Доппельгангер

Автор: Nereis

Бета: Daria

Пэйринг: Снейп/ОЖП, ГП, ОМ(Ж)П и пр.

Жанр: гетная детектива.

Содержание: о том, до чего может довести разочарование в самом себе;
о лысой хромой Мэри-Сью с букетом крапивы, которую дальше уродовать было просто жалко; о многочисленных масках добра, зла и фортуны и, наконец, о том, как иногда бывает полезно на все это забить.

Вообще-то это приквел к эпилогу слешной трилогии "Призраки Полудня", но можно и так. Сколько-то лет после окончания ГП Хогвартса. Попытка очередного ответа на вопрос "а все-таки".

Дисклеймер: данный текст является попыткой работы с архетипами мирового сознания, воплотившихся в персонажей г-жи Роулинг, коей они и принадлежат на сей момент.

Размещение: с разрешения автора

- Не похоже, чтобы твое начальство всерьез беспокоилось о порядке в этой глуши. Тут что-то не так.

Гермиона уже не первый раз задумывалась на эту тему вслух, однако Гарри не внимал. Он сидел в гостях у Уизли не для того, чтобы обсуждать аспекты своей будущей карьеры, однако тема беседы все время норовила застрять в зыби, еще не помеченной вешками его глубоких размышлений. Когда-то он говорил об этом с Нимфадорой, Аластором и даже Дамблдором, но обнадежил его только последний - какой-то загадочной фразой, которую Гарри тут же забыл. Помнил только оптимизм, оставшийся от нее. А вот милые друзья судили не столь деликатно.

- Ну чему тут быть не так? - досадовал он. - Я ведь учусь, правда? Ну вот и какая разница...

- Какая разница, где тебя поселить? Ну, знаешь! В этой деревне... - возмущался Рон.

- Ты сам будто в лучшем месте.

- Зато природа кругом.

- Вот и у меня она повсюду.

- И зачем она аврору? - подколола его Гермиона.

- Но я ведь еще официально не работаю! - возмущенно напомнил Гарри.

- Вот они и решили предотвратить возможные проблемы. С тобой, - Гермиона посмотрела на него, как на в очередной раз нагадившего в неположенном месте любимого кота. - Ты ведь у нас весь из себя принципиальный. А это надо Министерству?

Как будто у них там гадят коты. Хотя, гадят, наверное... Только не все их любят.

- Ну...

- Вот именно. Там же половина - из бывших УС, а другая - ими куплена. Сейчас они еще не очень понимают, что делать, но со временем...

- Неправда...

- Хорошо, будет куплена. Поверь мне, людей не переделаешь. Там надо с каждым в отдельности разбираться...

Будто у нее это в перспективе - разбираться с Министерством. Вот женщина. С нее станется построить всех в ряд и... или лучше нет - вырыть траншею, выстроить всех на дне и засыпать поверх вопросами. Спасется тот, чьим ответам она поверит, остальные задохнутся. "Пророк" назовет это...

Придумав название, Гарри поперхнулся шоколадным скорпионом - новым, самым безобидным изобретением слегка остепенившегося Джорджа и вспомнил своего нового соседа Эстена. Вот кто согласился бы с Гермионой. Он даже партию создал, и за два года, прошедших со дня его возвращения на историческую родину (так он называл Англию, хотя сам был французом, а вернулся так и вовсе из Афганистана) умудрился непостижимым образом собрать под свои знамена довольно много небезнадежных людей. Именем Эстена даже стали твориться беспорядки, однако он со всей нажитой за двадцать лет субэкваториальной горячностью утверждал, что не имеет к ним никакого отношения. Доходили слухи, что в этих беспорядках замешаны студенты Хогвартса, и Гарри, как вчерашнего представителя этого перспективного сообщества, подрядили собрать всю возможную информацию на заданную тему. То обстоятельство, что Эстен жил неподалеку, заставило будущего аврора отнестись к задаче с глубокой личной заинтересованностью - как сосед Эстен выглядел вполне достойно, и мысль, что он может быть в чем-то замешан, Гарри категорически не нравилась.

- Ну и чего ты узнал? - интересовался Рон уже за ужином.

- Немного, - отвечал Гарри. - Я там пробыл-то всего пару часов. Как всегда, ни один декан не знает про свой факультет ничего такого... Зато знает про чужие. Но только слухи.

- Ага, так они тебе все и расскажут! - фыркнула Гермиона.

- Смотря кто, - заметил Гарри. - Некоторые, к примеру, никогда не упустят случая сказать про остальные факультеты какую-нибудь гадость. Они даже презентовали мне лист пергамента с речью Эстена, отобранный ими у одного из гриффиндорцев. Но последний сказал, что нашел его пришпиленным к дереву недалеко от дома Эстена. Эстен же свое авторство отрицал, даже обиделся на меня.

- Увлекательно как, - оценил Рон.

- "Некоторые" - это Снейп? - уточнила Гермиона. - А у директора ты спрашивал?

Гарри хотел бы ей объяснить, почему он не стал спрашивать у директора (объяснение было из туманной серии "ну сколько можно?"), но вместо этого просто отмахнулся:

- Да я и так выяснил все, что мне нужно! - потом помолчал и добавил: - Чтобы запутаться окончательно.

Если б его спросили, подозревает ли он Эстена, он еще до визита в Хогвартс на сто процентов ответил бы, что нет, что наверняка просто кто-то использует имя француза. Однако беседа с жителем подземелий традиционно пошатнула твердость его убеждений. Неясно как, потому что убеждения в ней не фигурировали.

Гарри припомнил, как рассматривал, облокотившись на стол, бывшего наставника. В некогда привычном освещении, об особенностях которого уж начал забывать - со времени его последнего визита изменилось больше, чем за предыдущие семь лет. Молодой волшебник больше не принадлежал этому месту, у него была почти что работа, почти что дом, а над судьбой точно не нависало никаких вольдемортов. И казалось ему, что эти радужные обстоятельства не могли не коснуться родной школы. Но если и случилось им этим касанием зацепить то, что тут сидело, то Гарри этот момент упустил, и от синяков, вызванных ударами крыльев птицы счастья, алхимик давно исцелился.

- Так вы согласны? - на всякий случай уточнил Гарри, не вникая в суть тирады о неоспоримой пользе собственной смерти.

- Вы когда-нибудь научитесь понимать с первого раза? - Снейп на него не смотрел, с утомленным отвращением изучая какие-то лежащие перед ним списки.

- Я... не ожидал, сэр, - признался Гарри.

- Это легче, чем остаток жизни отбиваться от вашего щенячьего желания осчастливить все, что еще способно из последних сил шевелиться под грузом ваших добрых намерений, - поделился опытом Снейп.

Согласие усложняло дело - Гарри не знал теперь, где найти повод для перехода к нужной ему теме.

- Ну вот, - в голос счастливого выпускника пробралась досада, - а я хотел сказать, что... ну, дело в том...

- Что мне не следовало? - алхимик поднял голову. - Я так и знал.

- Да нет... Я же теперь учусь на аврора...

- Спасибо за заботу о моем склерозе.

- И меня, - Гарри изо всех сил старался не дать сбить себя с темы, - послали выяснить обстоятельства одного дела, в котором, возможно, замешаны студенты Хогвартса.

- С этого надо было начинать, - заметил Снейп. - Дело Эстена, не так ли? Кстати, у вас есть подтверждение ваших следовательских полномочий?

- Я здесь неофициально, - вставил ремарку Гарри. Однако вышло не слишком уверенно, поэтому он на всякий случай напомнил, - Но если вы не будете отвечать на мои вопросы, придут люди с полномочиями.

- Я в ужасе, - снизошел Снейп до театрального тона. - Беззащитный свидетель запуган насмерть... Кто ваш начальник?

- Тонкс.

- Можете передать ей вот это, - он вытянул из верхнего ящика узкий пергаментный лист. - Да и вам, наверно, приятно будет узнать, что ваш родной факультет ничуть не изменился.

Так Гарри получил улику. Но этим дело не кончилось.

- Вы знаете, - продолжал он, - что автор этих строк непостижимым образом умеет контролировать носителей Смертного знака?

- Постижимым, Поттер, постижимым, - проворчал Снейп. - Магия - мир многомерный, и к тому, что не удается взять в лобовой атаке, можно подойти сбоку и разобрать на части. На месте ведомства, курирующего вашу подготовку, я посадил бы Эстена в Азкабан уже за одно то, что он знает способ... Разумеется, мне это известно. Было бы странно, сложись иначе.

- У нас нет доказательств, - вступился Гарри за соседа. - Да и я не особенно верю... Но Метку вам действительно лучше уничтожить.

- Поттер, еще один добрый совет, и я вас отсюда вышвырну.

Гарри вздохнул.

- Скажите только сначала, куда человека присылать, - напомнил он.

- Не сюда, - поспешно отозвался Снейп. После чего нехотя назвал адрес.

Похоже, подумал Гарри, он тоже любит природу, а скорее всего, просто одиночество, мизантроп проклятый. Получалось недалеко и от Хогсмида, и от них с Эстеном, но в труднодостижимом месте.

Малька помнила точно, что заклинание "пенетрато" пригодно для прополки грядок, только не помнила, что именно пенетрировать - основную культуру или сорняк. Малька знала так же, что если человек, получивший в школе прозвище "Жуть" выберет второе слово наугад, хилые ростки морковки повылетают из земли и лягут аккуратной кучкой, а пырей останется торчать, что бы эта самая Жуть не выбрала. Поэтому Малька решила отойти от основного полигона и сначала поколдовать начерно. Вот пырей, вот тимофеевка.

- Пенетрато пырей, - осторожно произнесла Жуть, направляя палочку на оба злака.

Пдыньк, пдыньк.

Тимофеевка последовала в воздух за пыреем, как жена за декабристом - их корни оказались сплетенными, ибо экспериментальный полигон выбирала та же Жуть.

- У, мерзость...

Малька нашла одуванчик, сурепку и веронику. Не поленилась проверить, как растут. Прицелилась.

- Пенетрато...

- Ма-а-алькаа! - прервали ее из-за забора.

Малька начала осматриваться.

- ...Гарька! - радостно закончила она, выпрямляясь.

Грядка, в которую оказалась нацелена палочка, взорвалась ростками моркови. Они смачно утыкали несчастного гостя со всех сторон, на которых могли удержаться. Свежеполитое и легкое прилипает хорошо, поэтому, пока Гарри с нехорошими словами выковыривал у себя из-за шиворота юную морковь, у Мальки появилась возможность подойти и не спеша отворить ему калитку по-человечески.

- Еле узнал тебя... - выдохнул он, ступая на дорожку. - Ты чего в таких штанах?

Малькины штаны в свое время приняли на себя больше всего ударов судьбы, предназначавшихся ногам хозяйки. Малька боялась открывать ноги - на них тут же нападала оса, обливал кипяток, стрекало крапивой, кусало собаками. А через штаны получалось не так заметно, и Мальке часто хотелось плакать от благодарности к ним - заплатанным, грязным, крашенным в разные цвета и подшитым на разном уровне. Малька любила свои штаны и постоянно ругалась по их поводу с учителем хореографии. "Мальта, - говорил он, - когда вы танцуете, публика хочет видеть ваши ноги. А что вы ей подсовываете?" "У них должно хватить сил на предположения, - не сдавалась Малька, - о том, что можно отыскать в моих штанах. И что нельзя". Спорить с Малькой было невозможно, поэтому ее просто выгнали.

- Привет, - отвечала она. - Странно, что ты заметил, ведь я ношу их всего-то года два.

- Ну значит, раньше они были чище.

Малька, пропустила эту сдержанную галантность мимо ушей.

- Кукарековна! - заорала она в дом.

- А? - с энтузиазмом отвечали оттуда.

- Быстро колдуй пироги, к тебе потенциальный зять.

- Я вообще-то к тебе... - начал было Гарри, но Малька его прервала.

- Вот за пирогами и расскажешь. Я проголодалась.

Гарри открыл калитку и подошел поближе.

- Слушай, а почему ты лысая? - задал он вопрос, мучивший его вот уже минут пять.

- Это не я лысая, это Майкл - придурок. Трепло. "Мне нравятся твои волосы, нравятся волосы..." Вот я и оставила ему волосы. А сама ушла.

- Э... навсегда?

- Гарри, я не могу больше! - возопила Малька. Английская сдержанность ей, как на четверть гречанке, была почти чужда. - Он называет любовью - присвоить меня, гнать мне всякую пургу, каждый день одну и туже, сюсюкать, даже не потрудившись напрячь свою убогую фантазию, все эти зайчики, блин, подарочки, которых мне уже некуда ставить, эти хреновы пупсики... такое впечатление, что ему нужна не баба, а плюшевая игрушка особо пошлых цветов. Скучно, молодой человек. Хоть ты это понимаешь?

- Э...

- Хорошо, тогда пойми так - я не хочу его. Это до вас обычно доходит. Ведь ты же тоже не хочешь Майкла, правда?

Гарри передернуло.

- Дошло, - удовлетворенно констатировала Малька, взяла у него из рук горсть злополучных корнеплодных зародышей и принялась втыкать их обратно в землю. - Передай моей сестре, что я жду от нее спасиба за воспитание тебя во имя вашего семейного счастья... Ты сам-то есть хочешь? А то я тебя позвала на пироги, а ты...

- Хочу.

- Учти, что кулинарных эскпериментов Кукарековны нельзя съесть меньше, чем она вознамерится тебе скормить. Даже если ты откажешься сейчас, предназначенные тебе пироги найдут тебя позже и будут преследовать, отметая все препятствия на своем пути, пока ты не проглотишь все до последней крошки. Поэтому, заказывая ей еду, нужно быть очень голодным.

- Я очень голодный.

- Я за тебя рада.

Мальта подняла голову и, слегка гримасничая, улыбнулась. Несмотря на почтенный, с точки зрения Гарри, возраст, лицо ее смотрелось очень детским. Однако ж иной раз в нем проявлялись годы чужбины, и это давало повод многочисленным тетушкам - незамужним сестрам ее матери - подпускать в свои сплетни фразы о том, что в ее душе водятся бесы. Бесов Гарри за год шапочного общения с Малькой ни разу не видел, однако не стал бы отрицать их присутствие - например вот сейчас, когда ему улыбалась наголо бритая и совершенно не расположенная к вежливости Малька. Горькой улыбкой придворного шута-убийцы.

- Так, и что побудило тебя посетить наш живописный Випершир?

Малька никогда ничего не забывала.

- Работу тебе нашел.

- Что-нибудь серьезное?

- Черная метка. От Вольдеморта осталась.

- Ага, - заинтересовалась Малька. - К меткам я давно не ходила. Думала, ваше ведомство их вычистило. А невычищенные скрываются.

- Клиент работал на нас.

- О, Мерлин... надеюсь, это не какой-нибудь старый хрен, который будет хватать меня за коленку, пускать слюни и рассказывать о своих подвигах времен Гриндельвальда.

Они подходили к дому.

- У тебя, Малька, - сказал Гарри, скосив глаза, - ноги красивые даже в одежде. Я б тебя сам за коленку схватил, будь я... э... не таким остепенившимся.

- Скоты вы, мужики, - привычно сокрушалась от комплимента Малька. Четверть германско-сибирской крови порой заставляла ее мыслить практично. - Хватали б друг друга за коленки, насколько б меньше у нас проблем было.

- Человечество бы вымерло.

- Вымрет такое, как же... Так давай, выкладывай, что там у тебя?

- Кто.

- Ох, Мерлин великий... Создал Творец зануд, а зачем - не объяснил.

Гарри уж совсем было собрался рассказывать, как они добрались до столовой. Там его взяла в оборот словоохотливая Кукарековна, замечательная тем, что сама отвечала на свои вопросы. Да Гарри и не мог бы ей прямо так вот сразу на них ответить. Потому что за столом сидело существо, заставившее его забыть о такой мелочи, как собственный дар речи. Подобных этому явлению он видел лишь пару раз и давно. Они были нелюдями.

- Знакомься, это Продукт, - тоном конферансье сообщила Малька. - Продукт, это Гарри. Жених моей троюродной кузины.

Продукт поднял огромные голубые глаза от мучимой им чашки с чаем и скользнул по вошедшему смущенным, но равнодушным взглядом.

- Здравствуйте, - вежливо, но вымученно поздоровался Продукт и вернул глаза обратно в чашку.

- З... здравствуйте, - с усилием отозвался Гарри. - А п-почему Продукт?

- Полное имя - Продукт Эпохи, но это длинно. Дева моих лет. Приехала в гости. Есть витамины, отдыхать и худеть. Нравится?

Не нравиться Продукт мог только эпохоненавистникам и потенциальным самоубийцам. Потому что помимо глаз у Продукта были длинные ноги, той же длины белые волосы, удивительно приятное округлое лицо, пухлый ротик и какие-то невероятные перспективы под узким трикотажным платьем. Худеть ей не требовалось, недостаток витаминов, если и был, то в глаза не бросался, а неуверенная тень усталости присутствовала только во взгляде и вполне могла называться обычной девичьей тоской.

- Ну... - обалдел Гарри, - в общем... наверно, я не первый, кто ошеломлен ее внешностью.

Продукт опять приподнял километровые ресницы - посмотреть, насколько ошеломлен, и стоило ли такого ошеломлять, после чего продолжил общаться с чаем. Наверняка без сахара.

К Гарри и Мальке подлетело по куску пирога.

- Так хто у нах там х кхиенфом? - напомнила Малька, набивая рот и жалостливо косясь на голодающего Продукта. Тот тоже не смог на них долго смотреть и скоро вышел куда-то с Кукарековной.

Гарри начал рассказывать, лениво отбиваясь от назойливого куска, не дававшего себя даже как следует прожевать. Получилось так красочно, что Малька согласилась раньше, чем доела свою порцию.

Лето Северус предпочитал посвящать тому, что называют познаванием непознанного. Сиречь науке... он это так называл. На самом же деле, познав какое-нибудь концептуально оформленное непознанное, он публиковал его и сразу же втягивался в жестокую полемику на страницах журналов "Алхимия", "Новые направления современной магии" и "Сторона Z" - сначала во имя истины, потом - из амбиций, позже - из любви к процессу, и в последние годы уже просто по привычке. Иногда даже и не публиковал ничего, а просто ругался с позиций, занятых в прежние, более успешные годы. Это могло бы надоесть, кабы не один из его оппонентов - самый верный.

Они уже сами не помнили, кто первый начал. Вроде бы не Северус. Он тогда только начал работать в Хогвартсе и опубликовал маленькую дежурную заметку о некоторых аспектах сочетания преобразующих зелий с трансформирующими заклятиями, придраться там было не к чему, но нашелся человек, который счел анализ подмеченного факта недостаточно глубоким. Более того, он подпустил в свою рецензию несколько оскорбительных замечаний об исследователях, желающих выехать на гребень популярности на одних только фактах, не утруждая себя их обдумыванием. И откуда, спрашивал он, у современных ученых такое отвращение к интеллектуальному труду? Северус заподозрил, что это провокация, однако устроил рецензенту требуемый анализ, правда, несколько более глубокий, чем требовалось, и затрагивающий несколько совсем уж ненаучных вопросов. И началось. Что интересно, продолжалось и по сей день - стоило кому-нибудь из них опубликовать хоть что-нибудь, как второй тут же кидался его бешено критиковать. Со временем их переписка на страницах "Зета" стала настолько живой и образной, что у журнала поднялись тиражи. Многие ученые пытались сказать свое слово в этом штормовом диалоге, но никому не удавалось продержаться дольше двух реплик, потому что оппоненты по какому-то негласному решению сразу забывали друг о друге и кидались объяснять пришельцу, где его место. Тут уж соревновались, кто в наиболее корректных выражениях умудрится послать дерзнувшего подальше.

В свете чего неудивительно, что Северус, получая почту, первым делом брался за "Z", а уж потом за все остальное - счета, квитанции, другую периодику и прочий бумажный хлам. Не изменил себе и сегодня, несмотря на редкое явление - в корреспонденции оказалось небольшое личное письмо.

Пролистав знакомые страницы, Северус обнаружил лишь одно, очень маленькое сообщение со знакомым именем. Это был некролог. Включавший в себя дату, причину смерти и портрет, на который алхимик глядел несколько минут в попытке сосредоточиться и сообразить, где же он раньше мог видеть похожего человека. Сообразив, отложил журнал и взялся за письмо. Там было:

"Уважаемый профессор Снейп! Считаю своим долгом известить Вас о том, что скоро состоятся мои похороны, и мне, как главному недействующему лицу церемонии, остается только радоваться тому, что я вас на них не увижу. По причине своего неживого состояния. Так что бумаги, в которых я завещал Вам свое поместье, библиотеку и лабораторию - фактически все, что у меня есть - вы подпишите почти без свидетелей. Можете принять этот дар, можете распорядиться им по своему усмотрению - ваше право. Мне легче покидать этот мир с мыслью, что я оставляю эти вещи в руках человека здравомыслящего и компетентного.

Теперь вечно Ваш,
Эш Иксиридeс

P.S. Тело будет набальзамировано и заколдовано, так что захоронение состоится, как только Вы появитесь".

Северус не знал, как называется то, что он испытывает по этому поводу, но такое бывало с ним нечасто. Библиотека Эша Иксиридеса считалась бесценным научным сокровищем - куда там библиотеке Хогвартса. О том, что хранилось в его лабораториях, страшно было и подумать без страха умереть от зависти. Поместье и состояние интересовало Северуса куда меньше - он и со своими-то не знал, что делать. С другой стороны, конечно, два лучше, чем одно. Куда ему столько, он придумать не мог, что беспокоило. Но меркло перед тем, во что превратил его и без того растрепанные чувства как щедрый жест мистера Иксиридеса, так и сам факт его своевременной кончины.

Конечно, Иксиридес был довольно стар - лет двести или около того. Однако его способности вполне могли позволить ему прожить и дольше. И вот - отдаленные последствия неосторожных экспериментов на самом себе. Что ж, нетрудно поверить. Северуса в будущем может ждать подобное - его любознательность мало считалась с его физическими возможностями. Не говоря уж о чужой, которая тоже не отставала. Алхимик признался себе, что на месте покойного поступил бы так же - отписал свое имущество коллеге, которого никогда не видел, знал долгие годы и уважал за что-либо... вроде верности объекту своих нападок.

Однако красивый жест показался ему чересчур отягощенным некрасивой обреченностью, и сходство собственного отражения в зеркале и портрета в журнале эту обреченность безысходно усугубляло. Сквозь недоумение пробивалось нависшее главное - спорить больше не с кем. Тот образ мыслей, к которому он привык, больше никогда не изобретет ничего нового, ничего того, потребность в чем за эти пятнадцать лет стала частью однообразной жизни Северуса, и являлась одним из его немногочисленных истинных увлечений.

Он перелистал журнал, бегло просмотрел статьи и не стал ругаться. Амбициозные инфузории, на которых жалко и дерьма. Созерцать убожество долее было так щемяще-бесприютно, что он захлопнул журнал и, переведя взгляд на одну из бронзовых горгулий над дверью, понял, что она силится что-то произнести.

Речь этим тварям была запрещена по причине чрезмерной общительности - он спешили объявлять обо всех, кому случалось заговорить с нижней, уличной горгульей, стерегущей ворота, а пустой треп удовольствия хозяину не доставлял.

- Ну? - разрешил он нехотя, впечатленный попытками бронзовой твари выразить недосказанное мимикой.

- К вам посетитель.

- Что за посетитель?

- Чистильщик, - ответила горгулья - предполагалось, что голосом пришельца, однако вынужденное молчание давно нарушило ей функцию передачи голосов, из-за чего по прозвучавшему хриплому треску о посетителе было трудно сказать что-либо кроме того, что он способен выговорить произнесенное горгульей слово.

- Впустите.

Услышав, как заскрипели, отворяясь, чугунные ворота, Северус медленно, словно за ним кто наблюдал и мог уличить в неподобающем, подошел к выходящему в сад окну.

Ничего неподобающего там не шло. Чистильщик, как чистильщик. Наголо бритая девка в неопределенного цвета штанах и сером тренче. Гроздь амулетов на шее. Белая кепка в руке. В другой - изломанный букет цветущей крапивы.

На середине пути девушка свободной рукой вытерла успевший где-то разбиться нос, удивилась руке с букетом, вскрикнула и выронила его на дорожку, словно впервые осознав как суть несомого предмета, так и вообще его наличие. Потом, обжигаясь, подобрала, осознав, что насорила.

Ну кого еще, подумал алхимик, мог прислать Поттер. Только что-нибудь ублюдочное. Надежды на то, что хоть с этой лажей он управится быстро, не осталось.

- Если я не умудрилась перепутать еще и адрес, то вы - профессор Северус Снейп, - несмотря на то, что чистильщик хлюпала носом, голос ее звучал вполне официально. Профессор пару секунд наблюдал за ней, привычно отыскивая взглядом детали одежды, свидетельствующие об умственной незрелости, закомплексованности или дурном вкусе. Не нашел. Слишком непродуманно и неряшливо она одевалась.

- Да.

- Меня прислал Гарри Поттер... если вы позволите, я войду.

- Извольте. Таким, как вы, уже поздно что-нибудь не позволять. Крапива тоже от Поттера?

Он кивнул и отступил на шаг, пропуская ее в коридор, который и в теплое время года оставался прохладным и сумрачным, как Вечность.

- Этой крапивой я била по морде вашу входную горгулью, которая отказывалась меня пускать, - хлюпнула носом девушка. Ходила она, припадая на одну ногу.

На пороге комнаты он обернулся, истязаемый вопросом, где Поттер добыл это чудовище. Оно вскрыло в душе профессора неведомые тайники гуманизма - хотелось аваднуть это несчастье из сострадания к нему же.

- А она в ответ разбила вам... - он хотел сказать "дыхальце", потому что на другое эта кнопка походила мало, но плачевное состояние органа требовало точности, ведь с этой бестолочи станется вообще не понять, о чем он говорит, - нос?

- Нет, это ворота стали открываться и зацепились за него створкой, - девушка прижала руку к лицу, чтобы не накапать на пол. Мерлин мой, она пыталась быть аккуратной.

- Понятно, - сказал алхимик. Будущее выглядело беспросветным.

- Меня зовут Мальта Фирел. Гарри немного рассказал о вас, из чего я заключила, что времени нам потребуется много... Это мой предыдущий клиент был курьером, вспомнил все за двадцать минут и легко отделался. А с вами, наверно, придется работать несколько часов. Или еще завтра.

- Завтра? Я не понимаю, как вы с вашей невероятной ловкостью дожили до своих лет. На мой взгляд "завтра" для вас уже слишком. Так что постарайтесь уложиться до полуночи.

Мальта все более убеждалась, что Гарри предупреждал ее не зря.

- Знаете, если мне суждено до завтра сломать ногу или шею, это может случиться и здесь.

- Вы что, ходячий музей случайных повреждений?

- Да нет... просто не везет время от времени. Давайте работать, что ли?

- А еще в чем будет заключаться эта... с позволения сказать, работа?

Подобную несуразность он доселе наблюдал лишь у создания по фамилии Лонгботтом. Если девица и в профессиональном плане окажется похожей на него, разбитый нос перестанет быть главной трагедией ее сегодняшнего дня.

Малька покосилась на хозяина, но пока она вытирала кровь, в нем мало что изменилось. Гарри обещал, что, скорее всего, ее выгонят. Нужна дипломатия, а откуда ее взять - не очень понятно, потому что клиент не выглядит заинтересованным в доверительных отношениях. Каковых нужно добиться. Может, стукнуть его об стену, и когда он начнет орать, все сразу и выяснить? Иногда это помогает. Но без повода не стукнешь, а повода он пока не дал.

Таких противных и самоуверенных типов Малька не любила. Она так же не любила знатоков Темных Искусств, одиноких мужчин, черных мантий, карих глаз, внимательных взглядов и придирок по пустякам. А вот его прическа, похожая на сгнивший пучок осоки из заброшенного нефтяного пруда, к малькиному настроению подходила как нельзя лучше. Уже зачесались руки кого-нибудь в чем-нибудь утопить. Например, Гарьку в болоте. А следовало срочно отыскать в себе ангельскую кротость, но после треклятой разведки в окрестностях этого идиотского дома, бешеных детей округи, горгульи, крапивы и агрессивных ворот усилия над собой получались плохо.

- Чтобы очищение прошло успешно, - инструктировала она безнадежным тоном, - вы должны вспомнить все, связанное с вашим Знаком... Особенно с тем периодом, когда вы его получили.

- И рассказать?

- Лучше озвучить, но можно просто вспомнить. - Малька остановилась в центре комнаты и вздохнула: - Я буду задавать вопросы по определенной схеме. Вы сами решите, на какие из них отвечать вслух.

- Я могу рассказать довольно много, - с отвращением сказал Снейп. - Вопрос лишь в вашей привычке к подобным историям.

- Наверно, вы слышали про мозоли на психике чистильщиков.

- Слышал. Будь у них еще и мозги из чего-нибудь другого, вы бы давно просветили меня насчет резонов предстоящей нам мемуаристики. Или это профессиональная тайна?

Малька задумалась - оскорбили ее, или нет? По словам выходит, что да, но кажется, он действительно настроен на ответ. А если Малька сцепится с ним по поводу состава своих мозгов, беседа займет еще больше времени. И неизвестно кто победит, потому что Малька верила только в то, что видела собственными глазами, а своих мозгов она никогда не видела и, из чего они, точно сказать не могла.

- В процессе уничтожения эта штука будет цепляться за ваши воспоминания, - объяснила она. - Если их перед этим поднять на поверхность, она исчезнет безболезненно. Если нет - вам будет так плохо, что вы можете умереть.

- Что значит "плохо"?

- Агональное состояние. Сокращаются все мышцы, в том числе и гладкие. Может стать сердце, парализовать дыхание. А уж как оно неприглядно на вид, вы, как человек с воображением, можете себе представить. Гарри очень просил уговорить вас.

- Мне безразлично, о чем он вас просил, - огрызнулся Снейп. Избыток воображения угнетал его всю жизнь. Оно настолько хорошо работало одновременно в трех направлениях, что он затруднялся сказать чего не хочет больше - воздействия сомнительных друзей правосудия, мути со дна прошлого или агонии Метки. Или этой несуразности, на которую воображения было бы жалко, но избыток есть избыток - он не спрашивает, а воображает себе что хочет.

Малька сняла куртку, оставшись в каком-то связанном из разноцветных ниток топике. И браслетах.

- Несмотря на стриптиз, - заметил мучимый воображением Снейп, меряя гостью взглядом, - насущной потребности исповедаться вам у меня так и не появилось. Тем не менее начнем.

Они сели за стол друг напротив друга и немного помолчали, размышляя над общей целью.

- Предлагаю, - Малька опять хлюпнула носом, - нашу беседу построить только перечне общеизвестных фактов. Я уверена, что вы сможете преподнести их даже без указания на собственное участие. Зато будете вспоминать, и может быть... внутри некоторых слов они вас покинут. А потом я быстро проведу очищение, и все.

- Я так и собирался.

- А я помогу наводящими вопросами, - пообещала Малька. - На некоторые вы можете не отвечать. И, кстати, вы... тоже можете меня спрашивать.

- Вы давно работаете чистильщиком? - он зацепил ее таким взглядом, что стола, как преграды, показалось мало.

- Два года.

- Где вы учились?

- За границей. Совершенно другому. Но грозящее моим родственникам банкротство заставило меня заняться...

- ...магической санитарией, - подсказал Снейп.

- Да.

Малька понимала, что не похожа на исповедника. Значит, откровенность должна быть обоюдной.

- Почему вы не замужем?

- Не везет.

Оно и видно. Куда можно пристроить женщину, которой идет расквашенный нос?

- Почему... такая прическа?

- Моему парню очень нравились мои волосы. С парнем мне, как всегда, не повезло. Я оставила ему волосы и ушла.

- Сознательно открыв себя для проклятия?

- Я даже не сомневаюсь, что оно последует, - улыбнулась Мальта. - Но моего собственного все равно не перешибет.

- Следовательно, вы не шутили, пообещав завтра сломать ногу?

- Ну... я надеялась, что пошутила. Хотя опыт подсказывает, что такие надежды не сбываются. Я из тех, кому может выбить глаз случайным метеоритом. Кому постоянно не везет, но не до смерти. Например, когда я шла сюда, на меня набросились какие-то играющие в карателей дети, которые не любят чистильщиков, я убежала от них и тут же заблудилась. Поэтому поздно пришла. А тут еще ваша глупомордая железяка.

- Какие дети?

- Они иногда нас преследуют, эстеновские. Они считают, что мы мешаем свершиться справедливому возмездию над вам подобными. Но это у них не всерьез.

- Вы уверены?

- Конечно нет. Почему вас этот так беспокоит? Вы скоро освободитесь.

- Правильно, эстеновцы должны беспокоить вас и Поттера с его начальством, только я не понимаю, куда смотрят эти идиоты.

- Им не к чему придраться.

- Когда Лорд начинал, властям тоже было не к чему придраться.

- Как вы туда попали?

- Я пришел туда незадолго до смерти моих родителей. Повод важен?

- Власть?

- Не только, но и это тоже. Общество состояло примерно из двух частей - недовольных жизнью, и тех, кто намеревался их использовать. А так же Лорда, который собирался использовать нас всех, - гордиться было нечем, но в голосе Снейпа свернулась пружина высокомерного отвращения - к себе и собеседнику одновременно. - В мой первый визит ко мне присматривался... целый комитет по набору неофитов. Каждым занимался специальный человек. Он начал приобщать меня к следующему этапу посвящения.

- В чем оно заключалось?

- В контексте речей о нашей избранности Лорд часто проходился на тему общественной морали. Смысл его сентенций сводился к тому, что социальные нормы и правила придуманы теми, кому и в голову не может прийти этим правилам следовать. Законы - лишь путы для удержания того стада, которое в силу трусости и лени предпочитает в них верить, и кем управляют маги, умеющие получать реальные блага, а не надеяться на мифическую благодарность общества и справедливость судьбы. Он говорил, что его последователи должны избавиться от страха преступать закон и мораль, чтобы не оказаться в рядах безмозглого субстрата общества. Только избавившись от страха, говорил он, можно обрести силу, которая неизменно приводит к успеху доверившихся ей. Теория сменялась практикой - он учил преступать общественные правила и нормы. Первыми людьми, ужас перед которыми надлежало изжить в себе неофиту, обычно становились магглы. Их приводили прямо туда, где все собирались. Сначала это было трудновато, и проблема заключалась в ужасе не перед людьми, а перед самим собой, но со временем вырабатывался определенный навык - кто-то абстрагировался, кто-то - получал удовольствие.

- А вы?

- Второе. Объяснить причину?

- Я догадаюсь. Вы встречались в одном помещении, или в разных?

- В разных.

- Вспомните их все.

Некоторое время он молчал, потом кивнул. Видно было, что допросы ему не впервой, однако, как относиться к необычности текущего, он еще не решил.

- Время суток каждой встречи... Люди... Имена... Что связывало вас с каждым из них.

На это он молчал долго.

- Что нравилось. Не нравилось. Что казалось необычным - вызывало эмоции, вам не свойственные.

- У меня уже нет эмоций, мне не свойственных. Есть только присущие мне в большей или меньшей степени.

- Те, с кем вы встречались эпизодически. Те, кто умер. Те, кого упоминали при вас, но кого вы никогда не видели.

....

- Дальше.

- Параллели между тем прошлым и более давним. Мотивы, которые вы мне предлагали объяснить. Разница между желаемым и действительным. Оправдания.

Первый плюс - он не переспрашивает. Ничего не надо объяснять.

- Оправданий не получилось.

Начинается, подумала Малька.

- Бросьте. Я тут не для того, чтобы вас обвинять.

Он поймал ее взгляд. Неожиданно открывшись в совершенно искреннем, но слегка насмешливом удивлении.

- Вы мне не верите?

Хорошо ли тебе, Малька, в луже, куда тебя так изящно усадили. Ты обязана верить, иначе он не очистится.

С улицы пронеслись приглушенные гармонии полузнакомой песни. Закатные квадраты на стенах сменили оранжевую фазу на красную. Клиент пощурился и круговым знаком отбросил зацепивший его луч. Вот это маг, обалдела Малька. Искривить поток света. Пальцами. Впрочем, без Метки эти фокусы пойдут труднее.

- Так не бывает, - то ли обвинила она, то ли попыталась оправдаться.

- Отнюдь. Все зависит от обстоятельств падения.

Мальку обдало таким презрением, что она чуть не забыла вопросы. Себе, рассудила она, этот тип отвратителен из-за обстоятельств. А меня он презирает за то, что я их не пережила.

- Примем, как версию, - она пожала плечами. - Главное, будьте откровенны с собой... Я-то тут сижу не для того, чтобы спорить.

- Я рад, что у вас хватает ума понять пределы своих возможностей, - улыбнулся алхимик. - Ваши клиенты часто умирали?

- Лично мои?

- Да. Например, так все и не вспомнив.

- У меня таких, как вы, было всего два. Первый рассказал все. Второй - не полностью, но утаенное смертельным не оказалось.

- Продолжайте.

Надо было вспоминать, но он почему-то думал об Эстене. И еще - о похожем на себя Иксиридесе. Только с ними вместе он мог уважать себя больше, чем заслуживал, и это дополнение, украденное у судьбы и справедливости, скрашивало его одиночество. А еще ему почему-то казалось, что между французом и его схожестью с Эшем есть какая-то связь, которую он никак не может уловить.

- Не отвлекайтесь, - с полным на то правом обсекла его Малька. - Вы упустили три вопроса.

А похожие на Мальку его всегда избегали - то ли в силу странностей собственного поведения, то ли мозгов хватало. А может быть, он сам не хотел сложностей с этим странным сословием двинутых - в любом случае, рубеж остался невзятым.

- Не отвлекаюсь. В раннем детстве я не умел общаться со сверстниками, потому что их у меня было мало. В итоге оказался асоциален. Конечно, со временем инстинкты и способность к обучению наверстали упущенное, но так получилось, что к тому времени мои коммуникативные рефлексы уже были несколько подпорчены. Я не любил людей, и считал, что все их страдания ими заслужены, - он улыбнулся, - я и сейчас так считаю.

- Я тоже, - бездумно кивнула Малька. Видать, забылась и среагировала, как в нормальном разговоре. А потом подняла голову и начала беззастенчиво изучать его лицо.

- Ваша реплика имеет отношение к делу? - спросил он.

- Угу. Она позволит нам пропустить первые главы вашей жизни, понятные мне изнутри... Так почему вы перестали воздавать по заслугам?

- А разве это не понятно вам изнутри? Не мое это дело. Дураки и так постоянно влетают носами в ворота, а умные счастливыми быть не умеют.

Малька улыбнулась.

- Спасибо, профессор. Продолжайте.

- Примерно тогда же, - продолжал профессор, - меня одарили вот этим, - он изобразил левой рукой в воздухе изящный жест. - Дальше... точнее нет, почти одновременно, преодолевался другой запрет. Кому-то, разумеется, это было уже не нужно, но я к таковым не относился. Самостоятельно желание влезать в их оргии у меня так и не появилось, поэтому один из тех, кому было поручено мной заниматься, начал работать над моим аморальным обликом. Его старания мне льстили, однако сам он был весьма непригляден, поэтому ошеломляющих результатов не добился. В дальнейшем мне повезло несколько больше, итоги превзошли все ожидания, однако... - он сделал паузу, - не имели никакого отношения к программе. К тому времени я узнал, что организация уже прочно обосновалась в трети стран мира - я застал землетрясение в Мехико, призванное уничтожить опорные пункты конкурирующего концерна, исчезновения судов, несколько акций в самом Лондоне и прорыв в наши властные структуры. Наступала эра господства. Предмет моей необъяснимой благосклонности был уничтожен Лордом просто за ненадобностью.

- Ваши эмоции, - напомнила Малька.

- Они вполне предсказуемы, - сказал Северус равнодушно. - Я зарекся поворачиваться к судьбе спиной. К тому времени я значительно преуспел в Темных Искусствах, и, чтобы меня не постигла та же участь, постепенно отвоевал себе место магического теоретика. Пытался выжить. Стать незаменимым. Благодаря этим усилиям я не превратился в одно из тех ничтожеств, которые уважали меня, не смотря на то, что ни уважение, ни страх мне были уже не нужны.

- Почему вы считали их ничтожествами?

- Потому что сам был таким же. С той только разницей, что меня не привлекали развлечения для убогих.

- Причина?

А то ты не знаешь, подумал он раздраженно. Этот вопрос явно удалялся от рабочей схемы, но ни один педагог, даже самый посредственный, не откажется от просветительской миссии.

- Даже на хрустнувшую под ногой лягушку, - обратился он за сравнением к природе, - можно намотать убедительную теоретическую базу, позволяющую наступившему испытать оргазм от хруста следующей лягушки, но можно ли подобный акт назвать полноценным?

Малька фыркнула.

- Смотря для кого...

- Получилось, что не для меня. Это ваша работа требует, или вы действительно не понимаете очевидного в свои уже далеко не пятнадцать лет?

Теперь она уже рассмеялась.

- У вас нашлось бы много оппонентов с аргументами о звере, сидящем внутри каждого человека... С этих зануд сталось бы представлять себя наступающими на лягушек.

- У зверя начались проблемы с пищеварением, - порадовал клиент метафорой. - Надоело за ним подтирать.

- Как мило.

- Я попросил бы вас воздержаться от банальностей, если они не имеют прямого отношения к вашей работе.

Малька подавила новый приступ веселья. Он еще и банальностей не любит. Все-таки такие экземпляры позволяют прочувствовать всю прелесть профессии.

- Вы правы. Продолжайте.

- Я сказал что-то смешное? - его голос тоже дрогнул.

- Это разрядка. Вы подавляете меня.

- Это вам мешает?

- Пока нет. Пожалуйста, продолжайте. Вы сказали, эти люди стали вас утомлять.

- Это не я сказал, это ваш вывод. Как ни странно, верный... Тогда Лорд приблизил меня, - сказал он по истечении долгой паузы. - Обещал защиту и покровительство. Я понимал, как виртуозно он лжет, и это меня восхищало. Хотелось уметь так же. Но это не было его единственной радостью, и скоро я оказался посвященным во все аспекты его интимных пристрастий. Это вас интересует?

Малька подумала, что он многому научился у своего господина. Но даже это отступало перед силой его личности, в иные времена не позволявшей ему ни лгать, ни сдерживаться. Независимо от того, хотел ли собеседник знакомиться с его внутренним образом.

- Ваши эмоции, - напомнила она.

- Я заключил, что у него убогая фантазия, мисс Фирел. Моя работала бы куда лучше. Интересуйся она подобными вещами.

Теперь он смотрел на Мальку в упор. Словно пытался отыскать в ней какие-то мелочи, спрятанные в разных местах.

- Дальше, - моргнула Малька от неуютности.

- Особой сообразительностью, - спокойно продолжил Снейп, - Лорд не отличался, но быстро понял, насколько я опасен. Положение стало очень непрочным, и тут он как раз милостиво изволил развоплотиться об вашего друга Поттера. Вот план первой части нашей героической саги. Какой из его пунктов каноны вашего искусства требуют осветить подробнее?

- Можно, я пойду, покурю? - спросила чистильщик.

- Курите здесь. Или вам понадобилось одиночество?

- Да.

Замечательный клиент. "Зря наш шеф не ходит к меткам - откуда, говорит, в жопе алмазы... Не знаю откуда, но встречаются". Обычно такие люди похожи на выпитые шкурки. От некоторых только проклятие и остается. У иных из-под него торчит одно-два сильных стремления, иногда очень парадоксальных, но неизменно пустых. Третьи сживаются со своим паразитом, как с инвалидностью. Четвертые же..

Малька докурила на вопросе о степени шизофрении, необходимой для возникновения тех четвертых, которые загоняли иссушающую их Смерть в лабиринты собственных иллюзий, из которых даже Она не могла проложить путь к тому, что искала. Это как управлять обломками машин - сколько не умей, а дальше свалки не уедешь.

Все-таки ради таких занимательных случаев стоит иногда получать по носу.

С вновь обретенным облегчением она приоткрыла дверь и заглянула в комнату. Пусто.

Подойдя к столу, села. Думала дальше, пока не тронули за плечо. Прежде, чем она успела поднять голову, он уже сидел напротив.

- Выпить?

- Не откажусь.

- Пейте, потому что сейчас я расскажу вам, как все было на самом деле. Подробно.

...Малька уже не помнила, в который раз она курила.

Разумный вечер кончился, наступил поздний, пора уходить, однако она прекрасно понимала, что завтра придется начинать все сначала, а не хотелось. Лучше уж сейчас. Ничего, она посидит здесь, потом как-нибудь вернется.

Ей предложили поесть, однако в таком нервном напряжении это невозможно. Пьянство тоже не помогало - если не считать того, что в особо напряженные моменты хотелось глупо хихикать. Хотя что еще ждать от человека, на которого за пять часов обрушили несколько лет жизни? Он еще довольно мягкие метафоры подбирал, делал много отступлений, но все равно... и сам переносился напряженно, и его биография.

- Если вам не принципиально сегодня вечером быть дома, можете остаться здесь - комнат очень много. И они без лестниц.

Малька серьезно отнеслась к вопросу - долго хлопала усталыми глазами, пытаясь рассмотреть профессора в полумраке, затем ощутила потребность рассмеяться в голос. Проглотила ее и кивнула.

- Что ж, давайте ваши комнаты.

Завтракала она в одиночестве. Как только доела, в проеме входа возникла фигура хозяина. На этот раз не при параде, а в черных брюках и рубашке. Незастегнутой по случаю теплой погоды. Он ждал, когда Мальта обернется, а когда дождался, сказал:

- Приношу свои извинения. Я больше не нуждаюсь в ваших услугах.

Малька пожала плечами. Передумал, так передумал.

- Поздновато вы.

- Поздновато в моем возрасте начинать жизнь заново. Искать компаньона. А с этим я свыкся, - он опять крутанул рукой, - и не хочу его отпускать.

- Да, - угрюмо согласилась Мальта, отодвинув тарелку и уставившись в пол. - Только это не вы не хотите его отпускать, а он вас. Это вполне самостоятельный паразит. Только упрямство у него ваше.

Северус отметил мнение специалиста, шевельнув углом рта.

- Он изо всех сил пытается выжить и внушает вам к себе нежные чувства. Обычное дело, - пояснила Малька. - Что ж, не смею вам мешать. Спасибо за поучительную беседу.

- Так часто бывает?

- Да постоянно.

Малька врала. Такое случилось первый раз. Она и сама не была уверена, что верно сообразила, но живущее в ней созидающее начало не желало оказываться слабее личности клиента и во имя своих капризов изворачивалось, как могло. Знай этот одичавший профессор хоть что-то о принципах и опыте этой малькиной составляющей - насторожился бы. Но решимость выгнать Мальку его расслабила.

- Я не так легко внушаем, - то ли предупредил, то ли возразил он.

- То-то вас понесло в эту компанию.

Малька встала, звякнула браслетами, и попыталась обойти его в дверях. Некоторое время они стояли друг против друга.

- Как вы можете носить все это на руках? - спросил он почти без отвращения.

- Я вам потом расскажу, - отвечала Малька дурацким тоном соблазнительницы смущенной, но коварной. - А теперь пропустите - я начну уходить.

Он подвинулся; Малька споткнулась о порог и растянулась на коридорном паласе.

Северус помог ей подняться на ноги, отстраненно размышляя о хрупкости человеческих особей. Наверно, ни одна из них не сможет прожить, хоть раз не осквернив себя потребностью в чьей-то помощи. Даже он сам, что ужасней всего.

- Вы сможете самостоятельно подняться наверх? - спросил он Мальку, растирающую ушибленное колено.

- Зачем? - поморщилась она.

- Я приду, и мы продолжим.

Выходило, что и хозяин не выспался. Мемуары даром не прошли, злорадно подумала Малька.

- Еще раз подумайте, все ли вы припомнили, - сказала она, когда сели за вчерашний стол.

Показалось, что она слишком выжидательно на него смотрит - словно прочитала в воздухе события, им позабытые. Что невозможно в принципе. Впрочем, это у нее просто такое лицо. Благополучное по контурам и глумливо-скорбное по выражению. Что вкупе с тифозной прической делает ее похожей на престарелую сироту.

- Не знаю. Наверное.

Видимо, не терпелось ее выгнать. А на Мальку напало самое рабочее настроение.

- Давайте.

Узкая рука, оплетенная синими венами, легла ей в ладонь. Малька удивилась - люди с такой формой кисти обычно не становятся жертвами случайных заблуждений.

Она достала из кармана перышко и макнула в баночку.

- Это что? - спросил клиент.

- Чернила. Обычная копоть. И сок кинфи.

Метки почти не было видно, можно было подумать, что нет вообще, но на каплю кинфи она отозвалась. Это был обманный маневр - Мальке нужно было увидеть хотя бы контуры того, что решило, будто его атакуют этим соком. Щас ты у меня позащищаешься, азартно подумала девушка, едва удержавшись от того, чтобы показать черепушке язык. Я тебя изуродую. Боди-арт хренов.

Клиент дернулся.

- Тихо! - прикрикнула Малька. - Дальше хуже будет.

И провела первый штрих. Настроение у нее было прекрасное. Морда получалась трогательной, и, завершив ее усами, похожими на ресницы оставленного дома Продукта, Малька перевела дыхание.

- Нравится? - спросила она зачем-то.

- А должно?

- Да.

- Возможно... - по виду ему было уже не оценки художественных способностей чистильщиков. Он побелел и взмок.

- Лучше выйти из-за стола, - посоветовала Малька. - Иначе что-нибудь сломаете - либо здесь, либо себе.

Послушался. Медленно дошел до середины комнаты и замер. Затем явно почувствовал что-то, не позволявшее оставаться на ногах и опустился на колени.

- Это надолго? - спросил он, не поворачиваясь.

- А я откуда знаю, - рассердилась Мальта. - Вас надо спросить. Обычно столько, сколько длился утаенный вами от себя эпизод.

- Я ж его не помню. Возможно, час или два... - отвечал он почти беззвучно. - Тем более вряд ли я тогда считал время.

- Зато теперь у вас появится эта возможность, - сказала она с досадой. Предыдущий клиент, шикарный, спокойный самец, провожая Метку, в перерывах между конвульсиями рыдал и умолял чистильщика его прикончить. А мотало его всего-то полчаса. Что же будет с этим, если он и так дерганый?

Ненавижу, подумала Малька, этих ублюдков. Ладно, других не любить, но чтоб вот так самих себя.

...Вышло три. Гуманная Малька успела десять раз проклясть и себя, и свою работу, пока удерживала клиента прижатым к полу, чтобы он в припадке не разбил свою дурную голову. В очередной раз пожалела, что легкая. Хотя несколько лишних фунтов вряд ли сильно облегчили бы ее задачу - он оказался очень сильным. Случалось соскользнувшей с его плеч ведьме-чистильщице лететь и через полкомнаты. Странно, но при этом Малька ничего не сломала. Только разбила рот об его затылок, и ругательства на родном, изобилующем согласными языке стали получаться невнятно.

А клиент молчал. Не то чтоб совсем не открывал рта, но слов не по делу из него не доносилось. По крайней мере, пока Малька ругалась - полагая, что легче, когда рядом кто-то делает это за тебя. Похоже на сочувствие и отвлекает - во всяком случае, другого способа помочь она придумать не могла. И так-то следовало благодарить судьбу за это более чем выносливое существо. Закаленное круциатусами.

Она уже уважала его, держа над ванной и молясь, чтобы неровно стучащее ей в ладонь сердце не остановилось. Когда и это прошло, выволокла в коридор. Велела эльфам связать хозяина простынями. Хозяин еще как-то сумел подтвердить, что, мол, надо.

- Сейчас у вас будет приступ безумия, - объявила Мальта, вытирая глаза дрожащими от перенапряжения руками. Шеф говорил, что они - бригада по успокоению мира. "И не надо бояться глубокого погружения, потому что чем глубже мы погрузимся, тем чище после нас будет". Но если говорить о страданиях с благородной целю, то акушеркой все-таки быть приятнее. С другой стороны у чистильщика уверенность в будущем клиента покрепче - если у новорожденного все глупости его жизни еще впереди, то у малькиного клиента позади как минимум их половина. Ведь он уже столько лет прожил.

Дальнейшее не потребовало усилий - хорошо связанный безумец с кляпом во рту тих по определению. А утомленный - тем паче. Когда Малька по одной ей известным признакам заключила, что приступ позади, развязала и прилегла поблизости, подсчитывая, сколько бы с него содрать. Вроде бы человек не бедный. Но с другой стороны...

Тут он пошевелился и открыл глаза. Долго смотрел на Мальку, не давая собраться с мыслями, затем спросил:

- Зачем вы пошли в чистильщики?

Проморгавшись от удивления, она ответила:

- Ну... должен же кто-то это делать.

- Существует много способов очистить мир от скверны. Их предлагают и предлагают.

Малька перевернулась на спину, рассмеялась, не боясь выглядеть глупо. Ну смешливая она, ну что поделать. Потом успокоилась, но новые попытки возразить неизменно тонули в подступающих спазмах.

- Да ублюдки потому что, - объяснила она, села, и вдруг прозвучавшая фраза показалась ей невероятно остроумной. И не ей одной, потому что послекризисное восприятие - дар, которым не обделен никто.

Клиент сидел к ней спиной и рассматривал язву, распахавшую его левую руку.

- Должна кровь пойти, - пробормотала Малька заплетающимся языком и приподнялась посмотреть. - Тогда все. Последствия будут сказываться еще примерно неделю, в одно и то же время. Но уже не так сильно.

Снейп обернулся.

- Что дальше?

- Останется шрам. Такой, словно она внутрь провалилась. Странные вещи будете чувствовать. В вашей руке останется нить к Хаосу. Но власти у него над вами больше не будет... ну, кроме той, которая у него надо всеми нами. Физической... У вас где-нибудь есть вода? Лучше дикая.

- Идемте.

Ступив на лестницу, он подал руку. Малька не знала, расценить это как галантность, или как издевательство, потому что шатало обоих, но приняла предложенное.

Покинув дом, они вошли в заросли и некоторое время двигались по узкой тропинке, лавируя между разросшимися ветками кустов, пока не вышли на довольно сырую и тенистую поляну, украшенную позеленевшей бронзовой скамьей.

Снейп кивнул куда-то вниз. Нацелившись в этот низ взглядом, Малька с трудом рассмотрела в зарослях и вылизанных водой красноватых корнях ямку с неглубоким родником.

Легла, дотянулась рукой. Умылась. Затем, вспомнив, что не одна, приподнялась на локте и посмотрела на клиента.

- Отвернитесь.

Он сел на скамью к ней спиной.

Малька сбросила одежду и начала растираться холоднющей водой. Понравилось.

- А откуда здесь этот родник? - поинтересовалась она, одеваясь.

Ответная пауза была укором ее слишком бодрому тону.

- Когда-то я решил, что он должен здесь быть, - сообщил клиент меланхолично.

- Давно же вы решили... - Малька напялила куртку. Провела ладонью по пенькам отросших волос. Первый раз пожалела, что их нет. Конечно, можно отрастить за одну ночь, но она принципиально не будет. Раз уж ты несчастная, то ей и выгляди.

- Сколько я вам должен?

- Нисколько.

Малька села рядом.

- Это что, тоже подачка от Поттера? - брезгливо спросил хозяин. Вот у него волос было довольно много, и он никогда не пытался оптимизировать их состояние. Это в какой-то мере тоже стильно, подумала Малька.

- Нет, - девушка стала серьезной. - Это подарок от меня лично. Я в курсе той роли, которую вы сыграли в их противостоянии с Лордом. А у меня с ним личные счеты.

- Личные? - шевельнул бровью Снейп.

Малька смотрела не на него, а на дорогу, которой они пришли. Засучила россыпь браслетов и вытянула руку.

- Странно, что вы не рассмотрели это раньше.

Вдоль руки вытянулся вдавленный шрам, словно что-то провалилось между костями предплечья.

- Я носила это всего несколько дней - как следствие очередного невезения. А потом избавилась, используя обратную сторону моего проклятия. Неделю в коме - потому что сама. В противном случае эта штука убила бы меня и моих близких, так что я ничем не рисковала.

- И тем не менее, я заплачу вам по установленным расценкам. И даже сверх того.

Малька пожала плечами. Она никогда долго не отказывалась от денег. Которых ей уже все равно не хватит.

- Ваше проклятие обязало вас остаться в живых? - спросил он, как только утрясли вопрос с финансовыми реквизитами.

- Видимо... Не знаю. Я же не бессмертная.

- От проклятия можно избавиться?

Малька фыркнула.

- Да. Я пыталась. Но если с приобретенным проклятием можно справиться посредством врожденного, то с врожденным... увы.

- Каким образом?

- Ну, если б я вышла, например, за Майкла...

Почему-то это показалось ей очень смешным.

- Ну, и почему же вы не вышли за Майкла? - тоном старого сплетника спросил любопытный клиент.

- Потому что он долдон.

Она встала.

- Ладно. У вас в стране не принято обсуждать долдонов с незнакомыми людьми. Да и пора мне.

- Не смею задерживать.

На первом же шаге ведьма споткнулась и чуть не улетела головой в кусты. Помешала спинка скамьи, об которую она треснулась плечом.

На следующий день это же время Северус провел под ясным небом одного из афинских пригородов.

Их было всего трое - покойник, он сам и распорядитель похорон. Больше никого.

Умерший не выглядел на свои запредельные годы, зато на единственного гостя церемонии походил больше, чем его собственный отец. Правда способ смерти, избранный Снейпом-старшим, не позволил бы ему в гробу выглядеть столь прилично. Строго говоря, у него и гроба-то не было - так, во что собрали, в том и вмуровали в стену. Северус тогда много думал о том, во что вырождаются великие жизненные цели. Выходило, что в коробку с костями, которой и греметь-то недолго.

А вот Эшли Иксиридесу светило покоиться в фамильном склепе. Останки его собственного пращура уже были вмурованы в замшелую, поросшую плющом стену, а свежеприбывшее тело определили на заранее подготовленный помост.

Снейп зашел внутрь - чтобы уберечься от напекшего голову солнца и назойливых вопросов распорядителя о своем статусе. В полумраке лицо покойного казалось почти живым, и Северус даже задался вопросом - сожалеет ли он о том, что никогда его таковым не видел. Наверно, теперь так... Он никак не мог выпутаться из муторного ощущения, что видит себя самого. Только с седыми волосами. Увидеть двойника - к смерти. А если этот двойник сам уже пару дней как труп? К жизни?

Снейп потер медленно заживающее запястье. Мальта не рекомендовала применять к нему ничего заживляющего - чем дольше рана останется открытой, тем лучше. Через нее больше выйдет. Северус чувствовал, как оно выходило - физически текло по пальцам и ладони, приклеивая повязку, а внутреннее зрение, казалось, теряет один из своих болезненно настороженных глаз. Но для внешнего зрения мир стал ярче. Те события, на фронте которых он когда-то потерял эту яркость, не оставили в памяти ничего, кроме воспоминаний о самих себе, поэтому сам момент уловить не удалось. Избыток людей мешал - восприятие Северуса всегда немело в толпе.

Нынче же он оказался в том, что сам назвал бы деликатным одиночеством - один на один со своим долгом этой мистической традиции. С мертвыми. Потому что даже плесень на стенах этого древнего строения давно высохла и возрождаться не стремилась.

Тело в гробу было облачено в белую мантию с длинными рукавами, из-под которых торчали только пальцы - такие же тонкие и длинные как у Снейпа. Той же слегка заостренной формы. Если б не признаки возраста и смерти, Северус был бы уверен, что в этом гробу намерены похоронить его собственные руки. Он осторожно приблизился и приподнял рукав на левой: след, продольный, чуть заметный на восковой коже заставил его невольно задержать дыхание. Как говорила Мальта, так не бывает. Но Мальта часто сама не верила в то, о чем говорила. Старалась только, когда целенаправленно врала, - он это чувствовал.

...Пока прощались, народу вокруг склепа прибавилось. И по-прежнему ни одного родственника.

- Вы, как я понимаю, его наследник? - спросил чиновник из тех, кому надлежит выглядеть бесцветными и шустрыми, но который на этой жаре стал ярче и непозволительно раскис.

- Да.

- Ознакомьтесь с документами. Должен вас сразу же предупредить, что...

...Из причитающейся ему собственности Иксиридеса утомленный юридическими проволочками Снейп взял пока несколько книжек, дневники и мемуары покойного. Второе - из чистого любопытства. А может, взгляд зацепился за надпись на форзаце - посвящение постоянному оппоненту. Стало интересно, настолько ли похожи их судьбы. Северус не хотел бы таких похорон. Но, с другой стороны - ему еще и не двести. К этому возрасту взгляды могут поменяться. С третьей же стороны - смена взглядов давалась ему нелегко. Даже без Волдеморта до сих пор было как-то неуютно, хотя этого выродка и в молодости-то любить было не за что, а уж в последние годы и подавно. Он так и не смог в полной мере передать Мальте свое удивление перед многогранностью заключенной в этом человеке пустоты. И его потрясающей способностью добывать из этой пустоты достаточно, чтобы до удушья забить окружающее его пространство. Кому-то он казался загадочным - ничего удивительного, в такого невозможно поверить, пока сам не увидишь. Интересно, что за случай свел его с Мальтой. Ее постоянное невезение? Скорее всего ему нужен был кто-то, владеющий симметричной магией.

...Вернувшись домой и открыв мемуары Эша Иксиридеса, Снейп забыл о времени.

Эшли, наполовину англичанин, наполовину грек, родился в семье обедневшего английского помещика, изредка вспоминавшего о своем дворянском происхождении. Оно, по его мнению, давало ему моральное право обвинять окружающих в собственных недостатках. И в том, что жизнь не задалась. Эшли уже в четыре года научился бессознательно отражать летящую в его сторону мебель.

Северус научился этому в пять.

Мать Эша Иксиридеса мечтала о ребенке-ангелочке. А родился у нее не совсем ангелочек, что было вполне логично, учитывая внешность и характер его отца, однако эта женщина все в своей жизни привыкла исправлять с помощью изобретения различных магических предметов, поэтому быстро придумала зеркало, каждый отражавшийся в котором приобретал приятные ее сердцу черты.

Такое же зеркало висело в одной из ванных комнат в доме Северуса. От стены не отдиралось, поэтому портрет своей родительницы он сослал туда же, на противоположную стену, чтобы она могла любоваться собой вечно. В те редкие моменты, когда он заходил туда сам, мать советовала ему срочно помыть голову, переодеться и побольше есть, чтобы приблизиться к тому, что он когда-то увидел в ее любимом зеркале. Забыть это совершенство она была не в силах. Северус тоже не мог, оно являлось ему в кошмарах - синеглазое и золотоволосое.

Читая дальше, Северус заметил в их сходстве тенденцию, которая ему совершенно не понравилась. При прочих равных, Эш успевал добиться куда большего. И, если Северус осознавал и подавлял то, что мешало ему на жизненном пути, то у Эшли, похоже, этого просто не было. Он был эмоционально глух, и от того более собран. Более того - он был гениален, и лет после двадцати уже никуда не мог деться из колеи этой своей гениальности.

В ее сиянии Северус чувствовал себя неуютно. Он сделал куда меньше. Он не умел настолько глубоко погружаться в науку, не умел анализировать настолько детально, приходить к таким парадоксальным, и в то же время правильным решениям. Иксиридес совершал открытия на грани возможного, любое из которых прославило бы желающего известности, однако у него самого хватало ума оставаться в тени. На это, признался себе Северус, у него бы тоже ума не хватило.

Он вспомнил о времени - прошло около двух часов. Не так много, чтобы осознать себя полным ничтожеством. И совсем мало, чтобы потерять единственное, что держит в этой жизни - веру в собственную исключительность.

Ничего этого не было. Он был тенью, бледной копией того, что уже существовало, что сумело отсуществовать куда эффектнее, чем он, достигло того, к чему он всегда стремился, и со свойственным гениальности чутьем отвергло соблазны достигнутого.

А теперь уничтожило свое подобие. Зачем? Он не знал. Дальше читать не хотелось, да и записи были устроены таким образом, что непрожитый читателем возраст не открывался.

Конечно, Эш мог его мистифицировать. В этих дневниках могла каким-то образом отображаться жизнь самого Снейпа (с Иксиридеса станется). Однако повод? Зачем умирающему унижать того, кто даже не был его врагом? Просто потому что никогда не смог бы подняться на его уровень. Зачем уничтожать того, кто и так осознавал, что не блещет? Конечно, там, у себя в Хогвартсе он мог выпендриваться сколько угодно, его ценили и уважали, однако и там каждому филчу было понятно, что на серьезные перспективы декан Слизерина претендовать не будет. Он и не претендовал. Но где-то внутри, тайно надеялся отыскать свой путь.

Теперь вот понял, что выбрал чужой. И никогда не превзойдет того, кто прошел его первым.

Северус закрыл рукопись и некоторое время сидел без движения, соображая, как бы так повернуть свое сознание под придавившей его тяжестью, чтобы тому стало все равно. Все равно не становилось никак. Чем дольше он искал себе оправдание, тем больнее и безнадежнее становились поиски.

Гораздо безвреднее было думать над вопросом, зачем это было нужно Эшу.

Возможно, что и незачем. Возможно, это совпадение - глупое и эффектное, как и любое совпадение.

Когда он поднялся из подвала, который неизвестно за какие заслуги признавал своим кабинетом, обнаружилось, что посетители последнее время невероятно зачастили.

...Из-за наступившей темноты хозяин сразу и не разобрал кто это, однако даже движения этого темного пятна показались ему знакомыми. Отворив дверь он понял, что не ошибся.

- Здравствуйте, Поттер.

По виду Поттера можно было сделать вывод о разных вещах. Которые, несомненно, объединял уровень не меньше катастрофы.

- Что случилось? - поинтересовался Снейп, для которого между одной катастрофой и другой существовала большая разница.

Поттер не успел ответить, как за его спиной материализовалась еще одна, не замеченная ранее тень. Или, скорее, светлое пятно, после вступления на освещенное место оказавшееся красивой молодой женщиной. Профессору показалось, что он эту даму где-то встречал, однако где точно - так и не припомнил, поэтому на всякий случай поприветствовал холодно. Не то что бы в другом случае он смог бы иначе, но в этом послушал собственный тон с удовольствием. Гарри представил закутанную в леопардовых расцветок мантию девушку как Кристину Кристл, подругу Мальты.

- А Мальта, - сказал он, ступив на коврик в прихожей, - исчезла.

- Перед этим она направлялась к вам, - напомнила Кристина неожиданно резким тоном. - Она была здесь?

- Провела около суток, - сдержанно, в пику позабавившей его кристининой неприязни, отвечал хозяин. - Ушла около половины четвертого дня в неизвестном направлении. Не будучи ничем расстроена или подавлена. Не упоминала ни о каких врагах, ни и о своем желании зайти к кому-нибудь из этих врагов в гости. О ее намерении покончить с собой мы тоже не говорили, а о друзьях и любовниках вам, мисс Кристл, как подруге, должно быть известно лучше, чем мне.

- А вам не кажется, - тихо сказала Кристина, - что насмешки тут неуместны?

- Я не насмехаюсь, а облегчаю вам работу. И заметьте, не настаиваю на благодарности.

- Она не сказала вам, каким образом собирается возвращаться домой? - спросил Гарри.

- Нет. Зачем бы она стала мне об этом говорить?

- Действительно, я бы поостереглась, - вставила Кристина. Обрати профессор в этот момент внимание на ее взгляд - почувствовал бы в себе на две дырки больше. Но он не мог припомнить, где видел Кристину. И как ее звали - казалось только, что как-то иначе, но это слишком походило на сбой в памяти. Поэтому никакого внимания на ее жесткий взгляд не обратил.

- Она была здорова? - спросил Гарри.

- Не считая воспоминаний о разбитом о мои ворота носе и синяке на плече - ничего существенного. Травмы я ей убрал, поскольку она сама о них забыла.

- Какая сказочная доброта! - фыркнула Кристина. - Говорила я ей, что это хорошо не кончится. Вы, профессор, могли бы ее проводить - все-таки она на вас работала. И у вас ночевала.

- А вы как ее подруга, могли бы ее встретить, - подпустил профессор в свой тон легкую тень раздражения. - Или даже явиться сюда и просветить меня относительно этой неведомой мне традиции по любому поводу провожать Мальту Фирел.

- Вы же видели, какая она! - укорила Кристина.

- Видел. Вряд ли способна привлечь поклонников со всей округи. В отличие, например, от вас. Из чего я заключил, что серьезные домогательства лесных зверей ей не грозили.

Гарри покосился на Кристину и вздохнул.

- А больше вы ничего не помните? - спросил он, судорожно отворачиваясь от утомительного предмета. С видом человека, которому не давали сосредоточиться так долго, что он уж и не надеется обрести эту способность вновь.

- Помню, - спокойно отвечал Снейп. - Она говорила, что предпочитает не аппарировать из незнакомых мест - слишком много остается на откуп случайности.

- Значит, она пошла пешком, - рассудил Гарри. - А потеряться здесь можно только в лесу.

- Именно. Видите - стоило мисс Кристл пропустить пару реплик, как обозначился район предполагаемых поисков. Теперь можно начинать, - он выразительно посмотрел на чернильный свод неба. - Никогда не работайте без женщин, Поттер. Иначе забудете о главном - с ними работать невозможно.

- Вы себе слишком много позволяете, профессор, - угрожающе сухо сказала Кристина.

- Если б не ситуация, - смерил ее взглядом Снейп, - я позволил бы себе в отношении вас значительно больше. Ибо наивно считаю, что каждый должен заниматься своим делом, в том числе и вы. В противном случае даже перспектива поисков невезучего человека ночью в лесу покажется приятнее иных последствий пренебрежения эти простым правилом.

- Чего-чего? - не поспела за его запутанной мыслью Кристина.

- Идите наверх и ждите нас там, - бросил ей Снейп, набрасывая плащ. - Эльфы за вами присмотрят.

- Никуда я не пойду, - уперлась Кристина. - Мальта - моя подруга, и я не собираюсь доверять ее поиски двум незаинтересованным лицам.

Снейп оглянулся на Гарри. Тот ответил усталым недоумением.

- Я тоже заинтересованное лицо, - буркнул он через силу. - Это кузина моей невесты.

- Знаю, - не сдавалась Кристина. - Но где ее искать, ты понял только сейчас.

Снейп ждал исхода беседы, рассматривая свою волшебную палочку.

- Но не благодаря тебе, - огрызнулся Гарри.

- Все равно ты бестолковый.

- Да потому что ты мне мешаешь!

- Это вот он сказал, - кивнула Кристина на Снейпа. - По нему видно, что он женоненавистник.

- Смотря когда, - Северус положил палочку на ладонь и провел по ней пальцем так вызывающе эротично, что Гарри фыркнул. Кристина повернулась посмотреть над чем он, однако палочка уже оказалась направлена ей между глаз.

- Если вы сейчас же не исполните мою просьбу, мне придется вас обездвижить, - информировал Северус.

- Сволочь! - звонко рявкнула красавица Кристина. - Если Гарри допустит, чтобы вы...

Бумс.

Гарри не успел ничего не допустить. Даже услышать не успел, как профессор что-то произнес. Только подхватить падающее тело.

- Свяжите ее, Поттер. Я должен захватить кое-что в подвале, а вы отнесите ее наверх.

- Рот тоже завязывать?

- В первую очередь. На случай, если очнется до нашего прихода... Мальта точно больше никуда не собиралась?

- Точно. Она тетке пообещала вернуться вчера вечером. Но это неудивительно - такой человек, как Мальта...

- Вы не сильно от нее отличаетесь, Поттер. Но у нее-то хоть оправдание есть.

- Почему вы решили мне помочь, сэр? - отважился Гарри нарушить молчание, когда они углубились в чащу. На тропинке помещались ровно поодиночке, поэтому Снейп на правах местного жителя шел первым. Отблески сотворенного им синеватого блуждающего огня с зеленым центром играли тенями нависающих над тропкой ветвей, пугающе быстро изменяя их размеры.

- Если вы обратили внимание, то на вашем выпускном сертификате есть и моя подпись, - отвечал Снейп, не оборачиваясь.

- Но... ведь это - не более, чем формальность, а...

- Для вас - возможно.

- Но ведь вы даже не мой декан...

- Сейчас это уже не важно.

Ответив, он поймал огонек. Прилепил к дереву. Повернулся. В синеватых лучах его профиль, расчерченный нефтяными струйками волос, потянул бы на кульминацию кошмара даже для очень искушенного коматозника. Проводи такой Мальту, с ней бы точно ничего не случилось.

- Здесь неподалеку есть вторая дорога. Если вы пойдете отсюда направо, то легко ее отыщете. По ней возьмете прежнее направление. Кое-где она выходит на берег и срывается в воду или просто в ямы. Надеюсь, вам удастся миновать их без вреда для здоровья, осмотреть и дождаться меня в месте, где дорога снова начнет отходить от озера. А я пока прогуляюсь по кладбищу - в такие ночи там очень мило.

- А с вами точно ничего не случится? - шепотом спросил Гарри.

- Поттер, будь у нас больше времени, я захватил бы вас с собой в качестве охраны. Но если мы хотим отыскать хоть какие-то следы в ближайшие пару часов, придется мной рисковать. Так вы позволите мне некоторую самостоятельность, нет?

Гарри кивнул и свернул с тропинки.

Упомянутую дорогу он отыскал не с первого раза, но быстро. Та была куда более неровной, чем первая, изобиловала корнями и выбоинами, часто необоснованно сворачивала, но к озеру все-таки вывела. Пока Гарри осматривал берега этой затаившейся в сумраке воды, прошло довольно много времени. Зато по окончании поисков он точно мог сказать, что если тут и была вчера хоть одна живая душа, то ее следы замели очень искусно.

Место встречи нашлось сразу - стоило Гарри там появиться, из-за дерева вышел Снейп, похожий на задумчивого дементора.

- Там точно... то есть, с большой вероятностью никого не было, - отчитался Гарри. - Три уровня поисковых заклинаний.

Северус рассеянно кивнул.

- А... что у вас?

- У меня два варианта, - медленно ответил Снейп тогда, когда уже стало казаться, что он вообще промолчит. - Либо мы идем по этой дороге до города. Либо мы возвращаемся на кладбище и раскапываем один из курганов. Я не знаю, что там, но что-то свежее есть.

- Оно хоть живое? - спросил Гарри шепотом.

- Я его не трогал.

Курган выглядел солидно. Состоял по большей части из сырой щебенки, но кое-где попадались и комья земли. Гарри стало очень нехорошо, когда он его увидел. Было слишком ясно, что ни что, положенное под такой слой камней, живым надолго не останется.

- И... - спросил он, - что мы будем с этим делать? Ведь если она там - то она уже умерла, а значит нам лучше ничего не трогать...

- Потом положим все, как было.

Снейп вытащил палочку, направил ее на щебенку и сказал:

- Петрификус фумира экстернус.

Гарри знал, что часть этого заклинания используют для работ по камню, но чтобы заставить курган испаряться... получился красивый пыльный столб. Блуждающий огонек, с его тягой к возмущениям материи, умудрился забраться в самый центр, и теперь этот столб еще и сверкал приглушенной радугой.

Вниз Гарри старался не смотреть.

Однако пришлось.

То, что лежало там, определенно некогда принадлежало к человеческому роду, но ныне опознанию не подлежало.

Он отвернулся.

Северус же долго рассматривал находку, зажимая нос то ли по причине пыли, то ли - запаха, потом извлек что-то из исследуемого материала и вернулся.

- Скажите, Поттер, - он рассматривал то, что держал в руке, - а почему вы прислали ко мне именно Мальту?

- Это она?

- Я первый задал вопрос. Что, больше никого не было?

- Их еще трое. Но один уехал, другой завален работой, а третий... в общем, он не согласился.

- Проникнувшись убеждениями Эстена?

- Откуда вы знаете?

- Третий раз в жизни у меня чувство, что я в эпицентре истории.

Он протянул Гарри обоженный медальон чистильщика, на котором можно было разобрать только букву "Г".

Они собрали пыль обратно в щебенку. Начало светать.

- Толку от этого эпицентра, - вздохнул Гарри. - Человека-то все равно потеряли.

Он поежился.

- Дойдите вон до того дома, - сказал напряженно размышлявший о чем-то Снейп, - и возвращайтесь. Если там кто-то есть, разбудите его и спросите, что он видел прошедшим вечером. Кажется, у вас так принято работать?

- Угу.

- Так вот работайте! Причитать будете потом.

Дом оказался заколочен. На нем висела еще и пара отводящих глаз заклинаний, но они работали только вблизи, поэтому Гарри потерял его из виду только когда оказался совсем рядом. Пришлось отойти и нацелиться снова. Подойти с закрытыми глазами, вспомнить нейтрализующие заклинания. Тогда только он увидел, как за темным стеклом окна что-то мелькнуло. Окно тут же захотелось разбить - если эти существа, кто б там не жил, не хотят помогать следствию - им же хуже. Гарри даже не заморачивался магией - просто подобрал ближайший ком земли и запустил им в стекло. На крайний случай, подумал он, потом восстановим.

- Достойный поступок для лица, наделенного властью, - прокомментировал появившийся рядом Снейп.

- Ну и что, - огрызнулся Гарри. - Если они...

- Они тут ни при чем!!! - Снейп рявкнул так, что в доме чуть не вылетели лишенные защитных заклинаний остальные стекла. И если кто внутри него и был ни при чем, то после такого вряд ли сумел бы остаться равнодушным. - Следите за собой.

- Во-во! - донеслось из дома сиплое. - С ума посходили....

Снейп первым приблизился к пролому, отломил мешающий ему кусок стекла и заглянул внутрь. Оттуда на него смотрели два любопытных, чуть узковатых глаза. За ними угадывалась некая монстрозная форма человека, которая образуется, если взять обычного и привязать ему к спине стул ножками назад.

- Ой, профессор! - заорала она неопознаваемым голосом. - Блин, думала - сдохну тут или разнесу эту хибару к мерленям!

Девушка резво прыгала по предоставленной в ее распоряжение комнате и уже довольно много разнесла по указанному адресу. Только из-за заглушающего заклинания звуки ее усилий наружу не проникали. Да и слушать было особо некому.

- Малька! - Гарри перемахнул через подоконник и начал отдирать возможную родственницу от мебели.

Снейп наблюдал за ними, выламывая осколки, потому что знал - чем меньше их останется на момент извлечения Мальты из окна, тем меньше оная повредится.

- А я тут на полу лежала, - рассказывала спасенная, - думала, никто меня не найдет. Но когда увидела в поле сияющий столб, начала прыгать возле окна - больше-то я ничего не могла.

- А кто тебя сюда посадил? - спросил Гарри.

- О, это целая история, - Малька освобождалась от веревок и выглядела почти довольной. - Я сама не очень поняла. На обратном пути мне попалась толпа, человек двадцать. Они тут митинговали, на кладбище. О чем говорили - не слышала, опомнилась только, когда меня схватили сзади. Наверное, охрана. Специально бесшумно ходили. Стали спрашивать кто я, потом увидели медальон. Обрадовались. Сказали, что я должна выдать им кое-какие документы нашей организации - списки УС, разумеется. Я сказала, что это не ко мне. В ответ они решили связаться с шефом, а меня оставить у себя в заложниках. До вчерашней ночи - в этом доме. Но ночью они так и не пришли. А утром пришли вы. Я пить хочу, у вас есть вода?

Снейп и Гарри переглянулись.

- Мальта, - спросил Гарри, - а ты знакома с Эстеном?

- Нет, а что?

- Ничего, - задумался Гарри.

- Поттер, сейчас вам лучше не думать. Мы аппарируем ко мне, вы возьмете Кристину и отправите домой.

- Кристина у вас? - удивилась Мальта.

- К сожалению.

Мальта отвернулась от внимательного темного взгляда.

- Она вообще-то ничего...

- Это я понял, - согласился Снейп сладчайшим голосом. - После того, как мы вывели вашу подругу из боеспособного режима, пришлось уход за ней поручить мистеру Поттеру - у меня вряд ли хватило бы благородства игнорировать ее беспомощность на протяжении целых двух лестничных пролетов.

- Ой, только ей не говорите, - смутилась Малька. - У нее иногда плохо с чувством юмора.

- А я и не шутил, - заверил ее Снейп мрачно. Он так и не припомнил, где встречал Продукта Эпохи.

...Через несколько минут саппарировавший до дому и обратно Снейп вернулся с бутылью воды и известием о том, что Продукт сбежал.

- Ой, - только и сказала на это Мальта, глядя на своих спасителей сквозь жадно употребляемую ею жидкость. - Так я и знала. Она ненормальная.

- Вы дано знакомы? - поинтересовался Снейп.

- Не очень. Недели две примерно.

Видя, что от нее ждут объяснений, Мальта глотнула еще и смущенно пояснила:

- Ну... она появилась с обещанием организовать выставку моих картин. У нее там кто-то это может, а она сама художница и мои работы, говорит, ей страшно нравятся.

- Ты художница? - удивился Гарри.

- Да брось ты, - отмахнулась Малька. - Больше преподаю, чем рисую. По причине гарантированной оплаты. Я знаю несколько интересных магических техник, которым многие хотят научиться. Кристина тоже. Она считает меня гениальной и пробивает мне карьеру за несколько уроков. И таскается за мной повсюду. Сбежать она вполне могла - владеет целой пачкой магических и немагических боевых искусств. Я даже удивлялась зачем ей столько.

- Может, ее и не надо искать? - с надеждой спросил Гарри.

Малька задумалась.

- На всякий случай, - рассудила она, - можно просто пройти через тот же лес в обратном направлении. Если она вдруг решила искать меня, то мы ее там отыщем.

- Еще у нас курган, - осторожно напомнил Снейп.

- К нему мы кого-нибудь позже пришлем, - устало произнес Гарри. - Ему ведь все уже равно, не так ли? Кстати, Мальта...

- А?

- У кого из ваших чистильщиков фамилия с буквой "Г"?

Возвращались они через кладбище до главной тропинки - не разделяясь. Потому что если Кристина здесь, то непременно найдется, ведь с ними невезучая Малька. А если Кристины нет, то не очень-то и хотелось. Все упомянутые резоны сверх меры раздраженный бестолковыми прогулками Снейп высказал в самом начале, после чего предпочел соблюдать напряженное молчание.

Гарри с Мальтой его не беспокоили, а больше выясняли, кто убивает чистильщиков, как там ее кузина и его невеста, почему Мальту зовут Мальтой, несмотря на то, что на самой Мальте она так никогда и не была. Мальта отвечала, что ее родители там познакомились, поэтому у нее такое дурацкое имя. Первое, с чем не повезло.

Когда совсем рассвело, их всю дорогу безмолвного спутника потревожили затухающие последствия недавно перенесенного им экзорцизма. Пока он пережидал, прислонившись к какому-то дереву, Малька и Гарри в очередной раз обсуждали судьбу Глена. Потом они так и не смогли припомнить, к какому пришли выводу...

Настолько странным было то место, в котором им выпало очнуться.

На шершавых песчаных стенах дергались блики от огня, разожженного на земляном полу. Четыре человека - три в грязном и один в белом - занимались своими делами, не обращая внимания пылевую завесу, и только где-то далеко просматривался дневной свет, сочащийся из неровного выхода наружу.

Трое пленников стояли, прикованные к сырым каменным стенам за разведенные в стороны запястья. На коротких цепях с кольцами можно было висеть, но очень недолго, поэтому, очнувшись, каждый первым делом постарался отыскать опору под ногами.

- Они приходят в себя, - сказал кто-то из людей в грязном.

Фигура в белом оглянулась, отбросил капюшон, и Гарри узнал француза.

- Мы уже уходим, - улыбнулся ему тот. - Ты извини - ты случайно попал. Но не могу же я теперь тебя выпустить.

- Я ничего не понял, - признался Гарри. Рельеф под ним был таков, что приходилось стоять только на одной ноге.

- Ну, видишь ли, - Эстен опустил руки и сделал к собеседнику задумчивый шаг, - мне нужны были только эти двое.

- Зачем?

- А как ты думаешь очистить мир, Гарри? - Эстен красиво заломил тонкую бровь. Он вообще был красив. - Каким образом? Да, уничтожать носителей зла грубо - но мы не боги. Нам дано только то, что нам дано. Минус на минус дает плюс - зло убивается злом.

- Неправда.

Гарри вспомнил, как исчез Вольдеморт. Зло его никогда не брало. Потребовалось другое.

- Ну, - Эстен развел руками, - я не герой. Я всего лишь подчищаю то, на что ты не обратил внимания.

- Я обратил на них внимание! И я решил, что они... да не только они... ни одно живое существо не заслуживает этого, и никто не вправе решать эти вопросы, корме судьбы.

Гарри дернул прикованными руками, но железо есть железо.

- Ну значит, - сказал Эстен, - такова твоя судьба. И судьба этих людей тоже. Потому что я, в отличие от тебя, убежден - оступившийся раз неизбежно повторит это снова. А новое зло не за горами.

Он отвернулся и махнул рукой остальным. Они молча двинулись к выходу из пещеры.

- Про это вы узнали у себя во Франции, мьсье Эстен? - подал голос Снейп в тот момент, когда, казалось, что все разговоры окончены.

- Я давно не был во Франции, - отвечал Эстен, остановившись.

- Там многое изменилось, - непонятно над чем иронизируя, сообщил Снейп.

- Что? - Эстен обернулся. Если лицо Снейпа можно было назвать готическим, то физиономия Эстена по стилю приближалась к барокко - черные кудри, правильные, словно бы прорисованные виньетками черты, большие глаза с длинными ресницами. Этому декоративному шло даже понимание того, что он поторопился с вопросом.

- Сколько вы там не были? - продолжал допрос Снейп так, словно не он был прикован к стенке.

- Лет десять.

- Ясно. Эс... точнее, даже не знаю, как вас теперь и называть. Настоящий Эстен ездил туда два года назад. Нам случилось беседовать.

- Не знаю, с кем вы там... - поморщился человек в белом. - Хотя какая разница? Вы все равно никому об этом уже не расскажете. Да, я не Эстен. Просто похож на него. Он не пользуется своим именем. Значит, им может воспользоваться тот, у кого есть такая возможность. Мы с ним похожи.

- Он знает о вас?

Доппельгангер обалдел от такой наглости.

- Да какое вам дело! - воскликнул он в праведном гневе. - Висите себе тут. Надеюсь, цепи не жмут.

- Скоро на вас будут такие же, и вы сами сможете ответить на этот вопрос, - уклонился Снейп от ответа.

- Вы мне угрожаете? - лже-Эстен не уставал удивляться.

- Предрекаю, я же пороге смерти. Или вы ловили нас для того, чтобы оставить в живых?

Доппельгангер задумался.

- Я допрошу вас. Но позже.

- Это вы убиваете чистильщиков?

- Я сказал "Я допрошу вас"! А не вы меня.

С этими словами он гордо повернулся и удалился вслед за людьми в грязном. Вскоре после этого по земле прошла дрожь, светлое пятно начало осыпаться, и скоро все трое оказались в замкнутой душной темноте.

- Эй, - пискнула первой Малька. - Вы там живы?

Висящие по обе стороны от нее заверили, что пока да.

- Говорите что-нибудь, а то у меня такое чувство, что я здесь одна... Эй?

- Да живы мы, живы! - заорал Гарри. - Что делать будем?

- Очень своевременный вопрос, - оценил Снейп уныло. - Если б вы озадачились им всего несколько минут назад, мы бы сейчас здесь не висели.

- Нас очень грамотно запечатали, - сказал Гарри. - Даже обыскивать не стали. Я свою палочку видел, она из кармана торчит. Сэр, вы же умеете выпускать третью руку...

- Но не тогда когда две первые в зачарованном металле!

- А он зачарован?

- Вы должны были знать про этот металл все через несколько секунд после того, как очнулись.

- В моих кандалах уже кто-то умирал, - хладнокровно сообщила Малька. Потом вздохнула. Хладнокровие у нее всегда получалось слегка истерическим. И тут же добавила безо всякой связи с предыдущим: - Странно, что он похож на Эстена. Что один человек с такой внешностью существует, я еще поверить могу, но чтоб два...

- Мальта вы можете снять обувь без помощи рук? - прервал ее отвлеченные размышления Снейп.

- Запросто.

- Так вот снимите.

- Сняла, - рапортовала Малька, покопавшись.

- Рядом у вас Поттер. Попробуйте дотянуться до него ногой.

- Ага...

В темноте зазвенели цепи, зазвучали ругательства, и скоро Гарри сообщил, что она дотянулась. И даже, цепляясь пальцами за одежду, допереступала почти да талии. Но карман все равно выше и на другой стороне. Однако они попробуют, дополнил он. Ругательства зазвучали снова, теперь по большей части ругался Гарри, потому что старательная Малька цеплялась изо всех сил, щипалась и царапалась.

- Ты б хоть ногти стригла, - ворчал он, дергаясь.

- Это стриженные ногти, - оборонялась пыхтящая Мальта. - Даже педикюр. Просто ты одет убого. Совершенно не за что зацепиться...

- Ты уже почти у цели.

- Фух... А теперь-то куда?

Гарри давал инструкции, и скоро Мальта сообщила, что ухватила искомое. Затем что-то обрушилось, и она вскрикнула.

- Ну что?

- Ничего, Гарька, - обреченно произнесла девушка. - Я ее вынула и, кажется, потеряла. Сейчас поищу, она не могла далеко улететь.

Некоторое время все молча ждали, слушая, как она топчется по полукругу.

- Нет, не могу найти... Какая же я дура. Профессор, а до вас я дотянусь?

- Вам придется. Только я не представляю, как вы собираетесь доставать то, что ниоткуда не торчит.

- Тогда я иду.

На второй раз Малька радовала окружающих своими познаниями в нецензурной речи. По профессору ее закаленным хореографией ногам было ходить несколько легче. А уж залезть пальцами в карман... И оторвать его. Зато содержимое на этот раз осталось в пальцах. Девушка сказала "люмос" - первое мирное слово за полчаса - и замерла на одной ноге, освещая пещеру.

Никто не обрадовался. Потому что если раньше их бедственное положение оставалось на втором плане, то теперь - перешло на первый. Высветилось и предстало во всей не прикрытой темнотой красе.

- Но он же придет, - неуверенно сказала Малька.

- Не обязательно, - вздохнул Гарри. - Интересно, твоя сестра догадается, что мы так влипли?

- Пойдет нас искать и тоже влипнет, - ответила Малька. - Я думаю, Эстен этот если и вернется нас допрашивать, то не раньше, чем дня через сутки-трое. Я тогда скажу ему и то, чего не знала. Если доживу. Просто в бреду. Мне уже мерещатся всякие странности.

Снейп молчал, опустив голову на грудь. И вообще выглядел так, словно уже провисел здесь неделю и умер.

Мальта попыталась навести палочку на свои оковы и вызвать в них хотя бы трещину, но усталые конечности больше не слушались. Да и способ был не из лучших - нога, чужая палочка. В итоге она передала ее хозяину. Он некоторое время изучал свои ощущения, выпустил два пристрельных заклинания и в конце концов саданул себе по руке чем-то самонаводящимся и очень разрушительным. Под ноги высыпалась часть стены вместе с цепью. Гарри с Малькой тоже суждено было существенно пополнить запас слов, предназначенных для экстремальных ситуаций. А уж сколько нового и интересного они узнали о себе и своих талантах... Гарри, как всегда, обиделся, а Малька начала истерически ржать, и, как только ее отцепили, села на песок и заплакала. Потом закашлялась, но смеяться не перестала. Ее оставили успокаиваться, а сами стали решать как быть дальше.

Вырисовывалось три варианта - попробовать отсюда аппарировать (что было рискованно, потому что они не знали своего местоположения), пробить крышу (что было равносильно самоубийству) и пробить вход (тоже не так, чтоб очень - его явно заваливали с расчетом открыть только снаружи). Выбрали четвертый - отдохнуть и подумать еще. А если ничего не придумается, то выбрать из первых двух, но только когда уже совершенно будет нечем дышать.

- Зря вы со мной пошли, - все больше мрачнела Малька. - Мне-то уже не привыкать. Никогда не думала, что красивый мужчина в моей жизни появится только для того, чтобы меня убить, но должна же моя дурацкая судьба когда-нибудь закончиться - так же нелепо, как протекала.

- Мерлин всемогущий, - не выдержал Гарри, - неужели так трудно выйти замуж?!!

- А ты попробуй! - Малька аж подскочила. - С моим -то везением. Сначала тебе попадется импотент. Потом какой-нибудь жирдяй, потом ты влюбишься, но после первого же свидания твой возлюбленный погибнет, потом тебя еще пару раз изнасилуют... ну, чтоб было, что вспомнить. Потом тебе попадется мужик с большими проблемами, уверенный, что у него все в порядке, затем шизоид, помешанный на мягких игрушках, который требует называть его зайчиком, а если ты не соглашаешься - ведет к доктору. И, как апогей - на шею вешается стерва Кристина. Я не спорю, оно, конечно, интересно посмотреть, что дальше будет. Но уже как-то невесело. Радости как-то нет. Бли-ин... Извини.

Малька обхватила голову руками и сжалась в комок.

- Я уверена, - глухо вещала она в собственные коленки, - если вы сейчас от меня подальше отойдете, случится что-нибудь такое, что вы выберетесь отсюда. А я останусь разбираться с вашим доппельгангером. Он меня полюбит и окажется садистом. Попробуйте.

Посмотрела, как они переглянулись, потом поднялась.

- Ну, тогда я отойду, - сказала решительно. И, припадая на одну ногу, двинулась в сторону коридора, ведущего к выходу. Когда она захотела туда войти, выход внезапно решил обрушиваться дальше.

Мальку едва успели оттащить - она повисла на руках оттаскивателей покорно и угрюмо, удовлетворенная своим пророческим даром.

Коридор между тем продолжался. Обвалилась дальняя часть потолка, затем стены и ближняя часть потолка. А когда она закончилась, песок начал сыпаться в протянувшемся с потолка луче света.

- Опа, - восхитился Гарри.

Малька чихнула. Северус, державший ее за талию, немного ослабил хватку, а затем опять усилил - видимо, считал, что это оружие массового поражения ведет себя как человек только для того, чтобы усыпить его бдительность. А может быть, по каким-то другим резонам, потому что Мальку не оставляло ощущение, что способ ее фиксации не соответствует технической необходимости. Только вот чем - она понять не могла.

Минут через пять песок немного утих.

И тогда все трое увидели, как в сквозь образовавшийся ход наверх в полумрак пещеры торжественно вплыли два странных треугольных предмета. На животных они не походили. На растения тоже. Однако двигались по воздуху - медленно, но уверенно.

- Это еще что? - удивился Гарри.

Предметы медленно ползли сквозь повисшее в воздухе настороженное молчание зрителей.

Которое нарушила Малька.

- Это... - ее скрутило, - это... пироги-убийцы Кукарековны... я не доела их перед выходом... Искали меня два дня и обрушили пещеру... Вот щас я и умру... Это вам не какие-нибудь Темные Искусства! Кулинария - это вечное. Есть будете? Мне придется.

Поесть ей так и не дали. Едва она успела запихать в рот один кусок, подняли и, чтобы не рисковать, пролеветировали в образовавшуюся дырку. Сами выскочили следом.

Однако не успели они осмотреться, как кусты затрещали под чьими-то уверенными шагами, и на поляну вылетело нечто в мантии из леопардовых пятен.

- Я нашла вас! Наконец-то... Малька, ты жива!

Продукт, не останавливаясь, повис на шее у вновь обретенной подруги. Ноги последней подкосились, и обе девушки рухнули на лесную подстилку.

- Нам отвернуться? - поинтересовался Снейп.

Перемазанная землей Малька отклеила от себя навязчивые объятия, села и зачем-то начала отряхиваться. Одной рукой, в другой был пирог, который она, несмотря на покрывающие его листья продолжала с аппетитом откусывать. Кристина же, нимало не смутившись, легко вскочила и с воплем "вы спасли ее!" повисла на шее у Гарри.

- Поттер, я надеюсь, вам не надо подсказывать, что делать, - сказал Снейп. Вся мера его ненависти к бурным проявлениям чувств непостижимым образом сумела уместиться в этой короткой фразе. - И заберите с собой девушку. Вторую заберу я. Потом за ней явитесь.

Кристина оторвалась от Гарри.

- Девушку заберу я, - сказала она, повернувшись к Снейпу. - Вам я не доверяю. Сначала вы бросили ее на произвол судьбы, потом на меня напали, связали и заточили у себя в доме! Если б я не умела развязываться, до сих пор лежала бы там...

- Связывал вас Поттер, - прервал ее бывший поклонник смерти. - У меня бы вы не развязались. А если б вы остались там, то уже были бы дома со своей ненаглядной.

- Он прав, - подала голос дважды спасенная. Она сидела на земле, ворошила палочкой листики и подниматься не собиралась. - Если б не ты, мы бы уже разошлись по домам.

Кристина подошла к ней и остановилась, не доходя пары шагов. Секунду они смотрели друг на друга.

- Хорошо, - неожиданно нормальным голосом сказала Кристина. - Я поняла, я во всем виновата, и вообще, просто монстр какой-то... Но если ты не вернешься...

Северус посмотрел Гарри в глаза и шевельнул пальцем в сторону Продукта. Гарри понимающе кивнул, подошел, обхватил красавицу и аппарировал.

- Как тихо-то стало, господи... - пробормотала Малька и начала подниматься на ноги.

Они появились на дорожке возле входа в дом.

- Мы опять у вас? - спросила усталая Малька, медленно поднимая голову.

Северус глядел в сторону. В землю.

- Я же не знаю ваш адрес.

Малька нехотя отцепилась от него и махнула рукой.

- Ну и ладно...

Она чувствовала себя странно. Помылась, сдала испачканную одежду чудаковатому эльфу, замоталась в какой-то халат и ушла спать в отведенную ей комнату.

Где быстро поняла, что уснуть не получится. Шла уже вторая половина дня, и Малька, как покладистый по отношению к собственному режиму человек, решила дотерпеть до ночи. Она взяла сигареты, подушку и осторожно спустилась на кухню. Оттуда, прихватив чашку с чаем, вышла из дома и направилась к роднику. Картина, царящая возле него в это время дня ее заворожила - золотистые лучи уходящего к горизонту солнца проникали сквозь кроны, выделяя из полумрака корягу, лиственную куртинку неведомого происхождения и кустик цветов. Еще один луч попадал в воду, подсвечивая пляшущие в водном столбике крошки слюды (а может, золота, кто знает?). Маленькая шарообразная птичка с оранжевой грудкой и огромными черными глазами устроилась напротив и, не считая сидящую Мальку за человека, беззастенчиво затинькала что-то о маленькой птичке, которая тут живет и терпит присутствие Мальки только потому, что она не другая маленькая птичка, а то непременно бы прогнала, нечего тут шляться.

Малька думала о Глене. Хороший был парнишка, хоть и очень себе на уме. Интересно, как он попался. Явно не по работе - Малька бы об этом знала. Случайно его на этот пустырь тоже занести не могло. Привезли, скорее всего. У них там база, поэтому ее саму никуда не отправили. Что ж получается - ей повезло? Иногда так бывало, но только как прелюдия к большой неудаче.

Малька вынула сигарету, понюхала, но курить не стала. Сунула обратно в пачку.

Так она сидела довольно долго и постепенно отловила в своих мыслях некое пятно, к разбору которого приступать не решалась. По образам этот массив памяти выходил большим, однообразным и парадоксально нескучным. Даже захватывающим. Если его разобрать, получался вывод из тех, что лучше не делать человеку, который настолько не в ладах с вероятностью.

Малька подумала о своем шефе - странном человеке, который всегда появляется там, где его не должно быть, и которого всегда нет на положенном месте. Поэтому встретить его можно только случайно. Такие у него отношения с вероятностью. Какие были у Глена, Малька не знала. Теперь уже никаких, ясное дело.

Она тоскливо просмотрела на птичку. Та удивленно подобралась и упорхнула. Точнее, упорхнул, наверно - ведь он пел...

- Можно было предупредить, что вас не будет в доме.

Малька подавила желание подпрыгнуть и медленно обернулась.

- Мне не могло прийти в голову, что вам захочется меня поискать.

- Там Кристина, - объяснил он повод.

- К черту Кристину! - прошипела Малька.

- А как же выставка? - напомнил хозяин.

- К черту выставку..

Она прижала ладони к лицу и поникла.

- Я так устала от этого, если б вы знали... Все равно же ничего не получится, я уверена. Кристина не дура. Когда я стану ей обязана, она сядет мне на шею, причем с самыми лучшими намерениями. В итоге мы заблудимся в моих долгах и ее дарах.

- Все из-за вашей нерешительности, - его брезгливый укор походил на понимание. - Вы хоть умеете говорить "нет"?

- Нет. То есть да... Умею, если разозлюсь как следует.

- Значит, вы сумеете ответить на мой вопрос.

Он обошел ее, зацепив полой мантии, и сел рядом.

- Задавайте, - покосилась на него Малька.

- Если ваше проклятие не дорого вам, как память об уникальной коллекции неудач, я могу вас от него избавить.

Малька медленно прокручивала в голове затейливое предложение, пока не поняла, что оно значит на самом деле.

- Каким образом? - решила она на всякий случай уточнить.

- Единственно возможным, я полагаю. Поправьте меня, если я ошибаюсь - вы Мальта Аманда Фирел, гражданка Греции, такого-то года рождения, дочь Винсента и Александры Фирел, на банковском счету которых осталось что-то около восьми галеонов, и те они должны. Вы проживаете у тетки в Випершире по причине отсутствия собственного дома. Дом ваших родителей был полгода назад заложен в счет долгов, срок выплаты по которым истекает примерно через две недели. Сумма же вашего заработка такова, что вы сможете покрыть эти долги не раньше, чем через два года. К тому времени...

- Хватит, я поняла, - горько прервала его Малька. - У вас всюду связи и вы прекрасно осведомлены. И собираетесь предложить мне денег, правильно?

- Да.

- И за что?

- За вас.

- Что требуется от меня?

- Согласиться на брак со мной.

Малька смерила его взглядом. О чем он вообще... Да еще так спокойно.

Насчет того, чтоб кому-нибудь понравилась лысая девушка без гроша в кармане, Малька не обольщалась.

- А вам это зачем? - спросила она тихо.

- По законам вашей страны я не могу вывезти из нее причитающиеся мне вещи, будучи в единственном числе. Ибо у меня в семье нет граждан Греции, - он криво улыбнулся, не глядя на Мальку.

- И в этом качестве я вам нужна? - она изучала его профиль, пытаясь понять... нет, просто удивляясь.

- Да. Вы избавляетесь от невезения, а я получаю лабораторию, библиотеку и деньги. Из которых не меньше половины станут вашими.

Малька молчала. Она даже не моргала. Сидела и таращилась на цветы, с которых солнечный луч давно переместился в никуда. Хотелось вылезти из себя в обличии чего-то, что способно только стремиться вперед и неотрывно смотреть на белые колокольчики.

- Так вы мне ответите, или нет?

- Не сейчас, - механическим голосом отвечала она. - Позже.

- Хорошо, - тихо сказал он. - Думайте.

И удалился так же тихо, как пришел.

А Малька почувствовала, что совершенно замерзла. Однако покинуть это место не получалось.

Потому что ей было плохо. Она не знала, что настолько плохо вообще бывает на свете. И самым плохим было то, что ни одну из причин своего внезапного огорчения она не могла сформулировать.

- Малька, да ты вся посинела! - встретила ее Кристина в гостиной. - Там принесли твою одежду. Одевайся и пойдем домой.

- Иди домой ты. Я здесь переночую, - отвечала Малька, косясь на стоящего за открытой балконной дверью хозяина.

- Здесь? В этом ужасном доме? - возмутилась Кристина.

- Нормальный дом.

- У этого... - она кивнула на балкон, - он же эгоист и сволочь.

- Зато человек порядочный.

- Угу. Порядочный эгоист и порядочная сволочь, - парировала Кристина. - Поверь мне, я знаю.

Малька улыбнулась.

- Что ты знаешь?

- У меня такое чувство, что меня тут нет, - бросил Северус, появляясь в комнате.

- У вас нет чувств, - не унималась Кристина. - Никаких.

Он обернулся. Потом приблизился к ней.

- Не потрудитесь ли вы мне объяснить, - сказал он, - мотивы вашего хамского поведения, которое я терплю вот уже второй день, вместо того, чтобы вышвырнуть вас из своего дома? Мне почему-то не нравится наблюдать как молодая... нет, не очень молодая, но еще вполне кокурентноспособная девица держит себя так, словно воспитывалась на помойке.

Продукт отличался отменной реакцией. Размахнувшись, он отвесил бы собеседнику хорошую плюху, кабы тот вырос нормальным. Но карающая ладонь была перехвачена на подлете.

- Я просил объясниться, а не размахивать руками.

- Вы меня оскорбили.

- Хама нельзя оскорбить, он не имеет понятия о чести и достоинстве, - мягко сказал профессор.

- Зато у вас этого понятия навалом, - презрительно сказала Кристина. - Сейчас я вам объясню... Да отпустите же!

Она выдернула руку и отступила на шаг, чуть не сшибив Мальку.

- Если вы помните, - начала она, - за год до того, как Темный Лорд возродился, случилось небольшое происшествие - сгорел бар "Атлантида", построенный лет двадцать назад в окрестностях Хогсмида.

Северус кивнул. Обернись Кристина и посмотри в тот момент на Мальку, то заметила бы на ее лице много нового. Но Кристина не обернулась.

- Надеюсь, - продолжала она, - вы не будете отрицать, что были там незадолго до пожара?

- Вы хотите сказать, что я его спалил?

- Мерлин мой... вы даже не помните, что там случилось?

- Напротив, я прекрасно помню все, что там случилось.

- И вам не в чем себя упрекнуть?

- Есть, но при чем тут вы?

- При том, что я не погибла! - выкрикнула Кристина. - Меня выбросили из окна, сочтя мертвой - поэтому я осталась жива, когда загорелось здание.

Северус наклонил голову и сощурился, пристально глядя на кипящую гневом собеседницу.

- Вы хотите сказать, - произнес он медленно, - что вы - та самая девушка, которую мне выпала возможность забрать с собой, и от которой я, по своему обыкновению, отказался?

- А у вас хорошая память.

- Не всегда, но это я помню. Вы упрекаете меня в том, что я мог бы вас увести оттуда, но не стал. Чем обрек на пару часов дополнительных неприятностей.

- Вы сказали вашим друзьям, что вам не нужны подарки, потерявшие человеческий облик.

Смущенная Мальта вытянула из своего халата пояс и начала рассеянно наматывать на руку. Никаких драм она уже не воспринимала.

- Утратившие, - поправил Северус. - Я более лирично выразился.

- Послушайте, - Кристина вздохнула, - неужели вы, перед лицом человека, которого вы когда-то обрекли на смерть еще будете...

- Буду, - он рассеянно смотрел на ковер, сложив руки на груди. - Могу объяснить, почему.

Кристина, вместо того, чтобы сохранять позу обвинителя, отступила на шаг, обшаривая глазами комнату, и снова чуть не сшибла стоящую у себя за спиной Мальку. Обвиняемый начал напряженно следить за Кристиной, словно бы размышляя, рассказывать дальше или нет.

- Бедная ты моя, - преувеличенно жалостно вздохнула Малька, обнимая ее сзади за плечи. - Знаете, Северус, не надо ей ничего объяснять. Мне почему-то кажется... ой, смотрите, эта морда говорит, что к нам пришли.

Северус сделал два быстрых шага и бросил взгляд через перила балкона.

- Это Поттер.

- Он ведь должен был появиться завтра, - сощурилась Кристина. Ее руки нервно теребили край леопардовой мантии.

- Мог что-нибудь забыть, - пожал плечами Северус. Голос у него был абсолютно спокойный. - Он очень рассеян.

- А почему тебя это так волнует? - нежно поинтересовалась Малька. - Он тебе нравится? Ты ведь висла у него на шее, я помню...

Сбитая с толку Кристина удивленно покосилась за спину.

- Чего? Чья шея? О чем ты говоришь? Мне? Он?

- Сейчас он придет, - ворковала Малька, - ты приведешь свои мысли в порядок и расскажешь ему о своих чувствах, а он...

Кристина обернулась, пытаясь отодрать от себя идиотски улыбающуюся Мальку, но та повисла, как вериги. И вид у нее был настолько дурацкий, что Кристина растерялась. Такую Мальку она еще не видела.

- Может, - спросила она осторожно, - тебе все-таки лучше поспать?

- Я одна боюсь, - заверила ее Малька. - Вдруг на меня кто-нибудь нападет.

Кристина смотрела на дверь. Ей определенно было не по себе. Внезапно она повернулась и попыталась схватить ненормальную, но та игриво отскочила.

- Ой, ну вот, уже набросились!

- Ты сошла с ума, - сказала Кристина.

- С вами это нетрудно, - просветила ее Малька, опять кидаясь ей на шею.

И тут дверь наконец-то отворилась, впуская обещанного Поттера. И не одного. С ним рядом стояла абсолютно такая же Кристина, увидев которую, та, что была в комнате, схватилась рукой за мантию, и, несомненно, успела бы что-нибудь разрушить, если б ей в следующий момент не пришлось переключить свои заботы на собственное горло, перетянутое поясом малькиного халата.

- Пусти... - захрипела она. - Дрянь...

Но Малька душила ее молча и решительно. Наконец Продукту удалось укусить ее за руку, вывернуться и побежать, однако вовремя пущенный "ступефай" Тонкс уронил красавицу на ковер.

В следующие минут десять Нимфадора и Северус пробовали на Кристине одно за одним ломающие защиту заклинания. Когда присоединился Гарри, от лежащей на ковре девушки удалось добиться превращения сначала в Эстена, а потом, к ужасу Мальки, в Глена. Им она и осталась.

Вместе со сменой облика менялась почти вся одежда и прочие аксессуары, поэтому, когда, обшарив Глена, на нем не нашли положенного чистильщику медальона, прервались и переглянулись.

- Что и требовалось доказать, - сказала Тонкс. - Мы заберем это с собой.

- Будьте так любезны. - брезгливо отозвался Северус. - Вы узнали, кто в кургане?

- Настоящая Кристина, - ответил Гарри. - Глен, то есть, доппельгангер, надел на нее свой медальон. А себе взял медальон Кристины, чтобы заполучить Мальту - зачем, мы еще не знаем, но я думаю, именно затем, зачем это когда-то пытался сделать Вольдеморт. Одновременно с этим доппельгангер был Эстеном, используя видоизмененные идеи настоящего Эстена в практических целях. Он копировал не только внешность, но и эмоции, поэтому не очень заботился о достоверности. Эстен довольно долго общался с Гленом, и, видимо, тогда Глену и пришла в голову идея быть э... активной формой Эстена... по крайней мере, Эстен отрицает какой-либо сговор и... настаивает на теоретическом характере своих высказываний. Теперь еще, когда он посмотрел, как они выглядят в жизни, ему вообще страшно стало. Говорит, такого не придумывал. Мол, доппельгангер все извратил и исковеркал... Кстати, сэр, а почему вы мне тогда не сказали, что в кургане - женщина?

- Вы бы решили, что это Мальта, а мне еще требовалась ваша адекватность... Кстати, вы узнали настоящее имя доппельгангера?

- Глен Иксиридес, - сказал Гарри. - Последний в роду тех, кто умел так основательно легко и надолго копировать тех, с кем общался. Но никто из них никогда не нарушал закона... Сэр, вы его знали?

- Нет, - Северус сцепил пальцы, - я его не знал. Никогда... Если ко мне больше вопросов нет, я вас покину.

Он развернулся и вышел на балкон, беззастенчиво умыкнув с собой лежащие на подоконнике сигареты Мальки.

Когда Северус вернулся в гостиную, то с удивлением обнаружил, что бригада авроров исчезла не полностью. Остался Гарри. Он притулился на кресле, закинув ногу на ногу и, подперев рукой голову, глядел на трепещущие за темнеющим окном верхушки деревьев.

- Вы тоже решили здесь ночевать? - нелюбезно спросил Снейп.

- Я дождусь Мальку. Она уползла спать... - Гарри откинулся в кресле и запрокинул голову, рассматривая потолок. - Что вы ей такого сказали? Она задавала мне странные вопросы.

- Обо мне?

- Да.

- И что вы ей ответили?

- А что о вас можно ответить... - Гарри окончательно развалился в кресле, видимо, намереваясь в нем и уснуть. - Что вы сначала спасли мне жизнь, потом рассудок, потом... от самого себя. Теперь вот, ее.

- Вам бы жития святых сочинять, - недовольно отозвался Северус. - Честно говоря, я меньше всего думал о вашем рассудке когда, как вы изволили выразиться, спасал его.

- Не верю я вам, - лениво сказал Гарри. - Там сигареты остались?

- Вы собираетесь здесь спать?

- Ну да... вон на том диване.

- Что ж, спокойной ночи. Сигареты на подоконнике.

Через секунду его в комнате уже не было.

Через полчаса, покопавшись в доставшихся ему документах Северус узнал, что Глен Иксиридес - племянник Эшли Иксиридеса, которому он ничего не оставил по причине его противозаконных деяний. У самого Эшли детей никогда не было. Дети были у его брата.

Северус подумал о собственном брате, умершем во младенчестве.

И тут до него дошло. Дошедшее было настолько дико и странно, что он отказался превращать это предположение в мысль.

Требовалось свериться с дневником - правильно ли он понял, однако ж Северус первый (нет, далеко не первый, если уж честно) раз в жизни суеверно не стал.

После. Когда все закончится.

Малька проснулась с ощущением, что наступающий день будет к ней требователен. Потом вспомнила. Облачившись в штаны и синий вязаный топик, посмотрела на себя и подумала, что не отказалась бы стать доппельгангером. Кого угодно, только чтоб хоть изредка не видеть своей опухшей от вчерашних переживаний физиономии.

Гарька все еще спал (он если уж начинал, то мог не просыпаться долго), поэтому Малька прошла мимо и осторожно спустилась на кухню.

Где увидела хозяина. Одетый как давеча, в брюки и тонкую рубашку, он сидел за столом, на котором стояла бутыль с тонкой полосой жидкости возле дна. Не было заметно, чтобы он откуда-то пил, однако странное соотношение бледных оттенков на его лице говорило о многом.

- Доброе утро, - осторожно сказала Малька.

- Вы придумали ответ на мой вопрос? - спросил он голосом, напоминавшим рваную тряпку.

Малька решительно набрала воздух.

- Почти, - получилось у нее не более красиво.

Хозяин выразил готовность слушать дальше.

- Но... я хотела бы сначала выяснить одну вещь.

Повисло молчание.

- Выясняйте, - безучастно сказал Северус.

- Для избавления меня от проклятия нужна не только церемония, - поведала Малька, - но еще и... интим. Я хотела бы, чтоб кто-нибудь подтвердил вашу сексуальную состоятельность.

Переварив услышанное, Снейп медленно поднял на Мальку мутноватые глаза. Потом переключил внимание, поднялся и проследовал к раковине, где поместил голову под струю холодной воды. Осушив ее грязным кухонным полотенцем, повернулся спиной к раковине и некоторое время, облокотившись о край, пребывал в неподвижности.

- Она у меня есть, - сообщил он несколько озадаченно. - Хотя я уже давно ей не пользовался.

- Ну вот попользуйтесь и представьте документ об этом вместе с другими. Или ищите себе другую гречанку, или кого вам там надо, - закончила свой ультиматум Малька.

- Вы не учли человеческий фактор, - усмехнулся Снейп.

- Так учтите его вы.

Северус волнообразным движением оттолкнулся от раковины, и приблизился к Мальке.

- Если позволите, - внес он последнюю поправку.

- Позволю.

- Дайте руку.

- Зачем?

- Для достоверности.

Слишком много сложных мыслей одолевало девушку, чтобы вот так сразу отыскать в них место для чего-то попроще. Поэтому они отступили только когда он действительно дотронулся до ее руки. И некоторое время удерживал, наблюдая.

- Чего вы ждете? - спросила Малька, однако уже не так уверенно.

- Когда пройдет ваш бюрократический припадок и вы сможете воспринять то, чего от меня требуете.

- Это как? - обалдела окончательно деморализованная собеседница.

Северус осторожно придвинул ее поближе, а вверенную ему конечность определил на единственное место, в силах которого было что-то решить в этом споре. Малька пошевелила пальцами и смущенно моргнула, задумавшись об открывшихся перед ней возможностях. Впрочем, не особенно - куда больше занимал действительный ход эксперимента. Но ему ее и смущать полагалась, о чем умная Малька, конечно, не забывала.

- Ой, - сказала она. - Это что, на самом деле...

- Нет, протез, - Северус, наконец-то, обрадовался возможности съязвить. - Но если вас не устраивает эта модель, сменим на золотой.

Малька хотела спросить совсем про другое, но тут ее скрутило смехом, потому что она очень волновалась и не ожидала, что он не заберет свое предложение обратно, если она скажет какую-нибудь глупость.

Северус не привык ничего откладывать, поэтому церемонию назначили через три дня. По причине его (да и малькиной) нелюбви к церемониям, решено было пригласить только пять штук ближайших родственников, налить им и быстренько выгнать.

Однако не тут-то было. Какая-то зараза (Малька подозревала, что знает, как зовут эту заразу и кем она ей самой приходится) разболтала все людям, которым Северус по чисто практическим причинам не мог отказать. Поэтому они стали деликатно появляться на горизонте (как-то все сразу и в один день), и правила вежливости не позволяли не попросить их о присутствии.

Взглянув на список приглашенных, Северус все чуть было не отменил, однако обосновавшийся в его сознании призрак Эша Иксиридеса сказал, что он сам ничего бы и не начинал. Тогда Северус все-таки решил довести дело до точки, какой бы кривой та не получилась.

Стоит ли говорить, что его самого на этом пути довели раньше, и не один раз. Правда, в самые критические моменты неизменно появлялась невезучая Малька, глядя на которую тут же понималось, что ситуация могла бы быть существенно хуже, и что где-то она уже такой стала, а значит, ей ничего не остается, как начать стремительно меняться к лучшему.

Малька же была непрошибаемо спокойна. Более непригодного к супружеству человека она еще не встречала, а значит, никуда она не денется. Главное - приготовиться к дальнейшим неизбежным огорчениям, что она, как давнишний житель славного Випершира, давно научилась.

Церемония Мальке понравилась. На нее таращились, как на чудовище, хотя она прекрасно понимала, что выглядит существенно лучше всех, кто на нее смотрит. Ну что, что у нее маленькая грудь. Зато шея длинная. Ну и что, что ей не идет макияж - она и сама ничего. Особенно волосы, которые она отрастила за несколько часов до лопаток, и которые, вопреки всем традициям, были уложены только частично. Впрочем, никто не возмущался, потому что их цвет надолго приковывал взгляды - глуховато-бежевый, чуть жемчужный, как рисунок на оперении некоторых пустынных птиц. Свой собственный, без всяких там.

Ну и что, что с ней рядом тот, кого на такие мероприятия вообще нельзя пускать, чтоб не умереть со смеху. И каждый раз выходило так, что в самые пафосные моменты центральные фигуры церемонии переглядывались и пересмеивались - не очень заметно, но достаточно для того, чтобы придать этому ритуалу неподобающую живость.

Ночью стало прохладно. Переодевшись, Мальта отправилась на балкон курить и размышлять о том, во что же такое ей опять подфартило влипнуть. Совершенно незнакомые люди говорили с ней так, словно она в курсе всего, что они не договаривали, и Малька изо всех сил старалась поддерживать их в этом заблуждении, дабы еще чего интересное сболтнули. Но с интересным не особенно повезло. Узнала только, что у ее мужа когда-то был брат. И что с этим почившим родственником связана какая-то темная история.

Впрочем, это не малькино дело. По исполнении условий договора она вернется к себе в Випершир. Конечно, все равно, где жить, но она уже не в том возрасте, чтобы усмирять чужую неадекватность. Ведь как только они вернулись домой, ее чертов супруг начал вести себя в лучших традициях гарькиных историй. Сначала наговорил ей кучу гадостей, потом велел сесть к нему на колени, и тогда язвительно поинтересовался, как она может сидеть на коленях у того, кто наговорил ей кучу гадостей. Малька сказала, что никого другого, собственно, нет, а ей все равно на чем сидеть, потому что неприятных ощущений она по этому поводу не испытывает. Приятных, правда, тоже, из-за чего Майкл собирался ее лечить от эмоционального блока на физическую близость. Северус заметил, что после ее дурацкой биографии никакие блоки не удивляют, однако ж если ей действительно настолько все равно, как она говорит, то зачем было уходить от Майкла? Малька почуяла в этом вопросе подвох, прекратила попытки смягчить острые углы диалога, обиделась и ушла курить.

- У вас плохое настроение, Мальта? - спросил он, стоило ей вернуться в комнату.

- Устала немного, - сдержанно отвечала она, заподозрив теперь неладное в этом якобы участии.

- От чего же?

- От сегодняшнего дня. Сначала ко мне подошла какая-то намазанная, обвешанная омолаживателями дама, которая пророчила, что вы бросите меня через полгода, как бросили ее. Я сказала ей, что бросила бы такую раньше. Потом привязался какой-то забавный дядька, которого интересовало, чистокровная я или не очень. При раскопках выяснилось, что мы с ним дальние родственники, и он распрощался в совершеннейшем шоке. Третьим номером оказался какой-то сушеный господин, заявивший мне, что вам, сэр, не нравятся женщины. Я сказала, что мне тоже. Тут он стал очень милым.

- Это с ним вы удалялись в коридор? - едко поинтересовался Северус.

- Нет, это со следующим. Он показывал мне свой дом, чтобы, когда я захочу покончить с собой, я пришла к нему и сделала это там, потому что он коллекционирует самоубийства. А хвост нашей беседы уловил Гарька, который сразу же наговорил про вас много хорошего.

- У него всегда был избыток фантазии. Что ж, не с гостями, так хоть со сплетнями вы ознакомились. Надеюсь, воспоминания о них скрасят впечатление от предстоящего пребывания в моем обществе. Идемте.

Он сделал знак следовать за собой и вышел в одну из внутренних дверей гостиной. Оказавшись за ней, Мальта обнаружила, что вокруг темно, и нащупала ногой ступеньку.

- Руку, - приказали из темноты.

Малька протянула указанный предмет немного вперед и вниз, где его поймали. Создалось впечатление, что ее ведут в подземелье убивать. Накатил страх. И стало непонятно, почему от страха, внушаемого ее мужем, захотелось искать спасения у него же.

- Лестница без перил, - предупредил Северус.

Еще она опасалась спрашивать, куда им. Ведь пожелай хозяин предварить их путь объяснением, он бы так и сделал. Наверно, там внизу подземная река, и он утопит ее, как топор.

Они пошли в тускло освещенное и задрапированное покрывалами помещение, оттуда опять на лестницу, но на этот раз вверх. Дубовая, скрипучая, она кончалась маленькой мансардой с узким окошком, прикрытым ветхой кружевной занавеской.

Мансарда вмещала завешенное кисеей зеркало, кровать и тумбочку.

- Посмотрите на свое отражение, - тихо приказал Северус.

Прихрамывая (она всегда начинала хромать, если нервничала), Мальта подошла и осторожно откинула ткань. Сначала ничего не увидела - зеркало как зеркало, старое, хотя полумрак не афишировал его годы. Мальта рассмотрела себя - сначала такую, какой была, затем моложе, еще моложе, потом - старше, а потом опять настоящую. После чего зеркало замерцало и начало светлеть по краям. А центр потемнел, словно втянув изображение в воронку. И девушку повлекто следом, в омут зазеркалья. Теперь страха не было. Загипнотизированная, она подходила все ближе, пока не схватилась руками за раму и не приблизила лицо к той плоскости, что когда-то была стеклом. Только там его не оказалось. Преграда стала пустотой, и Мальта чувствовала, что еще шаг - и она станет тем же, развеется в небытии, чтобы вечно биться в стекло с той, не признающей живых стороны...

- Хватит!

Он оттащил ее за плечи. И Мальта поняла, что все время общения с зеркалом запредельно холодный ужас сжимал ее изнутри до полного онемения. Но если б не он, пришлось бы умереть. Теперь отпустило, и в форме воспоминания пережитое позволяло остаться в живых, пусть бы и в напуганных. Ужаснувшись впечатлениям, она бросилась на супруга и вцепилась ему в расстегнутый воротник, рискуя оторвать, и уткнулась лицом в шею. Северус ошеломленно погладил ее по плечу - кажется, и сам не ожидал такого эффекта. Отдышавшись, Малька подняла голову.

- Зачем вы хотели скормить меня зеркалу? - она пыталась тут же и найти ответ на его лице, и увидела, но толкованию этот ответ не поддавался.

Снейп ответил не сразу. Сначала долго рассматривал ее, пытаясь себе уяснить нечто удивтельное.

- Ну? - с истерической настойчивостью повторила она. - Что это было?

- Скажите мне, Мальта, - он сощурился, - вы действительно готовы были вот так, не раздумывая, выполнить любую мою просьбу? Несмотря на все, что слышали обо мне, на все, что рассказал я сам?

Мальта оттолкнула его.

- Идите к черту, Северус. Если вы задумали проверять меня на глупость, то смею напомнить - об этом мы не договаривались. А нарушение договора...

- Извините. Я действительно позволил себе некоторую вольность, - раскаяние из его голоса исчезло.

- Ради чего?

- Не ваше дело.

- Нарушение договора, - напомнила Малька, - из одностороннего очень быстро становится обоюдным.

- И вы откажетесь от денег?

- Жизнь дороже. Если вы не ответите на мой вопрос, я перестану на вас рассчитывать, и не...

- Ладно, - Северус недовольно повел углом рта. Однако в его тоне теперь недовольства не угадывалось. - Это Зеркало Истины. Моя мать испытывала его на мне довольно часто, чтобы понять... как я отношусь к ее словам. Верю ли ей и говорю ли правду сам. Так вот и мне хотелось выяснить степень вашего... - он сглотнул, - расположения ко мне... Я не ожидал, что нравлюсь вам.

- Можно было просто спросить!

- Вы слишком часто врете, Мальта, - сказал он тяжело. - Часто и умело... Мне не следовало жениться на вас. Я не смогу разделить симпатию к себе, и...

- Да я вижу, что вы себя самого терпеть не можете. Кто-то вам вбил в голову...

- МНЕ НИКТО НИЧЕГО НЕ ВБИВАЛ В ГОЛОВУ! - взъелся Северус.

- Ну, куда-нибудь еще. Так или иначе, оно оказалось внутри, - упрямо дедуктировала Мальта. - И там обосновалось настолько хорошо, что...ай...

Тут ее сильно ограничили в подвижности, усадили на кровать и заткнули рот посредством наложения пальцев. Когда Малька прекратила попытки что-то из под них сказать, убрали руку, придвинулись и легонько коснулись освободившегося места губами.

И в это момент Малька осознала, что блок, о неизбежности которого она говорила всего полчаса назад, и над которым долго размышляла, поставиться не успел и вряд ли уже успеет, обретя неодолимое препятствие в лице... то есть в руках, которые ей нравились с момента появления в ее жизни.

Наутро Северус сказал, что блок, фигурально выражаясь, выпило зеркало - разрушило испугом. Малька не очень поняла, как это. Она зевнула и начала рассматривать интерьер комнаты, где никогда не была прежде, и в которой уже не помнила, как очутилась. Очевидно, он тут жил. И они как-то попали сюда в середине ночи... кажется, он ее принес.

- А если бы никакого испуга не было? - спросила она. - Например, ты бы мне не нравился?

- Все было бы куда проще, - непонятно ответил Северус.

- Это как?

По ответному взгляду стало понятно, что этот вопрос у нее на сегодня последний.

- Если б я оказался тебе безразличен, - пояснил он совершенно неподходящим к этому известию тоном, - я бы тебя безразлично трахнул и нормально выспался.

Тут сказать было, конечно, нечего.

Однако, несмотря на желание выспаться, в данный момент Северус спать не хотел. Даже допускал фантастическую мысль, что никогда больше этого не захочет.

С Мальтой вышло странно. Привыкнув к сумрачным или непристойным мыслям, в форме которых его облик отражался в чужих взглядах и жестах, Северус удивился своей супруге, не обнаружившей ни напряжения, ни притворства. Ее полному, почти истерическому доверию, занявшему место обычной в такой ситуации опасливой вежливости. Оно заставило его ощутить себя стражем, преуспевшим в обороне двусторонней двери в момент, когда натиск извне без предупреждения исчез. Дверь вышибло, и страж, по годами наработанной инерции, выпал в мир, от которого так долго себя берег.

Так она себя вела - при том, что все-таки робела перед ним. И в ответ ему ничего не оставалось, как придать глаголу "отдаться" истинный смысл вместо символического. Позже прибавилось облегчение от потери рассудка - не с кого спросить.

Что простительно. И о чем по возвращении разума лучше не вспоминать. И подумать о насущном, раз уж не спится.

Наверно, мрачно повеселил он себя, потребность в отдыхе отмерла вместе с фрагментом его личности, атакованным биографией Эша Иксиридеса. И уничтоженным аргументированно и по пунктам. Остатки, которыми он себя ощущал, не знали, как относиться к возникшей пустоте и чем утолить боль существования, грозившего стать еще более бесцельным, чем прежде. Можно попытаться убедить себя, что ничего не произошло, оставить все как раньше, и не изводить себя спекуляциями о резонах мертвого человека, оставившего живому (пока) эту дурацкую загадку. Которая запутывалась все больше - например, сегодня утром он узнал, что записи Эша не желают открывать случившееся с их автором после того, как он отверг свой вариант с женитьбой. Возможно, Северус выпал из судьбы, изложенной на страницах мемуаров. А если нет? Если это письменное издевательство молчит, чтобы когда-нибудь открыться и показать ему, что сколько не вертись, а от участи тени своего доппельгангера никуда не денется? Кстати о доппельгангерах. Можно было бы спросить у Глена о копировальных талантах его дяди, но Глен Снейпа ненавидит и, кажется, ревнует к Мальте, поэтому вряд ли от него будет польза.

Допустим, Эшли умел превращаться (о чем у него нигде не сказано) и преставился в своем ненастоящем облике только для того, чтобы озадачить на остаток жизни какого-то англичанина? Не похоже на гения. Нет, гениально, конечно, но... кажется, обречено на непризнание.

И забыть обо всем этом?

Северус повернулся Мальте.

- Я хотел бы все-таки выяснить, была ли ты в "Атлантиде".

- Почему... - она явно не ожидала вопроса, - почему ты вдруг решил это выяснить?

- Потому, что ты начала душить Кристину, то есть, Глена.

- Ну, - ответила она, помявшись, - Кристина... говорила мне, что у нее в том месте мантии, за которое она держалась - метательные петли. Если б она успела... бросить в тебя хоть одну, ты бы ничего не успел сделать.

- Но пояс от халата ты отцепила гораздо раньше, - докапывался Северус.

- Да у нее на роже было написано, что она врет! - возмутилась Малька так, что даже села. - Никто не выжил из "Атлантиды".

- Ты смотрела ей в затылок, - мягко напомнил Снейп, обернувшись. - Это раз. А два - из "Атлантиды" кое-кто выжил, иначе она бы не смогла узнать эту историю.

- А ты сам-то помнишь, кто это был?

- Не она.

Нехороший у него был взгляд. Тревожный.

- Ну, - смутилась Малька, - я это была. Тогда мне Метку и прилепили. Когда Гарька вызвал меня к тебе, Кристина очень забеспокоилась, она меня ревновала ко всем клиентам, ну, а я, чтоб ее успокоить, рассказала, что ты меня когда-то капитально подставил, и вряд ли у меня в твою сторону будут когда-нибудь нежные чувства. И что ты меня вряд ли помнишь. Глен дураком не был (хотя изображал дуру Кристину), и понял, что я тебе этого никогда не расскажу. Потом он почувствовал, что между нами что-то образовалось (видимо, привилегия доппельгангеров - угадывать такие вещи) и, когда я сказала, что остаюсь у тебя - увидел, что ускользаю. Вот и затеял сцену. Мне сразу стало ясно, куда он гнет, но не знала, как тебе об этом сказать. Лучше всего это удалось Тонкс - я сразу поняла, что у меня руки развязаны. А колдовать было некогда, тем более я промахнулась бы.

- Думаешь, я не успел бы среагировать?

- Извини, но об этом я в тот момент думала меньше всего. Тем более, что не привыкла полагаться на тебя.

- Ты права, я не вправе требовать от тебя чего-то иного, - резко отвернулся Северус. - Тем не менее половину своей части договора я выполнил. Осталось тебя озолотить, и ты сможешь начать жизнь, не отягощенную присутствием предателя, с которым твое невезение еще и обязало тебя переспать. Надеюсь, я - не самое неприятное из твоих воспоминаний.

- Но стремишься в самые, - ответила Малька, тоже поворачиваясь к нему спиной. Правда, не особенно удачно - то ли невезение не хотело с ней расставаться, то ли, это наоборот, везение начиналось, но все одеяло почему-то оказалось впереди, а поскольку облачиться во что-нибудь она до сих пор не удосужилась, эффект ее обиды оказался смазан. И Малька вздрогнула от того, что ей провели пальцем по позвоночнику. Попыталась прихлопнуть нахала, но хлопать себя по спине очень неудобно, пришлось повернуться. И этот гад тут же выдал довольно куртуазную, но все же непристойность, от которой на могиле малькиных сексуальных проблем покосился даже памятник. И начал развеиваться по ветру. Такого вандализма она с непривычки потерпеть не могла, затеяла месть, но очень скоро про нее забыла, ибо кто будет помнить старые планы в жизни, которая становится все интереснее? К своему удовольствию Малька была незлопамятной.

Получив обещанные деньги, Малька вернулась в Випершир. За время ее отсутствия ростки морковки заметно вытянулись, однако пырей не сдавался, пока злобное "пенетрато" великого садовода не повышвыривало его за забор, где, по сложившейся традиции как раз находились Гарька с Элинор, не замеченные великим садоводом.

Мальку, как всегда, простили, а Гарька даже пытался за ужином узнать новости о ее фиктивном муже, однако четкого ответа не получил - Малька не знала, что про него говорить. Кроме того, что уже неделю его не видела.

Однако закончилась еще одна неделя, и Малька подумала, а не узнать ли действительно, как он там. На всякий случай привела себя в порядок и одела не то, в чем копала грядки.

Получившая крапивой бронзовая морда встретила ее, как родную, поинтересовалась по внутренней связи, где хозяин, и безошибочно указала путь.

Он сидел в подвале. При свечах, глубоко погрузившись в трухлявые фолианты, листки которых держались только на репарирующих заклинаниях незнамо каких уровней.

- Тук-тук, - громко сказала Малька, останавливаясь в дверях.

Он не ответил. Только слегка поднял голову - вижу, мол. Потом щелкнул пальцами и хлопнул дверью за ее спиной, что Малька истолковала, как приглашение.

- Могла бы и раньше прийти, - сказал он недовольно.

Малька фыркнула. Первоначальный замысел вообще не предполагал ее повторного появления в этом доме.

- Я сказал что-то смешное?

- Я... могла бы вообще не приходить, - обиделась она.

- Тогда уходи.

- Но раз ты меня ждал...

- Не ждал, потому что мы об этом не договаривались.

- Но я пришла.

- Иди сюда, раз пришла.

Малька приблизилась, хотела сесть рядом, однако была утянута на колени. Не то чтобы на этих костлявых ногах было особенно удобно сидеть, но такое внимание ей польстило. Пока муж занимался Малькой, та изучала предметы на столе.

- Это кто? - спросила она, ткнув в картинку на странице раскрытого перед ней семейного альбома.

- Мои родители.

- Куда толще тебя.

- Да.

- А это ты?

- Нет, это мой брат. Незадолго до смерти. А я - вот.

- Странно. Я бы сказала наоборот. Наверно, он бы стал похожим на тебя, если б вырос.

Северус замер. Потом провел рукой по глазам, словно что-то стряхивая.

- Нет... вряд ли.

- В истории оборотной магии есть такие случаи - кто-нибудь из корифеев менял младенцев судьбами, - увлеклась любимым предметом Малька. - Только это запрещено.

- Продолжай.

- Ну, родился человек, а ему сделали несколько пророчеств, которые он переживать не хочет. С перепугу он идет к магу вроде меня и просит поменять его предначертания на судьбу совершенно другого человека. Более удачную, как ему кажется.

- Я слышал об этом, - с некоторым разочарованием сказал Северус. - Но разве не безразлично, чьим предначертанием жить - своим или чужим?

- Небольшая есть. Всю жизнь чувствуешь себя не в том месте, не в то время и не тем. Чаще всего такие люди сводят счеты с жизнью. Подмена никому не помогает. Я сама иногда готова была поддаться этому соблазну. Поменяться, пусть даже с кем-нибудь совсем некрасивым (ведь мне бы пришлось со временем принять его внешность). Но удержалась. Кстати, доппельгангеры действуют по тому же принципу, только на более короткое время. При этом человека обязательно надо нарисовать... ты куда?

- А что тут рассказывать?

Теперь они были свободны, а Глен связан мало того, что заклятиями, так еще и цепями.

- Это мерзкая история, - продолжал он. В облике Эстена его лицо не портило даже отвращение. - Из-за нее я никогда и не общался с подлецом Эшем. Он служил Злу. Как и вы, мистер Снейп.

Сколько бюрократического гнета им пришлось преодолеть, чтобы получить разрешение на кормление Глена сывороткой правды! На неизбежную в таких случаях ерунду терпения практически не осталось. Снейп даже вспомнил наконец, по какому случаю ему памятен облик Кристины - эта девушка, правда, крашенная в другой цвет и нарисовавшая себе немного иное лицо, приходила устраиваться преподавателем по ЗОТС. Но после знакомства с коллективом передумала... Северус уже не и помнил дословно, что сказал ей. Но тоже про зло.

Пока он боролся с собой, чтобы не выдать нечто похожее Глену, Гарри перехватил инициативу допроса.

- И что натворил Эш?

Снейп не хотел, чтобы его бывший ученик присутствовал при допросе, однако из него и какого-нибудь другого уполномоченного, чье присутствие было обязательным, пришлось-таки выбрать этого. И смириться с его любопытством.

- Ваши родители, мистер Снейп, узнали, что одного из их детей ждет очень тяжелая и бесславная доля. Не вся, всю предсказать невозможно, но несколько неприятных событий неизбежны. Младшего, за которого они очень переживали. На старшего-то, хоть он и был старше всего на несколько минут, им было наплевать...

Северус сжал губы в линию. Гарри смущенно отвернулся - он слишком хорошо знал, о чем говорит Глен.

- Ну и вот, - продолжал тот, усмехнувшись, - и решили поменять их предначертанное. Чтобы старший получил удел младшего, а мелкий - более спокойную жизнь, какая у него выходила по предсказаниям. Это подсказал мой гениальный дядя, Эш. Дело в том, что его в детстве махнули так же, с братом, причем с полного согласия этого брата, то есть моего отца. Узнав об этом, дядя возненавидел его и вознамерился отомстить. И вот он Снейпам и говорит - если вам безразлична судьба старшего, давайте мы отдадим судьбу младшего Снейпа - Глену, старшего - младшему, а Глена - старшему, потому что она тоже не особенно счастливая. Затеяли передачу. Опасное дело. И вышло так, что предначертанное вам, Северус, у мелкого не прижилось - характер не подошел. Надо было обратно, да Эшли в Грецию уехал... и скрывался, потому что очень уж хотел моему отцу гадость сделать. В итоге младший-то и помер. А вы, мистер Снейп, остались с моей судьбой. А я - с судьбой младшего, которому с половины жизни полагалось остаток ее провести в заключении.

- Вы в курсе предсказаний? - спросил Снейп.

- Нет. Они давно и заботливо уничтожены. И тот, кто их делал - тоже.

- Почему моя жизнь так похожа на жизнь Эша?

- Потому что она моя! - заорал Глен и попытался вскочить, однако заклятия не позволили. - Моя, понимаете? Она мне полагалась, а не вам! Ведь у родственников жизнь часто складывается похожим образом... а вы мою забрали...

- Глупости, - оборвал его Гарри. - У человека всегда есть выбор. Совершенно не обязательно совершать преступления.

- Да! - уже спокойнее, но язвительнее сказал Глен. - Конечно. У меня тут как раз был выбор - всю жизнь прозябать в актерах и сдохнуть под забором, не получив ни капли из причитающихся мне денег, или подняться.

- И стать новым Лордом, - подсказал Гарри.

- Вот этого я не знаю, - поморщился Глен. - Возможно. Да. Но ведь и вы могли им стать.

- Но я не создавал шайки убийц.

- Я тоже, - кисло ухмыльнулся Глен, - они сами приходили. Я услышал, как некоторые из них собрались и искали Эстена. Ну, и стал им... И все бы хорошо, если б не моя жадность. Я захотел стать вот им, - он кивнул на Северуса, - и получить все, что мне причиталось от дяди. Точнее, от всего нашего рода, потому что дядя это тоже получил от кого-то. То-то бы старый хрыч в гробу поворочался... Постепенно мне вернулась бы моя жизнь. Но уже, - он закрыл глаза и упавшим голосом закончил, - ничего... не получилось...

- А как, - вкрадчиво спросил Северус, - вы рассчитывали получить деньги и ценности под моим именем, если они мне не полагаются?

- Нарисовал бы себе дополнительное гражданство. Я хорошо рисую. Могу подделать любой документ с четыремя степенями защиты. С пятью не могу, но для гражданства это и не нужно.

- Ваш дядя был похож на меня? - задал окаменевший, но еще вполне адекватный Снейп последний вопрос.

- Да... - бесхитростно отвечал Глен. - То есть... это вы на него похожи. Как родной сын. Которого у него никогда не было.

- Все это, если так подумать, ерунда, - сказал Гарри, когда они оказались на освеженной дождем улице. Какая разница, какие события прожить? Свои или чужие? Тем более, что все прожитое все равно становится твоей собственной судьбой - раз уж досталась, значит, твоя. Наверняка и смену судьбы тоже можно предсказать... Все равно каждый, когда приходит время выбирать, поступает по своему.

- Но при этом он не чувствует себя чужим в собственной жизни, Поттер, - тихо сказал Снейп. - И я уверен, что каждый, кто пытается вмешаться в чужое будущее, рано или поздно получает пинок от Равновесия, которое нарушил.

- Иксиридес тоже получил?

Они медленно шли по тихим, темным переулкам, лишь редко где освещенным то фонариками, то блуждающими огоньками. В их призрачных лучах глаза повернувшегося Снейпа выглядели темными провалами под прямыми бровями.

- Надеюсь, Поттер, никто не узнает того, что нам поведал Глен. Хотя правильнее было бы стереть вам память, потому что после того, что вы устроили...

- Нет, сэр! - почти выкрикнул Гарри. - Я же ваш друг... то есть, вы мой.

- Прекратите, - сказал Северус почти беззвучно. - Даже если я вам позволю когда-нибудь так себя называть, то никогда не позволю орать об этом на всю улицу.

- Хорошо... знаете, мне кажется, что Иксиридес-старший просто хотел защитить вас от Глена. И окончательно добить его, - грустно закончил Гарри.

- Меня, - равнодушно признался Снейп, - сейчас больше всего волнует, смогу ли я посмотреть на предреченное мне хоть издали, или так и останусь... тенью...

Он не закончил.

- Вы жалеете о чем-нибудь? - тихо спросил Гарри.

- Поттер, почему жажда знаний пробуждается в вас только по очень сомнительным поводам? Думаете, я как, последний дурак, буду убиваться по тому, что не могу изменить?

Гарри деликатно не заметил в тоне вопроса лишней печали - она оправдала бы и положительный ответ. Он сделал неопределенный жест и подумал, что вряд ли смог бы дать ценный совет магу, который старше его более, чем вдвое. Но этот иногда производит впечатление настолько...

- Сэр, вот если б у вас родились...

- Поттер, я, кажется, просил не давать мне советов! Тем более таких.

Гарри позабавило его смущение.

- Но тогда б вы точно знали, что вы - это вы! - не унимался он.

- Спасибо, к подобному выводу я еще способен прийти без посторонней помощи.

Они стояли в темном переулке, тихом, если не считать журчания послеливневых ручьев и шелеста листьев. Мокрые блики от горящих за мокрыми стеклами фонарей вылизывали темную брусчатку, и казалось, что эти двое в черном тоже попали под дождь - не здесь, а где-то далеко и давно, и с тех пор не высохли да и не желают, в память о явлении, объединившем их столь стихийно. На покорную любому сквозняку шевелюру Снейпа золотистые лучи фонарей ложились мягко, с художественным трепетом, а от жестких волос его спутника отражались изогнуто и упруго, словно бы не собираясь задерживаться надолго. Они смотрели друг другу в глаза, и Снейп отметил, что становится сентиментальным, впрочем, он и раньше таким был, только его это раздражало, а ныне он признал за собой это право и удивился, почему ему настолько безразличны коллизии, отяготившие его далекое и даже не очень далекое прошлое. Их время минуло, уступив место спокойному ожиданию грядущего, в котором все сложится вопреки условностям, надежде и рассуждениям о предначертаниях и справедливости. Еще он подумал о Гарри, которому прошедшие годы добавили мускулов, солидности и здоровой наглости, как у Поттера-старшего, только младший получился, по мнению Снейпа, существенно умнее, а значит, слава Мерлину, просто лучше. Откровенно говоря, профессор надеялся на это с самого начала, как только дал себе труд задуматься о причинах и следствиях, и даже догадывался, что Гарри окажется куда устойчивей его самого, и возможно, как раз именно потому, что в детстве с ним самим часто сталкивался. В этом месте, правда, алхимик по обыкновению сам с собой лукавил, не желая признавать поттеровской правоты на предмет своей положительной роли в его жизни. Потому что сам профессор не в каждом случае находил таковую потребной своему званию. Несколько утешало только то, что Поттеру на это наплевать.

А Гарри ничего не отмечал, он просто улыбнулся, на прощание коснулся руки профессора и аппарировал.

Первое, что Снейп увидел, войдя в ворота своего дома, была Малька под фонарем, распахавшая вдоль садовой дорожки две длинные грядки, воткнувшая в них ростки крапивы и сидевшая посреди этого рукотворного великолепия на старом пеньке.

- Ой... - она обернулась. - Ничего, что я так... без разрешения? Мне показалось, что крапива лучше, чем пырей, которым тут все заросло.

И вот на старости лет Северус вдруг понял, что есть такие глупости, про которые глупо говорить, что это глупости. Поэтому он только поинтересовался, почему она выбрала на культурную роль именно этот сорняк, а не осоку, чертополох или дикий паслен.

- Нравится, - смущенно, но азартно прошептала Малька. - Цветет так... рассыпчато.

Северус хотел сказать, что конопля тоже рассыпчато цветет, но мир никогда в полной мере не понимал его юмора (вспомнить хотя бы Поттера, с которым он тоже как-то пошутил, а потом два года расхлебывал), и с Мальки станется воздвигнуть здесь парники. Поэтому он ограничился пожеланием увидеть возле забора боярышник, шиповник, терн и крыжовник с колючим барбарисом. Но это потом, а сейчас супруга отправится с ним преуспевать на ниве разврата, выкинув свои нескончаемые сигареты в помойку.

Кто бы возражал, подумала супруга о предмете, в котором он и вправду безоговорочно преуспевал по причинам, уже никак не относящимся к данному рассказу.

На главную   Фанфики    Обсудить на форуме

Фики по автору Фики по названию Фики по жанру