Соловьиный остров

(продолжение)

10.

Шеклболт отправился в аврорат, Гарри упросили остаться.
- Вдруг еще что-то случится, - туманно предположил Димсдейл.
"Интересно, чем я смогу помешать этому? - угрюмо подумал Гарри. - До сих пор от моего присутствия было немного толку".
- Гарри, - коротко сказала Минерва. - Я буду в пристройке. Зайди туда, пожалуйста, нам нужно кое-что обсудить.
Гарри вздохнул. Возвращаться на холодные развалины ему не хотелось.
- Га'и, - Флер остановила его в дверях, очень бледная, настороженная. - Дело п'авда в зельях?
- Не думаю, - осторожно ответил Гарри.
Флер прерывисто вздохнула.
- Билл не виноват, - твердо произнесла она.
- Я в этом не сомневаюсь, - с удивлением заметил Гарри.
- Люди всякое могут подумать, - продолжала Флер, не слушая его, - но он не виноват ни в чем, не забывай об этом.
Она важно кивнула и ушла.
Минерва бродила по уцелевшей части пристройки, старательно избегая смотреть на прикрытое плащом тело. Битое стекло хрустело под ее ногами. Торцевая стена, вдоль которой раньше тянулись полки с бутылями и колбами, сверкала, точно выложенная мозаикой, от осколков, впечатанных в нее ударной волной.
- Вот что, Гарри. Не верю я в эту историю с зельями, а ты что думаешь?
- Я думаю, произошло убийство.
Минерва вздрогнула.
- Я с тобой согласна. Видишь направление ударной волны? Джон пытался выйти, и взрыв ударил ему в лицо. Если бы взорвался котел, Джона выбросило бы в двери, и… - Она замялась.
- ...Обугленными бы оказались затылок и спина, - продолжил Гарри ее мысль.
- Верно. К тому же я не знаю, что это должно быть за зелье, чтобы произвести такие разрушения!
- Был бы Невилл в порядке, мы бы у него спросили, - пробормотал Гарри.
- Полагаешь, это смешно? - сухо спросила Минерва.
- Нет, - признался Гарри.
Он замерил магический фон и присвистнул от изумления.
- Что?
- Похоже на действие очень сильного заклинания. Вот тут фон особенно силен.
Гарри остановился на оплавленных ступенях.
- Кто-то наложил заклинание на дверь снаружи, - предположила Минерва. - Человек входит, и все в порядке, но когда он пытается выйти - происходит взрыв.
- Мина замедленного действия.
Минерва поглядела с недоумением, и Гарри объяснил:
- Маггловское взрывное устройство. Срабатывает не сразу, а…
- Да, я вспомнила, - кивнула Минерва. - Кто же это сделал?
- Тайны, тайны… Минерва, вам не страшно жить в этом доме?
- Нет, Гарри, я не из пугливых, - отозвалась Минерва.

Прошло около трех часов, а Шеклболта все не было. В конце концов, Гарри решил отправиться в аврорат сам, воспользовавшись большим камином в гостиной.
В гостиной было тихо и, как Гарри показалось, пусто. Однако когда он вошел, то увидел Джанет, застывшую перед огромным зеркалом в кованой чугунной раме. Она не обернулась, поглощенная то ли своими мыслями, то ли своим отражением.
Гарри не хотелось заставать ее врасплох. Может быть, выйти? Но он спешил.
Он направился к камину, по дороге бросив случайный взгляд в зеркало. Увиденное заставило его замереть на месте. В зеленоватой глубине стекла отражалась гостиная, отражалась фигура Гарри, но вместо лица Джанет у самой поверхности шевелился сгусток тьмы.
"Оптический обман", - подумал Гарри и потер глаза.
Сгусток не исчез, напротив, быстрее зашевелил отростками. Гарри неуверенно приблизился. Джанет стояла все так же неподвижно. Гарри тронул девушку за плечо. Она медленно, точно разбуженная, повернула к нему голову. Когда Гарри перевел взгляд с ее лица на зеркало, амебообразный сгусток исчез.
- Что это было? - растерянно спросил Гарри.
Мозг отказывался воспринимать новые загадки. Гарри почувствовал, что до смерти от них устал. Ему захотелось собрать чемодан и немедленно вернуться в квартиру, где никого, кроме него не будет, где все знакомо и все… постыло.
- Джанет, я видел…
Девушка упала в кресло и закрыла лицо руками.
- Ну-ну, не надо плакать, - Гарри неловко погладил ее по плечу. - Я позову мадам Мераль.
- Не надо никого звать, - глухо сказала Джанет. - Никто мне не поможет. Оно все равно будет приходить.
- Оно?
- Я не знаю, что это такое. Оно стало появляться полгода назад. Сначала это была просто тень - легкая, точно дыхание случайно коснулось стекла, и поверхность немного замутилась. Тогда при виде этой тени у меня на душе появлялась какая-то смутная тревога, не больше. Однако с каждым днем тень становилась все гуще, плотнее, оживая там, в зеркале, и чем плотнее она становилось, тем сильнее делались приступы тревоги и тоски, пока наконец я не поняла, что если эта тоска усилится, я умру.
Джанет отняла руки от лица.
- Я попросила, чтобы из моей комнаты и из ванной убрали зеркала, но это стало появляться в оконном стекле, в любой полированной поверхности... Оно смотрит на меня, оно смотрит в меня; само оно шевелится, но взгляд его неподвижен, и я не могу уйти. Вы же видели - я не лгу. Оно там есть. Это от него у меня припадки. Я ведь не помню потом ничего, я точно проваливаюсь куда-то, но знаете что? Мне кажется, когда я не в себе, я делаю что-то очень скверное.
Девушка перешла на лихорадочный шепот. Гарри подумал бы, что Джанет не в своем уме, если бы минуту назад не видел то же, что видела она, и если бы прошлой ночью не умерла на его глазах девушка, которая находилась в то же самое время за сотни миль от побережья.
- Я рассказала об этом бабушке, и дяде, и Минерве, и мадам Мераль. Бабушка засмеялась и сказала, что мне меньше надо читать романов, а дядя и Минерва не сказали ничего, а мадам Мераль назначила мне какое-то зелье - но разве зельем его остановишь?
- Я впервые об этом слышу, - с удивлением заметил Гарри. - Те девушки в Святом Мунго - ведь у них та же болезнь. Как же можно было умалчивать об этом… существе?
- А его никто не видит, - устало ответила Джанет. - Вы первый. От остальных оно прячется. Вот все и думают, что у меня от болезни рассудок помутился.
Гарри наклонился и взял ее маленькие, безвольно сложенные на коленях руки в свои.
- Джанет, - сказал он серьезно. - В этом деле замешано слишком много людей, чтобы можно было пренебречь хотя бы самыми незначительными его деталями. Я не знаю, чем было то, что я видел, но я не считаю себя повредившимся в рассудке. Я поговорю с министром. Он удивительный человек и великий маг. Он поможет тебе.
Джанет всхлипнула и обняла его с невинной благодарностью ребенка. Кто-то кашлянул. Гарри выпрямился. У камина стоял Шеклболт и глядел на него с каким-то странным, непривычным для его спокойного лица выражением. Джанет покраснела и, неловко пробормотав что-то, поспешно вышла.
- Знаешь, - сказал Гарри с напускным воодушевлением, - Джанет сообщила мне кое-какие подробности относительно своей болезни.
- Вот как? - холодно отозвался Шеклболт.
- Да. Это может помочь в расследовании…
- Трогательно видеть, как ты заботишься об общих интересах. Сейчас сюда прибудет Хмури со следственной группой. Наверняка им будет интересно выслушать сведения, которыми ты решишь с ними поделиться. Приготовься к напряженному дню.
Шеклболт отвернулся и стал разглядывать голые ветви жимолости за окном.
- И к напряженной ночи. Хмури хочет, чтобы ты поехал с нами на Соловьиный. Сегодня расцветает этот…
- Klavis Regis.
- Я помню! - Шеклболт обернулся, на скулах запылал темный румянец гнева. - У меня нет проблем с памятью, Гарри!
- Прости, - Гарри смотрел на него во все глаза.
- Дамблдор велел передать, что наутро ждет тебя в Министерстве. И что ты можешь отказаться от поездки.
- Зачем мне отказываться? К министру я успею.
- Да, ты у нас везде успеваешь, - процедил Шеклболт.
Не успел Гарри ответить, как из камина появился Хмури.
- Ни на день нельзя одних оставить! - прогремел он.
Из камина полезли люди, гостиная вмиг наполнилась народом. Пришла Минерва, поглядела на столпотворение и покачала головой.
- Аластор, в аврорате кто-нибудь остался, или вы всех сотрудников сюда привели?
Хмури сурово посмотрел на нее и проговорил:
- Минерва! Ваше легкомыслие меня удивляет!
И прошествовал мимо потрясенной облыжным обвинением Минервы, увлекая за собой толпу экспертов, а также Гарри и Шеклболта.
К шести часам сделалось так темно, что работать стало невозможно. Отбыли эксперты, подтвердив первоначальную версию Минервы и Гарри о заклятии, наложенном на дверь снаружи. Кто это сделал и когда - "Следствие покажет", произнес Хмури так важно, будто репетировал речь перед журналистами. Тело Джона Димсдейла забрали в морг аврората для проведения аутопсии.
И снова Гарри сидел в той же самой ледяной столовой, но только сегодня она казалась еще холоднее из-за тьмы за окнами и гробового молчания за столом. Черный оконный переплет оттеняли узкие полоски налипшего снега. Узкая полоска белого воротничка оттеняла траурную мантию старой миссис Димсдейл. Чоу к ужину не спустилась.
- Билл, - Хмури откашлялся, точно слова, которые он намеревался произнести, застревали у него в горле. - Я прошу тебя в ближайшее время из Инверэри не уезжать.
- Вы что, меня обвиняете? - Билл поднялся, отшвырнув стул. - Думаете, это я?!
- Я этого не сказал, - Хмури отвел глаза. - Но сам посуди, Билл: ты единственный, у кого есть хоть какой-то мотив. Больше подозреваемых нет. Если я не приму никаких мер, меня же газеты растерзают.
- А если вы больше никого не найдете, - Билл уперся кулаками в стол, - тогда вы меня и посадите? Как единственного подозреваемого?
- Билл никого не убивал! - крикнула Флер.
- А вы вообще помолчите, - с раздражением бросил ей Хмури. - Меньше надо было хвостом крутить.
- Не смейте так разговаривать с моей женой!
- Замолчите все! - Минерва с лязгом швырнула столовый нож на тарелку. - Все мы знаем, что Билл невиновен.
- Откуда мы это знаем? - медленно проговорила старая миссис Димсдейл.
- Ну все, я уезжаю! - лицо Билла горело.
- Никуда вы не поедете, Уизли! - рявкнул Хмури. - Не забывайтесь!
- А теперь послушайте все меня, - голос Димсдейла прозвучал так, что все посмотрели на него внезапно отрезвевшими и спокойными глазами. - Сядьте и успокойтесь. Мистер Хмури исполняет свой долг. Вы не можете отрицать, Билл, что у него есть основания поступать так, как он поступает. Вы повздорили с моим братом, и сразу вслед за этим его настигла внезапная и насильственная смерть - стоит ли удивляться, если кто-то заподозрит, что вы к ней причастны? Вы и миссис Уизли останетесь в нашем доме, как гости - не как заключенные. Матушка, не следует обвинять человека, пользующегося нашим гостеприимством в таком страшном грехе, как убийство, если вы сами в это не верите. А вы не верите, не так ли?
Старуха вздернула подбородок, однако промолчала.
- И на этом все, - закончил Димсдейл. - Нашу семью сегодня постигло несчастье. Не будем усугублять его ненужной ссорой.
Все помолчали. В камине потрескивали дрова. Горели они точно сами для себя - тепла в столовой не прибавлялось. Гарри обреченно вздохнул и выпил виски. Ему еще предстояло померзнуть на острове.
- Когда вы отправитесь? - нарушила тишину Минерва.
- В десять, - проворчал Хмури. - Нам нужно быть на острове к полуночи.
- Дора осталась в Лондоне? - спросил Гарри.
- Она будет ждать нас на пристани вместе с Драко Малфоем, - Хмури тяжело вздохнул. - Они разбирались с этой книгой, и, кажется, ровным счетом ничего полезного в ней не нашли. Все только пустая болтовня: какое это растение редкое и полезное. А для чего оно нужно и как с ним надлежит обращаться, ни слова не сказано. Думаете, Трего отдала бы нам книгу, если бы в ней была ценная информация?
- Мама, ты что-нибудь знаешь об этом растении? - попытался отвлечь мать от печальных размышлений Димсдейл.
- Нет, - старуха покачала головой: сеть глубоких морщин наброшена на лицо, тьма заполняет глазницы. Сама зима сидела перед ними, седоголовая, в траурном одеянии. - Я ничего не знаю об этом, Джон. Я устала. Мне надо прилечь.
Димсдейл начал было вставать, но она повелительным жестом остановила его.
- Я не так стара, чтобы не дойти до своей спальни, - сказала она сурово и вышла.
Гарри поймал себя на том, что вздыхает с облегчением. Кажется, остальные почувствовали то же, не принуждаемые больше к натужной скорби. Гарри осторожно приглядывался к Флер. Она не выказывала скорби по Джону Димсдейлу; смерть мгновенно вычеркнула его из списка лиц, важных для нее.
"Неужели она и вправду так бессердечна? - задумался Гарри. - С глаз долой - из сердца вон, так что ли?"
- Цветок и в самом деле расцветет сегодня? - с любопытством спросила Минерва.
- А что тут такого удивительного? - с набитым ртом проговорил Хмури и чуть не подавился.
- То, что зима на дворе, - пожала плечами Минерва.
Хмури почесал за ухом и ничего не ответил.
- Вы вправду собираетесь отправиться на остров сегодня ночью? - Джанет посмотрела на Шеклболта с каким-то беспомощным ужасом. - Нет, не делайте этого! Я прошу вас!
- А что такое? - Хмури требовательно уставил на девушку искусственный глаз. - Если вы знаете что-то, говорите.
- Нет, я не могу, - пролепетала Джанет.
- Чушь! Почему это вы не можете? - Хмури отложил вилку. - Что вы скрываете, а?
- Я ничего не скрываю, - в глазах Джанет стояли слезы. - Я просто чувствую, что сегодня туда нельзя. Я… я…
Она вскочила и выбежала из-за стола. Хмури глядел ей вслед тяжелым, подозрительным взглядом.
Звон бьющегося стекла заставил всех вскочить и положил конец невеселой трапезе. В темной гостиной перед зеркалом, щерившимся острыми осколками, стояла Джанет, прижимая судорожно сжатые руки к груди, по белым пальцам стекала черная кровь.
- Нет, нет, - говорила она, закрыв глаза в невыносимой муке. - Довольно этого! Я не хочу, не хочу!
Вдруг как-то сразу тело ее обмякло, и она мягко села на пол. Губы ее расползлись в бессмысленной улыбке, руки повисли плетьми: начался припадок.

11.

Над морем висела молочно-белая дымка, размывшая очертания скал, но в то же время придавшая облику острова некую зловещую завершенность. Дул ледяной, пахнущий солью ветер. Был час малой воды, и Гарри понял, что на берег придется карабкаться по склизким каменным уступам.
- А что это капитан говорил тогда о "спокойном море"? - спросил Хмури. - Когда мы были здесь впервые, все бурлило. Вот сейчас спокойно.
- По-вашему, Оно сейчас спокойное? - угрюмо отозвался шкипер. - Прибой - это не страшно. Так тому быть и полагается. Но посмотрите на Него теперь: Оно ждет.
Гарри невольно вздрогнул, глядя на белесые волны. Свинцовое небо простиралось над ними с плоской безнадежностью гробовой крышки; и море ворочалось, словно мертвец, готовый восстать из могилы.
Когда Гарри выбрался на относительно сухую пристань, его колени и руки были испачканы зеленой слизью, ботинки промокли. Тонкс бормотала под нос проклятия, Хмури ругался в голос. Став спиной к ветру, Гарри снова бросил взгляд на море. Серые пенные гребни вздымались, свиваясь в барашки. Лодку немного отнесло.
Драко, отогнув полу плаща, брезгливо осматривал безнадежно испорченную мантию. Он взглянул на Гарри, решил, что стоит слишком близко к нему, сделал шаг назад, поскользнулся на мокром камне и едва не полетел в воду. Гарри поймал его за рукав.
- Следовало бы дать тебе упасть, - сказал он Драко на ухо.
Тот молча оттолкнул его и отошел в сторону. Гарри увидел, как он достал из-под мантии какой-то предмет, напоминающий дубинку. Оставалось надеяться, что Драко не решит стукнуть его в потемках по голове.
Хмури посмотрел вниз, где покачивался ялик.
- Вы на берег выходить не собираетесь? - крикнул он.
- Нет, - загробным голосом ответили из ялика.
Когда Энди Макферсона уговаривали отправиться ночью на остров, его жадность без особого труда победила страх, но теперь страх явно намеревался взять реванш.
- Ну ладно. Тогда пошли. Lumos.
Хмури с недоумением уставился на палочку.
- Lumos, - повторил он.
- Магия здесь не действует, - напомнил Драко с усмешкой. - Вы забыли?
- А как же мы пойдем в темноте?
- Не знаю, как пойдете вы, - самодовольно заметил Драко, - а я взял маггловский фонарь.
Послышался сухой щелчок, и желтый сноп лучей осветил тропинку. Драко решительно направился по ней, посрамленные авроры молча следовали за ним. Хмури и Шеклболт пошли впереди, за ними - Гарри и Тонкс.
- Дора, ты не больна?
- Паршиво выгляжу? - усмехнулась Тонкс.
- Обычно цвет лица у тебя более здоровый, - сдержанно заметил Гарри.
Тонкс вздохнула.
- Я просто беспокоюсь за Ремуса. Ты не знаешь - ведь его подключили к расследованию этого дела с оборотнями. Говорят, в Лондоне видели самого Грейбека.
- О, проклятье, - только и сказал Гарри. - Вот ведь живучая тварь. Я надеялся, что его убили.
- Ремус никогда в это не верил, - уныло отозвалась Тонкс. - И оказался прав.
Они подошли к колючему лесу. Тут Драко остановился и оглянулся, желая убедиться, что его спутники не отстали. В другое время и в другом месте Гарри позлорадствовал бы над этой заминкой, но в эти заросли трудно было решиться войти одному: страх наполнял их сверху донизу, до самых корней.
До поляны дошли молча и очень быстро.
Мороз побил траву, устилавшую землю; почерневшие, гниющие стебли отвратительно скользили под ногами. Драко бросился к Источнику. Среди бурых дряблых листьев зеленело одно маленькое, изящное растеньице, на хрупких стебельках готовились распуститься не меньше десятка бутонов. Фонарик в руках Драко немного дрожал, и луч перескакивал то на растеньице, то на угрюмо сверкавший рядом родник.
- Цел, слава Мерлину, - выдохнул Драко.
Хмури задышал тяжело, с присвистом, глядя куда-то вверх. Гарри проследил за его взглядом: на крыше строения устроилась на ночлег стая крупных белых птиц.
Шеклболт и Тонкс топтались вокруг источника, не зная, куда себя девать. Гарри поглядел на серое небо, на белые комья птиц, и его затрясло от холода.
- Сколько еще до полуночи? - шмыгнула носом Тонкс.
- Полчаса, - ответил Драко.
- Может, костер развести? - жалобно спросила Тонкс. - Холодно как… Наверное, в лесу полно сухих веток.
- А спички у тебя есть? - мрачно осведомился Гарри.
Тонкс нахохлилась, спрятав нос в воротник.
- Осмотрю пока этот сарай. Что толку тут торчать? - вполголоса бросил Драко и решительно пошел к строению, унося с собой фонарь.
Пятно желтого света бежало по земле в шаге впереди него, словно призрачный проводник.
- Гарри, иди за ним, - Хмури подозрительно сощурился. - Он что-то задумал.
- Может, я тоже пойду? - Тонкс приплясывала на месте, постукивая одной ногой о другую.
- Нет, - решительно заявил Хмури. - Мы будем здесь. Следует быть наготове на случай…
- На случай чего?
- На случай всего! - отрубил Хмури. - Иди же, Гарри.
Драко стоял посреди небольшого круглого зала и смотрел наверх.
- Для чего это отверстие в потолке? - спросил он сердито. - Здесь и без того не жарко.
- Так ты греться сюда пошел? - усмехнулся Гарри.
- Хотя бы от ветра укрыться.
- Думаю, в слизеринских подземельях ненамного теплее.
- Откуда тебе-то знать? - Драко повел плечом. - К тому же там есть кому меня согреть.
- Откровенно, - оценил Гарри. - Всегда знал, что Снейп - педик.
- И ошибался, - невозмутимо ответил Драко. - Он не педик. Но для меня сделал исключение.
- Тебе повезло, - Гарри постарался вложить в слова как можно больше яду. - Заполучить в постель этого урода - это действительно подарок судьбы.
- Кто бы говорил. Это мой отец - урод. Не то, чтобы я не был к нему привязан, - добавил он задумчиво, - но он действительно урод - я имею в виду… эээ… некоторые особенности его характера. Он тебя не бьет?
- Думаешь, я бы ему позволил? - процедил Гарри.
- Не знаю, Поттер, - Драко показал зубы в улыбке, - я уже не знаю, чего от тебя и ждать. Ты у нас человек непредсказуемый.
Разговаривать с ним было все равно, что сносить серию пощечин.
- Иди к черту, - огрызнулся Гарри, устав от этого тона. - Как насчет тебя? Тебе не хватает его побоев, и ты решил заместить его Снейпом?
- Тебе бы хотелось услышать утвердительный ответ, не так ли? Я тебя разочарую.
У Гарри вдруг что-то сделалось с глазами; ему показалось на миг, что он стоит в собственной полутемной гостиной, и высокомерный белокурый человек, который оскорбляет его только лишь для того, чтобы выпустить скопившийся в нем яд - это Люциус, его Люциус, здесь, рядом с ним. Почти непроизвольно он шагнул вперед и коснулся губами лица этого человека.
Драко испуганно отпрянул и вытер щеку тыльной стороной руки.
- Это - твой новый способ самозащиты, любвеобильный ты наш? - ядовито спросил он. - Целовать своего противника, пока тот не умрет от отвращения?
Гарри затрясся в приступе смеха.
- Какой же ты придурок, - с трудом выговорил он. - Не могу представить тебя в роли преподавателя.
- Зато ты - олицетворение здравого смысла… Кстати, преподаватель я неплохой. Хотя МакГонагалл всегда в этом сомневалась.
Драко устроился на каменной скамье - единственном предмете меблировки в пыльном пустом помещении, положил фонарь рядом с собой.
- Садись, Поттер, не мельтеши. Так что, МакГонагалл счастлива в браке?
- Ты у них не бываешь?
- С какой стати? Она всегда меня терпеть не могла.
- Да, Минерва отлично разбирается в людях. И - да, она счастлива в браке.
- Странная штука - судьба, - Драко невесело ухмыльнулся.
- Мне можешь об этом не рассказывать, - Гарри вздохнул и поправил очки. - Ты в самом деле считаешь, что я виноват в смерти твоей матери? - спросил он через некоторое время.
- Снег пошел, - Драко, не отрываясь, смотрел на отверстие в потолке. - Нет, не считаю. Но если б тебя не было, Поттер, моя жизнь стала бы более приятной.
Мелкие снежинки серебрились в конусе желтого света.
Гарри осторожно коснулся подбородка Драко, провел пальцами по тонким губам. Он ожидал отпора, но Драко лишь тихо произнес:
- Если бы сейчас было лето, я бы подумал, что у тебя солнечный удар.
"Солнечный? О, нет: это тьма меня ударила", - подумал Гарри и больше уже не думал ни о чем.
Руки Драко сомкнулись за его шеей. Гарри целовал его в темноте; очертания скулы, лунные блики в волосах, - все было таким знакомым, но в то же время оставалось чужим; сходство сводило его с ума. Глаза Драко были плотно закрыты.
- Северус, - прошептал он.
- Ч-черт, - прошипел Гарри. - Прекрати это, слышишь? Я же импотентом могу сделаться.
- Тоже хорошо, - пробормотал Драко, но глаза открыл. - Кричит кто-то, - добавил он.
- Не слышу, - Гарри попытался снова поцеловать Драко, но тот отстранил его и поднялся на ноги.
- Пойду, посмотрю, - он избегал взгляда Гарри.
- Если не хочешь, так и скажи, - с досадой бросил Гарри, застегивая мантию.
- Хорошо: не хочу. С чего бы это мне вдруг захотеть? - холодно отозвался Драко. - К тому же я и в самом деле слышал крик.
На поляне никого не было. Драко ходил вокруг источника, направляя на заросли луч фонаря.
- Куда они подевались? - спросил он с недоумением.
- Дора! - крикнул Гарри. - Кингсли!
- Где вы? Ау! - с насмешкой подсказал ему Драко.
- Заткнись.
Драко бросил взгляд на землю и издал слабый возглас. Хрупкие стебельки Klavis Regis были усеяны невзрачными белыми цветочками. Драко опустился на колени и потянулся к стебелькам.
- Проклятье! - он отдернул руку. - Меня что-то ударило!
- Что за глупости?
- Сам попробуй.
Гарри попытался сорвать цветок. Сначала пальцы встретили слабое сопротивление, как будто наткнулись на тонкую пленку, а затем острая боль пронзила его руку до самого локтя.
- Видишь? - мрачно сказал Драко.
Гарри сжал онемевшую руку в кулак, разжал, поднял глаза к небу и замер. Белые птицы кружились в небе правильным кольцом.
Круг. Еще один. Еще один.
- Что они делают? - голос Драко дрогнул.
- Просто летают, - неуверенно ответил Гарри. - Попробую еще раз.
Он потянулся за цветком, не отрывая взгляда от жуткой карусели.
То же ощущение невидимой преграды. Птицы стали снижаться, не ломая идеального строя. Теперь Гарри мог разглядеть сверкающие бусинки их глаз и клювы, острые, как бритва.
- Поттер, пошли отсюда. Спустимся к ялику.
- А как же зельевары всего мира, валяющиеся у тебя в ногах?
- И этот человек еще назвал меня придурком, - пробормотал Драко.
Озираясь, они направились к лесу. Птицы не пытались преследовать их, продолжая крутиться над источником, словно шестеренки механизма, заведенного чьей-то недоброй рукой. Гарри знал, что шелест крыльев, методично разрезающих воздух, навсегда останется в его памяти.
Они уже вышли на вересковую пустошь, когда Гарри заметил, как между деревьями мелькнуло светлое пятно.
- Дора! - крикнул он и шагнул обратно.
Драко вцепился ему в рукав.
- Какая, к черту, Дора? - прошипел он. - Разве она была в белом?
В зарослях захрустело. Белое пятно переместилось левее и исчезло. На краю пустоши появился человек; он стоял, ссутулившись, свесив руки вперед, словно огромная человекообразная обезьяна.
- Это Хмури, - неуверенно проговорил Драко и поднял фонарик. - Эй! Почему вы ушли?
Едва свет упал на лицо аврора, как он взревел и кинулся на Драко, наклонив массивную голову. Драко с воплем свалился на землю, не выпуская фонарика из рук. Опешивший Гарри видел только беспорядочную мешанину из ног и рук, и мечущийся над ними луч света; потом послышался треск, свет погас, а Хмури мешком распластался по земле. Драко, задыхаясь, поднялся.
- Ты что с ним сделал? - набросился на него Гарри.
- Что я с ним сделал? Ты посмотри, что он со мной сделал! Вот уж действительно - Шизоглаз. Пришлось стукнуть его фонариком, а не то бы он мне шею свернул, пока ты тут стоял и наслаждался зрелищем. Стекло вот разбил…
В лесу послышался хруст ломающихся веток, невнятные голоса. Из кустов вывалились Тонкс и Шеклболт.
- Где Хмури? - одновременно крикнули они.
Гарри молча указал на неподвижное тело.
- Слава Мерлину! - выдохнул Шеклболт. - Мы уже с час гоняемся за ним по всему острову.
- А что случилось?
- Ох, вы не поверите, - Тонкс вытирала мокрое лицо. - Мы стояли там, у родника, и вдруг он говорит: "Побудьте здесь, мне нужно отойти". Я подумала… эээ… В общем, мы за ним не пошли. И вдруг слышим - крик.
- Я же говорил, кричали, - обронил Драко.
- Они его окружили, так что не вырваться, - Тонкс тяжело задышала, - и он метался там, в этом кругу. Мы бы не смогли к нему пробиться…
- Мы испугались до смерти, - выговорил Шеклболт с болезненной четкостью, - и бросили его на произвол судьбы.
- Это были птицы?
- Птицы? Какие птицы? Нет, это были девушки… или нет, не девушки: какие-то существа…
- Это были такие же твари в белом, как та, что напугала тогда матроса, - сказал Шеклболт. - С полдюжины или около того. Они плясали там и визжали своими дьявольскими голосами, а потом вдруг исчезли разом. Но когда мы приблизились к Аластору, он побежал от нас. Он сошел с ума, как Невилл Лонгботтом. И по той же причине, что и Невилл Лонгботтом. Теперь мы знаем ответ хотя бы на один вопрос.
- Лучше ответьте мне на такой вот вопрос, - брюзгливо сказал Драко. - Мы понесем его на руках или свяжем и дождемся, пока он не придет в себя и не сможет шевелить ногами самостоятельно?
- Малфой, ты мелкий, эгоистичный ублюдок, - Гарри постарался не срываться на крик.
- О, только не читай мне мораль, - огрызнулся Драко. - Хмури всю жизнь мечтал меня за решетку отправить. Мне прикажешь переживать по поводу постигшего его несчастья? Между прочим, как только он придет в себя, как тут же снова удерет. Хочешь до утра за ним по лесу бегать?
- Пожалуй, и вправду лучше его связать, - устало сказал Шеклболт. - Вы хоть цветов-то этих нарвали?
- Нет, - пасмурно отозвался Драко.
Тонкс тяжело вздохнула. Когда Хмури пришел в себя, он не пытался бежать, но и идти был не в состоянии. С трудом они спустились по крутой тропке, обремененные вялым, дрожащим, как студень, беспрестанно бормочущим сумасшедшим. А когда спустились, то увидели, что ялик отчалил от берега и направляется в сторону материка.
- Трус проклятый, - Шеклболт в изнеможении опустился на землю.
- Эй, вы куда?! Вернитесь! - завопила Тонкс.
- Не слышат они тебя, не старайся, - Драко огляделся, выискивая местечко почище и посуше.
- Что же делать? - Тонкс растерянно оглядела черные суровые скалы.
- Ждать утра. Димсдейлы должны нас хватиться. Опять же Поттер не попадет на прием к министру. Так что Робинзонами мы тут жить не останемся, не переживайте.
- А что это за шум?
Море пришло в движение, и Гарри услышал, точнее, всем телом почувствовал низкий рокот, идущий из глубин острова.
- Прилив, - сказал Шеклболт. - Вода поднимается.
Вода прибывала, и рокот становился все громче, сменяясь заунывными стонами; стоны же, в свою очередь, превратились в высокие журчащие трели; небо светлело, остров пел, словно огромная ненастроенная арфа, и дрожал берег под ногами.
Со стороны моря послышались новые звуки: Гарри увидел, как к острову приближается табунок морских коней. Они поднимали головы, увенчанные шипастыми гребнями, вибрирующий свист вырывался из их глоток вместе с облачками белого пара.
- Подходящий эскорт для наших отважных друзей. Кстати, они возвращаются, - со смешком сказал Драко.
Приливная волна несла ялик обратно к острову. Гарри увидел, что матросы даже не пытаются сопротивляться течению. Он уже начал мысленно репетировать филиппику в адрес дезертиров, когда Шеклболт недоуменно произнес:
- Это что, игра? Зачем они это делают?
Гарри взглянул на ялик и увидел, что морские кони взяли его в плотное кольцо. Макферсон, стоя на корме, размахивал руками, видимо, пытаясь отогнать животных.
Кони издавали низкий горловой храп и колотили хвостами, так что брызги стояли столбом. Они выглядели… разъяренными. Вдруг кони отплыли от ялика футов на тридцать, и Гарри вздохнул с облегчением.
- О, проклятье, - тихо произнес Драко. - Они собираются напасть.
Гарри увидел, как шкипер навалился на руль, пытаясь проскочить между атакующими тварями, но это было невозможно.
- Что-нибудь, - Тонкс взялась рукой за горло. - Сделайте что-нибудь. Ведь они погибнут у нас на глазах.
- Отвернись, - угрюмо предложил Драко. - Больше ничего сделать нельзя.
Они не могли слышать треск ломающегося дерева, но ветер донес до них тройной предсмертный крик, слитый воедино. В этот самый миг остров издал страшный ликующий вопль, и все закончилось. Вода достигла высшей точки.
- Могло бы быть и хуже, - дрожащим голосом сказал Драко. - Если бы мы спустились раньше, то оказались бы там же, где и они.
Тонкс уткнулась лицом в колени и заплакала. Никто не пытался ее утешить.
Гарри не знал, сколько времени они провели на скале, заливаемой волнами. Гарри понимал, что немного - сумрачное небо едва начинало светлеть, но казалось, что они здесь уже целую вечность. То и дело кто-нибудь вставал и принимался ходить, пытаясь согреться. Холод смешивался с кровью и лениво тек по жилам, проникая в сердце. Несколько раз Гарри понимал, что засыпает, тогда он вскакивал и принимался трясти Хмури, который замерз бы насмерть, если бы его не заставляли двигаться. Все молчали.
Когда на горизонте появилась лодка, Гарри поначалу принял ее за возвратившегося морского коня.
- Не может быть, - слабо сказала Тонкс, слишком иззябшая, чтобы обрадоваться как следует. - Мерлин услышал мои молитвы!
На носу лодки стоял человек в черном. В мрачной неподвижности его было нечто от нераскаянного грешника, которого Харон везет в ад. Рядом радостно вздохнул Драко, и Гарри узнал человека прежде, чем сумел разглядеть его лицо. В предрассветном сумраке его фигура походила на чернильное пятно из теста Роршаха, в котором один видит нетопыря, другой - ворона, а третий - и вовсе черта. И сейчас это черное пятно для Драко означало надежду, для Гарри - неизвестность, а для Тонкс и Шеклболта - возможность выбраться с проклятого острова и избавиться от безумца, бормочущего у их ног.
Прилив поднял море вровень с каменной плитой, и Снейп ступил из лодки на берег так же непринужденно, как переступил бы порог своего кабинета в Хогвартсе.
- Где Энди? - вместо приветствия крикнул из лодки краснолицый человек в потрепанной фуражке.
Гарри молча указал на обломки ялика, выброшенные на берег.
Выплеснулась островерхая волна, подхватила куски дерева и утащила их с собой.
Море облизнулось.

12.

- Добрый день, мистер Поттер. - Сегодня Рона не было, за его столом сидела знакомая ведьмочка. - Министр просил вас обождать четверть часа. Он немного задержится.
Гарри кивнул и опустился в потертое кожаное кресло напротив окна.
- Кофе? Чай? - предложила секретарша.
- Нет, спасибо, мисс…
- Слагхорн, Айрин Слагхорн, - снова блеск белозубой улыбки. - Вероятно, вы помните моего дядю, Горация Слагхорна. Он преподавал в Академии зельеварение.
Гарри натужно улыбнулся в ответ.
Он помнил Слагхорна. Поначалу тот прямо-таки лучился дружелюбием, и при первом знакомстве его красное лицо сияло, словно июльское солнце. Но по мере того, как Слагхорн стал понимать, что Гарри не собирается делать карьеру, и скромная должность аврора вполне удовлетворяет его честолюбие, а также что успехов в зельеварении ждать от него не приходится, лучи его дружелюбия заметно потускнели, - так по мере приближения зимы солнце греет все слабее. К моменту выпуска Гарри из Академии отношение Слагхорна к нему можно было определить словами "январская стужа". Экзамен по зельям Гарри сдал с трудом.
Мисс Слагхорн бодро заскрипела пером по пергаменту. Гарри взял старый номер "Пророка" и принялся просматривать передовицу. Однако буквы точно перескакивали с места на место, затеяв игру с солнечными бликами, танцующими на странице. Гарри отложил газету. Не буквы были виноваты - бессонная ночь.
Стоило ему прикрыть глаза, как перед мысленным взором начинали мерно вздыматься волны, небо пронзали зазубренные вершины скал, и надо всем этим белой остроклювой птицей парила усталость.

- Как вы здесь оказались? - отрывисто спросил Гарри.
Снейп наблюдал за лодкой, кружившей на том месте, где морские кони разбили ялик.
- Если они найдут тела, придется оставить их здесь, - заметил Шеклболт. - Все мы в лодке не поместимся.
- Я определенно не хочу сидеть среди утопленников, - заявила Тонкс.
Хмури издал невнятный возглас и полез в воду. Шеклболт обхватил его за пояс и оттащил в безопасное место.
- Отвечайте, Снейп, - потребовал Гарри.
Стыд раздирал ему внутренности. Он не хотел, чтобы этот человек спасал его, как заблудившегося школьника.
- Я обнаружил упоминание о Klavis Regis в другом источнике - не в той книге, которую вы нашли, Поттер, - не слишком охотно ответил Снейп. - Цветок нельзя срывать без проведения особого ритуала - его охраняют могущественные силы. Удивительно, как легко вы отделались. Вы все должны были остаться на этом острове навсегда.
- Почему же вы раньше нас об этом не предупредили? - закричал Гарри. - Легко отделались, говорите? Три человека погибли, если вы не заметили! А Хмури - посмотрите на него! Лучше бы он умер.
- Вы правы - тогда бы он получил по заслугам, - Снейп отвечал почти любезно, но глаза его сузились. - Я нашел книгу вчера вечером в архивах министерства - просто удивительно, сколько позабытых сокровищ покрывается там пылью, - и работал с ней всю ночь. Я предупредил господина Хмури, что не следует отправляться на остров до того, как я закончу ее изучать. Кого из вас он уведомил о моем предупреждении?
Снейп перевел взгляд на Драко.
- А вам, молодой человек, - прошипел он, - я отправил персональное послание, которое, как вижу, вы не удосужились прочитать.
- Я ничего не получал, - с недоумением ответил Драко.
- О, ради Мерлина, - Снейп с раздражением отвернулся.
Лодка приближалась к берегу: должно быть, капитан отчаялся обнаружить тела погибших. Все пристально наблюдали за ней, точно пытаясь взглядом заставить ее двигаться быстрее.
Гарри краем глаза взглянул на Драко. Тот невидяще уставился в пространство с напряжением затаенной обиды.
Снейп спустился в лодку первым. Все молча расселись по узким деревянным банкам, влажным от тумана.
Лицо Тонкс, устроившейся напротив, расплывалось перед глазами Гарри в бледное пятно. Шеклболт придерживал Хмури за плечо. Драко мрачно кусал губы и смотрел на белую кильватерную струю, словно размышляя, не утопиться ли ему.
Стоило лодке причалить, как он выскочил на пристань и, оттащив Снейпа в сторону, принялся тихо и быстро говорить ему что-то. Сначала тот слушал с насмешливым недоверием, потом нахмурился и принялся переспрашивать.
Гарри подошел поближе.
- …для чего ей… - удалось ему расслышать. И затем: - …я заходил к Лонгботтому - ее там не было… приманка…
Тут Снейп оглянулся на Гарри и жестом заставил Драко замолчать.
- Я знаю, Поттер, что вы любите подслушивать, - сказал он голосом, напоминающим треск сердито захлопнутой двери, - но сейчас в этом нет необходимости. Я расскажу все, что вас интересует - на приеме у министра.
Гарри задохнулся от гнева, но высказаться ему помешал толчок в спину, на миг лишивший его равновесия - Шеклболт и один из матросов, тащившие Хмури, задели его ненароком; когда Гарри снова обернулся к Снейпу, тот уже отошел на порядочное расстояние. Плащ его хлопал на ветру, словно Снейп превращался в ворона и собирался улететь.

- Доброе утро, мой мальчик, - голос Дамблдора вырвал Гарри из полудремы.
Гарри вскочил, уронив газету на пол, неловко нагнулся за ней. Выпрямившись, он встретился взглядом с глазами Снейпа и почувствовал, что краснеет от досады.
- А он здесь зачем? - сердито спросил Гарри Дамблдора.
- И вас с добрым утром, Поттер, - в углах губ Снейпа змеился сарказм. - Вижу, общение с господином Хмури не прошло для вас даром - узнаю его изысканную манеру изъясняться. Вынужден вам напомнить, что не далее, как сегодняшним утром вы желали получить от меня некоторую информацию. Или она вас больше не интересует?
- Профессор, сейчас я не в состоянии состязаться с вами в остроумии.
- Только сейчас?
Тихо переругиваясь, они вошли в кабинет. Гарри устроился на своем обычном месте, Снейп уселся в кресло, в котором лишь позавчера сидел Хмури.
За окном бушевала песчаная буря. Казалось, воздух заменила взвесь песка и гальки; черные смерчи изгибались и сталкивались друг с другом, точно борющиеся джинны; мимо протащило громадный валун.
- Только что со мной связался Хагрид, - произнес Дамблдор.
- Как здоровье его драгоценных морских коней? - холодно осведомился Гарри. - Надеюсь, они не поцарапали плавников, когда разбивали ялик?
- Гарри, - Дамблдор покачал головой, - это просто животные. Не слишком сообразительные притом. Некая сила направляет их действия, и наша задача разобраться в том, что это за сила. Хагрид говорил со мной не о морских конях. В окрестностях Исследовательского центра он обнаружил убитую сову. К лапе ее было привязано письмо, отправленное Северусом. Должно быть, убийца не сумел обнаружить трупик в темноте, иначе постарался бы его уничтожить.
- Убить сову? - Гарри не верил своим ушам. - Да ведь это…
- Да, человек, который совершил такое, явно имел веские основания желать, чтобы ваша команда и Драко все же отправились на остров именно этой ночью.
- Зачем?
- Северус, что тебе удалось узнать?
Снейп откашлялся, будто собирался произнести лекцию.
- Если верить тому, что я прочитал, Klavis Regis - не просто растение, которое можно использовать для приготовления зелий - пускай даже и весьма ценных. При соблюдении определенных условий цветок может приобрести свойства магического артефакта огромной силы. Для этого необходимо, во-первых, разбудить остров.
- Какая чушь! - не удержался Гарри.
- Невежде все, чего он не понимает, кажется чушью. - Снейп холодно взглянул на Гарри. - Соловьиный - не обычный кусок суши, окруженный водой. Это, скорее, огромное живое существо, наделенное своеобразными инстинктами, - существо примитивное, но опасное. Остров и цветок связаны неразрывными узами. Маггловская наука называет подобные отношения симбиозом. Вы удовлетворены моими объяснениями, Поттер? Тогда я продолжу. До того, как растение расцветет, в течение недели каждую ночь нужно произносить определенные заклинания, пока не забьет Источник слез. Одновременно с ним пробуждаются и силы, охраняющие цветок. А поскольку человек, проводящий подготовительный ритуал, не может от них защититься, воспользовавшись магией, он либо погибает, либо сходит с ума.
- Как Невилл Лонгботтом, - спокойно произнес директор.
- Да, - подтвердил Снейп. - Как Невилл Лонгботтом.
- Затем, в ночь, когда растение расцветает, остров нужно… накормить. Накормить людьми, - Снейп посмотрел на Гарри. - Стоит ли упоминать о том, что даже если кто-то и сумеет сорвать цветок в эту ночь, его шансы остаться в живых ничтожны?
Гарри вспомнил равнодушный блеск птичьих глаз и содрогнулся.
- И, наконец, третий этап: тот, кто собирается стать законным владельцем Klavis Regis, лично должен провести сложный ритуал, включающий человеческое жертвоприношение на алтаре в храме, и лишь после этого цветок обретет в его руках подлинную силу.
- И для чего все это? - спросил Гарри.
- Klavis Regis недаром носит такое название: это ключ к власти. Власти над миром духов, над определенными видами животных… и над оборотнями. Законному владельцу этого цветка любой оборотень подчиняется независимо от своей воли.
- О!
- Вот именно.
- Вы хотите сказать, что кто-то прочитал ту же книгу, что и вы, и теперь пытается завладеть цветком?
- Я восхищен вашей проницательностью, Поттер.
- Надеюсь, вы не считаете, что это был Невилл?
Дамблдор издал непонятный звук, а Снейп ухмыльнулся.
- Кажется, я поторопился с комплиментом.
Если бы у Гарри оставались силы злиться, он бы разозлился. Вместо этого он лишь утомленно сказал:
- И кто же это, по-вашему?
- Разве ответ не очевиден?
- Давайте выпьем чаю, - предложил Дамблдор, слегка улыбаясь. - Северус, у Гарри была тяжелая ночь. Не будьте так…
- Ядовиты, - мрачно подсказал Гарри. - Не трудитесь, господин министр, профессор всю жизнь считал меня идиотом. Не менять же ему убеждения на старости лет.
Снейп сверкнул глазами, но ничего на это не ответил.
Айрин Слагхорн принесла поднос и поставила его перед Дамблдором, улыбаясь так сладко, что Гарри раздумал класть сахар в чай.
- Милая девушка, - одобрительно сказал министр, когда девушка вышла. - Очень милая. - Он отпил из чашки и грустно покачал головой. - Я слышал от Горация, что Малфой собирается сделать ей предложение - надеюсь, она его не примет.
Гарри покосился на Снейпа и злорадно заметил:
- Ну, не так уж Драко и плох.
- Я имел в виду старшего Малфоя, Люциуса, - безмятежно отозвался Дамблдор.
Секунду Гарри старался не слышать этих слов, еще секунду - забыть их. Кровь вскипела гневом, и лишь остатки самолюбия удерживали его от того, чтобы не выскочить из кабинета, никому ничего не объясняя, и не помчаться немедленно в Малфой-Мэнор.
Снейп слегка усмехался, глядя в магическое окно, и Гарри показалось, что Снейп смеется над ним.
"Наверное, весь свет надо мной смеется, - подумал Гарри со злобой. - И эта девица в приемной… Если бы она знала, еще бы не так ухмылялась. Но он ведь ей не рассказал? Нет. Даже Люциус на такое не способен. Может, это все вообще неправда?"
Гарри так погрузился в свои переживания, что пропустил часть беседы, а Снейп тем временем спорил с Дамблдором:
- Нет, я не согласен, - говорил министр. - Нам не удастся ничего вменить ей в вину. Даже если бы Невилл мог дать показания, - а он не может, - она не совершила ничего противозаконного сама.
- Отправила его на остров, зная о последствиях, - не слишком уверенно предположил Снейп.
- Это бездоказательно.
- Веритасерум, - предложил Снейп.
- Мне кажется, мальчик мой, - Снейп передернулся, Дамблдор лукаво усмехнулся в бороду, - лучше всего будет пока оставить ее в покое. Будем наблюдать за ней. Пусть думает, что мы ничего не подозреваем. Ты ведь не говорил ей, что нашел подлинную книгу?
- Нет, конечно. Но я уверен, что она знает, иначе зачем ей было убивать сову? Должно быть, она платит кому-то из ваших людей в архиве.
Дамблдор вздохнул.
- Подождем. Пусть приготовится к третьему этапу, тогда и возьмем ее с поличным.
- Я не смогу за ней следить, - холодно сказал Снейп. - Она слишком хорошо меня знает. Если я останусь в Центре, она сразу поймет, что к чему, и затаится.
- У нее нет времени на то, чтобы прятаться, - возразил Дамблдор, - она должна завершить ритуал. Кроме того, я не предлагаю тебе за ней следить.
- Я бы на вашем месте не доверял ее сотрудникам. Вдруг кто-то из них - ее сообщник?
- Я и не собирался. Драко…
- Нет! - Снейп буквально швырнул чашку на стол. Гарри вздрогнул и очнулся.
- Почему? - Дамблдор воззрился на Снейпа с кротким удивлением.
- Потому что у него есть обязанности по отношению к школе, - щеки Снейпа покрылись неровным румянцем. - Кто будет вести уроки вместо него? Я не могу заменять его постоянно.
- Я обратился к Горацию - он с удовольствием проведет несколько занятий, - Дамблдор лучезарно улыбнулся. - Видишь, все прекрасно устраивается. Драко ведь хотел получить этот цветок? Он его получит. Ведь если ритуал не будет проведен, Klavis Regis останется обычным растением, и его можно будет использовать в качестве ингредиента для зелий. Весьма ценного, не так ли? Или у тебя есть еще какие-то причины не желать того, чтобы Драко следил за ней?
Снейп кусал губы.
- За кем следить? - растерянно спросил Гарри. - О ком вы говорите?
- О Медее Трего, естественно, - раздраженно бросил Снейп. - Кто еще, по вашему, мог отправить Лонгботтома на остров и подсунуть вам книгу с неполными сведениями?
- А… - Гарри осмыслил новую информацию. - А ведь Хмури ее подозревал.
- Хмури подозревал все живое в радиусе десяти миль от Инверэри, - мрачно заметил Снейп. - От подозрений мало толку, если они не сопровождаются надлежащими логическими выводами.
- Не надо считать себя умнее всех, профессор.
Гарри вертел в руках чашку. Голова наполнялась невыносимой болью, как будто кто-то выпилил в черепе кружок и вливал через отверстие расплавленный свинец.
- Я не считаю, - Снейп побрякал ложечкой, подумал и залпом выпил остывший чай. - Больше вам скажу - можете порадоваться, Поттер, - меня не оставляет чувство, как будто я упускаю что-то очень важное. Медея - неглупая женщина, почему она так откровенно подставляется?
- Не так уж и откровенно, - заметил Дамблдор. - Кого еще она могла отправить на остров, как не своего сотрудника? Да и трюк с подброшенной книгой был проделан довольно изящно.
- Нет-нет, поверьте, Альбус, она знала, что все откроется. Я думаю, в деле замешан кто-то еще, и Медея отвлекает наше внимание в расчете, что мы будем следить за ней, тогда как ее сообщник проведет ритуал. Поэтому я и предлагаю задержать ее. Оставшись один, ее сообщник будет вынужден действовать, и обнаружит себя.
- Ты все слишком усложняешь, Северус, - Дамблдор покачал головой.
- Вы говорили о том, что остров защищает цветок, - вмешался Гарри. - Значит, все эти Белые колдуньи, морские кони и те ненормальные птицы - я ведь вам не рассказывал про них?
- Драко рассказывал, - ответил Снейп, и Дамблдор согласно кивнул.
- Ну да. Все они, можно сказать, входят в линию обороны.
- По-моему, это очевидно, - нетерпеливо бросил Снейп.
- А что вы думаете насчет больных девушек? Я почти на сто процентов убежден, что они и есть Белые колдуньи.
Дамблдор вздохнул.
- Наверняка ты прав, Гарри. Я не подумал об этих бедняжках. Нам нельзя медлить. Видимо, эти девушки - потомки жриц древнего культа, святилище которого находится на Соловьином. Во всяком случае, сопротивляться зову острова они не могут. Хотелось бы мне знать, каким образом он их призывает?
- Через зеркало. - Мигрень сделалась сильнее, хотя секундой ранее это казалось невозможным. Гарри застыл неподвижно, стараясь не моргать, и говорил, едва шевеля губами, как чревовещатель. - Джанет Димсдейл перед приступами видит сгусток тьмы вместо своего отражения, и эта тьма лишает ее воли… Только подумать, она рассказывала об этом всей своей семье и мадам Мераль в придачу, но ее никто и слушать не пожелал! - Гарри повернул голову, чтобы взглянуть на Дамблдора, и горько об этом пожалел. - Все решили, что она спятила. А я видел этот сгусток сам, своими глазами.
- Вот как, Гарри, ты видел его? - Дамблдор подошел к невысокому поставцу, негромко звякнуло стекло. - Выпей-ка вот это.
Он протянул Гарри рюмочку с густой красноватой жидкостью, припахивающей тухлятиной.
"Если меня сейчас стошнит, - решил Гарри, - моей вины в этом не будет".
Он вылил содержимое рюмки в рот и задержал дыхание.
Дамблдор и Снейп смотрели на него, не отрываясь: министр - с сожалением, Снейп - с холодным любопытством.
- На вашем месте, Поттер, - проговорил Снейп, - я бы пореже смотрелся в зеркало. Скверно, что вы видите то, чего не видит никто, кроме девушек, одержимых неведомыми духами.
Боль исчезла, и это было так хорошо, что Гарри ответил Снейпу почти вежливо:
- Не вам же одному видеть то, чего не видит никто.
Снейп усмехнулся.
- Ну что ж, - Дамблдор поднялся, - думаю, мы обсудили все, что было нужно. Гарри, поскольку Аластор болен, руководителем следственной группы я назначаю тебя. Тебе придется нелегко: на тебя ляжет не только расследование истории с Соловьиным но и убийства Джона Димсдейла. К сожалению, сейчас я не могу дать тебе в помощь кого-то, кроме Нимфадоры и Кингсли. Возможно, позже… Сегодня ночью совершено пятнадцать нападений оборотней на членов семей сотрудников Министерства. Это была хорошо организованная акция: кто-то спланировал все таким образом, что всем оборотням удалось скрыться.
- Грейбек, - Гарри вскочил. - Что говорит Ремус?
- Спроси у него сам, - Дамблдор вздохнул. - Он в Норе. Ты ведь заглянешь к Уизли? После покушения Рон и Гермиона увезли девочку туда.
- Покушения?!
- Да, на малышку тоже пытались напасть. К счастью, ее удалось уберечь от укуса. - Дамблдор тяжело вздохнул. - Если бы я обо всех мог это сказать.
Гарри спешил, но все же остановился в дверях приемной, чтобы еще раз взглянуть на Айрин Слагхорн.
Совсем юная; должно быть, едва окончила школу, как любящий дядюшка пристроил ее в секретарши к старому знакомому. Слагхорн и замуж за Люциуса будет рад ее пристроить - помнится, он был не дурак выпить. Довольно мила, но челюсть чересчур массивная; несомненно, годам к тридцати, когда черты определятся и утратят девичью мягкость, лицо ее станет, что называется, квадратным.
- Ничего особенного, верно?
Гарри вздрогнул. Снейп оценивающе оглядел ладную фигурку девушки и вынес вердикт:
- Никакого сравнения с Нарциссой. Разве что молоденькая. По достижении определенного возраста, Поттер, начинает тянуть на молоденьких.
Гарри не был искусен в составлении изысканных ядов, но удар у него был поставлен хорошо.
- Решили поделиться со мной своим опытом интимной жизни, профессор?
Снейп усмехнулся, нисколько не задетый.
- Пойдемте, Поттер, вы заставляете девушку нервничать.
"Держу пари, не так, как она заставляет нервничать меня", - мрачно подумал Гарри, шагая рядом со Снейпом.
- Кстати, Драко она тоже не понравилась. Видите, Поттер, у вас с ним появилась точка соприкосновения: вы оба не хотите, чтобы Люциус женился.
- Какое мне вообще дело, собирается жениться Люциус Малфой или нет? - Гарри пожал плечами с вымученной небрежностью.
- Действительно, Поттер, - Снейп приостановился и уставился на Гарри с издевательским недоумением. - Как это мне в голову не пришло? Вам действительно не должно быть до этого никакого дела. Вы ведь Люциусу никто.
Это было слишком. Дьявол внутри Гарри ощерился и зарычал: "Отведай-ка собственного зелья, Снейп!"
- Что ж, профессор, раз уж мы с вами обсудили все темы, стоящие того, чтобы их обсудили, - Гарри помедлил, подбирая слова, предвкушая свое торжество, - нам лучше попрощаться. Передавайте Драко привет. Вы, наверное, удивитесь, но у нас с ним оказалось множество точек соприкосновения. Этой ночью на Соловьином у нас была масса времени, чтобы стать друг другу ближе… во всех смыслах этого слова.
Гарри улыбнулся, глядя в глаза ошарашенному Снейпу, и вышел.
"То-то он взбесится, когда придет в себя, - злорадствовал он, но вскоре эта мрачная радость испарилась, оставив лишь хинный привкус разочарования в самом себе. - Для чего я это сделал? Как глупо".
Он закурил, поймал сердитый взгляд проходившей мимо почтенной матроны - и эта его не одобряла. Сизый дымок поднялся от сигареты, постепенно бледнея, растаял в холодном воздухе.
"Так и я растаю когда-нибудь, - подумал Гарри. - Мы все растаем, и не будет для нас ни любви, ни красоты. Ничего не будет".

13.

Гарри поздоровался с аврорами, скучавшими перед домом Уизли, и вошел.
На кухне был привычный беспорядок, но непривычно безлюдно - один лишь Рон дремал за столом, уронив голову на руки. Услышав шаги, он вскочил.
- Гарри, дружище! Как я рад тебя видеть!
- Где все?
Гарри оглядел взъерошенные волосы и измятую одежду друга.
- Отец и Перси ушли на службу. Все настолько скверно, что даже Перси удостоил нас своим присутствием, а Фред и Джордж, представь себе, не стали затевать с ним перебранку.
- А, близнецы здесь?
- Нет, только что уехали; им обещали прислать амулеты, которые вроде как защищают от оборотней. Мы решили ничем не пренебрегать, - Рон криво улыбнулся.
- А дочка? Дамблдор сказал, с ней все в порядке.
- Да ему-то откуда знать? - Рон захрустел пальцами. - В порядке… Зайди Герми минутой позже, Кристи погибла бы, а если бы и выжила - что это была бы за жизнь?
- Нет у вас чего-нибудь перекусить? - Гарри взял Рона за плечо, заставляя его сесть, сам устроился напротив. - Я голоден…
Гарри хотел закончить: "как волк", но осекся.
- Мама что-то приготовила. - Рон огляделся. - Вот.
- А ты не будешь?
- Не могу я!
- Давай, Рон, за компанию. Надо пообедать, а то ты просто свалишься, и какая тогда от тебя польза?
Рон покорно взял кусок пирога.
- А я, оказывается, проголодался! - заметил он с набитым ртом. - А ведь был уверен, что и крошки проглотить не смогу!
Теперь, когда он снова походил на прежнего Рона, Гарри решился спросить его, что же все-таки произошло.
- Что произошло? Да я и сам толком не знаю. - Рон отправил в рот корку от пирога и облизал пальцы. - Мы уже спать ложились, когда закричала Кристи. Мерлин, какое счастье, что она не выносит заглушающих чар: ты представляешь, что было бы, если бы мы ее не услышали?!
Подходящих слов у Гарри не нашлось, и он молча кивнул.
- Ну вот. Герми вошла в детскую и только взяла Кристи на руки, как стекло разлетелось вдребезги, - зверь высадил раму и ворвался в дом. К счастью, Герми не растерялась, выскочила из комнаты и наложила запирающее заклинание на дверь. Когда мы с Герми вернулись в детскую, оборотня там уже не было. Отец говорит, что этой ночью напали еще на четырнадцать человек - все дети, и трое из них уже умерли, а остальные заражены. Я все никак прийти в себя не могу.
Гарри, потрясенный, молчал. Там, в кабинете министра, он не осознал, насколько ужасно произошедшее - спокойный тон Дамблдора лишал сообщение драматизма.
- Отец рассказывал, что оборотням помогал маг-человек, он снимал защитные чары и прикрывал отход. Если его найти, можно обнаружить место, где прячутся "дикие" оборотни.
- Дикий оборотень, - Гарри невольно улыбнулся.
- Да, теперь их делят на "диких" и "мирных".- Рон запустил пятерню в волосы. - Столько лет не было нападений на людей, и вот - пожалуйста. В чем дело, а?
- А Ремус ничего не рассказывал? Где он, кстати?
- Скоро придет. Он хотел с тобой поговорить.
- Гарри!
Гермиона вошла стремительно, чмокнула Гарри в щеку.
- Ты заставил Рона поесть? Какой ты молодец. А для меня что-нибудь оставили?
- Ты бросила Кристи одну? - Рон с гневом взглянул на жену.
- Она спит, а Молли сидит рядом и вяжет ей свитер. В этом свитере Кристи будет похожа на цирковую обезьянку.
Гермиона держалась с подчеркнутым хладнокровием, но черные тени под глазами состарили ее на несколько лет. Гарри видел, насколько тяжело ей дается показная невозмутимость.
В отличие от нее, Рон не мог совладать с собой. Беспокойство заставляло его расхаживать, как автомат, взад и вперед по кухне.
- Пойду, посижу с ней, - не выдержал он наконец.
- Только не разбуди.
Гермиона посмотрела ему вслед и вздохнула.
- Раньше я не знала, что такое страх, - она отложила вилку и потерла покрасневшие глаза. - Страх за себя - ничто по сравнению со страхом за своего ребенка. Больше всего мне хочется прижать Кристи к груди и не выпускать, - но так же нельзя. Мы сейчас все должны держаться. Думать, как уберечь Кристи, если нападение повторится, а не устраивать коллективную истерику. Молли меня понимает, а вот Рон…
Она задумалась.
- Знаешь, Гарри, мне кажется, что он испытывает чувство вины.
- Вины?
- Да. Кристи такая крикливая, иногда это просто с ума сводит, Рон и сказал пару раз в сердцах: "Зачем мы только решили завести еще ребенка! Лучше б ее не было!" Я сама иногда об этом думала. А теперь вот мы оба поняли, что лучше ее и нет.
Гермиона слабо улыбнулась.
- Но Рон ведь это не всерьез говорил, - заметил Гарри. - Это…
Он замялся, подыскивая подходящее слово.
- …нелогично? - Гермиона нетерпеливо покачала головой, живо напомнив Гарри ту школьницу, которая искренне не выносила, когда кто-то чего-то не понимал. - Большинство людей поступают нелогично, Гарри. Ты сам, к примеру, - когда ты в последний раз, перед тем, как что-нибудь сделать, задал себе вопрос: а каковы будут последствия моего поступка?
- Никогда, - Гарри засмеялся. - Ты же знаешь: я никогда не думаю, я сразу прыгаю.
- Да, почти все так и поступают. Чтобы быть логичным, нужно заглянуть в себя, рассмотреть собственные скрытые побуждения, а скрыты они как раз потому, что мы не хотим их видеть. Проще дать волю базовым эмоциям. Рон подсознательно чувствует себя виноватым, поскольку хотел отделаться от Кристи - не по-настоящему, конечно, однако мысли у него такие были, - и преувеличенной заботой старается искупить эту мнимую вину. Но истинной причины своей нервозности он не понимает, и это заставляет его нервничать еще сильнее.
- Это все только твои догадки, - заметил Гарри. - Не думаю, что Рон чувствует какую-то вину, просто характер у него не такой, как у тебя. Он не привык сдерживаться, только и всего.
- Может и так, - Гермиона зевнула. - Как я хочу спать, просто умираю!
- Так ляг, поспи. А с Кристи пусть сидит Рон, раз уж он изъявил такое желание, - раздался знакомый голос.
Гарри обернулся. Стоило Молли появиться в дверях, и кухня сразу повеселела и перестала казаться опустевшей.
- Здравствуй, дорогой, - Молли пополнела с тех пор, как Гарри виделся с ней в последний раз, но лицо ее по-прежнему оставалось моложавым. - Рон выжил меня из спальни. Сказал, что звяканье спиц мешает его дочери спать. А кто-то еще меня называет клушей!
Они с Гермионой обменялись понимающими улыбками.
- Разумеется, ты знаешь, что у нас произошло? Ну конечно, знаешь! Как поживает Альбус? Я давным-давно его не видела, с тех пор, как распался Орден. Ужасные были времена, но наши собрания я всегда вспоминаю с удовольствием. Какие вы все тогда были молоденькие, и ты, Гарри, и Рон с Гермионой! - Молли взглянула на часы. - Видишь, никакой "Смертельной опасности". Я Рону говорю: успокойся, не волнуйся так, но разве он меня слушает? А Альбус все только приветы через Артура передает. Такой занятой! - Молли лукаво улыбнулась и перешла к делу. - Как там мой Билл?
Гарри замялся.
- Ну, довольно неплохо, - учитывая обстоятельства.
- Его брак был ошибкой, - спокойно сказала Молли. - Эта женщина нисколько ему не подходит. Красивая, да, - но уж очень любит, чтобы весь мир вращался вокруг нее. Эгоистка. Флер непременно нужно, чтобы ей приносили жертвы - без этого ей жизнь не в радость. Билл все еще под арестом?
- Для Минервы и ее мужа он - гость. К нему хорошо относятся, Молли, - Гарри избегал смотреть ей в глаза.
- Я слышала, Аластор Хмури болен? - Молли переменила тему беседы.
- Да, утром мы с Кингсли отвезли его в Святого Мунго. Жалкое зрелище… Дамблдор назначил меня руководителем следственной группы.
- Ты, конечно, отпустишь Билла?
Гарри замер с открытым ртом. Потом, собравшись с духом, проговорил:
- Молли, я… я не могу этого сделать сейчас. Понимаешь, он…
- Ты ведь не подозреваешь Билла в убийстве? - холодно спросила Молли.
- Нет, конечно! Но я… Молли, я непременно найду настоящего убийцу!
- Разумеется, - Молли поднялась. - Пойду, спрошу молодых людей на лужайке, не желают ли они пообедать. До свиданья, Гарри.
Гарри в растерянности поглядел на Гермиону. Та пожала плечами.
- А чего ты ожидал? Взрыва радости?
- Она же не думает, что я могу просто взять и отпустить Билла? Да я просто права не имею этого сделать!
- Конечно, Гарри, - Гермиона сочувственно кивнула. - Но ты для Молли все равно, что родной, а стало быть, и Билл тебе вроде как брат… Нет, понимания от нее сейчас не жди. Она живет сердцем, а сердце ее подсказывает: то, что ты делаешь - неправильно.
- Я делаю, что должен, - твердо заявил Гарри. - Ничего с Биллом не случится, если он лишнюю неделю прогостит в Инверэри. Постарайся, пожалуйста, донести до Молли эту мысль.
- Постараюсь, - Гермиона тоскливо поглядела в потолок. - Знаешь, чего бы мне сейчас хотелось? Жить на последнем этаже небоскреба, чтобы уж точно никто не смог запрыгнуть ко мне в окно. Гарри, как мне страшно!
Гарри промолчал. Утешать ее было бессмысленно, да и чем бы он мог ее утешить?
- Я пойду, - сказал он. - Передай Ремусу, я буду ждать его в своей квартире.
Он поцеловал Гермиону в щеку. Щека слабо пахла детским мылом и молоком.
- Я еще загляну, - сказал он вежливо.
Гермиона недоверчиво улыбнулась и ответила:
- Выбери для этого более спокойное время, Гарри, - когда мы все не будем бегать по стенам.
"Как мерзко, - Гарри сокрушенно покачал головой. - Лучше бы я не приходил! Бедная Молли - но что я могу поделать? Только поймать поскорее убийцу, кто бы он ни был".
День был морозный и ясный, воздух переливался, как опал.
Гарри взглянул на опал в перстне, который носил, не снимая, и горько улыбнулся. Окружающий мир прекрасен, но жить в нем порой бывает тяжело.

Гарри был от дома в двух шагах, когда услышал:
- Гарри! Постой!
Гарри обернулся. Запыхавшийся Люпин помахал ему рукой и перешел на медленный шаг.
"Мерлин, как он постарел!"
Сердце Гарри болезненно защемило: Ремус исхудал, морщин на лице заметно прибавилось, волосы совсем поседели. Полнолуние всегда его истощало, однако сегодня он выглядел особенно скверно.
- Что ж ты, Гарри, заставляешь старого человека бегать галопом? - Люпин улыбнулся. Он слегка задыхался и прижимал руку к сердцу.
- Ладно тебе прибедняться, - тоже мне, старик нашелся, - сказал Гарри, стараясь, чтобы шутливость его тона не казалась натужной. - Я тебя не дождался. Хочешь вернуться в Нору?
- Нет, Гарри, - Ремус невесело улыбнулся. - Я гостил у Молли и Артура, пока Дора в командировке, только теперь мне лучше вернуться к себе домой. Не хочу вызывать у них неприятные ассоциации.
- Ремус! Как ты можешь так говорить? Ну хорошо, поднимемся ко мне.
- Нет, Гарри, я… Все в порядке. Тут скверик неподалеку, давай посидим на скамейке, подышим свежим воздухом.
Гарри задумался, где Люпин провел сегодняшнюю ночь, но спросить не решился.
- Ты хотел со мной поговорить?
- Да, - Ремус помолчал, собираясь с мыслями. - О Грейбеке.
- Ты видел его?
- Если бы я его видел, Гарри, и если бы он увидел меня, - мягко сказал Люпин, - я, скорее всего, сейчас бы с тобой не разговаривал. У меня есть источники информации в его окружении. После войны большинство из нас живет нормальной - если можно так выразиться - жизнью. Точнее, жило до недавнего времени. С тех пор, как вернулся Фенрир, люди начинают смотреть на нас с ужасом, и я их понимаю. Если Грейбека не остановить сейчас, мы снова вернемся к тому, что все оборотни без разбора сделаются изгоями. Мы не хотим этого.
- Сегодняшняя акция…
- Сегодняшняя акция, Гарри, - это отвлекающий маневр.
Секунду Гарри смотрел на Ремуса, не веря своим ушам.
- Да, - ответил Люпин на его невысказанный вопрос. - Это было жутко, это было бесчеловечно. И все это затем, чтобы отвлечь внимание Министерства и аврората от истинной цели Фенрира.
- Какой цели?
Гарри потер рукой лоб.
"Может, я с ума сошел? Может, я болен и лежу в бреду?" - у Гарри появилось ощущение, что он бьется в паутине, и чем сильнее бьется, тем больше запутывается.
- Мой… источник (я не стану называть его имени) давно говорил мне, что Грейбек, вернувшись с континента, заявлял, дескать, скоро оборотни будут править миром. Фенрир приведет их к власти, а поможет ему в этом какая-то книга.
- Книга? - Не удержался Гарри. - Грейбеку? Он читать умеет?
- Я понимаю, - помолчав, сказал Люпин, - что тебе трудно воспринимать оборотней как людей. Некоторые из нас действительно ведут себя не как люди. Однако подавляющее большинство умеет читать, писать и считать до двенадцати. Может, мы и не совсем homo, но, во всяком случае, sapiens. Фенрир достаточно разумен, чтобы прочитать книгу - если не для удовольствия, так для дела.
- Я не имел в виду, что оборотни - животные, - попытался объясниться смущенный Гарри, - ты - один из самых культурных людей, кого я знаю. Но Грейбек…
- Как бы культурен я не был, - спокойно отозвался Люпин, - ты всегда будешь чувствовать некое превосходство надо мной. Как твой отец. Мы были лучшими друзьями, и все же в его отношении ко мне всегда проскальзывал оттенок покровительства. И - прости, Гарри, я уверен, ты сам этого не сознаешь, - ту же снисходительность я иногда вижу и в тебе.
Гарри был поражен этими горькими словами, но и Люпин, и он сам понимали, что это правда, даже если сам Гарри никогда не думал об этом и ни за что себе бы в этом не признался.
- Позволь, я продолжу.
Гарри молча кивнул.
- Сегодня утром я беседовал с Северусом. Он рассказал мне о расследовании, которое ты ведешь, - точнее, о расследовании, которое вел Аластор, пока с ним не случилось несчастье. Когда я услышал о растении, дающем власть над оборотнями, я задумался - не прочитал ли Грейбек ту же книгу, что и Северус?
- Как себя вел Снейп? - не удержался от вопроса Гарри.
- На удивление вежливо. Возможно, это было следствие усталости. Мы ведь уже немолоды, хотя, - Ремус сдержанно улыбнулся, - выглядит он не в пример лучше, чем я. Так вот, мой информатор сообщил: последние две недели Фенрир постоянно отлучается куда-то, и никто не знает, где он бывает. Ты слышал, что сегодня нападавшим помогал маг-человек?
- Да, Рон говорил.
- Правда, удивительно - какой же человек согласится помогать оборотню, да еще такому, как Фенрир, захватывать власть над миром? Ты удивишься еще сильнее, Гарри, когда узнаешь, что это была женщина.
- Женщина?
- Лица ее никто не видел, плащ закрывал ее фигуру, но мой информатор чувствовал запах женщины. Она появилась ниоткуда, а утром исчезла. Мой человек - ты ведь не против, что я называю оборотней людьми?
Гарри взглянул на Люпина с упреком.
- Ремус, я вижу, ты сегодня не в настроении. Прости, если я тебя обидел, и все же не надо так со мной разговаривать.
- Извини, Гарри, - Ремус помолчал. Гарри видел, что он раздражен. - Так вот, мой человек сказал, что она ходила среди волков, как королева, и они расступались перед ней. Даже Фенрир - в волчьем обличье! - относился к ней с почтением. Гарри, тот цветок - он ведь уже расцвел?
- Да. Ты имеешь в виду, наша незнакомка получила власть над оборотнями? Но Снейп утверждает, что без ритуала цветок - обычное растение.
- Возможно, ритуал уже провели? - предположил Люпин.
- Вряд ли. - Гарри подумал. - Для его завершения нужно принести человеческую жертву в храме на острове. Я вчера сам был в этом храме - никакой крови на алтаре. К тому же, я точно знаю, что вчера завершился второй этап подготовки к ритуалу. Остров накормили, - угрюмо прибавил он. - Значит, Фенриру хочется власти? В таком случае, скоро мы увидим его на Соловьином; возможно, он наведается и в Инверэри. Спасибо, что предупредил, Ремус.
- Пожалуйста, - прохладно ответил Люпин.
Почтовая сова опустилась на спинку скамейки и требовательно ухнула, уставившись на Гарри круглыми глазищами. Он отвязал от лапы пакет, пошарил в карманах и протянул сове попавшуюся под руку монетку.
Письмо оказалось от Дамблдора.
- Дамблдор просит меня задержаться в Лондоне до утра, - сообщил Гарри Ремусу. - Он хочет, чтобы ты отправился в Инверэри вместе со мной. Мерлин, да у меня дел невпроворот! Каждая минута на счету, а я буду торчать тут без дела! Интересно, зачем он тебя отправляет в Инверэри?
- Наверное, полагает, что я смогу оказаться там полезен. Я ведь маг не из последних, если ты не забыл, - Ремус поднялся. - Я пойду, Гарри, у меня еще осталась пара дел, которые нужно завершить до завтра.
Он кивнул и, сутулясь, пошел прочь. Гарри растерянно провожал его взглядом.
- Отлично, Гарри, - пробормотал он. - Вспоминай, кого еще ты не успел сегодня оскорбить в лучших чувствах? До завтрашнего утра как раз успеешь.
"Приму ванну, вот что я сделаю, - решил он. - А потом проваляюсь с книгой на диване остаток дня. Раз уж все равно придется торчать в Лондоне до завтра, хотя бы отдохну как следует".
Гарри разбудил резкий стук в дверь. Открыв глаза, он некоторое время бессмысленно смотрел в потолок, пока не пришел в себя и не сообразил, что уснул на диване. Открытая книга валялась на полу, за окнами было темно. Стук повторился, еще более требовательный и нетерпеливый. Гарри выругался и поплелся открывать.
Люциус рассматривал его немигающим взглядом.
- Я могу войти? - холодно спросил он. - Ты один?
Гарри отступил, впуская Люциуса в квартиру; мысли его спутались, и он стоял в растерянности, не зная, что сказать.
- Ты как будто не рад меня видеть? - Люциус заговорил первым.
- Я должен быть рад? - пробормотал Гарри.
- Тебе не кажется, нам нужно обсудить кое-что? Например, наш последний разговор, - голос Люциуса звучал громче обычного.
- Я думал об этом, - Гарри понемногу приходил в себя.
- И что же ты надумал?
- Что виноват был ты, - чтобы произнести эти слова, Гарри понадобилось все его мужество.
- Извиняться я не намерен.
- А надо бы.
- Вот как? Прежде чем требовать извинений от меня, тебе самому следовало бы объясниться.
"Так это я должен объясняться?!"
Гарри онемел от гнева и изумления, но в то же время в его душе забрезжила надежда: если Люциус злится на него из-за предполагаемой измены, значит, не все еще потеряно; значит, ему не все равно. И эти мягкие, бархатные интонации в резком голосе: не похоже, чтобы Люциус пришел к нему лишь затем, чтобы устроить скандал.
Люциус повернулся, снимая плащ. Гарри скользнул взглядом по его фигуре, и кровь мягко запульсировала у него в висках.
- Итак, - Люциус приподнял подбородок, но Гарри уже ясно видел наигранность его враждебной позы, - ты намерен дать объяснения?
- Да, - Гарри взялся за концы кашне, притягивая Люциуса к себе, и проговорил ему на ухо, чувствуя, как темнеет в глазах от ледяного аромата туалетной воды, - я дам тебе объяснения. Я все… тебе… объясню… так подробно… что дойдет… даже до тебя.
- Если ты будешь достаточно убедителен, - Люциус двумя пальцами снял очки с переносицы Гарри, - можешь рассчитывать на мои извинения. В какой форме тебе хотелось бы их получить?
Гарри не ответил.
Раз… два… три… четыре… - Стенные часы отсчитывали секунды с размеренностью рефери. - …Девять.
"Нокаут, - подумал Гарри, - но пока не поражение… сколько еще раундов я выдержу?.."
- Надеюсь, ты не намерен объясняться на коврике под порогом? - задыхаясь, спросил Люциус.
- Молчи, - прошептал Гарри, - молчи. Сейчас моя очередь… говорить.
Но за всю ночь он так и не сказал Люциусу ни слова, а тот не сказал ни слова ему; и все же эта была одна из лучших их ночей. Гарри смотрел, как вздрагивают ресницы Люциуса, и его сердце вздрагивало им в унисон; вертикальная морщинка между бровей, сведенных точно в усилии постичь законы жизни, неизменно ускользающие, влажная прядь волос - Гарри хотелось застыть в толще времени, словно в янтаре, и смотреть на них вечно. Люциус забился в его объятиях, тонкий, горячий; его глаза широко раскрылись - но он смотрел не на Гарри; рот его приоткрылся, будто он собирался что-то произнести, но он не издал ни звука. Потом он мгновенно заснул.
Гарри так и не сумел задремать. Он повернулся на бок и стал рассматривать безмятежное лицо спящего Люциуса; когда он бодрствовал, его черты постоянно сохраняли в себе отпечаток потаенной жестокости - сейчас она впиталась в сон, как вода в песок. Рдеющий отблеск пламени ложился на потолок; красноватые листья теней трепетали в углах; потрескивали угольки в камине. Гарри глядел на скулы Люциуса, резко обозначившиеся в неровном свете огня, и чувствовал блаженную безмятежность бесспорного обладания. Пятна, оставленные его пальцами на белой, мерцающей в темноте коже, чернели, как тавро. Он, взял руку Люциуса, коснулся губами жилок на внутренней стороне запястья. Люциус вздохнул и обнял его, не открывая глаз.
Утром, когда Гарри вернулся из ванной, Люциус стоял у окна, и сосредоточенно вдевал запонки в манжеты.
- Куда торопишься? - Гарри говорил мягко, но лицо и шея Люциуса вдруг залились краской.
- Я - не твоя собственность. И не собираюсь перед тобой отчитываться.
Гарри вздрогнул. Прежние тревоги и подозрения пробудились в нем с новой силой.
- Тебе трудно ответить?
- У меня назначена встреча.
Теперь, когда Люциусу удалось вывести Гарри из себя, его раздражение разом прошло. Он вышел из спальни. Гарри натянул брюки и последовал за ним.
- Я хотел спросить…
- Да?
- Что это за история с Айрин Слагхорн?
- История? Ты говоришь о женитьбе?
Люциус даже не пытался делать вид, будто не понимает, о чем идет речь. Его отстраненная улыбка привела Гарри в бешенство.
- Я не сделал ей предложения, но подумываю об этом. Видишь ли, Драко не собирается обзаводиться семьей. Учитывая его вкусы…
- Весь в тебя.
- …у меня есть основания предполагать, что наш род на нем прервется. Моя повторная женитьба сняла бы этот вопрос - разумеется, если супруга не окажется бесплодна.
Кровь, подумал Гарри с тоской, все дело в крови.
- А как же я?
- Я думал, ты уже нашел мне замену.
Он напрашивался на ссору, и теперь уже всерьез.
- Люциус, какая замена, о чем ты говоришь? О Чоу, которую я уже давно забыл? Ты же сам все это придумал. Просто тебе нравится мучить себя и меня. - Гарри посмотрел Люциусу в глаза: зрачки его были, словно черные полыньи во льду, и в глубине их ощущалось движение, похожее на судороги тонущего человека. - То, что я говорю, не имеет значения, да?
- Думаю, все зашло слишком далеко.
Люциус повернулся, чтобы уйти, но Гарри схватил его за локоть.
- Не имеет значения, да? Когда ты что-то решил, то уже ничего не видишь, никого не слушаешь и не думаешь ни о чем.
Люциус оттолкнул Гарри и взялся за дверную ручку.
- Мы с самого начала были в неравном положении: я давал, ты принимал, а теперь все изменилось, и потому тебе так дерьмово, разве нет?
Люциус медленно обернулся, губы его побелели от гнева, а трость подрагивала в руке, точно змея, готовая укусить.
- Только ударь меня, и я тебе эту трость в глотку вобью, - тихо сказал Гарри, чувствуя, как рвутся в голове нити, привязывающие его к реальности.
- Все, - так же тихо ответил Люциус. - Все, Поттер. Я ухожу.
- Уходи, - выговорил Гарри помертвевшими губами. - Я за тобой не побегу.
Минуту он стоял, глядя на захлопнувшуюся дверь и борясь с собой, потом рванул ее на себя и, стараясь не думать о предстоящем унижении, пробежал взахлеб два лестничных пролета; шепча: "Да будь ты проклят!", выскочил на крыльцо. Люциуса не было.
"Базовые эмоции", - Гарри прижал руку к дергающемуся, ноющему, точно нарывающему сердцу.
Чудесная ночь и омерзительный скандал наутро - Люциус в своем репертуаре.
"Нужно покончить с этим, - сказал он себе. - Его не переделаешь - так будет всегда. А мне этого долго не выдержать".
Восходящее солнце лопнуло, как пузырь, и багровая жижа рассвета залила пустынную улицу.

14.

Чоу стояла неподвижно, лицом к ветру, веки ее покраснели, но капли, стекавшие по щекам, были лишь растаявшими снежинками - не слезами. Флер прикладывала крошечный кружевной платочек к совершенно сухим глазам.
Две женщины любили Джона Димсдейла, когда он был жив, и ни одна из них не проливала по нему слез, когда он умер. Да и зачем теперь слезы тому, чья душа влилась в великое Ничто, а изуродованное тело в дорогом гробу красного дерева поместят сейчас в фамильный склеп? Вся его жизнь, все пестрое многообразие поступков, мыслей, чувств, все поражения и победы, - все свелось к имени и дате на могильной плите.
Тяжелые двери склепа распахнулись, заскрипели проржавевшие петли. Родственники проследовали за гробом. Флер неуверенно потопталась у порога, оставляя на свежем снегу изящные узкие следы, и отошла, разглядывая надгробия, - одинокая фигурка в мехах. Гарри передернул плечами, вспоминая взгляд Билла, когда Гарри запретил ему покидать дом.
Тонкс переговаривалась с Люпином. Резкий ветер окрасил лица обоих румянцем, однако глаза их блестели не от ветра, и уж точно не ветер заставлял их улыбаться друг другу так, что у Гарри заныло в груди от зависти. Он отвернулся; ему не хотелось смотреть ни на Люпина и Тонкс - интересно, почему она не захотела взять фамилию мужа? - ни на Флер, неприкаянно бредущую среди памятников.
Дневной свет был сумрачен; прихотливый узор горных возвышенностей на горизонте едва просвечивал сквозь пургу. Ветер запинался о могильные камни, волоча за собой рваный саван метели, и настойчивость, с которой он передвигал снеговые дюны с востока на запад, сводила с ума.
- Несчастная женщина, - мадам Мераль во время церемонии прощания стояла так тихо, что Гарри забыл о ее присутствии. - Такая молодая, и уже вдова.
- Время лечит, - машинально ответил Гарри, благословляя стратегический запас банальностей, позволяющий подыскать уместный ответ на любую реплику.
- Не всегда. - Лицо мадам Мераль казалось таким же серым и равнодушным, как низкое зимнее небо. - Меня оно не излечило.
- Вы были замужем? - вопрос сорвался прежде, чем Гарри успел осознать его неприличие.
- Да, - мадам Мераль не обратила внимания на бестактность. - Мой муж скончался очень давно. Но я его не забыла. И скорбь моя не ослабевает.
Она сказала именно так, и эта книжная фраза, произнесенная с легким иностранным акцентом, вошла в сердце Гарри остро и холодно, словно лезвие ножа.
- Ваш муж погиб на войне?
Гарри не интересовало, как погиб супруг мадам Мераль, но он предпочел бы сейчас, чтобы его отчитали за назойливое любопытство, лишь бы исчезло отчаяние от осознания собственной смертности, конечности всякой жизни на земле.
- Нет, он умер до войны. Он был ученым. Произошел несчастный случай, - мадам Мераль отвечала с прежней сдержанностью - или безразличием. Казалось, они выпали из своего мира и оказались в Лимбе; вокруг пахло смертью, и были уместны любые вопросы и любые ответы, ведь само понятие вежливости утрачивало здесь всякий смысл.
- Кхм, - Люпин кашлянул за спиной, мгновенно вернув Гарри к реальности. - Гарри, можно тебя на два слова?
Гарри с облегчением кивнул.
Димсдейлы вышли из склепа и теперь в нерешительности замерли перед входом, точно стайка черных птиц, готовых взлететь.
- Гарри, за склепом кто-то прячется.
- Кто?
- Не знаю, - Люпин нетерпеливо потянул Гарри за собой. - Мне это не нравится. Не то время и не то место, чтобы прогуливаться здесь по колено в снегу. Пойдем, посмотрим.
Фамильный склеп Димсдейлов располагался на самом краю кладбища. Сразу за ним склон резко уходил вниз, в долину, где земля разламывалась, образуя запутанный лабиринт поросших лещиной оврагов.
Гарри и Люпин миновали Димсдейлов. Закаменевшая в скорби старуха не ответила на их неловкие соболезнования, Чоу судорожно кивнула, и только Минерва спросила:
- Вы куда?
- Сейчас вернемся. Надо кое-что проверить.
Гарри приостановился, Люпин нетерпеливо дернул его за рукав.
Минерва посмотрела на них с недоумением и отвернулась.
- Он стоял здесь все это время, - Люпин указал на отпечатки грубых ботинок огромного размера, истоптавших снег в узком промежутке между стеной склепа и кладбищенской оградой. Часть их уже замело, но цепочка следов, уходящая за ограду, выглядела совсем свежей.
Гарри почудился неприятный, резкий запах, похожий на запах мокрой псины.
- Думаю, это Грейбек, - ноздри Люпина раздувались.
- Ему-то что здесь нужно?
- Не знаю, Гарри, но он не просто так пришел.
- Мы сможем найти его сейчас?
В прорезанной оврагами долине могло спрятаться целое полчище не то что оборотней - великанов.
- Вряд ли, - Люпин коротко взглянул на Гарри. - Но уверен, наш друг скоро даст о себе знать.
- Да кто бы сомневался, - Гарри вздохнул. - Я не успел спросить Минерву, сообщил ли ей Дамблдор о том, что здесь происходит.
- Вероятно, сообщил, но обсудить с ней ситуацию не помешает. И обязательно следует предупредить Медею Трего о том, что у нее появился конкурент.
- Полагаешь, она выдаст себя? - Гарри потянулся и сорвал с куста шиповника темную, сладкую ягоду, сунул ее в рот и тут же выплюнул, вспомнив, на какой почве она выросла.
- Я бы на месте Трего занервничал, - Люпин с улыбкой наблюдал за Гарри. - Сам понимаешь, я заинтересован в скорейшем завершении этой истории с Klavis Regis. Мне приходилось бывать под Imperio, и мысль о том, что я буду находиться под влиянием постоянно, не греет мне душу.
- Ох, Люпин, я бы все отдал, лишь бы только эта история поскорей закончилась. У меня уже голова кругом идет от всех этих загадок.
- Вряд ли ты бы отдал все… И с каких это пор, Гарри, ты разлюбил приключения и загадки?
- Я, Ремус, в детстве наигрался, - Гарри ухмыльнулся. - Мне и тех приключений хватило бы на всю оставшуюся жизнь. Скучное серое существование - вот мой идеал с некоторых пор.
- Ах, мечты, мечты, - Люпин лукаво покачал головой. - В таком случае тебе бы следовало выбрать другую профессию.
"И другого любовника", - мысленно дополнил Гарри.
- Минерва, позаботьтесь о том, чтобы всех накормили завтраком, - глухо распорядилась старая миссис Димсдейл.
Минерва вскинула было голову, но все же решила сделать скидку на переживаемое свекровью горе и не демонстрировать гриффиндорскую строптивость.
- Хорошо, матушка. А разве вы с нами не пойдете?
- Я хочу побыть некоторое время здесь. С мужем и сыном.
Старуха повернулась и вошла в склеп. Металлический лязг двери поставил точку в печальной церемонии.
Гарри склонился к мадам Мераль:
- Мне нужно поговорить с Джанет.
- Это так необходимо?
- Да. В первую очередь, в ее же интересах. Ей очень плохо?
Мадам Мераль пожала плечами.
- Кому было бы хорошо на ее месте? Меня беспокоит не только ее физическое состояние.
- Тени в зеркале?
- О, Джанет вам говорила?
- Я сам… - Гарри подумал и продолжил осторожно, - мне приходилось видеть такие вещи, что сейчас и самому верится с трудом. В конце концов, мы же с вами не магглы, чтобы отрицать существование сил тьмы.
Мадам Мераль поджала губы, потом неохотно признала:
- Да, я не могу объяснить происходящее иначе, чем одержимостью. Наверное, следует перевести Джанет в Святого Мунго.
- Кажется, ваши коллеги не в состоянии помочь своим пациенткам. Конечно, если вы считаете, что так будет лучше, переводите, но я бы на вашем месте не торопился. Так я могу увидеть Джанет?
- Хорошо.
Мадам Мераль поправила капюшон.
- Я чувствую себя беспомощной, - призналась она.
- Есть сущности, перед лицом которых мы все беспомощны, - выдал Гарри очередной перл из своей коллекции трюизмов.
Мадам Мераль промолчала.

Завтрак прошел в безмолвии. Чоу есть не стала. Билл мрачно сидел в своей спальне и отказывался спускаться, Флер унесла поднос с едой для него наверх. Старая миссис Димсдейл все еще не вернулась с кладбища; ее сын начал выказывать явные признаки беспокойства. Мадам Мераль сразу после трапезы поднялась к своей подопечной; в гостиной оставались Минерва с мужем, авроры и Люпин.
- Минерва, - шепнул Гарри, покосившись на Димсдейла, - мне нужно кое-что с вами обсудить.
- Обсуждайте, - громко ответила та, - здесь нет посторонних.
- Хорошо. Дамблдор сообщил вам о том, что происходит на Соловьином?
- Я получила письмо от Альбуса вчера вечером, но еще до этого мне прислал сообщение Северус, - Минерва переглянулась с мужем. - Ремус, ты собираешься выследить Грейбека?
- Приложу все усилия. На самом деле, он уже обнаружился.
Люпин снял салфетку с коленей и сложил из нее аккуратный треугольник. Тонкс подперла щеку рукой и смотрела на мужа, словно изо рта у него падали золотые монеты. Минерва же, напротив, выглядела так, будто слова Люпина превращались в черных жаб и прыгали ей на подол.
- Сегодня Грейбек побывал на кладбище, - продолжал Ремус. - Мы с Гарри видели его следы за склепом.
- Придется наложить дополнительные защитные чары, - сказал Димсдейл. - И предупредить всех, чтобы не выходили из дома без особой надобности.
- Мне нужно заглянуть к вашей племяннице, - Гарри поднялся.
Димсдейл согласно кивнул.
- Могу я тоже пойти? - несколько натянуто осведомился Шеклболт.
- Почему бы и нет? - Димсдейл вздохнул. - Раз уж это необходимо.
- Не заставляйте ее нервничать, - напутствовала Гарри и Шеклболта Минерва.

Комната Джанет была погружена в полумрак. Бархатные занавеси плотно закрывали окна, свет исходил лишь от жарко пылающего камина.
В спальне не оказалось не только зеркал, но и ни одного полированного предмета, в котором можно было бы увидеть свое отражение.
Мадам Мераль взглянула на Шеклболта с сомнением, но не сказала ничего и вышла из комнаты.
- Как вы себя чувствуете? - Шеклболт опередил Гарри с вопросом.
- Спасибо, мне уже лучше.
За последние дни Джанет истаяла, и ее почти не было видно под одеялом.
"Еще один приступ - и ей конец", - подумал Гарри.
Шеклболт, вероятно, движимый той же мыслью, опустился на стул рядом с постелью и взял руку девушки в свою. Бледная кисть лежала в широкой темной ладони, как умирающий мотылек.
- Все так добры ко мне, - с усилием сказала девушка. - Дядя, Минерва… Даже бабушка нашла время, чтобы почитать мне, - Джанет махнула рукой в сторону прикроватного столика, на котором лежал какой-то яркий журнал с заголовком в полстраницы "Нападение оборотней - Волдеморт возвращается?". - А ведь ей так тяжело сейчас.
- А твои родители…?
- Отец работает на континенте; мама умерла очень давно, я ее даже не помню. Теперь из всех детей у бабушки остался только дядя Эван.
Джанет неловко повернулась. Она так и не отняла руки у Шеклболта.
- Недавно заходила Флер. Рассказывала, как мы будем бегать по парижским магазинам, когда я поправлюсь. Все-таки она добрая, просто не привыкла думать о других.
Девушка слабо улыбнулась.
- Конечно, будешь, - с преувеличенной бодростью ответил Гарри и сам поморщился от того, насколько фальшиво это прозвучало. Отбросив утешительный тон, он серьезно произнес: - Скоро все закончится. Мы еще не можем сказать, что с тобой происходит, но знаем, кто в этом виноват.
Джанет кивнула, в ее глазах затеплилась робкая надежда.
- Скажи, ты видела то существо в зеркале?
- В моей комнате нет зеркал, и я не выхожу из нее с позавчерашней ночи. Но мне не нужно его видеть, - прибавила Джанет с тихой печалью. - Оно здесь, во мне.
Она коснулась рукой бледного лба.
Гарри помялся.
- Может быть, ты сумеешь вспомнить что-нибудь из тех периодов, когда… эээ…
Джанет отрицательно качнула головой.
- Я не могу. Как будто кто-то запрещает мне вспоминать.
- Obliviate? - пробормотал Шеклболт.
- Нет, не в этом смысле. Мне кажется, со мной происходит что-то настолько плохое, что это просто нельзя впускать в свою память. Если я вспомню, то сойду с ума.
По щекам Джанет покатились слезы.
- Ну что ж, - Гарри попятился к выходу, - в таком случае нам лучше уйти. Выздоравливай, Джанет, и постарайся не волноваться. Кингсли, ты идешь?
Шеклболт замялся, но тут на пороге возникла мадам Мераль и наградила обоих авроров испепеляющим взглядом.
- Что вы наделали? Уходите немедленно!
- Они не виноваты, - вступилась Джанет. - Эти слезы от слабости, не от горя. Просто вода…
Шеклболт поспешно устремился к дверям.
- Гарри, немедленно надо что-то делать! - взорвался он, как только они отошли достаточно далеко, чтобы больная не могла их услышать. - Она так долго не протянет.
- Мы делаем, что можем, - устало ответил Гарри. - Вот только можем мы немногое. Мы с Люпином сейчас отправляемся в Центр.
- Я с вами. Я сам хочу поговорить с ней, с этой женщиной!
- Нет, Кингсли, ты и Тонкс останетесь здесь.
Шеклболт открыл рот, чтобы возразить, но Гарри непреклонно продолжал:
- Останетесь здесь и обеспечите безопасность всех, кто находится в доме. Фенрир Грейбек бродит поблизости. Кроме того, не забывай, что в доме произошло убийство.
Тонкс поднималась по лестнице им навстречу.
- Гарри, Ремус просил предупредить тебя, чтобы ты отправлялся в Центр без него: он хотел еще раз осмотреть окрестности.
- Что он надеется обнаружить в такую погоду? Света белого не видно, - с раздражением сказал Гарри. - Ну, хорошо. Ему виднее. Он у нас маг не из последних.

Контраст между пургой за защитным полем, накрывавшим Центр, и благоухающим садом внутри оказался настолько разителен, что Гарри на секунду забыл о цели своего визита и замер, наблюдая, как снежные вихри ударяются в невидимую преграду.
Стоявший рядом лаборант в длинной белой мантии прочистил горло, вежливо намекая, что пора бы и двигаться. Гарри провели в просторное помещение, вдоль стен которого тянулись стеклянные шкафы, заставленные колбами и пузырьками, и оставили в одиночестве. Гарри прошелся, разглядывая зелья в склянках с аккуратно написанными на ярлычках латинскими названиями. Снял одну из них с полки, вытащил пробку и понюхал содержимое.
- Если бы вы взяли пузырек, стоящий рядом, сейчас ваш бездыханный труп уже лежал бы на полу. - Медея Трего улыбнулась ему с полным сознанием собственного превосходства и вошла в комнату, бесшумная, грациозная, словно огромная хищная кошка. - Разве Северус не учил вас, как опасно прикасаться к незнакомым зельям?
- Я никогда его не слушал, - мрачно отозвался Гарри, возвращая склянку на место.
- Да, похоже на то, - протянула Трего. - Итак, о чем вы хотели поговорить со мной? Кстати, где господин Хмури? Ах да. Кажется, с ним случилось несчастье, - так же как и с Невиллом Лонгботтомом. Бедный Невилл - неуклюжий, но весьма исполнительный, весьма. Мне будет его не хватать.
- А почему вы говорите о нем в прошедшем времени? - Гарри с трудом сдерживался, чтобы не сорваться на крик. - Он идет на поправку и скоро сможет продолжить работу.
- Нет, мистер Поттер, это вас кто-то обманул, - Невиллу стало хуже, и медики опасаются за его жизнь.
- Когда вы об этом узнали? - резко спросил Гарри. - Вы были в Лондоне?
- Вчера днем.
- И позавчерашней ночью тоже?
- Нет, ночь я провела здесь, в своей спальне.
- Кто-то может это подтвердить?
- Разве мои слова нуждаются в подтверждении? - Трего подняла брови. - Алиби, насколько мне известно, требуется только тогда, когда совершено преступление. В ином случае ваши вопросы являются вторжением в частную жизнь.
- Преступление совершено, - бросил Гарри. - И достаточно серьезное, чтобы любые мои вопросы были оправданы.
- Какое отношение я могу иметь к убийству Джона Димсдейла? Я видела его раз в жизни, когда они с женой приходили сюда на экскурсию. Не так-то много развлечений в нашем захолустье… Кстати, о его жене - такая хорошенькая китаянка, верно? Если бы он погиб не в результате взрыва, а отравления, я бы заподозрила ее.
- Вот как? - Гарри подобрался.
- Да, - Трего указала на один из шкафов. - Я показывала им яды. Все наши гости почему-то в первую очередь всегда интересуются ядами. Мистер Димсдейл увидел в окно интересную разновидность рододендрона золотистого - его доставили нам из Сибири - и выразил желание взглянуть на него поближе. Он понимал в травах. Должно быть, наследственное. Его жена оставалась тут одна. Так вот, после того, как Димсдейлы ушли, я обнаружила пропажу одного из пузырьков с ядом. И склянки с оборотным зельем в придачу.
- Вы предполагаете, что это Чоу Димсдейл их взяла? С таким же успехом это мог быть любой из ваших сотрудников.
- Любой из моих сотрудников в состоянии сам сварить любое зелье, в котором у него возникнет нужда.
- Димсдейл погиб не от яда, - холодно сказал Гарри. - И преступление, о котором я говорил - это не его убийство. Вы знаете о нападении оборотней на детей.
- Смею вас заверить, мистер Поттер, я - не оборотень.
- Им помогал человек. Женщина, - Гарри впился взглядом в треугольное лицо Медеи, но реакцией на его слова стал лишь слабый проблеск удивления.
- Вы намекаете, что оборотням помогала я? Мистер Поттер, вы когда-нибудь слышали об исках, вчиненных за диффамацию?
- Если хотите, можете бежать в суд прямо сейчас. Я нахожу ваше поведение подозрительным и говорю вам об этом прямо, безо всяких намеков.
- Что же такого подозрительного я сделала? - вкрадчиво поинтересовалась Медея. - А, мистер Поттер? Назовите хоть одно мое действие, которое можно счесть противозаконным. Что касается суда, - глаза ее сверкнули, - я сама могу за себя постоять.
С ласковой улыбкой она провела пальцами по стеклянной поверхности шкафа с ядами.
- Уж не угрожаете ли вы мне?
- Что вы! Как вы могли подумать - угрожать вам, нашему всеобщему спасителю?! И вообще - откуда у вас такое внезапное предубеждение? Помнится, когда мы виделись в последний раз, вы были настроены гораздо более мирно… по крайней мере, по отношению ко мне. Кстати, как там моя книга?
- В прекрасном состоянии. Ее одолжил господин министр и обещал вернуть ее вам сразу же по окончании следствия - а стало быть, очень скоро.
- Вы уверены в этом?
- Совершенно уверен. Что касается меня - сведения, изложенные в книге, показалась мне занимательными, но неполными. Если вас интересует эта тема, вам будет интересно почитать другой трактат. Северус Снейп охотно подскажет вам его название.
Трего по-прежнему сладко улыбалась, но ноздри ее гневно вздрогнули.
- Не думаю, что Северус сможет расширить диапазон моих знаний. Административная должность не оставляет времени для исследовательской работы. - Медея побарабанила пальцами по столу, испытующе глядя на Гарри. - Надеюсь, вы не числитесь среди друзей моего дорогого Северуса? Судьба их зачастую бывает печальна.
Гарри едва ли не впервые в жизни ощутил желание вступиться за Снейпа - если не из симпатии к нему, то из антипатии к своей собеседнице.
- Насколько мне известно, все его друзья благоденствуют.
- Я заметила, что информация, которой вы располагаете, полнотой не отличается. - Трего посмотрела в окно. - Это не ваш коллега идет?
Гарри подошел к ней. Они были одного роста, и на мгновение их взгляды встретились. В глазах Трего плескалось холодное веселье.
- Вот что, - сказала она тихо, наблюдая за приближавшимся Ремусом, - вы со мной откровенны, и я постараюсь ответить вам тем же. Я не люблю непредвиденных препятствий и всегда довожу до конца начатое дело.
- Есть дела, которые лучше не заканчивать.
- Лучше для кого?
- Лучше для всех.
- Нет такого понятия "лучше для всех", мистер Поттер - то, что хорошо для одного, как правило, плохо для другого.
- Это дело может закончиться плохо именно для вас.
- Вы ошибаетесь. - Трего повернулась к распахнувшейся двери. - Добрый день, мистер…
- Люпин, - Ремус вежливо склонил голову. - Я рад нашему знакомству.
- Приятно слышать, хотя обстоятельства нашего знакомства не располагают к радости. Ваш коллега так и не ответил на мой вопрос - что, собственно, вы рассчитываете здесь найти?
- Найти? Напротив, мы надеемся, что ничего здесь не найдем. Точнее, никого. Вы наверняка слышали о Фенрире Грейбеке? Его видели поблизости, и мы сочли своим долгом предупредить вас о возможной опасности.
- Как любезно с вашей стороны.
Впервые с начала беседы Гарри увидел беспокойство на лице Трего.
- Мне кажется, вы напрасно тратите время. Вряд ли Грейбек нападет на меня. Зачем ему это?
- Он ведь оборотень, - невозмутимо ответил Люпин. - Кто знает, какие мысли бродят в голове оборотня?
Трего прошлась по комнате. Теперь она даже не пыталась скрыть свою нервозность.
- Если у вас все, вынуждена с вами попрощаться. У меня мало времени и много работы. До свиданья, мистер Люпин. Приятно было с вами познакомиться. Мистер Поттер?
- Полагаю, мы скоро увидимся, - процедил Гарри.
Когда они проходили по дорожке мимо здания, Гарри увидел, что Трего наблюдает за ними из окна; ее узкая фигура напоминала силуэт кобры, вставшей на хвост перед тем, как ударить.
- Где ты был? - спросил Гарри.
- На кладбище. И видел там кое-что любопытное. Расскажу, когда вернемся в Инверэри.
Однако когда они оказались в полутемном пустом холле, Люпин похлопал себя по карману и произнес с досадой:
- Гарри, прости, но я обронил одну вещь. Мне придется вернуться в Центр.
- Эта вещь тебе так необходима?
- Подарок Нимфадоры. Я ненадолго.
Люпин повернулся на месте и исчез.
- Гарри, это ты? - Минерва выглянула в коридор. - Мне показалось, я слышала голос Ремуса.
- Он вернулся в Центр. Говорит, потерял какую-то вещь.
Тонкс, выскочившая из своего кресла, недовольно надула губки.
- Как вам Трего?
- Почти в открытую сказала: "Я это сделала, и буду продолжать начатое, а если ты встанешь мне поперек дороги, я тебя отравлю".
- Не отправить ли нам ее в Азкабан? - с ненавистью спросил Шеклболт.
- Пока не за что, - Гарри махнул рукой и плюхнулся на диван. - К делу оборотней она, похоже, непричастна. Ужасно удивилась, когда я обвинил ее в соучастии.
- А ты обвинил? - Минерва покачала головой. - Гарри, зачем действовать так открыто?
Гарри пожал плечами.
- Ей известно, что я осведомлен о ее деятельности. Мне известно, что она об этом знает. К чему нам скрытничать? Она мне говорит: "Поймай меня, если сможешь", я ей отвечаю: "Смогу". Мне уже приходилось играть в такие игры, и я выходил победителем.
- Все мы победители - пока не проиграем очередной игры, - холодно отозвалась Минерва.
- Я могу чем-нибудь помочь? - вмешался Димсдейл. - Например, попросить жителей деревни ставить меня в известность, если она наймет лодку?
- Это было бы замечательно! - обрадовалась Тонкс, но тут же увяла. - Если только у Трего нет своей.
- Да, она достаточно крепкого сложения, чтобы управиться с небольшим суденышком в тихую погоду, - кивнул Гарри. - Завтра мы обыщем Центр и конфискуем любое судно, которое обнаружим. Не думаю, что Дамблдор станет возражать. Тогда Трего придется обращаться за лодкой к местным жителям, и она не сможет попасть на остров без нашего ведома.
- А сегодня мы будем сидеть и ждать очередного происшествия? - мрачно поинтересовался Шеклболт.
- Отправляйтесь к Хагриду и узнайте, где он нашел убитую сову. И отчего она погибла. Если нам удастся доказать, что ее убила Трего, мы сможем привлечь ее хотя бы за причинение материального ущерба. Жаль, что сова не была фамилиаром Снейпа - тогда бы Трего не поздоровилось. А я подожду Ремуса. Хотелось бы все-таки послушать, что же он собирается мне сообщить.
Тонкс и Шеклболт вышли.
- Джона убила Медея Трего? - Димсдейл задал вопрос равнодушным тоном, но костяшки его переплетенных пальцев побелели.
- Не знаю. Не думаю. Зачем ей это? - Гарри потер глаза. - Я вам мешаю. Сегодня нам всем вообще следовало бы оставить вас в покое. Не обращайте на меня внимания. Я подожду Ремуса здесь. Минерва, у вас нет какого-нибудь журнала?
- Журнала? - растерянно переспросила Минерва.
- Ну да. Почитать.
- А, - Минерва улыбнулась. - Нет, мы выписываем только "Пророк". Вот книг полно. Библиотека дальше по коридору.
В библиотеке оказалось даже холоднее, чем в гостиной. Перед нерастопленным камином сидела Флер.
- Га'и? - тон ее был так же холоден, как и помещение, в котором они находились. - Что тебе нужно?
- Книга. Что еще мне может быть нужно в библиотеке? Как Билл?
- Се'дится, - коротко ответила Флер.
Гарри прошел вдоль полок, рассматривая названия на корешках. Флер настороженно следил за ним.
- Не хочешь сп'осить, не я ли убила Джона? - не выдержала она наконец.
- Изволь, - Гарри развернулся к ней. - Не вы ли убили Джона Димсдейла, миссис Уизли?
- Нет. Не я. Хотя твоя chere amie Чоу явно меня в этом подоз'евает. Недавно она копалась в моих вещах, - Флер встала, надменно тряхнула локонами. - Скажи ей, чтобы она этого не делала. Мне это неп'иятно.
- Хорошо, - Гарри вновь воззрился на полки.
Внезапно Флер топнула ногой.
- Гаи, не отво'ачивайся! Почему вы все меня игно'и'уете?!
- Ты не догадываешься?
- Ты не имеешь п'ава смот'еть на меня de haut en bas! [*5] - гневно сказала Флер. - Вы все лицеме'ы. П'иличия! Мо'аль! Ведь вы ничем не лучше меня. Я знаю, что ты живешь со ста'шим Малфоем, но я тебя не осуждаю, нет! Почему же ты осуждаешь меня? Я не сделала тебе ничего плохого, ведь вы с Биллом даже не д'узья. Как ты не понимаешь - мы живем только 'аз, многое нужно успеть, многое взять от жизни! В'емя уходит, Га'и. 'азве ты не понял тогда, на войне, что есть только "сегодня", что завт'а может не наступить никогда!
- Да, для Джона Димсдейла оно никогда уже не наступит.
- И что же мне, тоже уме'еть? - Флер пожала плечами. - Кому от этого станет лучше? Надо быть немного благо'азумней, Га'и. Зачем требовать от людей невозможного?
Гарри невольно улыбнулся. Вот была бы пара для Люциуса: оба до такой степени бессовестные, что даже представить себе не могут, что это за штука такая - раскаяние. И сострадание для них - пустой звук, не более того.
- Хорошо, Флер, я буду благоразумен. Но и ты, пожалуйста, тоже. Не задевай Чоу. Как бы ты этого ни отрицала, ты перед ней виновата. И я был бы тебе признателен, если бы ты не распускала сплетен о моей личной жизни.
- Вовсе я не 'аспускаю сплетен. О твоей личной жизни, Га'и, не осведомлены только слепоглухонемые. Ты же знаменитость, хоть и бывшая.
Флер обиженно повела плечиком.
Гарри уже открыто рассмеялся. Вот ведь чертовка! Бедняга Билл.
- Что касается Чоу, я не соби'аюсь ее задевать. И вообще уехала бы отсюда, если бы могла. Тут так м'ачно, так холодно!
- Можешь уехать хоть сейчас, Флер, я тебя задерживать не стану.
- А Билл?
Гарри развел руками. Флер вскинула подбородок.
- Без него я не уеду. Он мой муж... и отец моего 'ебенка.
Гарри не сразу понял, что означают ее слова.
- О, вот как? Поздравляю! Кстати, - не удержался он, - ты уверена, что отец - Билл?
- 'азумеется! - Флер поглядела на него с изумлением. - От кого же еще у меня может быть 'ебенок?
- Флер, ты прелесть, - с чувством сказал Гарри. - Надеюсь, малыш будет похож на тебя.
"Поделом тебе будет", - добавил он мысленно.
- Ты тоже п'елесть, Га'и, - снисходительно ответила Флер. - Возможно, когда-нибудь ты найдешь человека, кото'ый сумет тебя оценить.

15.

После ужина старая миссис Димсдейл велела эльфам подать в библиотеку кофе и херес.
Тонкс прошептала Гарри на ухо:
- Гарри, где Ремус?
- Не знаю, Дора, - мрачно ответил Гарри. - Как только все разойдутся, я отправлюсь в Центр.
- Я с тобой.
Гарри кивнул. Тонкс шагнула к темному окну, вглядываясь в мутную снежную круговерть.
Появился домовый эльф с подносом. Флер подозвала его небрежным жестом. Гарри невольно залюбовался ею: медовые локоны и кунья накидка вкупе с золотистым хересом в рюмке создавали цветовую гамму, достойную кисти Ренуара.
- Тебе нельзя пить, дорогая, - Билл с хозяйским видом отнял у Флер рюмку и поставил ее на стол, едва не задев локоть миссис Димсдейл.
- Забавно, как у молодых людей вдруг начинают проявляться отцовские инстинкты, - сказала та с угрюмой усмешкой. - Когда я носила первенца, мой муж носился со мной, как с яйцом феникса. Потом он, конечно, стал спокойнее.
Она посмотрела на Димсдейла, беседующего с Минервой.
- А вот мои сыновья о наследниках не позаботились. Минерва слишком стара, чтобы родить. Что касается жены Джона… что теперь говорить об этом? В любом случае, не могу себе представить хозяина Инверэри - полуазиата. Одна у меня внучка, и та, похоже, не жилица. Кто унаследует поместье? В наше время люди забыли, в чем состоит их долг. Все думают лишь о своих удовольствиях, а не о том, что останется после них. Древние фамилии угасают. Мы вырождаемся. У вас есть дети, мистер Поттер? - требовательно спросила она.
- Нет, - Гарри невольно почувствовал себя виноватым и рассердился. - Съездите как-нибудь в Хогвартс, и ваши упаднические настроения развеются. Учеников там с каждым годом становится все больше.
- Какое мне дело до чужих наследников, когда своих нет? - старуха повысила голос и ударила ладонью по подлокотнику кресла.
Димсдейл с беспокойством взглянул в их сторону.
- Будь моя воля, я бы навела порядок в обществе! Старые времена часто ругают, но тогда люди хоть знали, что такое ответственность.
Гарри обернулся на звук тяжелых шагов.
Мадам Мераль кивнула ему и обратилась к старухе:
- Миссис Димсдейл, Джанет просила вас прийти. Кажется, у нее снова начинается приступ.
Старуха молча поднялась и направилась к выходу.
- Удивительно, как некоторые любят вспоминать о добрых старых временах, - кисло заметил Гарри. - Мол, и солнце светило ярче, и трава была зеленее, и вода мокрее.
- Они тогда были молоды, - мадам Мераль улыбнулась. - Настанет день, и вы вздохнете: "А вот раньше…"
Гарри содрогнулся.
- Лучше умереть, - сказал он с чувством.
- Не говорите глупости, - резко ответила колдомедик.
Холодный воздух библиотеки точно пронизывали невидимые волны тревоги, и люди, собравшиеся в ней, вздрагивали от малейшего шороха. Тонкс нервно расхаживала от окна к окну. Чоу рассматривала фигурки из кости в стеклянной витрине, односложно отвечая на обращенные к ней реплики. Заметив мадам Мераль, она подошла к ней.
- Вы не дадите мне зелье от головной боли?
- У вас мигрень?
- Да, - вяло произнесла Чоу. - Я уже вторую ночь не сплю.
- Ты не это зелье искала в комнате Флер? - поинтересовался Гарри.
Чоу вскинула ресницы, потом потупилась и, взяв рюмку, оставленную Флер, принялась вертеть ее между пальцами.
- Флер жаловалась на меня? - спросила она, обращаясь к содержимому рюмки.
- Боюсь, что так.
- Это я на нее должна жаловаться, - Чоу понизила голос, и ее почти не было слышно. - Она отняла у меня мужа, а теперь Джон умер, и она даже не вспоминает про него. Зачем? У нее все есть: муж, ребенок, а у меня… у меня ничего не осталось. Почему так? Это несправедливо! Флер вела себя недостойно; она должна быть наказана, а не я!
"Неужели она до сих пор верит в справедливость и думает, что каждому воздается по делам его? - удивился Гарри. - В жизни нет правил, следуя которым, безошибочно достигаешь победы".
Он покосился на мадам Мераль, ожидая, что она возьмется утешать Чоу, но та глядела на молодую женщину с непроницаемым выражением широкого, гладкого лица.
Нетерпеливо отбросив портьеру, вошла миссис Димсдейл. Чоу вздрогнула, поставила рюмку на столик и поспешно удалилась в свой угол.
- Пойдите, присмотрите за Джанет, - с раздражением произнесла старуха. - В моем присутствии нет нужды, Джанет все равно его не замечает. Вас она тоже не заметит, но ухаживать за ней все-таки входит в ваши обязанности.
- Не трудитесь напоминать мне о моих обязанностях, - мадам Мераль с достоинством выпрямилась. - Я служу государству, а не вам.
- Французы, - фыркнула старуха. - "Государство - это я!". Один гонор. Не пора ли нам расходиться? - спросила она громко.
- Да, - Димсдейл встрепенулся. - Матушка, Чоу… миссис Уизли. Я прошу вас никуда не выходить в одиночку. Фенрир Грейбек появился в окрестностях.
Билл издал невнятный возглас.
- Я полагала, он в Лондоне, - старуха взяла нетронутый Флер херес и сделала глоток. - В городе все говорили, что это он возглавлял нападение.
Морщинистые губы шевельнулись в гримасе отвращения. На миг Гарри показалось, что миссис Димсдейл улыбнулась.
- В Лондо… - начал Гарри и осекся, уставившись на старуху.
Глаза ее внезапно выкатились из орбит, одной рукой она вцепилась в горло, другой замолотила по воздуху. Рюмка покатилась по ковру, оставляя за собой влажный след. Лицо старухи позеленело, потом приобрело густо-багровый цвет, голова запрокинулась назад. Хрипя, она упала на колени.
- Что это? Что п'оисходит? - Флер вцепилась в рукав Билла.
- Бегите за мадам Мераль! - крикнул Гарри.
Чоу сорвалась с места, через секунду Гарри услышал удаляющийся стук ее каблучков.
Димсдейл и Шеклболт подхватили бьющуюся в конвульсиях старуху под руки и оттащили ее на диван. Вбежала запыхавшаяся мадам Мераль с саквояжем, Чоу испуганно выглядывала из-за ее плеча.
- Что?.. - она склонилась над старухой.
Та лежала неподвижно, судороги прекратились, из искривленного рта на подбородок стекала зеленоватая пена.
Мадам Мераль огляделась. Заметив валяющуюся рюмку, она подняла ее и понюхала, потом опустилась на колени и провела палочкой над влажной дорожкой на ковре. Поглядев на вспыхнувший бирюзовый огонь, мадам Мераль кивнула.
- Что же вы? - тихо спросил Димсдейл. - Почему вы медлите? Помогите ей.
- Боюсь, что вашей матери уже не помочь. Яд действует мгновенно. Фактически она умерла в тот момент, когда выпила содержимое этой рюмки.
- Довольно, - простонал Димсдейл, - я больше не могу!
Он закрыл лицо руками. Минерва, бледная, потрясенная, обняла его, утешая.
- Что это? Как это? Как это произошло? - лепетала Флер.
- Не волнуйся, дорогая, - автоматически сказал Билл.
- Не волноваться? Mon Dieu! Да ведь это моя 'юмка! Это я должна была выпить!
- Возможно, это было самоубийство, - предположила мадам Мераль.
- Что вы несете? - набросился на нее Димсдейл. - Какое еще самоубийство?!
Мадам Мераль невозмутимо отвечала:
- Простите, что я это говорю, но только что она потеряла сына. Возможно, в минуту слабости…
- Моя мать не знала, что такое слабость.
Димсдейл приложил руку к груди, точно надеясь успокоить бьющееся сердце, как успокаивают поглаживанием встревоженное животное.
- Нет, это я должна была уме'еть! Я! Я! Это меня…
Билл зажал ей рот ладонью.
- Дайте ей что-нибудь, быстро, - сказал он мадам Мераль. - У нее истерика, разве вы не видите?
- Мне нужен чистый стакан.
Домовый эльф, трясясь всем своим тщедушным тельцем, подал мадам Мераль стакан воды. Вздохнув, она накапала в него бурой дурно пахнущей жидкости и протянула Флер. Та оттолкнула ее руку.
- Я не стану это пить.
- Ну-ка прекрати, - Билл взял стакан и приподнял заплаканное лицо жены за подбородок. - Кому здесь нужно убивать тебя, дурочка? Пей!
Флер покорно выпила. Минерва тем временем укрыла пледом тело старухи.
- Гарри, что нам делать? - прошептала Тонкс. - Нам нужно в Центр. Ремус…
- О, Мерлин, дай мне силы, - пробормотал Гарри. - Кингсли, не знаю, как ты управишься в аврорате, - два часа ночи, черт возьми! кого и где сейчас искать, не представляю, - но Дору я в Центр одну не отпущу.
- Я могу отправиться в Лондон, если кто-нибудь посидит с Джанет, - сказала мадам Мераль.
- Я присмотрю за ней, - Минерва погладила мужа по руке. - Как ты?
- В порядке, - глухо ответил Димсдейл. - Иди.
- Собирайся, Дора, я сейчас.
Гарри вышел в коридор.
Чоу выскользнула из библиотеки тихо, как тень; Гарри слышал ее шаги впереди.
Рюмка в тонкой руке, широкий рукав шелковой мантии доходит до кончиков пальцев. Тихий, страстный голос: "Это несправедливо! Она должна быть наказана".
Кто мог предположить, что старая миссис Димсдейл выпьет из чужого бокала? А Флер, своенравная Флер, - ей ничего не стоило махнуть рукой на предупреждения мужа и пригубить отравленное вино?
Чоу стояла в темной гостиной, прижавшись лбом к стеклу, обхватив себя руками. Услышав шаги, она слабо вскрикнула и обернулась.
- Гарри, это ты… Как ты меня напугал!
- Чоу, нам нужно поговорить.

----------
Примечания:
[5]. de haut en bas (франц.) - свысока.

Дальше

На главную   Фанфики    Обсудить на форуме

Фики по автору Фики по названию Фики по жанру