По ту сторону Ночи

13.

Хроническое недосыпание сделало мир похожим на выцветший маггловский снимок: все предметы потеряли цвет и четкость и слегка расплывались по краям. Снейп замер, глядя на дверь, ведущую в его апартаменты, и находился в таком положении около минуты, пока Драко не спросил раздраженно:
- Ну что, так и будем стоять?
Снейп разлепил глаза.
- Ты можешь уходить, - буркнул он. - Я тебя не приглашал.
Он снова уставился на дверь в вялом замешательстве. Постепенно в его голове медленно - очень медленно - забрезжила мысль, что дверь сама не откроется. Надо сделать что-то еще.
- "Jeu d'esprit" [2], - помог Драко. [2] [фр. "игра ума"]
- Разве я давал тебе пароль к своим комнатам? - брюзгливо спросил Снейп, с опаской глядя на косяки. Они вели себя странно - то сходились, то расходились, будто Симплегадские скалы. Снейп поспешно проскочил в комнату и оглянулся. Косяки, как и полагалось, застыли в неподвижности.
- Нет, не давал, - невинно распахнул глаза Драко. - Я подслушал.
- Надеюсь, ты не ждешь одобрения? - едко спросил Снейп. - Подобные поступки - не повод для гордости. Тем более что ты давно уже вышел из подросткового возраста.
- Я и не горжусь своими поступками. Я горжусь тобой.
- Вот как? - Снейп сел за стол и задумался. Нужно немедленно написать Дамблдору, вот что. Раз уж авроры никак не догадаются устроить в этом проклятом святилище засаду, пусть хоть Альбус их надоумит.
- Да. Твой выбор пароля преисполнил меня гордостью за свой факультет. Это тебе не "Сахарная вата".
- Зря стараешься. Сейчас я совершенно неспособен воспринимать лесть. Даже такую примитивную, - Снейп с недоумением оглядел перо. Оно странно пружинило и разбрызгивало чернила, напрочь отказываясь выполнять свои функции.
- Похоже, с восприятием окружающей действительности у тебя действительно проблемы, - отозвался Драко, отнимая у Снейпа перо. - Не пытайся им писать, все равно не выйдет.
- Почему это? - с подозрением спросил Снейп, вспоминая, кто из учеников мог оказаться таким рисковым парнем, чтобы наложить заклятье на его письменные принадлежности.
- Потому что ты держишь его вверх ногами, - сейчас Драко откровенно смеялся.
- Мне не до смеха, - рявкнул Снейп. - Еще одно убийство, по-твоему - повод для веселья?
- Не понимаю, отчего ты нервничаешь, - Драко пожал плечами. - После Миранды Рэмзи никто не пострадал. А Хогсмид - не твоя территория.
- Каникулы скоро заканчиваются, - пожаловался Снейп, рассеянно удивляясь тому, что каким-то образом успел оказаться в спальне. - Что мы будем делать, когда вернутся студенты? Легче удержать воду в дырявом котле, чем студентов в пределах школы. Вот хотя бы себя вспомни.
- Или ты себя, - усмехнулся Драко, белые зубы блеснули в полумраке.
- Я помню. Вот это-то меня и настораживает, - мрачно подытожил Снейп.
Перед глазами мелькали черные точки, как рой сюрреалистических мух. Точки налились красным цветом - наверное, мухи напились крови. Может быть, той крови, что заливала мрачный маленький склеп в подземной гробнице? Авроры забрали трупы в морг Министерства (не завидую тому, на чью долю выпала эта обязанность, подумал Снейп); но нынешней ночью убийца придал своей камере смерти прежний вид. Снейпу не хотелось вспоминать о том, в каком виде они нашли несчастную Мидж, но забыть этого он был не в состоянии. Оцепенелый ум терзало воспоминание: искромсанное лицо, отвисшая челюсть, и открытый рот будто готов заговорить, однако вместо слов из горла струится черная кровь.
Кто-то толкнул его в спину.
- Да ложись же, черт возьми, - донесся до него далекий голос.
Снейп покачнулся и рухнул на кровать. Лицо Драко сделалось огромным, потом все поглотила тьма. И прежде чем тьма эта оглушила и ослепила Снейпа, из недр ее донесся голос, говоривший слова, которые Снейп где-то слышал: "Сокрушу мышцы его… так что меч выпадет из руки его". [3] [Иезек., 30:22]

Как и большинство раздражительных натур, Снейп находил в здоровом и крепком сне утешение от всех невзгод, и оттого не любил просыпаться.
Он смаковал последние, самые сладкие секунды полусна, - так смакуют последние капли дорогого вина. Мысли текли медленно, словно темный сироп; мозг неохотно возвращался к неприветливой реальности. Блаженный покой еще не оставил расслабленных, освеженных отдыхом мышц, и что-то теплое рядом приятно согревало, будто большая мурлычущая кошка. Снейп не сразу осознал, что в постели он не один, и что рядом находится вовсе не кошка. Которой, кстати, он никогда не держал.
Он открыл глаза и повернул голову. Драко, уютно пристроив голову ему на плечо, рассматривал его светлым, незамутненным взглядом.
Снейп моргнул.
- Какие у тебя длинные ресницы, - Драко зевнул и потянулся.
- У меня все длинное, - не подумавши, ответил Снейп.
- Правда? - Драко с ленивой улыбкой прижался к Снейпу всем телом.
- Пошляк, - Снейп поспешно отстранился и встал, провел руками по мантии. Одежда была помята, но ровно настолько, насколько и полагается быть помятой одежде, в которой хорошо выспались. Снейп возблагодарил судьбу за ее маленькие милости и направился в ванную. Видимо, произведенная им инспекция не прошла незамеченной, потому что Снейп услышал тихий смех Драко.
Снейп почувствовал себя смущенным и от этого рассердился.
- Да что он себе позволяет? - с негодованием обратился он к своему отражению. Зеркало подмигнуло без малейшего сочувствия и предъявило ему для опознания помятого, небритого, красноглазого субъекта.
"А ведь ты не слишком стараешься его отвадить", - ехидно заметил субъект. - "И не удивительно. Почувствовал себя молодым и желанным, а? Ну так погляди на меня, точнее, на себя, повнимательнее. Особенно на эти мешки под глазами. Вот-вот. Из гроба краше встают".
- Я и не рвусь в секс-символы эпохи, - злобно фыркнул Снейп, энергично орудуя зубной щеткой. Брызги пасты кучно, зарядом дроби, влетели прямо отражению в физиономию; оно покривилось и замолчало, явно оставшись при своем мнении.
Драко стоял посреди комнаты и рассматривал одно из заспиртованных существ в банке.
- Отчего ты их не выбросишь? - поинтересовался он.
- Они дороги мне как память, - неприветливо отозвался Снейп. - К тому же они никогда мне не мешают.
Драко, заложив руки за спину, прошелся по комнате, двигаясь неслышно в своей серебристой мантии.
- Интересно, - голос его представлял собой нечто среднее между мурлыканьем и рычаньем, и Снейп почувствовал себя неуютно: будто снежный барс рассматривал его немигающим взглядом и облизывался, - интересно, что я должен сделать, чтобы Ваше Величество снизошло до меня, недостойного? А, Снейп? Чем мне заплатить за ночь любви? Тихо, тихо, - он выставил перед собой ладони в успокаивающем жесте, - только не надо демонстрировать мне гнев и презрение всех степеней и оттенков.
- Пошел вон отсюда, - Снейп старался говорить ровным голосом, но выходило скверно.
- Ну, ладно, - Драко уселся в кресло и обхватил руками колено. - Пускай не ночь… многое, между прочим, теряешь. Как насчет поцелуя?
- Лучше с дементором целоваться, чем с тобой!
- Поверь мне, не лучше, - Драко рассмеялся низким, вибрирующим смехом и в мгновение ока очутился рядом со Снейпом, оставив лишь синеватый вихрик воздуха над креслом, в котором только что сидел. Снейп растерянно отступил.
- Раз уж ты так настаиваешь, - он попытался укрыться щитом привычной иронии, - поймай мне убийцу до окончания каникул, и награда твоя.
Драко не принял шутки. Он пристально поглядел на Снейпа и тихо сказал:
- По рукам. Но помни, что ты обещал. А теперь - небольшой аванс.
Он подступил вплотную и коснулся губами сомкнутых губ Снейпа, уколов щетиной его свежевыбритую щеку.
Эта пародия на поцелуй неожиданно вернула Снейпу душевное равновесие.
"А какого дьявола я, собственно, смущаюсь и краснею, словно очень молодая и очень глупая девица, которой прыщавый кавалер сулит неземные наслажденья под кустом сирени?" - пронеслось у него в голове.
- Следует ли выплачивать аванс, если не уверен, что тебе действительно окажут услугу, в которой ты нуждаешься? У меня твои способности детектива вызывают большие сомнения, - теперь он говорил с привычным апломбом. - В любом случае, тот аванс, что ты получил, годится лишь для того, чтобы сбегать в "Три метлы" за пивом. Рыцарь, давший обет сразить дракона в честь своего предмета обожания, - тут Снейп рассмеялся, и этот неприятный смех заставил Драко заметно стушеваться, - …заслуживает большего.
С этими словами он притянул Драко к себе и поцеловал его своим фирменный поцелуем "для особых случаев". Когда воздух в легких закончился, и в ушах зазвенело, он отступил. Драко, не открывая глаз, шагнул за ним, точно Снейп тянул его на веревочке, прислонился к его плечу и выдохнул куда-то в ухо:
- Ну, если это был аванс… я принесу тебе голову убийцы на серебряном блюде.
- Многообещающее заявление, - Снейп усмехнулся. Он мог позволить себе усмехаться теперь, когда перехватил подачу.
Драко отстранился, острые, сверкающие раскаленными иглами зрачки вперились в Снейпа, пытаясь проникнуть в его разум, за лобную кость, где чувство и чувствительность смешивались с доводами рассудка в гремучий коктейль. Снейп улыбнулся - или оскалился, и Драко кивнул, точно ответив на вопрос. Больше он ничего не сказал, лишь на пороге обернулся и еще раз пристально, почти с угрозой поглядел Снейпу в лицо.
Дверь затворилась. Снейп рухнул в кресло.
"Ну и что?" - ядовито спросил его внутренний голос. "Доволен? Сатир на пенсии".
- Да, черт возьми, доволен, - ответил Снейп вслух. - Доволен. Это было… великолепно.

14.

Погода никак не могла установиться: минуту назад светило неяркое зимнее солнце, и вот уже между деревьями белым дымом стелется поземка. Ветер презрительно рванул полу старенькой мантии, и Люпин вздрогнул от холода, как от удара.
- Пора тебе уже купить себе что-нибудь приличное на зиму, - заметила Тонкс, плотнее закутываясь в пушистый шарф.
- Как у Снейпа? - хмыкнул Ремус. - Боюсь, такие вещи мне не по карману. К тому же, у меня сложилось впечатление, будто его роскошные соболя призваны не столько согревать своего владельца, сколько внушать благоговейный трепет окружающим.
- А какие чувства должно внушать окружающим твое рубище? - неожиданно резко отозвалась Тонкс. - Стыд за собственное благополучие? Уж не настолько ты беден, чтобы приличная одежда была тебе не по средствам. Вы со Снейпом оба - изрядные позеры, так что не тебе его за это осуждать.
Ремус уставился на Тонкс, озадаченный неожиданным нападением.
- Дора, - осторожно сказал он, - я вовсе не стремлюсь шокировать окружающих. Просто у меня нет вкуса к хорошей одежде. К тому же, я слишком долго находился в стесненных обстоятельствах. Старые привычки уходят с трудом.
- Прости, Ремус, - немедленно раскаялась Тонкс. - Я не хотела обвинять тебя. Мне, да и всем твоим друзьям хотелось бы видеть, что у тебя все хорошо.
- А сейчас я так не выгляжу? - задумчиво спросил Люпин.
Тонкс издала неопределенный звук. Из чего Ремус сделал вывод: нет, не выглядит.
- Правда, извини, - проговорила Тонкс немного погодя. - Не следовало мне этого говорить. Это вообще не мое дело.
Разумеется, Ремус ее простил, тем охотнее, что он немного слукавил относительно непреднамеренности своего поведения.
И все же между Люпином и Тонкс образовалась некоторая напряженность. Ремус с удивлением обнаружил: он стал отвыкать от критики. В прежние времена вызывающая агрессивность Снейпа не давала ему расслабиться, однако теперь тот держался по отношению к Люпину с холодной корректностью - конечно, если давал себе труд его заметить. Казалось, пост директора Хогвартса предназначался Снейпу судьбой, и, получив свое место под солнцем, он, наконец, успокоился.
"Интересно, какое место судьба приготовила для меня?"
Ремус задумался. Жизнь его вроде бы наладилась, и все же Тонкс оказалась права. Он не чувствовал себя благополучным, и мир не желал снисходить на его смятенный дух. В чем тут было дело, действительно ли в живучести старых привычек или какие-то иные причины не давали ему приобщиться к сонму довольных собой и окружающей действительностью сограждан, он не знал.
- Интересно, как Скитер отнесется к своему превращению их охотника в жертву, когда придет в себя? - нарушил он неловкое молчание.
- Как только она сможет вставать с постели и перестанет заговариваться, тут же напишет мемуары, - благодарно отозвалась Тонкс. - Выберет смачное заглавие, что-нибудь вроде: "Наедине со смертью", и прославится на весь мир. О, эта дама не пропадет.
- Вчера она чуть было не пропала, - возразил Ремус.
- Однако и на этот раз она выкрутилась.
- На этот раз - да. Нравится же некоторым ходить по краю.
- А тебе не нравится? - Тонкс улыбнулась.
- Нет, - ответил Ремус, не улыбнувшись в ответ. - Мне нет нужды намеренно искать острые ощущения - в моей жизни их и без того хватает.
Сегодня ему было суждено расстраивать Тонкс.
Они почти пришли; серые башни Хогвартса доминировали над пейзажем, придавая ему мрачную завершенность. Островерхие крыши терялись в облаках, подобно горным вершинам. Вдоль ярко освещенной оранжереи по своим кошачьим делам пробиралась миссис Норрис, сосредоточенно поднимая лапы.
Снегу за последние полчаса заметно прибавилось. Белый покров с равнодушной готовностью укутывал землю, пряча все, что было открыто взору летом. Зима, как и полагается смерти, уравнивала всех в правах, не делая различия между прекрасным и безобразным.
Должно быть, подобные мысли посетили и Тонкс, и потому она вдруг сказала:
- Сегодня утром в Министерстве я встретила Финнигана.
- Как он?
- Скверно. По крайней мере, когда я его увидела, он был белый, как мука, и руки у него тряслись. Оно и понятно: его приглашали в морг для опознания.
- Но там же не оказалось…
- Да, головы его жены там не оказалось, - Тонкс избегала называть миссис Финниган по имени, словно опасаясь, что имя, подобно заклинанию, заставит лицо живой женщины проступить сквозь строчки официальных отчетов, и разрушит хрупкую стену профессиональной отрешенности, сохраняющую ее собственный рассудок. - Финнигану предъявили фрагменты тел.
- Господи. У кого бы тут руки не затряслись. Но ведь ее там не было?
- Нет. По правде говоря, я не понимаю, куда она подевалась.
- Никто не понимает… ах, чтоб тебя! Извини, Дора. Чуть ногу себе не сломал. Осторожнее, тут какие-то кочки.
Отчего-то Ремусу вспомнились яркие, чуждые впечатления Волка, валяющегося на чистом, свежевыпавшем снегу.
Возможно, подумал он, мне действительно есть за что благодарить судьбу. Лучше делить одно тело с диким животным, чем с подобным Дану божеством. Точнее, демоном.
Неужели это несчастное чудовище в самом деле ничего не подозревает? Откуда нам знать, какие кошмарные сны-воспоминания его мучают, и что он думает о них, просыпаясь; откуда нам знать, как растет в нем ужасное сомнение и как вызревает в его мозгу ядовитый плод уверенности, отравляя его рассудок.
Тонкс споткнулась и едва не упала.
Час был еще не поздний, но небо плотно затянуло свинцом. Огромная туча наползала с севера, черная на сером, зыбкие контуры воздушной громады колыхались, напоминая гигантскую протоплазму из рассказа Лавкрафта. Стекла оранжереи светились в ранних сумерках желтым радостным светом. Должно быть, профессор Спраут лелеяла за ними свои волшебные травы… "чтоб юность возвратить Ясону-старику".
"Никто не вернет моей юности", - с грустной уверенностью сказал себе Ремус. - "Отчего сегодня меня разбирает такая тоска? Как будто смерть кружит рядом акулой, почуявшей кровь".
Ремус вздохнул и закашлялся, подавившись колючим ветром.
- Ой, я в чем-то запуталась, - с неудовольствием произнесла Тонкс. - Тряпка какая-то… О, Мерлин, что это такое?!
"Это то, что заставляло меня умирать от тоски, - едва не крикнул Люпин. - То, от чего мне хочется сейчас упасть на четвереньки и завыть, как всегда воют собаки над мертвым телом".
Он подошел к Тонкс и сквозь мутную пелену крутящейся поземки разглядел торчащую из сугроба руку. Превозмогая себя, он снял перчатку и коснулся этой руки. Снег обжигал холодом, но кожа на запястье показалась ему еще холоднее. Мантия, в которой запуталась Тонкс, сделалась жесткой, как ржавая жесть.
Ремус встал на колени и перевернул громоздкое, уже окоченевшее тело.
На большом лице профессор Спраут застыло выражение кроткого недоумения. Снежинки падали на роговую оболочку широко раскрытых глаз, падали и не таяли.

15.

За всю его богатую печальными событиями биографию Ремусу нечасто приходилось видеть такое количество мрачных лиц сразу, как в тот вечер в кабинете Снейпа. Отсутствовал только сам Снейп, которого МакГонагалл спешно вызвала из Лондона школьной совой, и который еще не прибыл. Все остальные были здесь, включая Лаванду Вуд, выглядевшую так, словно она не спала целую неделю, Оливера Вуда, хрустевшего костяшками пальцев (Ремус чувствовал, что начинает сходить с ума от этого хруста) и Димсдейла, свежего и отдохнувшего. Сыны Шотландии, подумал Ремус, вспоенные солодовым виски - румянец никогда не покидает их обветренных щек. Минерва рядом с ним казалась особенно бледной и уставшей, во взгляде ее появилась безнадежность человека, стремительно уносимого бурным течением к водопаду. Флитвик грустно нахохлился в кресле. Даже Синистра спустилась из своих звездных эмпиреев и казалась изрядно напуганной.
- Так у кого есть алиби?
- У профессора Снейпа, - подумав, ответил Шеклболт. - Он на приеме у министра. У Ремуса - Нимфадора провела весь день вместе с ним. Вот, пожалуй, и все.
Люпин молча отхлебывал остывший чай; перед глазами его стояло видение мучительно скрюченной руки, торчащей из снега.
- Это не может быть тот маньяк, - Драко Малфой отвернулся, наконец, от окна.
Метель билась и плескала белым хвостом в частый переплет рамы, словно разъяренный Левиафан. - Ведь профессора Спраут задушили, верно?
- Да, - подтвердил Шеклболт и зачем-то заглянул в бумажку, которую держал в руке.
- Значит, у нас появился еще один убийца? - голос Минервы был таким же измученным, как и лицо.
- Для чего кому-то убивать Помону? - глаза Флитвика, увеличенные круглыми стеклами очков, прямо-таки излучали недоумение. - Она была такая светлая… чистая душа.
- Для чего кому-то убивать кого-то? - Малфой нервно фыркнул и прикусил губу. - Всегда находится повод.
- Ты эксперт в этом вопросе, - с неприязнью протянула Минерва.
- Да, - ответил Драко и поглядел вызывающе.
Тонкс нетерпеливо вздохнула.
- Даже не представляю, что скажет на это министр… а пресса! - она вздрогнула. - Преступление следует за преступлением, а мы ничего не можем сделать.
- Разве можно обвинять вас в этом? - возразил Ремус. - Такого рода маньяки - это кара, ниспосланная сыщикам. Они совершают преступления ради самого преступления. В повседневной жизни эти люди могут быть кем угодно, опознавательных знаков у них не существует. Обычный преступник - плохой человек, но, по крайней мере, можно понять, из каких побуждений он действует и, соответственно, предугадать его modus operandi. [4] [лат. "манера действовать"] В данном же случае вы не можете знать, что убийца предпримет и кого он изберет следующей жертвой.
- Звучит очень убедительно, - мрачно сказал Драко, - но дела от этого лучше не становятся.
Ремус заметил, что Малфой нервничает, едва ли не суетится, - так суетятся наркоманы в начальной стадии абстиненции. Минерва то пристраивала чайную ложку на блюдце, то снова принималась вертеть ее в руках. Вуд опять хрустнул пальцами, и Люпину пришлось сделать над собой усилие, чтобы не вскочить и не свернуть ему шею. Флитвик тяжело вздохнул, как старый пес, которому приснился кошмар.
Воздух в комнате стал вязким, и казалось: его можно резать ножом, будто масло. Все ожидали чего-то, мучительно прислушиваясь к хрупкой тишине.
В коридоре послышались шаги, Ремус быстро оглядел собравшихся и понял, что они находятся на грани беспричинной и оттого неминуемой истерики.
Дверь распахнулась.
- … гордиться собственной безграмотностью. Невеселое зрелище.
Снейп стряхивал с мантии хлопья снега длиннопалой, изящной ладонью, распространяя вокруг себе запах озона. Вслед за ним, топоча грубыми ботинками, ввалился возвращенный к жизни Аластор Хмури. Очевидно, они прибыли вместе из Лондона, и явно коротали время за перебранкой.
Люпин не любил Хмури и недолюбливал Снейпа, однако сейчас обрадовался им, словно ребенок, когда родители входят в его комнату во время грозы.
- Итак, - Снейп оглядел унылую компанию в кабинете и повел бровью в сторону Шеклболта, - что еще плохого случилось с того момента, как мне отправили сообщение о гибели профессора Спраут?
- Ничего, - поспешно ответил Шеклболт, избегая смотреть на своего начальника.
- Не смейте требовать отчета у моих подчиненных! - запоздало возмутился Хмури.
- О, перестаньте, - Снейп уселся в директорское кресло.
Ремус подумал, что если Хмури хотел сохранить инициативу, то ему не следовало приходить в Хогвартс. На своей территории Снейп был непобедим, как Антей.
- Что вы делали возле оранжереи, Люпин? - Хмури подозрительно уставился на Ремуса.
Люпин одарил его взглядом, столь несвойственным его худому, мягкому лицу, что у Хмури ушло несколько секунд на то, чтобы прочитать в нем презрение.
- Профессор Люпин, хотели вы сказать. И не смейте требовать отчета у моих подчиненных, - с холодной усмешкой сказал Снейп. - Почему бы вам не задать этот вопрос Нимфадоре - насколько мне известно, именно она сделала прискорбную находку.
На какой-то миг Люпину сделалось жаль Аластора Хмури. Однако сразу же за этим он подумал, что Снейпу не стоит вот так возить Хмури физиономией по грязи на глазах у изумленной публики.
Хмури, как никогда похожий на ядовитую жабу-рогатку, уставился на Снейпа. Все притихли, ожидая взрыва, вместо этого аврор процедил только:
- Не нарывайтесь на неприятности, профессор Снейп.
Снейп, нимало не обеспокоенный, хладнокровно произнес:
- Дамы и господа. То, что произошло с профессором Спраут, очень печально и, к сожалению, непоправимо. Родственников у нее нет, и похороны состоятся за счет школы. О дате церемонии вы будете своевременно извещены. Однако, должен вам напомнить, расследование преступления в ваши обязанности не входит, и я был бы вам крайне признателен, если бы вы покинули мой кабинет и занялись своими делами. Не сомневаюсь, что перед началом нового семестра у вас их великое множество. И еще один момент, - Снейп немного помолчал, выдерживая паузу, - я заверяю вас всех, что трагедия не повторится. Можете передвигаться по школе без опаски.
Ремус скорее почувствовал, чем увидел, как лица преподавателей одновременно выразили изумление: так ветер проходит по пшеничному полю, гоня перед собой золотую волну; и услышал шелест - изумленный шепоток.
Он поглядел на Хмури. Аврор молчал, и Люпин понял, что по дороге из Лондона Снейп и Хмури не только ругались, но и успели обсудить случившееся.
- Доброй ночи всем, - не допускающим возражений тоном попрощался Снейп. - Драко, профессор Люпин, не могли бы вы задержаться?
Вуд помог жене встать и взял ее под руку. Ремус с удовольствием подумал, что они помирились. Пока преподаватели выходили, шурша мантиями и переговариваясь, Снейп и авроры молчали. Драко устроился в кресле в темном углу и затих.
- Снейп, у меня к вам предложение, - откашлявшись, начал Хмури.
- Деловое, брачное или неприличное? - серьезно отозвался Снейп. - Последние два будут отвергнуты без рассмотрения.
Хмури закинул голову и разразился серией неприятных трескучих звуков. Люпин не сразу опознал в них смех.
Справившись с приступом веселья, Хмури сказал:
- Я не знаю, что вы задумали, Снейп, и почему не желаете рассказывать мне, кто убил профессора Спраут. Будьте уверены, я бы добился правды, если бы не запрет Дамблдора, - кстати, вы уверены, что ваша матушка не согрешила с ним в свое время? Можно подумать, что вы - его любимый, хоть и незаконный, сын, до того он с вами носится.
"А ведь правда, - подумал Люпин. - Может, так оно и есть?"
- Альбус всех любит, - отозвался Снейп, - или не любит никого, но умело притворяется. Продолжайте.
- Ладно. Вы заверили меня, что я получу убийцу профессора Спраут, как только вы добудете доказательства его вины.
- Так вы знаете, кто это сделал? Северус! - Ремус вскочил.
- Сядьте, Люпин, - велел Снейп, - а то господин Хмури никогда не доберется до сути своего пресловутого предложения.
- А? Да, - Хмури собрался с мыслями. - Значит, подкрепление мне, конечно, прислали, но эти молодые авроры, не видевшие войны, мало на что годятся. Как бы этот маньяк их самих… не того. Вот если бы вы согласились поучаствовать в операции, тогда бы шансов поймать убийцу у нас было больше. Это ведь и в ваших интересах. А, Снейп? Поработаем вместе, как в старые добрые времена.
Грубое лицо Хмури приняло льстивое выражение, и Люпин подумал, что Снейп действительно очень ему нужен, раз уж дело дошло до столь откровенной просьбы.
- Может быть, и Ремус согласится помочь нам? - неуверенно спросила Тонкс.
- С удовольствием, - откликнулся Люпин.
Снейп переглянулся с Драко, и Ремусу показалось, что за этим обменом взглядами скрывается какой-то неизвестный окружающим подтекст, потом сказал:
- Ответ положительный. Вы не будете возражать, если и мистер Малфой к нам присоединится?
- Конечно, не буду, - Хмури безуспешно пытался скрыть свою радость. - Хоть на что-то полезное он сгодится.
Ремус на месте Драко обиделся бы, но тот засиял улыбкой, будто его пригласили на увеселительную прогулку, притом самым любезным образом.
- Как насчет Непростительных заклятий? - поинтересовался он. - Можно их использовать?
Хмури уже собрался отпустить язвительное замечание насчет бывших Упивающихся Смертью, но в последний момент прикусил язык.
- Используйте, что угодно - живым убийцу все равно не взять, - ворчливо разрешил он.
- Отлично, - Снейпу разрешение тоже пришлось по душе. - В таких случаях лучше использовать грубую силу, потому что грубая сила обычно побеждает тонкое искусство.
- Северус, вам, знатоку тонких искусств, не к лицу такое самоуничижение.
Ремус не смог бы объяснить, почему он пытается уязвить Снейпа, но сегодня ему хотелось увидеть Северуса задетым… может быть, даже растерянным. И хотелось, чтобы Тонкс увидела его таким.
Следовало бы помнить, что словесные дуэли Снейп не проигрывал никогда - тем более мне, досадливо подумал он, когда Снейп ответил:
- В определенных обстоятельствах излишний оптимизм может стоить человеку жизни. Не позволить уверенности в своих силах перейти в гордыню - вот залог выживания. Я пессимист, только и всего. Пессимист, привыкший выживать.
- Не мешало бы нам всем завести такую привычку, - буркнул Хмури. - Сегодня ночью она нам очень пригодится.
И Ремус не мог с ним не согласиться.

16.

- Это место похоже на преддверие Ада, - прошептала Тонкс.
- Я не удивлюсь, если это оно и есть, - отозвался Драко.
Они сидели в кромешной тьме уже с полчаса. Драко воспользовался согревающими чарами, однако по-прежнему чувствовал, как все внутри мелко дрожит.
Он боялся не того, что убийца появится, - он боялся, что тот пройдет другим коридором и попадется не им с Тонкс. Северус мог быть дьявольски упрямым, но его слово оставалось нерушимо. По крайней мере, обещания, данные им Драко, даже по неосторожности, он выполнял всегда.
Драко провел языком по губам, от воспоминания сердце заколотилось, а в паху сладко заныло.
- Конечно, серебряного блюда тут нет, - пробормотал он, - но насчет подарка в виде головы следует подумать.
- Что? - нервно спросила Тонкс.
- Ничего, - поспешно ответил Драко.
Он закрыл глаза - все равно ни зги не видать, и прижался щекой к стене.
Ну не глупо ли - сидеть в подземном святилище и с нетерпением ожидать прихода кровавого убийцы в робкой надежде, что, поймав его, ты заполучишь в постель человека, который в два раза тебя старше и вовсе не красавец. У которого паршивый характер и отменное чувство юмора, заставляющее тебя улыбаться, даже если тебе совсем худо. Который предавал всех на свете, кроме тебя. Которого ты знаешь всю жизнь и разглядел только недавно. И этот поцелуй…
Драко никому бы не признался, что верит в истинную любовь - это было равнозначно признанию, будто веришь, что земля плоская. Но сколько бы он не твердил себе: "Это просто еще одно приключение. Просто забава", он точно знал: никакая это не забава. Любовь набросилась на него, словно дикий зверь, и сожрала его сердце. А Снейп только смеялся над ним. Но этот поцелуй…
За спиной послышался шорох. Было в нем нечто деловитое, вовсе не похожее на осторожные движения сидящего в засаде человека.
- Тонкс! - позвал Драко, вставая и безуспешно вглядываясь в густую тьму. Ответа не последовало, чего и следовало ожидать. Драко быстро и, как он надеялся, бесшумно отскочил в сторону.
Тигр пришел. Он бродил во тьме и рычал о добыче, просил у демона своего пищу себе. Зверь вышел на охоту, не подозревая, что сегодня будут охотиться на него. Но так ли? Пальцы Драко, сжимавшие палочку, вспотели и дрожали. Тихий, приглушенный звук донесся до него, уже не с той стороны, где находилась Тонкс.
- Lumos! - Драко успел увидеть, как зловещая фигура, пригнувшись, прыгнула на него, клинок со свистом разрезал тяжелый воздух подземелий. Мускулы Драко были напряжены в ожидании нападения, и он ловко увернулся. Лицо противника было по-прежнему скрыто капюшоном; на мгновение Драко почудилось, что эта тень скрывает лицо Гойла.
Он вскрикнул от ненависти и отвращения, и подстегнутый его криком убийца снова взмахнул мечом, изогнутое лезвие вобрало в себя весь свет и на мгновение зависло в воздухе, точно молодой месяц - в черном небе.
- Stupefy!
Человек в черном балахоне - человек ли? - даже не пошатнулся, хотя Драко видел, что заклятье попало в него.
Теперь Драко боролся за свою жизнь. Он совершил отчаянный прыжок, - меч разрезал одежду на боку, вспорол кожу, теплая струйка крови побежала по бедру, - и снова вскинул палочку:
- Avada Kedavra!
Изумрудное пламя облило черную фигуру и рассыпалось фонтаном адского огня, но тот, кто должен был рухнуть замертво, лишь хрипло рассмеялся.
Что демону наши заклятья? - подумал Драко, глядя на приближающуюся смерть.
Убийца, воплощение Дану, сборщик кровавой жатвы, откинул капюшон. Драко ожидал увидеть чье угодно лицо, но только не это. Он назвал имя вслух… и клинок опустился.
В глазах жреца, за пеленой ледяной злобы, мелькнуло что-то человеческое, возможно - воспоминание. Он быстро шагнул вперед и, выпустив меч - металл зазвенел, коснувшись каменных плит, - отшвырнул Драко от себя. Ударившись об стену, тот сполз на пол, на что-то мягкое.
"Тонкс", - мелькнуло в угасающем сознании. И еще:
"А как же моя награда?"

17.

Снейп достаточно пожил на свете, чтобы знать, какая пропасть отделяет прекраснодушные иллюзии от реальности. Реальность - это опасный механизм, в нем полно режущих граней прямо под поверхностью; его зубчатые колеса так легко могут затянуть человека внутрь и перемолоть его в месиво из плоти и костей. Поэтому, осмотрев помещение, в котором Драко и Тонкс устроили засаду на зверя, оказавшегося хитрее, чем они, и пятна крови на полу и стенах, он сразу подумал о худшем исходе.
- Оба мертвы, - произнес Хмури, хрипло дыша после спуска по крутой лестнице.
Снейп только поглядел на него, не в силах сказать ни слова.
- Не может быть! - выкрикнул Ремус, бросаясь к аврору.
Снейп почти равнодушно наблюдал, как посиневший, перекошенный Люпин трясет Хмури за грудки. Внутри все онемело, и только где-то в затылке начала разрастаться багровая пульсирующая боль.
- Да отпустите вы меня, полоумный! - заорал Хмури, опомнившись, с трудом отцепляя от себя Люпина. Послышался треск рвущейся ткани. - Мерлин знает что! Я ведь говорил не посылать мне этих малолеток, но кто меня вообще слушает? И вот - пожалуйста, прирезали обоих, будто цыплят. Они даже и не обернулись.
- Каких малолеток? - спросил Снейп, совершенно, как ему показалось, хладнокровно.
- Парней, которых я поставил у входа, - ответил Хмури, уставившись на Снейпа почти испуганно. - Профессор, вы нормально себя чувствуете?
- Разумеется, - Снейп отстраненно удивился, почему Хмури задал этот вопрос ему, такому спокойному, в отличие от обезумевшего Люпина.
- Голос вас какой-то… - опасливо заметил аврор. - А тут у нас чего?
- А тут у нас ничего. Точнее, никого, - Снейп говорил даже весело. - Почему бы нам не сходить в облюбованное маньяком трупохранилище и не поискать останки наших пропавших охотников там?
- Северус, вы точно в порядке? - теперь и Люпин пришел в себя и уставился на него с тем же выражением страха и недоверия, что и Хмури.
- Ну конечно, я в порядке, - заверил его Снейп. - Это ведь не моя кровь на полу, правда? Так отчего бы мне быть не в порядке?
Разумеется, никто ему не ответил.
Темные коридоры вместо воздуха были наполнены ощущением злобы и враждебности, лежащих за пределами здравого рассудка. Грозная тень исступления легла на них раз и навсегда, лишая входящих всякой надежды.
Люпин то ли задыхался, то ли всхлипывал где-то позади.
"Тебе же хотелось чего-то особенного - ведь ты не такой как все остальные, простые смертные, верно? - неотступно спрашивал Снейпа яростный голос, терзая страдающее сознание. - Ты из тех людей, которым всегда мало того, что им предлагают. Ты не можешь просто сказать: "Спасибо", и взять подарок - ты кривишься и фыркаешь, мол, подарок плохо упакован, и ленточка на нем не того цвета. Ну вот, свершилось. Ты можешь гордиться собой - такие жертвы приносили немногим"
- Заткнись, - тихо сказал Снейп. - Заткнись, заткнись, заткнись...
- Да я и не говорю ничего, - обиженно пробурчал Хмури из темноты.
Снейп хихикнул, и Люпин за спиной вовсе перестал дышать.
Они оказались перед железной дверью, знакомой им во всех подробностях.
Снейп приходил сюда дважды, и всякий раз уносил в памяти картину, написанную кровью. Он совершенно отчетливо представил себе зрелище, которое представится ему теперь, представил во всех жутких подробностях. Он знал, и, когда дверь распахнулась, не оторвал взгляда от пыльного пола. Ему хотелось лишь стоять там, где стоял, прижавшись лбом к стене и закрыв глаза, чтобы не надо было ни на что смотреть.
Хмури, отпихнув Снейпа локтем, ворвался в камеру, держа палочку так, как будто намеревался проткнуть ею убийцу насквозь, если тот встанет на его пути.
- Чисто все, - хриплый голос Хмури прозвучал для Снейпа сладкозвучной райской музыкой, возвращая его к жизни.
Снейп вдохнул и оглядел, наконец, комнату. Смрад разложения еще чувствовался, но это была лишь тень былого ужасающего зловония, и внутри действительно было чисто. Гладкий каменный пол. Никакой крови. Сверкающий семисвечник. Никаких отсеченных голов с разорванными трубками сосудов, торчащими из шеи.
Снейп осторожно перешагнул порог и прошелся вдоль стен.
Он поглядел на Люпина, расплывшегося в бессмысленной улыбке, и вдруг понял смысл выражения "Жизнь прекрасна". Как, в сущности, мало надо человеку для счастья: всего лишь обмануться в худших своих предположениях. Только сейчас Снейп понял, что охватившее его оцепенение было диким, отупляющим страхом. Вместе со страхом из черепа утекла пульсирующая боль, позволив мыслить ясно и отчетливо.
Люпин рыскал по камере, словно пытаясь учуять следы убийцы и его незадачливых преследователей, волчья морда проступила сквозь черты вытянувшегося худого лица.
- Думаю, они здесь были, - прорычал он, - видите эти капли? Это свежая кровь. Мог он утащить сразу двоих, как вы думаете?
В желтых глазах горела надежда, и Снейп понял, что на самом деле Люпин спрашивает: "Как вы думаете, она еще жива?"
- Куда же они исчезли? - Хмури топтался на пороге, решая, что делать дальше.
Вдруг он издал нечленораздельный возглас и выскочил в коридор. Оттуда послышались голоса. Люпин сделал охотничью стойку, но тут же расслабился.
- Шеклболт, - пояснил он прежде, чем авроры появились в комнате.
- Применяли "Lumos" - ну, это пустяки, а вот дальше - "Stupefy" и "Avada".
- Думаю, это Драко, - кивнул Снейп, вспомнив черные пятна и каменную крошку на оплавленном полу. - Нимфадору, должно быть, убийца оглушил сразу.
- Оглушил? - спросил Люпин, глядя на Снейпа, как на Дельфийского оракула.
- Крови там было слишком мало, - объяснил Снейп. - Мне кажется, убийца растерялся, должно быть, не ожидал их встретить.
- Черт, никто не ожидал, что убийца там появится, - проворчал Хмури. - Потому мы их туда и поставили.
- Что будем делать? - Люпин рвался в бой.
- Надо попросить у Димсдейла планы раскопов, - подумав, предложил Снейп.
- Да, - оживился Хмури. - Кингсли, позовите профессора.
- А разве он не с вами? - Шеклболт растерянно осмотрел крохотное помещение, будто ожидал увидеть Димсдейла, прячущегося под столом.
- Я же с вами его оставил! - рявкнул Хмури.
- Да, но он исчез сразу после того, как вы ушли, - Шеклболт снова огляделся, - я и подумал…
- Проклятье. Неужели это он? - Люпин сделал шаг вперед, оступился и ухватился за семисвечник, который до того инстинктивно обходил.
Снейп вдруг понял, что означает дорожка из капель крови, ведущая прямо к этому месту. Ухватив Люпина за рукав, он оттащил его в сторону за миг до того, как каменная плита со скрежетом повернулась вокруг своей оси, открывая черный провал, а в нем - лестницу, ступени которой уводили, казалось, прямо к центру земли.

18.

Сознание возвращалось медленно. Драко приподнял веки.
Сквозь красную пелену боли он рассмотрел круглое, как раковина улитки, помещение, с низким потолком, и отчего-то сразу понял, что и помещение это, и сам он находятся очень глубоко под землей. Воздух остро пах сыростью; белые, гладко отесанные, плотно пригнанные друг к другу плиты стен покрылись капельками влаги - наверное, рядом пролегали водоносные пласты.
"Как это я не падаю?" - слабо удивился Драко. - "Я ведь был в обмороке".
Он пошевелился, и жгучий спазм пронзил мышцы плеч и вывернутых рук. Он поднял глаза и увидел, что качается на железных цепях, подвешенный к потолку, точно марионетка. Запястья плотно охватывали наручники, острые края болезненно врезались в кожу. Драко с трудом поднялся на ноги, пошатнувшись, когда новый поток жидкого огня потек по венам вместо крови; потом давление наручников ослабло, и стало немного легче. Дождавшись, чтобы пол перестал раскачиваться под ногами, Драко сморгнул щиплющие глаза струйки пота.
Посреди помещения стоял каменный постамент, а на нем - саркофаг из тусклого белого металла. В саркофаге покоилась женщина. Несмотря на свинцовую бледность, она могла бы показаться спящей, однако заострившийся нос, черные провалы глазниц и жуткая гримаса смерти, растянувшая ее губы, свидетельствовали о том, что от этого сна ей суждено пробудиться лишь в день Страшного суда. Черты покойницы показались Драко знакомыми, он пригляделся и узнал пропавшую недавно Луну Финниган.
"Здесь она и была все время, - мысли ворочались тяжелыми жерновами. - Значит, кое-что он все-таки помнит. Иначе не положил бы ее вот так".
Сладковатый запах тления коснулся ноздрей Драко, он пошатнулся, проваливаясь в беспамятство, но цепи, растянувшие его, как на дыбе, мигом привели его в чувство. Он застонал, и тихий стон эхом донесся от противоположной стены.
На таких же цепях, столь же беспомощная, покачивалась Тонкс. Глаза ее были закрыты, мантия - в ржавых пятнах. И все же она осталась жива. Драко сразу стало легче от мысли, что он не один в этом подземелье.
Цепи слабо звякнули. Тонкс снова застонала.
- Где мы? - прошелестела она голосом, ломким, словно иссохшее крыло бабочки.
- Все еще в гробнице, - каркнул Драко пересохшим горлом.
- Это он нас сюда принес? - Тонкс говорила, будто в забытьи.
- Да, - односложно отвечал Драко.
Тонкс помолчала.
- Почему он нас не убил?
- Не знаю, - Драко подумал и добавил. - Я назвал его по имени.
- А. И кто же он?
Драко сказал.
Тонкс мутно поглядела на него, оба ее глаза заплыли, в ноздрях запеклась кровь. Должно быть, убийца ударил ее по голове, и ударил сильно.
- Знаешь, ты довольно тяжелый, - сказала она вдруг.
Драко подумал, что сотрясение мозга ни для кого даром не проходит, но Тонкс продолжила, прояснив смысл своего замечания. - Когда ты на меня приземлился, наверное, ребра два сломал.
Драко засмеялся и тут же закашлялся.
- Спасибо, что оказалась в нужном месте в нужное время, - прохрипел он.
- Надеюсь, посадка была мягкой, - отозвалась Тонкс, и они снова замолчали.
- Это твоя кровь на мантии? - Драко смутно надеялся, что все же сумел достать убийцу перед тем, как отключился.
- Нет. Это твоя.
Драко осмотрел себя. Длинный порез на боку все еще кровоточил, бедро онемело.
- Славные из нас сыщики, - пробормотал он. - Висим тут, как два гуся, и ждем, когда убийца придет и открутит нам головы.
- Это я - сыщик. Ты не виноват…
- Естественно, не виноват, - подтвердил Драко. - Я таким родился. Это не вина, это судьба.
Еще пауза.
Драко зажмурился и попытался представить себе что-нибудь хорошее. Воспоминания заметались в голове роем сумасшедших мотыльков. Хорошее, плохое - столько всего было… мало, мало, простонал он мысленно, мне не хватило. Я хочу еще.
Я жить хочу, черт возьми! Снейп, где ты? Я знаю, что стану сгорать от стыда всю оставшуюся жизнь, если ты придешь и спасешь меня после того, что я тебе наобещал, но я так хочу жить! Пускай - сгорая от стыда.
Он вспомнил, что Снейп говорил ему про отца. Одна мысль бесповоротно вошла в его душу: он не увидит больше родителей и не поговорит с ними, и самые мрачные страницы семейной жизни вспомнились ему светлыми праздниками; все его существо возмутилось этой бесповоротностью. Голова кружилась от изнурения и печали.
Шорох прервал его размышления, и сквозняк донес до него холод и запах земли.
Драко медленно открыл глаза. Человек в балахоне стоял рядом с саркофагом, капюшон откинут, меч выглядел естественным продолжением руки.
"С кого он начнет? - задумался Драко. - Уж лучше бы с меня. Лучше так, чем висеть и смотреть, как он режет Тонкс, и ожидать, когда придет мой черед"
Человек-демон наклонился и поцеловал мертвую Луну в восковой лоб, бережно отведя высохший легкий локон.
- Я ведь все время думала, что это она, - пробормотала Тонкс. - Все время. Она так похожа на статую…
- Молчи, - прошептал Драко.
Убийца выпрямился и, пристально глядя на Тонкс, приблизился к ней. Двигался он плавно и бесшумно, словно у него не было ног, как у призрака квайдан. Некоторое время он рассматривал Тонкс, потом тихо погладил ее по щеке и вышел. Каменный блок повернулся на шарнире, и стена снова стала белой и гладкой.
Тонкс закачалась на своих цепях, вскрикнув от боли в растянутых связках.
- Это что? Он ушел?
- Ушел, - подтвердил Драко.
С потолка на нос ему упала тяжелая капля. Потом еще одна.
- Кажется, дождь собирается. Мистер Малфой, вы мой зонтик не видели? - Тонкс безумно захихикала.
- О, проклятье, - Драко увидел, что по всей окружности помещения, в котором они находились, у самого потолка открываются отверстия, извергая потоки воды. - Он решил нас утопить.

Драко овладела апатия; какую-то важную пружину внутри закручивали слишком сильно и слишком долго, и она, наконец, лопнула. Вода, очень чистая, зеленоватая, поднялась уже до талии, а Тонкс она доставала до груди. По мере того, как тепло - и кровь, красным облачком расплывавшаяся слева от Драко, - вытекали из его тела, тяжелое сонное оцепенение охватывало его.
Драко бездумно глядел на съежившееся маленькое личико Тонкс; ее посиневшие губы шевелились, словно она читала молитву. Возможно, так и было.
Деловито журчащая вода добралась до бортиков саркофага, замерла, точно задумавшись на мгновение, а затем решительно полилась внутрь. Драко глядел, как тело Луны Финниган движется в быстро наполняющемся гробу - наверное, так живая Луна крутилась в горячей ванне.
Жерла под потолком выталкивали струи, похожие на толстых обожравшихся удавов. Покойница с жутким достоинством выплыла из саркофага и теперь медленно дрейфовала по комнате. Она повернула к Драко, тот отшатнулся, упал, потеряв равновесие, и глотнул воды. Пока он поднимался, с отвращением отплевываясь, труп отнесло к Тонкс.
- Нет! - завизжала та. - Нет! Уберите ее от меня.
- Закрой рот! - крикнул ей Драко. - Утонешь, дура!
Поток бурлил вокруг его шеи, завихряясь под подбородком в изящное кружевное жабо. Удерживаться на ногах стало трудно. Тонкс забулькала, когда вода влилась ей в открытый рот. Мертвое тело кружило вокруг Тонкс, а та неотвратимо захлебывалась.
Через минуту она утонет, решил Драко, а еще через минуту утону я.
Он выбрал цепь насколько возможно, и рванул. Еще раз. Еще.
Тонкс замолчала. Драко видел, что голова ее движется, но не мог понять, сама ли Нимфадора еще пытается сопротивляться, или ее тело колышет течением, как тело Луны Финниган.
Драко забился, дергая проклятую цепь, державшую его на приколе; что-то хрустнуло и порвалось - судя по боли, пронзившей его от шеи до пяток, подобно Crucio, - связки и сухожилия. Он задрал подбородок, кашляя, и увидел, что звенья, ослабленные временем, начали разламываться под самым креплением.
Не успею, подумал Драко, набирая в грудь воздуха и приседая, чтобы натянуть цепь. Еще бы немного. Нет, не успею.
Сквозь прозрачную толщу он увидел, как стена зашевелилась в том месте, через которое входил убийца. Почудилось? Нет, плита повернулась.
Мгновение тяжелая стеклянная масса стояла неподвижно, а затем с ревом рванулась в дыру. Драко услышал донесшиеся снаружи крики. Течение потащило его за собой, он болтался на своей цепи, пока вода со свирепой радостью выплескивалась наружу. Мимо проплыло тело Луны, ногами вперед, волосы стлались за ней, словно щупальца гигантской медузы; труп выплеснуло наружу, и крики из коридора усилились.
Тонкс со свистом втянула в себя воздух, повисла на вывернутых руках, наклоняясь вперед. Ее вырвало водой пополам с бурой, окрашенной желчью и кровью, пеной.
Над головой Драко раздался треск лопнувшего металла, и он упал на четвереньки. Цепи свалились на него, хлестнув по плечам и пребольно ударив по макушке.
- Как раз вовремя, - сказал он вслух. - Вот и свершилось чудо в Хогсмиде. Оркестр, туш!

19.

Оказаться внутри этого коридора было столь же странно, как очутиться внутри математического уравнения.
Насколько Снейп мог судить, тоннель имел форму правильного тора - не то гигантский пустотелый бублик, не то нора огромного выползня, пол и потолок плавно закруглялись в сторону стен гладкими желобами. Между плитами облицовки невозможно было бы вставить даже вязальную спицу миссис Уизли. Снейп не видел ни светильников, ни ламп, однако коридор заливал белый свет, не колеблющийся, везде ровный, словно его испускал сам камень.
Люпин вел их маленькую группу по кровавой дорожке, низко опустив голову, зоркие глаза оборотня не упускали даже крошечного пятнышка. Снейпу все время казалось, что сейчас Люпин опустится на четвереньки и побежит, помахивая хвостом.
Люпин остановился перед плитой, на вид ничем не отличавшейся от прочих.
- Это дверь, - сказал он и оглянулся на Хмури требовательно, как смотрят на зазевавшегося швейцара.
Хмури отошел на шаг, расправил плечи и грозно крикнул:
- Alohomora!
С тем же успехом он мог бы засвистеть "Котел, полный горячей любви" - плита даже не шевельнулась.
Люпин издал нетерпеливый возглас и попробовал сам - столь же безрезультатно.
- Не старайтесь, - посоветовал Снейп. - Заклинание не подействует.
- Почему? - спросил Хмури, с недоверием оглядывая сначала коридор, потом - Снейпа.
- По той же причине, по какой заклятья Драко не причинили противнику ни малейшего вреда. Наша магия не действует ни на само это существо, ни на предметы, которыми он пользуется, - Снейп ощупывал стену возле стыков. - Здесь должен быть запирающий механизм.
- Ваш Малфой мог просто промахнуться.
- Перестаньте. Промахнуться в такой маленькой комнате, стоя почти вплотную к врагу, просто невозможно. Вы ведь уже сталкивались с подобным? Культ Йаг-согота, или как его там, в Шотландии.
Хмури кивнул и задумался.
- Кто-то кричит за стеной, - Люпин напряженно прислушивался. - Женский голос.
- Я ничего не слышу, - вмешался Шеклболт, Хмури согласно хмыкнул.
- Зато я слышу, - отрезал Люпин. - Северус!
- Сейчас, сейчас… - Снейп пригляделся. Чуть ниже уровня его глаз на стене в ряд располагались пять небольших углублений. - Вероятно, это замок.
Он вложил пальцы в углубления и нажал, надеясь, что это не ловушка, и выскочившее лезвие не отхватит ему руку.
В течение долгой, бесконечно тянущейся секунды не происходило ничего. Затем плита стала поворачиваться вокруг своей оси, и Снейп, стоявший ближе всех, увидел, как в открывающемся проеме сверкает и переливается плотная стена воды.
- Impedimenta! - Он схватил Люпина за мантию, подтаскивая его к себе.
Авроры стояли поодаль, вне пределов досягаемости; их подхватило течением и потащило вдоль по коридору. Снейп слышал удаляющиеся ругательства Хмури, пока тот не исчез из виду.
Плита повернулась перпендикулярно стенам, рассекая поток на две отдельные струи, которые затем вновь соединялись; буруны и маленькие воронки кипели вокруг этой плиты и невидимой преграды, окружавшей Снейпа и Люпина.
Вода вырывалась наружу толчками, и очередная волна выплеснула тело женщины и понесла его по коридору. Люпин с воплем метнулся вслед. Защитный пузырь подался и эластично отпружинил его на прежнее место.
- Это не Тонкс, - процедил Снейп. - Вы что, не видите? Это Луна Финниган.
Люпин сопел и рвался наружу.
Короткий вскрик Шеклболта свидетельствовал, что труп встретил преграду, и что авроры находятся недалеко.
Ревущий поток схлынул, вода вытекала в коридор ленивыми ручейками. Внутри кто-то надрывно кашлял.
Снейп снял щит, и Люпин вбежал в помещение. Снейп последовал за ним, но без особой поспешности. Он считал, что при самых плачевных обстоятельствах следует соблюдать хоть видимость хладнокровия. Кроме того, ноги не очень хорошо его держали.
Тонкс висела бессильно, как сломанная кукла, Люпин освобождал ее от наручников, бормоча бессвязные утешения. Драко сидел на полу, обвитый ржавыми цепями подобно Лаокоону - живой, хотя и не вполне невредимый.
- Diffindo, - Снейп, приблизившись, провел палочкой вдоль металлических браслетов; цепи осыпались на пол, глухо звякнув.
Люпин подхватил Тонкс на руки и вынес ее из помещения, бросив на Снейпа такой взгляд, как будто тот намеревался отобрать его драгоценную ношу и водворить ее на прежнее место. Снейп почел за благо отойти с дороги.
Он проводил Люпина взглядом и обернулся к Драко.
- Ты ведь не ждешь, что я распущу слюни и сожму тебя в объятиях?
- Нет, - Драко улыбнулся с такой кротостью, что Снейпу немедленно захотелось взять свои слова обратно и распустить-таки слюни.
Вместо этого он холодно спросил:
- Идти сможешь?
- Не хочешь понести меня на руках? - Драко усмехнулся дрожащими губами.
- Учитывая, что ты весишь больше, чем я? - Снейп сделал вид, что обдумывает это предложение. - Не думаю. Впрочем, если желаешь, я могу использовать Mobilicorpus.
- Северус… - Драко как-то вдруг поник, очевидно, даже эта полушутливая перепалка оказалась для него тяжела.
- Сиди смирно, - тихо сказал Снейп.
Исцеляющее заклинание. Рана на боку Драко затянулась, изодранные запястья перестали кровоточить. Заклинания высушивающее и согревающее. Драко перестал трястись, кожа его утратила голубоватый оттенок и приобрела почти человеческий цвет.
- Северус, мне так стыдно, - с неловкой улыбкой проговорил Драко.
- Это мне должно быть стыдно, - сердито перебил его Снейп. - Наверное, у меня мозги размягчились, когда я заключил с тобой это нелепое соглашение.
Снейп понапрасну оскорблял свои мозги, потому что в момент заключения соглашения вообще ими не пользовался. Какая именно часть тела руководила тогда его действиями, он предпочел бы не признаваться.
Драко уставился на Снейпа, приоткрыв рот, на лице его изобразилось отчаяние.
- Так ты не собираешься… - начал он.
Договорить ему помешал Аластор Хмури, который неожиданно присоединился к их компании, воинственно размахивая палочкой.
- Где этот подонок? - свирепо вскрикнул аврор. Эффектный выход его несколько портили струйки воды, легкомысленно стекающие с одежды и волос.
- Ушел. Или вы думали, что он решил искупаться вместе с нами? - из последних сил съехидничал Драко.
Хмури оглядел интерьер помещения, обставленного a la "каменный мешок" и обильно увлажненного, и уменьшил громкость голоса, приготовленного для произнесения смертного приговора.
- От Димсдейла я такого не ожидал, - сказал он, сердясь на себя за недогадливость.
- Это не Димсдейл, - устало ответил Драко. - Разве вы еще не поняли? Это Финниган.

Снейп осознал, что сыт подземельями по горло, когда Драко оступился на узкой лесенке, и оба они едва не обрушились к подножию крутых ступенек. Темнота и безжизненность бесконечных коридоров заставляла желать ярких красок, шума и света - всего, чего Снейп обычно старался избегать.
Время от времени Драко начинал терять сознание и заваливаться на бок, Снейпу приходилось ловить его и приводить в чувство, что ужасно раздражало. Пускай Драко, измученный и ослабший от потери крови, не был виноват в этих мгновенных полуобмороках и вообще держался замечательно хорошо для человека, за один вечер исчерпавшего лимит своей удачи на пятнадцать лет вперед; однако хлесткие, несправедливые слова вертелись на кончике языка. Возможно, он позволил бы им сорваться, но железная дверь в комнате с семисвечником жестоким напоминанием качнулась перед его глазами, и он сдержался, подхватив Драко под локоть едва ли не нежно. Тот поглядел с благодарностью, и Снейп понял, что сегодня не скажет ему ничего обидного, и был бы рад вообще никогда не говорить Драко ничего обидного, если бы против этого не восставала вся его желчная натура.
Энергия возбуждения ушла, и только слабые разряды ее вспыхивали в мышцах. Снейп устал, а между тем, он был еще в начале событий, и развитие их началось шумом отдаленных голосов в круглой сумрачной зале, где богиня Дану порочно улыбалась из своей ниши, прячась в ней, как гадюка в траве.
- Послушай, - сказал он, встряхивая Драко за плечи. - Сядь здесь, и не входи внутрь, что бы ни услышал. Ты понял меня?
Драко кивнул, и Снейпу почудилось некоторое непокорство в этом жесте.
- Драко, - он не умел уговаривать и тем более умолять, но зато был искушен в искусстве подкупа. - Не входи в зал. Если кто-нибудь выбежит оттуда, уйди с дороги. Мне не нужно твоего героизма. Оставайся здесь, и я… - он запнулся и договорил с трудом, как бы схваченный за горло гигантскими щипцами, - … я выполню свое обещание.
Драко откинул лицо с напряженной улыбкой, которая тотчас перешла в ласковое и смелое выражение. Снейп вскользь коснулся его плеча и поспешно спустился в зал, так и не успев решить для себя, солгал он, чтобы удержать Драко вне неизбежной стычки, или сказал правду.
Снейп удобно поместился в нише, скрывавшей его, но сам отлично мог видеть зал.
Авроры и Димсдейл стояли кучкой перед алтарем, а против них, словно укоряя их полнотой своего безумия, существо, некогда бывшее Финниганом, готовилось утянуть их с собой на ту сторону Ночи.
- Черви, - сказало существо с горделивой печалью. - Рабы. Вы пришли сюда нарушить покой той, что больше вас в тысячи раз. Вы хватали святыни жадными руками, играя ими, как собака играет с костью. Отдавать свою кровь - вот все, на что вы годны. Уходите, или будете истреблены все.
- Симус, - с ужасом проговорил Димсдейл. - Я не верил этому до последней минуты. Что с вами?
Презрительное молчанье было ему ответом.
- Вы убили двенадцать человек, - сказал Хмури, - вы опаснее бешеного пса. Сдавайтесь или умрете.
- Вам ли удержать меня? - надменно отвечал одержимый.
Авроры вытянулись в цепь, будто расстрельный взвод, и зеленая пламя сорвалось с их палочек.
Существо расхохоталось, затем прыгнуло вперед с отвратительной ловкостью паука-птицееда; клинок сверкнул и тут же поблек, окрашенный кровью. Один из авроров схватился за рассеченное горло и упал поперек алтаря. Остальные бросились врассыпную.
Меч - ничто против магии, тем обиднее, если тебя им убьют. Палочка, лишенная волшебной силы, бесполезнее разряженного ружья - ружьем, по крайней мере, можно ударить, словно дубиной. Иного же оружия у авроров не оказалось.
- А! - крикнул убийца. - Вот чего стоит ваша жалкая магия! Я убью вас всех и развешу ваши головы на Древе.
- Финниган, опомнитесь! - Снейп вышел из своего укрытия.
- Того, кого вы позвали, нет больше, - в углах губ убийцы выступила пена, зрачки сузились: держался он легко и остро, как занесенный нож - орудие богини.
- Он есть, и он здесь. - Снейп поглядел в провалы глазниц, до краев наполненные безумием. - Симус, вернитесь к себе.
Одержимый вздрогнул. На краткий миг, когда личность Финнигана очнулась в нем, он замер, охваченный смятением. Снейп воспользовался этой секундой - подняв палочку, он направил ее не на убийцу, а на статую богини и, прежде чем податель жертв полностью вернул себе захваченное тело, произнес заклинание.
Существо оскалилось и метнулось, но изваяние уже задвигалось, будто делая величавый шаг и важно кивая, а затем тяжко рухнуло плашмя со своего постамента. Раздался отвратительный звук, когда статуя богини раздавила тело Финнигана, как до того сама Дану раздавила его рассудок.
Медленно авроры сошлись у алтаря, на котором истек кровью один из их товарищей. От статуи откололось несколько кусков, но торс ее остался цел, из-под него вытекала кровь; рука - единственное, на что можно было смотреть без содрогания, - рефлекторно шевельнула пальцами в агонии.
- Так лучше, пожалуй, - Димсдейл посмотрел на мертвого, - что он умер. Бедный Симус. Бедная Луна.
Снейп пошел к выходу, оттолкнув ногой один из кусков камня, на которые раскололась статуя Дану.
- Непосильное это испытание - носить в себе нечеловеческую душу, - сказал он Драко, когда они навсегда покинули оскверненное святилище и вышли наружу под тихий, пушистый снегопад, - когда и с собственной не так-то просто поладить.

20.

Замешкавшись в дверях, Снейп подумал, что не увидит никого, когда войдет - такая тишина стояла в столовой. Возможно, он только обрадовался бы этому: после каждой отлучки он входил в общий зал с опаской. Всякий раз возвращение сулило что-нибудь неприятное.
Он ошибался - все преподаватели уже собрались за общим столом. Драко выглядел разбитым, он едва взглянул на Снейпа и снова уткнулся в номер "Ежедневного пророка". МакГонагалл выглядела такой же грустной, только в отличие от томной дымки, заволакивающей лицо Драко, глаза ее горели. Оливер Вуд сосредоточенно скатывал шарики из хлебного мякиша, отодвинув тарелку с омлетом. Снейп поискал взглядом Лаванду Вуд и не нашел.
Из уважения или из суеверного страха, но никто не посмел усесться на стул покойной мадам Спраут, и место ее зияло пустотой, как зияет дыра на месте выпавшего зуба.
Снейпу показалось, что он слышит тиканье невидимых часов, отмеряющих последние секунды предгрозового спокойствия. Полосатые тучи, сернисто-желтые и мутно-багровые, бестолково крутились под потолком.
Снейп уселся и принялся за свой кофе, не обращая внимания на лица, обернувшиеся к нему в кощунственной пародии на "Тайную вечерю".
Первой не выдержала МакГонагалл.
- Каникулы заканчиваются через три дня, - сказала она в своей обычной, уверенной, чуть агрессивной манере.
- Мне об этом известно, - Снейп не посмотрел на нее.
- Студенты начнут приезжать уже послезавтра.
Снейп наконец поднял на нее глаза.
- Им ничего не угрожает, если вы об этом.
- Да, Минерва, ведь… эээ… убийца погиб, - вмешался Флитвик. - Все закончилось.
- А как же Помона? - тихо спросила МакГонагалл.
- Профессор Спраут была убита тем же человеком, что и Миранда Рэмзи, - тихий вздох пронесся над столом. - Я поставил в известность Дамблдора о том, кто этот человек, и авроры вскоре должны произвести арест.
Снейп говорил четко, без колебаний.
- Я не собирался устраивать сеанс публичного разоблачения, но, коль скоро вы задали мне прямой вопрос, я готов дать вам на него прямой ответ.
- Разве Миранду убил не маньяк? - профессор МакГонагалл проводила четкую грань между Симусом Финниганом, своим бывшим студентом, и безумным жрецом Дану.
- Я усомнился в этом с самого начала, - покачал головой Снейп. - Маньяк всегда забирал тело - Миранду Рэмзи бросили на месте преступления. Маньяк мог найти жертву где угодно, но убивал он только внутри святилища, - ведь его связывали условности ритуала. Миранда - не одна из многих случайных жертв, но объект, выбранный осознанно и с целью.
- Кто же ее выбрал?
- Qui prodest? [5]- усмехнулся Снейп. - Кого бы вы заподозрили, если бы, кроме этого убийства, в Хогсмиде не совершилось еще несколько почти одновременно?
[5] [лат. "Кому выгодно?"]
Все посмотрели на Вуда.
- Это не я! - вскрикнул он. - Я не убивал Миранду, поверьте мне - не убивал!
- Северус, это невозможно, - строго произнесла МакГонагалл. - Ведь Оливера допрашивали под Веритасерумом.
- Они даже Legilimens применяли, - тихо добавил Вуд.
- Разве я про вас говорил? - Снейп покачал головой. - Когда совершается адюльтер, кто является оскорбленной стороной? Не тот, кто изменил, а тот, кому изменили. Ваша жена, Вуд, по какой-то непонятной мне причине испытывает к вам более чем теплые чувства. У нее были основания прийти в ярость, как вы считаете?
- Лаванда! - ахнула МакГонагалл. - Не может быть!
- Отчего же? - сухо спросил Снейп. - Должно быть, Вуд, вы оказались не так осторожны, как рассчитывали. Каким образом вы и мисс Рэмзи договорились о встрече на тот вечер?
- Миранда прислала мне письмо, - Вуд покраснел.
- Своей совой?
- Ну… да.
- Что же вы сделали с письмом, когда прочитали его?
- Выбросил. Кажется.
Снейп поднял бровь. Вуд покраснел еще гуще.
- Что ж, возможно, до того вечера ваша жена лишь подозревала вас в измене, но когда ее подозрения превратились в уверенность, и улика оказалась у нее в руках, она обезумела от ревности и обиды. Гнев охватил ее, как пожар. Возможно, не представься ей случая отомстить немедленно, она не отомстила бы вообще. Но, к несчастью, под рукой у нее оказалось оружие. Минерва, вы помните, как она сказала нам, что занимается ушу?
- Да, - МакГонагалл с недоумением сдвинула брови. - Ну и что?
- Насколько мне известно, некоторые упражнения в ушу выполняются с мечом - такой особый меч с кистью на эфесе для лучшего равновесия. Обычно его не затачивают, но, если заточить, убить им будет так же просто, как боевым оружием. И кто бы заподозрил ее? Убийство, ею совершенное, должно было стать частью кровавой вакханалии в Хогсмиде, - так камень теряется среди других камней во время горного обвала.
- Итак, - тут Снейп снова обратился к Вуду, - смеркается. Вы уходите, в полной уверенности, что ваша простодушная супруга останется ждать вас у домашнего очага. Даже если бы она и не нашла письма, нужно страдать умственным расстройством, чтобы не догадаться, почему мужчина вдруг убегает зимней ночью на работу - при том, что работает он не колдомедиком и не аврором, а инструктором по квиддичу в школе, закрытой на время каникул.
Она прячет меч под плащом и аппарирует на опушку Запретного леса, чтобы перехватить Миранду на подступах к Хогвартсу, однако выйти на дорогу в Хогсмид можно лишь через территорию школы. Она надеялась, что ее никто не увидит, ведь студенты распущены на каникулы, да и время было позднее. Однако не существует неуязвимых преступлений. Убийцу подводят десятки непредвиденных случайностей, и в нашем перенаселенном мире практически невозможно совершить преступление без свидетелей.
- Кому и знать об этом как не вам? - лицо Вуда, обуреваемого противоречивыми чувствами, исказила судорога.
- Сейчас мы говорим не обо мне. - Тон Снейпа не изменился. - Вот и надежды вашей жены не оправдались - профессор Спраут, задержавшись допоздна в своих теплицах, увидела ее сквозь стекло. Удивилась ли она? Не думаю. Миссис Вуд часто бывала в Хогвартсе, навещая мужа или бывших преподавателей.
И вот однажды в непринужденной беседе, профессор Спраут смотрит на миссис Вуд поверх очков и говорит что-нибудь вроде: "Как же вам повезло, деточка, что в тот вечер вы не столкнулись с ужасным человеком, который убил Миранду". Она ведь, понимаете ли, могла сказать то же самое за общим столом. Безо всякой задней мысли, разумеется.
Кто-то, - кажется, Трелони, - всхлипнул.
- Вы не можете этого знать, - Вуд поднялся, с ненавистью глядя на Снейпа. - Сидите тут и обвиняете мою жену в убийствах, и ничего у вас нет, кроме ваших нелепых догадок!
- Не волнуйтесь, улики найдутся, - заверил его Снейп. - Завтра авроры будут делать обыск вашего дома. Они обнаружат меч. Если нет, есть еще одно возможное доказательство. Профессор Спраут вела рабочий дневник, попутно отмечая в нем разные мелкие происшествия. К сожалению, прочитать его сейчас невозможно, для этого нужен специальный состав.
- Зачем? - МакГонагалл округлила глаза, как кошка, перед носом которой хлопнули в ладоши.
- Записи делались невидимыми чернилами. Для того, чтобы их прочесть, нужно пропитать пергамент особым веществом, а затем произнести "Aparecium".
- К чему такие сложности? - с изумлением спросил Драко. - Тоже мне, Мата Хари.
Снейп пожал плечами.
- Полагаю, для забавы. Люди часто делают странные вещи. Вещи, которых от них никто не ожидает. Иногда жизнь похожа на дурной сон, где знакомые люди появляются в странном, несвойственном им обличье - когда нелепом, когда зловещем.
- Не верю вам, ни одному вашему слову, - Вуд оттянул воротничок, словно тот душил его. - Как вам вообще можно верить?
- Дамблдор поверил мне. Я знаю, что ваша жена убила девушку, за которую я отвечал, и профессора Спраут, с которой я познакомился тогда, когда вас еще и на свете не было. И за нее я тоже отвечал. - Снейп поглядел на Вуда пристально и прямо. Взгляды их скрестились, как клинки дуэлянтов, и стальные отблески заиграли в тучах под потолком. - Я не допущу, чтобы ваша жена ушла от наказания за совершенные преступления.
Это было жестоко, но Снейп всегда считал жалость роскошью, которую не мог себе позволить. Он хотел, чтобы хаос последних дней закончился. Любой ценой.
Вуд огляделся в поисках сочувствия, но его коллеги неловко отводили глаза, даже МакГонагалл, и Снейп понял, что убедил их, как до того убедил Дамблдора. Понял это и Вуд, плечи его бессильно поникли.
- Вот что, - сказал он устало. - Пойдемте к Лаванде. Вы спросите ее, и она скажет, что не делала этого. Вы поймете - этого не было.
Снейп никогда не доверял своей интуиции - он был человеком плана, не импровизации, и внутренний голос часто его подводил. Сейчас, однако, дурное предчувствие охватило его, как расплавленный воздух охватывает человека, вышедшего на июльский солнцепек. Мысль о разговоре с Лавандой Вуд, вызывала у него физическое неприятие. Впрочем, ответить отказом он не мог.
- Это было, Оливер, - Снейп поднялся из-за стола.
На миг в глазах Вуда появилось выражение, которое Снейп поначалу принял за очередную вспышку ярости.
- Я тоже пойду, - МакГонагалл решительно вздернула подбородок, показывая, что лучше ей не перечить.
Они направились к выходу. У самых дверей к ним с решительным видом присоединился Драко. Снейп поглядел с неудовольствием, но ничего ему не сказал.
- Постойте, - маленький Флитвик проворно шел за ними по коридору. - Если не возражаете…
МакГонагалл вздохнула. Вуд пробормотал нечто неразборчивое, Снейп разобрал только слово "балаган". Флитвик сделал вид, что не заметил. Его кроткая улыбка сияла доброжелательностью, румяная физиономия, обрамленная серебристо-белой бородой, озаряла собой коридор - но не оставляла за собой ни капли тепла.
В полумраке стертые временем ступени лестницы, ведущей на Гриффиндорскую башню, казались скругленными и чуть влажными, будто листья диковинного растения. Их маленькая компания все поднималась и поднималась по бесконечному стеблю, пока не оказалась почти на небе. И даже дышать в конце подъема стало трудно, точно комната Лаванды располагалась на высоте Юнгфрау.
Вуд шел впереди. Коснувшись ручки двери, он поглядел на Снейпа с тем же выражением, что и недавно в зале, и Снейп вдруг понял: не ярость и не страх отразились в его взгляде, а торжество, непонятное и оттого жутковатое.
Вуд толкнул дверь, та поддалась, впуская их в маленькую комнату, где пахло воском, персиками и смертью. Лаванда Вуд лежала на кровати, лицом к стене, шея вывернулась под странным углом. Покрывало, измятое, скомканное, сбилось в изножье постели.
- Что вы стоите? Помогите ей!
МакГонагалл подбежала к кровати и, взяв молодую женщину за плечи, повернула ее к вошедшим. Снейп мог бы сразу сказать, что помощи Лаванде уже не потребуется.
- Синильная кислота, - констатировал Драко.
Посиневшее лицо Лаванды изуродовала боль, вены на лбу вздулись и потемнели. Налившиеся кровью, вспухшие веки были крепко зажмурены, на губах виднелись клочья пены. Умирала она тяжело.
Снейп подошел к постели, ставшей для Лаванды смертным одром - не для того, чтобы взглянуть на труп; его внимание привлек лист пергамента. Своим простым, ясным почерком миссис Вуд вывела на нем: "Я убила Миранду Рэмзи и мадам Спраут. Я знаю, что мне придется ответить за это. Лучше мне уйти самой. Я…"
Дальше текст обрывался: жидкость из опрокинутого стакана пролилась на пергамент, размывая чернила.
- Вот и признание, - сказал Драко, прочитав записку через плечо Снейпа, и оглянулся на Вуда, застывшего посреди комнаты.
- Она умерла, - глухо откликнулся тот. - Будьте вы прокляты. Вы победили.
- Нет, - Снейп покачал головой. - Ее победил не я.
Больше он ничего не сказал, но думал он о многом.

21.

Утром, наспех выпив кофе, Снейп аппарировал в Лондон. Вуд попытался забрать тело жены, но Снейп настоял на том, чтобы опечатать комнату и оставить все в неприкосновенности до прибытия авроров. Вуд махнул рукой и вышел, не сказав ни слова, лицо его выражало горестную покорность судьбе.
Министр ждал Снейпа к десяти. Рон Уизли, непривычно приглаженный, в полосатом жилете, поглядел на бывшего Мастера зелий с привычной ненавистью и провел его в кабинет Дамблдора. Оттуда Снейп вышел только через полтора часа. Во рту прочно поселился вкус лимонных долек, в желудке плескалось полведра чаю.
- Уизли, - прежде чем отряхнуть прах министерских коридоров со своих ног, Снейп остановился и пристально поглядел на Рона, - как поживает мисс Грэй… ваша жена?
Уизли уставился на него, приоткрыв рот, и соображая, какой подвох скрывается за этими простыми словами.
- Х-хорошо, - промямлил он.
- Сколько лет вашим близнецам? - Снейп испытующе поднял бровь.
Рон поежился. Очевидно, классические жесты Снейпа вызывали у него неприятные ассоциации с уроками зельеделия.
- Три, - он скромно потупился, довольный тем, что вспомнил правильный ответ.
- Что ж, в таком случае, вашей супруге пора подыскивать работу.
- Да. Она ищет. Но никто не хочет...
- Брать на работу молодого специалиста без опыта работы, но с двумя маленькими детьми? - Снейп хмыкнул. - Я отправлю мисс Грэй… эээ… в общем, отправлю сову.
- А разве в Хогвартсе есть вакансия? - осторожно спросил Рон, не зная, радоваться ли предложению или ожидать от него неприятностей.
- Пока нет, - загадочно ответил Снейп. - Но появится, и очень скоро, если только слухи о практической сметке шотландцев не слишком преувеличены.
Уизли вытаращил глаза, и Снейп с удовлетворением подумал: что бы не говорил Драко, некоторые вещи в нашем непостоянном мире всегда остаются неизменными.

Снейп прошелся по кабинету. Поглядел в окно. Просмотрел верхнее из кучи скопившихся писем и бросил его обратно. Смысл прочитанного тут же изгладился из его сознания.
Он постарался задавить в себе эмоции и с холодной отстраненностью вспомнить все, что произошло вчера и сегодня утром. Он все сделал правильно, все, как нужно. Но это ничего не решило. Самое главное еще впереди.
Вернувшись из Лондона, Снейп отозвал МакГонагалл и Флитвика в сторону. Он предпочел бы поговорить с Люпином - преподаватель З.О.Т.И., как-никак, но тот обосновался в одной из палат Святого Мунго, рядом с Тонкс, метавшейся в лихорадке. Так что пришлось обратиться с просьбой к старшим коллегам.
Оба согласились, Флитвик с радостью, МакГонагалл...
МакГонагалл глядела на него с осуждением. Почему? Не он сделал безумным Симуса Финнигана. Не он свел Миранду с Оливером Вудом. И уж точно не он влил синильную кислоту в стакан Лаванды.
Снейп всегда знал, что мир переполнен злом; частица его есть в каждом из нас - в ком-то больше, в ком-то меньше. "Я повернул глаза зрачками в душу, а там повсюду пятна черноты". Кто может похвастаться, что никогда не бывал несправедлив и не отыгрывался на близких за неудачный день? Сколько людей совершают дурные, действительно дурные поступки, и скольким удается скрыть их? Снейп подозревал, что из всех его знакомых не найдется ни одного - ни единого, кто не прятал бы в шкафу парочку скелетов. Он всегда ожидал от людей худшего и отнюдь не радовался, если оказывался прав. А прав он оказывался часто.
Нет, Снейп не считал себя лучше других. Скорее, он чувствовал себя, как леопард, который сливается со всеми другими пятнами в испещренном тенями лесу.
Тихий стук прервал его размышления.
- Входи, Драко, - Снейп с трудом преодолел ощущение deja vu.
Драко оделся для выхода.
- Северус, - выглядел он измученным. Впервые Снейп осознал, что и для Драко юность осталась позади, и первые тоненькие, почти незаметные морщинки легли между бровями. - Если ты не возражаешь, я хотел бы провести уик-энд в поместье.
Снейп ответил не сразу, и Драко продолжил:
- Я устал от всего этого. Каждый день по трупу, а то и не по одному. Даже с моей богатой биографией и роскошной наследственностью это немного слишком.
Он бледно усмехнулся.
- Да и с родителями хотелось повидаться. Кто знает - вдруг наступит моя очередь
- Не говори вздор, - поморщился Снейп.
- Я был близок, чертовски близок к тому, чтобы отправиться ad patres [6], - Драко вздохнул. - И до сих пор кажусь себе бледной тенью, скитающейся по берегам Леты. Так ты меня отпускаешь?
[6] [лат. "к праотцам"]
- Разумеется. Только не забудь вернуться к первому уроку в понедельник.
Снейп виновато вспомнил, что так и не просмотрел учебный план Драко и, кажется, вовсе его потерял.
- Да уж не забуду, - теперь Драко улыбнулся по-настоящему.
- Передай привет родителям, - Снейп опустился в кресло и рассеянно уставился в пространство.
Драко поглядел на него, задумчиво покусывая нижнюю губу.
- Если хочешь, я могу остаться, - предложил он.
- Нет, - отказался Снейп. - Сегодня ты мне не нужен.
- А вообще? Вообще я тебе нужен? Ты как будто не собираешься… Все-таки ты лжец. Прав был Вуд, ни в чем тебе верить нельзя.
Снейп фыркнул.
- Да ведь и вы не исполнили своего торжественного обета, сэр Галахэд.
- Ну, - Драко нисколько не смутился, - в определенной степени я тоже участвовал в поимке маньяка.
- В той же степени, как червяк, насаженный на крючок, участвует в поимке рыбы.
Снейп подумал, что Драко обидится, но тот рассмеялся.
- Гад ты ядовитый, - сказал он, вытирая глаза. - С твоей стороны просто бессовестно требовать от меня рыцарских подвигов, если учесть, что твое техническое описание никак не подходит под статус Прекрасной дамы. Скорее, ты смахиваешь на дракона, готового сожрать любого рыцаря, имевшего глупость к тебе приблизиться. Вместе с конем, латами и фамильным гербом.
- Вот и брось свои пустые мечтаниям и обратись к простым потребностям жизни, - посоветовал Снейп.
- Я бы обратился, - мрачно ответил Драко, - но ты же не хочешь их удовлетворять.
- Драко.
- Что?
- Прощай. До понедельника.
Драко вздохнул и вышел.

К полуночи Снейп разобрал все скопившиеся документы, ответил на все письма и даже написал новый план для Драко взамен утерянного. Стемнело. Ничего не происходило, и снедавшее Снейпа нетерпение притупилось.
Он наугад вытащил одну из стоявших в шкафу книг и попытался занять себя чтением.
"… Ночью произошла небольшая катастрофа, каковая спустя приличествующее случаю время дала повод…"
Снейп протер глаза костяшками пальцев и постарался сосредоточиться на тексте, но скоро голова его упала на скрещенные руки. Дремота окутала его плотной завесой, и он не услышал, как дверь отворилась.
Человек, появившийся в проеме, секунду смотрел на Снейпа, потом двинулся к столу.
Снейп вздрогнул и выпрямился.
- Только шевельнись, и получишь "Аваду", - прошептал исступленный голос, и слова поплыли на волне того, что пахло жжеными перьями и паленой шерстью. - Впрочем, смерти тебе в любом случае не избежать. Ты ведь знаешь, какова она на вкус, правда?
- Да, я просто гурман, - ответил Снейп с усмешкой. - А ты - просто глупец. Тебе следовало уйти и оставить все, как есть.
- А бумаги?
- Записи профессора Спраут? - Снейп коротко хохотнул. - Кусочек сыра в мышеловке - вот что это такое. Их нет, болван. Я тебя обманул.
Палочка поднялась, и Снейп подумал, что сейчас узнает, как выглядит зеленое пламя "Авады", когда оно охватывает твое собственное тело.
Игра была хороша, но, кажется, он заигрался.

22.

Струйка ледяного пота поползла за воротник. Нельзя показывать ему свой страх, подумал Снейп. Он сейчас, как дикое животное, как хищник, напуганный и оттого смертельно опасный: повернитесь к нему спиной и попытайтесь бежать - и он разорвет вас в клочья.
- Хорошо, Оливер, ты убьешь меня, но что потом? Ты же всерьез не рассчитываешь скрыться от правосудия?
- Почему же не рассчитываю? - глаза Вуда метались туда-сюда, Снейп безуспешно пытался поймать его взгляд. - Аппарирую в Австралию … или в одну из Америк. Лучше в Мексику. Там народ проще.
Вуд рассмеялся тихим трескучим смехом.
- Может, на меня сразу и не выйдут. Мало ли желающих тебя убить.
- Например? Думаешь, кто-то поверит, что именно сейчас банда Упивающихся смертью решила отомстить мне за предательство?
- Может, и поверит. Или подумают, что старушка МакГонагалл устала дожидаться директорской должности и решила покончить с тобой, прежде чем сама окочурится от старости.
- Да, человек - животное неблагодарное. Заботься о вас после этого, - хмыкнул Снейп. - На твоем месте, я бы не рассчитывал на такие чудеса, как коллективный маразм работников аврората. Кроме того, Вуд, как ты думаешь, о чем я сегодня беседовал с министром? Точнее, о ком?
- Значит, мне все равно придется отвечать за убийство...
- За два.
- Как же ты догадался, тварь? - Вуд уставился на Снейпа и облизнул губы.
- О том, что ты убил профессора Спраут? - Снейп откинулся на спинку кресла, и палочка в руке Вуда нервно дернулась.
- Держи руки на виду! - рявкнул Вуд.
Снейп демонстративно развел пустые ладони, положил их на стол и осклабился.
- Как догадался, говоришь? Я сделал очень простую вещь. Такую простую, что она никому не пришла в голову. Все эти замеры магического фона и проверки на использование заклинаний хороши, но и элементарным опросом свидетелей пренебрегать не следует… Я спросил Филча, кто проходил через холл в тот день, когда совершилось убийство. Если помнишь, вечером начался снегопад, и Филчу пришлось весь вечер вытирать за вошедшими растаявший снег на полу. Раздражение, которым сопровождалась эта простая, но монотонная работа, чрезвычайно обострила его память. Оказалось, что вечером выходило и возвращалось очень немного народу: погода не располагала к прогулкам. Люпин и Тонкс ушли рано утром, сопровождая Риту Скитер в Святого Мунго. Вернулись около девяти, и принесли известие о… своей находке. Шеклболт выходил несколько раз, но я даже не стал заставлять Филча вспоминать, когда именно. Профессор Спраут отправилась в оранжерею примерно в семь. Больше Филч ее не видел, по крайней мере, живой - по вполне понятной причине. Последними появились мы с Хмури. И только один человек из всех, кого видел Филч - а его ведь не зря нарекли Аргусом - не имел алиби на момент убийства. Ты, Оливер. Ты вышел сразу за профессором Спраут и вернулся примерно в половине девятого. А Лаванда вовсе не покидала Хогвартса в тот день. Все очень просто. Профессора Спраут убил тот, кто имел возможность это сделать.
Вуд потер лоб свободной рукой. Снейп наклонился вперед, и Вуд ткнул палочкой в его сторону с такой экспрессией, что палочка сделалась похожа на летящую в цель стрелу. Снейп вспомнил детективный рассказ какого-то маггла о человеке, которого закололи стрелой, будто кинжалом, и застыл в своем кресле.
- Я не собирался ее убивать, - голос Вуда сорвался. - Ну почему она не могла сидеть и заниматься своими растениями вместо того, чтобы таращиться на улицу? Только представьте себе, - Вуд взмахнул палочкой, и Снейп непроизвольно вздрогнул, - иду возле оранжереи и смотрю, она возится там внутри. Увидела меня и вышла.
"Идем, - говорит, - внутрь, погреешься, снег, все такое". Еще какое-то растение у нее там зацвело, так она им похвастаться хотела… название смешное, напоминает о Гилдерое Локхарте: "златорост", что ли? Не помню.
- Златолист, - пробормотал Снейп. - Да, профессору Спраут было чем хвастаться. До сих пор его в искусственных условиях вообще вырастить не удавалось, не то, что заставить цвести.
- Да черт с ним, - отмахнулся Вуд. - Полюбовался я на этот ее цветок, а когда мы вышли, она посмотрела в сторону дороги на Хогсмид и говорит: "Жаль, что ты не успел тогда немного, пришел бы пораньше, может, и справился бы с этим сумасшедшим, и девочка осталась бы жива". У меня кровь в жилах застыла, Снейп, - он снова махнул палочкой.
Снейп начинал чувствовать себя цирковым львом, сидящим на тумбе, в то время как хлыст дрессировщика рассекает воздух в сантиметре от его носа.
- Я ей говорю, - продолжал Вуд, - что не покидал поля для квиддича до прихода Елены Карвер, а Спраут отвечает: "О, но ведь я видела тебя - ты шел прямо к дороге". И поглядела на меня так странно… Дурой она не была, но не следовало ей этого говорить. Мне пришлось ее убрать. Она поняла: я видел убийцу, и могла помешать мне сделать то, что я должен был сделать - ради Миранды.
- Помешать тебе убить жену?
- Догадливый сукин сын, - Вуд оскалился. - Сегодня ты пожалеешь, что не родился кретином. Сдохнешь, и никто тебе не поможет. Ни Дамблдор, ни мои уважаемые маразматические коллеги, ни твой драгоценный Малфой. И ты еще говорил мне насчет развращения несовершеннолетних! Сколько лет было Малфою, когда ты его попробовал?
Слова вылетали изо рта Вуда комьями грязи, и Снейп смутно удивился, отчего эта грязь еще не забрызгала ковер и стены. Он не стал оправдываться, даже не поморщился, просто смотрел на беснующегося Вуда без всякого выражения, ожидая, когда иссякнет накопившаяся в том злоба.
Кажется, Вуда смутил этот прямой бесстрастный взгляд, потому что он отвел глаза - но не палочку, та не отклонялась от цели ни на дюйм - и продолжил свою исповедь-обличение тоном человека, ведущего обычную беседу о погоде или достопримечательностях Рима.
- Помнишь, ты говорил, что иногда жизнь похожа на дурной сон, где люди, которых сто лет знаешь, превращаются в чудовищ? Вот Лаванда и превратилось в монстра - в чертова кровавого упыря. Я ждал Миранду тем вечером. Она все не шла, и я забеспокоился. Да, мне следовало сразу выйти ее встречать, тогда ничего бы не случилось, но я опоздал. Я услышал, как Миранда закричала, и побежал к ней, и Лаванда отрубила голову моей девочке прямо у меня на глазах. Она не видела меня в тени - я встал там, как вкопанный, просто стоял и ничего не мог сделать, меня словно парализовало, а она… а Лаванда вымыла руки в ее крови. И голова лежала на дороге, и луна светило прямо в ее открытые глаза. Я не могу этого забыть.
Вуд посмотрел на Снейпа.
- Почему это мне должно быть плохо, а всем вокруг хорошо? - спросил он. - Почему моя жена должна была ходить по земле, когда тело Миранды пожирают черви? Нет. Она не имела права жить.
- Нужно было рассказать о том, что ты видел. И Лаванда отправилась бы в Азкабан, - Снейп мог бы даже посочувствовать Вуду, но довольно трудно сочувствовать человеку, который угрожает тебе мучительной смертью.
- Но она осталась бы жива! - заорал Вуд. - Я знаю, что адвокаты сплели бы целую историю о состоянии аффекта и "Ах, бедняжка, она была вне себя - ведь муж ей изменил", и все бы глядели на нее с состраданием, и судья бы ее тоже пожалел и дал ей минимальный срок, и газеты сделали бы из нее героиню мелодрамы, а из меня - гнусного злодея. Никто ведь не видел, как она плескалась в крови Миранды, и как голова лежала прямо на земле, и как Лаванда сказала "Mobilicorpus", и безголовое тело плыло за ней по воздуху, а она еще улыбалась при этом! Если бы они это видели - но это видел только я, и я должен был отомстить за Миранду, потому что никто больше собирался этого делать. Я никак не мог - сначала вокруг нашего дома крутились авроры, потом - журналисты, а потом ты пригласил нас в Хогвартс - зачем тебе это понадобилось, а? - и она постоянно оказывалась на людях, так что у меня никак не получалось до нее добраться.
Голос Вуда повышался, пока не сорвался на визг, и Оливер остановился.
- Когда ты понял, что это я убил Лаванду? - спросил он, отдышавшись.
- Сразу же, - Снейп пожал плечами. - Когда увидел тело Лаванды. Никогда бы она не выбрала для самоубийства синильную кислоту. Она была красивой женщиной и не пожелала бы, чтобы ее труп выглядел так отвратительно. Если бы она решила убить себя, то выбрала бы какое-нибудь снотворное или успокоительное - чтобы уснуть тихо и без мучений. К тому же, ты так хотел, чтобы я пошел с тобой - тебе следовало бы лучше контролировать свое лицо. Когда ты готовился открыть дверь в спальню Лаванды, ты выглядел так, будто собирался воскликнуть: "А сейчас, дамы и господа, вам представится прелюбопытнейшее зрелище!"
Вуд моргнул.
- Я так выглядел? - пробормотал он. - Не знал. Ну, теперь уже все равно.
Смерть посмотрела на Снейпа из расширенных зрачков человека напротив.
- Как же ты заставил написать ее признание? - сейчас Снейп готов был спросить Вуда о чем угодно, вплоть до того, как звали его бабушку по материнской линии, только бы отвлечь его, занять хоть на секунду.
- Никак, - Вуд отстраненно улыбнулся, и Снейп понял: он готовится. - Я сам его написал. Почерк у Лаванды был простой, я всегда расписывался за нее в счетах и прочих документах, когда она просила. Так что я написал записку и опрокинул стакан на пергамент, чтобы вода размыла текст.
- А яд?
- У нее началась мигрень, вот она и попросила меня дать ей что-нибудь от головной боли. Голова у нее болеть точно перестала, - Вуд оскалился. - Довольно этой болтовни.
- Да, - Снейп взглянул поверх плеча Вуда, - думаю, этого действительно будет достаточно. Минерва, Филеус, вы все слышали?
- Не считай меня идиотом. Здесь никого нет, - все же Вуд невольно повернул голову, Снейп увидел, как напряглись сухожилия на его шее, и палочка отклонилась в сторону совсем чуть-чуть, но Снейпу хватило и этого. Он схватил со стола тяжелое бронзовое пресс-папье и бросил им в Вуда с меткостью отчаяния. Вуд стоял близко, и кусок бронзы звучно впечатался ему в висок. Вуд покачнулся, нелепо взмахнув руками, заклятье сорвалось с его палочки и попало в потолок. Штукатурка и стеклянные осколки люстры обрушились градом. Снейп, ныряя под стол, успел увидеть, как Вуд падает прямо на каминную решетку, и услышал тошнотворный хруст сломанного позвоночника.
На секунду в кабинете повисли тишина и облако известковой пыли.
Кто-то громко чихнул. Снейп выбрался из-под стола.
Минерва, гневно глядя на него, вытряхивала из волос стекло и хлопья штукатурки.
- Это было очень впечатляюще, - сказал Флитвик и чихнул еще раз.
- Неужели необходимо так рисковать? - Минерва продолжала сердиться. - Как меня раздражает твоя склонность к театральным эффектам!
- У меня осталось только два дня, чтобы закончить все это, - попытался оправдаться Снейп. - Пока авроры доказали бы вину Вуда, он еще много чего успел бы натворить.
На тело Вуда они старались не смотреть.
- А если бы он убил тебя? - МакГонагалл указала на потолок, похожий на старые пчелиные соты.
- Тогда вы стали бы директором Хогвартса, - криво усмехнулся Снейп.
- Вот что, Северус Снейп, - топнула ногой МакГонагалл, - если я еще раз услышу от тебя что-нибудь в этом духе, я и в самом деле тебя прикончу. Запомни мои слова.
Метнув на Снейпа еще один уничтожающий взгляд, она развернулась и выплыла из кабинета.
- Ах, какая женщина, - грустно вздохнул Флитвик.
- Да, нам всем будет ее не хватать, - ответил Снейп.

23.

- Как будто конец света - МакГонагалл выходит замуж, - Драко аккуратно поставил на стол картонную коробку, прежде чем плюхнуться в кресло и покачать головой, поражаясь непредсказуемости человеческих поступков. - Отбывает в Шотландию, ловить летучих мышей в этом… как его… Инвэрери.
- По крайне мере, излишняя молодость и неопытность жениха и невесты не станут препятствием для вступления в брак. Кстати, пока они с Димсдейлом лишь объявили о помолвке. Минерва согласилась отложить свадьбу до конца учебного года.
- Что ж, надеюсь, помолвка не превратится в размолвку. И кто же ее заменит?
- Гермиона Грей… Уизли. Никак не привыкну, - пожаловался Снейп.
- И Люпин женится… точно, конец света.
- Скорее, начало, - Снейп пожал плечами. - Как поживают Люциус и Нарцисса? В поместье все хорошо?
- В поместье? Слушай, Снейп. - Драко встал и прошелся по комнате. - Ты мне зубы не заговаривай. Ты почему меня отсюда отправил? Пригласил МакГонагалл и Флитвика и отправился на встречу с убийцей, герой ты наш новоявленный. Лавры Поттера покою не дают?
- Успокойся, - Снейп не без удивления наблюдал за мечущимся Драко. - Лавры тут не при чем… К тому же, ты сам попросил выходной. Чего ты так волнуешься?
- Ты хоть понимаешь, что тебя убить могли! - заорал Драко. - И меня не было рядом: ты не доверяешь мне, в грош меня не ставишь, и еще спрашиваешь, чего я так волнуюсь!
- Драко, в качестве свидетелей МакГонагалл и Флитвик вызвали бы у суда куда больше доверия, чем полуоправданный Малфой. Я тебе доверяю. И прекрати эту дурацкую истерику!
- Дело только в этом? - Драко подозрительно прищурился.
- Конечно, - произнес Снейп самым убедительным своим тоном. Получилось хорошо: Драко перестал фыркать и снова устроился в кресле.
- Ты не ответил на мой вопрос, - мирно сказал Снейп. Ссориться ему не хотелось.
- Отец в полном порядке, налаживает бизнес. Сегодня отправился в Бордо договариваться с местными негоциантами о поставках. Мама… мама меня беспокоит.
Снейп задумался, какое выражение лица тут пристало: "расслабься, все нормально" или "да, это скверно".
- Знаешь, - продолжил Драко, - я ее, конечно, люблю, но находиться с ней рядом подолгу не в состоянии. Не потому, что ей всегда жалко только себя…
Снейп кивнул.
- … а потому что рядом с ней я начинаю чувствовать то же самое: какой я несчастный, никто меня не любит, все меня обижают… паршивое состояние. Начинаю думать, как мне не повезло с семьей.
- Некоторым не повезло гораздо больше, - заметил Снейп.
- Да, в том-то и дело. Хотя… отца многие считают человеком неприятным, и заслуженно. Он жестокий, сам знаешь.
Разумеется, Снейп об этом знал. Люциус был жесток от природы той утонченной жестокостью, которая у кошек почитается за веселый нрав, и Снейп очень ценил его за эту черту, потому что она делала старшего Малфоя одним из лучших образчиков в его коллекции "индивидов".
Эта коллекция была самой сладкой тайной Снейпа - его секретные записи, сделанные тем способом, который он приписал Помоне Спраут. Иногда он "проявлял" свое досье и перечитывал его: удовольствие, столь же порочное, как и вуайеризм, но гораздо более изысканное. Люди - довольно забавные создания, когда не мешают вам жить.
Потом он снова делал записи невидимыми и ставил на полку толстый том, на потертой обложке которого почти слепыми буками значилось: "Редкие насекомые Британии". Записи о Драко он удалил из своей энтомологической коллекции, когда тому исполнилось восемнадцать.
- Кстати, отец прислал тебе подарок, - Драко осторожно извлек из коробки пузатую бутыль. Сквозь патину пыли и редкие волокна паутины в глаза плеснуло жидким золотом, и Снейп понял с радостным изумлением, что это не коньяк - это Коньяк, император всех жидкостей, что горят, когда к ним подносят пламя, и зажигают душу адским огнем.
- Любит он тебя, - Драко ревниво поглядел сначала на Снейпа, потом на бутылку.
- Меня все любят, - важно ответил Снейп. - Вот таков я - всеобщий любимец.
- Особенно трепетно к тебе относится Поттер, - Драко ухмыльнулся - Видел его сегодня в городе.
- Только не говори, что он про меня вспоминал, - покривился Снейп.
- Нет, он все об отце выспрашивал - что да как, - Драко беспокойно нахмурился. - Кажется, Поттер до сих пор мечтает его посадить.
- Скорее, положить, - буркнул Снейп.
- Что? - не расслышал Драко.
- Ничего, - поспешил отговориться Снейп.
- Мне показалось, ты сказал "положить".
- Говорю, надо положить бутылку назад. Не тряси ей, как обезьяна бубном.
- Может, угостишь меня этой редкостью? - Драко поместил бутыль в коробку и выжидающе уставился на Снейпа.
Снейп задумчиво поглядел в потолок.
- Может, и угощу. При одном условии.
- При каком?
- Ты не станешь выплескивать содержимое своего бокала мне в физиономию. А я не буду к тебе приставать.
Снейп усмехнулся, и лицо Драко отразило его усмешку подобно зеркалу.
- Нет, давай так - ты будешь ко мне приставать, а я не стану плескаться коньяком.
Снейп насмешливо поднял бровь.
- Никогда не сдаешься, верно?
- Малфои не сдаются, - горделиво ответил Драко.
- Ну-ну.
- Как насчет сегодняшнего вечера?
- Хорошо. Если больше никого не убьют, мои апартаменты в твоем распоряжении.
- Я буду лично следить за порядком в Хогвартсе, - Драко мрачно тряхнул головой.
- Давно бы так… Постой, постой, ты куда коньяк понес?
- Беру его в заложники - чтобы ты не передумал, - Драко обнажил зубы в улыбке и эффектно, в лучших традициях Слизерина, удалился.

24.

Снейп открыл глаза. Рядом с кроватью мерцала и двигалась некая серебристая сущность, слишком, впрочем, материальная для привидения. Да и намерения этой сущности явно были не такими невинными, как погреметь цепями и смутить сновидца парой заунывных стонов.
- Ты спишь? - спросил гость.
- Такого глупого вопроса я от тебя не ожидал, - пробурчал Снейп. - Если я тебе отвечаю, значит, не сплю. А если сплю, значит, не отвечу.
- Ты изменил пароль, - обиженно сказал Драко.
- Я не запер дверь, - возразил Снейп.
- Это можно расценивать как приглашение?
Снейп не ответил, и Драко зашуршал одеждой, как будто намеревался поставить мировой рекорд по скоростному раздеванию.
Глухо звякнуло стекло.
- Осторожнее, - Снейп с неудовольствием вгляделся в темноту.
- Что это?
- Гм. Я подумал, может пригодиться.
Драко рассмотрел содержимое склянки.
- Ты что, собираешься все это использовать?!
- Эээ… я не знаю, как там принято. Я имею в виду, если один раз, и все - стоит ли вообще это затевать?
- Это зависит, - задумчиво ответил Драко.
- Ты не замерз? - ненавязчиво поинтересовался Снейп.
Драко понятливо нырнул в кровать, прерывисто задышал над ухом.
- Иногда мечты сбываются. Хоть вроде и не Рождество.
- Не упоминай сейчас о Рождестве. А то я кажусь себе грязным развратником.
- По-моему, так и есть, - простонал Драко.
- Ненавижу разговоры в постели, - сказал Снейп и запечатал ему рот поцелуем.

- Тебе было хорошо? - сонно спросил Драко.
- Почему все всегда задают этот вопрос? - закатил глаза Снейп. - Поверь, если бы мне было плохо, я бы тебя об этом известил. Кстати, как насчет обещанного коньяка?
- На первом свидании полагается пить шампанское.
- Не люблю это пойло, - Снейп поморщился.
- Таковы традиции, - наставительно сказал Драко. - А то где же романтика?
- Тебе не хватило романтики? - удивился Снейп.
- Это была не романтика.
- А что это было?
- …
- Пойди вымой рот с мылом.
- Да не помешало бы.
- Вот и иди. И коньяк заодно принесешь. Шампанского у меня все равно нет.
Драко вернулся через десять минут, запрыгнул под одеяло, трясясь мелкой дрожью, холодный и пупырчатый, как корнишон.
- Как ты тут живешь? - пролязгал он зубами. - На улице, наверное, теплее.
- Сейчас согреешься… А бокалы где?!
- Ах ты, черт. Забыл совсем.
Только мрак, ослабивший действие огненного Снейпова взгляда, спас Драко от увечий.
- Иди за бокалами.
- Нет.
- Немедленно.
- Не пойду. Давай пить из горлышка.
- Это что тебе, пиво? Извращенец.
- Да еще какой. - Драко исчез под одеялом, явно намереваясь подтвердить свои слова делом. - Есть и другие способы согреться, - невнятно произнес он.
Снейп вздохнул и открыл бутылку, глотнул, жмурясь от удовольствия.
Сегодня условности рушились, как стены Бастилии. Ритуалы и традиции следует чтить хотя бы потому, что нарушать их так приятно. "Где нет закона, нет и преступления" - и как же тогда распробовать сладость запретного плода?

- Утро скоро, - пробормотал Снейп. - Уймись уже.
- Все грубишь, - вздохнул Драко. - Нет бы комплимент мне сделать.
- Какой, например?
- Ну… сказать, что я был великолепен.
- А ты был? Видишь ли, нельзя делать подобные заявления, если не с кем сравнивать. Вот если бы мой опыт оказался более обширным…
- Вот что, Снейп, - решительно сказал Драко. - Опыт - дело, конечно, хорошее, но я тебе клянусь, если ты надумаешь провести сравнительный анализ эмпирическим путем, я тебя отравлю.
- Вручаешь мне официальную ноту протеста?
- Смейся, смейся, - проворчал Драко. - Посмотрим, кто будет смеяться последним. Зачем ты пригласил Забини в Хогвартс?
- Затем, что нам нужен преподаватель З.О.Т.И. Люпин-то уходит.
- Вам нужен именно этот преподаватель?
- Драко, я не склонен к однополым контактам. И вообще не понимаю, как ты тут оказался… Что касается Забини - он возбуждает меня не больше, чем домовый эльф.
- Эээ… что касается контактов - тут уже на дне.
- А ты говорил - много.
- Поверь мне, много. Я же завтра ходить не смогу.
- А ты потихонечку, - холодно посоветовал Снейп. - Потихонечку, помаленечку.

- Северус?
- Да уснешь ты, наконец?!
- Так тебе было хорошо?
- Утром выдам тебе справку с печатью.
- Отлично. Продам ее на аукционе, поправлю свое материальное положение… Северус.
- О, Мерлин.
- А ты был таки великолепен.
- Гм.
- Не в этом.
- Что?!
- Да нет. В этом тоже, но я про убийства. Просто звезда частного сыска.
- Тьфу.
- Ты мне в глаз плюнул!
- И поделом… возьми, вытрись. И никогда не вспоминай больше про убийства в моем присутствии.
- Нет, правда. Как тот парень у Эдгара По.
- Я не читаю маггловских детективов.
- Арсен Люпен.
- Рассказы про Люпена писал Леблан. К тому же, Люпен был не сыщиком, а преступником.
- И кто тут у нас не читает маггловских детективов? Как же его звали, того типа? Я теперь заснуть не смогу... Какое-то французское имя. Вульф, что ли?
- Да, это французское имя. Только произноси его с прононсом.
- Тебе бы только издеваться… Пуаро, нет?
- С такой памятью тебе преподавать нельзя: может оказаться, что ты знаешь меньше своих студентов.
- Чтобы знать меньше своих студентов, мне пришлось бы сделать себе лоботомию… Мегрэ, вот как. Или нет, Мегрэ - полицейский комиссар, вроде нашего Хмури, только посообразительней. У тебя никогда не создавалось впечатления, что Хмури изучал сыскное дело на заочных курсах?
- Нет, не создавалось. - Снейп понял, что Драко готов бормотать, перебирая имена, до самого рассвета. - Драко.
- А?
- Это был Огюст Дюпен.
- Спасибо.
- На здоровье. Смотри, не потеряй.

"Я не заслужил этой похвалы, - подумал Снейп, пока сон кружился вокруг него, темный, мягкий, неодолимый. - Звенья цепи случайных догадок скрепляло лишь везение, не мастерство. Один просчет, один faux pas, и цепь неминуемо бы лопнула… Рок направлял меня… рука судьбы…."
Он запутался в своих рассуждениях; странные образы проносились в сознании, переступившем порог иной реальности.
Мне приснился странный сон… мне разбил бы сердце он… если б только сердце билось… сновиденью в унисон…

Проснись. Я хочу рассказать тебе еще одну историю.

На главную   Фанфики    Обсудить на форуме

Фики по автору Фики по названию Фики по жанру