По ту сторону Ночи

Автор: Svengaly
Pairing: Снейп/Драко.
Рейтинг: R
Жанр: триллер/romance
Вежливый отказ: я - всего лишь декоратор. Я прихожу в чужой дом и составляю композиции из вещей, которые мне не принадлежат. JKR и прочие авторы, невольно поучаствовавшие в создании этого фика, могут спать спокойно: никто не отнимет ни их денег, ни их славы.
Краткое содержание: смерть одной из студенток Хогвартса стала лишь одним из звеньев в цепочке убийств. Что послужило их причиной - древнее зло, разбуженное археологами при раскопках святилища богини Дану, или демоны, таящиеся в душе обычного человека?
Предупреждение раз: возможно, описания убийств могут показаться вам излишне подробными. Имейте, пожалуйста, в виду.
Предупреждение два: AU - ничего другого на ум… К тому же, некоторые герои весьма OOC.
Предупреждение три: Гарри проходит лишь тенью по краешку фика. Не ищите его здесь, он в служебной командировке.
Примечание: фик является своего рода приквелом к "Контрактам души". Действие в нем происходит за три года до событий, описываемых в "Контрактах".
Размещение: с разрешения автора.

1.

Три дня мороза - и природа сменила гнев на милость.
Наступила оттепель, но не гнилая - с моросящим дождем и слякотью под ногами, а звонкая и прозрачная, как елочная игрушка. Оттаявшая земля сделалась плотной и упругой, идти по грунтовой дороге было сплошным удовольствием: она точно подпрыгивала навстречу, ластясь к ногам, и, если глядеть вверх и идти очень быстро, то могло показаться, будто деревья плывут вам навстречу. Будто вы сами плывете, не касаясь земли, навстречу низкой, не по-зимнему яркой луне.
Ветви деревьев сплетались над дорогой, через эту ажурную арку ("сквозь вязов вязь" - Миранда улыбнулась, радуясь неожиданной аллитерации) виднелись мириады звезд, точно рассыпанная соль.
Рассыпать соль - дурная примета, неожиданно подумала Миранда. Красный Антарес каплей яда повис на хвосте Скорпиона.
Дикое место! Не здесь ли женщина о демоне рыдала? Но нет - лишь лунная тишина сгущалась в лиловые тени под деревьями. Страх липкой струйкой пополз вдоль позвоночника. Глупо было идти одной безлюдной дорогой после тех двух убийств; и директор придет в ярость, если узнает, что она нарушила правила. Но сегодня ей обязательно нужно было попасть в Хогвартс.
Конечно, Миранде следовало дождаться подруг. Она бы так и сделала - если бы не их болтовня; если бы не нужно было смеяться над шутками, которые с некоторых пор перестали казаться смешными. А эти полудетские разговоры "про секс"! Сама она отмалчивалась и лишь загадочно улыбалась. Миранда никогда не занималась сексом - только любовью.
В кустах слева что-то промелькнуло. Миранда резко обернулась. Ничего. Она пошла быстрее. Снова движение. Сердце заколотилось о ребра так, что стало больно; кровь бросилась в лицо. В боку закололо, и Миранда поняла, что невольно перешла на бег.
- Да что же это? - прошептала она. - Кто здесь?
Голос задрожал и сорвался. Девушка остановилась и всмотрелась в заросли.
- Я не боюсь, - сказала она себе, доставая палочку. - Не подходите, а то пожалеете! Миранда направила палочку на темное пятно в кустах; пятно шевельнулось, будто повторяя ее движение. Девушка моргнула и помахала рукой.
- Твоя тень, дурочка, - пробормотала она, содрогаясь в приступе истерического смеха. Испугалась собственной тени. Хорошо, что никто не видел.
"Со мной не может случиться ничего плохого, - Миранда попыталась успокоиться. - Меня же все любят. Никто не захочет причинить мне вред".
Но хорошее настроение улетучилось бесследно.
Возле старого высохшего дуба дорога резко сворачивала влево. Могучее дерево вздымало к небу корявые сучья, словно ветхозаветный пророк, призывающий на грешников кару небесную. Миранда остановилась. Черный гротескный силуэт точно воплотил в себе весь пережитый ею сегодня страх.
"Ведь и за мной есть вина", - мелькнула мысль. Девушка не чувствовала раскаяния - она лишь не желала быть наказанной.
- Довольно тут стоять, - Миранда глубоко вздохнула и взяла себя в руки. - Хогвартс совсем близко. Ну же, последний рывок.
Она почти бежала и, повернув, едва не столкнулось с темной фигурой, неподвижно стоявшей посреди дороги. Ужас сменился мгновенным облегчением, когда человек обернулся, и синеватый свет упал на знакомое лицо.
- Ах, это вы! А я уж подумала…
Миранда рассмеялась, но смех ее замер в воздухе и осыпался пеплом, когда фигура двинулась к Миранде. Полы плаща на миг разошлись, но не ясный блеск металла заставил девушку закричать, забиться в пароксизме ужаса, а полная горечи и презрения мучительная усмешка, легшая ей на душу, как тавро, за миг до того, как лезвие вонзилось в ее горло. Слабый крик сменился бульканьем и клокотаньем; тонкие белые руки убийцы сложились в чашу, быстро наполнившуюся черной кровью.
Иссохшее дерево простирало ветви к равнодушным богам, и не было для него ни жалости, ни спасения.

2.

Уже давно стемнело, а работе конца и краю не было. Профессор Северус Снейп, директор Хогвартса, с тоской оглядел стол, заваленный пергаментами, и с трудом подавил желание собрать их все в охапку и бросить в камин.
- И как только ему это удается, - пробормотал он про себя, поминая Альбуса Дамблдора незлым тихим словом. - Я же не собирался становиться директором этой проклятой школы.
Снейп вообще не собирался оставаться здесь после войны. Но Альбус, как никто, умел заставить его делать то, чего по собственной воле он не стал бы делать никогда.
Какие бы доводы contra собственной кандидатуры Снейп не выдвигал, какие бы разумные варианты замещения директорской должности он не предлагал, Дамблдор оставался непреклонен. Снейп и сам не понял, как согласился.
- Мальчик мой, - благодушно сказал министр, - наша дорогая Минерва - отличный декан. Но она слишком пристрастно относится к своему факультету.
Снейп предпочел не отвечать на это беспрецедентное заявление, опасаясь, что голос ему изменит. Конечно, сам он всегда относился к своему факультету с исключительным беспристрастием.
Дамблдор продолжал столь же безмятежно:
- Филеус - замечательный преподаватель и чудесный человек. Ученики его очень любят. Но, - задумчиво прибавил он, - чрезмерная покладистость - не лучшее качество для директора.
- У меня такой проблемы точно не будет, - саркастически заметил Снейп.
- Да, - весело согласился Дамблдор. - Не будет. Кроме того, я считаю, что надо дать дорогу молодым.

В данный момент Снейп чувствовал себя каким угодно, только не молодым. Его возраст, похоже, стремительно приближался к возрасту египетских пирамид.
- Да будь оно все проклято! - он бросил перо. - Я иду спать. И хорошо бы за ночь школа провалилась в преисподнюю. Или я бы туда провалился. Не думаю, что там мне будет намного хуже.
Он встал и не без труда выпрямил спину. Позвонки зловеще захрустели.
- Горячий душ, рюмку коньяку, и спать, спать, спать, - пробормотал Снейп, решительно огибая стол и старательно отводя взгляд от груды документов, укоризненно провожающей его своими чернильными глазками.
В дверь деликатно постучали. Снейп замер. Эта вкрадчивая манера стучаться была хорошо ему знакома и не оставляла никакой надежды на спокойный вечер.
Как мастер Зелий Драко Малфой не оставлял желать лучшего, хоть Минерва МакГонагалл и ворчала порой, что, кажется, у него нет другого занятия, как переодеваться. Что он и делал по три раза на дню, переходя то к более бледным, то к более густым оттенкам светло-серого - словно старое серебро мерцало в меняющемся свете сумерек. Впрочем, та же Минерва признавала, что предмет он знает и умеет заинтересовать им студентов - признавала, глядя при этом в сторону директора так пристально, точно боялась, что промахнется камнем мимо его огорода.
К тому же, административные таланты Драко позволяли Снейпу надеяться, что в скором времени можно будет передать ему обязанности декана Слизерина, которые пока что Снейпу пришлось оставить за собой.
Однако был у молодого Малфоя недостаток, сводивший все эти достоинства к нулю. А именно то, что с некоторых пор он пытался затащить Снейпа в постель, и был при этом ненавязчив, но неотвязен.
Больше всего Снейпа раздражало то, что он никак не мог понять, для чего Драко все это делает. В сексуальных партнерах он недостатка не испытывал. Он был нужен всем - ему не был нужен никто. Вы явились - прекрасно; вы уходите - еще лучше: ваше место займет другой. Ему ничего не стоило сказать: displicuit nasus tuus [1] [лат. "твой нос надоел"]
В конце концов, Снейп решил, что Драко действует из спортивного азарта. Всякий проверяет свои возможности на собственный манер: кто-то бредет через антарктические льды к полюсу холода, кто-то покоряет Эверест. Драко решил покорить профессора Снейпа.
"Тебе легче будет забраться на Эверест, чем в мою постель", - думал Снейп с мрачной решимостью.
Стук повторился.
- Входите, - обреченно пригласил Снейп.
- Добрый вечер, Северус. Хорошо, что ты еще здесь. Не мог бы ты взглянуть на план занятий на второй семестр?
- Разумеется, Драко, - очень серьезно и вежливо отозвался Снейп. - Я собирался лечь спать, но чтение твоего плана - гораздо более увлекательное занятие. Так что сон можно и отложить.
- Да? - на мгновение в голосе Драко позвучала неуверенность. Только на мгновение. - Думаю, мы могли бы обсудить его в твоих комнатах. Перед сном.
- У меня есть лучшее предложение. Сегодня я прочитаю его - один! - а обсуждение отложим на завтра.
- Хорошо, - неожиданно легко согласился Драко. Одной рукой он протянул пергамент, вторая легла Снейпу на плечо, скользнула вниз, лаская предплечье, снова поднялась. "Просто иллюстрация к притче о человеке, левая рука которого не знает, что творит правая", - подумал Снейп, мягко высвобождаясь.
- Ты не мог бы дать мне пару советов относительно расписания занятий перед экзаменами? - Драко опять приблизился, оттесняя Снейпа к дивану.
Его лицо выражало только деловое спокойствие. Снейп мысленно расхохотался.
- До экзаменов еще далеко. Мы успеем об этом поговорить позднее, - они лавировали по кабинету, как два корабля на военных учениях. В результате ловкого маневра Снейп оказался перед дверью.
- Если у тебя все, Драко, спокойной ночи, - ласково сказал он.
- Эээ… нет, не все, - взгляд Драко лихорадочно заметался по комнате, изыскивая тему для продолжения беседы. - Я еще хотел спросить…
В коридоре стремительно простучали каблуки, и дверь распахнулась, прежде чем Снейп успел отскочить. Охнув, он отшатнулся и схватился за ушибленный затылок.
- Минерва! - свирепый взгляд вонзился в декана Гриффиндора, как шрапнель, - какого дьявола вы себе позволяете?!
- Северус, - Минерва задыхалась. Лицо ее было каким-то опрокинутым, и у Снейпа нехорошо защемило в груди. - Пойдемте скорее. Одна из наших студенток… тот маньяк...
- Что?!
- Подруги нашли ее у дороги в Хогсмид. Кажется, это Миранда Рэмзи.
- Кажется?
- Девушки думают, что это она, но точно не знают. У нее… Северус, у тела нет головы.

3.

Серовато-синие заросли оглашала пронзительная песнь ветра, исполненная языческой печали. В шуме деревьев слышались стоны погибших душ, которые заблудились в этом бессмысленном месте и никак не могут найти пути на небо. Шаги заглушал бурый ковер прелой листвы. Капельки влаги на стволах притягивали и отражали свет. Ольховые ветви взяли в рамку две фигуры на краю ямы. Снейп узнал Нимфадору Тонкс и Кингсли Шеклболта из аврората.
Драко споткнулся об обломившийся толстый сук, громоздившийся на самой дороге, и ухватился за Снейпа, чтобы не упасть. Пальцы у него были ледяные.
- Здравствуйте, Северус, - звонко сказала Тонкс. Несмотря на печальные обстоятельства, она просто светилась от избытка жизненной энергии. Мантия цвета спелого апельсина подчеркивала удручающе угрюмый колорит зимнего пейзажа. Приблизившись, Снейп поприветствовал обоих авроров и заглянул вниз.
Сумеречная сырая яма скрывалась под сводами еловых лап. Свет нехотя проникал туда, и только благодаря "Lumos" можно было разглядеть яму изнутри. Ее наполнял валежник; сломанный бурей ствол перекидывался над хаосом древесного сора. Острый запах грибов, плесени и земли шел из обширной впадины. Могильный запах, подумал Снейп.
На переплетенных корнях, протянувшихся из стенок ямы, повисло тело с раскинутыми в стороны руками. Было в нем нечто жутко неправильное, и не сразу приходило осознание, что неправильность эта заключается в отсутствии головы.
- Вы собираетесь оставить ее там? - отрывисто обратился Снейп к аврорам.
- "Vingardium Leviosa", - произнесла Тонкс, и труп, поднявшись со своего тернового ложа, с жутким достоинством поплыл наверх. Побледневшая Тонкс завершила движение палочкой, и тело опустилось на мертвую траву. На обрубке шеи красно-черной звездой запекся сгусток крови, мантия была рассечена на груди, сквозь разрез зияла багровая плоть и белые осколки ребер.
Все взгляды обратились на труп. Только девушка, сидевшая прямо на земле, с лицом белее полотна и посеревшими губами, смотрела перед собой неподвижным взглядом. Снейп оглядел ее.
- А где остальные? - обратился он к Тонкс.
- Остальные? - удивленно переспросила она.
- Мне сказали, что убитую… Миранду Рэмзи нашли подруги.
- Нет, девушка была одна.
Снейп побелел от гнева. Резко развернувшись на каблуках, он направился к злополучной свидетельнице. МакГонагалл гладила ее по плечу и что-то говорила ей вполголоса. Девушка тихонько раскачивалась из стороны в сторону и никак не реагировала не присутствие Минервы.
- Она в шоке, - сказала МакГонагалл.
- Елена Карвер, Рэйвенкло, седьмой курс, - процедил Снейп, глядя на девушку без малейшего сочувствия. - Я вот о чем вас хочу спросить, мисс Карвер. Помните ли вы, на каких условиях я позволил вам остаться в Хогвартсе на каникулы и помогать археологам при раскопках?
Девушка перестала раскачиваться.
- Да, - пролепетала она, глядя на Снейпа испуганно, но вполне осмысленно.
- Значит, вы помните, что я, во-первых, велел вам оставаться в Хогсмиде на ночь, если вы не успели вернуться в школу до наступления темноты; во-вторых, вообще запретил девушкам выходить за пределы школы или Хогсмида без сопровождения?
- Д-да, - судя по выражению лица, Елена готова была провалиться в слой юрского периода, туда, где покоились кости доисторических ящеров.
- Северус Снейп, - гневно начала МакГонагалл, но Шеклболт остановил ее движением руки.
- Похоже, девушка приходит в себя, - прошептал он.
- То есть, вы намеренно проигнорировали мои распоряжения? - продолжал допрос Снейп.
Девушка заморгала опухшими от слез глазами.
- Нет, я… Миранда ушла одна, а я не сразу заметила. Я испугалась за нее, из-за этого маньяка, понимаете. Я взяла метлу и отправилась за ней.
- То есть, Миранда Рэмзи пошла пешком. Одна. Ночью, - Снейп выплевывал каждое слово, как плюющаяся кобра - яд.
Елена робко кивнула.
- А вы, мисс Карвер, не обратились к аврорам, которые днюют и ночуют в Хогсмиде. Вы не позвали с собой кого-нибудь из мужчин - нет, вы в одиночку направились выручать подругу. Вы что же, рассчитывали справиться с убийцей своими силами?
- Я… у меня хорошие отметки по З.О.Т.И., - Елена зарыдала.
Авроры и МакГонагалл смотрели на нее с состраданием, Драко - с любопытством. Выражение лица Снейпа было непередаваемо.
- Итак, - безжалостно продолжал он, - вы сели на метлу и отправились на поиски приключений, бессмысленное вы создание. Что было дальше?
- Шарф, - всхлипнула Елена.
Огненного цвета шарф, зацепившийся за ветку неподалеку от ямы, слабо колыхался под холодным ветром, подобно орифламме.
- Я решила, что Миранда где-то рядом, - монотонно продолжала девушка. - Я ее звала, но она не отвечала. Я подумала, вдруг она зачем-то свернула с дороги… может, ягоды увидела…
- Ягоды? В январе? - пробормотал Драко. МакГонагалл с размаху наступила ему на ногу.
Драко зашипел и поспешно отодвинулся от Минервы.
- Мы все знаем про эту яму, - продолжала Елена, - мы ведь проходим здесь каждые выходные. Я подумала, что, если она поскользнулась и упала туда, и потеряла сознание, и лежит там теперь беспомощная. Я заглянула в яму… и она правда там лежала. Вот. Я полетела в Хогвартс, потому что до него ближе, чем до Хогсмида, - добавила девушка с неожиданной рассудительностью. - Когда я пролетала над квиддичным полем, то увидела там мистера Вуда. Я спустилась и рассказала ему о Миранде. Я торопилась и была не в себе, и, кажется, плохо все объяснила, потому что мистер Вуд выглядел растерянным и будто не совсем понимал, что он должен делать. Сначала он хотел пойти к вам, сэр, потом вдруг передумал и велел мне отвести его сюда. Я… не хотела, но он настоял. Потом, когда мистер Вуд убедился, что я ничего не выдумала, он сказал, чтобы я оставалась здесь и караулила тело, а сам он отправится в Хогсмид и приведет авроров. И я сидела тут и ждала, и было так страшно! - Елена заревела в голос.
Драко хмыкнул, авроры переглянулись. МакГонагалл выглядела потрясенной.
- Где Оливер Вуд сейчас? - ровным, лишенным всяких интонаций голосом спросил Снейп.
Тонкс пожала плечами.
- Он сообщил мне, что Миранда Рэмзи обнаружена мертвой: ворвался ко мне в номер в первом часу ночи, точно сумасшедший, даже без стука - я едва прикрыться успела. Я тут же оделась и постучала к Кингсли. Пока мы собирались, Вуд бегал по номеру туда-сюда, как заведенный, и что-то бормотал себе под нос. Я даже не спросила, кто нашел тело - просто не сомневалась, что он сам на него наткнулся. Потом Вуд привел нас сюда, и - хоп-с! - мы обнаруживаем молоденькую девушку, которая в прострации сидит на краю этой чертовой ямы и караулит тело своей погибшей подруги, одна-одинешенька, в то время как убийца, возможно, бродит где-то поблизости. Ну, я бы этому Вуду сказала! Да только он смылся, едва мы с Кингсли отвернулись.
- Оливер известил меня о случившемся, - растерянно проговорила Минерва. - Он выглядел так ужасно, что я отправила его к мадам Помфри, чтобы она дала ему успокоительное.
- Это был напрасный перевод зелья, - все так же бесстрастно сказал Снейп. - Потому что я намереваюсь очень сильно расстроить нашего дражайшего инструктора по квиддичу, как только окажусь в Хогвартсе. Минерва, будьте так добры, отведите мисс Карвер в школу. Кстати, ей успокоительное совсем не помешает.
- Ради Мерлина, Северус, не считайте меня дурой! - фыркнула МакГонагалл, обняла Елену за плечи и повела ее прочь.
Снейп проводил их взглядом и обернулся к аврорам.
- Это когда-нибудь закончится? - резко спросил он. - Теперь уже добрались и до моих студентов. Как, скажите на милость, я должен сообщить родителям Миранды, что их дочь, которой они даже в квиддич не позволяли играть из страха, что она сломает себе что-нибудь, - как я должен им сообщить, что девочка убита?
- Вы же не виноваты, Северус, - увещевающе сказала Тонкс.
- Нет, Нимфадора, я виноват, - Снейп отвернулся и поглядел на смутно белеющее на востоке небо. - Невероятно, что я оказался таким идиотом и поверил обещаниям этих девчонок! Мне следовало отправить их всех домой, как только обнаружили первую жертву.
Целая команда авроров работает здесь целый месяц безо всяких результатов. Чем занимается Хмури? И, кстати, где он? Я видел его один-единственный раз: когда он явился в Хогвартс и обвинил меня в том, что я покрываю спятившего Пожирателя Смерти, а может, и сам являюсь убийцей, а потом перевернул вверх дном всю школу, делая обыск.
- Я предлагал ему забрать в качестве орудия убийства меч Гриффиндора, - ухмыльнулся Драко, - но он почему-то отказался.
Тонкс хихикнула. Снейп раздраженно сдвинул брови.
- Аластор уезжал в Шотландию, - объяснил Шеклболт. - Там появился какой-то культ Йаг-Согота. Его адепты приносят человеческие жертвы своему богу. Найти их трудно, а справиться с ними еще труднее - они используют неизвестные нам виды магии. Но сейчас в Шотландии остался только Поттер. Аластор вернулся сегодня утром, после того, как Симус Финниган заявил, что из гробницы пропал клинок богини Дану. Возможно, убийства носят ритуальный характер и совершались именно этим клинком. Аластор направился на прием к министру. Завтра все, кто участвует в раскопках, будут опрошены под Веритасерумом.

4.

Вдохнув холодный воздух, Ремус Люпин напомнил себе, что счастлив. Вот, например, нынче весело светит солнце, небо безоблачное, голубое. Полнолуние миновало. Волчьелычное Зелье на этот раз подействовало замечательно. Никакой боли, никаких побочных эффектов. А состояние общей разбитости - всего лишь привычное последствие трансформации.
Он остановился, подобрал с дороги камешек и бросил в воду. Из озера донеслось недовольное бульканье. Ремус представил, как из воды понимается щупальце, протягивая ему Экскалибур, и улыбнулся.
До него донеслись голоса и звуки шагов. Кто-то приближался к нему по дороге, ведущей в Хогсмид. Ремус нахмурился. Ему хотелось прогуляться без компании. Сегодня он не был расположен к дружескому общению.
Впрочем, показавшиеся из-за поворота Северус Снейп и Минерва МакГонагалл, кажется, также пребывали не в лучшем расположении духа и выглядели, по меньшей мере, такими же измученными, как и сам Ремус.
- Люпин, - рассеянно произнес Снейп, как всегда, позабыв поздороваться. - Что вы здесь делаете?
- Я иду в Хогсмид, - вежливо ответил Ремус, проглотив раздраженное "не ваше дело". Преподавателю-вервольфу следует сохранять хорошие отношения с директором школы, который на дух его не переносит, и давно бы от него избавился, если бы не заступничество Альбуса Дамблдора - да благословит Мерлин его большое сердце прирожденного интригана. - Хотел кое-что купить.
- Северус, - Минерва, против обыкновения, не поприветствовала Люпина и вообще как будто его не заметила. - Может быть, все же позволить студентам продолжить работу на раскопках? Просто обяжем их возвращаться в школу сразу после обеда, и в сопровождении кого-нибудь из взрослых? Какой смысл отправлять их домой сейчас, когда до конца каникул осталось всего восемь дней?
- Что, если кто-то из этих безмозглых детей снова вздумает прогуляться в одиночестве? - резко спросил Снейп. - Мы уже убедились, как студенты выполняют свои обещания. Они уверены, что с ними лично не может случиться ничего плохого. Они все, черт возьми, думают, что неуязвимы! Я сегодня утром сообщил родителям Миранды, что с ней… произошло. Минерва, если бы вы побывали на моем месте, вы бы даже не заговаривали о том, чтобы позволить детям оставаться в школе, пока маньяк не пойман.
Ремус беспомощно хлопал глазами, пытаясь уловить суть разговора. Снейп и МакГонагалл машинально ускоряли шаг по мере того, как беседа приобретала все более напряженный характер, и Ремус почувствовал, что начинает задыхаться.
- Они обвиняли вас? - подавленно спросила МакГонагалл.
- Они еще не осознали, что их дочь мертва, - мрачно ответил Снейп. - В любом случае, я виноват.
- Северус, почему вы считаете, что всегда и во всем виноваты?! Не много ли вы на себя берете? - в голосе Минервы прозвучало раздражение.
- Кто мертв? - Ремус остановился, как вкопанный. - Что случилось?
Коллеги поглядели на него с изумлением.
- Ах да, - устало кивнула Минерва. - Полнолуние. Вы не знаете. Прошлой ночью убита одна из студенток, Миранда Рэмзи из Рэйвенкло.
- Я помню Миранду, - Ремус потрясенно покачал головой. - Такая одаренная девочка… одна из лучших моих учениц. Она хотела защитить диплом по моему предмету.
- Вам следовало бы уделять больше внимания практике, а не теории, - зло сказал Снейп. - Может, тогда бы девочка смогла бы защитить себя.
- Северус, это несправедливо, - сердито бросила МакГонагалл.
- Как это произошло? - Ремус не обратил внимания ни на реплику Снейпа, ни на резкий ответ Минервы.
- Ночью Миранда возвращалась одна… - начала МакГонагалл.
Ремус пошатнулся. Он лихорадочно перебрал в уме обрывочные впечатления прошлой ночи. Где он побывал? Он вспомнил: стволы деревьев, громадная луна, запах влажной земли и крови…
- Я же не мог этого сделать, - пробормотал он.
- Иногда, Люпин, мне кажется, что вы начинаете выживать из ума, - фыркнул Снейп. - Кто вообще говорит о вас? Ее убил маньяк из Хогсмида. Отсек ей голову и вырезал сердце - как предыдущим двум жертвам.
Остаток пути до деревни они проделали в полном молчании.

5.

Одинокий курган, возвышавшийся к западу от Хогсмида, простоял в неприкосновенности два тысячелетия без малого. Никто и не подозревал, что под ним скрывался храм богини Дану, пока местный житель, будучи в изрядном подпитии, не забрел на этот холм и не провалился в какую-то дыру. Бедняга был порядком изумлен, очутившись на лестнице, уходящей глубоко под землю. Спуститься по ней он так и не решился; жуткие росписи, покрывавшие стены, заставили его в ужасе сбежать: Дану, подобно Луне, имела две стороны: светлый лик богини плодородия и урожаев (впрочем, светлым он казался лишь тем, кто ничего не знал о древних культах плодородия) и темный - покровительницы черных магов, божества подземного мира и насильственной смерти.
Курган, поражающий вблизи слишком правильными очертаниями, излучал скрытую угрозу. Единственное тисовое дерево, такое черное и неприглядное, как будто сама ночь воплотилась в него, наполовину прикрывало отверстие входа; за ним виднелись уходящие в землю ступени. Вход был укреплен распорками, еще не утратившими яркий цвет свежей древесины, и это аккуратное порождение современности вносило странный диссонанс в общую мрачную атмосферу, окружавшую подземное святилище.
- Вы можете идти по своим делам, Люпин, - отрывисто произнес Снейп. - В вашем присутствии нет необходимости.
Ремус не чувствовал ни малейшего желания спускаться в этот сумрачный склеп, но что-то побудило его ответить:
- С вашего позволения, я бы пошел с вами.
Снейп поднял бровь.
- Хотите навестить свою покровительницу? Луна и черная магия? - он неприятно усмехнулся.
"Черная магия - это по твоей части, старый ты ворон", - сердито подумал Ремус, спускаясь по осклизлой лестнице и стараясь не глядеть на стены, покрытые изображениями кровавых ритуалов. Спуск был довольно пологим и не представлял трудности, за исключением того, что становилось все темнее. Вскоре они оказались в узком коридоре и двинулись навстречу слабому проблеску света впереди.
Снейп решительно прошел через маленькое тесное помещение, загроможденное какими-то черепками и каменными блоками, в овальный зал, стены которого подмывали волны мрака, как темные воды моря подмывают скалистые берега. Из любви к красоте или по какой-то более прозаической причине, археологи поставили на полу у алтаря четыре свечи в высоких подсвечниках. В тот момент, когда посетители вошли в зал, горела только одна, бросая тусклый свет на тяжелые камни.
Ремус, не бывавший здесь ни разу, уставился, как завороженный, на изображение богини в нише за алтарем красного гранита. Страшно, с непостижимой яркостью глядели на него стеклянные глаза; рот, с выражением зловещим и подлым, готов был просиять омерзительной улыбкой безумия, и красота чудного лица казалась отвратительной. Фигура застыла в угрожающем наклоне, готовая сойти со своего пьедестала, чтобы душить, сосать кровь, и Ремус невольно вздрогнул, когда рядом со статуей кто-то шевельнулся.
Луна Финниган, державшая в руках напоминающий чашу предмет и пушистую метелочку, которой, очевидно, сметала с него прах веков, удивленно поприветствовала их голосом нежным, как горячий шоколад.
- Мне нужно срочно поговорить с вашим супругом, миссис Финнеган, - сердито сказал Снейп. - Где я могу его найти?
- Симус и профессор Димсдейл ушли в "Три метлы", - с меланхолическим спокойствием ответила Луна. - Сегодня приходили авроры и допрашивали всех, кто работает на раскопках.
- И вас тоже? - Снейп взглянул на нее с любопытством, очевидно, поражаясь такой невозмутимости в столь неприятных обстоятельствах.
- Да, - подтвердила Луна, безмятежно улыбаясь. - Ведь убийства могла совершить и женщина. Прибыла колдомедик из Министерства, и целая делегация авроров с Аластором Хмури во главе. Было так забавно! Но Симус страшно рассердился. Он прямо вне себя оттого, что пропал меч. А тут еще и это. К тому же, на раскопки сегодня никто не пришел.
- Об этом я и хотел поговорить. Вы, надеюсь, понимаете, что студенты больше не могут работать здесь?
- Почему? - молодая женщина удивленно подняла красивые бровки. - Ах да. Бедная Миранда. Мне очень ее жаль. Ну что ж, без студентов мы, конечно, можем обойтись, хотя они очень нам помогают. Но и рабочие из Хогсмида не вышли, вот что плохо. Мы раскопали только третью часть подземелий. Рабочие нам сейчас очень нужны.
Луна сделала еще пару взмахов метелочкой и аккуратно поставила предмет на каменный алтарь перед изображением богини. МакГонагалл наклонилась, чтобы разглядеть его и отшатнулась. Это действительно была чаша - сделанная из человеческого черепа.
- Ну что ж, если вашего мужа здесь нет, мы, пожалуй, пойдем, - Снейп с неприязнью огляделся. - Минерва, прошу вас.
МакГонагалл с заметным облегчением устремилась к выходу. Снейп выразительно взглянул на Ремуса, и тот покорно последовал за Минервой. Способность Снейпа подчинять людей своей воле не переставала его поражать. В его присутствии взрослые маги невольно начинали чувствовать себя глупыми школьниками, и вели себя соответствующим образом. Снейп замыкал шествие, приглядывая, чтобы никто не потерялся, как будто его коллеги и вправду были детьми, - очевидно, по привычке.
Прежде чем уйти, Люпин обернулся. Через плечо Снейпа он увидел, что Луна Финниган стоит, освещенная бледным неживым светом, внимательно глядя в лицо статуи, как будто та нашептывала ей некие сокровенные тайны, и сходство ее с богиней Дану поразило Ремуса, как поражает внезапный удар молнии.

6.

- Жуткое место. Жуткий истукан. А от этой Луны Финниган у меня волосы дыбом встали, - звонкий голос Нимфадоры Тонкс разносился по душному помещению паба, словно ветерок из открытого окна.
Симус Финниган, сидевший неподалеку, издал возмущенный возглас и вскочил на ноги, однако его спутник, румяный крепкий мужчина лет примерно пятидесяти пяти, удержал его и снова усадил за столик.
Снейп и Минерва МакГонагалл проследовали к столику археологов. Люпин, поколебавшись, подошел к аврорам и поздоровался.
Тонкс радостно поприветствовала его, Шеклболт кивнул со сдержанной улыбкой.
- Присаживайтесь, Ремус, - Тонкс сделала широкий приглашающий жест. - Не нужно было мне так отзываться о миссис Финниган, раз уж здесь ее муж, но она и вправду странная.
- Знаю. - Ремус на секунду отвлекся, делая заказ, затем снова обернулся к собеседникам. - Мы только что побывали в святилище.
- Ну и как вам обстановка? - спросил Шеклболт
- Нимфадора достаточно красочно ее только что описала. Допрос, надо полагать, не дал результатов? - осторожно осведомился Люпин.
- Отчего же, дал. Если считать, что отсутствие результата - тоже результат, - ответила Тонкс.

- Здравствуйте, господа. Минерва, позвольте вам представить профессора Димсдейла.
Румяный шотландец приветливо заулыбался и вскочил, чтобы пододвинуть стул своей новой знакомой. Минерва поблагодарила его с лукавым кокетством, несказанно удивив этим Снейпа.
- А вам чего тут нужно? - неприветливо спросил Финниган. Пахло от него так, что впору было закусывать, и Снейп решил оставить хамство безнаказанным. Сделав себе nota bene.
- Всего лишь хотел поставить вас в известность, что студенты больше не будут работать на раскопках.
Финниган застонал и уронил голову на руки.
- Ну почему? Эти чертовы авроры всю душу из нас вымотали. Напугали рабочих до полусмерти - они теперь близко к кургану подходить не желают. А теперь вы!
- Я понимаю вашу позицию, профессор, - осторожно сказал Димсдейл, - но, может быть, мы все же найдем какое-то решение, приемлемое для обеих сторон? После работы доктор Финниган и я могли бы провожать ваших подопечных до школы. Что вы на это скажете?
"Что ни на грош не доверяю вам с доктором Финниганом, - подумал Снейп, - под каким бы Вертасерумом вас не проверяли".
Очевидно, археологи каким-то образом уловили эту непроизнесенную мысль. Повисло неловкое молчание.
- Мы обсудим этот вопрос на педсовете, - сказала, наконец, МакГонагалл, глядя на Снейпа с упреком.
- Непременно, - сухо ответил Снейп, не понимая, что тут, собственно, вообще обсуждать. - С вашего позволения, господа, мне нужно идти. Минерва?
- Я останусь, - МакГонагалл посмотрела на Финнигана, как заботливая бабушка на непутевого, но любимого внучка.
- Неужели вы не хотите навестить Оливера Вуда? - саркастически спросил Снейп. - Он ведь тоже гриффиндорец.
Минерва поджала губы и промолчала.

В комнате царила такая тишина, что в первую минуту она показалась Снейпу пустой. Между тем в ней был человек - сумрачная неподвижная фигура в сумерках, одетая в черное и похожая на темную тень. Огонь в камине почти потух, и от окон нестерпимо тянуло холодом, так что даже привычный Снейп поежился.
- Мы искали вас в школе вчера ночью, - сердито начал он.
- Я не мог там оставаться, - Вуд отвечал равнодушным, неживым голосом. - Я пошел домой.
- Где ваша жена? - Снейп разглядывал Вуда без малейшего сочувствия.
- В городе. На работе, - волосы у Вуда были взлохмачены, словно он только что встал, глаза же - бдительные, как у человека, совершенно замученного то ли собственной манией, то ли осознанием неотвратимой беды.
- Хорошо, - коротко сказал Снейп. - Мне нужно было побеседовать с вами наедине. Думаю, вы знаете, о чем пойдет разговор.
Он показал Вуду толстую тетрадку в яркой розовой обложке, и тот прикипел к ней взглядом, как будто этот наивный предмет был блестящим шариком гипнотизера.
- Это дневник Миранды Рэмзи, - безжалостно проговорил Снейп. - МакГонагалл нашла его, когда разбирала вещи девочки.
- Она его прочитала? - Вуд слабо улыбнулся. - Вот уж не ожидал от Минервы…
- Нет. Не она. Я его прочитал.
Вуд жестом предложил ему стул; а сам медленно опустился на другой и насупился, сложив руки на коленях; когда он поднял глаза, выражение лица у него стало мягче, а голос зазвучал сердечнее.
- Вы, конечно, меня осуждаете?
- Я решил предупредить вас, прежде чем сообщить аврорам о своей находке.
- Аврорам? - Вуд с недоумением заморгал - Они-то здесь при чем? Я знаю, что многие бы посчитали мой поступок недопустимым, но все же это - не преступление.
- С каких это пор убийство - не преступление? Что она вам сказала, Вуд? Что больше не хочет с вами встречаться? Или наоборот - что хочет провести с вами всю оставшуюся жизнь, и поэтому вы должны развестись с женой?
Вуд посмотрел Снейпу в глаза.
- Вот как, - протянул он, - вы пытаетесь сказать, что я убил Миранду.
Он вдруг захохотал диким, визгливым смехом, и продолжал смеяться, пока Снейп не вскочил на ноги и ловко, как кот лапой, не влепил ему затрещину. Тогда Вуд всхлипнул и замолчал, держась за щеку и глядя в пространство перед собой
- Вы не понимаете. Я не мог ее убить. Просто не мог. Я к ней относился… Я даже не знаю, как это назвать.
- Может, развращением несовершеннолетних? - предложил Снейп.
- Послушайте, она вовсе не была девственницей. Это нельзя назвать развращением несовершеннолетних. Я любил ее, вот что. Вам не понять. Вы никого не способны полюбить.
- А вы, значит, полюбили, - прошипел Снейп. - Девочку шестнадцати лет.
- Ну, некоторые девочки очень рано становятся женщинами.
Вуд машинально потер красный отпечаток снейповой ладони на щеке.
- Это произошло в начале октября. Она пришла на тренировку, посмотреть, как играют ее подруги. Она была в рыжевато-коричневой мантии и с желтой лентой в волосах, словно сама осень. Я помню, как меня поразила ее зрелость; девочки-подростки - вы же сами знаете, что это такое: сплошные коленки и локти, вихрь бестолковой энергии. Но Миранда… была в ней какая-то невысказанная тайна; ее взгляд как будто обещала нечто такое, чего никто больше не мог бы вам дать.
- Нечто, чего вам не могла дать ваша жена, - кивнул Снейп.
- Лаванда, - Вуд будто проснулся. - Да... я не хотел, чтобы она знала. Она этого не заслужила. У нас с Мирандой все было, как в волшебном сне.
- Значит, вы трахали ее в этом волшебном сне, - грубо сказал Снейп, - а потом возвращались домой, к своей Лаванде, молясь, чтобы она не узнала о вашей интрижке. Вуд скорчился на стуле, как будто Снейп пнул его в живот.
- Я не убивал ее. Нет. Но я виноват в ее смерти. В ту ночь она шла ко мне, мы договорились встретиться в Хогвартсе. Лаванда была дома, где же еще нам было встречаться?
Снейп скрипнул зубами, но промолчал.
- Я ждал ее на квиддичном поле. Она все не шла и не шла. Я подумал, вдруг она передумала… не смогла прийти. Но все-таки ждал. А она там…
Вуд глухо, неумело зарыдал.
Снейп поднялся и глядел на Вуда сверху вниз, заложив руки за спину, пока тот не успокоился.
- Что вы собираетесь делать? - голос Вуда прозвучал, как из глубокой ямы.
- Я не думаю, что вы - убийца. Вы могли бы задушить ее в припадке гнева или ревности, но убить ее так… нет, не думаю. А раз вы не убийца, вы прекрасно выдержите допрос под Веритасерумом. Я не могу скрывать от авроров ваши отношения с Мирандой.
- Будет скандал, - тихо, словно про себя проговорил Вуд. - Все эти журналисты… Лаванда узнает.
- Полагаю, это неизбежно. Вам бы раньше следовало подумать о последствиях вашей неземной страсти.
Снейп пошел к выходу. В дверях он развернулся и отрывисто спросил:
- Почему ты ее не встретил?
- Что?
- Я спрашиваю, почему ты, безмозглый идиот, не встретил девушку на дороге?
- А если бы она пошла с подругами? Я не хотел, чтобы кто-нибудь знал про наши отношения. Я не мог… я ведь преподаватель. У меня жена…
- Так-то ты ее любил? - Снейп усмехнулся. - Да, ты прав. На такую любовь я действительно не способен.

7.

Который час? Должно быть, около четырех.
Снейп на мгновение задержался в коридоре. В глазах было темно, как будто кто-то влил ему в череп целое ведро воды. Вода булькала и, чтобы не упасть, он уперся обеими руками в стену.
Он произнес пароль и вошел в гостиную; не зажигая света, ощупью пробрался к дивану и с размаху упал на него - точнее, на некий предмет, растянувшийся во всю длину на этом самом диване. Предмет издал возмущенный возглас и заворочался.
Снейп отскочил и выхватил палочку не медленнее, чем ковбой в маггловском вестерне выхватывает свой верный кольт. К счастью, неизвестный обладал столь же быстрой реакцией; к счастью - потому что, когда Lumos осветил темную гостиную, первое, что увидел Снейп - искаженное шоком лицо Драко.
"Ох, проклятье", - подумал Снейп. Сил не было даже на то, чтобы рассердиться; уж не говоря о том, чтобы превратить незваного гостя в какой-нибудь тихий, безгласный, не доставляющий неудобств предмет домашней обстановки.
- Северус, - смущенно произнес Драко, вскакивая на ноги. - Тебя так долго не было... сам не заметил, как уснул. Извини, если напугал.
- Интересно, насколько бы тебя напугала "Авада"? До смерти, полагаю, - Снейп уселся и прикрыл глаза. - Зачем пришел?
Драко обошел диван. Теплые руки легли Снейпу на плечи, длинные пальцы принялись осторожно разминать затекшие мышцы.
- Узнать новости. Как там наш Ромео? - в голосе Драко слышалась усмешка.
- Сидит под домашним арестом - если ты про Вуда, - сердито ответил Снейп. - Минерва уже всех оповестила?
- А то ты ее не знаешь, - усмешка в голосе сделалась отчетливей.
- Должно быть, она в ярости, - Снейп почувствовал, как шея, казалось, одеревеневшая навеки, снова обретает подвижность, и блаженно вздохнул.
Похоже, это было ошибкой: послышался торопливый шелест мантии, и сиденье дивана прогнулось, когда Драко устроился рядом.
- Скорее в печали, оттого что гриффиндорец мог так проштрафиться. Это ведь не он убил?
- Надеюсь, - буркнул Снейп. - Потому что в противном случае я буду в печали. Оттого, что один из преподавателей Хогвартса мог так проштрафиться. Не забывай, что я все-таки директор этой чертовой школы и несу персональную ответственность за все, что здесь происходит.
- Дела обстоят так скверно?
"Интересно, - лениво подумал Снейп, - насколько искренне это сочувствие в голосе? Он что же, полагает, что сейчас бедный, затюканный, никем не понятый старина Северус заплачет ему в жилетку, и после этого его - то есть меня - можно будет взять тепленьким? Ах, Драко. Многому же тебе еще нужно научиться"
- Могло быть и хуже, - произнес он вслух. - Слава Мерлину, у Риты Скитер нет сестрицы-близнеца.
- Она уже побывала у родителей Рэмзи?
- Пока нет - я не дал ей адреса. Она сунулась было к Хмури, но тот ее так отчитал, что даже нашу Риту проняло. Впрочем, не сомневаюсь, что она своего добьется. Эта дама обладает чутьем ищейки и тонкостью чувств барракуды.
- А как насчет твоих чувств? - Драко улыбнулся. - Хочешь, сварю тебе зелье от москитов?
Снейп обнаружил, что Драко говорит ему почти в ухо, и отстранился.
- Лучше налей мне коньяку.
Драко поднялся - медленно и неохотно.
Снейп снова закрыл глаза. Радужные пятна скользили под веками, как шаровые молнии, где-то радом позвякивало стекло. Щеки коснулась легкая прядь волос, сложный аромат знакомой туалетной воды и коньяка защекотал ноздри.
Сквозь полудрему Снейп чувствовал, как осторожные пальцы расстегивают пуговицы на мантии. Пуговиц было много; должно быть, последняя будет расстегнута только на рассвете - а там уже и просыпаться пора. Значит, можно ничего не предпринимать. Пусть себе возится. Логично? Не совсем. Легкое прикосновение к бедру: отважная вылазка в тыл врага. Все тихо в рядах противника; часовые дрыхнут без зазрения совести, так что можно смело предпринять небольшую диверсию… Нет, на массаж этой части тела я не соглашался, подумал Снейп, недовольно отодвинувшись.
Рука испуганно убралась. Мгновенное затишье, затем прикосновения возобновились, легкие, но настойчивые, как муха, которая вьется вокруг и непременно норовит сесть вам на нос. Снейп фыркнул. Рядом обиженно засопели.
Надо бы собраться с силами, выгнать назойливого ухажера и лечь, наконец, спать. Хотя бы два часа сна, и снова - авроры, журналисты, документы, убийца, рыщущий вокруг его овечек (и барашков), Дамблдор…
- Мерлин, как я устал, - вырвалось у него. - Да делай ты, что хочешь.
Драко неожиданно оттолкнул его, вскакивая на ноги.
- Сволочь, - выкрикнул он; голос зазвенел и недостойно сорвался.
Снейп воззрился на него в изумлении.
- Вы с отцом - как две капли воды! Я предлагаю вам… любовь, черт возьми! А вы снисходительно киваете: ну раз тебе уж так хочется, хорошо. Давай, люби нас. А мы подумаем, не послать ли тебя в…
Драко выругался, да так, что сон у Снейпа как рукой сняло
- Надеюсь, ты Люциусу такой любви не предлагал? В противном случае я не удивлюсь, если он послал тебя в то место, которое ты только что с такой непринужденностью обозначил.
Снейп даже не увидел, как Драко выплеснул в него коньяк, - просто почувствовал, как жидкость течет у него по лицу и капает с подбородка.
Мгновение они молча смотрели друг на друга. Снейп вытащил носовой платок и аккуратно, медленно обтер лицо. Драко, судорожно сжимая опустевший бокал, попятился. Движение Снейпа было молниеносным, точно бросок внезапно развернувшейся гюрзы; бокал с жалобным звоном разбился о каменный пол. Драко ахнул и рванулся, но опоздал - Снейп придавил его к дивану, крепко сжимая его запястья одной рукой; свободной рукой он рванул на Драко мантию.
- Не смей дотрагиваться до меня, - прорычал Драко, выгибаясь всем телом, не давая Снейпу подмять его под себя.
- Дотрагиваться? Я тебя силой возьму, щенок, сию же минуту, ты у меня…
Драко попытался ударить его коленом в пах. Снейп выпустил запястья молодого человека и, сжав его плечи с такой силой, что сам почти почувствовал, как это больно - когда пальцы впиваются в плоть, оставляя кровоподтеки, стукнул Драко головой о деревянный подлокотник. Драко со свистом втянул воздух и обмяк.
- Пусти меня, сумасшедший, - зашептал он неожиданно высоким незнакомым голосом. - Пусти, я закричу.
- Кто тебя здесь услышит? - оскалился Снейп в ответ. - Ори, сколько влезет. Думаешь, подо мной раньше никто не кричал? От боли, я имею в виду.
- Пусти меня, скотина. Пусти меня! Я не хочу… не так…
- Что, сопляк, доигрался? - злорадно прошептал Снейп, глядя в побелевшее лицо. В расширенных, непомерно огромных зрачках Драко он увидел собственное отражение - искаженное лицо; демон из ночного кошмара. Черный человек.
Внезапно опомнившись, он отшатнулся.
- Что я делаю, - прошептал он. - Что я натворил.
Драко стремительно сел, согнулся, пряча лицо в ладонях, плечи безнадежно поникли. Даже светлые пряди, свесившиеся вперед, выражали отчаяние. Снейп постоял мгновение, не зная, что ему сказать - что, черт побери, вообще можно сказать после такой сцены, - повернулся и пошел в ванную, ругая себя последними словами. Скулы все еще горели от дикого, злого возбуждения.
Он дважды плеснул себе ледяной водой в лицо, сразу онемевшее, смывая остатки коньяка и злости; немного постоял, опираясь на раковину и глядя в зеркало. Двойник из зазеркалья мрачно уставился на него в ответ.
"Плохой выбор, Драко", - пробормотал Снейп. Он немного выждал, давая своему несостоявшемуся любовнику время уйти, и не спеша побрел обратно, избавившись по пути от расстегнутой мантии. Сюртук промок на груди и пах спиртом.
Драко сидел в кресле; при появлении Снейпа его лицо исказила быстрая, нервная улыбка.
- Ну и темперамент у тебя, - осторожно сказал он.
Снейп метнул в него недобрый взгляд, взял со столика бутылку и пошарил взглядом в поисках бокала. Ах, да. Осколки на полу мягко мерцали, вспыхивали отраженным светом, точно догорающие угли в камине.
- Когда ты в последний раз был в поместье? - он уселся на злополучный диван и кощунственно глотнул прямо из бутылки. Коньяк обжег глотку и пищевод; в голове сразу прояснилось.
Драко пожал плечами.
- Давно.
Лаконичность ответа и холод в голосе однозначно давали понять, что говорить на эту тему он не желает.
- Почему? - Снейп мог быть удивительно невосприимчив к намекам, когда ему не хотелось их понимать.
Еще один глоток огня. Еще один ледяной взгляд.
- Знаешь, что я вспоминал все то время, что провел в Святом Мунго - конечно, за исключением тех часов, когда корчился от боли? Лицо Гойла. Он до последнего мгновения так и не поверил, что я его действительно убью. Надежда в его глазах - это мучило меня сильнее наложенного заклятия. Кто бы мне сказал, что когда-нибудь я стану терзаться угрызениями совести? - Драко горько рассмеялся.
Он встал и прошелся по комнате, сцепив руки за спиной. Глаза его блестели странным, переменчивым, ртутным блеском.
- Смогу ли я поговорить об этом с отцом? Он не поймет меня. Ему никогда не приходилось убивать друзей.
Драко остановился прямо напротив Снейпа и посмотрел на него, как обвинитель, допрашивающий свидетеля защиты.
- Откуда тебе знать, что приходилось делать твоему отцу? - сухо спросил Снейп.
- Так ведь у него никогда не было друзей. - Желчная усмешка. - Вот взять хотя бы тебя. Что бы стало с ним сейчас, если бы не ты? А ведь как он с тобой обходился! На твоем месте я постарался бы бросить его дементорам и пришел бы полюбоваться на казнь.
Снейпа передернуло.
- Глупец, - он откинулся на спинку дивана, чтобы видеть глаза Драко. - Что бы с тобой стало, если бы не он? Приложи родители Гойла хоть десятую часть усилий, потраченных Люциусом, чтобы не отдавать тебя Темному лорду, и тебе не пришлось бы убивать твоего так называемого друга, между прочим, наложившего на тебя непростительное заклятие.
- Не стань отец Пожирателем Смерти, - отпарировал Драко, - ему не пришлось бы меня спасать от Волдеморта.
- Ты когда-нибудь бывал на болотах? - Снейп снова глотнул из бутылки и облизнул губы. Драко смотрел на него с болезненным вниманием.
- Знаешь, как выглядит топь? Для человека несведущего это - красивая ровная лужайка, покрытая изумрудной травой, на которую так и тянет прилечь. Но стоит ступить на нее, и пиши пропало. Внезапно ты обнаруживаешь, что ноги твои увязли, и ты погружаешься все глубже. Ты еще не понимаешь, в чем дело, проваливаешься уже по колено, и видишь под ярко-зеленым покровом липкую вонючую жижу. Ты начинаешь биться, и никак не веришь, что вот она, твоя смерть; не можешь принять эту мысль - слишком быстро все происходит. Чем яростнее ты пытаешься освободиться, тем быстрее засасывает тебя трясина. И, если кто-нибудь не поможет, от тебя останутся только пузыри на грязи.
Эта лужайка была так хороша, а мы - так молоды. Нам хотелось всего и сразу. Как и тебе, к слову сказать… Сделка с дьяволом, друг мой - ты всегда остаешься в дураках.
- И ты помог отцу выбраться из болота?
- Нет. Это мне помогли. А я опоздал.
- Опоздал, - презрительно заметил Драко. - Он тебя затащил в эту грязь. А ты еще оправдываешь его. Почему? Почему ты так к нему относишься? - едкая ревность в его голосе заставила Снейпа рассмеяться.
- Потому что мы все-таки друзья, что бы ты ни думал. И не в том смысле, какой ты, кажется, вкладываешь в эти слова. Послушай, Драко, - Снейп одним движением поднялся. - Ты знаешь, я из тех людей, кто никогда ничего не забывает и не прощает - к добру это или к худу. И если я полагаю, что все счета между мной и Люциусом оплачены, так оно и есть. Пусть мертвые хоронят своих мертвецов. Тебя это в любом случае не должно касаться.
- Хочешь сказать, чтобы я не путался под ногами? - Драко отвернулся.
- Я хочу сказать, что прошлое не должно влиять ни на твое отношение к отцу, ни на твои чувства ко мне.
- Тогда я все же спрошу… - Драко замялся. - Я могу на что-нибудь надеяться?
- Неужели тебя интересует мое мнение на этот счет? - съязвил Снейп. - Я-то думал, ты уже все решил.
Драко раздраженно передернул плечами.
- Просто ответь: "да" или "нет".
- Допустим, нет, - Снейп взглянул испытующе.
Драко провел ладонью по лицу, рукав мантии соскользнул. Багровые кровоподтеки на запястье медленно наливались синим.
- Не играй со мной, - прошипел он, - не то пожалеешь.
Снейп пожал плечами.
- Что тебе ответить? Не думаю, что могу дать тебе то, чего ты хочешь. Я никогда не был близок с мужчиной.
- А с женщиной? - глупо спросил Драко.
- Ну, я же не евнух, - обиделся Снейп.
- Я имею в виду, сейчас. - Драко невольно улыбнулся. - Есть у тебя сейчас какая-нибудь… кошечка?
- Нет, - Снейп взглянул на часы, вздохнул и рассеянно повторил, - нет, кошечки нет. Забудь ты меня, ради Бога, - неожиданно горячо проговорил он. - Поверь, нет во мне ничего такого, на что мог бы польститься красивый молодой парень, вроде тебя.
Драко вдруг шагнул к Снейпу, вцепился в него, как утопающий - в спасательный круг.
Снейп вздрогнул, но в этом объятии не было даже намека на страсть, и он остался на месте, позволив Драко прижаться к себе, слушая его лихорадочный шепот.
- Все меняется, - бормотал Драко. - Весь мир меняется. Я меняюсь. Я не хочу… как это страшно. Ты один - такой, каким был всегда. Ты один помогаешь мне не сойти с ума, удерживаешь меня на поверхности.
- Сразу после того, как змея сбросила старую кожу, всякий может на нее наступить. Но это мгновение слабости длится недолго. Кем бы мы оставались без перемен? Скоро ты почувствуешь свою новую силу.
- Ты прямо как беседа для подростков по телевидению. Я однажды слышал такую, - с неудовольствием сказал Драко.
Снейп подумал, что на протяжении все этой бесконечной, бестолковой ночи они то приближаются друг к другу, то отступают, как в каком-то нелепом танце.
- Только не говори, что я разбил твое нежное, любящее сердце. Я не вынесу этой пошлости, - огрызнулся он.
Драко засмеялся.
- Хорошо, не скажу. Пожалуй, я пойду. Уже поздно.
- Скорее, рано. Кажется, мы встретили рассвет, так сказать, с другой стороны.
- Ну, тебе не привыкать, - бессердечно заметил Драко и тут же предложил. - Сделать энергетическое зелье?
- У меня есть. За кого ты меня принимаешь? - Снейп даже не подумал добавить хоть малую толику вежливости в свой отказ. - Может, ты все-таки уйдешь? Еще одного раунда душевных переживаний и бурных страстей я не выдержу. Возраст уже не тот.
- Хорошо, хорошо. Отдыхай… старичок.
Снейп уперся в удаляющуюся спину наглеца тяжелым, как свинец, взглядом. Драко споткнулся о порог и вылетел за дверь головой вперед. Из коридора донесся звук падения и тихие ругательства. Снейп направил палочку на дверь, так что та с грохотом захлопнулась, и удовлетворенно улыбнулся.
- И тебе спокойной ночи… мальчишка.

8.

- … Переходит всякие границы! - Сейчас Аластор Хмури напоминал персонажа маггловской сказки: собаку, глаза которой вращались, как огненные колеса.
Все утро Снейп ходил, точно в тумане, - то ли от недосыпа, то ли от внезапной перемены погоды, и никакие зелья, включая черный кофе, ему не помогали.
С сумрачного неба лился мертвенно-белый свет; на газонах и графитово-серых ветках тонким слоем лежал снег. Филч с руганью соскребал наледь с каменных ступеней.
- Нетрудно перейти пределы вашей ограниченности, - колкость вылетела скорее по привычке, чем из желания уязвить. - Чем вы, собственно, недовольны? Тем, что Вуд оказался не при чем, и вам теперь придется ловить самозваного жреца Дану своими силами?
- Я с самого начала не сомневался, что Вуд не причастен к убийствам, - фыркнул Хмури.
- Надо же, какая проницательность.
- Да, а знаете, почему я так не думал? Потому что это вы сдали нам Вуда. Вы, Снейп, хотели, чтобы он оказался убийцей, - торжествующе заключил Хмури.
Снейп вынес за скобки пару непечатных выражений и ответил так спокойно, как только смог:
- Я все больше убеждаюсь, Хмури, что ваше хамство призвано замаскировать вашу вопиющую некомпетентность.
Хмури прищурился.
- А где же ваш мастер Зелий, интересно? Отчего это я не вижу господина Малфоя-младшего? Я бы спросил его, где он был этой ночью.
- Можете спросить об этом у меня. Мы с господином Малфоем-младшим до самого утра обсуждали план занятий на второе полугодие.
Снейп внутренне поморщился, ощущая недоверчивые взгляды коллег всей поверхностью кожи.
- Лучшего времени, чем ночь, для этого не нашлось? - одним глазом Хмури скептически взглянул на Снейпа, вторым - неведомо куда.
- Не нашлось! Потому что весь день я потратил на вас и на журналистов, которые ходят по Хогсмиду, как косяк пираний.
- Да что вам, делать нечего, как болтать всю эту чушь! - Финниган, до того тихо сидевший в углу, вскочил и грохнул кулаком по столу.
Все вздрогнули, Флитвик плеснул на себя кипятком из чашки и застонал с кроткой яростью ангела, проворонившего пару приличных душ.
- Почему бы вам не пойти и не поискать мою жену, Хмури, - Финниган захлебнулся и прервался на мгновение, вытирая слюну, - вместо того, чтобы сидеть и нести вздор, хотя каждому здесь совершенно очевидно, что ни Малфой, ни Снейп не имеют к ее исчезновению никакого отношения! Да за каким дьяволом им бы понадобилось ее похищать? И если вы вправду думаете, что один из них и есть убийца, то, должно быть, Упивающиеся Смертью лишили вас не только глаза, но и мозгов - если они вообще у вас когда-нибудь были!
Эмоции давно копились в этом кабинете, и внимательный наблюдатель мог бы заметить почти осязаемую угрюмую тучу, повисшую под потолком. Выкрик Финнигана попал в эту тучу, как искра - в порох, и грянул взрыв. В кабинете стало черным-черно. Окруженный какофонией упреков и диатриб самого разного диапазона и содержания, от "Симус, я понимаю твои чувства, но…" МакГонагалл до невнятных угроз Хмури, обращенных неведомо к кому, Снейп размышлял над тем, почему вокруг него, в общем-то, человека обычного, всегда происходят такие странные вещи.
Оказывается, он уже основательно забыл, с чего всё началось. Былые чувства увяли, горечь выветрилась, а яд высох. Как-то постепенно жизнь с новыми впечатлениями, новыми знаниями, новой ответственностью выдавила из него прежнего Северуса Снейпа с его детскими капризами и мелкими амбициями. И грех он теперь понимал лишь как невозможность для несовершенного существа соблюсти совершенный закон.
"Драко ошибся, - подумал Снейп, - я тоже изменился. Я хотя бы перестал быть мелким лемуром в услужении у двух непостижимых колдунов - после того, как осознал причины их поступков. Измерил, взвесил, и нашел их легкими".
- Послушайте, Финниган, - мирно сказал он, когда тишина, наконец, прервала громыхание спора, - вашу жену ищет команда авроров и добровольцев из Хогсмида. Прямо сейчас они прочесывают подземелья и окрестности деревни.
- Господи, сделай так, чтобы она осталась жива, - пробормотал Финниган. - Где бы она ни была.
- Вы уверены, что ваша жена действительно пропала? - голос Хмури звучал ворчливо, но уже без неприязни. - Может, она отправилась куда-нибудь, в Лондон, например, за покупками, и просто забыла вас предупредить?
- Или не захотела предупредить, потому что рассердилась на вас, - предположила МакГонагалл.
Предположение показалось Снейпу не глупым, учитывая вчерашнее состояние Финнигана.
- Я даже не видел ее, после того, как вчера мы с Димсдейлом ушли с раскопок, - подавленно ответил археолог. - Утром я обнаружил, что Луны нет в гостинице; тогда я прошелся по трактирам, по магазинам, спросил у журналистов - нет, со вчерашнего утра ее никто не встречал.
Хмури застонал.
- Так и журналисты уже в курсе?
- А что такого? - огрызнулся Финниган. - Мне в любом случае пришлось бы объяснить Рите Скитер, почему не состоится интервью с "Ежедневным пророком", намеченное на сегодня. Мы с Луной давно к нему готовились. С его помощью можно было бы заинтересовать благотворительные организации и получить дополнительные средства для раскопок, ведь Министерство выделяет нам так мало денег. Хорошая статья с колдографиями меча, маски и жертвенных чаш, несомненно, привлекла бы внимание публики. Читатели любят такие вещи. Вообще эпоха, в которую построено святилище, очень интересна; взять, например, превращение жрецов в правительственных чиновников…
МакГонагалл многозначительно кашлянула, и Финниган опомнился.
- В общем, - упавшим голосом закончил он, - сначала похитили меч. Луна сказала, факт похищения и то, что меч, возможно, использовали для совершения убийств, лишь подогреет общественный интерес. Но вы ведь понимаете, меч является редчайшим артефактом, и использовать его исчезновение подобным образом - просто профанация. Я намеревался потребовать от Скитер ни словом не упоминать в статье о преступлениях и их возможной связи с нашими раскопками; делать рекламу из такого - вопиющая безнравственность. У нас с Луной тогда вышла размолвка.
Снейп представил, как Финниган требует от Скитер, чтобы она не писала о единственном факте, заслуживающем, с ее точки зрения, упоминания, и подивился подобной наивности.
- Так что не могла Луна никуда уйти. - Финниган опустил голову. - Для нее это интервью не менее важно, чем для меня.
- Жертвенные чаши и маска относятся к тому же периоду, что и меч? - заинтересовался любознательный Флитвик.
Снейп остро ему позавидовал. Должно быть, замечательно жить окруженным незримой стеной собственного благодушия и созерцать трагедии внешнего мира с невинностью, граничащей с душевной глухотой.
- Да, все предметы использовались во время религиозных церемоний, - неожиданно охотно ответил Финнеган. - Жрец надевал золотую маску в форме лунного диска, украшенного изображениями смены годовых циклов. Глаза маски выполнены из горного хрусталя. Отверстие для рта сделано в форме рупора, что искажало голос жреца и придавало ему громоподобное звучание.
Меч, очень широкий, с изогнутым лезвием, был украшен золотой насечкой; это руническая надпись, гласящая: "По ту сторону Ночи новый лик обрету".
Жертве отсекали голову, после этого ее кровь собирали в одну из жертвенных чаш, в другую же помещали еще трепещущее сердце.
Флитвик покачал головой.
- Как ужасно.
- О, для своего времени это была необыкновенно развитая цивилизация, - поспешил заверить его Финнеган.
- Маска и чаши на месте? - спросил Снейп.
Финниган вскинул голову, как испуганный гиппогриф.
- Не знаю, - почти вскрикнул он в тревоге, - я не проверял. Мне это и в голову не пришло. О, Мерлин! Я немедленно должен идти.
Финнигана точно выбросило из кресла.
- Ведь если они пропали, тогда…
- Тогда мы уже не найдем миссис Финниган. По крайней мере, живой, - пробормотал Снейп, когда археолог выскочил из комнаты. Несколько листов пергамента сорвалось с письменного стола и спланировало на колени чертыхнувшемуся Хмури.
МакГонагалл вопросительно взглянула на Снейпа, и он пояснил:
- Допустим, маньяк пришел за маской и чашами, необходимыми ему для полноценного совершения ритуала, и, если Луна Финниган оказалась в то время в святилище, для нее это закончилось скверно.

9.

- Как это великодушно с твоей стороны, Северус, - голос МакГонагалл смягчился до мурлыканья.
В последнее время Снейпу нечасто приходилось слышать мурлыканье: обычно на него фыркали и замахивались лапой с выпущенными когтями. Весьма символично, подумал Снейп, что декан Гриффиндора выбрала своей анимагической формой именно кошку: различие между предполагаемыми и реальными добродетелями гриффиндорцев примерно таково же, как разница между кошкой и львом.
- Не стоит приписывать мне альтруизм - я чужд этого чувства, - холодно ответил Снейп. - Просто школе не нужна шумиха в газетах. В Хогвартс я журналистов не пущу.
МакГонагалл с опаской оглянулась. Рита Скитер, сопровождаемая помощницей, по фамилии, кажется, Мидж, поспешно направилась в их сторону, однако Снейп взглядом обозначил демаркационную линию, которую журналисты пересечь не рискнули.
Лаванда Вуд открыла не сразу, открыв же, отступила назад; настороженная неприязнь на ее лице сменилась испугом. Привычный жизненный уклад Лаванды был разрушен столь внезапно и жестоко, что теперь она ждала от судьбы лишь неприятных сюрпризов.
- Добрый день, - отрывисто сказал Снейп, стараясь не выказывать охватившего его раздражения. МакГонагалл приветливо закивала из-за его плеча. - Можно нам войти, миссис Вуд?
Хозяйка дома помедлила, словно размышляя, - будет ли безопасным отказать?
"Нет, не будет", - сверкнувшая фотовспышка вмиг развеяла эти сомнения.
- Конечно, проходите, - Лаванда попыталась улыбнуться, но губы ее лишь болезненно искривились.
Сегодня в гостиной было тепло; жаркий огонь в камине и яркий чайный прибор на столе - наверное, появление гостей прервало поздний завтрак, - должны были придавать обстановке уют, но лишь подчеркивали впечатление захлопнувшейся ловушки.
- Оливер наверху, - неловко сказала Лаванда, после того, как гости расселись по предложенным местам и обменялись с хозяйкой церемониальными замечаниями о погоде. Краска залила ее лицо, но глаза смотрели остро и внимательно - вызывающий взгляд мелкого хищника, попавшего в капкан. - После того, как авроры его отпустили, муж безвылазно сидит в своем кабинете. С журналистами общаюсь я. Я… мы с ним не разговариваем. Да и вас тоже он вряд ли захочет слушать.
- Мне все равно, с кем из вас говорить. Мое предложение относится и к вам, - самообладание Лаванды Снейп оценил, а вызов проигнорировал. - Кстати, о журналистах: что вы им сказали?
На лице молодой женщины промелькнула мука. Она стиснула пальцы, и вновь уродливое подобие улыбки исказило ее лицо. МакГонагалл только вздохнула.
- Разнообразием мои реплики не отличаются: "Без комментариев" и "Мне нечего вам сказать". О, они отлично обходятся без моих рассказов: описывают следы горя на моем лице и строят предположения о том, как я себя чувствую. Не трудно, наверное, догадаться, каково женщине, которую спрашивают: "Может быть, ваш муж убил Миранду Рэмзи, потому что не хотел с вами разводиться?"
- Рано или поздно вы не выдержите и выскажетесь во всем вопросам сразу - и, скорее всего, пожалеете об этом впоследствии, - Снейп прервал взмахом руки несвязные отрицания Лаванды. - Поэтому мы предлагаем вам и вашему мужу пожить в Хогвартсе неделю, оставшуюся до конца каникул. За это время страсти должны поутихнуть - особенно, если господину Хмури и его друзьям из аврората удастся-таки обнаружить истинного убийцу.
Лаванда приоткрыла рот, ошарашенная нежданным предложением.
- Соглашайтесь, дорогая, - ласково сказала МакГонагалл. - Вы с Оливером не можете просидеть в осаде всю оставшуюся жизнь. Ты хотя бы принимаешь какое-нибудь успокоительное зелье?
- Нет, - серьезно ответила Лаванда, - я занимаюсь ушу.
- Чем вы занимаетесь? - не понял Снейп.
- Ушу. Это китайская гимнастика; она…
- А, - Снейп кивнул, но Лаванда все равно продолжила:
- … успокаивает нервы и помогает держать себя в форме. Что еще я могу сделать? - она опустила глаза.
"Закричать, - подумал Снейп. - Побить посуду. Побить мужа. Что угодно, только не изводить его и себя невыносимым страдальческим молчанием".
Разумеется, он оставил эту душеспасительную реплику непроизнесенной, поскольку не любил мешать людям искать той погибели, которая им по вкусу.
- Наверное, мы аппарируем прямо к опушке Запретного леса, - задумчиво протянула Лаванда. - Не хотелось бы сталкиваться с журналистами
Судя по сосредоточенному взгляду, она собиралась с духом, чтобы начать разговор с преступным супругом, одиноко страдавшим в своем добровольном заточении.
- Может быть и нам аппарировать? - предложила МакГонагалл.
Из окна открывался чудный вид на парочку папарацци, терпеливо мерзнущую у калитки.
- Если вам угодно, можете и аппарировать, - холодно ответил Снейп. - Я не намерен прятаться от этих пустобрехов. Много чести для них.
МакГонагалл улыбнулась и вскинула подбородок.
- Я пойду с вами. Надеюсь, они зададут мне пару вопросов - чтобы я могла достойно им ответить.
Такую МакГонагалл Снейп почти любил: ее боевое обличье нравилось ему гораздо больше, чем повадка добродушной тетушки.
Они попрощались с хозяйкой и вышли. Морозный воздух пах дымом; тяжкие тучи собирались на горизонте в боевые порядки.
Помощница Скитер куда-то исчезла, и Снейп с удивлением понял, что человек, беседующий с журналисткой - это Шеклболт. Аврор увидел Снейпа с МакГонагалл и поспешно направился к ним. Его лицо казалось темнее обычного от прилившей к щекам крови.
- Мне сказали, что вы пошли сюда, - проговорил он с полпути. - Я рад, что успел застать вас, профессор Снейп.
Шеклболт взглянул на МакГонагалл виновато, но непреклонно, как смотрит истинный джентльмен, слыхом не слыхавший о феминизме, на даму в потенциально опасной для нее ситуации.
Рита Скитер подобралась поближе и вся превратилась в один большой висбрисс, готовый улавливать малейшие содрогания атмосферы.
- Не затруднит ли вас пойти со мной? - тон Шеклболта подразумевал скорее приказ, нежели просьбу. - Обыскивая окрестности кургана, мы обнаружили еще один ход в подземное святилище, и ход этот привел прямиком в логово маньяка. Жаль, что этой твари там не оказалось… Вы ведь помните, как выглядела Миранда Рэмзи?
Снейп услышал, как выдохнула МакГонагалл, и осторожно ответил.
- Да, конечно.
- Тогда вы могли бы провести опознание прежде, чем мы отправим останки на экспертизу. Мы посчитали, что будет жестоко просить об этом родителей.
О да, - сказал себе Снейп, - попросите об этом меня. Ничто не может быть слишком жестоким по отношению ко мне, неупокоенному Пожирателю Смерти. Ну, как тут не раздражаться? Вся моя жизнь - собрание полузабытых снов, полупрощенных проступков.
В воздухе повисла пелена мокрого снега; по щекам Шеклболта и МакГонагалл текли прозрачные капли, похожие на слезы - но это была всего лишь вода. Никто не скорбел по ушедшим.
"Каждому - свое", - шептал растаявший снег в канавах, превращаясь в грязь. "Каждому - свое".

10.

Они спускались сквозь лабиринт коридоров вниз, по холодному и черному, как деготь, каменному тоннелю, внезапно закончившемуся тупиком. В глубокой нише виднелась невысокая, окованная железом дверь. Шеклболт, освещавший им дорогу, оступился, уронил палочку и, ругаясь, принялся искать ее в пыли, вековыми пластами покрывшей пол.
Воздух, наполненный влажными испарениями, заколыхался. Непривычно слабый голос Тонкс с запинкой произнес:
- Люпин, будьте добры, дайте свечу.
Желтый, теплый, живой огонек осветил побледневшие лица. Тяжелая дверь отворилась почти бесшумно: петли явно часто смазывали, предохраняя от царившей в подземелье сырости. Несколько заправленных прозрачным зеленоватым маслом светильников рассеивали мрак. В ноздри ударил тошнотворный запах гниения.
Вдоль дальней стены тянулся длинный каменный стол. Человеческие останки, изуродованные так, что в этой чудовищной зловонной груде невозможно было различить отдельные части тел, громоздились на нем.
С рожков семисвечника, сделанного в форме ясеня, свисали привязанные их же собственными волосами женские головы, шесть или семь, - видно, убийца охотился не только в Хогсмиде. Гримасы боли и ужаса исказили мертвые лица. Две головы, волосы которых отделились от черепа, когда плоть истлела, валялись под этим подобием Иггдрасиля.
МакГонагалл ахнула и закашлялась.
Еще один экспонат в мою личную коллекцию ночных кошмаров, подумал Снейп. Шагнув вперед, он осмотрел чудовищные плоды, висящие на адском древе. Затем скользнул взглядом по столу; тлетворным холодом веяло от него - от этого холода сжималось сердце, в глазах темнело и волосы вставали дыбом. Несмотря на былую принадлежность к свите Темного лорда, Снейп никогда не упивался смертью - даже чужой; его страшила непредвиденная, бессмысленная, неодолимая сила, которая выбирала жертвы сама и глотала их, как змея глотает птицу. Тошнотворное чувство беспомощности перед этой силой заставляло Снейпа занимать позицию невозмутимого наблюдателя в ситуациях, подобных сегодняшней. Утрированное хладнокровие и снискало ему репутацию человека бессердечного.
- Миранды Рэмзи нет среди убитых, - Снейп повернулся к Хмури.
- И Луны Финнеган тоже, - задумчиво заметил Хмури.
Запах мертвечины сделался непереносимым. Снейп заметил, что Тонкс тяжело дышит, цепляясь за локоть Люпина, однако не уходит. Профессиональная, видите ли, гордость, с досадой подумал Снейп. У МакГонагалл выступила испарина на лбу, она покачнулась, Димсдейл выступил из полумрака как раз вовремя, чтобы не дать ей упасть.
О, женщины, вздохнул про себя Снейп, вам имя - упрямство.
- Нимфадора, - подчеркнуто равнодушно обратился он к Тонкс, - не могли бы проводить профессора МакГонагалл наверх?
Тонкс с явным облегчением кивнула.
- Нет, я останусь, - слабым голосом заспорила МакГонагалл.
- Минерва, - рассудительно сказал Снейп, - я не вижу смысла в вашем дальнейшем пребывании здесь. Собственно, - добавил он задумчиво, - нам всем ни к чему тут оставаться.
Он вопросительно взглянул на Хмури.
Хмури тоже был отлит не из стали, хоть и претендовал на несгибаемость. Он неохотно кивнул.
- Пойдемте. Эксперты заберут… тела.
Все вышли, осторожно оглядываясь в дверях, оставляя за спиной воплощенный фрагмент Дантова ада и унося его с собой в своих воспоминаниях.
Снейп провел рукой по лицу, словно стирая остатки страшного сновидения. Он долго жил на белом свете и много видел такого, чего человеку видеть не следует. Наверное, страх не должен был мучить его. Человек, который живет такой жизнью, должен обзавестись непробиваемой душевной броней. Ему, к сожалению, это не удалось.
Они растянулись цепочкой по узкому коридору: Тонкс и МакГонагалл, сопровождаемые Люпином и Димсдейлом; за ними - Шеклболт и Хмури; Снейп замыкал процессию. Он бездумно касался рукой стены, успокаиваясь от прикосновения шершавого камня, как вдруг пальцы ощутили пустоту, и сквозняк прошелся по щеке мягкой лапкой.
- А там что? - равнодушно спросил Снейп у Хмури.
- Где? - Хмури настороженно обернулся.
- В этом тоннеле, - пояснил Снейп. - Lumos.
Осветившейся палочкой он указал на ответвление коридора, уводящее во мрак.
- Профессор Димсдейл, - позвал аврор.
- Весь этот холм изрыт ходами, как муравейник, - румяный археолог подошел к нему и заглянул в тоннель. - Мы даже третьей части еще не обследовали. Наверное, не стоит заходить сюда сейчас.
- Что, если убийца скрывается там? - оживился Хмури.
- Тем более, - пожал плечами Снейп. - Он знает святилище, как зверь - свое логово. Мы окажемся на его территории практически беспомощными.
- Если боитесь, можете не ходить, - отрубил Хмури и устремился вперед, даже не оглянувшись, чтобы проверить, сопровождает ли его хоть кто-то.
Димсдейл, в глазах которого горел исследовательский азарт, и с сомнением покачавший головой Шеклболт последовали его примеру.
- Когда-нибудь это нелепое безрассудство дорого ему обойдется, - проворчал Снейп. - Люпин!
Ремус бесшумно возник из темноты, в желтых глазах мерцали огоньки.
- Выведите наших дам на поверхность, - Снейп понизил голос, чтобы упомянутые дамы его не услышали. - Им нечего делать в этой крысиной норе.
Люпин коротко кивнул и снова растворился в сумраке.
Снейп вздохнул и пошел на звук шагов впереди. Спертый воздух точно сгустился в стремлении остановить пришельцев, потревоживших покой храма. Через несколько метров тусклый светильник обозначил поворот - значит, убийца все же ходил этим путем, - и снова бесшумная темнота заскользила мимо Снейпа.
Коридор закончился ступеньками, и Снейп спустился в помещение, показавшееся ему знакомым. Ах, да - центральный зал, в котором находилась статуя Дану.
- … и вашей жены среди них нет, - рядом с алтарем стоял Финниган, жадно слушая Димсдейла.
- Где же она? - ученый сел на алтарь, облегчение и дурные предчувствия сменяли друг друга на его лице. Он растерянно поглядел на авроров. - И как вы сюда попали?
- Этот зал сообщается с логовом маньяка, нужно всего лишь пройти пару коридоров, - объяснил Шеклболт.
- О, Мерлин! - с ужасом сказал Финниган. - Луна…
За спиной Снейпа послышались шаги и голоса. Он вздрогнул и резко обернулся, занимая оборонительную позицию. По ступенькам спускались МакГонагалл и Тонкс; Люпин виновато поглядел на Снейпа и пожал плечами.
- Я не смог их остановить, - тихонько объяснил он.
- Эти ваши штучки, маска и что там еще - они на месте? - Хмури не обратил внимания на вновь прибывших.
- Да, - Финниган махнул рукой в сторону откинутой каменной крышки в полу рядом с алтарем. Крышка была укреплена парой деревянных клиньев, белевших на фоне серого гранита, словно клыки в открытой пасти.
Снейп подошел ближе и заглянул внутрь. Резная поверхность маски переливалась бликами, темный бархат подчеркивал благородный блеск золота.
- Луна застелила хранилище тканью, - машинально пояснил Финниган. - Сказала, что видеть не может, как все эти сокровища валяются прямо на голом камне.
Снейп пригляделся. На стенках чаш виднелись потеки, та же высохшая жидкость ободком застыла на дне, маска была усеяна черными крапинками. И Снейп определенно не думал, что маску засидели мухи.
- Когда появились пятна на чашах? - спросил он Финнигана.
- Что еще за пятна? - устало отозвался тот. - Чаши должны быть чистыми.
- Посмотрите сами, - предложил Снейп, однако Хмури, оттолкнув археолога с дороги, склонился над тайником первым.
- Кровь! - торжествующе воскликнул аврор. - Кажется, этим добром воспользовались по назначению.
Минерва МакГонагалл быстрее других поняла, что собирается сделать Хмури, и в тревоге вскрикнула:
- Не троньте!
Но голова и плечи Хмури уже исчезли в тайнике. В следующее мгновение кто-то кинулся к аврору в бесплодной попытке остановить его, кто-то отпрянул назад, присев и втянув голову в плечи, как если бы тяжкий свод потолка грозил обрушиться вниз. Лишь Снейп остался стоять на месте, смирившись с тем, что ему не удастся предотвратить неизбежное.
Как только Хмури прикоснулся к золотой чаше, облитой светом, будто рождественское яблоко - глазурью, деревянные клинья, наклоненные чуть под углом к каменной крышке, подались вперед. Всем стало нехорошо, словно пол закачался у них под ногами. Хмури отпрянул, но поздно. Он рухнул ничком на пол, весь в крови. Тайник закрылся; обломки подпор торчали из щели под крышкой, точно кости, раздробленные страшными челюстями. Чудовище сомкнуло пасть.

11.

"Человеку со столь сомнительной биографией следовало бы держаться поскромнее", - злобно подумала Рита Скитер, доставая зеркальце - якобы провести текущее редактирование макияжа, а на самом деле проследить, не увязался ли кто-нибудь за ними с Мидж. Дорога была пустынна.

"Ничего. Вот закончу с этим репортажем, и возьмусь за чертова Снейпа вплотную. Он еще пожалеет, что после войны не забился в какую-нибудь глухомань, подальше от приличных людей. Высокомерный ублюдок".

- Свернем в тот овражек, и подождем там. С дороги нас не заметить.

Двое дюжих санитаров из Святого Мунго аппарировали с носилками прежде, чем она успела приблизиться. Авроры сновали взад и вперед, не обращая на нее внимания. Рита увидела Минерву МакГонагалл и нового директора Хогвартса.
Журналистка схватила МакГонагалл за рукав, та поглядела на нее с тоской, слишком измученная, чтобы сопротивляться. Рита ткнула ей в лицо микрофоном и уже собралась выпалить первый вопрос, но проклятый Снейп решительно отцепил Ритину руку от мантии гриффиндорского декана и сказал:
- Минерва, увидимся в Хогвартсе.
Пока возмущенная Скитер искала слова для гневной отповеди, МакГонагалл аппарировала.
- Народ имеет право знать, что там произошло! - накинулась журналистка на Снейпа.
- Никто не собирается нарушать права народа на информацию, - сухой, самоуверенный и - черт подери! - слегка издевательский тон.
- Так вы мне расскажете?..
- О нет, я не собираюсь стоять здесь с вами и сотрясать воздух, когда меня ждут более важные дела.
С этими словами Снейп отодвинул Риту с дороги, точно какую-нибудь табуретку, и стремительно удалился, оставив журналистку стоять с открытым ртом. В таком жалком положении Мидж ее и застала, и этого Скитер Снейпу прощать не собиралась. Она как следует вываляет его в грязи… после того, как найдет Потрошителя из Хогсмида и станет самым знаменитым репортером Волшебного мира.

Ночь выдалась студеной. Рита не привыкла работать в полевых условиях, и единственное, что ее удерживало от бегства в теплую, уютную гостиницу - мысль о предстоящей сенсации. Звезды дрожали от порывов ветра, силившегося сдуть маленькие светящиеся точки с ледяного небосвода. Рита продрогла, лоб и виски ломило.
- Надо наложить согревающие чары, - пролязгала зубами Мидж, - а не то мы насмерть замерзнем.
- А вдруг маньяк рядом? - шмыгнула носом Рита. Мерлин, какой мороз!
- Ну и что? Да и нет его тут, - мрачно ответила Мидж. - И вообще, зря мы сюда пришли.
Рита нетерпеливо тряхнула головой.
- Он появится здесь с новой жертвой. Вот увидишь. Только бы не упустить! Раз его еще нет, я обойду курган. Пойдешь со мной?
- Нет, - отказалась Мидж. - Репортаж репортажем, а жизнью я рисковать не собираюсь. И тебе не советую.
Рита сердито махнула рукой и выбралась из небольшой ложбины, заросшей чахлым кустарником, в которой они устроили засаду. Черный склон частично заслонял небо; немногочисленные деревья, попадавшиеся Рите на пути, склонялись в сторону холма, точно отдавая ему низкий поклон. Был тот час, когда ночные демоны кружатся над землей, когда во мраке вспыхивают желтые глаза, и человек, встреченный на улице, может оказаться и не человеком вовсе. Тишина в окрестностях стояла такая, какая возможно только зимой: ни стрекота цикад, ни возни мелких животных в кустах; ни вскриков охотящихся козодоев и сычей. Только ветер стонал в голых сучьях, теребил кустарник и пучки высохшей травы, да по мерзлой земле постукивали Ритины каблуки. Журналистка пожалела, что не надела туфли на мягкой подошве.
Внезапно какой-то странный монотонный шум послышался впереди. Рита вздрогнула и замерла. Звук повторился: как будто кто-то напевал себе под нос высоким голосом.
Риту прошиб холодный пот, она прижалась к дереву, стараясь слиться с корявым стволом. Палочка затерялась в складках мантии, вместо нее под руку подворачивалась всякая ерунда: пудреница, блокнот, какие-то бумажки. Вот она! Нет, это карандаш. Рита чуть не заплакала. Она прекратила поиски и прислушалась, напряженно и безрезультатно. Выждав немного, Рита осторожно, поминутно озираясь, продолжила путь.
Должно быть, показалось, - страх, овладевший сознанием наперекор воле, разбавил кровь адреналином, порождая призраки звуков и смутные видения, которые человеку суеверному легко принять за реальность. Но не такова Рита Скитер, чтобы бежать в панике, если сухая ветка хрустнет у нее под ногами.
Темные тона пейзажа подчеркивали, углубляли друг друга, гармонично сочетаясь с глубокой чернотой неба - "Что наверху, то и внизу", и от этого очертания кургана казались особенно внушительными, исполненными таинственного, жуткого очарования. Журналистка сделала пару снимков, захватив в объектив эффектно перекрученную ольху и месяц, ледяным обломком застрявший в ее ветвях.
Впереди замаячил знакомый овражек, в котором пряталась Мидж. Рита приободрилась, сознание собственной смелости наполнило ее самодовольством.
"Так она всю жизнь проходит в помощницах. Молодежь. Ни на что они не годятся", - подумала Рита, гордясь своей закалкой, которая делала ее одной из самых удачливых журналисток своего времени.
Каблук туфли попал в мышиную нору, Рита споткнулась и упала, ударившись о камень. Острая боль прострелила ногу, слезы закипели на глазах. Рита закусила губу, припав к земле и тяжело дыша.
Пронзительный крик из зарослей заставил ее вскинуться. Крик повторился, на этот раз он прозвучал короче и закончился задушенным хрипом.
Рита услышала тихий безумный смех, приближающийся треск кустарника и поползла, точнее, побежала на четвереньках прочь от ложбины, не обращая внимания на то, как рвутся чулки и сбиваются в кровь колени. Прямо перед ней возникло дерево, она едва не ударилась в него лбом. За деревом Рита увидела ход, уводящий в глубь кургана, и, не раздумывая, метнулась к нему. Только кромешная чернота тени, в которой она затаилась, отделяла ее от опасности.
При виде фигуры в бесформенном балахоне, на плече которой безжизненно покачивалось тело Мидж, профессиональная стойкость Риты исчезла без следа. Она зажала рот рукой, сбросила туфли и побежала босиком вниз по лестнице. Тот звук, что так напугал ее недавно - не то глухое пение, не то мычание - и размеренная тяжелая поступь приближались. Рита лихорадочно вертела головой, отыскивая коридор, нишу, какую угодно нору, в которую можно было бы забиться, и не находила ничего, - только бесконечная лестница уводила ее в подземное царство мертвых.
Вот ступеньки закончились; два коридора расходились в разные стороны под прямым углом. Рита поколебалась, но раздумывать было некогда. Она свернула в правый тоннель. Шаги и пение сделались слышнее, и она поняла, что совершила неверный выбор. Тьма стояла кромешная. Рита вытянула руку, нащупывая стену, и пошла, цепляясь за шершавые камни. Зажигать свет сейчас было бы самоубийством - все равно, что крикнуть: "Я здесь!"
Рука скользнула по холодному металлу, прикоснулась к дверной ручке. Рита толкнула ее, но дверь не поддалась. Теперь до нее доносился не только звук шагов, но и затрудненное дыхание человека, несущего тяжелый груз. Рита на цыпочках пробежала дальше… и уткнулась в глухую стену. Она слепо зашарила руками, надеясь обнаружить выход. Тупик.
Думай, Рита, думай! - сказала она себе и снова ощупала дверь. Убийца идет сюда, это его убежище. Где тут петли? С этой стороны. Значит, дверь открывается сюда.
Рита прикинула, видит ли убийца в темноте или просто хорошо знает дорогу и не нуждается в освещении. Если первое, тут ей и конец. Журналистка прижалась к холодному камню так, чтобы дверь, распахнувшись, прикрыла ее, и перестала дышать.
Неизвестный остановился в двух шагах от нее, от него исходил запах земли и крови. И аромат духов Мидж. Рита услышала шорох его одежды, слабое звяканье металла - он открывал дверь обычными маггловскими ключами, не используя магии. Еще один звук заставил Риту отчаянно зажмуриться: слабый стон. Мидж была еще жива и находилась так близко, что, если бы Рита протянула руку, то коснулась бы ее волос. Дверь распахнулась, загораживая Риту железным щитом, и снова закрылась, но неплотно, оставив слабый лучик света висеть во тьме
Журналистка подавила желание убежать сломя голову, и прислушалась. Пот, холодный и сырой, как воздух этого подземелья, стекал по ее лбу и ресницам. От захлебывающегося, полного боли крика кровь застыла в жилах.
- О Боже, не надо! Нет! - отчаянный визг, и звук резко оборвался.
Риту била крупная дрожь. Послышался новый звук: тяжелые удары и зловещий хруст, словно разделывали говяжью тушу.
Пошатываясь, Рита отступила на несколько шагов; перед глазами плыли круги, тошнота судорогой скрутила желудок. Журналистка обвела бессмысленным взглядом коридор и побрела в ту сторону, откуда пришла - сначала медленно, потом быстрее, и, наконец, побежала, подгоняемая слепым, паническим ужасом. Жуткий хруст костей и жил, разрубаемых опытной рукой, звучал в ее ушах, даже когда она выскочила на поверхность, и морозный чистый воздух животворной струей полился в ее легкие.
"Куда идти? К кому обратиться за помощью?" - задумалась она на мгновение. Она слышала, как Ремус Люпин приглашал на ужин авроров - Шеклболта и Тонкс. Стало быть, в Хогсмид идти ни к чему, лучше сразу в Хогвартс. Даже если авроры уже отправились по домам, сильных магов там и без них хватает.
Рита поискала свои туфли у входа, но не нашла. Наверное, она обронила их где-то на лестнице. Ступни так заледенели, что Рита их не чувствовала. Она осторожно приблизилась к входу, заглянула внутрь. На ступеньках было темно, хоть глаз выколи, но у подножия лестницы она заметила слабый огонек; он разгорался сильнее, приближаясь, и сулил ей верную и мучительную смерть.
Забыв про туфли, теряя остатки разума, Рита вскрикнула, не заботясь более о том, чтобы не быть услышанной, и рванулась, не разбирая дороги, через свистящий под ветром кустарник, не чувствуя, как колючие ветви хлещут ее по лицу, гонимая первобытным инстинктом самосохранения. Если бы она задержалась на лишнюю минуту, то увидела бы, что темная фигура выбралась из темного лаза и стоит, глядя ей вслед. Скорее всего, это было бы последним, что смогла бы увидеть в своей жизни падкая до сенсаций звезда "Ежедневного пророка".

12.

Удивительно, как много шума может поднять относительно небольшая группа людей в таком огромном помещении, как столовая школы Хогвартс. Свою немногочисленность собравшиеся возмещали повышенными тонами и сумбурностью речи; они перебивали друг друга, и, казалось, никто никого не слушал; то и дело взрывы нервного веселья прерывали течение беседы.
Снейп молчал. На душе у него было тревожно, скверно. Он подозревал, что сумятица, устроенная его сотрапезниками, призвана скрыть охвативший их страх и растерянность; вернее, не подозревал, а знал в точности.
Он поднял глаза к потолку, не желая ни с кем встречаться взглядом. Сейчас Снейп предпочел бы обычный потолок, пускай беленный известью или даже покрытый копотью и паутиной, подобию звездного неба. Сегодня атмосфера театральности действовала ему на нервы сильнее обычного.
- … так что упала бы на любого, кто прикоснулся бы к чашам или маске, - рассказывала Флитвику и Спраут Тонкс, по третьему, кажется, разу. - Очень неглупо устроено.
Ужинали сегодня поздно, как будто желая заранее извинить неизбежные ночные кошмары несварением желудка. И эльфы постарались обеспечить всем это несварение в лучшем виде - неврастеники по своей природе, заразившись всеобщей нервозностью, они превзошли себя: пересоленные блюда сменялись подгоревшими либо сочетали в себе оба этих прискорбных качества.
Люпин предложил пригласить Тонкс и Шеклболта, оставшихся без руководства, в Хогвартс. Снейп не возражал. Наверное, если их кормить так каждый день, они поймают убийцу в рекордно короткие сроки, невесело ухмыльнулся он про себя.
За столом не было Драко - тот с утра уехал в Лондон, и не собирался возвращаться до завтрашнего дня, а также Оливера Вуда, который, по словам жены, пошел прогуляться. Лаванда Вуд сидела рядом с МакГонагалл. Мадам Помфри от души напоила Минерву успокоительным зельем, от чего та сделалась похожа на зомби.
Димсдейл, также приглашенный на ужин, еще не вернулся из Министерства, куда решили переправить злополучные артефакты из святилища. Заодно он составил компанию Финнигану; бедняга искал жену у подруг и родственников в Лондоне. Министр распорядился выделить несколько авроров ему в помощь.
Шеклболт что-то сказал Тонкс и Люпину, поднялся и подошел к Снейпу.
- Можно присесть? - он указал на пустующий стул по правую руку от Снейпа. Обычно на нем сидел Драко.
Снейп внимательно посмотрел на аврора: так смотрят на забравшееся в огород домашнее животное - без капли злости.
- Да, - коротко ответил он.
- Как вы думаете, - Шеклболт уселся и нервно дернул подбородком, отмахиваясь от эльфа, сунувшегося к нему с чашкой чая, - когда убийца успел устроить эту ловушку?
- Почему вы меня об этом спрашиваете? - поднял бровь Снейп. - Я - не аврор. И не авгур. Детективные догадки и мистические прозрения не по моей части. Я директор школы и оказался замешан в это дело по чистой случайности.
- Я вас понимаю. И все-таки - каково ваше мнение?
- Зачем оно вам?
- Можете считать, что я соскучился по умному собеседнику. После наших дневных приключений тянет обсудить их с кем-то.
Снейп бросил взгляд в сторону Тонкс и усмехнулся.
- Не нужно сарказма, - поморщился Шеклболт. - Нимфадора вас очень ценит. Собственно, это была ее идея - спросить вашего совета.
- Хорошо, - смирился со своей ролью Снейп, - Но я бы поставил вопрос по-другому: не "когда?", а "для чего?"
- Для чего? - нахмурился Шеклболт.
- Да. Для чего вообще понадобилось устраивать западню?
- Чтобы убрать с дороги Аластора.
- Не в обиду вам будь сказано, но мне не кажется, что ваш начальник представлял для убийцы особую опасность.
Шеклболт хмыкнул, но возражать не стал.
- К тому же, - продолжал Снейп, - как убийца вообще мог быть уверен, что пострадает именно Хмури? Логично было бы предположить, что если кто и полезет в тайник, то это будет кто-то из археологов. И еще - почему убийца, воспользовавшись чашами и маской, не забрал их себе, а оставил в качестве приманки?
- И каковы ваши ответы на эти вопросы?
- Я не рискну разбираться в них на сонную голову, - Снейп вздохнул и принял вид человека, который рад бы оказать содействие, да не может. - Извините, но "умного собеседника" вам сегодня придется поискать в другом месте.
Шеклболт поглядел с недоверием, но беспрекословно поднялся и отправился на прежнее место.
Снейп взглянул на МакГонагалл. Она сидела с закрытыми глазами и тихонько покачивалась из стороны в сторону. Лаванда Вуд переговаривалась вполголоса с мадам Спраут.
- Минерва, - Снейп осторожно тронул МакГонагалл за локоть.
Та с трудом приподняла ресницы и поглядела на него с тусклым недоумением.
- Минерва, идите спать.
- Это зелье, - невнятно пробормотала МакГонагалл. - Я от него, как пьяная…
Снейп взял Минерву за локоть и вывел из-за стола.
- Провожу ее до спальни, - бросил он Спраут, удивленно воззрившейся на него. - Упадет ведь в коридоре.
Он быстро довел МакГонагалл до ее комнат и так же быстро вернулся в столовую, преисполненный отвращения к собственной добродетели.
"Эта должность дурно на меня влияет, - мрачно подумал он. - Я делаюсь похож на Дамблдора. Осталось только завести себе коробку лимонных долек и облезлого феникса. Вот участь, достойная осмеяния"
Народу в столовой прибавилось: румяный с мороза Димсдейл, Оливер Вуд, и Драко, которого Снейп совсем не ожидал сегодня увидеть.
- Прочитал в "Пророке" о ваших сногсшибательных находках и решил вернуться, - Драко, улыбаясь, занял привычное место. - Постоянно пропускаю все самое интересное. Жизнь в Хогвартсе становится все оживленнее, и внутренний голос мне подсказывает, что в ближайшем будущем нас ждет еще немало чудных открытий.
- Знаешь, я терпеть не могу, когда ты говоришь вещи вроде этой. Потому что, скорее всего, ты прав.
- Разумеется, я прав, - Драко оглядел стол и поморщился. - А что, ничего съедобного нам сегодня не предлагают?
Снейп предпочел не отвечать.
- Ты вернулся вместе с Вудом?
- Нагнал его на опушке Запретного леса. Кажется, он прогуливался там в надежде, что какой-нибудь зверь его сожрет и положит конец его мученьям.
- За что ты так его невзлюбил? - Снейп быстро поглядел на Лаванду Вуд.
Та сидела, опустив глаза, и внимательно слушала подробный отчет мадам Спраут о вегетативном цикле некой гигантской орхидеи с непроизносимым названием и скверной привычкой поедать зазевавшихся любителей ботанических диковин.
- За все, - отрезал Драко. - Думаешь, после Поттера-старшего и Блэка в школе не осталось любителей рискованных шуток?
Снейп удивленно поднял бровь.
- Впервые об этом слышу, - медленно сказал он. - Я-то думал, ты только с Поттером не в ладах. Кстати, вас обоих с полным правом можно было назвать любителями рискованных шуток.
- С Поттером мы, по крайней мере, были на равных, - лицо Драко пошло пятнами.
- Кстати, о Запретном лесе - я и Димсдейла там встретил, - он явно спешил переменить тему разговора, и Снейп не стал ему препятствовать.
- Аппарировал из Лондона, вероятно, - кивнул он.
Димсдейл, который все никак не мог выбрать себе местечко за столом, поймал его взгляд и подошел.
- Вы не видели профессора МакГонагалл? - застенчиво спросил археолог.
Снейп желчно решил, что джентльмену столь почтенного возраста вовсе не к лицу заливаться краской смущения, спрашивая о столь же пожилой даме.
- Отправилась спать, - коротко ответил он.
Драко глядел на археолога с веселым любопытством.
- О, - Димсдейл опечалился. - Не удивительно. Такой ужасный день.
Один из эльфов, натянув шапочку на глаза и стараясь держаться подальше от Драко - нехорошая репутация Малфоев среди эльфов превратилась в традицию, - на вытянутых руках подал ему блюдо с кусочками рыбы в соусе и поспешно исчез. Драко брезгливо передал предложенный деликатес Димсдейлу. Тот подцепил кусочек и с сомнением его оглядел.
- Не ешьте, - посоветовал Снейп. - Повара сегодня не в ударе.
- Готов поклясться, такой дряни, как поварам из Инвэрери, им ни за что не приготовить, - пробормотал Димсдейл, осторожно пережевывая рыбу. - Не так уж и плохо, знаете ли.
- Инвэрери - это ваше поместье? - поинтересовался Драко.
- Да, родовое, так сказать, гнездо. Матушка называет его замком. На самом деле, это довольно нелепое строение с круглой башней, в которой селятся летучие мыши со всего Хай-лэнда.
- Дракулы среди них нет? - усмехнулся Драко.
- Пока нет. Надеюсь, ему и впредь не придет в голову переселяться с континента на наши благословенные острова. Это было бы довольно…эээ…неприятное соседство.
- Не более неприятное, чем соседство богини Дану, - заметил Драко.
- Да, пожалуй, - улыбаясь, подтвердил Димсдейл.
- Скажите, профессор, та надпись, выгравированная на лезвии меча - что-то насчет "обратной стороны Ночи", - она имеет какой-то особенный смысл, или это просто красивая фраза? - поинтересовался Снейп.
- Эээ... да, имеет. Видите ли, судя по имеющимся у нас документам той эпохи, к сожалению, весьма неполным и отрывочным, жертвоприношения совершает не жрец, а сама богиня, облеченная в человеческое тело. В данном случае уместно говорить о священной одержимости. Замена личности происходит без желания на то владельца тела, и сам он может даже не подозревать о таком… вторжении. Надпись на мече означает, что какое бы обличье не выбрала себе богиня, ее суть остается неизменной. Она выворачивает сознание своего жреца - вольного или невольного - наизнанку; и завладевает темной стороной, которая существует в душе каждого человека. Ночь надвигается на его рассудок постепенно, в одной жизни он остается тем же, кем был прежде; в другой - сеет мрак и ужас. Постепенно чуждая сила разрушает человеческую оболочку, приступы безумия происходят все чаще; этому двуединому существу требуется все больше крови. Заканчивается процесс окончательной умственной деградацией и гибелью человека, носящего в себе божество-паразита. Подобное воплощение напоминает заражение смертельным вирусом: божеству неважно, в мужчину или женщину ему предстоит вселиться; ни возраст, ни социальное положение, ни даже душевные качества не играют здесь ни малейшей роли. От этой болезни нельзя уберечься и ее невозможно вылечить. Кстати, я подозреваю, что на жреца надевали маску именно для того, чтобы подчеркнуть, что ритуал совершается не человеком.
- И это правда? - не без опаски спросил Драко.
Лаванда и мадам Спраут перестали переговариваться и с увлечением слушали археолога.
- Симус Финниган считает, что все эти истории - лишь легенды. Но я бы сказал, что последние события подтверждают их истинность, не так ли?
- Однако, - нахмурился Снейп, - если эта теория правдива, и одержимый не имеет представления, что с ним происходит во время припадков, допрашивать его, хоть бы и с применением Веритасерума, будет бесполезным. Тот, кого допрашивают, не является личностью, совершившей преступления, и, соответственно, ничего о них не помнит.
- Совершенно верно, - подтвердил Димсдейл. - Более того, в одном из свитков содержится довольно подробный рассказ жреца Дану, принадлежащего к классу "мирских священников", - из тех, кто не участвовал в жертвоприношениях и выполнял функции посредников между миром духовным и светским (если вообще можно применить слово "духовный" к подобному культу). Так вот, он повествует об "истории болезни" одного из таких одержимых, и из этой рукописи следует, что одержимец может создавать себе ложную память, заполняя провалы в сознании квази-воспоминаниями о том, что он якобы делал во время этих приступов.
- Классическая шизофрения. Раздвоение личности, - выдохнула Спраут, полные щеки ее рдели ярким румянцем - не то от возбуждения, вызванного темой разговора, не то от выпитого вина.
- Так говорят психиатры. Мне термин "одержимость" больше по душе. Впрочем, как не называй такой феномен, суть его одинакова. Человек превращается в опасного, хитрого маньяка, взять живым которого невозможно. Его придется уничтожить, иначе он станет убивать снова и снова.
- А аврорам об этом известно?
- Да, я предупредил господина Хмури о возможности подобного явления. Но он сказал, что не желает выслушивать всякие потусторонние бредни. Примерно так он выразился. Димсдейл выглядел слегка обиженным.
- То есть, - вмешалась Лаванда, - убийцей может оказаться любой человек?
- Любой человек, побывавший в святилище, - уточнил Снейп.
- Ну да, но там кто только не побывал в последнее время. Если так рассуждать, это может быть почти каждый мужчина или женщина из тех, кого мы знаем. Это может быть даже любой из сидящих за этим столом!
- Это может быть я, - сказал Димсдейл, беззаботно нарушая грамматические правила.
- Надеюсь, профессор, что это не вы, - серьезно отозвался Снейп.
Натужное оживление сотрапезников выдохлось, как газ во вчерашнем шампанском; над столом повисло усталое молчание. Однако никто не спешил уходить.
- Полагаю, - прервал, наконец, затянувшуюся паузу Снейп, - нам всем следует отправиться ко сну. Завтрашний день для всех будет нелегким.
Он начал подниматься, когда тяжелая дубовая дверь распахнулась, и из-за нее буквально выпала Рита Скитер. Выглядела она так, как будто ее тащили за волосы по земле; лицо покрывали царапины, на скуле красовался внушительный синяк. Босые ноги журналистки были сбиты в кровь. Смиренное, молящее выражение на ее израненном лице заставило Снейпа вздрогнуть.
- Откуда, черт возьми, ее принесло? - пробормотал изумленный Драко.
Скитер бормотала что-то себе под нос. Снейп прислушался и различил: "Пожалуйста, не надо… пожалуйста…"
Прежде чем кто-нибудь из онемевших преподавателей и гостей Хогвартса успел сделать хоть движение, Рита выкрикнула:
- Он идет за мной!
И рухнула в обморок, ударившись затылком о каменную плиту.
"Кем бы ни был убийца, хоть человеком, хоть богом, - подумал Снейп, - я его найду и уничтожу. Потому что я боюсь его. А человек не должен терпеть то, чего боится".

На главную   Фанфики    Обсудить на форуме

Фики по автору Фики по названию Фики по жанру