Часы и письма
Автор: Трейсмор Гесс
Pairing: Драко\Снейп, Поттер\Снейп, Люциус\Снейп
Рейтинг: R
Жанр: Шпионский роман. Педагогическая поэма. Сексуальная мифология. Энциклопедия ненужных дисциплин. Лишнее вычеркнуть.
Краткое содержание: Драко Малфой в течение двенадцати глав (12 часов, а также 12 лет) познает себя посредством профессора Снейпа.
Disclaimer: Персонажи заимствованы у Дж.К. Роулинг, алхимические практики - из частного опыта, характеры - у людей, которые теперь себя не узнают.
Размещение: с разрешения автора.
7.
Каникулы прошли интенсивно. Во-первых, родители Драко решили в полном смысле слова вывести Драко в свет - они постоянно посещали "мать твою, аристократию" с ее раутами и днями рожденья, лениво заводились разговоры о помолвке. Путешествовал Драко больше с матерью - отец избывал последствия ареста. Четыре дня провели во Франции - Драко высказался в том роде, что англичанки уродливы. В течение всех этих праздничных хлопот и обязанностей активно посещались магазины, в том числе французские, где мать с большим удовольствием потратила на себя половину годового дохода.
Драко приобрел парадную белую мантию - только французы могли сделать это с тем изяществом, которое не заставляло предполагать в белой хламиде поварскую робу или ту одежду, что носили родители Гренджер - магглы-стоматологи. Под молочно-белую мантию со снежно-атласным подбоем Драко приобрел белый смокинг, и все остальное, что к нему полагалось - от обуви до шейного платка: белого цвета. И серебряный брегет.
Миссис Малфой была абсолютно счастлива, вкус ее мальчика имел свадебную направленность и был полон истинно парижского шика: светло, и ничего лишнего. Правда, она очень долго настаивала на сливовом галстуке или хотя бы сиреневом жилете: "Ты пока не понимаешь, дитя мое, как это важно - этот баклажановый оттенок заставит сиять твои волосы, и придаст тебе загадочную печаль! Твой отец мог носить белое из-за своего цвета волос, но у тебя они выглядят как дешевая солома! Это от его бабушки, уэльской ведьмы… Кроме того, это просто модно!... Жилет, разумеется, не уэльская бабка… Или лучше взять вишневый? Нет, вишневый - очень откровенно… Черный виноград - темноват… Фиолетовый - академичен… Ненавижу фиолетовый, это для твоего Снейпа, в траурном духе…"
- Да?.. - тянул Драко. - Пожалуй… Думаю, мне нравится этот фиолетовый… Чернила на белой бумаге. Вполне нейтрально…
- Вот именно, чернила на похоронке… Никогда. Пурпур… пурпур… был бы хорош, но не в твоем возрасте, он старит… А может быть, болотный?
- Кончай, мама! - громко сказал Драко очень взрослым голосом на весь салон. - Я уже кончил!
- Отлично! - не поворачивая головы, отозвалась мать. - Кончил - отвернись. А мне, пожалуйста, вон ту горжетку из польского соболя… И серебристое боа!
…В новых туалетах посещали французские и английские особняки. Состояние невесомости, печали и влюбленности не проходило. Конечно, Драко даже себе не мог признаться, в кого упирались свадебные вкусы этапа белизны. Вкусы просто поменялись - этого было достаточно, не так ли? Как он мог любить черное? Грубый, рабочий цвет, цвет неудачников и проигравших. Цвет непростительных заклятий.
Французские невесты на выданье, студентки Шармбатона были куда игривее и глупее англичанок (что казалось невозможным), и, конечно, проигрывали матери в смелости и изяществе.
- Ну? - прижала его к камину мать перед перемещением. - Я должна знать, зря или нет трачу летный порошок!
- Ну… - неопределенно пожал плечами Драко и ослепительно улыбнулся. - А нет ли девицы на выданье лет двадцати пяти? Мне с этими дурами не о чем разговаривать!
- Тебе не надо разговаривать с ними, деточка, - шелковым шепотом сообщила мать. - Тебе надо слушать - они сами скажут, чего хотят, когда до этого дойдет.
- Но как же… любовь? - дернул бровью Драко.
- Лю…что? - поправила кольца мать. - Это, очевидно, к магглам. Ладно, пора к Забини.
Дома веселье продолжалось - пока Драко путешествовал, оставшийся в одиночестве Люциус перевернул особняк вверх дном.
- Дорогая Нарси, - сказал он, едва они показались из камина. - Не знаешь ли, любовь моя, куда делись мои старые фотоснимки?
- Ума не приложу, я никогда их не видела, - мать оправила подол и подманила прислугу тащить наверх вещевые коробки. - А что там? Хочешь навести на кого-нибудь порчу?
- Напротив, дорогая! - сказал отец. - Ее могут навести на меня.
- А, - сняла перчатки мать. - Интересно, кому бы это понадобилось. Разве что твоему сердечному другу. Ну, с которым вы, как я слышала, славно погуляли перед Рождеством. Надеюсь, ты наконец его проклял, как он того заслуживает.
- Он получил по заслугам, - с ледяной улыбкой ответил отец. - А откуда ты знаешь, дорогая, что я встречался с ним?
- Разумеется, из верного источника.
- Драко?.. - отец перевел на сына жестокие, холодные глаза.
- Что за чушь! - фыркнула мать. - Не вмешивай мальчика в эту грязь. Мне сказал Долохов у мадам Розье, позавчера.
- Ого! Как, оказывается, все в курсе моих дел! А каков источник Долохова?
Мать долго с торжеством смотрела отца. Драко физически чувствовал, как она в этот момент упивается… чем?
- Томми, - выдохнула она.
Отец посерел - но лишь на секунду.
- Отлично! - кивнул он. - А я уж думал, Снейп сам донес… Отлично! Не знаешь ли, дорогая, где у нас хранятся старые фотографии? Там, видишь ли, полно компромата.
- Я уже сказала, что не имею представления!
- На чердаке, - сказал Драко. - Там старый комод и сундук, оба до верху.
- Какой хороший, любопытный мальчик вырос у тебя, Нарси! - ухмыльнулся отец, сверля мать ледяными глазами. - Он имеет право кое-что знать. У нас будет обыск.
- Да ну? - поразилась мать. - С какой это стати? Это Министерство решило отработать деньги налогоплательщиков? Или это инициатива Авроров?
- Боюсь, любовь моя, это Визенгамот. Томми неаккуратен. Не при ребенке будет сказано… Он слишком сильно запустил лапу в Министерство. Теперь у них там сплошные пересмотры старых дел. А знаешь, кто председатель Визенгамота? Не при ребенке будет сказано, ему еще учиться и учиться под этим человеком…
- Очень интересно, - протянула мать, подавшись вперед. - Интересно, почему никто из наших друзей ни слова не сказал мне об этом!
- Потому что друзья, которых это могло бы касаться, уже сидят! И там сплошной гриф секретности, как ты понимаешь.
- Кто же тот друг, который сказал тебе?
Отец прозрачно посмотрел на мать взглядом мстительного торжества. Он тоже упивался. Своим хорошо рассчитанным триумфом.
- Снейп, - выплюнул он и пошел на чердак.
Конец каникул прошел в обстановке крайнего напряжения. Отец с матерью почти не разговаривали. Оба копались в своих бумагах и сильно топили камины. Рождественские подарки не радовали. В конце каникул случился обыск.
Сначала прилетела сова с официальным уведомлением: "Министерство Магии, Судебная палата и Комиссия по расследованию магическими злоупотреблениями уведомляет милорда и миледи Малфой о служебном визите с целью выявления доказательств связи упомянутых милорда и миледи Малфой с так называемым Темным Лордом и просит указанных милорда и миледи Малфой не покидать особняк в течение десяти минут".
- С добрым утром! - скривилась мать, отбросив бумажку. - Неужели мы правда связаны с Темным Лордом?... Какая догадливость и какая скорость реакции!
Отец глотнул виски и закурил, развалясь в кресле.
- Надеюсь, дорогая, ты никогда не вела дневник! - сказал он. Мать невинно улыбнулась.
Через семь минут явилась Комиссия.
Это был отряд Авроров особого назначения, вооруженный до зубов вредноскопами, манящими приборами и прочим просвечивающим оборудованием.
Гостиную просмотрели за пять минут. Невнимательно.
Потом два аврора предложили отцу оставить палочку на камине и проводить их в свой кабинет, два на тех же условиях отправились за матерью, а четверо остальных рассосались по особняку. Драко пошел к себе, задержавшись у дверей кабинета.
- …сомнительная шалость! - раздался незнакомый голос из-за дверей.
- Я имею право писать на своих часах, что захочу! - насмешливо отвечал отец.
- "Томми, ты зарвался" - это вы о ком тут написали, мистер Малфой?
- О Темном Лорде, разумеется, - ответил отец. - А вы не согласны с моим мнением? По-вашему, он не зарвался?
- Оставь, Кингсли, - сказал другой голос. - Тут чисто. Только слишком много пепла. Жгли письма, мистер Малфой?
- Очень ревнивая жена, - ответил отец.
Через полчаса на пороге комнаты Драко возник аврор с прибором-просветкой.
- Привет, - сказал он Драко, который валялся на кровати, делая вид, что читает.
- Виделись, - буркнул Драко и гордо отвернулся. Аврор встал посреди комнаты и затрещал своим прибором. Поворачиваясь вокруг своей оси, он методично ощупывал стены, потолок, ящики бюро, шкаф, кровать и самого Драко. Потом прибор щелкнул. "Так", - сказал аврор. Драко поднял голову. Сердце екнуло.
- Я посмотрю твои книги, - сказал аврор. - Ничего страшного.
- О, не сковывайте себя ничем! - язвительно сообщил Драко. - Вы мне не мешаете.
Аврор пожал плечами и склонился над столом, рядом с которым лежал до сих пор не разобранный раскрытый чемодан.
- Хогвартс? - спросил аврор. - Шестой курс? Ого! Они поменяли программу… ну надо же! Черт, надо сдать прибор в починку, барахлит с самого парка… Так. Что тут у нас… - Драко тихо взвыл, он не выносил панибратства и пустой болтовни. Почему бы ищейке не делать свое дело молча? - Черт, да в чем дело?.. Художественная литература? Эта дрянь реагирует на Стивена Кинга, - зачем-то пояснил аврор, словно извиняясь. - Мистер Малфой, вы читаете иллюстрированные триллеры?
- Что? - презрительно спросил Драко. - Вы же видите, что нет.
- Вижу, вижу… - Раздался треск ткани. Драко резко вывернул голову. Аврор присел над выпотрошенным чемоданом и вспарывал подклад. - Ну наконец-то, - облегченно вздохнул он. - Вот ты где, красавец!
Драко недоумевал лишь одну минуту. Аврор держал в руках фотографию декана - на фоне позолоченных дверей, в крови и следах ужасных преступлений.
- Господи Боже! - прошептал аврор. - Да это же… Черт!
- Это не черт, - холодным, чужим голосом сказал Драко, на всякий случай встав с кровати и приготовившись к обороне.
- Я догадался, - тоже встал аврор. - Откуда это у вас, мистер Малфой? Кто вам это дал? Это из семейного архива?
- Я нашел ее, - сказал Драко, сцепив зубы.
- Где?
- Не помню. Это было в раннем детстве. - Драко проклинал себя за сентиментальность, но делать было нечего. Еще он успел поблагодарить отца за то, что тот изъял у него профессорское письмо - то самое, которое "унесло ветром". Ему по изначальному плану полагалось соседствовать с фотографией за подкладкой.
- Конечно! - хмыкнул аврор. - Нашли в глубоком детстве фотографию своего будущего преподавателя, наверное, чтобы было чем его впоследствии шантажировать. Верится с трудом!
- Я не знал, что профессор Снейп будет у меня преподавать, меня хотели отправить в Шармбатон! - сказал Драко, борясь с невесомостью. - Я вообще не знал, кто это! Мне понравилась картинка!
- Так понравилась, что вы зашили ее в учебный саквояж? Чтобы всегда была под рукой? А может быть, это профессор Снейп вам подарил свой портрет? Собственноручно? Удивительно, что здесь нет дарственной надписи "Будущему Пожирателю от Пожирателя Действительного". Но ничего, на симпатические чернила мы ее проверим… Так зачем вы припрятали эту фотографию, мистер Малфой?
В глазах аврора горели сумасшедшие огоньки. Он был невменяем. Немудрено - если больше в доме прицепиться было не к чему. Драко покачнулся на каблуках и прибег к самому сильнодействующему из своих средств: он решил сказать правду.
- Я спрятал ее, чтобы не запылилась. Мне нравится этот мужчина. Он прекрасно выглядит и у него красиво порвана рубаха. И то, что под ней, тоже очень красиво. Понимаете? Я получаю наслаждение, когда смотрю на этого человека.
Аврор поменялся в лице.
- Профессор Снейп у тебя каждый день перед глазами, - возразил он, жалко взмахнув фотографией.
- Вот именно, застегнутый на все пуговицы, - вальяжно продолжал гнуть свое Драко. - Потому что в школе он совсем другой. Но если вы отберете у меня эту фотографию, мне придется наслаждаться тем, что я вижу в школе… А это аморально!
- Так, - сказал аврор, чуть менее зеленый, чем минуту назад. - Про аморальность я все понял, мистер-сомнительная-ориентация. И фотографию мы, разумеется, не вернем.
С этими словами он двинулся на выход. Драко кинулся следом и налетел на дверь в тот самый момент, когда аврор захлопывал ее ногой.
- Вы не имеете права! - вскричал Драко. Потом распахнул дверь и крикнул в спину уходящего человека:
- Что? Тащишься от профессора Снейпа, урод? Тоже понравилась картинка? Давай, возьми ее с собой в душ, извращенец!
…Все было бесполезно. Драко рухнул на кровать и проглотил непрошенную слезу.
Вечером дома состоялось второе дознание:
- Драко, - сказал отец и зачем-то положил перед собой волшебную палочку. - Скажи мне одну интересную вещь. Каковы твои отношения с профессором Снейпом?
- Хорошие, папа,- ответил Драко.
- Это я уже понял. И про украденную у меня фотографию я тоже понял. Не буду спрашивать, чем она тебя привлекла…
- А тебя? - поднял на отца глаза Драко. - Она же у тебя хранилась. Не сама залетела.
- Фотографию подарил мне Рудольф Лестренж, - сказал отец. - Это было в те времена, когда мы были молоды и развлекались, как умели. У Снейпа на ней комичный вид. Я никогда не относился к нему тепло, понимаешь ли, и меня развлекало, что он вляпался в дерьмо.
- Ты хранил ее для шантажа? - догадался Драко.
- Это не твое дело, - спокойно перебил отец. - И дело не в фотографии. Хотя сейчас для шуток с ней неподходящий момент. Меня даже не волнует, по каким мотивам ты прибрал ее к рукам.
- По эстетическим! - по слогам произнес Драко. - Это было после того письма… - Драко кинул взор на мать и понял, что оплошал. - Из Хогвартса. Ты его читал.
- Конечно, - подтвердил отец. - Ты собирал иллюстративный материал, понятное стремление. К тому же, вынужден признать, у профессора хороший, убедительный слог. Но меня не интересует его слог! Меня интересует, в каких вы с ним отношениях!
- Я уже сказал!
- Ты с ним спишь? - взяла быка за рога мать. Ее стальной голос как нельзя более гармонировал с грубыми словами.
Драко сделал над собой усилие и посмотрел на мать. Он даже выдавил ухмылку.
- Ты говорила, тебя не интересует секс между мужчинами, мама. Зачем тогда интересуешься?
- Собственно, вот и ответ, Люциус, - посмотрела на ногти мать. - Я предупреждала, что твой Снейп - насквозь порочный человек. Думаю, он - покойник.
- Я не это хотел сказать!
- Я не понял, что ты хотел сказать, - шевельнул палочку отец. - Поэтому повтори свой ответ.
- Мне нравится профессор Снейп, папа, это все. Все! Я ни с кем не сплю. Я знаю, как это делается, только из твоего письма профессору Снейпу! И, как я понял, это вполне захватывающее занятие! Ты всю жизнь сожалеешь, что не можешь его продолжать! Потому что тебя отшили! Поэтому ты постоянно врешь, что его ненавидишь! А сам подарил ему волшебные часы! И заставил часами весь всей кабинет! И сговаривался с ним на рождество, поминая его паршивую кровать! Откуда ты знаешь, что она у него паршивая? Она и при тебе была паршивая? Тоже без подушки? Чтобы удобнее было изучать, сколько рук у Снейпа? Потому что любой секс по сравнению с этим невыносимо пресен? Ландшафт его воскового плеча…
…С размаху Люциус ударил Драко по лицу. Нарцисса захохотала. Драко откинулся на спинку стула и приложил к щеке ладонь. Из глаз сыпались серебряные искры. Отец тоже откинулся и улыбнулся.
- Это, щенок, только начало, - пообещал он. - Сейчас перейдем к главному. Ты хочешь переспать с профессором Снейпом, как я понял. Доносить, так сказать, старую вещь, бывшую в употреблении… Отвечай!
- Не знаю! - выплюнул Драко.
Нарцисса закончила хохотать и гортанным голосом спросила:
- Так сколько там рук у профессора Снейпа, милый, я не поняла?
- Сколько надо, - не глядя на нее, сверлил сына взглядом отец. - Не лезь в мужской разговор.
- Ваш разговор! - воскликнула мать. - Это не разговор, а заговор на троих! Три поросенка, ну надо же! Два лорда и школьный учитель! Надо было дожать его Круциатусом еще в семьдесят девятом! Если бы не твои сопли, ни разговора, ни проблемы бы сейчас не было!
- Я бы развелся с тобой, дура, не смотря на общее чадо, - продолжал не смотреть на мать Люциус, - потому что ты изгадила мои последние представления о сексе. Еще в семьдесят седьмом. А так у меня был шанс на реабилитацию.
- Я разведусь с тобой хоть завтра! - откинулась назад Нарцисса. - Да только кому ты теперь нужен? Докатился до обысков. Твоя карьера кончена, друг мой, и у тебя нет никого, кто даст тебе крышу и сигары, когда твое имущество конфискуют. Никого, кроме любовника и жены. Оба послали тебя куда подальше.
- Интересный поворот, - сказал отец. - Не хочется тебя разочаровывать, но меня весьма сильно ценит сама-знаешь-кто. Когда он победит, у меня будет все.
- Но не семья, милый.
- А ты, душа моя, рассчитываешь после развода снова выскочить замуж?
- Это более чем вероятно! Но, знаешь ли, у меня будет Драко.
- На каком основании ты решила, что мальчик выберет тебя?
- На том, любимый, что я никогда его не била. Я таскалась с ним по магазинам и приемам, в меру сил учила жизни и рассказывала сказки на ночь. Два раза. И он не содрогается, переступая порог моей комнаты. Я все последние шесть лет знаю, что у него на душе и хочу ему добра. И это я раскрыла тебе глаза на его испорченность. А ты, любимый, для него все равно что чужой человек.
Драко убрал ладонь от щеки и боролся с желанием закрыть рукой рот.
- Весьма красноречивая агитка, - хрустнул пальцами отец. - Но пока мы еще не в разводе, мне хотелось бы вернуться к тому, что доставляет мне большее удовольствие, чем твои разглагольствования. А именно, к телу профессора Снейпа. Итак, Драко, ты не знаешь, хочешь ли иметь с ним секс. Так?
Драко проглотил язык и молчал.
- Хорошо. А почему, мальчик мой, ты этого не знаешь? Твои мечты не зашли столь далеко или тебе противна физическая связь с мужчиной? Или тебя отталкивает преклонный возраст? Может быть, это обычная боязнь физических повреждений?..
- Ну, знаете ли! - вскочила Нарцисса. Нездоровый румянец заливал ее щеки.
Люциус захохотал. Драко отчетливо понял, что он здесь лишний. Разменная карта, как Поттер. Мать поджала губы и села.
- Ты правда ждешь от меня ответа, папа? - спросил Драко, складывая руки на коленях.
- Разумеется!
- Думаю, я хочу изучать с профессором Снейпом алхимию. Говорят, там есть некая алая стадия… Когда она наступает, человек превращается в артефакт. Как Темный Лорд. Или как сам профессор Снейп. Методы достижения этой стадии меня не волнуют. Как и тебя. Но у тебя не получилось. А у меня получится.
- О! - удовлетворенно дернул бровью отец. - Какие амбиции! Узнаю Малфоев. И даже горжусь! Ты слышишь, любимая? Мальчик всего навсего хочет власти над миром, а вовсе не трахаться по углам. Ты удовлетворена?
- Разумеется, нет. Тут никто не удовлетворен, кроме твоего Артефакта.
- Знаешь, а в этих словах что-то есть… Вот Снейпа здесь никогда нет, а мы о нем постоянно говорим… Магия! Ладно. Он целовал тебя?
- Что?.. - Драко не сразу сообразил, что обращаются к нему, и до финала далеко.
- Северус Снейп целовал тебя? - сжал подлокотники отец.
- Нет… Конечно нет!
- Вы совершали совместные действия обрядового толка? Он учил тебя Темным Искусствам? Ментальной блокировке? Брал с тебя какие-либо обещания?
- Он мой учитель, папа! - усмехнулся Драко. - Он учит меня зельеварению по школьной программе. Минералы и металлы, волшебные составы, в двух томах. Я варю у него костерост.
- Ты занимался в его лаборатории?
- Ну да. Там тихо.
- Ты ночевал у него?
- Один раз.
- Обстоятельства?
- Твой арест, папа. А куда мне было идти? Куда, если там все как с ума посходили, и пресса, и гриффиндорцы?
- Ты спал в его постели?
- Да, да! Без подушки. А он сидел рядом всю ночь!
- Сидел? Просто сидел, а?
- Сидел.
- И ты просто так уснул?
- Он наложил морфеевы чары.
- Прекрасно! Он мог сделать с тобой что угодно!
- Он не любит меня, папа, - сказал Драко. - Он любит тебя.
Нарцисса засмеялась печально и тихо. Отец сощурился:
- Он сам тебе это сказал?
- Я и так знаю.
- Он сам тебе это сказал??
- Он пропустил весь квиддич из-за тебя! А со мной он почти не разговаривает! Только издевается!
- О! - сказал отец. - Это большой шаг вперед. Вторая стадия приязни Северуса Снейпа. У тебя есть все шансы, мальчик. Целовать не целовал - а уже не разговаривает.
- Не провоцируй ребенка, - скучно протянула Нарцисса, снова уставившись на свои ногти. - Со мной он тоже не разговаривает.
- Ты, любимая, никогда не хотела от него ничего, кроме секса. Неудивительно, что он тебя не приметил. Я вот, дорогая, хотел от него зелья для Томми. Драко хочет сам стать как Томми. А ты даже от Томми хочешь только секса…
- Разумеется, - сказала Нарцисса, - тебе не удастся вывести меня из себя. Мне глубоко наплевать на твою частную жизнь и твои постельные пристрастия, запомни это. Но Драко…
- Драко?.. Что Драко?... Тебе не наплевать на Драко?.. Это просто поразительно!...
- Знаете, - сказал Драко, вставая, - я, пожалуй, пойду. Поздно.
…Второй семестр был хуже первого: времени не оставалось ни на что. На трансфигурации проходили анимагию, подрывающую силы хуже непростительных заклятий (как казалось Драко), на Чарах - многосоставные заклятья из Incantatoria Magna, на Уходе за Волшебными существами - монстров, На Травологии - сплошные ядовитые колючки. На ЗОТС началась практика в Дуэльном Клубе, и это было хуже всего.
- Господа, - сказал декан сразу после каникул, кода весь курс собрался в гостиной, чтобы получить директивы на семестр. - Учитывая положение, в котором сегодня оказались чистокровные семьи, и особенно учитывая ситуацию на Слизерине, я просил бы вас особенно обратить внимание на Дуэльный Клуб. Его посещение для каждого из вас обязательно, и результаты ваших эскапад я буду проверять лично. Не лишне помнить, что политика Министерства магии в отношении некоторых фамилий не определена, и защищать себя в случае неблагоприятного развития событий вы будете сами. Вы поняли меня, мистер Нотт? Мистер Гойл?.. Надеюсь, вы понимаете, что среди Авроров нет ни одного слизеринца. И, полагаю, вы не уступите ни одному из них при случае - так же, как не отдадите Гриффиндору кубок по квиддичу в этом году.
…Разумеется, на первом же занятии в Клубе Драко с Поттером отделали друг друга до полной неспособности к передвижению. Декан, секундировавший поединки, продемонстрировал все черты своего богатого характера от унизительных насмешек ("Вашей жабьей грации, мистер Лонгботтом, место на болоте, к несчастью, его тут год как осушили") до нудных комментариев ("Не надо держать палочку, мисс Гренджер, как детородный орган. Если вы не чувствуете между ними разницы, я попрошу мистера Уизли вам ее объяснить. Видите ли, волшебная палочка держится во время поединка не в кулаке, а в ладони"), и закончил практическим примером. Его не устроила атака Поттера. Против обыкновений, он взялся Поттеру помогать.
- Неплохо, Поттер, но вы целитесь не туда. Кроме того, вы миндальничаете. Позвольте вам показать. Риктусемпра!
Противником Поттера был Драко, и профессорское заклятье отшвырнуло его на край платформы. Мантия заискрила.
- Видите, Поттер, что я делаю? - через плечо вещал Снейп. - Молния должна срываться с конца вашей палочки, словно вы стряхиваете ее, а не вылетать в упор. В упор идет только Империус. Следите за моей рукой. Риктусемпра!
Драко снова отлетел. Искры теперь сыпались отовсюду.
- Вам не приходило в голову защититься, Малфой? - поинтересовался профессор, ожидая, когда Драко поднимется.
Драко поджал губы и выставил палочку.
- Риктусемпра! - отточенным жестом бросил Снейп.
- Протего! - успел Драко. Нет, не успел. Он упал.
- Когда вы полагаете, Поттер, что противник поставит щит, - продолжал профессор, - цельтесь в правый край, так как щит ставится слева, и у вас будет шанс его опередить. Пробуйте!
Озверевший Драко отыгрался на Потере как мог, и даже чуть-чуть против правил. Профессор сделал вид, что не заметил.
На уроке зельеделия Драко следил за профессором глазами, полными укора. Он чувствовал, что им необходимо поговорить. Поговорить о произошедшем на каникулах, пока отец или мать не предприняли каких-либо опрометчивых шагов. Но выбрать для этого время оказалось не так-то просто.
- Не сейчас, - сказал Снейп, когда Драко подошел к нему в Большом Зале. "Не здесь!" - сказал он позже, в Дуэльном клубе.
- Эмпатические связи… - шел между рядами Снейп, мантия, колыхаясь, плыла следом. - Строятся на основе уподобления двух различных природ при помощи искусственно созданного агента. Этот агент соединяет в себе упомянутые различные природы, и таким образом, будучи нанесен на объекты различной природы - либо внедрен в них - создает незримую связь, действующую на любом расстоянии. Не откажу себе в удовольствии, мисс Гренждер, упомянуть, что любовь считается видом эмпатии. Но в рамках алхимического курса от анатомических комментариев я воздержусь. Итак, - Снеп замер на мгновенье, покачнувшись на каблуках. - Итак. Мы будем рассматривать два вида эмпатии - симпатические зелья и антипатические. Как легко заметить, первые призваны вызывать притяжение, другие - отторжение объектов. Многие из последних, мисс Паркинсон, я думаю, вам это пригодится, широко и легально используются, например отворотное зелье. Агентом служат волосы, ногти, телесные жидкости, мистер Финнеган, я вижу, что вы догадались, какие это жидкости… Позволю себе напомнить, что это могут быть обычные слезы… - Снейп снова замер. Класс писал. Драко глянул на профессора укоряющим взором - но тот смотрел не на него, а в пол. - На чем я остановился? - продолжил Снейп, двинувшись к столу. - Слезы. Недооцененный и весьма могучий ингредиент. Итак, составы, которыми мы займемся в первую очередь - симпатические зелья. Они применяются в медицине, тайнописи, любовных эликсирах, и вы можете представить, какой это подарок для практики Темных Искусств. Кто-нибудь может сказать, почему?
Руку подняли Гренджер, Патил и Драко.
- Прошу вас, мисс Патил.
- Приворот между противоестественными объектами, - сказала Патил. Снейп усмехнулся.
- Правильно, вы что-то хотите добавить, мисс Гренджер?
- Причинение боли, - сказала Гренджер. - через симпатическую связь.
- Отлично, мисс Гренджер, - ответил Снейп. - Действительно, связанные симпатической связью объекты, даже если агентом является противоожоговый бальзам, разумеется приготовленный по данным правилам - допустим, с кровью - обречены на одинаковые чувства… - Снейп замер и сильно побледнел. - Если один объект подвергнуть пытке, то же самое будет чувствовать и другой, как бы далеко он не находился. К несчастью, в волшебном мире довольно много ублюдков, использующих симпатические зелья именно для этих целей. Смысл ублюдочных действий, мистер Малфой, - вы, кажется, плохо слушаете и снова ничего не пишете, - заключается как в бездарном развлечении, так и в прямом подчинении объекта - обычно ублюдки называют это воспитанием. А также в информировании связанных таким образом людей, это своего рода болевые часы… - Снейп покачнулся и оперся спиной на свой высокий стол. По его лицу разлилась мертвенная бледность. - В медицине это создает незаживающие раны… Если симпатическая связь наведена между человеком и куклой… - Снейп сжал зубы и повернулся к классу спиной, навалившись на стол. Драко вскочил. Он подозревал, что происходит, потому что слова профессора по иронии судьбы иллюстрировали его состояние. Мисс Гренджер тоже встала. Минуту царила напряженная тишина.
Наконец, Снейп резко развернулся к классу. На его виске была испарина.
- Сядьте, Гренджер! - рявкнул он. - Поскольку геморрой вам не показан, полагаю, это обычная развязность. Минус десять баллов! - он подобрал мантию и отделился от стола.
- Прошу меня простить. Рецептура на доске. Заживляющая мазь, проба на лягушках. Мистер Малфой, обеспечьте порядок. Приступайте!
Нетвердыми шагами с прямой спиной профессор Снейп покинул кабинет.
Драко поймал взгляд Гренджер, которую всегда демонстративно презирал, и увидел, что она тоже поняла, в чем дело. Она прикоснулась палочкой к своему левому запястью.
Конец дня прошел как в угаре. Гренджер шепталась с Поттером на переменах, каждая стайка учеников казалась кружком заговорщиков, обсуждающих странное происшесвие с деканом, на слизеринский стол во время ужина бросали жалостливые и злорадные взгляды. Драко без удовольствия поснимал груду баллов, только чтобы избавиться от подступившей тоски и жжения в груди. Профессора на ужине не было. В комнатах - тоже.
Вечером в слизеринской гостиной царило разложение. Драко с деланной развязностью привалился к плечу Грега Монтегю и крутил серебряный брегет, только чтобы занять чем-то глаза и руки.
- Да, что за ерунда у вас сегодня на зельях была? - толкнул его в бок Гойл, не посещавший этих уроков. - Я слышал, профессора Снейпа траванули.
Драко вскинулся было, но Крэбб его опередил:
- Ага, траванули! - отозвался он, снося крышку с бутылки сливочного пива. - Он знаешь сколько этих ядов переел, специально?
- Не трепыхайся, малыш, - изрек Монтегю, поправляя Драко. - И, между прочим, я посоветовал бы обсуждать персону профессора Снейпа с большим уважением, мистер Гойл.
- Кстати, - не внял Гойл. - а он где вообще? У мадам Помфри? Панси сказала, он чуть в обморок не хлопнулся, а все равно снял с Гриффиндора десять очков. Вот это я понимаю, по-нашему!..
Монтегю закатил глаза.
Подошла Панси Паркинсон.
- Все еще обсуждаем Снейпа? - привалилась она к краю стола. - Эмпатические связи, - передразнила она, - антипатические зелья… Достали меня его комментарии, если честно.
- Это про любовный отворот, Панси? - стрельнул на нее глазами Драко, и снова углубился в морозный узор на серебряной крышке часов. - Ты вообще комплимент от оскорбления отличить можешь?
- Допустим. - Панси помотала ногой. - И что, мне надо быть в восторге от сегодняшних заявлений на весь класс? Привет, Теодор!
Нотт-младший плюхнулся в кресло напротив Гойла.
- Профессор Снейп тебе польстил, дурочка, - захлопнул брегет Драко. - Он предположил, что на тебе антипатический состав. И потому тебя мальчики не любят. А на самом деле ты просто корова без всякого состава.
Панси перестала качать ногой. Монтегю нагнулся к уху Драко и сделал вид, что что-то шепчет - но на деле просто прикусил мочку. Гойл заржал.
- Очень остроумно! - сказала Панси, сползая со стола и обливая присутствующих посильным презрением. - Вы сами виноваты. У нас сегодня нелегальная вечеринка… я думала вас позвать.
- А у нас обсуждение квиддичного матча, правда, Драко? - снова передвинул его Монтегю.
- Вот и обсуждайте.
- Э… Панси!.. С какой стати вечеринка-то? - поднял голову Нотт.
- С такой, что профессора нет, и я староста. Но вас это теперь не касается! - и она удалилась в глубь гостиной.
- Э… Панси, Панси!.. - закричал было Нотт. - Ну и катись.
- Вот именно, нам и так неплохо, правда, малыш?..
Драко высвободился из спортивных объятий и сел, мрачно уставясь на Крэбба. Тот пил.
- А что, - поинтересовался Гойл, - Профессор правда чуть в обморок не грохнулся? Прямо на уроке?
- Может, кишечник?.. - с сомнением произнес Нотт, глядя на крэббову бутылку.
Драко почувствовал, как давешний снитч, давным-давно успокоенный, кособоко шевельнулся в животе и вяло взмахнул траурными крыльями. Что сейчас делает Томми со Снейпом? И отчего такая спешка в вызове?
- Это Метка, - тихо сообщил Драко, сжав брегет. - Его вызвали, понятно?
- Да ну?! - рука Крэбба с бутылкой на миг замерла. - И он сейчас ТАМ?
- Вы его ЗДЕСЬ видите? - начал яриться Драко.
Нотт присвистнул. Гойл с Крэббом переглянулись. Все трое были детьми Пожирателей, и в объяснениях не нуждались. Монтегю ленивым движением снова привлек Драко на плечо.
- По пиву? - хлопнул по бокам Крэбб. - Драко? Пока Снейпа нет…
- Не надо тут пить, - возразил Драко.
- А чего? Он может, только под утро придет… А тут все наши… И вообще!..
- Нет! - встал Драко. - Пейте в спальне.
…Перед сном собрались еще раз тесным кругом, шептались о Лорде, Метках и родителях. Еле разошлись. Сна не было ни в одном глазу.
К середине ночи Драко взвинтил себя до состояния не просто бессонницы - он понял, что не находит себе места, и у него есть два выхода - совершить над колледжем три круга на метле или принять снотворное. Сон был необходим как спасение от рези в глазах. Он дважды обливался холодной водой в душевой для старост, один раз горячей, пробовал читать при "люмосе", и постоянно прислушивался. От мысли, что его мать тоже у Томми вместе со Снейпом, его подташнивало.
Сон не приходил.
И Драко пошел за снотворным. Конечно, он слукавил. До утра можно было потерпеть, или пойти за микстурой в Больничное крыло. Но он направился прямо в "деканские застенки", словно желал убедиться своими глазами, что они пусты.
Двери были по-прежнему закрыты. Драко назвал пароль и отпирающее заклятье - и с колотящимся сердцем вступил во тьму.
Лаборатория была пуста. В свете палочки Драко скользнул вдоль стеллажей и стал шарить по полкам. Он знал здесь каждую склянку, но все равно дважды убедился, что достал именно то, что надо. В комнате пахло анисом, цветочными вытяжками, окислами и чадом. Чадом от летного порошка.
Драко подошел к столу в поисках воды. В подарочных часах медленно проплывали зимние пейзажи, время не вспыхивало - наверное, у часов был второй режим. И тут Драко послышалось… Ему послышался хрип за дверью деканской спальни.
…Глаза быстро привыкли к темноте. Он лежал поверх своей аскетической кровати без движения, как подрубленный ствол. Первые минуты Драко еще сомневался - может, это просто ворох старых мантий. Но подобная неряшливость за деканом не водилась. Значит, это он сам.
Драко присмотрелся и приблизился.
- Сэр? - сказал он. - Мистер Снейп?..
- Уходи, - прошептал хриплый голос.
Драко понял, что дрожит.
- Что произошло? - спросил он. - Северус?
Тишина. Темнота, в которой разлито…опьянение. Пол колеблется под ногами. Все было понятно и так. Смысл ублюдочных действий заключается в прямом подчинении объекта.
- Север? - громче спросил Драко. - Север, ты в порядке?
- Убирайся, - донесся бесцветный шепот. - И приласкай свою жену.
- А что с ней? - механически спросил Драко.
- Красивая женщина… - прошептал декан. Драко испугался. Профессор сошел с ума. Темень была почти полной. Как продолжать разговор, он не знал - но знал, что не уйдет. Снитч больно резал диафрагму.
- А… как прошел вечер? - шепнул Драко.
- Бесподобно, мистер Малфой.
Драко содрогнулся. Его узнали. Но что-то было не так.
- Как Томми? - нелепо спросил он.
- Ты видел, Люциус. Или не выдержали нервы?.. - шелест, похожий на смех, донесся из тьмы.
- А…чем все закончилось?
- Не помню.
- А… Круциатус? - Драко перевел дыхание.
Пауза. Наверное, он спросил о непозволительном.
- Который? - ленивый шепот окрасился густотой. - Когда ты пошел блевать? Или перед ним?
- Нет… Сколько?...
Тишина. Он не ответит, - понял Драко. Он чувствовал себя очень глупо и очень несчастно.
- Я… я могу… помочь?
- Не думаю.
- Мне жаль. Это так глупо, но… - Драко сделал последний, длинный шаг к кровати. - Ближе у меня никого нет. И не было. - Драко сел. В темноте смутно белели руки и восковой висок. - И если бы я мог… - Драко долго смотрел на бессильную, призрачную ладонь. И решился.
- Оставь, - донеслось из тишины сквозь серебряные искры, заплясавшие перед глазами. В шепоте остро проступила скука.
- Почему? - рука была теплой и пахла кровью. Драко исследовал губами все ее вены и выступы. - Почему? Я… должен был сделать это еще давно. Давно.
- Бесполезно, Люциус.
- Я Драко, - оторвался он от руки, пожирая глазами провал темноты, где предполагалось лицо. - Драко Малфой.
- Тем более, мистер Малфой, - без тени удивления сказал Снейп. - Оставьте меня и идите спать.
- Вы… - сжал руку Драко. - Вы знали, что это я! Но… зачем вы так со мной говорили?..
- Лишь один человек так называет меня по имени, - сказал Снейп, не поворачивая головы. - Решили воспользоваться чужой беспомощностью, а, Драко? Развлечься?
Ему явно было лучше. Просто на глазах. Драко вскочил.
- Я не развлекался! Я... волновался!
- Да ну. Интересуетесь пыточным проклятьем? Для этого вовсе не нужен маскарад. Могли бы попросить об этом прямо - я со всеми подробностями вам расскажу… и даже дам попробовать… разумеется, не сегодня.
- Вы… несправедливы! И я не развлекся! - выкрикнул Драко.
- Зато я развлекся, - ответил Снейп.
Драко вылетел из деканских комнат как ошпаренный. Унижение и разочарование сплелись в тугой ком, вставший поперек горла. Но главным было тотальное чувство собственной неуместности. Драко Малфой, всегда посторонний, вечная разменная карта, кормящаяся крохами с чужого стола. Год назад он не поверил бы, что это возможно, он не верил бы до последнего - судьба ошибается. Год назад он был бы в ярости. Он вообще не осмелился бы проговориться. Сейчас он мечтал налететь на коридорную горгулью, и разбить себе лоб.
…Под ногами Драко раздался приглушенный кошачий вопль, и в следующий момент его голова уперлась в грудь завхоза Филча.
- Оп, оп! - сграбастал его Филч узловатыми руками. - Кто это шляется тут после полуночи? Слизеринские змееныши!
- Пустите! - вырвался Драко. Но не надолго. Филч стальной хваткой впился в его руку. - Пустите, слышите? Я префект курса!
- Префект? Вот-те на! - нехорошо оскалил Филч щербатый рот. - И что это значит?
- У меня обход!
- У меня тоже! - дернул его Филч. - Ты разве не должен подчиняться правилам, а? Спать в своей теплой кроватке? Весь колледж загадили, сопляки! Пойдем-ка со мной! - И Филч поволок Драко в сторону, прямо противоположную студенческим спальням.
- Куда? - уперся Драко.
- К твоему декану, он тебя живо на чистую воду выведет!
- Нет!! - подогнул Драко ноги, но Филча это не остановило - он равнодушно продолжал волочь Драко по полу к страшным, только что покинутым дверям.
- Ты у него будешь как шелковый, - приговаривал Филч. - Повадились шастать по ночам…
- Туда нельзя!! - пробовал образумить его Драко.
- Не учи старого Филча, - подтаскивал свою добычу тот. - Я знаю, твой декан не спит. Что, боишься его, да? Правильно… Сейчас Снейп тебе задаст…
Драко сдался. Это было достойное завершение кошмарного дня. Филч заколотил в деканские двери. Колотил он долго, методично и громко.
Наконец, дверь раскрылась. На пороге стоял бледный Снейп и щурился на собственную свечу.
- Гляньте-ка! - явил Филч профессору взятого за воротник Драко. - Шлялся ночью по всему коридору. Что у гаденыша на уме, а?.. Вот вы и разберитесь!
- Вы перестарались, Филч, - сказал Снейп, - Мистер Малфой заходил ко мне за микстурой. Вы можете его отпустить.
- Что, покрываете своих?.. - Филч и не думал разжимать пальцы. - А они весь колледж загадили, шлялись тут со сливочным пивом, этот вот только припозднился! Надрался сивухи, вон глаза мутные. Конечно, микстуру ему теперь подавай!
- Знаете что, - свеча трепыхнулась в руке Снейпа, моментально резанув по глазам, - я не имею ни малейшего желания разбираться с мистером Малфоем, я даже склонен никогда больше не видеть его в своем рабочем кабинете… Избавьте меня от этого зрелища, Филч. Делайте с ним что хотите. Спокойной ночи! - дверь захлопнулась.
Драко обмяк. Филч наконец разжал пальцы.
- Повезло, не так ли? - гаркнул он, подумав.- Ну ладно, поганец. До следующего раза.
Драко сидел на полу у дверей, пока голос Филча "кис-кис-кис!" не заглох за поворотом.
Рассвет Драко встретил под дверью. Его мозг неостановимо работал. Декан дважды за вечер вышвырнул его за дверь. Первый раз он еще имел на это право: в темноте, тишине и бессилии Снейп зализывал раны. Он действительно никого не хотел видеть - и выставил Драко с его лепетом о помощи единственным радикальным способом. И он, действительно, развлекся в процессе изгнания! Он ни одним словом не солгал. Виртуозная работа, достойная слизеринца! Но все это вместе было грязной игрой. Он и впрямь насквозь порочный человек. Это было так явно, что пугало.
Второй раз он вышвырнул Драко окончательно. Он отказал ему в посещениях. А в дополнительных уроках? А… во всем остальном? Или это последствия нежелательного вторжения? Кому предназначалась безапелляционная тирада - именно Драко или всего лишь Филчу?
Что произошло у Томми? На этом вопросе мозг Драко сделал полный поворот, застопорился, собрался с мыслями и начал все с начала.
В восемь часов утра деканская дверь раскрылась, и из нее выскользнул Снейп.
- Профессор! - вскочил Драко. Лицо Снейпа исказилось.
- Что за осада? - выдохнул он.
- Вы сказали, что не хотите видеть меня в рабочем кабинете…
- Более того, я не буду вас там видеть.
- Но… А как же дополнительные уроки?
- Вы блестяще занимаетесь. Они вам больше не нужны.
- Но я хочу заниматься! Не из-за оценок! - Драко подался вперед, и в последний миг задержал руку, рванувшуюся было к деканскому рукаву. - Мне нравится предмет!
- Правда? - Глаза Снейпа иронически смерили Драко и застыли на его красивом, нежном лице. На этой фазе они потемнели и - Драко готов был поклясться! - в них мелькнула опасная, болезненная тень. - Ваша ночная тирада заставляет меня в этом усомниться.
- Но… вы что, не понимаете? - Драко искривил рот и понял, что тоже выглядит не самым победным образом. - Вам же нужна была помощь. Эта Метка… А вы предположили, что я чем-то там воспользовался!
- Действительно, предположил, - склонил к плечу голову профессор. - И вы не спорили.
- Но это не так! Я… всего лишь хотел побыть с вами, когда никого больше рядом не нашлось! Я думал, вы умираете!
- То есть воспользовались моей беспомощностью.
- Да! Я… я хотел, чтобы вы знали… чтобы чувствовали… то есть, я давно хочу сказать, что вы…
- Ну… Ну…
- Вы много значите для меня сами по себе!
- Отчего же вы так быстро отступили, мистер Малфой? - усмехнулся Снейп, отстраняясь.
- Но вы же дали понять… Что я вам не нужен!
- Действительно, робкий ребенок мне не нужен. Ни как сотрудник, ни как обожатель, ни как защитник. Вы боитесь боли, мистер Малфой. Поэтому лекцию о непростительных заклятьях я вам все-таки прочту. Но не теперь.
Драко раскрыл рот. Что-то неудержимо серебрилось перед глазами, расплывалось радужными пятнами.
- А в моей лаборатории будьте любезны заниматься только школьной работой, - поддернул мантию Снейп. - Для вашего же блага.
С этими непонятными словами он удалился.
…Теперь второй семестр казался Драко крайне увлекательным. Отец написал из дому пару прохладных писем, где рефреном звучало "Северус Снейп - тот человек, на счет которого легко ошибиться. Я не имею не малейшего желания следить за твоей частной жизнью, но полагаю, ты не сделаешь ничего такого, чтобы раскаяться впоследствии". Мать, напротив, частной жизнью интересовалась, и описывала последствия их рождественских визитов - мадемуазель Розье в восторге, передает надежды на скорейшее свидание, мисс Эвери в восторге, мисс Забини и миссис Забини в полном восторге, на летних каникулах их ждут и там, и там, и там, и еще в другом месте. А как поживает декан Снейп? Он еще не надумал жениться? Это как нельзя лучше сказалось бы на цвете его лица и галстуков.
О семейных тайнах ни слова. О "Томми" ни слова.
Чего хотели от него отец и мать, Драко понимал: он должен усвоить этот насмешливый тон в отношении декана - персоны во всех смыслах порченой и курьезной. Но он совершенно не понимал, чего хочет от него декан Снейп. Родительские усилия лишь подливали масла в огонь. На уроках Драко не мог равнодушно смотреть, как декан проплывает между рядами в футе от его собственного локтя и особенно - когда он неожиданно останавливается, чтобы развернуться. Вдруг это снова Вызов? Разумеется, причиной столь пристрастного отношения были не страх и не жалость. Это была щемящая причастность к чужой тайне и - кто знает - возможность ее разделить. И отступить не столь быстро.
Если по мнению Снейпа он слишком робок, это значило, что у него есть немалый шанс. Но на что намекал Снейп, говоря о ребячестве? Как понимал его сбивчивые признания? Воображение рисовало опьяняющие вещи.
…Но действительность была от них далека. Сухие, немногословные занятия, официальная обстановка, словно декан ударился в бега. Теперь поговорить с ним о том, чем была занята голова Драко в самом начале семестра, не было никаких шансов.
На третью неделю после конца каникул у профессора Снейпа произошел обыск.
Драко меланхолично растирал в ступке сухие корешки, когда из камина выпала министерская сова. Она уронила на стол профессора красный официальный конверт и с размаху ткнулась в фальшивое окно, забранное темным витражом. Потом сделала круг по подземелью, и стукнулась о стекло вторично. Драко засмеялся.
- Пошла вон, - пробормотал декан на производимый шум. - Вон, в трубу.
Раскрытый конверт в его руках замер. Поверх нарезающей круги совы Снейп обозревал свои полки. Потом выскользнул из-за стола, быстро выудил большую толстую колбу, метнулся к книжному стеллажу, вытряхнул на пол содержимое тома "Загадки Раймона Луллия" - Драко узнал ее по багровому переплету и размеру корешка - и щедро полил из колбы. По подземелью поползла характерная вонь. Сова нырнула в камин.
- Драко, иди к себе! - приказал декан, зашвыривая колбу в темный угол.
Драко послушно встал - но тут из камина раздалось: "Добрый вечер!" - и в комнате образовались пять человек из давешней комиссии по расследованию незаконных связей.
- Здравствуй, Драко, - хмыкнул один. - Учишься?
- Здравствуйте, профессор Снейп, - сказал другой. - Работаете? Или, точнее сказать - заметаете следы преступлений?
Снейп медленно повернулся. Том Луллия лежал на его локте вверх ногами.
- Ваши верительные грамоты, - сказал он.
- Что?
- Ваши верительные грамоты, господа авроры, - достал из рукава палочку Снейп. - И прошу без глупостей. У меня есть свидетель.
Авроры переглянулись. Потом один кивнул, нехотя вынул из-за толстого ремня, где висели известные приборы-просветки, небольшое удостоверение, и подошел к Снейпу. Прочие озирались. Снейп изучил документ и величественно отдал его хозяину.
- Развлекайтесь! - напутствовал он.
Авроры рассредоточились по комнате, двое нырнули в спальню. Декан подобрал мантию, сел в свое кресло и принялся перелистывать Луллия. Драко опустился на стул и продолжил домалывать корешки. В мирной рабочей атмосфере лаборатории без умолку трещали вредноскопы.
- Что это?? - ткнул аврор на ряд реторт.
- Зелья, - равнодушно ответил Снейп.
- Я вижу, что зелья. Что там, черт возьми, внутри?
- Этим банкам много лет, - ответил Снейп. - Некоторые из них достались мне от предшественника. Названия на этикетках. Ингредиентура в моем столе. Работайте.
- У меня трещит просвечивающий прибор! - зашипел аврор. - Знаете, что это значит?
- Догадываюсь, - все также равнодушно ответил Снейп. - Очевидно, какая-то из этих банок содержит варево Тома Риддла. Он, говорят, неплохо работал с органикой.
- Да ну? - фальшиво изумился аврор.
- Могу ошибаться, - философски заметил Снейп. - Не я его учил.
Из спальни выплыл аврор, неся на вытянутой руке известный рождественский сувенир.
- Мистер Снейп, - изрек он. - Скажите пожалуйста, что эта вещь делает под вашей кроватью.
- До недавнего времени она там стояла, - отодвинул книгу Снейп. - А теперь потрудитесь объяснить, отчего вы в моем доме переставляете вещи с места на место и разводите бардак, как мародеры.
- Это не просто вещь, мистер Снейп, - хмыкнул аврор. - Это определенная вещь, на которую реагирует вредноскоп! Что это?
- Будильник, - ответил Снейп.
- И стоит под кроватью, а?
- Именно. В моем возрасте и на моей работе будильник и ночной горшок - две самые необходимые вещи.
- Глохнете, профессор Снейп? - улыбнулся аврор не самым добрым образом и вытянул шею. - Это неостроумно. Когда я здесь учился, вы слышали девичий шепот через запертые двери.
- Я и сейчас слышу, как ваш напарник распарывает бритвой мой матрац. Напрасный труд, там одна солома. Но необходимость вставать каждое утро ни свет ни заря, чтобы терять время в классе с кретинами вроде вас, только помладше - совершенно другое дело. С половины седьмого до восьми я совершенно глух.
- Убедительно, - втянул голову аврор, продолжая ухмыляться. - Однако это никак не объясняет назначение предмета, найденного под вашей кроватью.
- Я сказал вам, что это часы.
- Да неужели. Они не работают. Здесь нет ничего, похожего на время.
- Они сломались. Но если вы потрудитесь зайти сюда вторично около семи утра - они позвонят.
- Это я проверю в министерстве, - отрезал аврор.
- То есть вы крадете у меня этот столь необходимый мне предмет? - сощурился Снейп, вытаскивая палочку из рукава, где она незаметно и мирно покоилась все это время. - Акцио часы!
Сувенир выплыл из рук аврора, но тот, спохватившись, крикнул: Экспеллиармус! Палочка профессора и часы, взлетев к потолку, упали на пол. Кресло Снейпа опасно качнулось. Аврор ринулся на добычу, его напарник выпрыгнул из спальни и направил на профессора руку. Снейп был безучастен.
- Вы окончательно доломали мне хороший подарок, - сказал он. - Теперь он точно не прозвонит.
Аврор сжал губы.
- Я не ломаю и не ворую ваши подарки, мистер Снейп! - четко произнес он. - Я изымаю для экспертизы вещь неизвестного назначения.
- Будьте добры предъявить соответствующее разрешение на вынос моих вещей, - переплел руки Снейп.
- Алан, покажи профессору ордер, - не сдержался аврор. - Давай, разверни его! Или я сейчас тут что-нибудь распылю!
Означенный Алан отделился от полок с составами и вынул из-за ворота грамоту. Напарник, наконец, опустил руку - но, судя по виду, был готов ко всему.
- Здесь написано "вещественных доказательств", - прочел Снейп, взмахнув бумагой. В его черных глазах светилось удовлетворение. - Будьте любезны объяснить, доказательством чего являются мои часы.
- От них несет Пожирателями Смерти, мать твою! - гаркнул аврор. - Что доказывает вашу с ними связь!
- Эка невидаль, - плавно повел бумагой Снейп вправо-влево. - Там даже есть дарственная надпись, думаю, специально для ретивых мракоборцев. И разумеется, некоторые из моих знакомых в свое время экспериментировали со своим призванием, так
сказать. Но докатиться до воровства невиннейших часов…
- Вопрос закрыт! - вырвал из его рук ордер аврор, и Снейп, разведя руками, снова взялся за книгу.
Тишину нарушало тяжелое мракоборское дыхание. Один из Авроров, не найдя себе занятия, присел рядом с Драко и равнодушно смотрел на его ступку, держа профессора на углу кругозора.
Драко, так и не решивший, какой эмоции отдать первенство - возмущению действиями министерства или восхищению Снейпом - снова взялся за корешки.
Означенный Алан и два его товарища сгрудились у стола, составляя опись. Снейп делал вид, что читает.
Последний аврор, не принимавший никакого участия в предыдущих препирательствах и даже потерянный было из виду, поскольку сидел на корточках, тем временем пытался восстановить из темной вонючей лужи на полу исчезнувший вещдок.
- Что это за жижа? - спросил он, вставая в полный рост. - Что тут было?
- Как видите, растворитель, - не отрываясь от книги, ответил Снейп. - Не помню, признаться, кто его готовил.
- Не стоит тратить красноречие, профессор Снейп, - аврор навел свою палочку на декана. - Что вы уничтожили здесь до нашего прихода?
- Ах, вы об этом, - перевернул страницу декан. - Любовное письмо.
- От Тома Риддла?
Снейп пожал плечами.
- Может быть, от студентки?
Снейп кашлянул и перевернул страницу.
- А вернее всего, от студента.
Драко промазал пестиком мимо особо упрямого корешка, и тот вылетел из ступки.
Снейп застыл.
- Кстати, - изрек он. - Действительно, у меня было письмо от студента… куда же я его дел?... Совершенно точно, не в матрац… Я буду благодарен вам, если вы его найдете. Чрезвычайно эмоциональный слог.
- Мой прибор, - пошел на приступ аврор, - показывает, что там, в вашей мерзкой луже, находилась вещь, связанная с сами-знаете-кем! Не стоит с нами шутить.
- Веритасерум на третьей полке стеллажа, - снова перевернул страницу Снейп. - Моя палочка у вас под ногами. Можете проверить мои слова. В наше время никогда не знаешь, связан кто-либо с сами-знаете-кем или нет.
- Зачем было уничтожать какое-то письмо?
Снейп не удостоил аврора взглядом. "Заботился о вашем моральном облике", - пробормотал он.
Аврор услышал.
- Моральный облик… - задумчиво повторил он, переступив через лужу и направив вместе с палочкой на Снейпа свой вредноскоп. - Не знаю, мистер Снейп, что за скандальные признания вы только что ликвидировали, но вряд ли они сильнее скажутся на вашей репутации, чем страсть к фотографированию.
Снейп захлопнул книгу. На его лице резко проступили скулы.
- Если это угроза, - сказал он медленно, - то будьте добры пояснить, в чем ее соль.
- Много лет, мистер Снейп, вы морочите нам голову, будучи тайным сторонником сами-знаете-кого, и постоянно выскальзывая из рук представителей закона. - Аврор вразвалку подошел к деканскому креслу, поигрывая вредноскопом. - Но теперь все кончено. - Аврор навис над профессором. - Не будете ли так любезны сказать, кто вас сфотографировал в доме преступника Рудольфа Лестренжа после кровавой оргии, которые там были в ходу?
Драко выпустил из рук ступку: он перестал видеть ее содержимое, и теперь углубился в прихотливую трещину на столешнице. Глаза нестерпимо жгло. На его памяти никто не обращался с деканом столь неуважительно - словно имел на это право. В висках стучало.
- Не знаю, о чем речь, - холодно ответил Снейп. - Вы, видно, перегрелись на работе.
- Не знаете? Может быть, вы просто предпочли забыть? Рождество восемьдесят первого года, когда посадили всех, кроме вас и тех, кто предпочел смерть бегству?
Драко перестал различать изгиб трещины и боролся с желанием закрыть лицо руками. Снейп под прицелом чужой палочки позволяет говорить себе такие вещи, не пытаясь изничтожить нахала на месте. Что за счет покрывается на его глазах?
- Рождество восемьдесят первого? - в голосе Снейпа послышались уничижительные ноты. - Должно быть, это чудовищно. Мы резали индейку на дому. Она сопротивлялась. Меня сфотографировал хозяин дома, мой бывший однокурсник. И только ваша гриффиндорская тупость, мистер мракоборец, могла найти этой дружеской идиллии столь нужное вам толкование.
- Конечно, индейка, - засмеялся аврор. - Счастливый ужин Пожирателей. Видимо, это бедная птица разодрала вам грудь.
- Она была великовата и вне себя, - снова раскрыл книгу Снейп. - Впрочем, я польщен, что теперь ваше внимание занимает моя фотография, а не постеры "Гарпий Гервена". Когда вы тут учились, помнится, у вас были очень примитивные вкусы.
- Отлично, - выпрямился аврор, крутанув палочку. - Отлично.
- Вот именно, - отозвался Снейп. - И не нависайте над креслом. Вы загораживаете мне свет.
- Отлично, - снова повторил аврор. - Советую подумать о самозащите, профессор Снейп, когда эта фотография пойдет в ход!
- Видимо, я дождался соли угрозы, - коснулся страницы Снейп. - Вы учитесь откровенности. В прошлый раз соображали хуже.
…Когда авроры покинули лабораторию, Драко измельчил корешки в шелковую пыль. Он понимал, что подобная сцена в жизни профессора была не первой и далеко не единственной, наверное, он давно привык к обыскам и подозрениям, и выработал тактику поведения. Конечно, он обезопасит себя. Но его защитная броня была не абсолютной.
Сейчас декан неподвижно сидел в кресле и смотрел мимо книги, скулы резко выступили на желтоватом лице. Пружина медленно разжималась, так медленно, что тишина стала гнетущей. Кокон неприкосновенности окружил его - стены вечной обороны.
- Профессор? - шепотом позвал Драко. - Мистер Снейп?..
- Иди к себе, - не глядя, отозвался тот.
Драко встал, словно во сне, с полуприкрытыми глазами - по многолетней привычке слушаться безапелляционного тона. Его взгляд задержался на угловатых, костистых запястьях, которые и в безволии были напряжены, словно тосковали по некому прихотливому, только им предназначенному делу. Видеть эти руки неподвижными было мучительно. Разумеется, когда Драко уйдет, декан будет половину ночи сидеть в кресле, как сломанный сустав, и избывать произошедшее. По схеме, отработанной одиночеством и гордостью. Но они должны быть пробиваемы, они были почти пробиты… один раз.
- Нет, - сказал Драко, отодвигая свою ступку. - Вы меня постоянно гоните, и из-за этого происходят непоправимые вещи. Вы не воспринимаете меня всерьез, потому что я для вас ребенок. А я все время хотел сказать вам про эту фотографию. - Снейп вздрогнул. - У нас был обыск, и ее нашли…Случайно.
- А, - усмехнулся Снейп. - Это не имеет значения.
- Не имеет значения, что она была у нас?
- Я знал, что она у вас, - произнес Снейп. Он смотрел перед собой - в камин - и почти не шевелился, даже не делал попытки поднять свою палочку, лежащую от него в трех шагах. - Глупо было полагать, что Руди умеет заметать следы… То, что не всплыло в восемьдесят первом, всплывет теперь. И также не даст никаких результатов.
- Но вам только что угрожали! Для авроров это имеет значение! Теперь пойдут всякие судебные комиссии…
- Какая ерунда, - перебил Снейп. - Существуют гораздо более могущественные способы уничтожить человека, чем какие-то судебные дрязги… Впрочем, тебя это в любом случае не касается.
- Ее нашли у меня! - выкрикнул Драко. - Эту чертову фотографию!
- А, - принял к сведению Снейп. - Ну, чем хуже, тем лучше. Значит, Люциус сумел решить эту проблему более элегантно, чем обычно.
…Профессор Снейп знал цену юношеской горячности, и уж тем более знал цену порывам Малфоев. Он слишком хорошо видел свое будущее, где лирическим привязанностям не было места. Многие годы он методично обрывал связи с людьми и обстоятельствами - чтобы внутри созданной пустоты своим порядком шла его частная, никому не подотчетная жизнь - но люди, связи и обстоятельства постоянно прирастали, превращаясь в болезненные путы.
Крестник Драко - это его путы. Старые связи с Малфоями и прочими Пожирателями Смерти - это его путы. Старые архивы Визенгамота - это его путы, новые архивы - тоже, сам Хогвартс - это его путы, из которых он уже не стремится выбраться. Темный Лорд - это плен особого порядка, потому что он создан им самим.
Инспекция собственных пут понималась профессором Снейпом как занятие не бесполезное и даже увлекательное, поскольку по тому, с кем ты спутался, можно сделать вывод, кто ты и куда зашел.
Потуги Драко пробить очевидность той паутины, в которой висел профессор Снейп, представлялись тому не только бессильными, но и крайне досадными. Они мешали ему обозревать размах конструкции и планировать собственное удушье.
- Вы… - вышел из-за стола Драко. Он хотел сказать что-то полезное или утешительное, но упрямство декана свело этот порыв на нет. - Вы просто ничего не знаете! Отец никогда не хотел вас подставлять!
- Разумеется, - отозвался Снейп. - Он приобрел у Руди сомнительный снимок в память обо мне и днях совместных наслаждений. Ведь такова ваша версия?... - Драко сглотнул, потому что она была именно такова. - Кстати, я даже не знаю, что было на этой фотографии. Я ее никогда не видел.
Снейп наконец медленно перевел на ученика тяжелый взгляд. Это был хорошо знакомый по экзаменам взгляд, пригвождавший к полу. В черных глазах стыло ожидание.
- Там… - начал Драко, - там… были вы. - Черные глаза выразили презрительную жалость, и Драко сказал: - Вы там в дверях вытираете руки… от крови… как будто только что кого-то убили… и на вас распахнута одежда. Это ведь была не индейка, профессор?.. Что это было на самом деле?
- Конечно, это была не индейка, - декан продолжал сверлить Драко взглядом. - Это была игра. Рождественские фанты.
- Не правда! - неожиданно для себя самого выкрикнул Драко. - Это было что-то, к чему имеет отношение Темный Лорд!
- Я это и имею в виду, - медленно отвел взгляд Снейп. - Рождественские фанты с мистером ван Реддолом. Вы хотите знать, каковы были ставки?.. Хотите?...
- Да!
- Что ж. Извольте. Пытки, Империус, принудительный секс, лигилименция, забавы с привлечением магглов, одним словом, игра на нарушение границ различного рода.
- И вы?!... - сделал шаг вперед Драко. - Вы в этом участвовали??
- Отчего же нет, - дернул углом губ Снейп. - Очень познавательно определять собственные границы, но еще познавательнее выяснить границы ближнего.
- Так что? - голос Драко был хриплым, - вы делали это… друг с другом??
- Разумеется, - спокойно ответил Снейп. - Не думаю, что Ван Реддолу были нужны свидетели. К тому же отказываться у нас не принято. Закрытые сообщества, мистер Малфой, обречены на некоторые неудобства.
- Это ужасно! - пробормотал Драко. - Это… ужасно.
- Вы ужасаетесь собственного воображения - и только. Это было… весьма забавно.
- Куда забавней! - сжал руки Драко. - Вы там кого-то убивали или не знаю что, на вашей фотографии все в крови!
- Успокойтесь, - Снейп прикрыл глаза. - Насколько я помню, на мне была лишь моя собственная кровь. И, думаю, ее было не так уж много.
- Что, выпал неудачный фант?.. - хриплый голос Драко источил яд. Слышать себя со стороны ему было противно, но остановиться он не мог.
- Отнюдь, - усмехнулся Снейп. - Ваш отец был большой выдумщик. Как и ваша мать.
Но мать куда капризней…
- Что вам выпало? - настаивал Драко.
- Тебе не будет полезно, и уж тем более не будет приятно это знать. Ты станешь сожалеть. Скажем так: проявлять насилие мне не пришлось.
- Что вам выпало? - голос Драко стал умоляющим. Снейп смотрел в камин. Драко скрестил пальцы. Снейп вздохнул. Драко не выдержал: - Пожалуйста! Мне это важно!
- Любовный акт, - наконец сказал Снейп. - Люциус предложил мне твою мать. Наверное, хотел сделать ей сюрприз…. - Драко оцепенел, губы Снейпа искривились. - Там было полно комнат, но твоя мать не пожелала ими пользоваться, поскольку внезапно захотела сделать сюрприз мужу. Очень злопамятная женщина…
- Нет, - мотал головой Драко. - Нет.
- …Таким образом, - продолжал Снейп, - все случилось на паркете. Надеюсь, миссис Малфой получила хоть какое-то удовлетворение. Она вдосталь расцарапала все, до чего смогла дотянуться. Ее шляпная булавка…
- Прекратите!
- Ее шляпная булавка была упоительна. Полагаю, Люциус оценил действия жены. Но сказать наверняка невозможно - перед финалом он ушел. Наверное, ему наскучили крики жены в свой адрес.
- И это по-вашему забавно?! - Драко не верил своим ушам, и схватился за спасительную ярость.
- Не просто забавно… Это было оглушительно. Никто ни минуты не держал рот закрытым. Даже я… Некоторые реплики этой импровизации достойны пера мастера. К несчастью, беллетристов среди нас не нашлось.
Драко понял, что тупеет. Больше всего он хотел лечь на пол - и закрыть глаза. А по большому счету - оказаться в своей узкой кровати. Снейп неподвижно сидел в кресле, погрузившись в свои мысли. Наконец он опустил голову на руки.
- Разумеется, Руди отдал эту фотографию заказчику веселья, - тихо сказал он. - И разумеется, Люциус не отказался ее взять, в качестве раздражителя для жены. И, разумеется, никто из них никогда не признается, что было ее причиной. Кровавые оргии - крайне удобная формулировка. Не правда ли, это очень забавно, мистер Малфой?..
- Мой отец, - глухо сказал Драко, - сделал все, чтобы этого никто не увидел. Вы предупредили его ради себя, не так ли?.. Он сделал все, как вы хотели! Но теперь вы думаете, что это он… что это мы…
- Теперь я думаю, что это ты, - бесцветно сказал Снейп. - Ведь так, Драко? Хочешь взять всю ответственность за происходящее на себя? Потому что с ребенка, жертвы обстоятельств, нет спроса?.. Одна нелепая случайность, одна уступка любопытству, никто не виноват. Не слишком ли много жертв?
…Черные глаза сузились и казались очень злыми. Ненавидящими. Драко с трудом оторвал ноги от пола.
- Я уже ничего не знаю… - приблизился он на пол-шага. - Я вначале просто хотел… попросить прощения.
- Не за что, - отвернулся Снейп. - Подростковая глупость - это неизбежное зло.
- Я никогда не хотел вам зла!
- Мистер Малфой, - устало сказал Снейп. - Будет лучше, если вы оставите эту историю, как она есть, потому что эта история - не ваша. Чужие тайны - это составы, сваренные либо болью, либо позором. Вы будете иметь к ним отношение, когда причаститесь их элементов. Пока же вы не ведаете не только позора, но даже стыда. И Мерлин мне свидетель, я сделал все возможное, чтобы и от боли вы были как можно дальше.
Черная фигура, переломленная в кресле, расплылась на миг. Драко сделал последний шаг в туман.
- Вы причинили мне достаточно боли, - сказал Драко, - Достаточно для того, чтобы я перестал ее ощущать…
- О, нет, - усмехнулся Снейп. - Всю вашу боль, о которой я имею весьма смутные представления, вы причинили себе сами. По собственному желанию. Если бы я хотел… - его голос иссяк, и Драко слышал лишь шум в своих висках. Спасаясь от него, он метнулся вперед и уткнулся горячим лбом в обтянутое черным твидом колено.
Оно было расслабленным и проломилось, как на шарнире. От ткани пахло пеплом, анисом, осенними кострами, которых так много бывает в отцовском парке, когда пережигают листву, прогретым металлом и летным порошком. Ни одного человеческого запаха не исходило от профессора Снейпа, и это было очень больно.
- Боль - это мрак, - расслышал Драко и почувствовал, как на его позвоночник легла рука. Она была нейтральна, но столь весома, что ощущалась до самой грудины. - В ней нет ничего достойного, интересного или нуждающегося в сочувствии. Согласие на боль - это измена уделу волшебника.
- Но вы… - пробормотал Драко, - вы же как-то живете с ней… И Темный Лорд… И ваши встречи…
- Нет, нет, - покачал головой Снейп. - Разумеется, нет. Все началось гораздо раньше… Темный Лорд - отнюдь не источник мрака. К нему приходят лишь те, кто уже несет в себе мрак. Ни один человек в здравом уме не станет стремиться к мраку или боли, и уж тем более им служить.
- Я вас не понимаю, - поднял лицо Драко. - Вы же служите мраку! Вы только что говорили об этом, как о некой забаве! Мама говорит, для вас пыточное проклятье - как выпить стакан воды…
…Снейп убрал руку. Его лицо было неподвижно.
- И вы еще этим бравируете! - продолжал Драко. - И мой отец, для которого все серьезно, вполне в своем уме!
Черные, продолговатые глаза Снейпа смотрели мимо.
- У каждого из нас были причины, чтобы сойтись во мраке, - угол его губ приподнялся. -Некоторая бравада, конечно, имела место… Но уверяю тебя, твой отец открещивался от своего служения весьма убедительно… И неоднократно. Но если он никогда с тобой об этом не говорил - значит, он окончательно утратил ясность мысли.
Драко понял, что он тоже утратил ясность мысли. Привычный мир расползался по всем швам. Рука снова опустилась на его позвоночник - задумчиво, машинально.
- Вы хотите, чтобы я не был Пожирателем Смерти, профессор? - спросил Драко. - Северус?.. Вы меня предупреждаете?
- Это не в моей власти, - сказал Снейп. - Из тебя выйдет достойный Пожиратель Смерти. Я лишь хочу, чтобы ты не питал иллюзий. Хотя в твоем положении это нелегко.
Драко поступил прямо противоположно: он закрыл глаза, желая питать иллюзии как можно дольше. Твердая, четко очерченная рука - он видел ее словно наяву - шла по его лопатке сквозь три слоя ткани, словно тоскуя по некому прихотливому, только ей предназначенному делу. Без всякой цели она перебрала позвонки, как знаки шифра - задерживаясь в конце фразы, застывая на запятых и бегло набирая сложные, многозначные слова. Аромат аниса оглушал. Это было приятное, безопасное оглушение, возводящее вокруг Драко защитные стены. Драко мог провести в этом состоянии век или больше. Но к его пьянящей невесомости теперь примешивалась неведомая, рассудочная горечь. Всю свою жизнь Драко мечтал о тепле, и всегда получал формальные, статусные объятия, до недавнего времени полагая, что ничего иного просто не существует. Или существует - но не для него. Для него - отеческое прикосновение к плечу, поцелуй матери в лоб - так отдают дань покойникам - дружеские пинки-захваты на тренировках, цепкие пальцы продавцов из модных магазинов, разглаживающие на спине складки мантий и сюртуков, влажные ладони партнерш по танцам, их паучьи касания в полутьме, стремящиеся просочиться, вкрасться, протиснуться поближе к сердцу Драко, грубоватые рукопожатия однокурсников, связанных круговой порукой. Для него - стальная хватка Филча, покровительственная длань Грега Монтегю и бестрепетный жест декана, сжимающего пальцами его подбордок. Весь мир вокруг Драко был резким, четким и механическим. И собственный статус Драко не позволял ему этот мир смягчить.
Но на запретный плод статус не распространялся. Потому что его позвоночник пел и переливался под чужими руками, как богемское стекло.
…Чужие руки - это было смешно. Запретный плод как адамово яблоко застрял в горле его семьи между соблазненными Змеем прародителями, оба из которых причастились древа познания добра и зла. С тех пор блаженный Сад ими утрачен. Это казалось невозможным, но Снейп действительно оказывался эмпатическим агентом между матерью и отцом, все дальше разбегавшимися друг от друга - и не могущими разорвать свою связь. На его руки было нанесено и их вожделение, и их невысказанная тоска, и их опыт.
Драко думал, что, наверное, может сосчитать, сколько рук у Снейпа. Но в этот момент что-то коснулось его волос - и Драко сбился. Это была позорная сдача. Мысль о счете скончалась первой. Мысль о прародителях - второй.
Золотой снитч внутри растекся и понесся по венам, заставляя тело двигаться в такт потоку, мимо сознания, мимо рассудочной горечи - с мстительной радостью обладания. Ничего человеческого под своими руками Драко по-прежнему не ощущал. Сквозь закрытые веки он видел, как погружается в расплавленный металл - белый, упругий, готовый принять любую форму.
Этой формой сейчас был Драко Малфой - серебряный принц с поющими венами и легким сердцем, готовым к ковке. С сердцем, дождавшемся своего часа.
…Что-то громко хлопнуло в камине. В один миг профессор вскочил на ноги, оттолкнув Драко. Тот едва сохранил равновесие. Впрочем, нет - потому что первое, что он увидел - волшебная палочка Снейпа, лежащая прямо перед ним.
Вторым был Ремус Люпин, выходящий из камина - бывший профессор по Защите, бывший соперник декана и всегда - оборотень.
- Прошу прощения, Северус, - скромно сказал Люпин и потер локоть видавшей виды мантии. - Здравствуйте, мистер Малфой.
- Не буду делать вид, что рад, - процедил Снейп, смерив Люпина глазами. - Потрудись объяснить, что это за визит?
- Я слышал, Северус, что отработки у тебя - сущий ад, - обвел комнату Люпин, - но мне и в голову не приходило, что ты заставляешь студентов ползать перед тобой по полу.
- Разумеется, драгоценный Сириус обходился со своим крестником куда гуманнее. Я слышал, Поттер на коленях вылизывал весь его дом, включая норы домовых эльфов. Пока дражайший Сириус пил на кухне.
Люпин снова потер рукав мантии, поморщившись, словно там был застарелый ушиб.
- Сириус не учил Поттера и был частным лицом, - сказал он. - И, между нами, Поттер ни словом не намекнул, что знает, где тот скрывался. Берег чужие тайны. А ты, Северус, крестника своего распустил. В твоем положении это, как бы так выразиться, неосмотрительно.
- Отдай мне палочку, Драко, и отправляйся к себе, - сказал Снейп, сверля глазами Люпина.
Драко молча подчинился. Пока он собирал свою сумку, мужчины молчали. У самых дверей он расслышал нетерпеливый голос декана:
- Не верю своим ушам - ты собрался читать мне мораль?
- Это сделает директор, - отозвался Люпин. - Он как раз ждет тебя для беседы о морали.
…Дверь закрылась.
Расплавленный металл клокотал внутри. Выталкивал на блестящую поверхность могущественные способы уничтожить человека без судебных дрязг. Авроры наверняка накрутили Визенгамот, тот прижал директора. Совы летают быстро. Снейпа уволят.
А Драко останется один в мире острых углов, которые никому не дано смягчить.
Драко Малфой проснулся раньше обычного с ясным чувством ненависти. Он ненавидел Поттера. Это было привычное, старое чувство, и шло оно из глубокого прошлого. Оно даже не имело отношения к сегодняшнему Поттеру, и походило на законсервированного тритона из кабинета по зельям. Сколько бы лет ни прошло - тритон все тот же, мертвый, белесый, с прозеленью, в мутной воде.
Драко Малфой ненавидел Поттера за то, что у того все было. Даже если сейчас снова ничего нет. Ни отца, ни матери, ни крестного, ни уроков исправительного зальеделия, ни нормальной репутации. Поттер успел хапнуть не только славы - он успел хапнуть родительской жертвы, искренней дружбы, горячей ненависти профессора Снейпа и горячей привязанности крестного Сириуса Блэка, преступника и дебошира. Он успел вылизать его никто-не-знает-где-именно-стоящий дом и уж конечно успел всласть вкусить его заботы. Никто не смотрел на них косо, потому что для Поттера и Блэка это было в порядке вещей - гриффиндорское панибратство, слезы на плече, слюнявые поцелуи в щеку.
А он, Драко, со всеми его тысячами галеонов и прилежанием, не взял от жизни ничего. Его родители не знают, что такое жертва, и вечно заняты лишь враждой друг с другом, его крестный похож на сломанную вешалку для шляп, а все друзья искренни только в стремлении к собственным целям.
Он ни у кого не вызывает сочувствия. Наверное, в этом виноват факультет.
В этот день зельеварение не стояло в расписании, и чем кончился визит Снейпа к директору, Драко не знал.
На обеде Снейп сидел за столом, похожий на консервированного тритона. Даже прозелень была та же. Директор два раза подливал ему чай.
После уроков Драко зашел в учебный класс, потому что второкурсник сумел разбить там колбу со своим варевом прямо над столом Снейпа. Тот рассвирепел - Драко подозревал, что это именно тот второкурсник, который всегда, что бы не смешивал, готовит кислоту - одним словом Снейп рассвирепел и выгнал его без права переступать порог (ложная угроза), и несчастный так спешил скрыться с глаз долой, что забыл в классе свою сумку, и разумеется, никто из слизеринцев ее не забрал. Она так и лежала где-то под партой, и взять ее оттуда кроме старосты было некому.
Драко сказал все, что думает о глупости, трусости и чистокровности означенного второкурсника, после чего зашел в учебный класс.
Там было пусто, сумка валялась в проходе.
Драко повесил ее на плечо и на выходе столкнулся с профессором Снейпом.
- Добрый вечер! - выдохнул он.
- Кому как, - шагнул внутрь профессор.
Они оказались вплотную - Драко не отступил, и теперь почти касался носом профессорской ключицы. Снейп, судя по всему, не очень торопился. Может быть, он просто ждал. Может быть… причиной тому был вечер после обыска.
- Вас вызывал директор… - начал Драко. - Из-за меня?
- Нет, - ответил Снейп. - Но непременно сделает это, если вы не дадите мне пройти.
- Я… - Драко уткнулся лицом в отворот его мантии, - Мне показалось… что вы не будете против, если я стану звать вас по имени. - Мантия шевельнулась. - Потому что… так заведено.
- К несчастью, Драко, - жестко произнесла мантия, - так вовсе не заведено.
- Но Блэк, - ощетинился Драко, - Блэк до сих пор для Поттера Сириус!
- Сириус, - произнес Снейп, осторожно отстранив Драко, - ненавидел свою фамилию. И я должен предупредить вас, мистер Малфой: хотите родственных объятий - дождитесь каникул.
Снейп миновал Драко, и тот вынужден был довольствоваться лишь профессорской спиной, несгибаемой за вздыхавшей мантией. Это была весьма выразительная спина, все отрицающая, эмпатически притягательная и готовая к чему угодно. Согласная на что угодно. Она пробуждала воображение. Чьи объятия профессор имел в виду?
…Хотелось верить, что не родительские.
На следующий день наступила пятница.
По пятницам шестой курс практиковался на Учебной Арене, и это означало встречу с ненавистным Поттером, которого Драко поклялся отделать против правил за все свои потери. Отделать в присутствии Снейпа, разумеется. Пусть не думает, что Драко - вечная жертва обстоятельств.
Завтрак подходил к концу, когда на слизеринский стол опустилась сова. Их домашняя сова.
Писала мать:
"Дорогой! С нетерпением ждем тебя дома на каникулах. Один наш общий знакомый выразил желание лично познакомиться с тобой. Напомню, что это старый друг нашей семьи. Отец тоже будет. Полагаю, тебя вдохновит мысль пересечься вне школы с твоими однокурсниками в том виде, которого ты достоин. Я купила тебе прекрасную выходную пару черного шелка, она сшита на заказ. До скорого свидания. Н.М."
Сердце упало. Драко все прекрасно понял. Настал час представить его "Томми".
8