. Опуская глаза, он видел тонкое, породистое лицо Малфоя с закрытыми глазами, свой член, погружающийся в его рот, тонкие пальцы с перстнем, сжимающие и поглаживающие основание. Держа в кулаке шелковые волосы Люциуса, Снейп управлял его темпом, иногда заставлял отстраняться и облизывать ствол, пульсирующие вены, ободок головки, продлевая свое удовольствие. Придерживая член рукой, проводил им по тонким полуоткрытым губам, как будто лаская, а потом за волосы дергал голову Люциуса к себе, заставляя заглатывать член до середины.
Снейп чувствовал, что долго сдерживаться не сможет. Тело само инстинктивно заставляло его ускорять движения. Открывая глаза, он видел, что и Люциус увлекается процессом, поглаживая и сжимая пальцами его член, забирая его глубже в рот уже без помощи Снейпа, убыстряя темп. На бледных щеках горел румянец возбуждения, ноздри раздувались, сам не замечая этого, Люциус начал глухо постанывать.
Северус чувствовал, как стремительно растет напряжение, видел, как темнеет ствол от прилива крови. Крепко взяв Люциуса за затылок, Снейп решил не позволить ему отстраниться в самый решающий момент. Учащенно мелко дыша, он уже чувствовал, что через пару секунд просто умрет. Люциус языком прижимал его член у верхнему небу. Тонкие губы плотно и сильно сжималсь вокруг него, Люциус сосал, не останавливаясь.
- Давай же... давай, сучка... - прошептал Снейп, чувствуя, как подгибаются ноги и невыносимое напряжение начинает растекаться по всему телу, и...
Он застонал в голос, не в силах больше контролировать себя, вогнал член в рот Малфою почти на две трети. Тот дернулся отстраниться, но Снейп не пустил, цепко схватив за волосы. Малфой замер, а Снейп трахал его, глубоко погружаясь в рот, судорожно цепляясь за поверхность стола позади, чтобы удержаться на ногах. Настигнувший его оргазм был похож на последнюю агонию... только это была не боль.
Когда горячая солоноватая сперма ударила вязкой струей прямо в горло, Люциуса передернуло от ужаса. Но цепкие жесткие пальцы не давали отстранится и выплюнуть, пришлось проглотить все до капли. Член Снейпа стал ощутимо мягче и начал уменьшаться в размере, пару секунд спустя хватка пальцев стала слабее и Люциус наконец смог отодвинуться, вытирая рукой губы. Он наверняка с удовольствием бы сейчас заставил Снейпа съесть его собственный член мелкими кусочками, но ему слишком нужно было получить это чертово зелье.
Отдышавшись, Люциус севшим голосом произнес то ли требовательно, то ли вопросительно:
- Зелье...
Подождав, пока успокоится биение сердца, Снейп запахнул мантию. Даже не скрывая довольной улыбки, обернулся к расставленным на столе пузырькам. Взял самый дальний от себя, проверил нанесенную на горлышко незаметную метку.
- У тебя неплохо получается, Малфой, - не удержался он, - Немного практики, и тебе цены не будет.
Люциус смотрел на него с плохо скрываемой ненавистью.
- Ты очень... очень дорого заплатишь за мое унижение, Снейп.

Глава 9

Раз в неделю Снейп появлялся в кабинете Дамблдора. Отработки заключались в несложном ассистировании астрономическим наблюдениям, в процессе которых велись отвлеченные беседы о звездах и людях. Дамблдор беседовал со Снейпом о заклинаниях, Темной магии, об устройстве мира, разбавляя поучения лирическими отступлениями об истории магии, основателях Хогвартса и о забавных случаях с Фламмелем. Морально-этические принципы очень плохо укладывались к голове Севера. В его понимании "хорошо" было то, что помогало в продвижении к цели. "Плохо" - то, что мешало. Дамблдор считал иначе, но его объяснений Север не понимал. И большей частью пропускал их мимо ушей, пялясь на заветные книжные полки вдоль лесенок в обсерваторию.
Мародеры на время поутихли, не трогая Снейпа. Малфой высокомерно игнорировал его существование. Снейп обдумывал возможности подловить его еще раз, но никаких толковых планов в голову не приходило. Зелья больше не требовались. Помощь с заданиями доставалась другим. Мрачнея день ото дня, Снейп выжидал. Скука доканывала его. В качестве развлечения он решил последить за Мародерами на случай возможности устроить им очередную неприятность. Но даже те не давали никакого повода для мести, курсируя строго между классами, библиотекой, Большим залом и башней Гриффиндора.

Сидя между камнями под стенами замка, Снейп безрадостно листал учебник. Только успевший проснуться вкус к жизни убивался бездельем. Уроки, учеба, книги… Раньше эти привычные вещи помогали ему прятаться от реального мира, и он с головой уходил в мир сухой и строгой науки. Сейчас же его тошнило от схем и формул. Он смотрел вокруг себя, видел зелень, солнце, блестящую гладь озера, облачка над холмами, но все это великолепие казалось ему безжизненным и тусклым.

- Осторожнее!..
- Не споткнись, Лунатик, мы еще не дошли до места.
Подхватившись, Снейп услышал знакомые голоса. Мародеры топали по тропинке, ведущей от замка. Что им тут понадобилось?.. Запихав учебники в сумку, Снейп метнулся между камней и кустов, притаился позади замшелого валуна.
Мародеры были в полном составе. Джеймс и Сириус вели под руки Люпина, еле ковыляющего по дорожке. Питер суетился вокруг. Люпин, бессильно повиснув на плечах друзей, был бледен и как будто в ознобе. Снейп удивился: если тот болен, то почему его ведут не в замок, в больничное крыло - а от замка? Проснувшийся азарт заставил его бросить учебники под камнями и поползти выслеживать врагов.
Мародеры явно направлялись к Дракучей Иве. Скрываясь за высокой травой и кустами, Снейп не упускал их из виду. Поведение гриффиндорцев не на шутку озадачило его. В еще большее недоумение привела его сцена у Ивы. Опасное дерево тянулось ветвями к мальчишкам, колотя по земле, но Джеймс, проскочив между ними, скрылся за толстым стволом, и Ива вдруг замерла, как и полагается порядочному дереву. Вечно прищуренные глаза Снейпа широко раскрылись: он и не подозревал, что Ивой можно как-то управлять. Какая жалость, что он не видел, что же именно сделал Джеймс! Сириус и Питер подтащили Люпина к лазу между корней и скрылись в нем. Оглянувшись, за ними последовал и Джеймс. Снейп подумывал было рвануть вслед за ними, но решил, что делать это сейчас слишком опасно. Он не представлял, куда ведет этот проход, и соваться туда в лапы к Мародерам у него не было никакого желания.
Вернувшись к брошенным книгам, он почесал затылок. Здесь явно крылось что-то интересное. Возможно - разгадка таинственных исчезновений Ремуса, случавшихся каждый месяц. Подхватив сумку с учебниками, Снейп поспешил в библиотеку. Книги были его единственными друзьями, советчиками и собеседниками. Не могло быть такого, чтобы в какой-то книге не нашелся ответ: что за секреты может скрывать Дракучая Ива и каким образом ее можно контролировать.

Помешивая ложечкой лимонный чай, Дамблдор смотрел, как Снейп, вытянув губы трубочкой, дует в горячую чашку, из которой поднимается душистый пар.
- Однажды мы с Николя гуляли в саду в его поместье, - медленно повествовал директор. - Чудесный фруктовый сад, разбитый на склоне холма. Как сейчас помню - стояло прекрасное лето. Вокруг летали белые бабочки, их была уйма. Там и сям под деревьями ульи, в которых гудели пчелы. Мы шли, разговаривали о пустяках, потому что долго не виделись и нужно было пересказать друг другу то, что случилось за десяток лет. А дорожка шла под великолепными, старыми раскидистыми яблонями. Ветки клонились к земле, усыпанные сочными красными яблоками, такими сладкими на вид, что невозможно было удержаться, чтобы не протянуть руку и не сорвать одно или два. И представь себе, когда я сорвал одно приглянувшееся яблоко, отскочившая ветка ударила меня по лицу. Хлестнула по щеке - очень чувствительно, надо сказать. Представь себе, как я разозлился. Я был страшно обижен и решил сломать ветку. Она не поддавалась, и вот пока я ломал, тянул и дергал ее, я ненароком уронил улей, и все эти пчелы накинулись на меня! Нам пришлось, бросив все яблоки и подобрав мантии, спасаться бегством. Но нас с Николя все равно изрядно искусали. И вот мы сидели в гостиной, раздувшиеся от пчелиного яда, прикладывали к щекам примочки от укусов, и смотрели друг на друга. Я тогда подумал - на кой черт мне понадобилось мстить этой ветке? И яблоки потерял, и пчел растревожил, и Николя из-за меня пострадал. А ведь если бы я просто прошел дальше, ничего дурного со мной не произошло бы. Подумать только, какая мелочь меняет нашу жизнь, Северус! Что мне стоило не обращать внимания на ветку, с которой я сам по неосторожности сорвал яблоко, не позаботившись придержать ее?
Снейп слушал рассуждения директора, не желая с ним соглашаться. В его системе вещей месть была правильным и нужным понятием. Если он не будет давать отпор Мародерам - его просто растопчут. Становиться таким же молчаливым слюнтяем, как Люпин, ему не хотелось.
- Профессор, а что делать, если вокруг не фруктовый сад, а колючие заросли? И если не обрубить ветку, она исцарапает не только лицо?
- А в этом случае, - ответил Дамблдор, - я бы задумался, на кой ляд мне самому понадобилось лезть в чащу.
Снейп приглушенно фыркнул, не удержавшись. Для директора, может быть, жизнь и представлялась фруктовым садом. Но для Снейпа она никогда не была такой. Он родился в этих колючих зарослях. И ему придется провести в них всю жизнь, хочет он этого или нет.
- Месть, Северус - это крайне утомительное и неблагодарное занятие. Никто никогда не скажет тебе спасибо за то, что ты отомстил. Но можно получить благодарность за то, что ты не стал этого делать.
Снейп хмыкнул еще раз. Какой же дурак не станет мстить за обиду?..
- На мы с тобой отвлеклись. Не напомнишь, на чем мы остановились с тобой в прошлый раз?
- На составлении каталога астрологических трактатов, упоминающих созвездия Южного Полушария, - ответил Снейп, отставляя в сторону чашку. Наконец-то заканчивались разговоры и начиналось настоящее дело. Порой оно было невыносимо скучным и утомительным, но осознание важности своей работы поддерживало в Севере энтузиазм.
- Да, ты прав. - Директор взмахом палочки убрал со стола чашки и вазочки, призывая с полок свитки и книги.
Снейп следил за томами жадным взглядом. Трепетно относясь к книгам, он не позволял себе прикасаться к библиотеке Дамблдора, и только с завистью разглядывал корешки, подходя ближе. Поместив на стол стопку толстых фолиантов, директор взял в руки верхний:
- Итак, номер 546. Корнелий Агриппа младший. "О звезде Канопус и ее течениях". В стихах. 28 страниц. Краткое содержание…
Север, скрипя пером, торопливо заносил в свиток под диктовку директора описания книг, трактатов, поэм и даже пьес. Мелкий убористый почерк выходил ровными строчками. Работу с Дамблдором он ценил намного больше, чем чаепития и беседы с ним. Жизнь, казалось, становилась приятной штукой. Благосклонное внимание директора, победы над Мародерами и Люциусом заставили Снейпа чувствовать в себе огромные силы. Ему казалось, что стоит только захотеть - и весь мир будет у его ног. Окрыленный успехами, он планировал свое великолепное будущее. Пропуская мимо ушей сентенции о добре и зле, Северус мотал на ус только чистые знания. В том, как строить свою жизнь и чем при этом руководствоваться, он считал, что неплохо разберется и сам.
- Номер 584. Абу-л-Хусайн `Абд ар-Рахман ибн `Умар ас-Суфи. "Книга созвездий неподвижных звёзд". Он же, следующим номером - "Книга введения в науку о звёздах и их приговорах"… О, Северус, извини, что отрываю. Ты успел записать? Будь так добр, принеси из обсерватории трактат Тихо Браге, совсем забыл про него.
Отложив перо, Снейп взбежал по лесенке на второй этаж. Найдя на низенькой табуретке искомую книгу, он бережно взял сладко пахнущий книжной пылью фолиант и начал спускаться. Но то ли ступенька неудачно подвернулась под ногу, то ли он засмотрелся на потрескавшуюся кожу переплета - оступившись и не удержав равновесие, Север кувырнулся с лесенки вниз. Прижимая в полете книгу к груди, он успел только подумать - лишь бы с ней ничего не случилось. Выставив вперед локти, грянулся об пол. Что-то неприятно хрустнуло. Север мысленно проверил, что где болит. Кажется, ничего, кроме плечей, локтей и коленей…
- Северус!.. Ты цел?.. - Дамблдор присел возле него, обеспокоено положив на плечо руку.
- Кажется, да… - ответил Снейп, пытаясь подняться, и все еще прижимая книгу к груди. Встав, он улыбнулся: кажется, все в порядке. И сам цел, и книгу спас.
Что-то зашелестело у его ног, и ноша в руках значительно полегчала. Глянув вниз, Снейп замер от ужаса. Отвалившийся от удара корешок перестал скреплять листы книги, и они с тихим шелестом вылетали из-под обложки и ломались на лету от ветхости. Если бы, свалившись с лестницы, Снейп переломал себе руки и ноги, он не испытал бы такого потрясения. Книга, доверенная ему драгоценная книга… Он поднял растерянные глаза на директора. Кажется, этого ему никогда не простят. Вот за это его точно выгонят.
- Я… простите, сэр…
Он даже не мог ничего сказать в свое оправдание.
Протянув руку, директор взял у него опустевший переплет и начал собирать разлетевшиеся страницы. Снейп едва не плакал от бессилия и ненависти к себе. Присев, он стал неловко помогать Дамблдору. Тот хмуро отстранил его руки. Взяв палочку, нацелил на стопку листов:
- Reparo!
Снейп с ужасом ждал возмездия, но Дамблдор, внезапно смягчившись, успокаивающе улыбнулся:
- Не переживай, Северус. Ты не виноват. Признаться, ты напугал меня. Но я не сержусь и не стану тебя наказывать. Мне не следовало гонять тебя за такой тяжелой и ценной книгой. Я сам оплошал. Возвращайся на место, давай продолжим. Не будем обращать внимания на ветки.

Глава 10

Время шло, как всегда отмеряя свой бег гулкими ударами колокола. Минуты и дни мелькали мимо, приближая время экзаменов. Забросив на время выслеживание Малфоя и разгадку тайн Дракучей Ивы, Снейп готовился к экзаменам. Он просиживал в гостиной допоздна, заняв облюбованный темный угол, и штудировал дополнительные главы из учебников. Делая выписки и пометки, находил в библиотеке развернутые ответы на возникающие вопросы. А когда однокурсники отправлялись по спальням, доставал моток черных ниток, иголку и, скрючившись возле угасающего камина, штопал продранную мантию.
Угли светились оранжево-черным. Ткнув иголкой, Снейп тихо зашипел и машинально сунул уколотый палец в рот. Терпеливо вздохнув, переложил мантию, отыскал разошедшийся рукав и отмотал два фута черных ниток. По правде говоря, ему не трудно было бы воспользоваться заклинанием починки - но тогда он не знал бы, куда деть бессонное время. А монотонное занятие успокаивало нервы и помогало выстроить мысли должным образом.
Первые годы учебы Снейпа не покидало ощущение "не своей тарелки", когда он находился в гостиной своего факультета. Слизеринцы почти все, как на подбор, были отпрысками древних (или по крайней мере богатых) родов и семей, и смотрели на него, как на насекомое, проползшее в вазу с фруктами. Северус очень отчетливо ощущал, какая пропасть разделяет их - лощеных, богатых, не знающих трудностей полунищей жизни - и его, в старой нелепой мантии, книжного червя, до Хогвартса не знавшего, что это такое - вдоволь вкусно поесть.
Оглянувшись на шорох, Снейп увидел проскользнувших в гостиную двух гадюк: Нарциссу и Локхарда. К последнему Снейп питал особенное отвращение: пустоголовое трепло, способное только врать, хвастаться и увиваться за однокурсницами. Усевшись на диванчик с видом английской королевы, Локхард усадил Нарциссу возле себя.
- Садись ближе, Цисси, не бойся, - он сверкнул зубами, - не родилось еще такого чудовища, от которого я не смог бы защитить девушку.
Снейп возвел глаза к потолку. Началось. Сейчас последует долгий пересказ его ежегодных свершений.
Призвав на столик бокалы, Локхард жестом фокусника извлек из-под диванчика бутылку вина. Нарцисса вежливо улыбнулась. Скучающе-брезгливое выражение ее лица красноречиво говорило о том, что на безрыбье и рак рыба.
- Пожалуй, я смогу уделить тебе несколько минут, Гилдерой, - протянула она, принимая из его рук бокал белого вина.
Оглядевшись, Локхард изобразил осенившую его мысль:
- Кажется, нам чего-то не хватает!
Из того же тайника под диваном была извлечена коробка сладостей. Снейп приглушенно ухмыльнулся: было похоже на то, что Локхард очаровывает Нарциссу с далеко идущими планами. Жаль, этот клоун не догадывается, что сердце, руки, ноги и даже мысли Блэк уже отданы Малфою.
- Конфеты… - разочарованно скривилась Нарцисса, но все же протянула руку к коробке: Надеюсь, они диетические?
- О, прошу тебя, хотя бы минуту не думай о диете и прочих глупостях! - взмолился Локхард. - Давай забудем о том, что есть за стенами этого замка… Сейчас здесь есть только ты, я, и бутылка старого доброго Шабли.
- Приятно проводите вечер?.. - парочку будто обдало ледяным душем. Впрочем, Нарцисса оказалась рада появлению Люциуса, и ее можно было понять: выслушивание монологов Локхарда - не самое увлекательное в мире занятие. - Шабли?.. - Малфой качнул пальцем бутылку, - Гилдерой, ты совсем как ребенок. Пожалуй, стоит как-нибудь угостить тебя абсентом, чтобы ты перестал пить всякую дрянь. Абсент - истинно благородный напиток. Я разумею тот, что готовится на основе серебристой, а не зеленой полыни. - Заметив Снейпа, Люциус повернулся к нему: - Нюниус, ты ведь знаешь, в чем разница, не так ли?..
- Люциус, ты зануда, - Нарцисса зевнула, прикрыв ладошкой рот, - Господи, я не могу понять, что ты находишь в общении с этим ничтожеством.
Люциус непринужденно рассмеялся.
- Он создает интеллектуальный фон моему окружению. Его мозгов как раз хватает на то, чтобы поддерживать вокруг меня баланс красоты и ума, - он поцеловал руку Нарицссе. - Дорогая, ты сногсшибательно выглядишь. Первая скрипка красоты по праву твоя. Нюниус! Я не расслышал, что ты сказал.
- Настой на серебристой полыни по вкусу не отличается от настоя на зеленой, - буркнул Снейп. - Разница в том, что серебристая полынь обладает галлюциногенными свойствами и является афродизиаком.
Разыскав воткнутую в рукав мантии иголку, Снейп поместил ее в коробку, упаковал туда же катушки с нитками и поднялся, бережно встряхивая и складывая мантию на весу.
- Как всегда, блестящий ответ, - Люциус даже не улыбнулся, - А что это у тебя в руках, Нюниус? Иголки? Ты решил продолжить семейную традицию? Кем там был твой отец… Портным, ткачом?. Хотя, можешь не отвечать, мне это не интересно. Задержись, мне нужно поговорить с тобой по делу.
- У тебя появились планы на мое свободное время, Малфой? - сдержанно спросил Снейп, прижимая к груди мантию, чтобы скрыть загоревшийся азарт. Люциус заговорил с ним после полуторамесячного молчания. Если ему что-то понадобилось, стоит быть весьма и весьма осторожным. Впрочем, Снейп не сомневался в том, что еще раз сможет найти способ прижать Малфоя к стене. Однако черт дернул за язык съязвить некстати: - Какой-нибудь очередной внепрограммный перевод? Плата за труд в качестве удовольствия от процесса труда - это, конечно, оригинальное вознаграждение, но недостаточное. Может, предложишь мне что-нибудь попривлекательнее старых переводов?
Малфой едва не задохнулся от негодования, но быстро взял себя в руки.
- Мы обсудим твой гонорар отдельно.
Кивком головы приказав следовать за собой, он направился к своей комнате.
- Люциус?.. - протянула разочарованная Нарцисса, - Твои манеры убивают меня. Разве ты не хочешь провести этот вечер в более приятной компании?
- Прости, милая, - Малфой с искренним сочувствием послал ей воздушный поцелуй, - Дела вынуждают меня. Я украду нашего гения всего на пару минут. Не скучай здесь. Гилдерой, поручаю свою невесту вашим заботам. Под вашей охраной она будет невредимее, чем в Гринготс.

- Интересно, как в твою голову вмещается вся эта белиберда о сорняках, - сказал Люциус, располагаясь в своем кресле и меряя Снейпа взглядом.
- Должен же хоть один человек на факультете уметь пользоваться головой, - процедил Снейп, - надеюсь, ты не ждал, что я буду запинаться и бубнить, как это делают в твоем присутствии впечатлительные девицы?..
- Однако впечатлительные девицы, тем не менее, предпочитают твоему обществу мое.
- Я бы на твоем месте не возлагал больших надежд на постоянство женских капризов, - парировал Снейп и уселся напротив Малфоя, поскольку тот и не думал предлагать гостю чувствовать себя как дома.
- Ты так сведущ в женщинах, Нюниус? - усмехнулся Люциус. - Неужели ты ведешь двойную жизнь и по ночам тайно соблазняешь красоток?..
Снейп дернулся от насмешки.
- Мне достаточно того, что я уже который год наблюдаю склоки этой гостиной.
- Однако ты нашел любопытный способ постижения науки любви, Северус. Предрекаю тебе будущее великого теоретика в этой области, - Малфой обаятельно улыбнулся и Снейп, вспыхнув до корней волос, вскочил:
- Приятного вечера.
- Стой, Снейп.
- Что, не все сказал? Красноречие еще не иссякло? - Север развернулся от двери, прожигая Малфоя взглядом.
- Не стоит воспринимать все так остро, Северус. Я просто шутил, - примирительно сказал Люциус. - На самом деле я позвал тебя по другому поводу. Ты ведь лучший по Зелям и Темным искусствам…
Снейп вскинул голову:
- Твоя приветливость дешево стоит, Малфой. Что, сочинение? Тест? Реферат? Давай, не стесняйся, ближе к делу. Обойдемся без обоюдного вранья.
Видимым усилием сдержавшись, чтобы не ответить очередной колкостью, Люциус произнес:
- Нет. На сей раз дело более серьезное. Ты помнишь о зелье, которое я просил тебя сделать?
- Я не страдаю провалами в памяти, Малфой, - мрачно бросил Снейп, исподлобья глядя на Люциуса. - Что тебе еще нужно?
- Тот человек, для которого ты готовил зелье, хочет познакомиться с тобой лично. Он поручил мне передать тебе приглашение, - с некоторой заминкой ответил Малфой.
- Зачем? - подозрительно спросил Снейп. - Чего он хочет?
- Ты задаешь слишком много вопросов, Нюниус. Кажется, время твоих аудиенций не расписано вплоть до июня? Он впечатлен твоими выдающимися способностями и хочет встретиться с тобой. Разве это странная просьба?
- Не скажу, что ты убедителен, Люциус, - хмыкнул Снейп, - Но если ты настаиваешь… может быть, я соглашусь.
Малфой поежился, будто от взгляда Снейпа по его телу проползла улитка.
- Ближе к делу, Нюниус. Сколько ты хочешь взамен?
- Не "сколько"… а "что", - вкрадчиво поправил Север, приближаясь к Малфою.

Часть 3
Главы 11 - 20

На главную   Фанфики    Обсудить на форуме

Фики по автору Фики по названию Фики по жанру